КЛИНОК ПРОТИВ БУРИ
Часть I. «Государственное и личное».
Опять я. Опять «вне очереди». А что делать, когда один автор приболел, другого, по ходу, норвежские лыжницы охомутали. (Тихо завидую). Третья углубилась в историю человеческо-эльфийских взаимоотношений…
А тут ещё и TESO подоспела. Кстати, если хотите дать своим глазам отдых от сетевых баталий в виртуальном Тамриэле – можете прогулять их по строчкам моего рассказа. Добро пожаловать! 
…Иные ворчат по углам, что юному Довакину лишь бы своевольничать. Дескать, сколько проблем он создаёт, поступками своими импульсивными. Не разумом, но сердцем продиктованными. Ну хорошо, попробовал поступать разумно. «По-взрослому», так сказать, да к мудрым советам прислушиваясь. К «голосу разума», как иные выспренно любят добавить. И чо? Всё равно, что лбом со всего маху об валун шарахнуться! Только голова болит от них, от этих «правильных» поступков ваших!
Направил коня в Морфал, как знакомица одна насоветовала.
И здравствуй, «валун» номер раз! Не то что гонец – ярл местный радостно дожидается. Чтоб свою головную боль – да на чужие плечи пересадить.
— Оправдала своё имечко целиком и полностью – усмехнулась Сорли Строительница, демонстрируя мозоли на изящных ладонях – только что сама там с мастерком да топором не прыгала. Тиба-Ай, ящерица ты неповоротливая! Тащи уже указ Королевский!
Указов оказался целый ворох. Заботливо в дорогую тубу упакованный. Плюс письмо.
«Хватит тебе, Волчонок, по дорогам шляться, как с*аному наёмнику безродному! Пора сыну славного отца и к делам государственным руку приложить!» – Король Ульфрик утруждать себя подбором изящных словес явно не собирался.
Эх, попал, что называется! Могучих принцев дэйдра посылал порой с их «поручениями» туда, где солнце не светит. Но когда твой Король приказывает, между прочим, с малых лет почитай что отца заменивший – делать нечего, засучивай рукава.
* * *
Дела государственные повели Драконорождённого прямиком в Солитьюд. Но сначала для того предстояло миновать поселение Драконий мост.
— Клинок Бури, сир – почтительно обратился караульный – Вас, как объявитесь, на пост Пенитус Окулатус заглянуть просили. Очень просили.
Вольный странник Довакин, пожалуй, мог бы отмахнуться от просьбы такой – что ему какие-то там «пенитусы» имперские? Но государственному человеку, наверное, надо хотя бы поинтересоваться – что желают-то, собственно.
Желали побеседовать. О том, про кого Рокену ныне не то что говорить – и думать лишний раз сейчас не хочется.
— Да поймите вы, сир генерал – с жаром доказывал командир Марон – я понимаю ваши личные чувства, но тут, возможно, дело жизни всего Тамриэля. Государственное дело, понимаете?
А, чтоб тебя! Ну давай уж пообщаемся, раз так.
—… и когда вы встречались с Принцессой Азурой… да не морщьтесь так, я не из Дозорных Стендарра, ни в чём вас обвинять не собираюсь – Марон, походя поразив Рокена своей осведомлённостью, методично записывал весь разговор в журнал – она сообщила вам, что означенный бывший Квестор Обливион, возможно, пошёл на сделку с Молаг Балом…
Клинок Бури ещё раз перечитал расшитые страницы, на которые дотошный Марон скрупулёзно записал каждое слово. («А этот имперец, небось, думал что я и читать не умею?!»)
— В принципе, верно. Она не говорила прямо… Я бы даже сказал, не намекала. Так, рассуждала.
— Хорошо-хорошо – покорно согласился Марон – подпишите вот здесь и... спасибо за содействие, гражданин! – с чувством добавил он.
— Я вольный норд, а не какой-то там «гражданин»! – проворчал Рокен.
Вроде не сделал ничего предосудительного, по закону поступил, по-государственному, можно сказать…
Однако ж если не головная боль добавилась, то лёгкое такое царапанье на душе – однозначно. Каким бы вероломным ни был этот ящер, а всё же… Да и поди угадай, как там, в далёком Сиродиле, слова его перевернут.
К счастью, у Марона хватило ума не предлагать норду какое-либо вознаграждение. И то хорошо – деньги самому командиру теперь понадобятся, дверь чинить.
Ибо Драконорождённый, уходя, так ею шарахнул – даром, что с петель напрочь не слетела!
* * *
В прекрасном Солитьюде тоже всё пошло далеко не так прекрасно, как хотелось. Нет, столь же великолепная, как сам град стольный, ярл Элисиф приняла сразу. (Заставив нервно скрипеть зубами толкущихся в тронном зале посланников из разных стран)…
…изучила бумаги королевские, всяческое содействие пообещала.
Вот только толку-то с них, обещаний. Задача была вроде не самая сложная – вербовать солдат и работный люд в строящийся порт (и корабельную верфь) Уинстад. Вот только люд этот самый не больно-то рвался менять солнечную столицу на угрюмые морфальские болота. Рокен и щедро выставлял стол в местной таверне…
…и лично составил заманчивый текст для городского глашатая…
…но не хотели изнеженные солитьюдцы срываться с тёплого местечка, хоть ты тресни! Даже полунищий ветеран Ностер – и тот лишь головой качал в ответ.
Сородичи из Братьев Бури, возможно, оказались бы посговорчивей, но Ульфрик ясно дал понять в последних строках, что уменьшение их гарнизона в Солитьюде будет идеей не самой лучшей.
«Не-государственной, хоркер бы расплющил этих столичных неженок!» – обречённо подумал Рокен.
Ярл Элисиф вновь приняла его без проволочек, но только руками развела:
— Ну не заставлю же я их силой отправляться в туманные топи – улыбнулась она – ладно, Довакин, разрешаю тебе прогуляться в казармы моей гвардии. Там всё больше норды, глядишь кто и откликнется на призыв сородича.
Так оно и вышло. Один офицер сразу отозвался. Вернее – одна. И это не столько решило проблемы, сколько породило новые…
* * *
Разговор с супругой, приводившей в эти дни в порядок их новое жилище, вышел не из самых приятных.
Ладно б злилась, орала на него. Так нет же – надула губы, как обиженный ребёнок.
— Солнышко, ну ты ничего не мог лучше придумать, как притащить на хвосте эту… двухметровую дылду?
Ну вот, сейчас ещё заплачет как дитя, Львица его неистовая.
— Дорогая, но это ж не мои интересы. Го-су-дар-ствен-ны-е, понимаешь? И вооще, она одна из немногих, кто легко согласился плащ Солитьюда на Виндхельмский поменять. Сразу причём…
— Ну ещё бы!!! – раздражённо фыркнула супруга и, круто развернувшись, зашагала прочь, яростно пиная попадавшиеся на пути корзины с рыбой. А только что чуть ли на груди у него не хныкала. Вот пойми их, женщин этих?!
Но размышлять о том было некогда – приказы требовали их скорейшего воплощения. Война с Талмором была далеко не за горами.
Сорли действительно оправдала своё прозвище строительницы. Пока Рокен с супругой, рискуя жизнью, мотались по странам и измерениям (ну что за светлые времена были!) – на побережье успел вырасти небольшой городок-крепостица.
Для Драконорождённого и его свиты (а он этими приказами был, практически, поставлен вровень с ярлами, пусть о том и не говорилось прямо) воздвигли уютный особняк – на башнях его уже несли стражу воины из числа Братьев.
На спешно сколоченных верфях
Выписанные из Сиродила корабелы уже вовсю занимались постройкой могучих судов.
К приезду Драконорождённого практически закончили оба фрегата. Бóльший из них получил имя «Исграмор», меньший – «Медведь». Само собой, по личному распоряжению Короля Ульфрика.
Задачи тягаться с талморскими дредноутами в открытом бою перед этими быстрыми судами никто и не ставил. Они строились для другой цели – разведывательной. Обнаружить вовремя флот златорожих – и мчаться скорей к родным берегам, бить тревогу войскам. А уж на тверди земной норд хоть с самими дэйдра на равных потягается, только дай на бой вовремя собраться!
* * *
Старательная Йордис (а на скорый переезд из Солитьюда согласилась именно она) хоть и создала Рокену головную боль малую – зато быстро избавила его от куда бóльших!
Девушка не гнушалась сама встать к котлу,
отнести корзинку с едой утомлённым камнетёсам,
поговорить по душам с несущими караул Братьями,
поинтересоваться у крестьян, вдосталь ли у них еды,
а то и самолично проверить, насколько свежи морепродукты на местном рынке!
Даже державшиеся особняком корабелы с юга радостно привечали спорую помощницу Коменданта. Тем более, что Йордис охотно кокетничала с ними, с улыбкой принимая их грубоватые комплименты.
(Только Мьол ворчала изредка по поводу последнего. Дескать, и что они в этой двухметровой лошадище нашли, ну и вкус у сиродильцев этих!)
Но и суровая Львица постепенно сменила гнев на милость. «Лошадища» действительно взвалила на свои крепкие плечики целый ворох каждодневных забот, изрядно разгрузив супруга. Как оказалось, эта столичная девица далеко не белоручка – даже знает, с какого конца за кузнечный молот браться!
(Да и «поползновений» в адрес супруга, кажется, не предпринимает. Ну и пусть себе помогает, явно ведь наша порода, нордка – сильная, умная, самостоятельная!)
Рокен потихоньку освоился с комендантским житьём-бытьём, повеселел, охотно выбирался на берег порыбачить, почти не тоскуя про родному домику на Кряже.
Вот только Владычица Рассвета и Заката вряд ли направила его на побережье флот Скайриму строить да крепостные стены поднимать…
* * *
На рыбалке находясь, Рокен и приметил заходящее в порт низкое судёнышко. Посудина появилась неожиданно, словно вынырнула из густого тумана. Вот только тумана никакого сейчас над морем и в помине не было! После шедевров имперских корабелов раскоряченная лодка-переросток показалась Рокену низеньким неказистым уродцем.
Но важно в этот день было не судно, а что везёт оно на борту своём. Вернее – кого.
Архимаг Арания Иенит самолично прибыла к старому другу. Увы – не на дом новый любоваться, да свежепойманной рыбой лакомиться.
Последняя жрица, кажется, чуть не искрилась от нервного возбуждения
— ОНА говорила со мной! Воин Азуры, она заговорила со мной! Те, кто замышляет недоброе, древнейший ужас разбудили и подняли со дна морского. Потому Владычица и направила тебя сюда – ибо только Драконорождённый сможет эту погибель от Скайрима отвести. И только… один.
Арания наставительно подняла пальцы
— Двое означает «погибель», Воин Азуры. Я знаю, как любишь ты супругу свою. Поэтому помни – ей там только смерть суждена!
Арания дала команду матросам отчаливать, она явно не хотела, чтобы супруга Довакина узнала о её визите.
— А где его искать-то, этот ужас древний – спросил Рокен, перепрыгнув на пирс.
— Прямо на север, найдёшь остров с двемерской башней и механизмами – крикнула с удаляющегося корабля Последняя жрица. Миг – и судно скрылось за магической завесой, став подобием невидимки.
Но это было не последнее ошеломляющее известие в тот день. Когда Клинок Бури вернулся в посёлок – на конюшнях его уже дожидался утомлённый долгой скачкой гонец.
Посыльный молча вручил Довакину письмо, запечатанное королевским оттиском. Рокен действительно умел читать, и неплохо весьма – но в этот раз значки долго не хотели складываться в осмысленные слова.
«Как же они быстро… работают» – обескуражено подумал юноша. Вот теперь словно его самого по лбу приложили. Увесистым таким булыжником.
Вроде и заслуживал этот вероломный ящер самого худшего, но…
Отчего ж паскудно-то так на душе, друзья-товарищи?!
* * *
Ноги сами вынесли его обратно на морское побережье. Там сейчас было так же пусто, как и в его смятенной душе. Но это что ещё за непрошенный сосед?
— М’Айку страшно – пробормотал старый знакомый каджит – М’Айк дрожит, как испуганный котёнок. Да и кто б не дрожал рядом с тем, вокруг кого Смерть танцует, что мотыльки вокруг костра?! М’Айк сейчас тихо-тихо прошмыгнёт мимо, будто он слово знает, что живого призраком делает. Ибо в настоящие призраки М’Айк ещё не хочет, о, совсем не хочет!
Исполинский котофей так и порскнул куда-то в прибрежный кустарник, оставив вконец обескураженного Рокена наедине со своими мыслями, мятущимися, как раскинувшееся у ног северное море.
* * *
…Довакин осторожно шагал по спящему Уинстаду. Свежий ветер нёс с моря запах соли и гниющих водорослей. Северное сияние давало достаточно света, а ему вовсе не хотелось, чтобы кто-то узнал его сейчас. Под баюкающий плеск волн у пирса неспешно покачивались на волнах «Исграмор» с «Медведем», смотря какие-то свои, им одним ведомые корабельные сны.
Да. Этот портовый городок ставший уже родным домом, приходилось сейчас покидать тайком, как полночный вор. Ради неё, к слову, воров всегда ненавидевшей люто.
Возможно и его теперь возненавидит, за то, что оставил одну, а сам, возможно, сбежал навстречу смерти. Своей, единоличной, когда всё напополам делить поклялись!
«Но так будет справедливо. Я опять послушаю добрый совет от добрых людей. Чтоб их всех хоркер сожрал вместе с таким добром!!!»
За несколько минут до того, осторожно поцеловав спящую супругу…
…он осторожно выскользнул в ночь. Записка на столе – не записка даже, приказ его, как Коменданта. Возможно, первый и последний. Пусть правит городком в его отсутствие, а Йордис ей в том подмогой. Вот только на каких приказах пишут в конце такое?
«Так надо, поверь. Поверь и прости, Солнышко»
Верный капитан из числа Братьев уже ждал на палубе.
— Никто не проведал об отплытии?
— Никто, клянусь честью, Клинок Бури!
— Всё готово?
— Абсолютно!
Он. Всё. Делает. Правильно. И вообще – это ведь уже не просто государственное дело. Вопрос жизни всех в Скайриме, как сказала Арания. Что его одна, когда на весах – все в Отчизне живущие?
Рокен прошёл на нос медленно выходящего из бухты корабля. Вскинул клинок – дар Азуры, салютуя. Лезвие холодно сверкнуло в свете звёзд.
— Я иду навстречу тебе, неведомая древняя Смерть – воскликнул Драконорождённый, со свистом рубанув ночной воздух – и… бойся меня, старая сука!
ИНТЕРЛЮДИЯ. За несколько дней до...
Мрачный Виндхельм, раннее утро. В королевской опочивальне – сумрачно и свежо. «Свежо», скажем так, по нордским суровым меркам.
Владыка Ульфрик выслушивает утренний доклад от загадочной и зловещей (для врагов Его Величества) «Матильды».
— …из мелких происшествий. Проходя дозором до Привала Беженцев, наш патруль обнаружил на пороге Кургана Ингола труп аргонианина. Скорее всего, кто-то из доков. Несчастный, наверное, возмечтал найти там сокровище но отыскал лишь смерть от безжалостных драугров…
На этом месте Ульфрик прерывает докладывающую.
— Нет-нет. Он СКРЫВАЛСЯ там уже много дней. Так и запиши. Скрывался - и в итоге погиб, застигнутый врасплох ходячими мертвяками.
«Матильда» вопросительно смотрит на своего короля.
— Уверен, ты уже обо всём догадываешься, дорогуша – усмехается Буревестник – сходишь в Хьерим, возьмёшь там в шкафу один костюмчик. Колдеру можешь сослаться на моё личное распоряжение но… лучше сделай это тихо, ведь сможешь же?
«Матильда» только хмыкает в ответ под шлемом-маской.
— Жаль мне этого ящера. Он сейчас словно летучая рыба, которой нет покоя ни в воздухе, ни под водой. А ведь ты всегда хотел только лучшего, уж я знаю тебя, старая ты шкура…
Ульфрик смотрит на складки одеяла, словно видя в них карту Сиродила времён Великой Войны
— Твои планы всегда были великолепны, друг-квестор – бормочет Король – но как тебе объяснить, что есть вещи куда дороже. Пока Волчонок верит, что флаги Виндхельма – флаги Чести и Справедливости… Ха, да он может Джерольские горы во имя этих знамён разнести по камушку, не помышляя о награде!
Буревестник рассеянно разглаживает неровности грубого одеяла:
— Готовь письмо – обращается он к замершей в ожидании «стражнице» – уж от трёх сотен наша казна не обеднеет. Ну и позаботься, чтобы сожжение тела увидело как можно больше народа. Только… не слишком близко!
«Матильда» вновь хмыкает, дескать, мог бы уж и не объяснять такую элементарщину! Уходит, щёлкнув кабулками.
Ульфрик смотрит какое-то время на огонь камина, вспоминая пожары штурмуемых альтмерами городов.
— Это всё, что я могу сделать для тебя, старый пройдоха – вздыхает Король и заваливается прямо на одеяло. У него есть ещё часика полтора, а утренние сны – они самые сладкие…
Продолжение следует?
)
)
И еще интересно, как далеко успеет забраться Драконорожденный, прежде чем его настигнет разьяренная Мьол?
Серьезно. Рокен пойдет крошить толпы неЛОРных тварей в неЛОРном Мзарке! 
Если мои коллеги помнят главу 13 из моего чтива.Но вот дороже чего честь и справедливость-то? 