А вот апелляция к разным энциклопедиям в противовес монографическим исследованиям по русско-казанским войнам умиляет. По сути Казань смогла существенно насолить Москве только в 30-40-х гг. 16 века При этом было взято с потолкаслово четыре раза на год. Так вот в самом кризисном году 1536 г. было четыре (по фату два) похода. Один раз в 1536 г., один раз в 1537, один раз в 1538 г., один раз в 1539 г., два раза в 1540 г., один раз в 1542, один раз в 1545 гг. Города на которые приходили татары не только не запустели, но русские построили более десяти крепостей. Ну а слова о запустении русских земель на совести автора Казанской истории. Тот преувеличивал масштабы опустошений, говоря что мол при Батые (Бату) Русь не знала таких опустошений, как Россия в 16 веке.
Цитата
«Многие города русские запустели от поганых. Рязанская земля и Северская крымским мечом погублены. Низовская же земля вся, Галич, и Устюг, и Вятка, и Пермь от казанцев запустели. И были тогда беды за многие годы от казанцев и черемисов больше, чем при Батые. Батый единожды Русскую землю прошёл, как молнии стрела. Казанцы же не так губили Русь, никогда из земли русской не выходили: когда с царём своим, когда с воеводами воевали Русь, и посекали, как сады, русских людей. И всем тогда беда и тоска великая в укране живущим от тех варваров, у всех русских людей из очей слёзы текут, как реки…, покидая род и племя отечества своего, бегут во глубину Руси. Многие грады русские разрушены, и травой и быльем заросли села и деревни, многие области опустели от варваров. И продавали русский плен в дальние страны, где вера наша неизвестна и выйти откуда невозможно…»
Почему-то вот Галич, Устюг, Вятка, Пермь, да и Муром, Нижний Новгород, Кострома, Суздаль, Владимир вовсе не захирели после походов. Пафос летописца был в том, что необходимо уничтожить Казанское ханство. Сам автор Казанской истории побывал в плену у казанцев и находился у них в рабстве. Его то понять можно. Тем более, что ислам он не переносил как религию, считая молитвы ахунов и шейхов колдовством. Ну а крымские походы это несколько другая вещь. Ну а Иван в 1571 г. уезжая в Волошду поступал как батенька - Василий Третий убегая в Волок-Ламский с формулировкой собирать войска. Потери понесеные при казанских походов уж всяко были меньше чем от крымских вторжений в 1521 и 1571 гг.
- - - Сообщение автоматически склеено - - -
1535. В декабре «послал князь великий и его мать казанские места воевать воевод своих князя Семёна Гундорова да Василия Замытского». Однако поход был сорван активными действиями Сафа-Гирея. Московские воеводы «пришли к Суре и нашли на сокму татар казанских, а татары идут на нижегородские места. И князь Семён, и Василий Замытский на татар не поворотили, на казанские улусы не пошли воевать, а великому князю вскоре с вестью не послали, но возвратились в Мещеру». Это позволило казанцам совершить набег на Нижний Новгород. «Татары, придя безвестно на нижегородские места, ночью на сонных людей, декабря в 24 день повоевали и прочь пошли». Нижегородские воеводы бросились в погоню за татарами, надеясь на помощь из Мещеры, однако воеводы Семён Гундоров и Василий Замыцкий не двинулись с места. Казанцам удалось увести весь захваченный «полон». Правительство приказало арестовать и посадить в тюрьму мещерских воевод. По сообщению летописца, «воевали казанские татары около Нижнего Новгорода, Березополье, и Гороховец, и много христиан иссекли и попленили»
- - - Сообщение автоматически склеено - - -
1536. Весь 1536 год был отмечен нападениями казанских татар на московские земли. Первый раз 6 января «приходили казанские татары многие люди на Балахну, безвестно придя, дворы зажгли, а чёрные люди балахонцы, собравшись, на них вышли, не зная воинского дела, и татары множество христиан побили». Из Нижнего Новгорода на помощь Балахне двинулись воеводы, но «татары, слышав великого князя воевод, часа того прочь пошли с полоном с многим». Во время этого набега казанские татары «посад пожгли» на Балахне и «беглых людй на Волге многих посекли». Второй раз «того же месяца января» «приходили казанские же татары многие люди на Нижегородские места, и воеводам великого князя муромским и новгородским вести пришли, и воевода Фёдор Михайлович Мстиславский и нижегородские воеводы против татар вышли и загонщиков татарских, пятьдесят человек, убили, а татар догнали на становищах вечером под Лысковым. И того ради с татарами дала не делали боевого, что ночь пришла. И ночью той казанские люди побежали». Воеводы вернулись в Нижний Новгород и Муром.
Третий раз «того же месяца приходили татары казанские, многие люди, и черемисы в Коряково. И великого князя воеводы Семён Дмитриевич Сабуров да Иван Семёнов сын Карпова с детьми боярскими татар и черемисов многих побили, а иных живых поймал, и князь великий велел тех татар в Москве казнить».
В январе того же 1536 года еще одно казанское войско зашло далеко на север, до вологодских «мест», подвергнув их опустошению. Австор «Казанской истории» еще более расширил географию казанских набегов: они ходили «войною на русские пределы, на Галич и на Вологду, на Чухлому и на Кострому».
В марте 1536 года казанские татары «воевали» в окрестностях Нижнего Новгорода. Летом снова «приходили казанские люди многие на костромские места и на галицкие, и князь великий послал воевод своих Михаила Сабурова да князя Петра Пёстрого-Засекина. И воеводы сошлись с казанцами на Куси на речке, и казанские люди многие людей великого князя побили, и князя Петра да Меньшика Полева убили и многих детей боярских побили». Однако, «послышав великого князя больших воевод», казанцы после этого «прочь пошли». Еще об одном набеге сообщает галицкий летописец: «Приходили татары и черемисы в осень».
То есть по сути четыре похода 1536 это по факту январский поход казанцев по нескольким направлением и мартовский поход.
Мда.