"Лист 144 Новгородской летописи (старшего взвода)
??И совокупившеся вси князи в Новгород : Дмитрий, Святослав, брат его Михайло, Костянтин, Юрий, Ярополк, Довмонт Плесковский, и инех князии неколико {несколько других князей}, поидоша к Раковору
месяца генваря 23 {
23 января 1268г. объединённое войско русичей вышло в поход к Раковору}; и яко внидоша в змлю их, и розделишася на 3 пути, и много множество их воеваша. И ту наехаша пещеру непроходну, в неиже бяше множество Чюди влезшее {нашли забаррикадированную пещеру, в которую набилось множество Чуди}, и бяше нельзе их взятии {было невозможно прорваться в пещеру}, и стояша 3 дни; тогда мастер порочныи хытростью пусти на ня воду {мастер по приступам пустил в пещеру воду}, Чудь же побегоша сами вон, и исекоша их {перебили их}, а товар новгородцы князю Дмитрию всь даша {добычу отдали новгородцы Дмитрию}.
И оттоле поступиша к Раковору {после
3-х недельного разорения Ливонских земель, пошли к Раковору}; и яко быша на
реце Кеголе, и ту усретоша стоящь полк немецскый; и бе видети якои лес {когда подошли к речке Кеголе, увидели стоящий немецкий полк, похожий на лес}: бе бо съвкупилася вся земля Немецкая {ибо объединилась вся земля Немецкая}.
Новгородци же не умедляче ни мало, поидоша к им за реку, и начаша ставити полки : плесковичи же сташа по правой руце, а Дмитрий и Святослав сташа по праву же выше, а по леву ста Михайло,
новгородци же сташа в лице железному полку противу великои свиньи {т.е. Новгородцы встали в центре напротив кованых рыцарей, построившихся традиционной Большой свиньёй (клином) ? клин же, по традиционной русской тактике, всегда сдерживала кольчужная пешая рать: ну не своей же стоящей кавалерией сдерживать разогнавшуюся немецкую тяжёлую конницу}.
И тако поидоша противу собе; и яко съступишася, бысть страшно побоище, яко не видали ни отци, ни деды {и пошли друг другу навстречу, и когда сошлись, была страшная битва}.
И ту створися зло велико {и произошла большая беда}: убиша посадника Михаила, и Твердислава Чермного, Никифора Радятинича, Твердислава Моисиевича, Михаила Кривцевича, Ивача, Бориса Илдятинича, брата его Лазаря, Ратшю, Василия Воиборзовича, Осипа, Жирослава Дорогомиловича, Поромана Подвойского, Полюда, и много добрых бояр, а иных чёрных люди бещисла {перечисляются имена погибших Новгородских больших бояр и воевод ? их в Новгородской летописи перечисляют в случае гибели в любом сражении, т.к. в родословной бояр должны точно помнить, где погиб тот или иной их предок, причём если все воеводы оставались целы, то в летописи указывалось ?все новгородцы остались целы?, даже если половина простых людей погибла; о гибели не знатных бояр только упомянуто, а простые ?чёрные? Новгородцы даже не считались ? ?без счёта?}; а иных без вести не бысть: тысячского Кондрата, Ратислава Болдыжевича, Данила Мозотинича {трое воевод пропали без вести, т.е. не смогли опознать их изуродованные тела ?без генетического анализа? - скорее всего, они-то и стояли в самом центре}, а иных много, бог и весть {других же, не Новгородцев, т.е. пеших ратников и их воевод, из других городов, неизвестно сколько для Новгородского летописца ? их пускай другие летописи считают}, а плескович такоже и ладожан {отдельно от ?прочих? упомянуты только постоянные союзники Новгорода псковичи и ладлжане}; а Юрьи князь вда плечи, или перевет был в нём, то бог весть {князь Юрий то ли бежал, то ли предал - это летописцу не известно}? {Вот такой дорогой ценой и большими жертвами удалось русичам сдержать удар немецкой ?свиньи?}?
?пособи бог князю Дмитрию и новгородцем,
месяца ферваря 18 {т.е.
битва на речке Кеголе у Раковора произошла 18 февраля, а до того 3 недели объединённые войска русичей разоряли земли Ливонцев, как описано выше}, на память святого отца Льва, в субботу сыропустную; и гониша их, бьюче, и до города, в 3 пути, на семи вёрст, якоже не мочи ни коневи ступити трупием {т.е. дальше был стандартный для русичей по тактике фланговый охват остановленного противника свежими частями Великого князя Дмитрия ?со товарищи?, бегство оставшихся в живых рыцарей с их дружинами и пригнанными подневольными племенами от фланговых отрядов русичей и перешедшего в наступление при бегстве противника оставшегося в живых центра - бегство по 3-м дорогам в город, где на всех 7 верстах до города разозлившиеся за потери русичи, ясно дело, порубили отступающих подневольных ливонцам пеших местных ополченцев (которых, само собой, в город не пустили, закрыв ворота, чтобы на их плечах русичи не ворвались в город) так, что коням ступать было трудно от трупов}.
И тако вспятишася от города, и узреша иныи полчищь свинью великую, которая бяше вразилася в возникы новгородскые {возвращаясь из преследования от стен города ( который уставшие войска в наступающей темноте атаковать, естественно, даже не пытались), оторвавшиеся от своих обозов русичи увидели, что обозы грабит врезавшаяся в них с тыла подошедшая незамеченной ещё одна большая группировка крестоносцев, видимо ? не успевшая во-время подойти к основной битве}; и хотеша новгородци на них ударити, но инии рекоша : ?уже есть велми к ночи, еда како смятемси и побиемся сами? {т.е. новгородцы, у которых ливонцы пограбили в обозе весь добытый ранее ?навар?, естественно хотели тут же отбить свой ?ясак?, но другие русичи (чьи обозы остались целы
) справедливо заметили, что уже очень темно, и в темноте русичи могут побить не только ливонцев, но и друг-друга}; и тако сташа близ противу собе, ожидающе света {всю ночь простояли рядом друг с другом до рассвета}. Они же окаянныи крестопреступници, не дождавше света, побегоша {под покровом темноты, свежие ливонцы до рассвета отступили в город, чему русичи не могли помешать, т.к. ночи зимой тёмные и холодные, а уставшие и раненые требовали немедленного отдыха, перевязки и обогрева у костров, чтобы не поморозиться ночью}. Новгородци же стояша на костех 3 дня, и приехаша в Новгород, привезоша братию свою избьеных, и положиша посадника Михаила у святой Софии {новгородцы 3 дня отдыхали и собирали погибших, а затем были отпущены князем Дмитрием и ушли в Новгород, где и похоронили погибшего посадника Михаила у храма святой Софии}?{Что делало в Ливонии остальное войско Великого князя Дмитрия, новгородцев и их летописца интересовало гораздо меньше, чем собственные городские дела. Так что о князе Дмитрии за этот только начавшийся 1268 год летописец больше не написал ни слова, хотя подробно описал, кого избрали посадским в Новгороде вместо погибшего посадника Михаила}?И Даша посадничество Павше Онаньичу; а тысячского не даша никомуже, ци будет Кондрат жив {как мы помним, тысяцкий Кондрат пропал без вести, и была надежда, что он ещё жив}??