Судя по всему, Вики не так красноречива насчет старшинских кланов... А ведь это позволяет некоторым шавкоподобным камрадам, к сожалению последних, лишь потявкивать, но не кусаться...
Итак:
«Только в конце 70-х годов на Левобережье формируются «кланы» старшины, тесно связанные между собой узами родства, кумовства и т.д. По подсчетам исследователей, при Мазепе на должностях «генеральной старшины» (обозный, есаул, писарь, судья и бунчюжный) находились представители только 13 фамилий, а полковниками были 28 фамилий.
Весьма показательно, что браки детей старшины в этот период заключались исключительно с согласия (или благословения) гетмана (970). Вероятно, именно поэтому В. Кочубей в своем доносе обвинял Мазепу в создании препятствий бракам с русскими вопреки Каламакским статьям. По крайней мере за период гетманства Мазепы мы не можем привести не одного случая брака представителя старшинской фамилии с русской элитой. Правда, А.Д. Меньшиков сам отменил планировавшийся брак своей сестры с племянником гетмана А. Войнаровским.»
Т.Таирова-Яковлева (С.199).
«Следует отметить, что в конце XVII века отношения внутри элиты Украинского гетманства были крайне напряженными. Период руины характеризовался, прежде всего, борьбой различных старшинских группировок, причем лидеры каждой из них претендовали на гетманскую власть.
Со времен И. Брюховецкого испытанным орудием достижения заветной булавы стали доносы, посылавшиеся в Москву. Именно таким путем был смещен Д. Многогрешный, а затем и И. Самойлович.
Однай из главных ошибок Самойловича заключалась в ссоре с некоторыми влиятельными старшинами. В частности, у него был конфликт с полтавской старшиной, одной из самых влиятельных на Левобережье. Самойлович даже публично упрекал их, что те во время Чигиринского похода «утекши на свою сторону Днепра, по под возами криючися, песок терли» (1001). Между тем на дочери полтавского полковника Федора Жученко Прасковье был женат Иван Искра (влиятельный полтавец, потомок гетмана Я. Остряницы), а на ее родной сестре Любови – Василий Кочубей. В документах сохранились интересные подробности о методах управления Искры (1002). Именно пять отстраненных Самойловичем полковников – К. Солонина, Я. Лизогуб, Д. Райча, Г.Гамалея и С. Забела, как мы видели выше , и стали самыми активными участниками заговора наряду с рвавшимся к власти В. Кочубеем. Все они там же на Каламаке добились и полковничьих перначей.»
Т.Таирова-Яковлева (С.207)
И по Полтаве немного:
«25 ноября 1708 года (т.е. после разгрома Батурина и объявления церковной анафемы!) бригадир Ф.В. Шидловский доносил Г.И. Головкину о переходе на сторону Мазепы жителей Полтавы и местной старшины. Кто-то из черни поднял бунт против мазепинцев и убил ратушного писаря, но полтавский полковник Левенц принял сторону «мазепинцев» и выгнал бунтовавшую чернь из города. И Полтаву заперли и «сели в осторожности» (1017).»
Т.Таирова-Яковлева (С.213)