Глава 9
Известно из сказанного уже раньше, что эмир Анас решил преподать болезненный урок тем наваррцам, что долгое время проявляли враждебность к людям, живущим в области Аль-Мариййи и освободить свои владения от их присутствия. Когда эмир Анас Аль-Гассани собрал под своим знаменем многих отважных людей, он почувствовал в себе достаточные силу и уверенность и вышел из крепости Аль-Мариййя, чтобы встретиться со своими врагами.
Но как только предводитель их Регуло Диас узнал о приближении эмира, то решил, что не хватит у него сил, чтобы осилить его. Тогда он приказал своему войску свернуть свой стан и покинуть это место.
Как только Анас приближался, Диас снова давал приказ не вступать в сражение, а сразу же отходить все дальше на восток. А эмир Анас продолжал преследовать его. И, отступая с такой стремительностью, как только стадо газелей бежит ото льва, зимой 1071 года Регуло Диас перешел границу султаната с Наваррой недалеко от Тортосы и Анас не смог догнать его, так как всегда оставался позади на несколько дней пути. И из-за этого эмиру Аль-Мариййи не удалось полностью выполнить задуманное и пришлось повернуть назад, и это доставило ему немалое огорчение.
Все же, не желая отпускать своего врага с миром, Анас отправил ему вслед Садафа Аль-Лусени. То был человек, опытный в таком деле, как устранение тех, кто стал неугоден султану и чей час уже пробил, и умел он делать это тихо и незаметно. Однако на этот раз удача вдруг отвернулась от него – добравшись, казалось бы, до своей цели, Садаф не сумел осуществить это убийство и дон Регуло смог уйти в Наварру. Люди в его отряде были измучены и истощены, а сам он не добыл в этом походе ни славы, ни богатства, но был рад и тому, что остался жив, в то время как многие из его воинов погибли.
С началом 1071 года, пожелав присоединить к себе город португальцев Коимбру, войну с ними начало королевство Леон. Это было единственное христианское королевство на полуострове, не принимавшее до сих пор участия в походах на Зиридский султанат и сохранившее с ним торговые и дружеские отношения. Распря между христианами не осталась незамеченной, и ее попытались использовать союзники Ас-Зафира.
Войско Альморавидов под началом амиров Назифа, Хаджара и Абу Дрисса подступило к Севилье, однако они не учли того, какими крупными силами располагали португальцы. Пока часть их сил воевала с леонцами на севере, навстречу Альморавидам выступила еще одна достаточно большая португальская армия во главе с Балдомеру Ламашем. В нескольких боях Альморавиды были в очередной раз побеждены и вынуждены бежать к Малаге в самом плачевном виде. Множество пленных, а также все их оружие и имущество достались воинам португальцев. И говорят, что когда узнал эмир Салах Беррахма о неудаче, это повергло его в такую печаль и тревогу, что он несколько дней не мог заснуть.
Взяв верх над Альморавидами под Севильей, португальцы, воспрянув духом, тоже двинулись вперед.
Армия Балдомеру Ламаша устремилась к мощной крепости Малаге. После недавних поражений она оставалась почти без защитников. Отряды амиров Хаджара и Абу Дрисса встали на пути Ламаша, но не питали большой надежды на успех, так как были слишком малочисленны.
Несмотря на поражение под Тортосой, наваррцы не оставили своих попыток поживиться за счет земель султаната. Знати этого королевства удалось собрать новое большое войско. Как только стало об этом известно, известил султана его слуга Ваххаб Аль-Магриби, что приблизилось оно к границе между Валенсией и Тортосой. Некоторое время наваррцы не могли решить, на который из этих городов им напасть раньше. И пока они пребывали в раздумьях над этим, воины их продолжали находиться в своем лагере.
Начавшийся 1071 год принес новое страшное бедствие султанату – неизвестная смертельная болезнь обрушилась на город Гранаду. Никто не мог с уверенностью сказать, откуда она появилась - купцы ли из дальних стран занесли ли ее со своими товарами, или, может быть, это сделали христианские крестоносцы. Даже самые здоровые люди за несколько дней умирали от нее, покрываясь ужасными язвами и черными пятнами. Глубокий страх охватил население. Где бы ни жил тот и или иной человек, богат он был или беден – никому не было от нее спасения, и гибли люди сотнями и тысячами, и сеяла она страх и смятение в сердцах живых. Весной 1071 года умерло почти полторы тысячи горожан. Во многих домах не осталось никого, кроме мертвых, и лежали они там неделями, ибо не было тех, кто мог их похоронить. Болезнь свирепствовала весь следующий год, и умерло от нее еще свыше двух тысяч человек. И многие жители, спасаясь от болезни и смерти, бросились прочь из города, разнося мор дальше.
В середине зимы 1071 года султанат постигло большое несчастье. Самую безрадостную весть принесли несколько бывших воинов эмира Анаса, которые ранеными попали в плен, но потом смогли выкупиться у врагов. И сказали они султану, что возвращаясь из-под Тортосы, из-за сгустившегося тумана Анас Аль-Гассани сбился с дороги и попал в засаду. Устроили ее те наваррцы, о которых предупреждал еще Ваххаб Аль-Магриби. А когда Анас увидел, что по сравнению с его воинами христиан больше в несколько раз и путь назад тоже отрезан, он не захотел сложить оружие. Достойный сын своего отца, эмир Аль-Мариййи Анас Аль-Гассани предпочел погибнуть в неравном бою, и почти все его войско погибло вместе с ним.
Султан долго пребывал в большой печали, когда узнал о гибели Анаса, так как он обещал стать хорошим полководцем и управителем. В знак уважения к заслугам рода Аль-Гассани перед султанатом Ас-Зафир утвердил его младшего брата Махмуда новым эмиром крепости Аль-Мариййя. Когда Анас отправился в поход, он поручил ему управление своими владениями, и, несмотря на свой юный возраст, Махмуд справился с этим.
В том же году от старости умер наставник Махмуда, знаток шариата имам и факих Ясир Джеммам, один из самых ученых людей в султанате.
В конце 1071 году к югу от Калатравы из разных мест сошлось много отчаянных и буйных людей, как из мусульман, так и из христиан. Число их все возрастало и вскоре их стало слишком много. А некий Салах-ад-Дин был зачинщиком и предводителем этой смуты. Были среди них отъявленные мятежники, грабители и убийцы и прочие нарушители закона. Увеличившись до нескольких сот человек, мятежники препятствовали торговле, уводили людей в плен, творили в округе разные беспорядки и этим раздражали местное население. В то же время морские разбойники Абу Хассана начали бесчинствовать на торговом пути у города Дения.
Жалобы от ограбленных купцов вскоре надоели султану Ас-Зафиру. Чтобы не дать мятежу расшириться, он приказал Великому визирю и эмиру Калатравы Абд-аль-Азизу покончить с ним. На Абд-аль-Азиза можно было положиться, так как он был человек суровый и верный. От преданных людей, которым он мог доверять, султан знал, что некоторое время назад в Калатраву тайно приезжал венецианский посол по имени Алессандро. Он пытался подкупить Абд-аль-Азиза, но тот не стал его слушать и приказал прогнать его с глаз, а все, что он привез как дары – отправить вместе с ним.
Абд-аль-Азиз, третий сын эмира Кордовы Абу Убейда, в точности исполнил поручение султана. Собрав надежное войско из наемников, осенью 1072 года он сурово и решительно покончил с этим мятежом, учинив при этом страшное побоище.
Злодей Салах-ад-Дин, однако, сумел скрыться и затерялся где-то навсегда. Заверениям пленных, что они вернутся к честной жизни, Абд-аль-Азиз не поверил. Всех их он приказал бичевать и казнить в назидание всем тем, кто впредь осмелится заниматься разбоем или сеять смуту. Во время боя и после него явил он такие гнев и жестокость с пленными мятежниками, каких даже старые воины никогда не видели.
А в то время, пока сам Абд-аль-Азиз был в походе, летом того же года скончался его отец, эмир Кордовы и наследник султана Абу Убейд. Новым наследником был объявлен его приемный сын Фахим, эмир города Мурсия.
Нанеся Альморавидам несколько тяжелых поражений, с началом 1073 года большая армия португальцев вновь подступила к Гранаде. На этот раз ее возглавлял Санш Моралеш, имевший славу хорошего военачальника. Человек он был незнатного происхождения, но так отличился во время последних боев с войсками Альморавидов, что получил за свои заслуги дворянское достоинство и титул от короля Португалии. Еще два прославленных португальских полководца, Балдомеру Ламаш Рубака и Зилайо Астуриаш, готовы были придти ему на помощь с запада. Их пытались задержать Альморавидские отряды Зайяна и Арифа.
В тот же год португальцы Моралеша решились осадить Гранаду, зная даже, что мор в ней бушует по-прежнему. А Максуд Аль-Джурбауи, получивший недавно от султана Ас-Зафира титул эмира города, возглавил его оборону. Несмотря на продолжающуюся моровую болезнь, у него было достаточно людей, они были мужественны и не ведали никакого страха перед врагом. В то же время португальский принц и полководец Балдомеру Ламаш, вновь разбив Альморавидов, не смог продвинуться дальше к Гранаде, так как был вынужден задержаться на половине пути у пограничной крепости. Против всей большой армии христиан оборону там держал совсем небольшой отряд амира Джуманы. Осажденные держались, сколько могли, только через месяц осады крепость была занята врагом; вырваться оттуда смогли только сам Джумана с семью воинами.
После этого Балдомеру вынужден был остаться на некоторое время в крепости, чтобы навести порядок в своем войске, так как среди воинов воспламенилось недовольство.
Осенью 1073 года очередной штурм Гранады был благополучно отражен Максудом Аль-Джурбауи, показавшим себя достойным преемником Амира Аль-Гассани. И опять шел бой не на жизнь, а на смерть.
В этом сражении полегло больше тысячи португальцев, которые так и не смогли достичь своей цели.
Как и во время последнего штурма, христиане не выстояли против катапульт городского гарнизона, наносившим им огромный урон. Их командующий Санш Моралеш, сражавшийся как самый искусный боец, пал вместе с большим числом окружавших его воинов.
Когда большинство нападавших уже были повержены или бежали, отряд служивших португальцам наемных копейщиков сумел закрепиться на одной из стен. Наемники долгое время держались, но все же были сброшены с занятой стены. Всевышний Аллах укрепил мужество мусульман Гранады и обратил врагов в бегство.
Известно из сказанного уже раньше, что эмир Анас решил преподать болезненный урок тем наваррцам, что долгое время проявляли враждебность к людям, живущим в области Аль-Мариййи и освободить свои владения от их присутствия. Когда эмир Анас Аль-Гассани собрал под своим знаменем многих отважных людей, он почувствовал в себе достаточные силу и уверенность и вышел из крепости Аль-Мариййя, чтобы встретиться со своими врагами.
Но как только предводитель их Регуло Диас узнал о приближении эмира, то решил, что не хватит у него сил, чтобы осилить его. Тогда он приказал своему войску свернуть свой стан и покинуть это место.
Как только Анас приближался, Диас снова давал приказ не вступать в сражение, а сразу же отходить все дальше на восток. А эмир Анас продолжал преследовать его. И, отступая с такой стремительностью, как только стадо газелей бежит ото льва, зимой 1071 года Регуло Диас перешел границу султаната с Наваррой недалеко от Тортосы и Анас не смог догнать его, так как всегда оставался позади на несколько дней пути. И из-за этого эмиру Аль-Мариййи не удалось полностью выполнить задуманное и пришлось повернуть назад, и это доставило ему немалое огорчение.
Все же, не желая отпускать своего врага с миром, Анас отправил ему вслед Садафа Аль-Лусени. То был человек, опытный в таком деле, как устранение тех, кто стал неугоден султану и чей час уже пробил, и умел он делать это тихо и незаметно. Однако на этот раз удача вдруг отвернулась от него – добравшись, казалось бы, до своей цели, Садаф не сумел осуществить это убийство и дон Регуло смог уйти в Наварру. Люди в его отряде были измучены и истощены, а сам он не добыл в этом походе ни славы, ни богатства, но был рад и тому, что остался жив, в то время как многие из его воинов погибли.
С началом 1071 года, пожелав присоединить к себе город португальцев Коимбру, войну с ними начало королевство Леон. Это было единственное христианское королевство на полуострове, не принимавшее до сих пор участия в походах на Зиридский султанат и сохранившее с ним торговые и дружеские отношения. Распря между христианами не осталась незамеченной, и ее попытались использовать союзники Ас-Зафира.
Войско Альморавидов под началом амиров Назифа, Хаджара и Абу Дрисса подступило к Севилье, однако они не учли того, какими крупными силами располагали португальцы. Пока часть их сил воевала с леонцами на севере, навстречу Альморавидам выступила еще одна достаточно большая португальская армия во главе с Балдомеру Ламашем. В нескольких боях Альморавиды были в очередной раз побеждены и вынуждены бежать к Малаге в самом плачевном виде. Множество пленных, а также все их оружие и имущество достались воинам португальцев. И говорят, что когда узнал эмир Салах Беррахма о неудаче, это повергло его в такую печаль и тревогу, что он несколько дней не мог заснуть.
Взяв верх над Альморавидами под Севильей, португальцы, воспрянув духом, тоже двинулись вперед.
Армия Балдомеру Ламаша устремилась к мощной крепости Малаге. После недавних поражений она оставалась почти без защитников. Отряды амиров Хаджара и Абу Дрисса встали на пути Ламаша, но не питали большой надежды на успех, так как были слишком малочисленны.
Несмотря на поражение под Тортосой, наваррцы не оставили своих попыток поживиться за счет земель султаната. Знати этого королевства удалось собрать новое большое войско. Как только стало об этом известно, известил султана его слуга Ваххаб Аль-Магриби, что приблизилось оно к границе между Валенсией и Тортосой. Некоторое время наваррцы не могли решить, на который из этих городов им напасть раньше. И пока они пребывали в раздумьях над этим, воины их продолжали находиться в своем лагере.
Начавшийся 1071 год принес новое страшное бедствие султанату – неизвестная смертельная болезнь обрушилась на город Гранаду. Никто не мог с уверенностью сказать, откуда она появилась - купцы ли из дальних стран занесли ли ее со своими товарами, или, может быть, это сделали христианские крестоносцы. Даже самые здоровые люди за несколько дней умирали от нее, покрываясь ужасными язвами и черными пятнами. Глубокий страх охватил население. Где бы ни жил тот и или иной человек, богат он был или беден – никому не было от нее спасения, и гибли люди сотнями и тысячами, и сеяла она страх и смятение в сердцах живых. Весной 1071 года умерло почти полторы тысячи горожан. Во многих домах не осталось никого, кроме мертвых, и лежали они там неделями, ибо не было тех, кто мог их похоронить. Болезнь свирепствовала весь следующий год, и умерло от нее еще свыше двух тысяч человек. И многие жители, спасаясь от болезни и смерти, бросились прочь из города, разнося мор дальше.
В середине зимы 1071 года султанат постигло большое несчастье. Самую безрадостную весть принесли несколько бывших воинов эмира Анаса, которые ранеными попали в плен, но потом смогли выкупиться у врагов. И сказали они султану, что возвращаясь из-под Тортосы, из-за сгустившегося тумана Анас Аль-Гассани сбился с дороги и попал в засаду. Устроили ее те наваррцы, о которых предупреждал еще Ваххаб Аль-Магриби. А когда Анас увидел, что по сравнению с его воинами христиан больше в несколько раз и путь назад тоже отрезан, он не захотел сложить оружие. Достойный сын своего отца, эмир Аль-Мариййи Анас Аль-Гассани предпочел погибнуть в неравном бою, и почти все его войско погибло вместе с ним.
Султан долго пребывал в большой печали, когда узнал о гибели Анаса, так как он обещал стать хорошим полководцем и управителем. В знак уважения к заслугам рода Аль-Гассани перед султанатом Ас-Зафир утвердил его младшего брата Махмуда новым эмиром крепости Аль-Мариййя. Когда Анас отправился в поход, он поручил ему управление своими владениями, и, несмотря на свой юный возраст, Махмуд справился с этим.
В том же году от старости умер наставник Махмуда, знаток шариата имам и факих Ясир Джеммам, один из самых ученых людей в султанате.
В конце 1071 году к югу от Калатравы из разных мест сошлось много отчаянных и буйных людей, как из мусульман, так и из христиан. Число их все возрастало и вскоре их стало слишком много. А некий Салах-ад-Дин был зачинщиком и предводителем этой смуты. Были среди них отъявленные мятежники, грабители и убийцы и прочие нарушители закона. Увеличившись до нескольких сот человек, мятежники препятствовали торговле, уводили людей в плен, творили в округе разные беспорядки и этим раздражали местное население. В то же время морские разбойники Абу Хассана начали бесчинствовать на торговом пути у города Дения.
Жалобы от ограбленных купцов вскоре надоели султану Ас-Зафиру. Чтобы не дать мятежу расшириться, он приказал Великому визирю и эмиру Калатравы Абд-аль-Азизу покончить с ним. На Абд-аль-Азиза можно было положиться, так как он был человек суровый и верный. От преданных людей, которым он мог доверять, султан знал, что некоторое время назад в Калатраву тайно приезжал венецианский посол по имени Алессандро. Он пытался подкупить Абд-аль-Азиза, но тот не стал его слушать и приказал прогнать его с глаз, а все, что он привез как дары – отправить вместе с ним.
Абд-аль-Азиз, третий сын эмира Кордовы Абу Убейда, в точности исполнил поручение султана. Собрав надежное войско из наемников, осенью 1072 года он сурово и решительно покончил с этим мятежом, учинив при этом страшное побоище.
Злодей Салах-ад-Дин, однако, сумел скрыться и затерялся где-то навсегда. Заверениям пленных, что они вернутся к честной жизни, Абд-аль-Азиз не поверил. Всех их он приказал бичевать и казнить в назидание всем тем, кто впредь осмелится заниматься разбоем или сеять смуту. Во время боя и после него явил он такие гнев и жестокость с пленными мятежниками, каких даже старые воины никогда не видели.
А в то время, пока сам Абд-аль-Азиз был в походе, летом того же года скончался его отец, эмир Кордовы и наследник султана Абу Убейд. Новым наследником был объявлен его приемный сын Фахим, эмир города Мурсия.
Нанеся Альморавидам несколько тяжелых поражений, с началом 1073 года большая армия португальцев вновь подступила к Гранаде. На этот раз ее возглавлял Санш Моралеш, имевший славу хорошего военачальника. Человек он был незнатного происхождения, но так отличился во время последних боев с войсками Альморавидов, что получил за свои заслуги дворянское достоинство и титул от короля Португалии. Еще два прославленных португальских полководца, Балдомеру Ламаш Рубака и Зилайо Астуриаш, готовы были придти ему на помощь с запада. Их пытались задержать Альморавидские отряды Зайяна и Арифа.
В тот же год португальцы Моралеша решились осадить Гранаду, зная даже, что мор в ней бушует по-прежнему. А Максуд Аль-Джурбауи, получивший недавно от султана Ас-Зафира титул эмира города, возглавил его оборону. Несмотря на продолжающуюся моровую болезнь, у него было достаточно людей, они были мужественны и не ведали никакого страха перед врагом. В то же время португальский принц и полководец Балдомеру Ламаш, вновь разбив Альморавидов, не смог продвинуться дальше к Гранаде, так как был вынужден задержаться на половине пути у пограничной крепости. Против всей большой армии христиан оборону там держал совсем небольшой отряд амира Джуманы. Осажденные держались, сколько могли, только через месяц осады крепость была занята врагом; вырваться оттуда смогли только сам Джумана с семью воинами.
После этого Балдомеру вынужден был остаться на некоторое время в крепости, чтобы навести порядок в своем войске, так как среди воинов воспламенилось недовольство.
Осенью 1073 года очередной штурм Гранады был благополучно отражен Максудом Аль-Джурбауи, показавшим себя достойным преемником Амира Аль-Гассани. И опять шел бой не на жизнь, а на смерть.
В этом сражении полегло больше тысячи португальцев, которые так и не смогли достичь своей цели.
Как и во время последнего штурма, христиане не выстояли против катапульт городского гарнизона, наносившим им огромный урон. Их командующий Санш Моралеш, сражавшийся как самый искусный боец, пал вместе с большим числом окружавших его воинов.
Когда большинство нападавших уже были повержены или бежали, отряд служивших португальцам наемных копейщиков сумел закрепиться на одной из стен. Наемники долгое время держались, но все же были сброшены с занятой стены. Всевышний Аллах укрепил мужество мусульман Гранады и обратил врагов в бегство.