Atkins
Atkins
Atkins написал:
никогда в "ромейском гос-ве" не прерывалась древнегреческая культурная традиция. И никакими "демонами" Гомера, Аристотеля, Эзопа и пр. не считали. Ни в V, ни в VI, ни в IX, ни в Х, ни в XII веке...
Так что как минимум культурная преемственность греков древних и греков Византии налицо.
Так что я - об этом.
Если говорить о "культурной преемственности" от античного мира, то тут спорить бесполезно с моей стороны. Естественно была! Вопрос скорее о том, какое место она занимала в византийской культуре и насколько в неизменном виде прошла через призму религии (влияние которой, на мой взгляд определяющее). Если брать те же комментарии к античным философам, столь популярные среди византийских литераторов, то их основной целью было
примирить философские концепции античности с христианским учением. Поставить "мерзких язычников" на службу, так сказать. Показательно, что основными комментаторами были Фотий, Михаил/Констант Пселл и Евстафий Фессалоникский - духовные лица.
Вообще, наибольшее античное влияние испытала на себе ромейская литература (не вся). Однако, здесь мы видим несколько различных векторов влияния:
1. Влияние античных классиков (прежде всего, естественно древнегреческих). Выражалась по разному: от чисто формальной расстановки штампов ("соорудил трофей"), цитат и аллюзий, до попыток подражания античным памятникам.
2. "Ромейское самосознание". Сами авторы ощущают себя частью Римской (Ромейской) империи, которая стоит выше любого другого государства в ойкумене, которая имеет полное право на восстановление границ империи в полном объеме (с Галлиями, Испаниями, Италиями и т.д.), которая является ведущей христианской державой мира (все Вселенские соборы - под председательством императоров), ну а себя - избранным народом. В результате - отрицание "эллинского", даже несмотря на то, что большинство ромеев (в разные периоды - соотношение колебалось) были грекоговорящими.
3. Христианство. Здесь все понятно.
Таким образом, византийская культура не есть прямое продолжение древнегреческой (а скорее уж греко-римской), а является синтезом нескольких культурообразующих начал. Показательно, что при описании конкретного деятеля (на примере Иоанна Куркуаса Ст. из Продолжателя Феофана, кн. VI) автор (Феодор Дафнопат?) использует античные штампы, сравнивает его с персонажами римской/ромейской истории (Траян и Велисарий), и, в то же время подчеркивает его благочестие, считая нужным отметить даже у кого он учился Святому Писанию.
Atkins
Но сколько я читал византийских историков - Диакона, Продолжателя Феофана (про Прокопия говорить не будем, да?), влияние античной историографической традиции видно невооруженным глазом.
В этих - то да. Впрочем, тот же Продолжатель (не менее 3х человек) - скорее переходный этап между Феофаном Исповедником и Малалой, с одной стороны и Пселлом и Хониатом с другой. Сильнее всего влияние прослеживается в V книге.
Atkins
Файюмский портрет признан предтечей христианских икон.
"Предтечей" можно, в таком случае, вообще можно назвать любой портрет (консульские диптихи - для резных икон, допустим). Икона - не реалистична (обратная перспектива, присутствие на одном поле нескольких событий, фантастических существ и т.д.).
