ПРЕДИСЛОВИЕ
Это должен был быть грандиозный финал истории. Получился ли он грандиозным, как я того хотел - не ведаю, надеюсь лишь на вашу критику. Он получился довольно коротким, лаконичным. Наверное, именно так я и хотел, ибо если бы я хотел сделать его больше - я бы сделал, уж вы-то знаете, дорогие читатели, я могу. Не думаю, что в этом финале есть много логики, или что сюжет здесь максимально обоснован, нет. Просто я хотел закончить все драматично, пафосно, красочно, но не знал, как к этому подойти. К тому же, я писал с перерывами, у меня было много другой, первоочередной работы, и она до сих пор никуда не делась. Может быть, я не раскрыл опять какие-то отношения. Может быть, я сделал этот мой выпуск слишком централизованным на Маркусе, но, ведь, история-то тут про него. Сразу предупреждаю: диалогового времени у других персонажей здесь мало. Экранного - тоже (хотя, у одного ящера, все же, больше). Итак, впервые я прошу -
не судите строго... хотя критику я спокойно восприму. Начинаем.
ИСТОРИЯ МАРКУСА. СЕЗОН 2 "Темная Сила"
ГЛАВА 4. Чернокнижник
Время и место каждого деяния определено судьбой...
Но если не придет герой, то не будет и деяния.
- Зурин Арктус, Подземный король Хай Рока.
Увы. Именно так следует начать сие повествование. Увы, время вспять не повернуть... увы, не вернуть погибших... увы, не изменить содеянного. Сотни погибли, повергнув тысячи. Смерть настигла мертвых и бессмертных. Правда настигла лживых. Кара настигла виновных. Невиновен был только один. Раны затянулись, оставив лишь уродливые швы на телах сраженных, но не погибших. Кровь запеклась, как сырое мясо запекается в жару огня. Жизнь влачится и далее. Жизнь влачится...
- Маннимарко выжил, - уста без перерыва, тихим шепотом, доносили эти слова пересохшими губами из жаждущего горла, - Маннимарко выжил...
Маркус мог спокойно вспомнить вчерашний рейд на пещеру внутри Глотки Мира, он смог бы сосчитать всю нечисть, которую изничтожил там вместе со своими товарищами, но из того черного дня, когда он получил свою рану, Уиллрид мог вспомнить лишь одно - Маннимарко выжил. Другое его не интересовало.
- Приветствую... Джиггалаг, - на лице Альтмера, бледном от природы и черном от тени, ниспадающей с капюшона виднелась ухмылка, - я пришел затем, чтобы ты знал честь.
Принц Порядка, или тот, кто себя за него выдавал, ничего не ответил. Вычурная форма, единственная, которую он мог принять, пройдя сквозь разлом в пространстве меж Мундусом и Обливионом, лишь еле заметно мерцала, что создавало ощущение, будто бы он молча отвечает своему собеседнику: "продолжай". Он?
- Молчание - золото, подобное рассветной заре, - края уст черного мага слегка приподнялись, создав злобную улыбку, - и я этим твоим молчанием воспользуюсь, чтобы суть дела изложить: у нас был договор... И, согласно этому самому договору, я должен был получить кое-какой твой отрядец в собственное распоряжение. На время, разумеется...
- Если ты взамен, как ты выразился, "сделаешь его лояльным, по отношению ко мне", не так ли, чернокнижник? - Голос, принадлежавший не то мужчине, не то женщине, передал эти слова. И от этого вокруг стало холоднее, ибо ветер поднялся над долиной.
- Помнится, и такое было. Но, я решил изменить условия нашей сделки. Всего лишь по двум пунктам: "На время" и "сделаешь его лояльным". Первое - моя собственная прихоть, второе - моя собственная ложь. Дэйдра и сами умеют добиваться исполнения собственных желаний, и наш дорогой охотник его действительно добился. Почти. Но тебя это уже не касается, ни то, ни другое, - за сим, Маннимарко развернулся, не проронив более ни слова. В этой речи, разумеется.
Последние слова озадачили владыку дэйдра. И озлобили. Сгусток развеялся по ветру, и в следующий миг словно наполнил собой воздух. Любому стало бы не по себе от сего действа, но не этому чародею.
- Что?! Ты?! Изменил?! - Голос был убедителен... для простого смертного, - Да какое ТЫ имеешь право?! Ты - ничто передо мной. Моя сила раздавить тебя способна в единый миг...
- С одним условием, - Маннимарко резко развернулся в сторону башни, ибо был он в Форелхосте, шедши по мосту, против нее, обители лорда дэйдра, - если ты сможешь пронести в Мундус хоть что-то, больше твоего собственного сознания. Смертным хватило глупости сделать небольшой надрез в барьере, но чтобы тебе, суке, спеси хватило пробраться в МОЕ измерение, нужна ОГРОМНАЯ трещина между мирами. Врата Обливиона тебе нужны!
Впрочем, на том ярость его и окончилась. Как и пыл собеседника его. А некромант продолжил свой путь.
Это была дорога в цитадель давно разрушенной твердыни. Туда, где ныне ожидали своего часа многие твари этого мира. Но не скрывал сего лишь отряд дремор, слуг Мерунеса Дагона, могучих воинов в тяжелых доспехах, своим видом напоминающих о том месте, где они выкованы были. Такие же носил и наш маг.
Один из них выделялся. Все они, воины от рождения, были горды, и от того, отчасти, бездумны, но он - осторожен, хоть и беспощаден. Его отмечало многое - длина его рог, которые могли носить только представители кин, живущие уже не первый век, его лицо было отмечено особым рисунком, который носили лишь достойнейшие представители его рода, но главным его символом было его лицо, не просто мужественное, но мудрое, как у настоящего предводителя. Хотя он и потерял этот титул, его воины все еще величали своего вождя именно так - Маркиназ Азмар.
Наш Маннимарко со спины мог узнать Маркиназа дремор. Именно с ним он и заговорил.
- Приветствую гордого Маркиназа кин, - Так он отсалютовал охотнику, - я рад, что мы наконец-то встретились, Азмар. Ты, ведь, знаешь,кто я такой?
Дремора, не особо заинтересованный беседой, лишь коротко ответил:
- Некромант. Червей Король.
Это могло бы прозвучать так, словно Маркиназ нашего чернокнижника трактовал королем червяков и впрямь, надеясь его унизить. Но, даже если обиженный так и подумал, все же, в целях поддержания отношений, не выказал недовольства.
- Не к чему нам так начинать знакомство, - лишь это он отметил, - я очень надеюсь, что ты понимаешь - я предрасположен к плодовитому сотрудничеству меж нами.
- А я надеюсь, что ты понимаешь - я свой меч не продаю первому встречному, - лишь это ответил Азмар, - я служу лишь одному хозяину.
- Тому, который лишил тебя сана? Или тому, который не может быть полностью откровенен с предводителем своих "легионов"? - Маннимарко, как всегда, был убедителен, - Джиггалаг, по меркам жизни дэйдра, едва освободился от оков, и сейчас отстраивает свое царство. Кое-кто другой нож и вилы точет над лакомым кусочком нашего Мундуса. Он, ведь, и твой ныне. Тот из лордов Обливиона, что в смертных дела более прочих свой нос изящный совал. Некто, чья фигура видна при свержении богов. Некто, чья рука дар преподнесет даже тому, кто родню его готов навеки в собственном доме запереть. Его, или ее? Ты понимаешь, о чем я? Азура и Меридия в любой момент на сей мир бросятся. Вот только первая не гнушается использовать все ей доступные методы. И даже на обман подданных собственных идет.
Маннимарко выжил, Маннимарко выжил...
***
- Маннимарко выжил, - фраза была произнесена в крайний раз.
Несмотря на недавнюю рану, Маркус уже спокойно расхаживал на обеих ногах. И даже меч в руках держал уверенно. О чем свидетельствовало его, его жены прекрасной, и его друга-драконорожденного с супругою, небольшое путешествие вглубь горы мироздания. Говорил о том и его нынешний поход - от рабочего стола, занятого гроссбухом и канцелярскими принадлежностями, до столика, находившегося у камина. Стул по левую руку как раз заняла его дражайшая супруга Иона.
Ее дума была не радостна в сие мгновение. Виною тому было беспокойство о ее муже. Который, в свою очередь, тоже беспокоился. О чем - читателю я уже поведал. Наш имперец (ныне говорить "Уиллрид" не уместно, ибо эта фамилия может ввести читателя в заблуждение, так как он может не понять - о каком из двух Уиллридов идет речь) сел подле - по правую руку от стола, взяв при том кружку и наполнив ее из графина вином, привезенным из его почти родной Коловии, коей коловианец в своей жизни не видел.
- Дорогой, - кто эту фразу сказал, думаю, объяснять не стоит, - меня беспокоит твое настроение. Ты без перерывов повторяешь эту фразу, дескать король-чернокнижник жив.
- Да, а что? - лорд поместья резко обернулся в сторону жены, - Он, ведь, и впрямь жив. Это-то меня и беспокоит.
- Как будто ты этого не знал. Или тебя гложет то, что ты не смог победить в бою бессмертного и неуязвимого?
- Он не неуязвим, - отрезал Маркус, - я сам видел, как Обливион сразил его в бою.
- И после этого он поднялся, будто бы его и не убивали, - так голос разума закончил эту мысль, - а следовательно - его невозможно победить... - видя недовольство на лице мужа, Иона решила сменить тему беседы, - кстати, тебе тут письма прислали из Сиродила. Вести от "друзей Раймонда"...
Услышав это имя, Маркус словно оживился, но в то же время оно погрузило его в куда большие раздумья.
- Раймонда, говоришь, солнце? Так и написано было?
- Да, - однако, леди Айварстеда поразила озабоченность супруга этим именем. Как он жалел в этот момент, что она до сих пор не ведает о том, кому это имя принадлежало, - но кто такой Раймонд?
Маркус помолчал с минуту, Иона не смела его прерывать. Он словно вспоминал, кто был именован так, хотя и знал точно.
- Генерал Империи, сражавшийся с Доминионом Альдмери в Великой Войне Тамриэля, - отрывисто, словно цитируя, произнес Маркус, - он носил мою фамилию.
Этих речей достаточно было, чтобы все понять, но супруга его, все же, спросила.
- Он был твоим отцом?
- Да, хотя я его практически не знал. Я был еще слишком мал, когда он умер. Мать моя увезла меня, после его смерти, в Хай Рок... но это не важно, я тебе потом, как-нибудь, расскажу.
За сим, господин Уиллрид поднялся и соизволил удалиться в главную залу, оставив жену в раздумьях. Освещенная не только свечами канделябров, но и светом утреннего солнца, лучившегося из окон, зала была занята небольшим числом людей, и было их сейчас шестеро: Арнольд - советник господина Соколиного Гнезда, Магнус - капитан охраны замка, Икар - главный строитель, лейтенант охраны цитадели и сам высокородный лорд Маркус. Пятеро из шести были заняты обсуждением сложившихся обстоятельств. А обстоятельства теперь складывались ежедневно. Там-то украли козу, там-то буянили Красные Черепа, там-то открыли новую шахту. Много всяких бед свалилось. Их и более крупные вопросы его сиятьство ныне решали.
- А что с Одавкаром решили? - спросил в заключение капитан, - Не жирно ли ему будет?
- Пусть побудет недельку в отпуске, - ответил Маркус, - он заслужил. Считай, деревню от дракона спас.
- А как быть с вашими письмами из Сиродила? - и вот, Арнольд подошел к этому вопросу, - Что ответим этим "друзьям"? Стоит ли доверять им?
- Стоит ли доверять друзьям моего отца? - переспросил лорд и тут же ответил, - Стоит. Если они и впрямь друзья. Но с этим мы повременим. Что там с Красными Черепами? Не объявлялись на этой неделе?
- Троих поймали в миддас, - ответил почему-то Икар, хотя позже стало понятно - почему, - они подожгли ферму неподалеку от Рифтена, придется ее отстраивать на какие-то средства.
- Кто охранял ферму?
- Стенвар и Флоки, - ответил Магнус, немного подождав.
- Вот из их жалованья и вычтем. А часть попросим у дражайшего ярла Рифта. Уверен, она не откажет старым друзьям.
Теперь Маркус обращался к капитану.
- А есть ли какие-нибудь вести с границы? Как там наши разведчики на рубежах?
Магнус слегка поморщился, прежде чем ответить. Ибо тех новостей, которые заинтересовали бы его господина, с границ не поступало. А он знал, какие его интересуют в первую очередь.
- Никаких особо, сир, - все, что он сказал, - Только об остатках Красных Черепов, забившихся в горы. Часть, как уже было сказано, страх теряет иногда, и шныряет по окрестностям.
Естественно, милорду такой ответ пришелся не очень-то и по душе. Непонятно почему, но он ожидал, что его знакомый вскоре должен объявиться и объявится он непременно в его владениях. У некоторых сложилось впечатление, что на Маркуса напала мания. И отчасти эти диагнозы были не без основания. Ничего не ответив капитану стражи, хозяин поместья прошелся несколькими шагами вперед, оказавшись прямо по середине залы. Широко расправив руки, он, вдруг, заговорил громким тоном, так, чтобы его слышали все, даже еще не пробудившиеся (а такие были).
- Неужели, никто в этом замке не может исполнить волю своего лорда? - вопрошал Уиллрид, - Я, что, так много прошу? Выследить одного некроманта...
- Не просто некроманта, - шипящий голос донесся откуда-то из-за двери, как раз тогда, когда Маркус встал к ней спиной, - а самого могущественного из живущих...
- Маннимарко движется к юго-восточной границе, в Сиродил, - завершил он.
***
Маннимарко, сопровождаемый отрядом вояк из потустороннего мира, меж тем, предался рассказам о древности, о временах Первой и Второй эпох, постепенно подводя своих слушателей к самой сути. В прямом и переносном смыслах.
- Ведомо ли вам, что это за место? - Черный маг задал этот вопрос как раз в тот самый момент, когда его отряд смог свободно обозревать долину, в которой они очутились.
- Крепость людей, - коротко ответил Азмар. Это все, что он знал.
- У смертных есть одно нелепое свойство, - Маннимарко снова начал подходить к сути вопроса издалека, - воевать друг с другом попусту. Ради клочков земли, ради ничего не стоящих жизней, ради богатств. Такова их природа - хаос, анархия. Они не готовы подчиняться сверх правителям. В отличие от дэйдра. Дэйдра послушание выращивает стальным кулаком и дисциплинированным слугой, а смертные своим бунтарством делают себе оружия из чугуна, - вряд ли кто-то из его слушателей понял суть метафоры, - Это место полно нелепости - братоубийства и предательства друг-друга, когда смертные могли бы сплотиться, чтобы стать сильнее. Но непослушный бунтари-северяне, вместе с глупцами-бретонцами, сама жизнь которых - раздор (и у тех и у других), пошли на имперцев, растерявших свою власть. Но случилось здесь из ряда вон выходящее (что еще раз подтвердило правило) - победили те, кого было меньше. Норды предали своих друзей и переметнулись к имперцам, в тот час, когда чаша весов склонилась не в их пользу... Эта крепость - ...
- ... Санкр-Тор.
- И зачем же тебе понадобилась эта древняя развалюха, чародей? - Азмар все еще требовал разъяснений. Впрочем, некромант объяснять умел.
- Затем, что эту крепость осадить силой оружия и числом солдат невозможно. Вперед, нам нужно обжить цитадель. Отсюда я смогу управлять своей армией. И здесь я смогу ее себе набрать. Азура может думать, что ей кто-то будет подчиняться. Но я постараюсь сделать так, чтобы эта сука не проникла в Мундус...
***
- Где? - переспросил Маркус, жадно вцепившись в Обливиона, - Где ты видел его?
- Неподалеку от руин Санкр-Тора, вместе с отрядом, кого - я не могу сказать точно. Доспехи их были похожи на орочьи, но могу ручаться, что их носители были больше самых крупных орков. Боюсь, наш некромант собирается сделать себе новое войско.
Такие вести омрачали нынешнюю картину событий. Война на пороге, а тут объявляется новый враг, уже сокрушивший целый отряд легионеров и способный сокрушить еще больше. Тем более, что он занял самую неприступную крепость мира, пусть и потрепанную временем.
- Тогда нам надо собраться войско и штурмовать Санкр-Тор, - заявил Маркус, - раз и навсегда покончит с этим чернокнижником...
- Не надо так торопиться, - предостерег его мудрый ящер, - нет того войска, которое способно осадить ту цитадель. Остается только надеяться, что Маннимарко не сможет собрать достаточно большое войско, чтобы защитить свое логово. Попросим помощи у Виндхельма и Солитьюда
- И мои, то есть наши солдаты могут помочь, - заверил только что вошедший в залу Рокен, вместе с ним вошла и Мьол, - я соберу отряд со своего надела в Виндстаде.
- Собрать-то мы соберем, - вмешалась его разумная супруга, - но, как я смогла расслышать, у нашего друга есть опасения, что некромант может собрать себе войско, способное любую атаку отбить. И соберет он его известным нам способом?
- Поднимет из мертвых захороненные в почве под Санкр-Тором отряды, - аргонианин кивнул в ответ, - и тогда несдобровать нам всем. У нас под носом окажется потенциальный противник. И остановить его у нас сил не будет.
Теперь, когда и супруга владельца Соколиного Гнезда подошла к дискуссии, она развернулась по-полной. Стали обсуждать, как убедить Ульфрика, а тем более - Туллия, который уже пожертвовал однажды солдатами, двинуть силы на крепость. Словом, мужской половине предстояло нелегкое дело, ибо именно они решили ехать на аудиенцию к высокопоставленным лицам. Первым делом решили отправиться к их королевскому величеству, так как к ним ближе. Соседи, все-таки.
Утро встретило наших героев приятным ветерком, сразу как только они вышли за пределы помещения. Рабочие, как всегда, работали. Еще не все дыры были заделаны, еще не все конструкции укреплены. Да и всякий раз что-то да надо было строить. Или расширять. Запасы-то пополнялись. Земля давала свои плоды.
Впрочем, у наших героев было о чем подумать, кроме как о земле. Им предстояла встреча с высокими людьми, а к встречам с высокими людьми надо тщательно готовиться, чтобы раздобрить их (потому что они всегда чем-то обеспокоены, что усугубляет их настроение). На это у них был целый день пути, который начался со спуска к конюшням, выведения своих скакунов и поездки вниз, по тропе, к вратам Айварстеда.
***
- И все-таки, как мы будем обращаться за помощью к королю Ульфрику? - Рокен задал вполне уместный вопрос, - Надо же меру какую знать, чтобы через край не просить?
- Хороший вопрос, - Маркус поддержал идею, - что вы об этом думаете, ваше квесторское превосходительство?
- Я думаю, что исходить будем из ситуации, - ответил ящер, - Величество непредсказуем после того, что мы устроили в его дворце в прошлый раз, хотя я застал его во вполне хорошем расположении духа. Кто знает, как он примет тебя, - Обливион указал на Маркуса, - хотя он и обеспокоен был твоим состоянием здоровья.
- Ну уж я-то постараюсь на него повлиять, - заверил Довакин, - ко мне у короля никаких претензий нет. Да и дядю Галмара легко будет раздобрить, - Обливион усмехнулся в ответ.
Меж тем, до Виндхельма оставалось еще полдня пути. Это был уже холодный и неприветливый Истмарк. Вскоре здесь все должно было побелеть от снега, который непременно принесла бы холодная северная зима. Покамест, дорога была еще чиста и проходима. Путники с радостью пользовались благоволением природы и старались добраться до резиденции короля как можно быстрее.
И вот, когда солнце уже собиралось закатиться за горизонт, под сводом скал, среди заснеженных сосен, показались высокие стены и обшарпанные черепицы домов, над которыми высился дворец Исграмора. Внутри все готовилось к бурной ночи (ночи в Скайриме всегда бурные), народ еще не собирался устраивать затишье. Тишины нельзя было ждать и внутри дворца. Как и всегда. Так и должно быть в приемной у короля.
Новоприбывшие гости, как и всегда, войдя в зал и поравнявшись с троном, покорно поклонились королю, он ответил кивком, разогнав при этом прочих.
Гости перешли к сути дела, решив не томить величество ожиданием этой самой сути. Поведали ему о новом доме чернокнижника и о его возможных планах. А также о своих.
- Маннимарко, значит, - ответил скрипящий голос, - это тот чародей, что устроил переполох на суде? Думаете, он может угрожать Скайриму.
- При всем уважении, Величество, - обращался Обливион, - он может угрожать всему Тамриэлю. Он так всегда делал. Скайрим для Маннимарко был лишь временным укрытием, в котором он плел свои сети. А теперь он обратит свое внимание на Сиродил. А потом и на весь мир.
- Откуда такие сведения?
- История не даст соврать, - аргумент был не очень-то весомым. А ничего более, кроме нападения Изгоев на Маркарт, в качестве фактов, и привести-то нельзя было.
Раздобрить величество оказалось не так-то просто, даже при помощи Клинка Бури. И его доводы не помогли.
- Мне нужно заботиться о безопасности страны, а с делами на границе пусть разбирается Империя, - так Ульфрик открестился, хотя и сделал ответное предложение, - посоветуйтесь с Галмаром. Если он даст ответ "за", то и я подумаю.
Для кого-то это было облегчением. Для кого-то - обречением. Галмара тяжело было назвать хорошим стратегом, тактиком и просто "планировщиком". Давил на "дядю", естественно, любимый приемный "племянник". Давил словами и медом.
Галмар слушал. Слушал про Маннимарко, слушал про угрозу миру, слушал про возможную помощь Туллия, слушал про Санкр-Тор. Но, к сожалению, в этот, как и во все прочие моменты, в его голове играла совсем другая симфония. Казалось, единственное, что он разобрал - это слова "Туллий" и "Имперцы". И этого ему хватило, чтобы сказать "нет", словно бы и не было никакого договора и союза. "Имперцам нельзя доверять" - вот и все аргументы. Обливион чуть было не хлопнул себе по лбу, но вовремя одумался, ибо понял, что это будет очень бестактно.
О же, затем, и ругался всю дорогу. Сетовал на то, что мудрый Ульфрик так открещивался от помощи - "довериться совету какого-то бешеного пса". Понять-то величество можно было. Маркусу, например, он сказал, что и так слишком многое ему позволил, и тут он был прав. Да и не хотел он попусту растрачиваться на призрачную угрозу, когда силы в тылу надо к войне предстоящей готовить, а не на якобы "потенциальные" угрозы растрачивать.
Когда все трое выбрались из Виндхельма, бывший Квестор сказал, что на встречу с Туллием он, по понятным причинам, не поедет (с учетом того, как генерал принимал его ранее), и сам он своим присутствием только все испортит. Меж тем, его навыки должны были понадобиться в ином деле. По дороге на Солитьюд, Рокен тоже покинул отряд, оставив одного лишь Маркуса. Покинул у Виндстада.
- Уверен, что не хочешь заехать, посмотреть мой надел, друг-имперец? - Он все уговаривал Уиллрида заглянуть на огонек.
- Уж прости, но надо бы с этим делом поскорее разобраться. А там уж как-нибудь мы с тобой кружку-другую пропустим у тебя в гостях.
Не проронив более ни слова, лорд Соколиного Гнезда помчался прочь - в столицу, к своему генералу. Он, ведь, все еще оставался легатом легиона.
К воротам Солитьюда он приехал лишь на следующее утро. Как ни странно, но город из девяти букв все еще стоял на своем прежнем месте - каменной арке, опоясывающей залив. Как устал я это описывать, а потому скатился в простую аллегорию.
В городе все было по-прежнему - рабочие работали, стражники служили, охраняя свои посты, а глашатай созывал народ для не совсем пламенных, читаемых по бумажке речей (что, впрочем, от него и требовалось). Как всегда мрачен был Мрачный замок. Так же мрачны были и его стражи.
Как всегда, поприветствовав служивых легионеров у дверей капитула, Маркус вошел внутрь, в темный, едва освещенный лучами солнца, струившимися из узких окон, коридор.
***
У этого места, где высокие хребты гор Джерол сливаются с Коловианским нагорьем и горами Друадах, была особая аура. Здесь веяло историей, историей предательства, историей братоубийства и никчемного кровопролития. И историей становления Империи, по совместительству. Именно здесь Талос покорил нордов и бретонцев, только последние к тому моменту об этом еще не знали. Санкр-Тор упирался в самые небеса
Обливион всегда был бдительным "человеком", хотя параноиком его нельзя было назвать. Но в этом месте его охватила самая настоящая мания преследования. Всему виной та самая осторожность, и тут его инстинкты не зря таким образом обострились, ибо под надзором Короля Червей до смерти необходимо быть осторожным. До самой смерти. Но наш герой здесь могилу обретать не собирался.
Казалось, сами стены здесь следили за ним, каждый древний камень имел свои глаза и уши. Как бы банально это не звучало.
Возможно, даже сам великий некромант заколдовал эти руины быть его соглядатаями. Меж тем, Квестор поднимался все выше и выше, ибо он взбирался вверх, по довольно крутой дороге, ведущей к главным воротом. Естественно, ящер не прожил бы семь веков, если бы он все время входил в главные врата вражьего стана, да и сейчас ему в голову подобная глупость не взбрела. Его острое зрение уже давно заметило бы настоящую слежку из-за стен крепости, а не черное колдовство. Разве что, Маннимарко скрыл от посторонних глаз свою армию. Это Квестору тоже казалось, но не более того.
Склон по правую руку вполне подходил для того, чтобы по нему можно было взобраться внутрь крепости. Чем ящер и воспользовался. Оказавшись на продуваемой всеми ветрами скале, он продолжил свой поход. Отсюда открывался "прекрасный" вид на заснеженную долину. А вблизи крепость выглядела еще более огромной и неприступной.
А вскоре раскрыла лазутчику все свои тайны. Большую их часть, во всяком случае. Ибо пробравшись за главные ворота, Обливион смог узреть отряд дремор, завербованных черным колдуном. И своего злейшего врага во главе шайки.
***
Маркус вернулся в Соколиное Гнездо не с очень приятными новостями. Генерал Туллий был немногословен. Он сказал лишь, что не видит повода для беспокойства, да и не станет в очередной раз жертвовать солдатами ради цели, которую не понимает. Господин Уиллрид погрузил своего командира в историю собственного противника, и рассказал о реакции Ульфрика на предложение атаковать Санкр-Тор. Даже это не убедило высокопоставленного имперца, на что лорд Айварстеда ответил: "Когда это коснется вас, а это непременно вас коснется, вспомните о моих словах. Когда мир вокруг будет рушиться."
Конечно, это было слишком напыщенно. Впрочем стоит простить нашему герою его настроение.
Рокен же приехал в замок с куда более радостными вестями: он собрал отряд и привел его в Айварстед. Он, ведь, гарантировал это.
- Молодец, волчище! - хоть этому господин имперец обрадовался, - Я знал, что ты сможешь!
- Друг мой, я обещал, - ответил драконорожденный, - а норды обязаны выполнять обещание и оправдывать ожидания.
Мьол чуть было не задушила в объятиях своего супруга, когда они встретились. Хоть и не долгой, но столь тягостной была их разлука. Эта семейка давно привыкла все невзгоды делить поровну.
С новостями вернулся и Обливион. Он передал вести о том, что Маннимарко еще не успел поднять армию из мертвых, а значит необходимо немедленно выступить большим отрядом на его оплот, который сейчас охраняется лишь горсткой дремор.
А значит, всем теперь необходимо было приготовиться к походу, морально и физически. В очередной раз этот прохвост-некромант не оставлял нашим героям иного выбора, кроме как атаковать в лоб. Что если он загоняет их в ловушку? Эти вопросы были заданы. Но сомнения необходимо было отбросить.
Так мыслил Маркус. Так мыслила его любимая супруга Иона. Так мыслили они оба, когда собирались в поход. И не было момента лучше, кроме этого, чтобы в очередной раз, самый теплый и самый сладкий раз, высказать друг-другу свои чувства.
Высказать перед последней битвой. Так, чтобы это запомнилось до самой кончины, до конца времен. Запомнилось самим временем. Почему перед последней битвой?
***
Почему перед последней битвой? Потому что именно такое определение этой . настигло наших героев, когда они стояли перед армией защитников Санкр-Тора. Некогда они осадили эту крепь, захватили ее, а после сдали новому покорителю. Но теперь они стояли с твердым намерением отстоять эти руины до своей окончательной смерти. Ибо такое намерение было у их хозяина.
Были ли у этой пятерки авантюристов - Маркуса и Ионы Уиллридов, Рокена Клинка Бури и Мьол Львицы, его верной супруги, а также незабвенного Обливиона - какие-то сомнения перед боем? Нет, их не было. Страх обязан был присутствовать, и он был, но сомнений не было. Без сомнений они обнажили свои оружия, без сомнений они двинулись в бой, без сомнений они сразили своих первых противников.
На мгновение, их воины дрогнули, но это была лишь секунда, а после наступило отчаянное побоище с бессмертным противником. Бессмертным, но не непобедимым. Драугры, порченные тени - они лишь устрашали. Но разве могут уверенно держать оружие в руках умертвия, чьи пальцы иссохли, а руки исхудали?
Воины севера могут. Не потому что они воины севера, а потому что они - люди, они - смертные, а смертным есть что терять, и есть за что сражаться, есть за что умирать. А за что может умереть и без того слегший? В том бою каждому, кто бился против черной воли Маннимарко, было кого защищать. Отцы защищали сыновей, сыны - своих родителей, мужья жен, а жены - мужей.
Смертные бились за то, что им было дорого. Они бились отчаянно, сражались с мужеством обреченных, они стояли, они убивали своих врагов без пощады, ибо какая может быть пощада к нежити?
И они побеждали! Ибо в сердцах их теплилась надежда, безумная, но все же... что есть они победят? Что если они выживут, выйдут из этого боя с торжеством и триумфом?
С такими мыслями солдаты пережили ночь. Предстояло кровавое утро.
Лишь только рассвело, Маннимарко бросил в бой новые силы.
Воины не выдерживали его испытаний. Они гибли, умерщвлялись, пронзенные мечами, топорами, стрелами врага. Его воины. Гвардия некроманта. Отряд смертных прорывался вперед, в надежде переломить ход боя. И это у них получалось. Солдаты Скайрима прорывались наверх, вглубь цитадели, за главные ворота.
Безжалостно своими криками разил врагов Довакин Рокен. Его супруга, словно она в самом деле была смертоносной хищницей-львицей, разрывала умертвий на части.
Каждый нашел себе достойного противника в этом бою.
Наверное, никогда ранее ордам нежити горстка солдат не противостояла так яростно.
В бой вступили дэйдра, намеренные взять реванш за поражение, нанесенное им некогда простыми смертными. Ныне же и нордам выпал шанс отомстить за сожженные воинами потустороннего мира города, имперцы в этой битве напомнили дреморам лютую ненависть, с которой они прогоняли этих демонов, а аргониане напомнили то, как они опозорили этих тварей, заставив их вернуться в свое измерение. А один ящер вознамерился навсегда запереть своего лютого врага-маркиназа в потустороннем мире, откуда тот, со своей шайкой, вылез.
Это был день, когда обиды были забыты, это был день, когда старые враги вспомнили честь и сплотились против общего противника, угрожающего всем, даже самому мирозданию.
День воскрешения мертвых обернулся днем их окончательного усыпления. И в ярости битвы, прорвавшись с отрядом внутрь древней твердыни, Маркус вспомнил, что один незаурядный волшебник, балующийся черной магией, что-то зажился на этом свете, и пора бы ему напомнить о неотвратимости вечного сна.
Продолжение следует?
Получилось? Не ведаю. Но, во всяком случае, на эпилог я тоже кое-что оставил. Спасибо за внимание.
. Наваял на коленке.
Как успели-то?
Текст пропитан драматичностью, эпичностью, ПафосомЪ. 
А по пунктам я ещё пройдусь. Когда в схватке простуды и алкоголя наконец-то определится победитель. 