Похожие Темы

[Аспарух]

Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь

[Аспарух]

Раздел II

Туркестан и Дешт-и Кипчак в Монгольской государственности

Глава 1. Туркестан: историко-географическое значение термина

Спойлер (раскрыть)

Чтобы читатель хорошо представлял себе политическую карту Центральной Азии в средние века и легко мог ориентироваться в топонимике региона, приведу в сжатой форме историко-политологическое и географическое содержание терминов, часто встречающихся по ходу исследования: Туркестан (Западный и Восточный), Семиречье, Кашгария, Средняя Азия.

Туркестан, собственно Туркистан — персидское слово и означает «Страна тюрков». Оно образовано от слова тюрк — названия народа, письменная история которого впервые фиксируется в VI в. Самое раннее упоминание слова Туркестан содержится в документе на бумаге 639 г., представляющем собой письмо на согдийском языке из двадцати пяти строк о продаже в рабство самаркандской девушки. Документ был найден в 1969 г. вместе с китайским документом 628 г. Оба текста находились внутри погребальной статуэтки, входившей в состав погребального комплекса одной из могил некрополя, расположенного близ Турфана (современный Синьцзян). Перевод согдийского документа на русский язык с лингвистическим анализом осуществлен иранистом 3. А. Лившицем85.

Понятию Туркестан в разные исторические периоды звалось различное географическое значение. Первоначально Страна тюрков — Туркестан занимал земли, которые граничили с областью персов по Амударье.

Арабские географы IХ-Х вв. представляли Туркестан как местности, расположенные севернее и восточнее Мавераннахра, точнее — степи к северу и востоку от культурных областей междуречья Амударьи и Сырдарьи до собственно Китая. С конца X в. междуречье Амударьи и Сырдарьи снова вошло в состав государства тюрков, Мавераннахр арабов постепенно преобразовался в Туркестан, Амударья опять стала разграничивать Туркестан и Иран.

В ХVI-ХVII вв., во времена правления Шибанидов и Джанидов (Аштарханидов), тюрки составили большую часть населения и южнее Амударьи — в Балхе и областях к востоку и западу от него. Как следствие, страна от Мургаба до границ Бадахшана также стала называться Туркестаном. Таким образом, в новое время для этнических персов и афганцев Туркестаном были страны от Каспийского моря на западе до Алтая и Хами на востоке, от южных отрогов Уральских гор и Тобола на севере до Копетдага, Гиндукуша и Куэнь-Луня на юге, населенные преимущественно народами, говорящими на тюркских языках.

Через персов и афганцев первыми среди европейцев слово Туркестан усвоили англичане и на рубеже XVIII-XIX столетий ввели это словосочетание в научную геогра­фическую терминологию взамен употреблявшихся прежде западными европейцами и русскими названий Великая Бухария и Малая Бухария.

Происхождение термина Великая Бухария связано с на­званием столицы Узбекского ханства Бухары.

Бухара имела большое торговое значение и стала хоро­шо известна России и Западной Европе с XVI в. — со време­ни правления Шибанидов (1501-1601). В XVII и XVIII вв. русские и по их примеру западные европейцы называли бухарцами всех горожан, купцов и переселенцев из Мавераннахра. Тот же термин произвольно был распространен и на Кашгарию, которую в противоположность Великой Бухарии, занимавшей территорию узбекских ханств, стали называть Малой Бухарией.

Термины Великая Бухария и Малая Бухария употреблялись в русской научной литературе еще в первой трети ХIХ в., но уже к его середине под влиянием трудов английских исследователей были заменены терминами Западный Туркестан и Восточный Туркестан. При этом Западным Туркестаном в западноевропейской и русской научной литературе назывались по преимуществу территории узбеков и туркмен. Казахстан не был включен в это понятие, поскольку в то время основная территория казахов уже находилась в составе Российской империи. Понятие же Восточный Туркестан, или Китайский Туркестан, включало в себя области с тюркским населением, находящиеся под китайским управлением, — все страны от Хотана на юге до Чугучака на севере, от Кашгара на западе до Хами на востоке. В китайских источниках Нового времени Малая Бухария (или Восточный Туркестан) получила название Синьцзян (Новая граница).

Во второй половине XIX в. появились понятия Русский Туркестан и Афганский Туркестан. Русским Туркестаном стали называть Туркестанское генерал-губернаторство с центром в Ташкенте, учрежденное царским правительством в 1867 г. после присоединения части Средней Азии к Российской империи. Границы Русского Туркестана в зависимости от политической ситуации то сужались, то расширялись. Территория от Мургаба (река в юго-восточной Туркмении) до Гиндукуша, которая во второй половине XIX в. составила провинцию Афганского государства, стала называться Афганским Туркестаном. Оба термина — Русский Туркестан и Афганский Туркестан — имели только административное значение.

В сочинениях мусульманских авторов XVIII, XIX и на-XX вв. для обозначения «Китайского Туркестана» употребляются термины «Торт-шехр» (Четыре города), «Алты-шехр» (Шесть городов) и «Йети-шехр» (Семь городов), но чаще всего — «Алты-шехр». Под шестью городами Восточного Туркестана обычно имеются в виду: Куч. Аксу, Уч-Турфан, Кашгар, Яркенд и Хотан. В качестве седьмого города позднейшие авторы добавляют Янги-Хисар, расположенный между Кашгаром и Яркендом.

В сочинениях восточнотуркестанских авторов термин «Восточный Туркестан» в форме «Туркистан-и шарки» встретился мне впервые и лишь однажды в «Тарих-и джарида-йи джадида», составленном Кари Курбан-Алие в 1304/1886-1887 гг. в Восточном Туркестане. Словосочетание «Туркистан-и шарки» есть, очевидно, калька западноевропейского термина «Восточный Туркестан».

В русской литературе для обозначения Восточного Тур­кестана нередко употребляется также термин Кашгария, под которым обычно понимается область, включающая обширную Таримскую равнину и обращенные к ней скло­ны окружающих ее горных хребтов Тань-Шаня, Памира, Куэлнь-Луня и Бэй-Шаня. Равнина эта вытянута с запада на восток примерно на 1200 километров, с юга на север — на 500 километров. Наиболее крупные города Кашгарии - Кашгар, Яркенд, Хотан, Аксу, Бай, Куча.

И наконец, необходимо сказать несколько слов о тер­мине Семиречье, которым обозначается значительная часть классического Туркестана.

Семиречье — калька казахского Жетысу (Семь вод), в средневековой мусульманской географии и историографии не встречается. Это хорошо известное сегодня слово зафик­сировано в одной из версий кыргызского эпоса «Манас».

Область Жетысу примыкала к озеру Балхаш с юга. Впо­следствии, во второй половине XIX — начале XX в., в Семиречье входили и горные районы к югу от реки Или. В советской исторической литературе Семиречьем обычно называли обширный историко-географический регион, расположенный между озерами Балхаш на севере и Ала-куль на северо-востоке, хребтами Джунгарского Алатау на юго-востоке, хребтами Северного Тянь-Шаня на юге и отрогами Каратау на западе.

«Семь рек», давшие название местности, исследователями определяются различно; обычно комбинация составляется из следующих десяти названий (для удобства названия рек привожу в алфавитном порядке): Аксу, Алгуз, Баскан, Биен, Или, Каратал, Коксу, Кызыл-Агач, Лепса, Саркан. По мнению российского этнографа Г. П. Потанина, казахи перенесли на эту местность представление о какой-то «блаженной стране», по которой текут семь рек. Как полагает казахстанский ученый Е. Койчубаев, здесь числительное жети (семь) можно понимать и как понятие «множества» и переводить этот топоним как «Многоречье», т. е. область, обильная реками.

Двадцатое столетие оказалось для термина Туркестан роковым. Этническое и политико-административное размежевание 20-30-х гг. XX в. в центральной части огромного Азиатского материка прервало вдруг историю этого весьма употребительного названия. Не вдаваясь в подробности, отмечу лишь отдельные вехи истории Туркестана.

В ХIV-ХVII вв. население Восточного Туркестана было известно под собирательным названием моголы и входило состав государства моголов, возглавляли которое потомки Чагатая, второго сына Чингиз-хана. К концу XVIII столетия династия рода Чагатая пресеклась в Восточном Туркестане, и Могольское государство с центром в Яркенде прекратило свое существование, а заодно утратил свое политическое и иное значение и термин могол.

В XVIII и XIX вв., находясь под властью китайцев, население Восточного Туркестана вовсе не имело общего имени, и жители разных местностей страны называли себя по-разному: йерлик (местный), мусулман халк (мусульмане), кашгарлык (кашгарец), яркендлик (яркендец). Уже в ХХ в., когда в связи с идеей автономизации края появилась необходимость в общем этническом имени, тюркская интеллигенция Восточного Туркестана избрала термин уйгур, хотя владения древних уйгуров никогда не доходили до западной части Кашгарии. Слово уйгур постепенно стало общим собирательным именем основной части современного тюркоязычного населения Восточного Турке стана и вошло в состав нынешнего титульного названия края — Синьцзян-Уйгурский автономный район Китайской Народной Республики.

После национального размежевания в 1924 г. термин Западный Туркестан стал вытесняться названием Средняя Азия, которым официальная пресса называла территории только четырех центральноазиатских советских республик: Туркмении, Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. Так в центральноазиатском ареале появилась новая гео­графическая номенклатура — Средняя Азия и Казахстан. Однако такое искусственное сведение хорошо известного в науке термина Средняя Азия к чисто политико-админи­стративному пониманию привело на практике к сильному сужению или даже искажению, сознательному или неосоз­нанному, его подлинного географического содержания. В действительности в научное понятие Средняя Азия вклю­чаются и Казахстан, и Восточный Туркестан, территории которых в физико-географическом отношении представ­ляют собой непосредственное продолжение территорий четырех вышеназванных республик в северном и северо­восточном направлениях.

Таким образом, по этнополитическим и физико-гео­графическим соображениям под русским названием Сред­няя Азия следует объединять все страны от Каспийского моря на западе до Иртыша и Хами (включительно) на вос­токе, от Копетдага, Гиндукуша и Хотана на юге до Тобола и южных отрогов Уральских гор на севере, населенные народами, на протяжении длительного времени связанны­ми между собой общностью исторической судьбы. Замечу, примерно так определяли термин Средняя Азия российские путешественники XIX в. и русские ученые еще в первые десятилетия XX в., в частности, академик В. В. Бартольд (1869-1930), основатель русского туркестановедения86.

Обретя государственный суверенитет после развала СССР, среднеазиатские республики отказались от использования принятых в советское время названий Средняя Азия, Средняя Азия и Казахстан и заменили их принятым на Западе термином Центральная Азия, который употреблялся в советской литературе для обозначения областей, располагавшихся восточнее бывших пяти южноазиатских республик СССР — Туркмении, Узбекистана, Таджикистана, Киргизии и Казахстана87.

В последние годы в средствах массовой информации, на страницах периодической печати и в названиях научных книг стал использоваться термин Центральная Азия и Казахстан. Однако употребление такого композита едва приемлемо для посвященного в историю предмета востоковеда. Казахстан — часть Центральной Азии.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 2. Поход монгольских войск в Туркестан

Спойлер (раскрыть)

В начале XIII в. на степных просторах нынешнего Се­рного Казахстана, от Иртыша на запад, в Дешт-и Кипчаке, располагались кочевья кипчаков. Империя гур-хана кара-китаев занимала земли от области уйгуров в Восточном Туркестане до Аральского моря. В десятые годы XIII в. часть этой территории захватил Кучлук возглавлявший моннгольское племя найман, а северная часть Семиречья подчинялась Арслан-хану — предводителю тюрков-карлуков. Страну между Таласом, Чу и озером .Иссык-Куль занимали канглы. Города-крепости и примыкающие к ним районы бассейна Сырдарьи, а также Мавераннахр и большая часть Ирана принадлежали хорезмшаху Ала ад-дину Мухаммаду.

После нашествия монголов мы видим иную картину, новые политические структуры. Вытесненные Чингиз-ханом из окрестностей Байкала, а затем и с берегов Иртыша группы меркитов и найманов, действовавшие сообща, были разбиты в 1209 г. уйгурским идикутом (титул главы уйгурского княжества в Восточном Туркестане) при попытке пройти через его владения. В результате они разделились: меркиты подались к кипчакам в Восточный Дешт-и Кипчак, а найманы во главе с Кучлуком направи­лись в Семиречье во владения кара-китаев.

За этими событиями последовало другое. В 1211 г. в Семиречье впервые появилось монгольское войско, во главе которого стоял Хубилай-нойон, один из полковод­цев Чингиз-хана. Глава карлуков Арслан-хан велел убить кара-китайского наместника в Каялыке и добровольно подчинился монголам. Правитель Алмалыка (в долине реки Или) мусульманин Бузар также признал себя васса­лом Чингиз-хана, ему в жены была отдана дочь Джучи, старшего сына Чингиз-хана. Однако корпус Хубилая в том же году отбыл на восток, так как Чингиз-хан начал войну с Китаем и все свои вооруженные силы направил туда.

Лишь в 1216 г., после возвращения из Северного Китая в Монголию, Чингиз-хан поручил Джучи добить бежав­ших на запад меркитов. Давние противники сошлись в ближнем бою около Иргиза. Тургайская степь стала полем брани. Меркиты потерпели полное поражение и рассея­лись в разные стороны. Джучи торжествовал. Но тут про­изошло непредвиденное. На рассвете следующего после победы дня перед монголами возникло шестидесятиты­сячное войско хорезмшаха Мухаммад-султана, который из Дженда, с нижнего течения Сырдарьи, выступил в поход против кипчаков88.

Монгольские военачальники решили не вступать в бой с хорезмшахом и объявили, что они посланы Чингиз-ханом только против меркитов, и у них нет разрешения на войну с хорезмшахом. Но султан не внял их словам и своими действиями принудил-таки Джучи вывести воинов на поле боя. Монголы сражались отчаянно смело. Даже был момент, когда хорезмшах чуть не угодил в плен, и лишь смелый бросок его отважного сына Джалал ад-дина, отразившего нападение, спас султана от верной гибели. По сведениям Ибн ал-Асира, «убито было с обеих сторон столько, что и не сочтешь, но не обратился в бегство ни один из них... Дошло дело до того, что иной из них слезал с коня и пеший бился со своим противником. Дрались они на ножах, и кровь текла по земле до такой степени, что лошади стали скользить по ней от множества ее».

Оба войска отошли на свои стоянки, чтобы наутро вновь начать битву. Монголы зажгли сторожевые костры, но оставив их горящими, сами скрытно покинули лагерь и быстрым маршем двинулись на восток. Утром, когда военная хитрость монголов обнаружилась, их уже невозможно было догнать. Султан вернулся в Самарканд. Так на территории нынешнего Казахстана произошла первая встреча двух войск — монгольского и мусульманского. То было мимолетное столкновение, оно не выявило победителя, однако имело тяжелые последствия.

Изложение последующих событий следует хронике ан-Насави. Ан-Насави был очевидцем крушения державы хорезмшаха. Ан-Насави исполнял ответственные поручения, возглавлял важные посольства, был верен своему государю, султану Джалал ад-дину, и со скорбью воспринял весть о его гибели. Вот как он описывает свой замысел соста­вить жизнеописание султана: «Может ли быть цель более важная, чем установить события, увековечить сведения о них, извлечь из них опыт и назидание, и именно в отношении превратностей судьбы Джалал ад-дина» (ан-Насави. Введение).

По словам ан-Насави, храбрость монголов произвела на хорезмшаха сильное впечатление. В своем кругу он говорил, «что не видел никого, подобного этим людям храбростью, стойкостью в тяготах войны и умением по всем правилам пронзать копьем и разить мечом» (ан-Насави. 4). По мнению В. В. Бартольда, именно тягостное впечатление хорезмшаха от первого боя с монголами было одной из причин, по которой он впоследствии не решился встретить их в открытом сражении89.

Вскоре отношения между хорезмшахом и предводите­лем монголов привели к «Отрарской катастрофе», давшей Чингиз-хану формальный повод для объявления войны. Развитие конфликта и начало военных действий протека­ли следующим образом.

Хорезмшах Мухаммад был владетелем одного из могу­щественных государств на мусульманском Востоке и пола­гал, что в Азии не было силы, способной противостоять его могуществу и богатству. Хорезмшах, достигнув вершин власти и величия, уже не мог сравнить себя по величию ни с кем, кроме как с легендарным Искандаром. Поэтому он ввел при дворе новую церемонию и установил наубу Зул-Карнайна. Науба — музыкальный салют, отбиваемый на ударных инструментах военными музыкантами в честь правителя. В арабской литературе Зул-Карнайн, букв. 'Двурогий', было именем Александра Македонского. По словам ан-Насави, «эту наубу исполняли во время восхода и заката солнца. Для нее использовали двадцать семь золотых литавр, палочки которых были унизаны различ­ными самоцветами, точно так же как все инструменты, необходимые для наубы. В первый же день, избранный для того, чтобы она была исполнена, он ради своего величия повелел сделать это двадцати семи государям из числа наиболее значительных владетелей и сыновей сул­танов» (ан-Насави. 11).

Весть о победах, одержанных Чингиз-ханом в Китае, породила массу толков о грядущем бедствии. Хорезмшах, стремясь проверить слухи и получить достоверные сведе­ния об этом завоевателе и его мощи, отправил в Монго­лию в 1215 г. посольство. Чингиз-хан со своей стороны также направил послов в Хорезм. Согласно ан-Насави, возглавляли монгольское посольство три мусульманина: Махмуд из Хорезма, Али Ходжа из Бухары и Йусуф Кенка из Отрара. Весной 1218 г. хорезмшах принял послов, вероятно, в Бухаре. Ему были переданы ценные подарки и письмо Чингиз-хана, в котором тот сообщал о своих завоеваниях в Северном Китае и Стране тюрков, чем, вероятно, решил устрашить хорезмшаха. В письме также предлагалось заключить мирный договор с гарантиями безопасности для купцов, занятых торговлей между двумя государствами. Султан Мухаммад выразил свое согласие на мирный договор с правителем Монголии.

После возвращения послов Чингиз-хан отправил в Среднюю Азию торговый караван во главе с Омар-Ходжой Отрари, Джамалом Мараги, Фахр ад-дином Бухари, Амин ад-дином Харави. Караван из пятисот верблюдов, нагруженных золотом, серебром, шелком, мехами, индийской медью, китайским фарфором и другими дорогими предметами, сопровождали четыреста пятьдесят человек, включая и монголов-лазутчиков, по приказу Чингиз-хана присоединившихся к среднеазиатским купцам. В середине 1218 г. караван прибыл в город Отрар, на правом берегу Сырдарьи. Правитель Отрара, наместник султана Мухаммада, Гаир-хан Йиналчук, обеспокоенный странным для торговцев поведением людей из этого каравана, объявил, по словам ан-Насави, что прибывшие в Отрар, хотя и имеют облик купцов, — не купцы. То ли с ведома хорезмшаха, то ли самовольно он задержал купцов, а затем ис­требил их. Караван был разграблен, все богатство убитых перешло к Гаир-хану. Удалось бежать только одному человеку, который и доставил весть об отрарской резне Чингиз-хану. Повелитель монголов отправил к хорезмшаху посольство во главе с Ибн Кафрадж Богра, в сопровождении двух татар, с требованием выдачи Гаир-хана Йиналчука и обещанием в этом случае сохранить мир. Хорезмшах не только не исполнил это требование, но велел убить неповинных послов, вероятно, считая войну с монголами неизбежной.

Война между Чингиз-ханом и хорезмшахом Мухаммадом действительно была неизбежной, и причина крылась не в той жестокой расправе хорезмшаха или его отрарского наместника с купцами. Для крупных скотоводческих хозяйств необходимы были обширные пастбища. Завоева­тельные войны обеспечивали кочевую знать военной до­бычей и новыми землями. Война расширяла жизненное пространство кочевников. Кроме того, знать использовала войну как средство для ослабления социальных противо­речий в монгольском обществе, хотя бы временное, — зависимым кочевникам полагалась доля военной добычи. Чингиз-хан понимал, что только завоевательная политика может обеспечить ему верность монгольской кочевой зна­ти, удержать ее от измен, заговоров, междоусобиц, а соз­данную им империю — от быстрого распада. С этой точки зрения монгольский поход в Среднюю Азию был лишь эпизодом, звеном в общей цепи запланированных обшир­ных завоеваний. Как показывают данные источников, Чингиз-хан и не думал ограничиваться захватом империи хорезмшаха. В его планы входило завоевание всей Запад­ной Азии и Восточной Европы, и он заранее отдал в удел старшему сыну Джучи еще не покоренные страны к западу от Иртыша и Аральского моря.

В 1218 г. Чингиз-хан послал против найманов Кучлука двадцатитысячный отряд под командованием полководца Джебе. Кучлуку к тому времени удалось создать большое государство на территории Кашгарии, части Семиречья и Ферганы. Следует отметить, что в своих владениях он пре­следовал мусульман, и те восприняли приход монголов как освобождение из-под власти найманского притесните­ля. Кашгарцы даже оказали монголам помощь — подняли восстание против Кучлука и перебили воинов, размещен­ных в их домах. Сам Кучлук бежал в Бадахшан, но был настигнут и убит. Восточный Туркестан и часть Семиречья оказались во власти монголов.

Дорога на Мавераннахр теперь была открыта90.

Чингиз-хан придавал военной кампании против хо­резмшаха Мухаммада большое значение и готовился к ней с особой тщательностью. Ведь он начинал войну против мусульманского государства. Действовать нужно было очень осторожно, чтобы не оказаться в глазах мусульман врагом ислама. Согласно сведениям Рашид ад-Дина, после отрарской резни Чингиз-хан в пламенении гнева «поднял­ся в одиночестве на вершину холма, набросил на шею пояс, обнажил голову и приник лицом к земле. В течение трех суток он молился и плакал, [обращаясь] к Господу, и говорил: „О, великий Господь! О творец таджиков и тюрков! я не был зачинщиком пробуждения этой смуты, даруй же мне своею помощью силу для отмщения!". После этого он почувствовал в себе признаки знамения благовестия и бодрый и радостный спустился оттуда вниз, твердо решившись привести в порядок все необходимое для войны» (Рашид ад-Дин. Т. I. Кн. 2. С. 189).

Началу похода предшествовал сбор сведений о внутреннем состоянии и военных силах государства хорезмшаха. Сведения поступали от мусульманских купцов и перебежчиков. Изучив полученную информацию и составив на ее основе глубоко продуманный план действий, Чингиз-хан и люди из его окружения сумели так подготовить войну, что вся вина в глазах мусульман-современников возлагалась на хорезмшаха.

К началу войны Чингиз-хан собрал большое войско. О его точной численности сведений нет. Наиболее вероятным считается число в сто двадцать — сто пятьдесят тысяч человек вместе с ополчениями вассальных владетелей — семиреченских (Арслан-хан карлукский, Сукнак-тегин) и восточнотуркестанского (уйгурский идикут Барчук). Поход начался в сентябре 1219 г. с берегов Иртыша, где Чингиз-хан провел лето.

Судя по данным источников, он вел свои орды от Иртыша до Сырдарьи тем же путем, что и прежние завоеватели: не через безотрадные степи к северу от Балхаша, а через Семиречье. При подходе к Отрару предводитель монголов разделил свои силы. Несколько туменов во гла­ве с сыновьями Чагатаем и Угедеем он оставил для осады Отрара, другую часть войска во главе с Джучи отправил вниз по течению Сырдарьи на Дженд и Янгикент. Третий отряд должен был покорять города по верхнему течению Сырдарьи. Сам Чингиз-хан и Тулуй с главными силами направились к Бухаре.

К Отрару монгольские войска подошли осенью 1219 г. .Осада города продолжалась пять месяцев. Правитель города Гаир-хан, знавший, что ему нечего ждать пощады от мон­голов, защищался отчаянно, до последней возможности. Под его началом, согласно ан-Насави, было двадцать ты­сяч всадников. По Джувайни, хорезмшах дал ему пятьде­сят тысяч «внешнего войска». В обороне Отрара Гаир-хану помогал Караджа-хаджиб с десятитысячным отря­дом, незадолго перед осадой посланный хорезмшахом на помощь городу. На исходе пятого месяца Караджа-хаджиб пал духом, покинул город через ворота Суфи хане и сдался со своим войском монголам. По приговору царевичей Ча-гатая и Угедея он вместе с приближенными был предан казни за измену своему господину. Монголы ворвались в город и начали грабеж. Внутренняя крепость пала через месяц. Чингиз-хан «велел привести к нему Гаир-хана, за­тем приказал расплавить серебро и влить ему в уши и глаза. Так он был убит в мучении и был наказан за позор­ный свой поступок, за гнусное дело и за происки, осужден­ные всеми» (ан-Насави. 16).

Перед старшим сыном Чингиз-хана Джучи стояла зада­ча покорить города по нижнему течению Сырдарьи. Пер­вым был Сыгнак (город-крепость на правом берегу Сыр­дарьи). С жителями этого города Джучи вступил в перего­воры. Своим представителем он отправил мусульманского купца Хасан-хаджжи, ранее поступившего на службу к монголам. Послу было поручено уговорить жителей сдать­ся без боя, но «злодеи, чернь и бродяги» возмутились и, умертвив предателя, приготовились к «великой, священ­ной войне». Монголы семь дней и ночей непрерывно оса­ждали Сыгнак. Наконец взяли его приступом и, «закрыв врата пощады и милосердия», перебили все население. Управляющим той местности был назначен сын убитого Хасан-хаджжи.

Продвигаясь дальше, монголы взяли Узгенд и Барчылыгкент, население которых не оказало особого сопро­тивления, и потому всеобщей резни не было. Затем мон­гольский отряд подошел к Ашнасу. Город, «большинство воинства которого составляли бродяги и чернь», оказал упорное сопротивление, но пал в неравной борьбе, и множество жителей было перебито.

Следующим был Дженд. К тому времени город уже покинули войска хорезмшаха, а Кутлук-хан, возглавляв­ший их, бежал в Хорезм. Узнав об этом, Джучи отправил в город для переговоров Чин-Тимура. Посланник монголов был плохо принят жителями и вернулся живым только потому, что напомнил джендцам о печальной судьбе, постигшей Сыгнак из-за убийства Хасан-хаджжи. Выпустив Чин-Тимура, жители заперли ворота.

Монголы приставили лестницы, спокойно взошли на стены и без кровопролития взяли город. Жители не оказали никакого сопротивления. Их всех выгнали в поле. Девять дней они оставались там, пока шло разграбление города. Убиты были только несколько человек, оскорбивших своими речами Чин-Тимура. Управлять Джендом был назначен бухарец Али Ходжа, который уже много лет тому назад перешел на службу к монголам. Тогда же один тумен, посланный Джучи, занял Шехркент (Янгикент, город в низовьях Сырдарьи), и там был посажен новый глава.

Столь же успешно действовал и главный корпус во главе с Чингиз-ханом. К маю 1220 г. весь Мавераннахр был в руках монголов. Летом и осенью 1220 г. они взяли Мерв, Тус и другие города Хорасана (северо-восточные районы Ирана). В результате зимней кампании 1220-1221 гг. был завоеван Хорезм. Весной 1221 г. Чингиз-хан переправил свое войско через Амударью, и война развернулась на тер­ритории Хорасана, Афганистана и Северной Индии.

Но вернемся к событиям в Южном Приаралье. Джучи оставался весь 1220 г. в Дженде. Оттуда, с берегов Сырда­рьи, он повел свой корпус на Хорезм. Чингиз-хан отпра­вил ему на подмогу из Бухары — Чагатая и Угедея со значительными силами.

На подступах к Гургенджу передовые отряды монголов хитростью заманили хорезмийцев в западню, перебили до тысячи человек и следом за беглецами ворвались в город. Однако напор защитников заставил их отступить. Тем вре­менем подоспели основные силы монголов, численностью до пятидесяти тысяч воинов. Город был обложен со всех сторон, и началась осада. Жители не только защищались с большим упорством, но и сами активно действовали. К тому же между Джучи и Чагатаем вспыхнула старая вражда, и дела войны пришли в упадок. «Вследствие это­го, — пишет Рашид ад-Дин, — хорезмийцы перебили мно­жество монгольского войска, так что говорят, что холмы, которые собрали тогда из костей убитых, еще теперь стоят в окрестностях старого города Хорезма» (Рашид ад-Дин. Т. I. Кн. 2. С. 216).

Город не сдавался. Удача как будто отвернулась от мон­голов, а главной причиной был раздор между Джучи и Чагатаем. Первый старался спасти от разрушения цвету­щий город, а второй желал скорой победы любой ценой. Когда весть об этом дошла до Чингиз-хана, он разгневался на старших сыновей и назначил начальником всего войска Угедея, их младшего брата. Через семь дней город был взят. Жителей вывели в степь, отделили ремесленников, малолетних детей и молодых женщин, чтобы угнать в по­лон, а остальных жителей перебили.

Зиму 1222-1223 гг. Чингиз-хан провел в Самарканде. В начале 1223 г. он выступил оттуда с намерением устро­ить весеннюю охоту в степях Присырдарьи. Джучи полу­чил приказ пригнать диких куланов из Кипчака. Исполняя волю отца, он пригнал табуны куланов и, кроме того, в виде подарка, еще двадцать тысяч белых лошадей. Встреча Джучи с отцом и братьями произошла на равнине Ку-лан-Баши, в нескольких переездах от Сайрама. Устроили курултай, состоялась грандиозная облавная охота с уча­стием всех царевичей. Лето 1223 г. они провели все вместе в тех пределах. Затем, покинув степи Кулан-Баши, медлен­но продвигаясь, достигли Иртыша. Там они разбили ла­герь и провели лето 1224 г. Осенью того же года Чингиз-хан последовал с войском на восток. Сыновья возврати­лись вместе с ним, за исключением Джучи, своенравного первенца, который остался в полюбившихся ему Кипчакских степях, чтобы заняться делами правления.

За четыре года войны произошли страшные события. О масштабности перемен пишет современник, мусульманский историк Ибн ал-Асир.

«О вторжении татар в страны мусульманские. Несколько лет я противился сообщению этого события, считая его ужасным и чувствуя отвращение к изложению его: я приступал к нему и опять отступал. Кому же легко поведать миру о гибели ислама и мусульман, да кому приятно вспоминать об этом? О, чтобы матери моей не родить меня, чтобы мне умереть прежде этого и быть преданным вечному забвению! Хотя многие из друзей моих побужда­ли меня к начертанию этого события, но я приостанавли­вался. Потом, однако же, я сообразил, что неисполнение того не принесет пользы. Пересказ этого дела заключает в себе воспоминание о великом событии и огромном несчастий, подобного которому не производили дни и ночи и которое охватило все создание, в особенности же мусульман.

Если бы кто сказал, что с тех пор, как Аллах Всемогущий и Всевышний создал человека, по настоящее время мир не испытывал ничего подобного, то он был бы прав: действительно, летописи не содержат ничего сколь-нибудь сходного и подходящего. Из событий, которые они описывают, самое ужасное то, что сделал Навуходоносор с израильтянами по части избиения их и разрушения Иеру­салима. Но что такое Иерусалим в сравнении с теми странами, которые опустошили эти проклятые, где каж­дый город вдвое больше Иерусалима? И что такое изра­ильтяне в сравнении с теми, которых они перебили! Ведь в одном отдельно взятом городе жителей, которых они избили, было больше, чем всех израильтян. Может быть, род людской не увидит ничего подобного этому событию до преставления света и исчезновения мира, за исключением разве Гога и Магога. Что касается Антихриста, то он ведь сжалится над теми, которые последовали за ним, и погубит лишь тех, которые станут сопротивляться ему; эти же, татары, ни над кем не сжалились, а избивали женщин, мужчин, младенцев, распарывали утробы беременных и умерщвляли зародыши» (СМИЗО. Т. 1. С. 1-2).

Не все современники событий восприняли вторжение монголов как огромное несчастие. В средние века война была обычным делом. Если столько государств рухнуло под монгольским напором, значит, эти государства не об­ладали внутренней силой. Осознание этого факта откры­лось не всем. Врач Абд ал-Латиф из Багдада (ум. 1231-1232) знал, почему хорезмийцы уступили монголам. «Хорезмшах Мухаммад ибн Текеш был вор и насильник, а его солдаты были сбродом <...> большинство из них были тюрки — либо язычники, либо невежественные мусульма­не <…>. Он имел обыкновение убивать часть племени, а оставшихся брать к себе на службу, и сердца их были полны ненависти к нему. Ни по отношению к своему соб­ственному народу, ни по отношению к врагам он не вел осмотрительной политики <...>. И вот выступили против него эти татары, все сыновья одного отца, с одним язы­ком, одним сердцем и одним вождем, которому они пови­новались»91.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 3. Образование, расцвет и упадок Чагатайского государства

Спойлер (раскрыть)

Чингиз-хан, по словам Джувайни, еще при своей жизни выделил «особые земли, называемые йуртом» каждому из своих сыновей. В исследовательской литературе эти земли принято именовать уделами или улусами.

Владения второго сына Чингиз хана, Чагатая, включа­ли Восточный Туркестан, большую часть Семиречья и Мавераннахр (междуречье Амударьи и Сырдарьи), а также земли левобережья Амударьи — Балх, Бадахшан, Газни, Кабул и районы включительно до реки Синд. Орда (ставка) Чагатая находилась в Кульджинском крае, на южной стороне р. Или.

Первый правитель среднеазиатских и восточнотуркестанских владений монголов Чагатай был вторым сыном Чингиз-хана от его жены Борте из племени кунграт. Дата его рождения точно не установлена. Еще при жизни отца Чагатай слыл лучшим знатоком Ясы и высшим авторитетом во всех вопросах, связанных с монгольскими законами и обычаями. Как и его братья, он принимал участие в походах своего отца против Китая (1211-1216) и против империи Хорезмшахов (1219-1224). Вместе со своими братьями, Джучи и Угедеем, Чагатай осаждал Отрар, а затем Гургандж. Вероятно, в 1221 г. ему было поручено преследование Джалал ад-дина, сына хорезмшаха Мухаммада, вследствие чего зиму 1221-1222 гг. он провел в Северной Индии. Во время тангутского похода Чингиз-хана (1225-1227) Чагатай находился в Монголии в качестве начальника оставленных там войск. После смерти Чингиз-хана в 1227 г. Чагатай отправился в свой йурт и больше не участвовал ни в каких военных походах.

Согласно сведениям Джалала Карши, область, составлявшая основную часть владений Чагатая в Семиречье, называлась Иль-Аларгу; главным городом ее был Алмалык, в Илийской долине. Небезынтересно, что от этого географического названия получил свою вторую нисбу (Иль-Аларгуви) мусульманский министр Чагатая, купец Кутб ад-дин Хабаш-Амид, умерший в 1260 г. и похороненный в одном из городов области Алмалыка. Известны начинания Чагатая по благоустройству своего улуса. Так, по его приказу была построена дорога из Восточного Туркестана через Урумчи, Манас и перевал Талки в Илийскую долину, для чего в нескольких местах были пробиты скалы и возведены из горного леса 48 мостов, настолько широких, что по ним могли проехать рядом две телеги. Около Алмалыка, вблизи высоких гор Кок, в местности Куяш («Солнечное»), которая летом была «похожа на рай», Чагатай устроил селение Кутлуг («Благодатное»). Там находилась его летняя резиденция. Зиму он проводил также в долине Или, в местности Мераузик-Ила. Область Или оставалась центром могущества улуса и после смерти Чагатая. Орда (резиденция) первых Чагатаидов находи­лась в долине Текеса (притока Или) и, согласно Джувайни, называлась Улуг-Иф.

Как старший в ханском роде, после смерти своего отца и старшего брата Джучи (оба умерли в 1227 г.), Чагатай пользовался непререкаемым авторитетом. В 1228-1229 гг. он вместе со своим дядей Отчигином стоял во главе царе­вичей, провозгласивших великим ханом Угедея. По сло­вам Рашид ад-Дина, при правлении Угедея (1229-1241) Чагатай обладал такой фактической властью во всей империи, что великий хан не принимал сколько-нибудь важных решений «без его совета и одобрения». Одна­ко при всем этом он не являлся самостоятельным госуда­рем своего улуса: правителем культурных областей Мавераннахра и Восточного Туркестана был мусульманин Мах­муд Ялавач, назначенный на эту должность великим ханом; великим ханом назначались и начальники мон­гольских войск в Мавераннахре. Чагатай как улусный правитель не имел полномочий смещать их без согласия великого хана.

Как в мусульманских, так и в китайских источниках Чагатай характеризуется как суровый человек, никогда не допускавший на своем лице улыбки и внушавший подчи­ненным только ужас. Будучи знатоком и блюстителем Ясы, Чагатай очень жестоко преследовал нарушения монгольских законов, а поскольку мусульманские обычаи часто вступали в противоречие с Ясой, он относился к исламу неблагожелательно. Кровавая жестокость, с кото­рой Чагатай карал всякие проступки, возводимые им в ранг преступления, сделала его имя ненавистным мусуль­манам. У Джувайни приводятся стихи поэта Садида Авара на смерть Чагатая, в которых владетель большей части Семиречья и мусульманских областей Средней Азии осы­пается горькими упреками:



Тот, из страха перед которым никто не входил в воду,

Потонул в необозримом океане смерти.

Джувайни. Т. 1. С. 228.



Чагатай умер в начале 1242 г., пережив лишь на несколько месяцев своего брата, великого хана Угедея. Место его захоронения неизвестно. Судя по тому, что и Джучи, и Угедей были похоронены каждый на территории своего удела, Чагатай, очевидно, также был похоронен в своем уделе, вероятнее всего в области Иль-Аларгу, в Илийской долине.

Из всех сыновей Чингиз-хана, что первым отметил В. В. Бартольд, Чагатай был единственным, имя которого стало: 1) официальным термином для обозначения среднеазиатского монгольского государства; 2) названием кочевников, составлявших конную силу «Чагатайского государства»; 3) а также названием сложившегося в Средней Азии в эпоху Тимуридов тюркского литературного языка.

По Рашид ад-Дину, у Чагатая было восемь сыновей. Он еще при жизни, с согласия великого хана, назначил своим преемником Кара-Хулагу, самого старшего из детей своего старшего сына Мутугена, павшего в битве под Бамианом, а Гиндукуше, в 1221 г. После смерти великого хана Угедея и кончины Чагатая положение Монгольской империи осложнилось. Начался смутный период пятилетнего междуцарствия, в течение которого в роли правителя оставалась вдова Угедея, Туракина. На курултае 1246 г., вопреки воле Угедея, назначившего другого наследника, великим ханом был провозглашен Гуюк, старший сын Угедея, отличавшийся, как передает Джувайни, необузданно грубым и неумолимо жестоким характером. По приказу Гуюка в Чагатайском улусе Кара-Хулагу был низложен, и на престол в среднеазиатских владениях монголов возведен личный друг нового великого хана, Есу-Мунке, сын Чагатая, при котором всеми улусными делами заведовала его жена Тукаши. После кратковременного царствования Гуюка (1246-1248) началась борьба за власть, и потомки Джучи и Тулуя, совершив своеобразный переворот, в 1251 г. провозгласили главой империи старшего сына Тулуя Мунке.

Приход к власти нового великого хана начался с кро­вавой репрессии; царевичи из рода Чагатая и Угедея, обвиненные в заговоре против Мунке, были частью умер­щвлены, частью изгнаны. Чтобы учинить погром в улусах мятежных Чингизидов, Мунке отправил на запад войско, которое должно было соединиться с отрядами Джучидов, расположившихся в местности между Каялыком и Отраром. По прибытии войска великого хана все улусные военачальники, заподозренные в сочувствии заговорщи­кам, были казнены. Формально эти улусы, однако, про­должали существовать; вдова Гуюка оставалась в его орде на Эмиле, а правительницей Улуса Чагатая, с согласия великого хана, стала Оркына, вдова скончавшегося неза­долго перед этим Кара-Хулагу, дочь Туралчи-гургена из племени ойрат. В 1254 г. она, как владетельница Улуса Чагатая, встретила в Алмалыке войско Хулагу, брата вели­кого хана, которому было суждено завоевать Иран, Ирак, уничтожить династию Аббасидских халифов и образовать новое Монгольское государство в Передней Азии. Факти­чески вся империя была поделена между потомками Тулуя и Джучи, и вместо господства всего ханского рода, как это было в царствование Угедея, теперь наступило двое­властие. Граница между сферами влияния великого хана Мунке и главы Улуса Джучи (Бату), по свидетельству Вильгельма де Рубрука, проходила в степи между реками Талас и Чу.

В 1260-х гг. единству Монгольской империи был нане­сен окончательный удар. После смерти Мунке в 1259г., последовавшей во время похода на Китай, произошла борьба за престол между двумя его братьями, и в 1260 г. были одновременно провозглашены два великих хана: Ариг-Буга в Монголии, в Каракоруме, и Хубилай в Китае, Кайпине. Став ханом, Хубилай поспешил отправить в Се­миречье царевича Абишку с тем, чтобы он убил Оркына-хатун и стал правителем Улуса Чагатая; однако по дороге в Алмалык царевич был перехвачен воинами Ариг-Буги, который отдал приказ его убить. Со своей стороны Ариг-Буга отправил на запад внука Чагатая, Алгуя, выдав ему «ярлык быть государем Чагатаева улуса и охранять те рубежи от войска Кубилай-каана» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 97). Алгуй должен был заботиться также о подвозе провианта и необходимых товаров для войска из Туркестана в Монголию.

Решительный и энергичный Алгуй в короткое время подчинил своей власти все бывшие родовые владения своего деда, отвоевал у Берке, хана Золотой Орды, Отрар и даже захватил Хорезм и северную часть Афганистана, раньше никогда не принадлежавшие дому Чагатая. Действуя сначала от имени Ариг-Буги, он потом открыто восстал против него и повсюду выступал как самостоятельный государь. Ариг-Буга вступил в борьбу с ним, но после которых успехов потерпел поражение и покинул Семиречье. Алгуй женился на Оркына-хатун и, как государь среднеазиатских владений монголов, утвердил Масуд-бека правителем оседлых областей Чагатайского улуса. Ариг-Буга подался в Монголию, потерпел там поражение от своего брата Хубилая и в 1264 г. сдался ему. Ханом всей империи был объявлен Хубилай, но только номинально: Хулагу в Персии, Берке во владениях Джучидов и Алгуй в улусе Чагатая были фактически независимыми государями. По мнению В. В. Бартольда, Алгуя можно считать «основателем самостоятельного монгольского государства в Средней Азии»92.

После смерти Алгуя в 664/1265-1266 г. создалась иная обстановка. Весной 1266 г. на берегу Ангрена, по рассказу Джамала Карши, ханом Чагатайского улуса, без назначения со стороны великого хана, был провозглашен сын Кара-Хулагу и Оркына-хатун, Мубарак-шах. Царствование его было непродолжительным. Осенью того же года (данные источников о хронологии этих событий очень противоречивы) он потерпел поражение от правнука Чагатая, Барака, и вынужден был поступить к нему на службу в качестве начальника барсчиев (придворных охот­ников). Ханом среднеазиатских владений монголов был провозглашен в Узгенде Барак. Он в свою очередь дол­жен был подчиниться внуку Угедея, Хайду, пользовавше­муся поддержкой Джучидов. Низложенный Барак-хан до своей кончины (ум. 1271) оставался главой чагатайских царевичей, но верховная власть в Улусе перешла от дома Чагатая в руки потомков Угедея, и вся страна контроли­ровалась военными отрядами двадцати четырех сыновей Хайду.

При Хайду (1269-1301) государство среднеазиатских Чингизидов, как самостоятельная политическая единица, получило свое окончательное оформление. Весной 1269 г. на берегу Таласа состоялся курултай, на котором было создано в Средней Азии полностью независимое от вели­кого хана государство под владычеством Хайду. Пределы этого государства то расширялись, то сужались в зависи­мости от военных успехов или неудач. В последние годы правления Хайду оно включало в свой состав в северном Афганистане земли от Бадахшана до берегов Мургаба, на Сырдарье граница проходила северо-западнее Дженда и Узгенда. В Восточном Туркестане часть территории была утеряна, и она перешла во владение великого хана Хуби-лая. Судя.по тому, что Чапар, старший сын Хайду и его преемник на среднеазиатском престоле, был провозгла­шен ханом на Эмиле, в коренных владениях своих пред­ков, границы между Улусами Чагатая и Угедея не были четко установлены.

С Хайду, одним из самых выдающихся представителей рода Чингизидов, суровым воином и расчетливым поли­тиком, связано следующее повествование. У него было двадцать четыре сына и несколько дочерей. Одну из доче­рей звали по-монгольски Хутулун-Чаха, а по-тюркски — Ай-Ярук (Блеск Луны). Хайду любил ее больше всех своих детей, царевна отвечала отцу взаимностью и стремилась во всем походить на него. Привычки у нее были, как у юноши, сообщается в источнике. Ай-Ярук была женщиной-воином, лихой всадницей, принимала участие в походах и совершала ратные подвиги, пользовалась у отца большим уважением и была ему подмогой. «Не было в целом царстве ни юноши, ни витязя, кто мог бы ее побороть; побеждала она всех. Отец хотел выдать ее замуж, а она этого не желала, и сказала, что не выйдет замуж, пока не сыщется такой витязь, кто победил бы ее. <...> Да и не диво, — восклицает Марко Поло, — была она красиво слож­ена, высокая да плотная, чуть-чуть не великанша» (Марко Поло, с. 214-215). В народе распространился слух о противоестественных отношениях между отцом и дочерью. Чтобы покончить с этими пересудами, Хайду выдал дочь за своего главного стольника по имени Абтакул, который отличался храбростью, высоким ростом и красотой. Царевна Ай-Ярук сама выбрала Абтакула в мужья и родила ему двух сыновей.

Хайду умер в 1301 г. Останки хана перевезли в горный район на юго-западе современного Казахстана под названием Шонхорлык, что между реками Или и Чу, и там предали земле. В эту же местность переехала и Ай-Ярук. «Живет она там скромно, — говорится в источнике, — и охраняет заповедное место погребения отца» (Рашид ад-дин. Т. 2. С. 15-16). Жертвенная преданность Ай-Ярук памяти любимого отца затронула сердца людей и вызывала сочувствие у современников. Если воспользоваться классификацией греческого философа Платона, любовь царевны Ай-Ярук к своему отцу — это любовь-агапэ, которая по своему бескорыстию, готовности жертвовать ради другого своими личными интересами признавалась высшим из земных чувств человека.

После смерти Хайду его сын и преемник Чапар был изложен Тувой, сыном Чагатаида Барак-хана, и верхов­ная власть в Средней Азии, Семиречье и Восточном Туркестане от потомков Угедея снова перешла к потомкам Чагатая.

Таким образом, начало XIV в. совпало с началом возрождения значения рода Чагатая в собственном улусе, а заодно и решительным изменением курса политики улусными правителями в среднеазиатских владениях мон­голов.

Как известно, в среде Чингизидов и высших предста­вителей военной и административной аристократии еще в годы царствования Чингиз-хана наметились две резко противоположные тенденции — центробежно-кочевая и централистская. Эти направления, отмеченные в общих чертах В. В. Бартольдом, наиболее полно охарактеризо­ваны в трудах отечественных ученых (А. Ю. Якубов­ский, С. П. Толстов, И. П. Петрушевский, Л. В. Строева93, Н. Ц. Мункуев94 и др.). Первое направление было пред­ставлено монгольской и тюркской кочевой знатью, кото­рая последовательно и твердо стояла за сохранение коче­вого быта и степных традиций. Представители этой поли­тики относились крайне враждебно к оседлой жизни и городам.

Представители второго направления стремились соз­дать прочное централизованное государство с сильной ханской властью и обуздать, таким образом, центробеж­ные стремления военно-кочевой знати. Централистское направление поддерживалось небольшой группой коче­вой аристократии, тесно связанной с ханской фамилией, чиновниками центрального государственного аппарата, а также частью мусульманских авторитетов и большин­ством купечества.

Наиболее яркими проводниками кочевой тенденции были сам Чингиз-хан, а из его потомков — великий хан Гуюк и улусный хан Чагатай; сторонниками первого на­правления были и первые правители Улуса Чагатая — Оркына-хатун, Барак-хан. Великие ханы Угедей, Мунке и улусный хан Джучи были проводниками второго направ­ления. Между сторонниками этих двух направлений ве­лась скрытая по форме и продолжительная по времени борьба, сведения о которой содержатся в сочинениях Джузджани, Джувайни, Сейфи ибн Мухаммад ал-Харави и др. Суть спора между двумя направлениями касалась, по определению И. П. Петрушевского, вопроса о методах эксплуатации коренного населения «и вместе с тем вопроса о слиянии с феодальной верхушкой покоренных стран, принятии их феодальной государственности, идеологии и культурных традиций»95.

В среднеазиатском государстве дольше, чем в других государствах, образованных монголами в завоеванных странах, сохраняли свою силу основные начала центробежно-кочевой тенденции. Последовательное проведение политики первого направления, насильственно насаждавшей кочевой быт, не могло не отразиться пагубно на благосостоянии оседлых земель и особенно на городской жизни; в Семиречье, почти не пострадавшем от военных действий монгольских войск во время завоевания, уже к 1260-м гг., как видно из рассказов путешественников, городская жизнь находилась в упадке. Превращению цветущих оазисов в пустоши, культурных земель в пастбища для кочевников, а значительных городов в развалины самым деятельным образом способствовали и феодальные смуты, порожденные отсутствием в среднеазиатском государстве после смерти Чагатая сильной ханской власти. Обязательства царевичей и кочевой знати жить не в городах, а в степи, принятые ими на Таласском курултае в 1269 г., на деле не выполнялись, и они не изменили своего поведения. Договор 1304 г. о федерации отдельных монгольских государств под главенством великого хана остался «мертвой буквой». Но начало было положено, и в деяельности чагатайских ханов XIV в. наблюдается решительный поворот в сторону политики второго направления.

После смерти Тувы в 706/1306-1307 г. в Чагатайском государстве один за другим правили пятеро братьев, сыновей Тувы — случай, пожалуй, единственный в средневековой истории Центральной Азии.

Курс на объединение владений Чагатаидов и централизацию государства принял уже старший сын Тувы Есен-буга, провозглашенный ханом на курултае 1309 г. Однако неудачные внешние войны, длившиеся почти все время его девятилетнего правления, неблагоприятно отразились на благосостоянии страны, и он не достиг в своих начина­ниях особых результатов.

Заметный шаг в сторону централизации и подчинения традиции мусульманской культуры и государственности был сделан в царствование другого сына Тувы, Кебек-хана (1307-1309; вторично: 1318-1326). Брат Есен-Буги ока­зался достаточно сильным государем, чтобы объединить все владения в прочное целое, и достаточно разумным правителем, чтобы заботиться о благосостоянии страны. Кебеком были введены в обращение серебряные монеты с именем хана, получившие название кебеки, которые мож­но рассматривать как первые общегосударственные моне­ты чагатайской династии Чингизидов. Кебек восстановил некоторые города, разрушенные во время военных стычек и феодальных смут. В частности, о восстановлении Балха при Кебеке говорится в «Шаджарат ал-атрак», но более подробно — в «Бахр ал-асрар», автор которого сам был из Балха. Кебек-хан, сообщает Махмуд ибн Вали, переселил в Балх жителей, уведенных в 1316 г. противником Кебека, царевичем Ясавуром, из Мавераннахра в Газну; оттого пер­вое селение, возникшее в окрестностях города, получило название Ясавури; во времена автора (40-е гг. XVII в.) это селение находилось к западу от цитадели (Бахр ал-асрар. Т. 6. Ч. 2, л. 19б)96.

Хотя столичным городом Улуса Чагатая по-прежнему считался Алмалык, Кебек-хан переселился из долины Или в Мавераннахр и построил для себя дворец по нижнему течению Кашкадарьи, недалеко от города Нахшеба; по это­му дворцу город получил название Карши (харш по-мон­гольски «дворец»), сохраненное им до сих пор. Переход Чингизидов в города считался нарушением Ясы Чингиз-хана, и каждая попытка переменить образ жизни вызыва­ла столкновение с их беками (эмирами) — предводителя­ми кочевых родов и племен, составлявших основную во­енную силу государства.

Чтобы привлечь на свою сторону представителей главных родов улуса, Кебек-хан осуществил реформу, которая привела к существенным изменениям в административно-политическом управлении страной. Вместо прежней удельной системы, при которой уделы назначались представителям ханского рода, по реформе Кебек-хана территория всей страны была поделена на мелкие административные и податные округа — тюмени (собств. «десять тысяч»), во главе с кочевой тюрко-монгольской знатью. В Фергане и Кашгарии вместо термина тюменъ употреблялось монгольское слово орчин (собств. «окрестности»).

Главных родов в Улусе Чагатая было четыре: барлас, джалаир, арлат и каучин. Естественно, они получили уделы первыми и в лучших районах их распределения: для барласов были пожалованы долины Кашкадарьи, с главным городом Шахрисябзом, джалаиров — бассейн Сырдарьи, с главным городом Ходжентом, арлатов — Северный Афганистан, каучинов — бассейн верховьев Амударьи. Уделы-тюмени в западных владениях державы Чагатаидов получили и представители других родов, пришедших в Мавераннахр с ханом. С переносом местопребывания хана и переселением главных родов Улуса Чагатая в Мавераннахр процесс приобщения Чингизидов и кочевой знати торко-монгольских родов к традициям оседлой мусуль­манской культуры со всеми ее институтами фактически приобрел необратимый характер.

Таким образом, Кебека с полным основанием можно считать настоящим устроителем среднеазиатской монгольской державы, за которой укрепилось название — Чагатайское государство. В мусульманских источниках этот термин передается обычно словосочетанием Мулк-и Чагатай (так в «Тарих-и Шейх Увайс») или Мамалек-и Чагатай (так в «Зайл-и Джами ат-таварих» Хафиз-и Абру и «Муизз ал-ансаб»). Границы этого государства по отно­шению к другим монгольским державам (государству Джучидов в Великой Степи, Хулагуидов в Иране и потомков Хубилая в Китае) обозначены на средневековой китайской карте, датируемой, как доказал А. Херманн, 1329 г. На этой карте (впервые опубликованной архиман­дритом Палладием в 1866 г. в четвертом томе «Трудов членов Российской духовной миссии в Пекине»97 и вос­произведенной у Е. Бретшнейдера в качестве приложения ко второму тому его исследования98) к государству потом­ков Чагатая отнесены южная часть Хорезма с городами Дарганом и Кятом, берега Сырдарьи до Отрара включи­тельно, Мавераннахр, оседлые области Восточного Турке­стана до Бишбалыка и Кара-Ходжа включительно, Куль-джинский край до Лукчуна включительно.

Мусульманские авторы прославляют Кебека как спра­ведливого государя и покровителя мусульман, хотя сам он не принял ислам и оставался до конца жизни язычником. Согласно известиям Ибн Баттуты, Кебек-хан был убит своим братом Тармаширином; год смерти хана у него не приводится. По словам тимуридских историков начала XV в. Муин ад-Дина Натанзи, Хафиз-и Абру и анонимного автора «Муиза ал-ансаб», он умер естественной смертью в 721/1321 г. Эта дата была принята некоторыми запад­ноевропейскими исследователями. Однако, как доказали российские ученые (В. Г. Тизенгаузен, В. В. Бартольд, М. Е. Массой, Е. А. Давидович), Кебек-хан умер, по монет­ным данным, не раньше 726/1326 г. Кебек умер язычни­ком, тем не менее он был похоронен не в степи, по монгольскому обычаю, а в Карши, и над его могилой, по словам Шараф ад-Дина Али Йазди и автора «Шаджарат ал-атрак», был построен куполообразный мавзолей му­сульманского типа.

После смерти Кебека Чагатайским государством прави­ли один за другим трое других сыновей Тувы — Ильчигидай, Дурра-Тимур и Тармаширин.

Ильчигидай, по сообщению мусульманских авторов, был мудрым и добродетельным государем. Он, будучи еще царевичем, принимал самое деятельное участие во всех начинаниях и делах своего брата Кебека. Вот что сообща­ет, в частности, по этому поводу иранский историк XIV в. Сейфи ал-Харави. Чагатаид Ясавур, изменив дому, к которому принадлежал, перешел на сторону Хулагуидов, однако и против них он вскоре поднял мятеж. Тогда владетель Герата Гийас ад-Дин из династии Картов, бывших вассалалов Хулагуидов, попросил военной помощи у Кебек-хана. Кебек выделил сорокатысячное войско во главе в Ильчигидем, Рустамом и другими чагатайскими царевичами. Враждующие стороны встретились и сразились в начале июня 1319 г.; после жестокой битвы царевич Ясавур был убит. Победоносно разгромив своего политического врага, чагатайские царевичи вернулись с войском в свою страну.

Став ханом, Ильчигидай, как и его брат Кебек, не принял ислам, местом своего основного пребывания также избрал Западный Туркестан и продолжил деятельность своего предшественника по благоустройству страны. В частности, преемник Кебека восстановил крепость Хиндуван; по его приказу на юго-западной окраине Балха было построено большое селение, получившее название Ильчигидай, по имени своего основателя; и вообще он, по словам Махмуда ибн Вали, побуждал население «рыть каналы, сажать деревья, увеличивать число пашен и распределять участки по жребию» (Бахр ал-асар. Т. 6. Ч. 2, л 206). Вместе с тем Ильчигидай, согласно рассказу того же автора, обеспечивал внутренний порядок в стране и успешную ее защиту от внешних врагов. В частности, он свершил военный поход на северо-восток ханства с цел­ью наказания «военачальников кыргызских племен» (сердаран-и аквам-и киргиз), которые подвергали нападениям окраинные земли Чагатаидов; оттуда Ильчигидай прибыл к берегам Иртыша и переселил тамошних «лесных жителей» (бишенишинан) в центральные районы своей богохранимой страны» (судя по контексту, в юго-западные пределы Семиречья).

Ильчигидай умер естественной смертью в Карши и похоронен рядом со своим братом Кебеком, пишет автор «Бахр ал-асрар», однако не приводит дату смерти хана. Об этой дате можно косвенно судить по свидетельству доми­никанца Иордана де Северака, который дважды побы­вал в Индии, и последний раз находился там до 1328 г. В своем отчете, озаглавленном «Описание чудес», он пе­редает слухи о событиях в Чагатайском улусе: «Слышал я, что между двумя татарскими империями, а именно между той, что прежде называлась Катаем, а теперь называется Обсет, и Гатсарией, лежит империя Дувы и Кайды, некогда царя Капака, ныне Эчигадея, и она тянется на двести и более дней пути» (Иордан де Северак, с. 157). Из этого сообщения можно заключить, что в 1327 г. Ильчигидай (Эчигадей), возможно, был еще жив; вероятно, он умер в 728/1327-1328 г.

После смерти Ильчигидая на престол взошел его брат Дурра (Дува)-Тимур. Мусульманские авторы характеризу­ют его как доблестного, справедливого и щедрого госуда­ря. Судя по сведениям китайских источников, которые приведены у Е. Бретшнейдера, Дурра-Тимур до своего вступления на престол был удельным царевичем в одной из восточных областей страны. Наиболее подробные из­вестия об этом хане со ссылкой на источники приводит балхский историк XVII в. Махмуд ибн Вали. По его рас­сказу, Дува-Тимур, став ханом, переселился в Маверан-нахр, как и его предшественники. Он поддерживал друже­ственные отношения с Ильханом Абу Саидом (1316-1335), и они часто обменивались посольствами. Однако в самом Чагатайском государстве при нем не было твердого порядка, и Дурра-Тимуру приходилось подавлять то и дело вспыхивавшие в разных уголках обширной страны мятежи. Дурра-Тимур, как и его брат Ильчигидай, совер­шил военный поход в «страну кыргызов», вернулся и Мавераннахр и внезапно умер; похоронен в Нахшебе. Царствование Дурра-Тимура длилось три года, говорится в источнике (Бахр ал-асрар. Т. 6. Ч. 2, л. 206-216). Год смерти хана у Махмуда ибн Вали не приводится. В «Муизз ал-ансаб», где Дурра-Тимуру посвящено несколько строк. говорится, что «дни его правления были скоротечными» (Муизз ал-ансаб, л. 32а). Судя по событиям в Чагатайском ударстве, смерть Дурра-Тимур-хана, по-видимому, про­шла в 731/1330-1331 г.

Преемник Дурра-Тимура, его брат Тармаширин, продолжал политику своих предшественников на троне. Он также жил на Кашкадарье, сделав Мавераннахр административно-политическим центром Чагатайского государства. Известны серебряные монеты с именем Тармаширина, чеканенные, в частности, в Таразе. Став ханом, Тармаширин принял ислам, а заодно и мусульманское имя-прозвание Ала ад-Дин («Слава веры») и объявил ислам официальной религией Чагатайского государства.

Мусульманские авторы характеризуют Тармаширина как сильного, справедливого государя и ревностного мусульманина. Арабский путешественник Ибн Баттута, прибыв в Мавераннахр из Дешт-и Кипчака зимой 1333-1334 гг., находился во владениях этого хана 54 дня. Ибн та называет главу государства Чагатаидов в Средней Азии — Султан Ала ад-Дин Тармаширин. Вот рассказ об их первой встрече.

В один из зимних дней 1333 г. Ибн Баттута выехал из Бухары и направился в лагерь Тармаширина, который находился в окрестностях Нахшеба. «Я остановился, — рассказывает Ибн Баттута, — на несколько дней в лагере, который там называют Урду. Однажды, по своей привычке, я пошел в мечеть на утреннюю молитву, и, когда закончил молитву, кто-то сказал мне, что султан находится в мечети. Когда он поднялся со своего места, я подошел нему, чтобы его приветствовать. Шейх Хасан и факих Хусам ад-Дин ал-Йаги доложили султану обо мне и о моем прибытии несколько дней назад. Султан обратился ко мне по-тюркски: „Хушмисан, яхишимисан кутлу айусан". Хушмиссан значит „здоров ли ты?", яхишимисан — „хорошо ли себя чувствуешь?", кутлу айусан — „да будет благословенно твое прибытие!". В это время на нем была надета зеленая иерусалимская каба, а на голове шашийа из того же материала. Султан вышел затем из мечети, направляясь пешком к месту своих приемов. Люди обступили его, представляя ему свои жалобы. Он останавливался и слушивал каждого жалобщика, беден тот или богат, мужчина или женщина. Потом он послал за мной, и я предстал перед ним. Султан был в шатре, а снаружи, справа и слева разместились люди. Эмиры среди них восседали на деньях, а их свита стояла вокруг. Остальные воины сидели рядами, держа перед собой оружие. Это была дежурная стража, которая сидит там до вечерней молитвы. Потом приходит другая смена и остается до конца ночи. Там сделаны навесы из хлопчатобумажных тканей, под кото­рыми они укрываются. Войдя к царю в шатер, я увидел его сидящим на троне, устланном златотканным шелком, по­добно минбару. Внутренность шатра была скрыта раззоло­ченным шелком, а над головой султана, на высоте одного локтя, висел венец; украшенный драгоценными камнями. Великие эмиры сидели на сиденьях справа и слева от него, а перед ним стояли царские дети с опахалами в руках. У входа в шатер находились наиб (заместитель), хаджиб (камергер) и сахиб ал-алама (хранитель печати). Они называют ее ал-тамга; ал означает „красный", тамга - знак. Когда я входил, они все четверо встали навстречу мне и вошли вместе со мной. Я приветствовал султана, и он задавал мне вопросы, а сахиб ал-алама переводил. Разговор наш был о Мекке, ал-Медине, Иерусалиме — да возвысит их Аллах! О городе ал-Халила — мир ему! О Дамаске, Египте, ал-Малике ан-Насире, об обоих Ираках и их царе, а также о персидских странах. В это время муаззин возвестил полуденную молитву, и мы вышли. Обычно мы совершали молитвы вместе с ним. Это были дни сильного, убийственного холода. Но султан не пропус­кал ни утренних, ни вечерних молитв с общиной. После утренней молитвы до восхода солнца он садился для свершения зикра на тюркском языке. Каждый, кто находился в мечети, подходил к нему и здоровался с ним за руку. То же происходило во время послеполуденной молитвы. Если ему преподносили изюм или финики — финики у них высоко ценятся и считаются благословенными, — он раздавал их своей рукой каждому, кто был в мечети» (Ибн Баттута, с. 84-86).

Тармарширин, разумеется, не только творил молитвы и совершал зикр, но и водил войска. В частности, он совершил военные походы в Афганистан и Индию. Об индийском походе Тармаширина мимоходом говорится в «Дневнике» Гийас ад-Дина, связно рассказывается в «Шаджарат атрак», а подробное описание этого похода содержится в «Бахр ал-асрар». Тармаширин выступил с огромным войском из Мавераннахра, прошел через Афганистан, вторгся в Индию и дошел до Дели, город не взял, но разрабил близлежащие округа и с добычей вернулся в свою страну.

Вскоре после возвращения Тармаширина из индийского похода против него подняли восстание недовольные политикой хана Чингизиды и эмиры. В качестве причины и оправдания восстания они выдвинули следующие обвинения: хан «не соблюдал предписаний Ясака» (монгольского обычного права), несколько лет кряду «не созывал той» (ежегодно устраиваемое собрание, куда съезжались потомки Чингиз-хана, эмиры, знатные женщины и крупные военачальники), а также в течение четырех лет он оставался в округах, смежных с Хорасаном, и не ездил в восточные области страны — в Семиречье, где «начало их царства» и столичный город Алмалык.

Восстание возглавил Бузан, сын хана Дурра-Тимура. Войско мятежников подступило к Кешу, Тармаширин вышел из Карши. Враждующие стороны встретились в местности Козы-Мендак и «затопили печь сражения». Войско Тармаширина потерело поражение; хан бежал, но был схвачен около Самарканда, убит и похоронен там же, в одном из селений.

В источниках фигурируют разные даты смерти хана. По мнению В. В. Бартольда, Тамарширин едва ли был в живых после 1334 г. После военного поражения и трагической гибели Тамарширина «люди присягнули» Бузану.

Вот что сообщают о Бузане тимуридские источники XV в. и историк Аштарханидов Махмуд ибн Вали (XVII в.). Бузан, сын Дурра-Тимур-хана, родился от Ургенч-хатун и был одержим джиннами. Он был неверующим. Став ха­ном, Бузан убедился воочию, что часть чагатайских царе­вичей и большинство здешних (т. е. западных) эмиров с их кочевыми родами и племенами стали мусульманами. То­гда, чтобы сохранить свою власть, он решил истребить всех принявших ислам Чингизидов и эмиров улуса. С этой коварной целью он перебил многих царевичей, и в частно­сти Дорджи, сына Илчигидая, царевичей Кулла и Рустама, а также ряд великих эмиров, как, например, Джаду, Сатылмыша и др.; и возвысил до высоких степеней немало безвестных людишек; предпринял он также попытку рас­пространить «ржавчину нечестия» в стране. Бузан «был убийцей, — пишет Хафиз-и Абру, — поэтому его прозвали Бузан Тулбе». Все закончилось тем, что против Бузана бы­ло поднято восстание, и в 736/1335-1336 г. эмиры убили его; могила его находится в селении Харрар (Натанзи, изд., с. 112-113; Зайл-и Джами ат-таварих, л. 508в; Шаджарат ал-атрак, с. 372; Бахр ал-асрар. Т. 6. Ч. 2, л. 23аб).

А вот что рассказывает о Бузане Ибн Баттута, совре­менник хана. По его словам, Бузан до своего вступления на престол был одним из удельных царевичей «в дальней провинции, граничащей с Китаем». Он «был мусульмани­ном, однако маловерущим и дурного поведения». Став ханом, Бузан жил в Мавераннахре, притеснял мусульман, несправедливо обращался с подданными и позволял хри­стианам и иудеям строить храмы. Мусульмане были недо­вольны этим и ждали удобного случая, чтобы свергнуть хана. Вскоре такой случай представился. Халил, сын Чагатаида Ясавура, убитого Ильчигидаем в 1319 г., находясь в Хорасане и узнав о положении дел в Чагатайском государ­стве, обратился к правителю Герата, султану Хусайну, за помощью. Тот отрядил ему войско; по дороге в Мавераннахр к нему примкнули еще несколько эмиров мусульман со своими отрядами, в их числе правитель Термеза Ала ал-Мулк Худаванд-заде, которого Халил назначил своим везиром. Враждующие стороны сошлись в одной местности и готовы были завязать побоище; но тут воины Бузана вдруг «перешли на сторону Халила, разбили Бузана, взяли его в плен и привели к Халилу. Халил его казнил, задушив тетивой лука, так как у них в обычае убивать царевичей лишь удушением. Царство перешло к Халилу» (Ибн Батт­ута, с. 89-91).

Ибн Баттута приводит затем подробный рассказ о некоторых событиях царствования Халила, о котором не упоминают другие мусульманские историки. По сведениям Ибн Баттуты, Халил, овладев всем Мавераннахром, направился в Алмалык. Восточные «татары» Чагатайского государства выбрали себе другого хана и встретили Халила-мусульманина вблизи Тараза, но были разбиты. Халил занял Алмалык, оттуда выступил в поход, дошел до границ Китая, овладел городами Каракорум и Бишбалык. Китайский император отправил было против него войско, но потом заключил с ним мир, Халил стал могущественным, и цари стали бояться его. Вскоре Халил оставил в Алмалыке везира Худаванд-заде с большим войском, а сам вернулся в Самарканд и Бухару. Какие-то люди донесли Ха­лилу на Худаванд-заде, утверждая, будто он хочет восстать против хана. Халил отозвал везира и после его возвращения велел убить его. «Это было причиной крушения царства Халила», — полагает Ибн Баттута.

Укрепив свою власть в Чагатайском государстве, Халил стал покушаться на правителя Герата, благодаря которому «получил царство, кто обеспечил его войсками и снабдил деньгами». Чтобы дать отпор врагу, султан Хусайн отправил войска со своим двоюродным братом Малик-Варна. Обе стороны встретились в одной местности, и произошел бой; Халил потерпел поражение, был взят в плен и приведен к Хусайну, который даровал ему жизнь и назначил ему достойное содержание. Халил еще оста­лся в Герате, когда Ибн Баттута весной 1347 г. проехал через этот город на обратном пути из Индии.

В. В. Бартольд комментирует рассказ Ибн Баттуты так: «Несмотря на фантастичность рассказа, существование Халила доказывается монетами с именем султана Халилаллаха, чеканенными в Бухаре в 742 и 743 г. х. (1342-1344)». Употребление здесь слова «фантастичность» объясняется тем, что рассказ путешественника Ибн Баттуты о Халиле и военно-политических событиях непосредственно после ги­бели Бузана как по хронологическим датам, так и в других отношениях находится в полном противоречии с рассказа­ми мусульманских историков. Правда, и у мусульманских историков в этом вопросе полный разнобой. Так, напри­мер, согласно перечню ханов Чагатайского улуса, приво­димому Муин ад-Дином, после Тармаширина называются: Дорджи, Джанкши, Бузан, Казан и т. д.; у Хафиз-и Абру: Тамарширин, Джанкши, Бузан, Али-султан и т. д.; у автора «Шаджарат ал-атрак»: Тармаширин, Бузан, Джанкши, Йисун-Тимур и т. д.; у Махмуд ибн Вали: Тармаширин, Бузан, Джанкши, Йисун-Тимур и т. д.

Ход военно-политических событий после гибели Буза­на в 736/1335-1336 г. представляется автору настоящих строк таким. Когда Халил, «дервиш ханского происхожде­ния» (выражение В. В. Бартольда), направился в земли Алмалыка, то кочевое население восточной части государ­ства, тогда в подавляющем большинстве своем еще нему­сульмане, выбрали себе другого хана, а именно — цареви­ча Джанкши, который не был сторонником ислама. Когда правитель Герата, пленив Халила, «поместил его в своем дворце, дал рабыню и назначил содержание», Джанкши сумел распространить свою власть на всю страну. Причем последнее событие имело место не позднее 737/1336 г.: сохранились серебряные монеты, чеканенные в указанном году, в частности, в Термезе и Бадахшане со следующей легендой: «Джанкши-хан, великий хакан, да увековечит Бог его царствование и власть его».

Некоторые источники называют Джанкши — сыном Ту­вы (ум. 796/1306-1307); однако в других источниках он назван сыном Абукана, сына Тувы (Дувы). По китайским источникам, Джанкши до своего вступления на престол был одним из удельных царевичей в восточных областях Чагатайского государства; в частности, сообщается, что в 1332 г. царевич Джанкши отправил в Китай 170 русских пленных и получил за это денежное вознаграждение, царевич Йен-Тимур отправил китайскому императору 1500 русских пленных, третий царевич — тридцать.

Став ханом, Джанкши переместил политический центр страны снова в долину Или, в Алмалык (напомню, город находился южнее озера Сайрам и перевала Талки, северо-западнее нынешней Кульджи). При его царствовании Семиречье стало местом активной миссионерской деятельности; там, около Алмалыка, католические миссионеры построили церковь и, получив возможность «проповедовать невозбранно и открыто», многих окрестили; сообща­тся, что даже семилетний сын хана с согласия своего отца принял крещение и имя Иоанн.

Однако в 1338 г., по сообщениям католических миссионеров, в стране вспыхнул мятеж, Джанкши-хан был низложен и убит своим братом.

Приведем теперь известия мусульманских историков об обстоятельствах жизни Джанкши. По словам Муин ад-Дина Натанзи, Джанкши-хан «имел сильную склонность к вероотступничеству так, что устроил в орде (кочевая резиденция хана) передвижные капища, во всех делах, больших и малых, совещался с буддийскими жрецами (бахшийан) и с их одобрения повелел во всех соборных мечетях Мавераннахра, Туркестана и Уйгуристана делать изображения идолов. Из забав и развлечений питал страсть к шахматам и охоте. После двух лет независимого правления был убит однажды ночью на царском престоле, и никто не нашел его убийцу. Могила его находится в Нахшебе (Натанзи, изд., с. 112).

Согласно автору «Шаджарат ал-атрак» и Махмуду эн Вали, убийцей Джанкши был его брат Йисун-Тимур, торый по наущению своей матери зарубил хана саблей. Став ханом, Йисун-Тимур вскоре лишился рассудка от угрызения совести и вырезал обе груди у своей матери за то, что она надоумила его поднять бунт против Джанкши-хана и подстрекала его совершить братоубийство.

В 1339 г. Йисун-Тимур-хан был низложен потомком Угедея Али-султаном, мусульманином; его преемник Мухаммад-хан, потомок Чагатая; ему наследовал Казан, сын мятежного Чагатаида Ясавура, брат гератского пленника Халила. Казан был крайне жестокий государь. Против не­го взбунтовалась часть тюркских эмиров. Хан выступил на них войной, но борьба оказалась для Казан-хана неудач­ной, и в 747/1346-1347 г. он пал в битве с эмиром Каза-ганом, и Чагатайское ханство распалось на два отдельных государства.

Распад Чагатайского ханства исследователи объясняют по-разному. Не вступая в полемику, изложу точку зрения В. В. Бартольда, которую вполне разделяю.

«Распадение Чагатайского государства, на наш взгляд, было исторической необходимостью и должно было про­изойти независимо от возвышения тех или иных эмиров и от междоусобий среди монгольских царевичей. Монголь­ские владетели в Средней Азии находились в ином поло­жении, чем в Китае и в Персии. Императоры династии Юань и персидские ильханы имели перед собой население однородное если не в этнографическом, то в культурном отношении и могли управлять им на основании прежних, выработанных веками принципов и установлений. Что ка­сается владений Чагатая и его потомков, то в западной половине их господствовала персидско-мусульманская культура, в восточной — уйгурская, образовавшаяся глав­ным образом под влиянием китайской цивилизации, в свя­зи с влиянием буддийских и христианских (несториан-ских) религиозных идей. Ислам ко времени монгольского завоевания уже достиг господства в Мавераннахре, в за­падной части Кашгарии, в Семиречье и в Кульджинском крае; но даже на мусульманских тюрков, находившихся под властью династии Караханидов, продолжала оказы­вать влияние китайско-уйгурская цивилизация, как видно уже из желания Караханидов носить титул Табгач-ханов или „царей Сина", т. е. китайских императоров. Уйгуры, остававшиеся верными буддизму или несторианству, считались самыми непримиримыми врагами ислама. Соперничество между уйгурами и мусульманами, существовавшее и в Персии, и в Средней Азии, где силы обеих партий были равны, проявлялось с особой силой и в конце кон­цов неминуемо должно было привести к распадению государства, которое и произошло около половины XIV в. Взаимодействие обеих культур было настолько сильно, что ни в одной из двух половин чагатайского улуса не оказалось возможным исключительное преобладание одного элемента; в западной половине наряду с арабским алфавитом продолжал употребляться уйгурский, и до самого конца XV в. мы находим при дворе Тимуридов уйгурских писцов; с другой стороны, ханы восточной половины приняли ислам и постепенно распространили его среди своего народа. Тем не менее разница между западной и восточной частью Средней Азии была настолько велика, что даже Тимур, присоединивший Персию к своим владениям и посадивший в Золотой Орде своего ставленника, не мог восстановить единства чагатайского государства; до конца жизни ему не удалось прочно утвердить свою власть в Восточном Туркестане и соседних областях»99.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 4. Моголистан

Спойлер (раскрыть)

В западных владениях Чагатайского улуса — Мавераннахре — род Чагатая потерял свое господство, и власть перешла в руки тюрко-монгольских беков (эмиров). Иначе обстояло дело в восточных областях Чагатайского хан­ства. Эмиры этой части государства не стали узурпировать верховную власть, а решили возвести на престол своего хана — Чингизида. Эмир Пуладчи из племени дуглат, самый могущественный из эмиров восточных областей, привез из долины р. Или шестнадцатилетнего царевича Туглук-Тимура, мнимого или действительного потомка Чагатая, и в 748/1347-1348 г. возвел его на престол в Аксу. Государство, возникшее в восточной половине Чага­тайского улуса в результате совместной деятельности эми­ра Пуладчи и Туглук-Тимур-хана, именуется в средневеко­вых источниках по-разному: Улус моголов, Улус Джете, Страна Джете, но чаще всего — Моголистан, Мамлакат-и Моголистан.

Моголистан — персидское слово и означает «Страна моголов»; оно образовано от слова могол (могул, у автора XVI в. Ахсикенди дается вариант мугал); так, без буквы «н», произносилось и писалось народное название монго­лов в Средней Азии и соседних мусульманских странах. Произношение могол (могул) сохранилось до нашего вре­мени у потомков монголов в Афганистане. Название Мо­голистан встречается еще в «Сборнике летописей» Рашид ад-Дина. Правда, для Рашид ад-Дина, умершего в 1318 г., т. е. до разделения Чагатайского улуса на два независимых государства, Моголистан — это коренной йурт Чингиз-хана, собственно Монголия. В этой связи небезынтересно отметить, что для автора «Муизз ал-ансаб», который пи­сал в двадцатых годах XV в. в государстве Тимуридов, т. е. в западной части бывшего Чагатайского улуса, и знал о существовании Моголистана Туглук-Тимур-хана и его по­томков, та, собственно, Монголия, что в глубине Азии — это Шарки Моголистан (букв. «Восточный Моголистан») (Муизз ал-ансаб, л. 13а).

Казахстанский востоковед В. П. Юдин в одной из своих рецензий, опубликованной в 1965 г., высказал мнение, что Моголистан включал в себя только области, ограничен­ные Сырдарьей, Сары-Су, Балхашем, Иртышом и южны­ми склонами Центрального Тянь-Шаня, и что Кашгарин не входила в состав Моголистана, а находилась во владе­нии эмиров племени дуглат. Однако такое одностороннее определение границы Моголистана вызывает ряд возра­жений. Дуглаты, удельное владение которых называлось «Манглай Субе», были не просто и не только одним из основных племен Моголистана, но именно эмир этого племени Пуладчи в 748/1347-1348 г. возвел на престол в Аксу Туглук-Тимура, первого хана Моголистана; сын Пуладчи, эмир Хадайдад заставил провозгласить ханом Хизр-Ходжу (ум. 1399), сына Туглук-Тимура, а впоследствии он посадил на престол в Моголистане еще пять ханов и вместе со своими сыновьями и братьями фактически управлял государством моголов100. Манглай Субе, владения дуглатских эмиров, в состав которого, по словам Мирзы Хайдара Дугтлата, автора «Тарих-и Рашиди» (В 648, л.7а), входили Кашгар, Хотан, Яркенд, Касан, Ахсикет, Андижан, Аксу, Ат-Баши, Кусан, т. е. юго-запад Семиречья вместе с областями Восточного Туркестана от Ферганы до Кучи и Черчена, не только составлял часть Моголистана, но являлся административно-политическим центром Моголистана с самого начала его возникновения. Мнение П. Юдина о границах Моголистана основано лишь на одном высказывании автора «Тарих-и Рашиди». Однако глубокая проработка всех сообщений Мирзы Хайдара Дуглата и других мусульманских авторов о Моголистане вкупе позволяет утверждать, что в эпизоде, на который ссылается В. П. Юдин, мы сталкиваемся лишь с одним из значений термина Моголистан.

В этой связи представляется уместным напомнить, что есть разные границы, а именно: этнографическая граница (например, между иранцами и тюрками), хозяйственная (например, между областью земледелия и областью кочевой жизни), религиозная (например, между областью ислама и немусульманскими странами), политическая (например, между Арабским халифатом и не подчиненными ему областями) и, наконец, государственная граница между отдельными суверенными государствами. Границы эти могут совпадать в разных сочетаниях или не совпадать. В Моголистане, в частности, государственно-политическая и хозяйственная границы не совпадали совсем. Соответственно, термин Моголистан употреблялся, по меньшей мере, в двух значениях. Как политический термин Моголистан обозначал государство восточных Чагатаидов в це­лом, т. е. он объединял все владения потомков Чагатая, где только моголы составляли политическую элиту, и такой важнейший фактор средневекового общества, как воинст­во. В состав такого Мамлакат-и Моголистан (выражение Хафиз-и Абру и Махмуда ибн Вали) входили и Семиречье и Восточный Туркестан (Кашгария) вместе; соответствен­но государственные границы Моголистана простирались от Ферганы на западе до Баркуля (Байкуля) на востоке, от оз. Балхаш (Кокче-Тенгиз) на севере до Хотана включи­тельно на юге.

Государственные границы Моголистана не оставались, однако; неизменными: в зависимости от политической ситуации они то сужались, то, наоборот, расширялись. Так, при Туглук-Тимур-хане (1347-1363) границы Мого­листана на востоке Кашгарии проходили в районе Куча; в девяностых годах XIV в. Хизр-Ходжа-ханом был предпри­нят поход против Кара-Ходжи и Турфана, в результате чего эти два очень важных города на границе Китая оказались включенными в состав Моголистана; впоследст­вии граница Моголистана в Восточном Туркестане была перенесена еще дальше на восток, к Баркулю. В одном месте своего «Тарих-и Рашиди» Мирза Хайдар утверждает, что в пятидесятых годах XV в. западную окраину Моголи­стана составлял округ Чу и Козы-Баши, т. е. долина р. Чу и горные склоны Курдая; в другом месте «Тарих-и Раши­ди» говорится о том, что западные границы Моголистана составляют Тараз, Туркестан и Ташкент, В последние деся­тилетия XV — начале XVI в. эти города с округами по преимуществу действительно принадлежали моголам, а Ташкент являлся даже местом пребывания могольского хана Юнуса (ум. 1487) и его преемника Махмуд-хана. Но в 1503 г. все западнотуркестанские владения моголов пе­решли в руки Шибанидов, а хан моголов со своими при­дворными переселился в Кашгарию. В двадцатых годах того же столетия моголы были вытеснены из Семиречья казахами, и эта территория скоро стала называться Казак­станом (Казахстаном). Однако моголы сохранили власть в Кашгарии, и их собственно восточнотуркестанское государство с центром в Яркенде получило у местных историографов конца XVП-XVIII вв. название Моголийе, Мамлакат-и Могулийе. Первоначально в состав Мамлакат-и Могулийе входили города Кашгар, Ячги-Хисар, Уч, Аксу и Хотан с прилегающими округами, а впоследствии (с семйдесятых годов XVI в.) Бай и Кусан (Куча), а также восточные области с центрами в Чалыше и Турфане.

Отметим, что слово «Моголийе» не есть изобретение восточнотуркестанских авторов конца XVII-XVIII вв., как это иногда утверждается в исторической литературе. Это слово встречается уже у Хамдаллаха Казвини (род. 1280); однако в его «Нузхат ал-кулуб» (1340) термином Могулийе называется не Восточный Туркестан, а округ Кагаз-Кунан в Иране. После падения монгольской династии в Восточном Туркестане в конце XVII в. постепенно вышли из употребления и названия Моголистан, Моголийе, Мамлатак-и Могулийе.

Как этнографический термин «Моголистан» обозначал те районы владений могольских ханов, где численность кочевого населения преобладала. Для периода XIV - начала XVI в., судя по некоторым замечаниям в «Тарих-и Рашиди», это прежде всего территории Семиречья и современного Кыргызстана. Примерно такое же понимание географического термина Моголистан мы встречаем в ряде мест «Бабур-наме»; оно выражается в том, что для Бабура (ум. 1530) Моголистан — варварская периферия, окраинные земли, где кочуют «злосчастные» моголы и пасутся табуны диких куланов. Результаты длительного пребывания значительного количества моголов на территории современного Кыргызстана и Семиречья в период их политического могущества отразились, в частности, в топонимике этих краев. Как установил О. Ф. Акимушкин, оз. Балхаш, которое у мусульманских авторов средневековья обычно именуется «Кокче-Тенгиз» или «Атрак-Куль», в одном из петербургских списков «Зафар-наме» Йазди (сочинение закончено в 1425 г.) названо «Могол-Куль» («Могольским озером»). В сочинении среднеазиатского автора первой половины XVI в. Сайф ад-Дина Ахсикенди «Маджму ат-таварих» Центральный и Южный Тянь-Шань назван «Кух-и мугал» («Могольскими горами»); на этот факт впервые обратил внимание специалистов В. А. Ромо-дин. Тянь-Шань называется Могольскими горами и в «Хафт иклим», географо-биографической энциклопедии известного иранского литератора рубежа ХVI-ХVП вв. Амина ибн Ахмада Рази.

От названия Моголистан и Моголийе обратимся теперь к термину могол и попытаемся ответить на вопрос: кто такие моголы Моголистана и Моголийе: представители царствовавшей тогда в Восточном Туркестане и Семиречье династии или конгломерат подчиненных им тюрко-монгольских кочевых племен Моголистана? Сословие на служ­бе у ханов Чагатаидов или особая этническая общность?

Первоначально, в XIII в., термин могол обозначал в Западном и Восточном Туркестане собственно монголов — пришельцев из глубин Центральной Азии. Он выступал как различительный знак и содержал политическую, этно­графическую и иную характеристику носителей этого име­ни. В ХIV-ХVП вв. слово могол приобрело новое содержа­ние. Хотя и сохранялось представление о том, что речь идет о монголах, изменились сами носители этого имени: моголы (монголы) приняли тюркских язык, как основной, значительная часть их приняла ислам и т. д; однако — что очень важно — моголы в массе своей сохранили кочевой образ жизни. Поскольку кочевую часть населения Мого­листана составляли не только моголы, но и многочислен­ные тюркские народы и племена, то за термином могол закрепилось по меньшей мере два значения:

1. В узком смысле моголы — это тюркизированные монголы, которые выступали как ревностные хранители монгольских кочевых традиций в этническом, бытовом и иных планах и именно этим отличались не только от тогдашних западнотуркестанских соседей, но и других поданных ханов Чагатаидов Восточного Туркестана. Эти ханы в мусульманских источниках также называются мо­голами.

2. В широком смысле термин могол употреблялся в собирательном значении и обозначал принадлежность раз­личных кочевых скотоводческих родов, племен и народностей независимо от их языка, верований и т. п. к государству моголов — Моголистану, Моголийе. Поэтому многие авторы ХV-ХVII вв. причисляли к моголам не только такие тюркизированные монгольские племена, как, например, дуглат, чурас, кереит и др., но также и семиреченских канглы, присырдарьинских карлуков, тянь-шаньских кыргызов, т. е. природных тюрков. В результате моголами считали и восточнотуркестанских монголов-шаманистов, и семиреченских тюрков-мусульман, и тянь-шаньских кыргызов — тогда кафиров.

И смотря по тому, какое из этих двух значений средневековый автор хотел подчеркнуть, он характеризовал и даже называл моголов по-разному. Если, например, автор противопоставлял моголов коренному населению Западного и Восточного Туркестана, то употреблял чаще всего выражение каум-и могол («сообщество монголов»); если хотели отличить моголов от чагатаев, т. е. кочевых тюрко-монгольских родов и племен Западного Туркестана, то употребляли слово джете («вольница»); если хотели противопоставить моголов коренным оседлым жителям Моголистана и Моголийе, то использовали термин сахранишин («степняк-кочевник»).

Восточнотуркестанский историк Мирза Хайдар Дуглат (1500-1551) пишет, что в его время население Кашгарии азделялось на четыре группы (кисм): тюмень — крестьянство (раийат), платившее ежегодную подать хану; каучин — войско (сипахи), аймак — кочевники, имевшие право на определенное количество хлеба, тканей и т. п.; и, наконец, чиновники и представители мусульманской религии (Тарих-и Рашиди, В 648, л. 165б-166а).

По мнению В. В. Бартольда, вероятно, каучины и айма­ки вместе составляли моголов Моголистана и Моголийе.

Исходя из вышеизложенного, в целом значение слова могол можно определить так: моголы Моголистана и Мо­голийе — это кочевники, составлявшие основную военную силу страны. В этом смысле моголы не были особой этнической группой: среди моголов Моголистана и Мого­лийе были и природные монголы, сохранявшие привер­женность шаманизму, и природные тюрки — мусульмане, и другие народности, сохранившие кочевые традиции; в этом смысле моголы Моголистана и Моголийе не состав­ляли и особое сословие: моголы вообще и собственно монголы в частности были и среди султанов, и среди эмиров, и среди рядовых кочевников. После распада Ча­гатайского ханства на два отдельных государства в середи­не XIV в. официальное название чагатай сохранилось только за западным государством (государством Тимура) и его населением. Жители этих двух государств, пишет Мирза Хайдар Дуглат, «по причине взаимной неприязни называют друг друга разными уничижительными имена­ми, а именно: чагатаи называют моголов джете, а моголы именуют чагатаев караунасами» (Тарих-и Рашиди, В 648, л. 83б-84а).

Караунас значит «метис», «человек смешанного проис­хождения». Именно в таком значение употребляет это сло­во Марко Поло, описывая некудерийцев, т. е. отряды Не-кудер-огула, сына Муджи-Йебе, сына Чагатая, кочевав­ших в области Кермана и юго-восточного Хорасана и совершавших частые и опустошительные набеги на сосед­ние земли, когда сообщает следующее: «Городов, крепо­стей тут много. Города обнесены земляными валами, вы­сокими, толстыми, в защиту от каранов, что бродяжнича­ют по здешним местам и грабят всех. Зовут их так потому, что матери у них индианки, а отцы татары» (Марко Поло, с. 67). О караунасах в районе Газни и Герата говорится и и «Джами ат-таварих» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 90). Со вто­рой половины XIV в., как мы знаем, моголы Моголистана называли караунасами чагатаев. т. е. подданных государства Тимура и Тимуридов. Небезынтересно отметить, что автор XVII в. Махмуд ибн Вали, описывая военные события XV в., называет караунасами (аквам-и караунас) самих моголов Моголистана и противопоставляет их «токмаковцам», т. е. кочевым скотоводческим родам и племенам Великой Степи. В XVI-XVII вв. термин караунас в значении «метис» широко применялся в Индии для обозначения уже потомков и чагатаев и моголов, прибывших туда вместе с Бабуром (ум. 1530).

Монгольское слово джете — «вольница», равнозначно тюркскому казак. Оно впервые встречается, как установил В. В. Бартольд, в «Мулхакат ас-сурах» Джамала Карши (сочинение закончено между 1302-1306 гг.); там, без указания года, говорится о том, что Кашгар подвергся нашествию джете. О монголах-джете в районе Байбурта сообщает историк Ильханов Рашид ад-Дин (ум. 1318) в своей «Переписке». В обоих указанных случаях речь идет, по-видимому, просто о «вольнице».

Термин джете получил дальнейшее развитие у тимуридских историков XV в., где это слово появляется уже как насмешливое прозвание монголов и одновременно как название их страны, причем для них джете («Улус Джете») — термин равнозначный политическому термину Моголистан. Так употребляет термин Джете и Мирза Хайдар в своем «Тарих-и Рашиди» (XVI в.), а аштарханидский историк XVII в. Махмуд ибн Вали прямо заявляет: «Джете — то же самое, что Мамлакат-и Моголистан» (Бахр ал-арсрар. Т. 6. Ч. 2, л. 286).

Данные источников о родословной Туглук-Тимура, первого хана восточной половины Чагатайского улуса, противоречивы: по одним сведениям (Муизз ал-ансаб, Зафар-наме Йазди, Шаджарат ал-атрак), он был сыном Эмил-Ходжи, сына Дува-хана, сына Барака, сына Йисун-Дувы, сына Мутугена, сына Чагатая, сына Чингиз-хана; по другим сведениям (Бабур-наме, Тарих-и Рашиди), Туглук-Тимур был сыном Есен-Буги, другого сына Дувы.

Последнее является анахронизмом, так как сын Дувы по имени Есен-Буга умер в 1318 г., а Туглук-Тимур, как утверждается, родился в 730/1329-1330 г. Чтобы прими­рить разногласие ранних источников, историки XVII в. Махмуд ибн Вали и Абу-л-Гази предполагают, что Эмил-Ходжа (или, как они пишут, Иль-Ходжа) носил также прозвание Есен-Буга.

По преданию, включенному в «Муизз ал-ансаб», мать Туглук-Тимура после смерти своего мужа-царевича Эмил-Ходжи вышла замуж за другого человека (в источнике его имя написано без диакритических знаков); Туглук-Тимур родился в доме этого человека и считался его сыном (Муизз ал-ансаб, л. 326). Согласно преданию, которое приводят Мирза Хайдар Дуглат и Абу-л-Гази, у Есен-Буга-хана, сына Дувы, была любимая жена, по имени Сатылмыш-хатун, но от нее не было у него детей. Поэтому он обратил взор на одну служанку по имени Менгли и держал ее при своем дворе. Со временем Менгли забеременела от хана. Однажды, когда Есен-Буга отправился в поход, Сатылмыш-хатун выдала Менгли замуж за эмира по имени Широгул из племени дохтуй и переселила их в один из дальних йуртов страны. Но между тем весь народ знал, что та невольница была беременна от хана. В доме эмира Менгли родила мальчика, которого нарекли Туглук-Тимуром. По прошествии некоторого времени Есен-Буга-хан умер; в государстве начались беспорядки. Пуладчи, эмир племени дуглат, в 746/1346-1346 г. привез из Кульджинского края в г. Аксу шестнадцатилетнего Туглук-Тимура, а в 748/1345-1348 г. возвел его на престол (Тарих-и Рашиди, пер., с. 25-27; Абу-л-Гази. Т. 1. С. 155-157).

О первых годах правления Туглук-Тимур-хана в источ­никах мало сведений. Утверждается только, что он в ско­ром времени подчинил себе Кашгар, Яркенд, Ала-Таг и Уйгуристан и что власть его распространялась на «весь Моголистан». Согласно Мирза Хайдару Дуглату и Абу-л-Гази, в возрасте 24 лет (т.е. в 754/1353) Туглук-Тимур стал мусульманином, вместе с ним мусульманскую веру приняли сто шестьдесят тысяч человек, и с этого времени в Улусе Чагатая ислам стал господствующей верою.

Туглук-Тимур, владевший Семиречьем и Восточным Туркестаном, решил распространить свою власть и на западные области Улуса Чагатая; с этой целью весной 1360 г. он выступил в поход на Мавераннахр, где после смерти Казан-хана в 747/1347 г. власть находилась в руках нескольких эмиров, из которых самым могущественным был Хусайн, внук эмира Казагана. По прибытии Туглук-Тимур-хана с огромным войском в Мавераннахр многие эмиры западных владений Чагатаидов признали его верховную власть, в том числе Тимур из племени барлас, бывший тогда помощником эмира Хусайна. Но вскоре несогласованные действия могольских военачальников заставили Туглук-Тимура вернуться в Моголистан.

Весной 1361 г. Туглук-Тимур во второй раз выступил в поход на Мавераннахр. Эмир Тимур, владетель Кеша (с середины XIV в. называется Шахрисябз — «Зеленый город»), вновь заявил о своей покорности хану моголов, многие из эмиров, в том числе эмир Хусайн, бежали за Амударью. В погоне за бежавшими противниками в начале зимы Туглук-Тимур дошел до Гиндукуша, провел в тех пределах весну и лето 1362 г., а осенью возвратился в Моголистан, оставив своим наместником в Мавераннахре Илйас-Ходжу, своего сына. Однако дела у Илйас-Ходжи не пошли на лад: часть военачальников во главе с эмиром Бекчиком, оставленные Туглук-Тимур-ханом в Мавераннахре с сыном, подняла против него мятеж, к ним примкнули местные эмиры со своими отрядами. Объединенные силы мятежников нанесли поражение войску Илйас-Ходжа-оглана в сражении около Пул-и сангин («Каменный мост»). В это тревожное время Илйас-Ходжа получил роковое известие о кончине своего отца.

Согласно «Зафар-наме» Йаздд, Туглук-Тимур-хан умер в 764/1362-1363 г.; согласно монгольским преданиям, ему было 34 года. Туглук-Тимур был похоронен в Илийской долине, около города Алмалыка, столицы бывшей Чагатайской державы; тогда же над могилой хана была возведена великолепная гробница с высоким (более 16 м) куполом в стиле самаркандских мечетей из обожженного кирпича, облицованного изразцами зеленого, белого, го­лубого и коричневого цветов (подробное описание гроб­ницы хана дано в работах В. В. Бартольда101 и Н. Пантусова102. По словам В. В. Бартольда, лично осмотревшего гробницу Туглук-Тимура в 1894 г., мазар первого хана Моголистана «далеко оставляет за собой все виденные нами архитектурные памятники Средней Азии, за исклю­чением самаркандских».

У Туглук-Тимура было пять сыновей и две дочери, по имени Йадгар и Тоган; имена его сыновей (сразу обращает на себя внимание то, что они все мусульманские): Илйас-Ходжа, Хизр-Ходжа, Даулат-Ходжа, Зу-л-Карнайн, Искандар (Муизз ал-ансаб, л. 32б-33а; Нусрат-наме, л. 1476).

Получив весть о смерти своего отца, Илйас-Ходжа спешно покинул Мавераннахр и прибыл в Моголистан; и в том же 764/1362-1363 г., по словам автора начала XV в. Муин ад-Дина Натанзи, «эмир Ширамун, эмир Хаджжи, эмир Тунам, эмир Камар ад-Дин, эмир Шамс ад-Дин и прочие могольские эмиры, собравшись и вынеся общее решение, посадили Илйас-Ходжа-огд/ана на ханский пре­стол» (Натанзи, изд., с. 125; МИКК, с. 119).

Царствование Илйас-Ходжа-хана было кратковремен­ным. Так как он, продолжает Натанзи свой рассказ об Илйас-Ходже, по причине малолетства и небольшого жиз­ненного опыта беспечно относился к делам царства, то за короткое время «в могущественном торе все совершенно изменилось и переменилось». Когда со времени его восше­ствия на престол прошел год, неограниченная власть в стране оказалась в руках эмиров-узурпаторов, во главе с эмиром Камар ад-Дином. Однако при жизни Илйас-Ход-жи, потомка Чингиз-хана, ни у кого не возникало желания изъявить покорность карачу («чернь»); тогда Камар ад-Дин напал на орду, захватил Илйас-Ходжа-хана в опочи­вальне во время послеполуденного сна и убил. Согласно известиям автора «Шаджарат ал-атрак», Илйас-Ходжа похоронен в Алмалыке, рядом со своим отцом Туглук-Тимур-ханом..

По «Мунтахаб ат-таварих-и Муини» и некоторым другим источникам, смерть Илйас-Ходжа-хана имела место в 765/1363-1364 г. Однако это утверждение не соответствует действительности: Илйас-Ходжа погиб не раньше лета 1365 г. Известно, что Илйас-Ходжа лично возглавлял могольское войско во время «Грязевой битвы» (Джанг-и лай»), когда объединенные силы эмира Хусайна и эмира Тимура потерпели поражение у Сырдарьи, между Чинасом и Ташкентом103. Согласно Шараф ад-Дину Али Йазди, автору официальной истории Тимура в окончательной редакции, «Грязевая битва» произошла в начале месяца рамазан 766 года хиджры, соответствующего году Змеи по циклическому календарю (т. е. в конце мая 1365 г.); у другого тимуридского историка, Фасиха Ахмада (род. 1375), датой сражения «Джанг-и лай» называется .767/1365-1366 г.

Как гласят предания моголов в передаче Мирзы Хайдара Дуглата и Абу-л-Гази, эмир Камар ад-Дин, убив Илйас-ходжу, проявил давнюю вражду к его отцу, Туглук-Тимур-хану, вражду, которую он хранил в своем сердце все эти годы. Камар ад-Дин был младшим братом эмира Пуладчи из племени дуглат, который привез из Илийской долины царевича Туглук-Тимура и в 748/1347-1348 г. провозгласил его ханом в Аксу. А всего их было пятеро братьев: 1) эмир Тулик, 2) эмир Пуладчи, 3) эмир Шамс ад-Дин, 4) эмир Камар ад-Дин, 5) эмир Шайх-Даулат. В царствование Туглук-Тимура эмир Пуладчи занимал высшую должность в администрации государства Моголистан — должность улусбеги. По Абу-л-Гази, эмир Пуладчи умер вскоре после принятия Туглук-Тимур-ханом ислама, т. е. около 1353-1354 гг.; по сведениям Мирзы Хайдара Дуглата, Пуладчи умер незадолго до Туглук-Тимура, т. е. около 360-1363 гг. Хан передал должность улусбеги сыну Пуладчи эмиру Худайдаду, которому было семь лет. Брат Пуладчи эмир Камар ад-Дин, человек по природе своей «тщеславный и беспардонный, но смелый и храбрый», возмутился таким решением и обратился к хану с предло­жением: «Эмир Худайдад вследствие своего малолетства не может надлежащим образом управлять столь великим государством; передайте мне его должность, а он пусть находится при мне до того времени, как будет в состоянии править делами». Туглук-Тимур не принял его предложе­ния, и по этой причине Камар ад-Дин носил-де в своем сердце неудовольствие и обиду на хана. Когда Туглук-Тимур умер, эмир Камар ад-Дин возмутился против его преемника Илйас-Ходжу и, улучив момент, убил его. За­хватив в свои руки власть, эмир Камар ад-Дин старался истребить всех детей и родственников Туглук-Тимур-хана. Однажды люди Камар ад-Дина, которым эмир-узурпатор поручил разыскивать и убивать всех из рода Туглук-Тиму-ра-хана, обнаружили и за один день умертвили восемна­дцать ханских сыновей и родичей. Однако эмиру Худайдаду удалось спасти и надежно спрятать в горах Бадахшана сына Туглук-Тимур-хана Хизр-Ходжа-оглана, который был грудным ребенком. Впоследствии эмир Худайдад по­садил Хизр-Ходжа-оглана на ханский престол.

Год начала правления Хизр-Ходжа-хана источниками точно не называется. По «Тарих-и Рашиди» и «Шаджара-йи тюрк», Хизр-Ходжа был возведен на ханский престол после того, как эмир Камар ад-Дин пропал без вести в диких лесах страны Тюлес во время одного из нашествий Тимура на Моголистан, т. е. после 1390 г.; однако это не соответствует датам, которые приводятся в более ранних источниках. В «Зафар-наме» Шами и в «Зафар-наме» Йазди Хизр-Ходжа именуется «ханом Джете» в описании событий 791/1388-1389 г. Согласно Муин ад-Дину Натанзи, Хизр-Ходжа-оглан был провозглашен ханом н 769/1367-1368 г.; но вследствие малолетства хана в на­чальные годы его царствования все дела при нем решали Мирак-ага, жена эмира Пуладчи, мать Худайдада, женщина властная и чрезвычайно строгая; власть Хизр-Ходжа-хана и его атабека распространялась тогда лишь на часть территории Моголистана (Натанзи, изд., с. 115,130-131; МИКК, с. 119-120). Какую-то часть территории Семиречья контролировал эмир-узурпатор Камар ад-Дин. Но вскоре все разрешилось в пользу Хизр-Ходжи: сначала он избавился от Мирак-аги, своей опекунши, а потом и от Камар ад-Дина, своего главного противника внутри страны. Осуществилось все это с помощью эмира Тимура, который к началу семидесятых годов XIV в. подчинил себе западные владения Чагатаидов и создал там сильное ударство с центром в Самарканде.

Тимур, пользуясь смутным временем, предпринял несколько походов на Моголистан. Во время одного из таких нашествий, имевшего место, согласно «Матла ас-садайн», в 779/1377-1378 г., войско Тимура во главе с Омар-Шейхом и Хитай-бахадуром вошло в Кашгар. Хизр-Ходжа-хан и эмир Худайдад, оставив город, ушли. «Эмирзаде Омар-Шейх, — пишет далее Абд ар-Раззак Самарканди, — захватив мать Худайдад могола, Амире-ака, и гаремы эмиров, отправил их в Самарканд, а жителей Кашгара переселили в Андуган». По сведениям Муин ад-Дина Натанзи, Мирак-ага скончалась при дворе Тимура спустя три года после пленения. В 1390 г. Тимур снова отправил войско против Джете, на войну с Камар ад-Дином. Последний бежал на Иртыш, оттуда на север, в страну Тюлес. Как полагает В. В. Бартольд, Камар ад-Дин после этого, вероятно, уже не возвращался в Моголистан.

Хизр-Ходжа и воспользовался этим благоприятным моментом; он, по словам Натанзи, тут же «распростер руку захвата на весь улус, приведя к повиновению непокор­ных» (Натанзи, изд., с. 131). Занятый войнами на западе, Тимур не мешал Хизр-Ходжа-хану утвердить свою власть в Моголистане. «Укрепив основы ханства, разрушенные господством эмира Камар ад-Дина и засильем эмира Тимура», Хизр-Ходжа, согласно «Тарих-и Рашиди», предпринял поход против «Кара-Ходжи и Турфана, двух очень важных городов на границе Китая, и принудил их жителей принять ислам, и оба города с тех пор рассматриваются как дар ал-ислам (т. е. как часть мусульманского мира)».

По словам Мирзы Хайдара Дуглата, Хизр-Ходжа-хан пережил эмира Тимура (ум. в феврале 1405 г.). Однако это утверждение автора «Тарих-и Рашиди» никак не согласу­ется с известиями более ранних и информированных ти-муридских источников. Согласно Муин ад-Дину Натанзи, Хизр-Ходжа-хан умер в 799/1396-1397 г. после тридцати лет правления; У Шараф ад-Дина Али Йазди и Абд ар-Раззака Самарканди известие о его смерти помещено в описании событий 802/1399-1400 г. В науке датой смерти Хизр-Ходжа-хана принято считать 1399 г.

В дальнейшем история сложилась таким образом, что все последующие ханы Моголистана и Моголийе были из потомков Хизр-Ходжи, действительного или мнимого сы­на Туглук-Тимур-хана.

История войн эмира Тимура с владетелями Моголиста­на изложена в «Очерке истории Семиречья» В. В. Бартольда, в монографии К. А. Пищулиной и книге Беат­рис Ф. Мэнз. Тимур предпринял более десяти грабитель­ских походов на Моголистан, но так и не подчинил моголов своей власти. В год смерти Тимура (1405), как и в год начала его правления (1370), крайним пунктом владений чагатаев на северо-востоке оставалась р. Ашпара, а на юго-востоке — Фергана. Правда, в 818/1415-1416 г. Тимуриды захватили Кашгар и утвердились там; но около 838/1434-1435 г. внук эмира Худайдада эмир Саййид-Али отвоевал город у Тимуридов, и Кашгар оставался под властью дуглатских эмиров до 920/1514 г. Более того, к концу правления внука Тимура Улугбека (ум. в октябре 1449 г.) моголы отняли у Тимуридов все области к востоку от Сайрама.

Экспансия моголов в пределы государства Тимури­дов была особенно успешной во второй половине XV п. В годы правления Юнус-хана (1462-1487) и его сына Махмуд-хана (1487-1508) во власть моголов перешли Ташкент, Сайрам, Ахси, Шахрухийе, Ура-Тепе, Дизак, Ош и ряд других западнотуркестанских городов и населенных пунктов.

В начале XVI в. государство Тимуридов пало, но пало не под натиском моголов, а в борьбе с узбеками, тюркскими кочевниками, вышедшими из северных степей Дешт-и Кипчака.

Под власть новой династии, династии Шибанидов, во главе с Мухаммадом Шейбани, потомком Шибана (Сыбана), сына Джучи, сына Чингиз-хана, первоначально нахо­дись лишь Бухара и Самарканд с округами; но уже при жизни Мухаммада Шейбани (ум. 1510) в состав государства Шибанидов вошли Хорезм и западнотуркестанские владения моголов.

Верховный предводитель моголов Махмуд-хан отправился в Кашгар осенью 1503 г. и с весны 1504 г. поселился в Джетикенте, у восточной границы Ферганы, по дороге к перевалу Ясы, и в течение четырех последующих лет не предпринимал никаких военных действий. Между тем в стране царила междоусобная вражда. Дуглатский эмир Аба Бакр-мирза еще при жизни Юнус-хана (ум. 1487), отца Махмуд-хана, основал в западной части Кашгарии фактически независимое княжество с центром в Яркенде. В 1504 г. Махмуд-хан передал Аксу и восточную часть Моголистана (Карашар, Турфан и т. д.) своему племяннику Мансур-хану, старшему сыну Ахмад-хана; другой сын Ахмад-хана, Халил-султан, действовал в юго-западных рйонах Семиречья и стоял во главе тянь-шаньских кыргызов. Халил-султан и находившийся вместе с ним его младший брат Саид-султан в то время открыто враждовали со своим дядей, Махмуд-ханом; отряды эмира Аба Бакра дуглата совершали набеги и в район Джетикента, и на владения Мансур-хана, и на владения Халил-султана.

Махмуд-хан, как было сказано выше, был сугубо мирным человеком со склонностью к литературным занятиям и влечением к тихим радостям жизни. Начисто лишенный военных способностей и отличавшийся нерешительным характером, он не смог справиться с натиском внутренних врагов и в 914/1508 г. вместе со своими сыновьями по­дался в Мавераннахр, рассчитывая на милость и помощь узбекского хана Шейбани. Встреча двух ханов состоялась на берегу Сырдарьи, у Ходжента. На обращение Махмуд-хана Шейбани сказал: «Однажды я проявил благородство по отношению к вам, повторное милосердие может статься причиной гибели моего царства!». Сказав так, Шейбан-хан приказал своим нукерам предать смерти Махмуд-хана вместе с пятью его малолетними сыновьями; старший сын Махмуд-хана, по имени Султан-Мухаммад, чудом спасся от гибели: он находился в это время в Дешт-и Кипчаке, у политических и династийных противников Шибанидов — у казахского хана Бурундука и могущественного казахско­го султана Касима.

В том же 1508 г., спустя месяц после гибели Махмуд-хана, Мансур-хан сразился со своими младшими братьями Халил-султаном и Саид-султаном при Алматы, южной столицы нынешней Республики Казахстан, и разбил их. Халил бежал в Фергану, где был убит по приказанию Шибанида Джанибека, узбекского правителя области; Саид-султан провел в казачестве несколько месяцев в лесах около Нарына, а затем с приключениями добрался до Кабула и поступил на службу к Бабуру. В 1511 г. он вместе с Бабуром вернулся в Мавераннахр, а затем покинул Бабура и в 1514 г. решил попытать счастья на поприще войны с давнишним врагом Чагатаидов — дуглатским эмиром Аба Бакром. Собрав под своим знаменем около пяти тысяч воинов, Саид-султан вторгся в Кашгарию из юго-западного Семиречья, через перевал Торугарт, что у озера Чатыр-Куль. Предприятие молодого Сайда (он ро­дился около 1490 г.) оказалось успешным, и он, завоевав Кашгар и Яркенд, заложил основу нового могольского государства, которое получило у местных историографов Кашгарии ХVII-ХУШ вв. название Мамлакат-и Моголийе. В письме Бернье (1625-1688) господину де Мервейлью от 1664 г. из Кашмира Монголийе назван в одном случае «Кашгарским государством», а в другом — просто «Кашгаром», по имени крупного города Восточного Туркестана — Кашгара. В исследовательской литературе нашего времени государство, основанное Султаном Саидом в Восточном Туркестане, иногда называют «Яркендским ханством», по имени столицы ханства, города Яркенда.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 5. Государство Тимура

Спойлер (раскрыть)

Итак, в середине сороковых годов XIV в. Чагатайская держава разделилась на два отдельных государства — западное и восточное. В западном государстве — Мавераннахре (междуречье Амударьи и Сырдарьи) фактическая власть в стране находилась в руках тюрко-монгольских эмиров (беков), которые поделили между собой области Западного Туркестана. Источники называют таких эмиров: эмир племени сулдуз — Байан, эмир племени джалаир — Байазид, эмир племени барлас — Хаджжи-бек, глава йасавуров — эмир Хизр, эмир племени найман — Хамид, который стал также вождем андхойцев и шубурганцев и др. (Натанзи, изд., с. 117; Шаджарат ал-атрак, с. 378).

После гибели Казан-хана первым улусным правителем Мавераннахра из тюрко-монгольских эмиров стал эмир Казаган (1346/47-1356) из каучинов (так первоначально зывались привилегированные части войска в Улусе Джучи и в Чагатайском улусе, а точнее, собственная тысяча правителя, а затем это слово, видимо, стало названием рода или племени). Эмир Казаган был истинным воином: много сражался, проявляя беспредельную личную отвагу, часто одерживал победы, но, конечно, терпел и поражения, один глаз у него был выбит стрелой в стычке с Казан-ханом в окрестностях Герата в 1346 г. Эмир Казаган оставался верен кочевой жизни: зимовал на берегах Амударьи в местечке Сали-Сарай (выше Термеза), где, судя по всему, был дворец, а летом он переходил в горную местность около города Мунка (ныне Бальджуан), не трогал земель оседлого населения, старался не допускать насилия над горожанами и селянами. При его правлении, говорится в источниках, и кочевое, и оседлое население страны жило в полном благоденствии. В 1358 г. Казаган был убит на охоте своим зятем по наущению противников.

После смерти Казагана власть в Мавераннахре перешла к его сыну Абдулле. Он правил хорошо, отмечают источники, но своим стремлением перейти к оседлому образу жизни — постоянно находиться в Самарканде — он вызвал недовольство кочевой знати и был низложен эмирами главных племен Мавераннахра меньше чем че­рез год после начала правления. Преследуемый отряда­ми эмиров Байан сулдуза и Хаджжи барласа, Абдулла бежал в Андараб (около Мерва), где и был убит. Спустя некоторое время, в течение которого у власти побыва­ло несколько верховных эмиров, правление в Маверан­нахре перешло к внуку Казагана, эмиру Хусайну, сыну Мусаллаба.

Показательно, что верховный эмир Казаган и все его преемники возводили на престол подставных ханов из чис­ла Чингизидов, а сами не принимали титул хана.

Эмир Хусайн (начал править с начала 60-х гг. — погиб в 1370 г.) был самым могущественным из правивших до него верховных эмиров Мавераннахра. Он слыл челове­ком деятельным и храбрым, но в то же время имел ряд недостатков, порочащих его как правителя. Вот, к приме­ру, как характеризует эмира Хусайна историк XV в. Фаз-лаллах ал-Мусави, сочинитель «Тарих-и хайрат»: «Он был очень упрямым и храбрым эмиром; его строгость доходи­ла до такой степени, что он садился в „диван принесения жалоб" с железной палицей в руках; если истец с ответчи­ком путались в своих речах или не понимали глубины его решения, он собственноручно бил их этой палицей. Скуп он был до такой степени, что носил одежду из хлопчато­бумажной ткани; если его одежда разрывалась вследствие трения о луку седла, то он клал заплату. Один этот порок затмевал все его похвальные качества»104.

И вполне понятно, что такой правитель не мог пользоваться популярностью у своего народа. Испанскому послу Гонсалесу де Клавихо во время его пребывания в Са­марканде в 1404 г. рассказывали, что Хусайна «недолюбливали его подданные, особенно простой люд, горожане и некоторые знатные» (Руи Гонсалес де Клавихо, с. 105). Кстати сказать, он и на войне был неудачлив. Вдобавок ко всему эмир Хусайн под конец также задумал перейти к оседлому образу жизни — сделать столицей Балх, укрепить его цитадель, перестроить стены и переселиться в город. Эта инициатива вызвала восстание эмиров главных племен Мавераннахра, в котором самое деятельное участие принял эмир Тимур.

Эмир Тимур происходил из монгольского племени барлас, которое, как полагают некоторые ученые, переселилось из Семиречья в Мавераннахр еще во второй половине XIII в. вместе с ханом Мубарек-шахом и избрало местом своих кочевий долину Кашкадарьи, с главным родом Шахрисябз. Тимур родился 9 апреля 1336 г. (год Мыши) в деревне Ходжа-Ильгар, в окрестностях Кеша (Шахрисябза), в семье Тарагая от его, видимо старшей, жены Текина-хатун. Тарагай не был ни владетелем Кеша, ни главой племени барлас; о событиях жизни Тарагая в источниках ничего не сообщается; только говорится, что он жил в сельской местности, был благочестивым мусульманином, другом ученых и дервишей (мусульманских мистиков), а также поддерживал дружеские отношения с рядом чагатайских и могольских вельмож. Тарагай умер в 1360 г. и был похоронен в Кеше, в семейном мавзолее.

Тимур рано проявил качества вожака. По словам Ибн Арабшаха, Тимур рос юношей настойчивым, отчаянным, решительным и хитрым, водил дружбу с детьми везирей и проводил время с сыновьями эмиров. Он с малых лет любил лошадей, был хорошим наездником, вдохновенно и помногу занимался военными тренировками и, как результат, прекрасно стрелял из лука и как никто другой из своих сверстников владел саблей — самым почитаемым тогда оружием воина.

Тимур начал свою политическую карьеру в конце 50-х — начале 60-х гг. XIV в. с установления власти над племенем барлас, владевшим долиной Кашкадарьи, для чего ему лришлось даже прибегнуть к помощи правителей из восточной части Чагатайского улуса. Когда в начале 60-х гг. XIV в. Хусайн был провозглашен верховным эми­ром Мавераннахра, Тимур стал его главным помощником, правой рукой.

Высокий ростом, обаятельный и атлетически сложен­ный, Тимур, по словам лично знавшего его Ибн Арабшаха, отличался мощной физической силой и отчаянной смело­стью, смерти не боялся и шел в бой напролом. В 764/ 1362-1362 г. он, кинувшись в рискованную авантюру, стал калекой в свои 26 лет. В результате полученных в Сеистане ранений его правая рука с изуродованными двумя паль­цами утратила способность сгибаться в локте, но не утра­тила подвижности в плечевом суставе, а правая нога не могла быть выпрямленной и по длине была заметно коро­че левой ноги.

Со времени ранения Тимур получил прозвище Тимур-ленг, т. е. Тимур-Хромец («хромец» по-персидски — ленг, а по-тюркски — аксак), в европейском произношении — Тамерлан.

Другая важная веха в биографии Тимура — 1370 г. Весной этого года произошло восстание против верховно­го эмира Мавераннахра Хусайна, причем во главе недо­вольных эмиром Хусайном стал сам Тимур. Восставшие осадили Балх, где укрепился эмир, и овладели городом, который служил резиденцией Хусайна. Верховный эмир Мавераннахра был схвачен и казнен. Там же, в Балхе, 9 апреля 1370 г. группой военачальников Тимур был провозглашен верховным правителем Мавераннахра. Спус­тя некоторое время был созван курултай, на котором уже все эмиры, вельможи и должностные лица страны при­несли присягу новому правителю. Дальнейшая история западной части Чагатайского государства сложилась так, что в Мавераннахре возникла династия Тимуридов, правившая страной до начала XVI столетия.

В Туркестане и Дешт-и Кипчаке право Чингизидов на власть оставалось непререкаемым долгое время, оказывая миное влияние на идею суверенности политических образований. Тимур был сторонником монгольских традиций и ревнителем прав монгольских ханов-чингизидов. Став полновластным правителем государства, он тем не менее принял только титул эмир, ханского титула никогда не носил, как и его предшественники, возводил на престол подставных ханов из Чингизидов и называл себя представителем «обладателя престола» (сахиб ат-тахт). Придаваемый ему в некоторых документах (например, грамота из Сыгнака) ханский титул — «эмир Тимур-хан», как уста­новил В. В. Бартольд, является поздней подделкой. На своих монетах и в своих письмах к иностранным монархам он везде называл себя «эмир Тимур Гурган». Эмир (собственно — амир) — арабское слово и соответствует здесь тюркскому бек (бег, бий) и монгольскому нойон. Гурган — монгольское слово и означает «зять»; со времени Чингиз-хана это нарицательное имя превратилось в почетное прозвание, титул лиц, женатых на царевнах из дома Чингиз-хана. Царевичи дома Тимура носили титул мирза (сокр. от амирзаде — «сын эмира»).

Тимур в качестве руководящей идеи своего правления использовал персидский девиз — расти ва русти («справедливость и сила»). Девиз помещался на печати и на перстне Тимура.

Одержав победу над верховным эмиром Хусайном, Тимур первым делом сделал то же самое, за что он обвинял своего предшественника: он создал для себя укрепленную столицу в Самарканде с крепостными стенами и цитаделью, где построил дворец-замок Кок-Сарай, который как при самом Тимуре, так и при его преемниках преимущественно служил казнохранилищем и государственной тюрьмой.

Создание укрепленной столицы в нарушение Ясы Чингиз-хана вызвало заговор эмиров кочевых племен против Тимура и некоторые смуты в стране, но они были подавлены, виновники наказаны. Еще некоторое время Тимуру пришлось вести борьбу за власть с эмирами арлатов, джалаиров и каучинов, пользовавшимися особенным влия« нием среди чагатаев, причем самыми упорными врагами Тимура были джалаиры. Опираясь главным образом на барласов, а также на эмиров племени найман и дуглат, Тимур в конце концов одержал верх и окончательно укре­пил свою власть в западных частях Чагатайского улуса.

Хотя теперь Тимур располагал достаточной силой, что­бы подавить племенной мятеж, продолжала существовать реальная угроза его положению, и исходила она не от отдельных личностей, а от политической системы как таковой. Таким образом, Тимур был просто вынужден разрушить прежнюю политическую систему — вытеснить местную автономию государственной централизацией, превратив активную племенную конфедерацию в слепо преданную ему армию.

Первым шагом в этом нелегком деле было создание преданного корпуса военачальников, подчиненных лично Тимуру. Новую элиту (общей численностью несколько сот человек) составили ближайшие сподвижники Тимура и представители его семьи. Постепенно Тимур заменил эти­ми людьми прежнюю племенную аристократию, отстра­нив таким образом последнюю от реальной власти. Так, в годы правления Тимура (1370-1405) система распределе­ния областей между главами сильных родов была упразд­нена и в западной части Чагатайского улуса восстановлено прежнее, действовавшее еще до Кебек-хана (1318-1326), деление государства на уделы между представителями од­ного правящего рода.

Одновременно создавались отряды войск специального назначения под командованием ближайших сподвижни­ков и родичей Тимура. Состав воинских контингентов Ти­мура был различен, но главной его опорой были все те же тюркские кочевые племена Чагатайского улуса — чагатаи, по своему внешнему виду более походившие на монголов, чем на мусульман: чатагаи носили косы и особый головной убор.

Тимур, однако, не чувствовал себя в безопасности. Прежде всего ему необходимо было быть уверенным, что против него не выступит новая элита. Чтобы обезопасить себя, Тимур применил тот же способ, что и для создания государства. Объединив под своим началом население западной части Чагатайского улуса, Тимур задумал объединить соседние области. С этой целью в начале семидесятых годов XIV в. он начал серию военных походов, сначала против ближайших соседей, а после 786/1384-1385 г. предпринял ряд грандиозных дальних походов, лишь изредка возвращаясь в Мавераннахр. Начался второй этап карьеры Тимура. Для политической деятельности он использовал теперь завоевания105.

Тимур, несомненно, был государем от природы и обладал многими выдающимися достоинствами, такими как, например, честь, благородство, познания в науке. Стоит напомнить, что Тимур не получил образования и, по свидетельству Ибн Арабшаха, не знал даже грамоты, тем не менее, кроме тюркского языка, он знал персидский и пониймал по-монгольски. Беседуя с учеными и слушая своего придворного «чтеца рассказов» (киссахан) Маулана Абида, Тимур приобрел познания в нескольких науках, так что своей осведомленностью в вопросах истории смог удивить одного из выдающихся арабских историков того времени — Ибн Халдуна. Подробности мусульманского вероучения были усвоены им настолько, что он мог следить за религиозными прениями и даже принимать в них участие. Архитекторы при возведении построек должны были руководствоваться художественными замыслами Тимура. По словам историка Хафиз-и Абру, современника и служителя его двора, Тимур никогда в жизни не отличался страстью к крепким напиткам. Из всех удовольствий, которым предаются в свободное время властители, Тимур охотно занимался охотой, игрой в нарды (кости), особенно игре в шахматы, причем достиг в ней большого искусства. И в военном деле Тимур был знатоком необыкновенным даже новатором, а также отличался большим государственным организаторским талантом.

Царственный облик Тимура был прекрасен, даже будучи калекой, он был велик и внушал покорность. Тимур_ обладал громким голосом и говорил с твердой решительностью, не терпел фальши, предпочитал правду, какой бы ни была она горькой; у него были стальные нервы и полное самообладание: он не терял бодрости при неудачах и не радовался при успехах. Тимур любил смелых и храб­рых воинов, благодаря которым он «переворачивал вер­шины гор», и был удачлив в высшей степени. Так пишет о Тимуре его заклятый враг — Ибн Арабшах, который двенадцатилетним мальчиком был взят в Дамаске в плен Тимуром и увезен в Самарканд; впоследствии Ибн Араб-шах вернулся на родину, оттуда перебрался в Египет и написал там в 1436-1437 гг. книгу, посвященную жизни и деяниям Тимура.

Из того, что известно специалистам о словах и поступ­ках Тимура, В. В. Бартольд вывел заключение, что дейст­вия Тимура-правителя объясняются тремя принципами: династическим, религиозным и военным.

Суть династического принципа заключалась в следую­щем. Жизнь потомков и ближайших родичей Тимура не должна была подвергаться опасности и была неприкосно­венной, даже если они с оружием в руках выступали про­тив Тимура.

Суть религиозного принципа заключалась в следую­щем. Краеугольным камнем политики Тимура было от­крытое уважение к религии и ее представителям, осо­бенно к саййидам (потомкам дома пророка Мухаммада). Саййидам, как и потомкам самого Тимура, гарантиро­валась неприкосновенность жизни. Войскам было запре­щено грабить и захватывать в плен саййидов и ученых теологов. Если саййиды совершали враждебные действия по отношению к Тимуру, то подвергались обычно только переселению в другие области или изгнанию из страны.

Суть военного принципа заключалась в следующем. Тимур следовал традициям Монгольской империи и очень высоко ставил военную науку и государственное управление Чингиз-хана; в его войске господствовали монгольские порядки. Тимур оправдывал свои завоевания тем, что считал себя восстановителем порядка Монгольской империи, нарушенного ее распадом.

Тимур совершил великое множество походов. Многие его походы имеют названия: например, «Поход Тимура на Хорезм в третий раз» (1376), «Четвертый поход Тимура против Джете» (1376) и т. п., а продолжительные походы в страны Ближнего и Среднего Востока носят такие названия: «трехлетний» (йуриш-и сесала) — с 1386 г., «пятилетний» (йуриш-и панджсала) — с 1392 г., «семилетний» (йуриш-и хафтсала) — с 1399 г. Область походов Тимура обнимает огромный регион: на северо-востоке до Иртыша, на юго-востоке до Дели, на северо-западе до Ельца в Рязанской земле, на западе до Средиземного моря. Но Тимур присоединил к Мавераннахру только Прикаспийские области, Персию, Афганистан и Месопотамию, другие же районы не были присоединены к его государству. Его походы в страну Джете (Моголистан), Дешт-и Кипчак (Золотая Орда), Сирию, Индию и другие регионы имели характер опустошительных набегов.

Свои войны Тимур вел с исключительной жестокостью.

Тимур провел почти всю свою жизнь в походном седле — попытки создать совершенно новую систему государственного правления он не предпринял. Он унаследовал две хорошо известные системы государственного управления — тюрко-монгольскую и арабо-персидскую — и приспособил их для своих целей. Сохраняя традиции монгольской государственности, Тимур возводил на престол подставных ханов из потомков Чингиз-хана, управляя формально от их имени, фактически же единовластно.

Кочевые и оседлые подданные управлялись отдельно. Соответственно, центральная администрация в государ­стве Тимура включала два дивана: диван-и а'ла и диван-и бузург. Эти два дивана не были аналогичными института­ми. Диван-и а'ла представлял собой административное уч­реждение с широкими полномочиями, в то время как ди­ван-и бузург, похоже, функционировал главным образом как трибунал для чагатайских эмиров, общественно-политическое устройство государства Тимура с исчерпывающей полнотой освещено в монографии проф. Беатрис Форбс Мэнз106.

Тимур умер в феврале 1405 г. в Отраре, во время похода против Китая, оставив в наследство огромную империю. Сыновья и внуки усопшего владыки повели междоусоб­ную войну из-за верховной власти, и в конце концов цар­ство досталось Халил-Султану. Халил, внук Тимура, был низложен в 1409 г. Верховным главой Тимуридов был провозглашен четвертый сын Тимура Шахрух (правил в 1409-1447 гг.).

За годы смуты (1405-1409) в связи с вопросом о пре­столонаследии часть завоеванных Тимуром стран и облас­тей отошли от владений его потомков. Шахрух, став гла­вой Тимуровой державы, сделал своей столицей город Ге­рат в Хорасане, который в годы правления Тимуридов стал одним из наиболее населенных и крупных городов Ближнего и Среднего Востока. В 1409 г. Шахрух назначил своего сына Улугбека наместником Самарканда, однако тот вскоре стал фактически независимым правителем и оставался им до своей смерти в 1449 г.

При правлении Шахруха в государстве Тимуридов мусульманская государственная идея получила перевес над степной. При дворе Шахруха, в Герате, подставных ханов из Чингизидов не было; в официальных документах объявлялось, что постановления и законы Чингиз-хана отменены и действует только шариат. Зато сын Шахруха Улугбек, который правил в Самарканде, подобно Тимуру по родству с Чингизидами называл себя гурганом (зятем ханского «золотого рода»), старался соблюдать, по крайней мере в военных делах, все законы, связывавшиеся с именем Чингиз-хана, назначал, по примеру Тимура, подставных ханов из числа Чингизидов в Самарканде, и вообще правил в Мавераннахре в духе своего деда, который признавал, даже дорожил законами Чингиз-хана.

После смерти Шахруха (в начале 1447 г.) и Улугбека (осенью 1449 г.) начался более чем двадцатилетний период почти непрерывных войн между Тимуридами. В конце концов весной 1469 г. Тимурид Султан Хусайн Байкара захватил гератский престол, а вскоре и весь Харасан и до самой смерти (в 1506 г.) оставался правителем этой области. Султан-Хусайн (1469-1506) считался номинальным главой государства Тимуридов, фактически же оно состояло из двух самостоятельных владений — Хорасана, с центром в Герате, и Мавераннахра, с центром в Самарканде, в котором самостоятельными правителями оставались сыновья Тимурида Абу Сайда — сначала Султан-Ахмад (1469-1494), затем Султан-Махмуд и, наконец, сын последнего — Султан-Али.

В конце XV в. внутреннее положение государства Тимуридов еще более ухудшилось. Власть Султана-Хусайна в Хорасане ослабла в результате борьбы со своими сыновьями и с непокорными вассалами. А в крупных городах Мавераннахра появились самостоятельные, враждующие между собой правители. Каждый из них обращался за во­енной поддержкой то к ханам Моголистана, то к предводителям кочевых узбеков Восточного Дешт-и Кипчака. В результате этих распрей Тимуриды потеряли все районы на северо-востоке своих владений. Раздробленность государства Тимуридов на ряд владений, при соперничестве и внутренней слабости удельных правителей, способствовала падению династии Тимуридов и переходу власти в Мавераннахре и Хорасане в руки кочевых узбеков Дешт-и Кипчака, возглавляемых представи­телями династии Шибанидов.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 6. Золотая Орда - государство Чингизидов в евразийских степях

Спойлер (раскрыть)

Золотая Орда — государство, возникшее в XIII в. в волжских степях и сыгравшее значительную роль в воз­никновении новых тюркских народностей на местах их современного расселения. История его образования связана с историей сложения удела-владения Джучи, старшего сына Чингиз-хана.

При Чингиз-хане и Чингизидах получил дальнейшее развитие родовой принцип, согласно которому государ­ство считалось собственностью всей царствующей фами­лии и распадалось на множество уделов-владений. Эта особенность государственного управления была подме­чена еще Джувайни, который по меньшей мере три раза (в 1246-1247, 1249-1251, 1251-1253 гг.) сопровождал монгольского правителя Хорасана Аргун-ага в Монголию. «Хотя, по-видимости, правление и страна вверены одно­му лицу, наделенному ханским достоинством, в действи­тельности, все потомки и дядя по отцу сообща владеют землей и общественным богатством» (Джувайни, изд., Т. 1. С. 30-31).

Выше уже упоминалось, что Чингиз-хан подчинился народному обычаю и еще при жизни назначил уделы своим сыновьям и другим родичам. Насколько можно судить по имеющимся материалам, первым был выделен старший сын Чингиз-хана, Джучи. Когда в 1207-1208 гг. Джучи покорил енисейских кыргызов и прочие «лесные народы» юга Сибири, говорится в монгольской хронике 1240 г., отец подарил все эти земли ему. Впоследствии, после покорения Чингиз-ханом государства хорезмшаха (1219-1224), в состав удела Джучи вошли обширные земли к западу от Иртыша и от границ Каялыка (в Семиречье) и Хорезма (нижняя Амударья) «вплоть до тех пределов, куда доходили копыта татарских коней», т. е. до границ царства волжских болгар.

Завершив военную кампанию в Средней Азии, в 1224 г. Чингиз-хан вернулся в Монголию с сыновьями, кроме Джучи. Он остался в полюбившихся ему Кипчакских степях, чтобы заняться заботами правления своего улуса-владения. Согласно Рашид ад-Дину, орда (ставка) Джучи «была в пределах Иртыша» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 78). По утверждению Абу-л-Гази, Чингизида и автора «Шаджара-йи тюрк» («Родословное древо тюрков»), «резиденция (тахтгах) Джучи располагалась в Дешт-и Кипчаке, и это то место (йер) называлось Кок-Орда» (Абу-л-Гази, изд., Т. 1.С.172).

О событиях правления Джучи107 в источниках сведений нет. По рассказу Рашид ад-Дина, Чингиз-хан поручил Джучи покорить «северные страны, как-то: Келар, Башгирд, Урус, Черкес, [Западный] Дешт-и Кипчак и другие области тех краев». Сын не исполнил поручения отца. Чингиз-хан крайне рассердился и вызвал сына в свою орду. Тот ответил, что его постигла кручина болезни и он не может отправиться в Монголию. Между тем один монгол из племени мангыт, прибывший с западных границ империи, рассказал, что-де видел Джучи на охоте у «одной горы». «По этой причине воспламенился огонь ярости Чингиз-хана, и, вообразив, что Джучи, очевидно, взбунтовался, что не обращает внимания на слова отца», он послал против него Чагатая и Угедея с войском, намереваясь идти вслед за ними; в это время пришло роковое известие о кончине Джучи (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 79).

Дата смерти Джучи у Рашид ад-Дина не указывается. Согласно известиям Махмуда ибн Вали, Джучи умер в месяце раби ал-аввал 627 г. х. (19 февраля-20 марта 1227 г. по юлианскому календарю, за шесть месяцев до смерти своего отца, Чингиз-хана (Бахр ал-асрар, Т. 6. Ч. 3, л. 96а). В источнике XV в. «Шаджарат ал-атрак» («Родословие тюрков») содержится поэтический рассказ о том, как Улуг- Джирчи, который был приближенным и одним из великих эмиров двора, сообщил Чингиз-хану известие о смерти его старшего сына. Чингиз-хан в ответ Улуг-Джирчи будто бы произнес тюркский стих:



Кулун алган куландай кулунумдан айрылдым

Айрылышкан анкудай эр улумдан айрылдым.



То есть:



Подобно кулану, лишившемуся своего детеныша,

я разлучен со своим детенышем;

Подобно разлетевшейся в разные стороны стае уток,

я разлучен со своим героем-сыном.



Когда от Чингиз-хана изошли такие слова, все эмиры и нойоны, находившиеся в ставке, встали, выполнили обы­чай соболезнования и стали причитать. «Через шесть ме­сяцев после смерти. Джучи-хана, — пишет автор «Шаджарат ал-атрак», — Чингиз-хан также распростился с миром» (СМИЗО. Т. 2. С. 203-204; Шаджарат ал-атрак, с. 222-224).

По ранним источникам, Джучи был похоронен на верх­нем Иртыше; по преданию, приведенному автором XVI в. Хафиз-и Танышем, гробница Джучи находилась в Цен­тральном Казахстане, в бассейне Сары-Су, близ речки Са-райлы, несколько севернее речки Терс-Кендерлик.

Джучи имел много жен и наложниц. Как об этом пере­дают достойные доверия повествования, читаем в источ­нике, у него было около сорока сыновей и от них «народи­лось несметное количество внуков». В «Джами ат-таварих» Рашид ад-Дина приводятся имена четырнадцати сыновей Джучи в следующем порядке: первый сын — Орда, второй — Бату, третий — Берке, четвертый — Беркечар, пятый — Шибан, шестой — Тангут, седьмой — Бувал, восьмой — Чилаукун, девятый — Шингкур, десятый — Чимпай, один­надцатый — Мухаммад, двенадцатый — Удур, тринадца­тый — Тука-Тимур, четырнадцатый сын — Шингкум.

В «Муизз ал-ансаб», генеалогическом сочинении, со­ставленном в 1426 г. при дворе Тимуридов, приводятся имена восемнадцати сыновей Джучи. Вот начало этого списка: Орда, Бату, Берке, Эсен, Буре...

После смерти Джучи из всех его сыновей второй, Бату, был признан войсками на западе наследником отца, и этот выбор был утвержден Чингиз-ханом. Письменные источники ХШ-ХIV вв. упоминают об этом лишь вскользь; некоторые подробности содержатся в более поздних источниках. Так, у Абу-л-Гази (XVII в.) имеются два рассказа на эту тему. Согласно первому, Чингиз-хан, услышав о смерти Джучи, крайне опечалился. По окончании траур­ных дней он сказал своему младшему брату Отчигину: «Отправляйся в Дешт-и Кипчак и второго сына Джучи-хана, Бату, по прозванию (лакаб) Саин-хан, возведи на отцовский престол». Когда Бату узнал о том, что к его орде приближается Отчигин, выслал для встречи своих сыновей и младших братьев, а вслед за ними и сам выехал встречать высокого гостя. Встретились. По прошествии трех дней Отчигин, соблюдая все обычаи, посадил Бату на отцовский престол. По случаю коронации устроил большой пир (той). В это время из ставки Чингиз-хана прибыл нарочный с известием, что хан умер (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 169-170). Второй рассказ короткий. Когда Джучи заболел и умер, Чингиз-хан был еще жив; он вызвал к себе в орду своего внука Бату, по прозванию Саин-хан, и сказал ему: «Прими на себя власть отца и отправляйся в земли, в которые хотел идти он»; когда Саин-хан собирал войско для похода, умер и Чингиз-хан (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 180).

Легендарный рассказ о передаче верховной власти в Дешт-и Кипчаке царевичу Бату приводится в «Чингиз-наме», написанном в XVI в. в Хорезме Утемишом-хаджжи. Когда умер Джучи, пишет он, между двумя старшими его сыновьями - Ордой и Бату - произошел спор, кому из них быть главой улуса; каждый хотел уступить престол другому. Для разрешения спора о власти оба сына Джучи, родившиеся от одной матери, и семнадцать сыновей, родившихся от других матерей, все вместе отправились к Чингиз-хану. «Великий» дед, принимая царевичей, велел поставить три юрты: белую юрту с золотым порогом для Саин-хана (т. е. Бату), синюю юрту с серебряным порогом для Эджена (т. е. Орда-Эджена), серую юрту со стальным порогом для Шибана; для Тукай-Тимура он не поставил и крытой повозки (Чингиз-наме, с. 92)108. Таким вот образом Чингиз-хан отличил Бату от всех остальных своих внуков, и вопрос о наследнике Джучи был решен окончательно. Его братья подчинились ему, весь народ изъявил покор­ность ему.

Историческое значение правления Бату (1227-1255) определяется тем, что он был основателем Золотой Орды и именно под его верховным командованием было осуще­ствлено завоевание монголами Булгарского царства, За­падного Дешт-и Кипчака, Руси, Восточной Европы. Бату был вторым сыном у царевича Джучи от его главной жены Уки-хатун, дочери Ильчи-нойона из племени кунграт. В. В. Бартольд пишет, что Бату, которого русские знали только как жестокого завоевателя, получил от своих со­племенников прозвище Саин-хан, которое трактуется как «добрый, хороший хан». Вопреки мнению В. В. Бар-тольда, термин «саин» не имел оценочного характера, а употреблялся только в отошении умерших. Как показал Дж. Э. Бойл, эпитет sayin означал не «добрый» (в мораль­ном смысле), а просто «покойный», т. е. Саин-хан — .это посмертный титул Бату109.

По словам францисканца Иоанна де Плано Карпини, который в 1245-1246 гг. совершил путешествие в ставку Бату, в Поволжье, и далее в Монголию, «Бату был доста­точно добр к своим людям, однако они его очень боялись. В бою он крайне жесток, а на войне очень проницателен и даже весьма хитер, поскольку сражался уже долгое время» (LТ, IX. 17)* (* Predictus etiam Bati hominibus suis est satis benignus, time tamen valde ab eis; sed crudelissimus est in pugna, sagax est multt etiam astutissimus in bello, quia longo tempore iam pugnavit (LT, IX, 17).). В персидских и армянских источ­никах XIII в. Бату характеризуется как справедливый, мягкий и мудрый правитель. Согласно сведениям Джувайни, Бату умер в 1255 г.

О первых десяти годах правления Бату Улусом Джучи в источниках мало сведений. В 1229 г. он присутствовал на курултае, на котором Угедей, третий сын Чингиз-хана, был провозглашен великим ханом. На курултае 1235 г., где было принято решение о новом походе в западные страны, Бату был назначен начальником объединенного монгольского войска.

По ходу темы обрисуем в общих чертах семилетний поход (1236-1242 гг.) Бату в страну кипчаков, болгар, урусов и других соседних с ними народов. Но прежде изложим вкратце первую встречу монголов с объединенными силами кипчаков и русских в 1223 г. на р. Калке (у Азовского моря).

В 1220 г., после того как Чингиз-хан захватил Самарканд, правитель Средней Азии хорезмшах Мухаммад (1200-1220), ожидавший исхода битвы за город на берегу Амударьи, бежал в Табаристан (область в южной части Каспийского моря). Для его преследования Чингиз-хан отправил тридцатитысячный корпус во главе с Джебе и Субедеем. Хорезмшах Мухаммад нашел свой бесславный конец на одном из безлюдных островов Каспийского моря, а монгольские военачальники прошли огнем и мечом через Северный Иран, разбили военные силы Грузии и двинулись через Ширванское ущелье на Северный Кавказ. Осенью 1222 г. они оказались в землях аланов и кипчаков.

По рассказу арабского историка Ибн ал-Асира (ум. 1233) и автора «Джами ат-таварих» Рашид ад-Дина (ум. 1318), аланы, объединившись с кипчаками, сразились с монголами, но ни одна из сторон не одержала верха. Тогда монголы решили внести рознь в их среду и сообщили кипчакам следующее: «Мы и вы — одного племени и происходим из одного рода, а аланы нам чужие. Мы с вами заключим договор, что не причиним друг другу вреда, мы дадим вам из золота и одежды то, что вы пожелаете, вы же оставьте нам аланов». Одновременно они послали кипчакам много всякого добра. Кипчаки покинули своих союзников и уш­ли в степь. Монголы напали на аланов и одержали победу. Затем монголы, изменив своему слову, вторглись в запад­ные области Дешт-и Кипчака и перебили всех, кого на­шли. Уцелевшие кипчаки бежали: «одни укрылись в боло­тах, другие в горах, а иные ушли в страну русских», т. е. за Днепр.

Монголы провели зиму в степях Предкавказья, а вес­ной 1223 г. вторглись в Крым и захватили город-порт Су­дак. «Это, — пишет Ибн ал-Асир, — город кипчаков, из которого они получают свои товары, потому что он лежит на берегу Хазарского моря и к нему пристают корабли с одеждами; последние продаются, а на них покупаются де­вушки и невольники, буртасские меха, бобры, белки и другие предметы, находящиеся в земле их. Это море Ха­зарское есть то море, которое соединяется с Константино­польским проливом» (СМИЗО. Т. 1. С. 26).

Предводители западных кипчаков попросили военной помощи у галицкого князя Мстислава Удалого. На призыв Мстислава Удалого отправиться на войну с монголами откликнулись еще несколько князей. После большого княжеского совета в Киеве было решено выступить про­тив монголов и сразиться «с опасным неприятелем вне отечества», в Кипчакских степях110. Русские войска вы­ступили на юг и объединились с кипчакской ратью. На левом берегу Днепра произошла первая стычка с монго­лами. Русские полки разбили авангард неприятеля, и монголы начали отступать на восток. После нескольких дней преследования, 31 мая 1223 г., соединенные силы кипчаков и русских встретились с главными силами Джебе и Субедея близ реки Калки. Обе стороны бились с неслыханным упорством, и бой между ними длился несколько дней. Наконец монголы одержали верх. Кипча­ки и русские обратились в бегство. О потерях монголов сведений нет. А вот русские потери были очень велики: по данным русских летописей, в битве погибло шесть князей, из простых воинов вернулся лишь каждый десятый. Монгольская конница преследовала остатки русских дружин до Днепра.

В конце 620/1223 г. монголы повернули обратно на восток и направились к границам Волжской Болгарии. По словам Ибн ал-Асира, болгары «в нескольких местах устроили им засады» и, заманив, напали на них с тыла и перебили множество воинов. Уцелевшие монголы через степи современного Казахстана двинулись быстрым маршем на юго-восток и летом 1224 г. достигли верхнего Иртыша. Там состоялась встреча возвращавшегося из Средней Азии Чингиз-хана с его полководцами Джебе и Субедеем. Воздавая долг их верности, мужеству и военно­му искусству, хан устроил торжественный пир (монг. шилен). Осенью того же года повелитель монголов последо­вал с войском, военачальниками и челядью на восток, в Монголию.

Вместе с Чингиз-ханом в Монголию вернулись все его сыновья, кроме Джучи. Согласно повелению отца, он должен был отправиться с войском, захватить «Ибир-Сибир, Булар, [Западный] Дешт-и Кипчак, Башгурд, Рус и Черкес до Дербенда» и включить их в свои владения. Но Джучи уклонился от выполнения воли Чингиз-хана, что явилось причиной столкновения между отцом и сыном. Выше уже излагалась версия Рашид ад-Дина на этот счет, вот что сообщает по этому поводу перс Джузджани в своем «Табакат-и Насири» (написана в 1260 г.). Джучи настолько полюбил Кипчак, что решил избавить страну от разорения. «Мой отец, Чингиз-хан, потерял рассудок, — сказал он своим приближенным, — так как он губит только земель и изводит столько народу»; потому он, Джучи, хочет убить Чингиз-хана во время охоты. Чагатай, младший брат Джучи, узнав об этом коварном плане, рассказал отцу, который велел тайно отравить Джучи (Джузджани. Т. 2. С. 1101).

Но как мы уже знаем, дело до братоубийства не дошло. Джучи умер естественной смертью в месяце раби ал-аввал 627 г. х. (февраль-март 1227 г.). Преемником Джучи стал его сын Бату. Когда после смерти Чингиз-хана (август 1227 г.), третий сын его, Угедей, воссел на царство (1229-1241), он приказал Бату осуществить то, что было велено когда-то его отцу, Джучи, и отрядил ему в помощь войско во главе с Кукдаем и Субедеем (умер в 1248 г. в возрасте 73 лет).

Тридцатитысячный конный корпус Субедея и Кукдая и отряды Улуса Джучи отправились в прикаспийские степи. Русские летописи датируют этот поход 1229 г. и сообщают, что под натиском монголов половцы (кипчаки) и сакси-ны (хазарское население на нижней Волге) бежали в пре­делы Волжской Болгарии. В 1230 г. войска Улуса Джучи вновь вторглись в степи между Яиком и Волгой. Воен­ные действия в прикаспийских степях продолжались и в 1232-1235 гг., причем передовые отряды монголов прони­кали даже на правобережье Волги.

Однако отдельные успехи, достигнутые монголами в Поволжье путем рейдовых операций, не удовлетворяли Чингизидов. Становилось очевидным, что невозможно до­биться ощутимых результатов в войне с западными сосе­дями, используя военные силы только одного Улуса Джу­чи, хотя бы и усиленные конным корпусом, направленным центральной властью. Напрашивалось решение исполнить волю Чингиз-хана — завоевать северо-западные страны и включить их в состав владений Джучи, что стало общеим­перской задачей, поскольку решение было утверждено на всемонгольском курултае 1235 г.

Согласно Рашид ад-Дину, курултай 1235г. состоялся после возвращения великого хана Угедея в Монголию из похода в Китай. На курултае было решено отправить мно­гочисленное войско «в области кипчаков, русских, булар, маджар, башгирд, асов, в Судак и в те края и все их завое­вать». Поход рассматривался как общеимперское меро­приятие. По «Сокровенному сказанию», все царевичи, а также царевны и зятья ханского рода (гурганы) обязаны были отправить на эту войну своих старших сыновей. При этом на царевича Бури, внука Чагатая, было возложено командование над всеми царевичами, отправленными в западный поход, а на Гуюка, старшего сына Угедей-хана — командование над выступившими в поход частями центрального улуса. Верховное командование монгольской армией было поручено Бату.

Весной 1236 г. царевичи и военачальники отправились в путь каждый из своего становища и осенью в пределах Волжского Болгара соединились «с родом Джучи», а именно: с Бату, Ордой, Шибаном, Тангутом, Тука-Тимуром. По словам Джувайни, от множества войск земля стонала и гудела, а от многочисленности и шума полчищ столбенели дикие звери и хищные животные. По предположительным расчетам современных исследователей, численность войск Бату составляла 120-140 тысяч человек. Поздней осенью 1236 г. объединенные монгольские силы начали завоевание Волжской Болгарии. Сначала монголы штурмом взяли столицу, город Булгар, жителей разрушенного города частью убили, частью пленили, а затем, к весне 1237 г., покорили и все другие области Волжской Булгарии111.

После завоевания Волжской Булгарии, судя по рассказам Джувайни и Рашид ад-Дина, монголы разделили свои военные силы: одна часть «занялась войной с мокшей, буртасами и арджанами и в короткое время завла­дела ими», а другая — двинулась в просторы Западного Дешт-и Кипчака на войну с кипчаками и народами Северного Кавказа.

Западные кипчаки оказали отчаянное сопротивление монголам. Как в мусульманских, так и в китайских источни­ках содержится рассказ о кипчакском военачальнике Бачмане из рода олбурлик (елъборили). Известно, что род ельборили был каганским родом. Следовательно, Бачман, которого Джувайни называет просто кипчаком, а Рашид ад-Дин — «тамошним эмиром», был, скорее всего, кипчакским ханом. В источниках Бачман предстает как бесстрашный рубака и удачливый военачальник. Когда весной (или летом) 1237 г. кипчаки потерпели поражение от монголов на берегу Каспийского моря, он спасся от меча и сплотил вокруг себя отряд «кипчакских удальцов». Бачман дейст­вовал умело и наверняка. «Мало-помалу зло от него уси­лилось, смута и беспорядки умножались. Где бы монголь­ские войска ни искали следов его, нигде не находили его, потому что он уходил в другое место и оставался невреди­мым», — пишет Джувайни (Джувайни, изд., Т. 3. С. 10). Узнав, что Бачман со своим отрядом скрывается где-то в лесах на берегу Итиля (Волги), монголы против него двинули двести судов, на каждом из которых находилось по сто воинов, а два отряда пошли облавой по обоим берегам Волги. В одном из итильских лесов они нашли следы откочевавшего утром стана: сломанные повозки, свежий навоз и прочее, а среди всего этого застали боль­ную старуху. От нее узнали, что Бачман перебрался на один из островов, находящийся посреди реки. Немедленно был дан приказ войскам на суднах отправиться на тот остров и захватить Бачмана. Раньше, чем Бачман понял, что произошло, его схватили, а его отряд уничтожили. Пленного Бачмана привели к монгольскому царевичу Мунке, тот приказал брату своему Бучеку разрубить Бач­мана на две части.

Осенью 1237г. все монгольские царевичи, участники западного похода, собрались в одном месте, устроили ку­рултай и, по общему согласию, пошли войною на русских. Походы Бату на Русь и Восточную Европу известны нам только благодаря сообщениям русских и западноевропей­ских летописцев112; мусульманские историки дают об этом крайне скудные сведения. Вот хронология событий тех военных лет.

В начале зимы 1237 г. монголы подошли к южной границе Рязанского княжества. Рязанское войско двину­лось навстречу им к реке Воронеж. Разыгралось крово­пролитное сражение. Разгромив русские дружины, мон­голы двинулись в глубь Рязанского княжества и захва­тили Белгород и другие города. 21 декабря штурмом взяли Рязань, сожгли город, а жителей его частью перебили, частью увели в полон. В этой войне погиб и рязанский князь Юрий Игоревич.

От Рязани монгольские отряды двинулись вверх по Оке,_и в конце 1237-го или в самом начале 1238 г. подошли к Коломне. Разбив под Коломной объединенную владимирскую рать и разграбив город, монголы направились к Москве, захватили город, сожгли его и выступили в направлении на Владимир. 7 февраля пал Владимир, а особый отряд, посланный Бату, одновременно занял Суздаль. Вскоре были завоеваны Ростов, Углич, Ярославль, Кашин, Тверь, Торжок, Юрьев, Вологда, Кострома и другие города Верхней Волги и междуречья Клязьмы и Волги. К началу марта 1238 г. большая часть Северо-Восточной Руси оказалась под властью монголов.

В середине марта монгольский отряд двинулся по направлению к Новгороду, но, не дойдя километров двухсот до этого города, повернул назад. Тогда же пал город Козельск, оборонявшийся в течение семи недель. Сопротив­ление козельцев сломили только дополнительные силы монголов, подошедшие с Волги. По рассказу русских летописцев, Бату приказал предать смерти всех жителей Козельска, вплоть до грудных младенцев. Князь Василий, по преданию, утонул в крови.

В начале лета 1238 г. монгольские рати двинулись на юг и по дороге в Западный Дешт-и Кипчак захватили и разрушили город Курск. К середине лета армия Бату вышла в Кипчакские степи, и началась затяжная война с кипчаками, аланами и черкесами.

В начале 1239 г. монгольские отряды снова вторглись в область Мордвы и Мурома и опустошили земли по Нижней Клязьме. Весной монголы захватили Переяславль, осенью Чернигов и другие города бассейна Десны и Северского Донца, а на исходе 1239 г. завоевали Крым, вытес, нив оттуда кипчаков. Хан западных кипчаков Котан подался в Венгрию и попросил убежища у короля Белы IV. Король, желая создать венгеро-кипчакский военный союз, согласился на эту просьбу и осенью 1239 г. лично встретил Котана и его сорокатысячную орду на границе и поручил высоким чиновникам расселить кипчаков в Венгрии. С Котаном было заключено соглашение. Однако намерение Белы IV использовать кипчаков в борьбе с монголами не осуществилось. В год монгольского вторжения в Венгрию (1241 г.) хан Котан и его ближайшее окружение пали жертвой заговора венгерских феодалов, а кипчакские вои­ны с домочадцами и скотом подались на Балканы.

В 1240 г. монголы завершили покорение народов Кав­каза и Северного Кавказа, завоевали Южную и Юго-Западную Русь (Киев пал, по одним данным - 19 ноября, по другим — 6 декабря 1240 г.).

В 1241-1242 гг. войска Бату опустошили Польшу, Венг­рию, Словакию, Чехию, Боснию, Сербию, Болгарию и от­туда зимой 1242 г. через Валахию и Молдавию возврати­лись в Поволжье.

С 1243 г. Поволжье стало основным местом пребыва­ния Бату. Главная ставка Улуса Джучи, которая прежде располагалась в районе верхнего Иртыша и оз. Ала-Куль, переместилась на нижнюю Волгу, где образовался мощ­ный центр власти, определивший возникновение и суще­ствование самостоятельного монгольского государства — Золотой Орды.

Завоевания монголов в ходе семилетнего похода (1236-1242) изменили ситуацию в регионе. Перестало существо­вать государство волжских болгар, погибла династия за­падных кипчаков, исчезли многие другие самостоятель­ные владения, царствующие фамилии, и впервые в истории все пространство Великой Степи от Иртыша на востоке до Дуная на западе целиком оказалось в составе владений одной династии — династии Джучидов. Северными ру­бежами владений Джучидов теперь являлись г. Булгар и область Башгырд; южный рубеж на Кавказе составляли Железные Ворота (г. Дербент в Дагестане); юго-восточ­ная территория Улуса Джучи включала всю местность от верхнего Иртыша к оз. Ала-Куль и дальше по югу оз. Бал­хаш (Кокче-Тенгиз) к Сырдарье. Оттуда граница тянулась через район среднего течения Сырдарьи южнее Аральского моря, захватывая Северный Хорезм с Ургенчем, плато Устюрт и Мангышлак113.

Русские князья и их послы, представители духовенства и русские купцы совершали путешествия в Монголию, в Каракорум, ко двору великих ханов, а много русских пленных жило в городах Золотой Орды114. Тем не менее, как отметил В. В. Бартольд, в русской литературе нет ни одного описания путей в Монголию и Китай, никаких сведений о дворе монгольских великих ханов, об устройстве Монгольской империи и т. п. В Золотой Орде русские часто бывали в обеих столицах, Сараях, и в ханских ставках, сопровождая владыку при перекочевках; однако в аутентичных русских источниках сведения даже о Джучиевом улусе и Джучидах крайне скудны и «не могут выдержать никакого сравнения со сведениями западноевропейских и мусульманских путешественников»115.

Бату, первый правитель Улуса Джучи, после смерти своих дядей Угедея и Чагатая, считался, по выражению Джувейни, «всем царевичам старшой (ака)», пользовался наибольшим авторитетом и обладал даже некоторыми правами государя. Тем не менее он до конца своей жизни оставался вторым после великого хана человеком в Монгольской империи и не стал главой самостоятельного государства. Как при правлении Бату, так и при первых преемниках его (Сартак, Улагчи, Берке) Улус Джучи составлял лишь одну из частей обширной Монгольской империи с центральным правительством в Каракоруме (Монголия). Политическую самостоятельность Джучиды обрели только в годы правления внука Бату Менгу-Тимура (1267-1280):он первым из правителей Улуса Джучи стал чеканить монеты от своего имени с титулом «правосудный великий хан» и выдавать ярлыки (повеление), в частности, русскому духовенству (ярлык датирован августом 1267 г.). Таким образом, с конца шестидесятых годов XIII в. Улус Джучи отделяется от общеимперского центра и становится самостоятельным государством. Для обозначения новогомонгольского государства в сочинениях мусульманских авторов и текстах официальных документов средневековья употребляются различные слова и словосочетания. Вот неполный их перечень: Улус Джучи, Дешт-и Кипчак, Кипчак, Дом Бату, Страна Берке, Дом Берке, Улуг улус, Северное царство, Токмак, Токмакский улус, Монгольское государство, Узбеково государство, Узбекский улус. В исследо­вательской литературе оно известно под именем Золотой Орды.

Принято считать, что словосочетание «Золотая Орда» перешло в научную литературу из русских летописей и имеет позднее происхождение. На Руси новое монгольское государство с центром в Нижнем Поволжье долгое время не имело какого-либо специального названия, и вместо него в русских летописях употреблялись выражения типа: в татары, из татар, к Батыю и т. п. С конца XIII в. на смену этим выражениям приходит наименование Орда, которое прочно утверждается во всех русских официаль­ных документах и летописях в XIV в. Название Золотая Орда (формы Златая Орда и Великая Орда Златая) в рус­ских источниках зафиксировано лишь во второй половине XVI в., когда основанное Джучидами в XIII в. с центром в Поволжье государство уже полностью распалось. Следует особо отметить, что в русских источниках выражение «Златая Орда» употребляется только в значении части Улу­са Джучи; лишь в исследовательской литературе понятие «Золотая Орда» — синоним государства потомков Джучи в целом.

Происхождение названия «Золотая Орда», по мнению ряда исследователей116, находится в прямой связи с хан­ской ставкой, а точнее, с богато украшенной золотом и дорогими материалами парадной юртой монгольского пра­вителя. Действительно, присвоение названия «Золотая Орда», «Золотой шатер» царской ставке было явлением ординарным в эпоху средневековья. Так, к примеру, у арабского путешественника IX в. Тамима ибн Бахра мы находим описание «золотого шатра» правителя страны древних уйгуров. А вот несколько случаев употребления термина «Золотая Орда» в мусульманских и европейских источниках ХШ-ХIV вв. при описании событий в Монгольской империи.

Рашид ад-Дин, рассказывая о возвращении Чингиз-хана в 1224 г. из Средней Азии в Монголию, указывает, что когда он достиг местности Бука-Суджигу, то приказал разбить (устроить) Урду-и заррин-и бузург, т. е. «Большую, или Великую, Золотую Орду» (Рашид ад-Дин. Т. 1. Кн. 2. С. 230). Сообщает Рашид ад-Дин и о том, что в местности Карчаган, в одном дне пути от Каракорума, столицы Монгольской империи, для великого хана Угедея «разбили такой большой шатер, что в нем помещалась тысяча человек, и этот шатер никогда не убирали. Скрепы его были золотые, внутренность его была обтянута тканями; его называли Сира Урду - „Золотая Орда", „Золотая ставка"» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 41).

В «Хэй-да ши-люэ» («Заметках о черных татарах») - китайском источнике XIII в., описывающем быт и нравы монголов, также сообщается о «золотом шатре» (цзинь-чжан). Согласно этому источнику, золотой шатер Угедей-хана представлял собою огромное сооружение, которое вмещало несколько сот человек и устанавливалось по приказу хана в особо торжественных случаях. Ее называли «золотым шатром», потому, поясняет Пэн Да-я, что столбы и порог в юрте были обернуты золотом («стойки внутри сделаны из золота. Поэтому [шатер] называется золотым»). Когда южносунский дипломат Сюй Тин в 1236 г. «прибыл в степи, [черные татары] поставили золотой шатер. [Я] думаю, - пишет Сюй Тин, - что они поставили его, чтобы показать свое великолепие, потому что прибыл к ним посол, лично посланный императором нашей династии. <...> Его сделали из больших [кусков] войлока, которые [катают] в степях. [Этот] шатер покрыт войлоком сверху донизу. Посередине [купола сверху] в связанных ивовых прутьях [на которых держится войлок] оставлено отверстие для света. [Войлок на каркасе из ивы] затягивается более чем тысячью веревок. [У шатра только] одна дверь. Порог и стойки все облицованы золотом, потому-то [шатер] и называется [золотым] Внутри [этого шатра] вмещается несколько сот человек Кресло, в котором восседает татарский правитель в [этом] шатре, — как сиденье проповедника в буддийском монастыре и так же украшено золотом. Жены императора восседают в порядке, в зависимости от степеней» (Хэй-да ши-люэ, с. 138).

В этой связи интересен рассказ, содержащийся в отчете францисканца Иоанна де Плано Карпини, где он описы­вает золотой шатер Гуюка. «Там, на красивой равнине, возле ручья меж гор, был приготовлен шатер, который именуется у них Золотой Ордой. Там Куйук должен был быть возведен на престол в день Успения Владычицы нашей, но из-за выпавшего града, о котором говорилось выше, все было отложено. Шатер же этот был поставлен на столбах, покрытых золотыми пластинами, и скреплен­ных с другими деревянными частями золотыми гвоздями. И сверху шатер был покрыт балдакином, [устилавшим] внутренние стены, а снаружи были другие ткани» (LТ, IX. 32)* (* ubi erat in quadam pulchra planitie, iuxta quemdam rivum inter monies, aliud tentorium preparatum, quod apud ipsos orda aurea appellatur, ubi [Cuyuc] debebat poni in sede in die Assumptionis Domine nostre; sed propter grandinem que cecidit, de qua dictum est supra, fuit dilatum. Tentorium autem illud erat positum in columnis, que aureis laminis erant tecte, et clavis aureis cum aliis lignis erant affixe et de baldachino erat tectum superius et [interius] parietum, sed exterius alii erant panni (LT, IX. 32).). Брат Иоанн отмечает, что ставка монгольского хана «именуется ими Сира Орда»; sira orda — тюрк.-монг. «зо­лотая орда».

Не имеем ли мы во всех трех вышеприведенных расска­зах описание одного и того же большого парадного цар­ского шатра, называемого у монголов Золотой Ордой и возведенного в первом случае в ставке Чингиз-хана, в другом — Угедей-хана, в третьем — в ставке Гуюк-хана?

Понятно, что монгольский улусный правитель, став самостоятельным государем независимого владения, стремился обзавестись собственным парадным шатром, своей «Золотой Ордой». И действительно, в источниках (Рашид ад-Дин, Вассаф, Ибн Баттута) мы находим упоминание и даже описание Золотой Орды (по-персидски Урду-и заррин) Чингизида Шаха, которая располагалась в долине Таласа (Юго-Западный Казахстан), Хулагуида Газан-хана (правил в Иране в 1295-1304 гг.), Джучида Узбек-хана (правил в 1313-1341 гг.). Вот описание парадного шатра золотоордынского хана Мухаммада Узбека, которое дает арабский путешественник XIV в. Ибн Баттута. Когда Узбек-хан в пути и живет в кочевой ставке, пишет наш автор, «он садится в шатер, называемый Золотым шатром, разукрашенный и диковинный. Он состоит из деревянных прутьев, обтянутых золотыми листками. Посередине его деревянный престол, обложенный серебрянными позолоченными листками; ножки его из чистого серебра, а верх усыпан драгоценными камнями» (СМИЗО. Т.1. С. 290). Судьба диковинного Золотого шатра Узбек-на — несчастна: по словам хорезмийского сказителя ХVI в. Утемиша-хаджжи, при Хызр-хане (правил в Золотой Орде в 1360-1361 гг.) шатер был разломан и поделен между приближенными хана (Чингиз-наме, с. 112). Интересно, что государство Золотая Орда в китайских источниках именовалась Цзинъ чжан кань — Ханство Золотая Юрта117.

Словом, термин «Золотая Орда» — достаточно древний: так называлась у монголов царская кочевая ставка, точнее, роскошный парадный шатер основателя монгольской династии Чингиз-хана, его первых преемников на каракорумском престоле, а затем и ставка (орда) улусных ханов — Чингизидов. Словосочетание «Золотая Орда» для обозначения части государства потомков Джучи фиксируется лишь в русских источниках и только начиная со второй половины XVI в., когда самого Золотоордынского государства уже не существовало.

Вполне вероятно, что словосочетания «Золотая Орда» и «Великая Орда Златая» поздних русских источников связаны с более ранними восточными терминами Сыра Орда («Золотая Орда») и Урду-и Заррин-и бузург («Большая, или Великая, Золотая Орда») или даже являются калькой этих восточных терминов. В связи с этим хочется напомнить, что в русских источниках ХУ1-ХУП вв. выражение «Золотая Орда» встречается не только в значении части государства потомков Джучи, но также и ханской резиденции. Насколько известно, понятие «Золотая Орда» как название Улуса Джучи в целом прочно утвердилось на страницах исторических трудов лишь с XIX столетия.

Первый правитель Улуса Джучи Бату явился и первым его устроителем; при нем и при его брате Берке (правил в 1257-1266 гг.) были заложены основные общегосударственные устои, сохранившиеся и при последующих пра­вителях. В состав владений потомков Джучи входили и кочевые и оседлые народы, к тому же говорившие на разных языках, находившиеся на разных ступенях культу­ры и исповедовавшие разные религии. Сближение с куль­турными народами и постепенное приобщение военно-кочевой знати во главе с Чингизидами к мусульманским традициям не изменили основных начал государственного строя Улуса Джучи. Государство потомков Джучи, несмот­ря на значительную пестроту экономических условий, по политическому устройству представляло собой типичное кочевое государство, разделенное на улусы, дробившиеся, в свою очередь, на более мелкие уделы-владения.

Улусная система — это известная норма родовых отно­шений. Поскольку государство кочевников рассматрива­лось в качестве собственности всей царствующей дина­стии, то каждый достигший зрелого возраста царевич получал эль (иль) — определенное количество кочевых орд, обязанных поставлять военные отряды, а также про­странство земли (йурт, вилайет), достаточное для их ко­чевания. Наряду с этим каждый взрослый монгольский царевич претендовал на получение инджу (так в ранних источниках, в более поздних мусульманских источниках — мал) — определенное количество ремесленников и определенный земледельческий район из общей территории государства, доходы с которого служили для удовлетворения его двора и войска.

Обстоятельства выделения улусов (т. е. эля и йурта) первым Джучидам в Золотоордынском государстве в ранних мусульманских источниках не получили достаточно полного отражения. Сведения о выделении улусов потомкам Джучи мы находим у Махмуда ибн Вали и Абу-л-Гази, писавших в XVII в. и, по-видимому, пользовавшихся какими-то не дошедшими до нас или пока еще не обнаружен­ии источниками.

По словам Абу-л-Гази, Бату после возвращения из похода в Восточную Евроау сказал своему брату Орде, по прозванию Эджен (Ичен): «В этом походе ты содействовал окончанию нашего дела, поэтому тебе отдается народ, состоящий из десяти тысяч семейств, и земли в том месте, где жил отец твой», т. е. в районе верхнего Иртыша и оз. Ала-Куль (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 181). Замечательно, что известия Абу-л-Гази, мусульманского автора XVII в., находятся в согласии со словами современника Орды и Бату — францисканца Иоанна де Плано Карпини. Во время путешествия западного посланника в Монголию в 1246 г. старший сын Джучи, Орда, жил в районе верхнего Иртыша и оз. Ала-Куль.

Земли между владениями самого Бату и уделом Орды были пожалованы другому сыну Джучи, Шибану (Сибану, как называет его Иоанн де Плано Карпини), с тем чтобы он проводил лето к востоку от Яика, на берегах Иргиза, Ори, Илека до гор Урала, зиму - в Каракуме, Аракуме, на берегах Сырдарьи и при устьях Чу и Сары-Су. Под власть Шибана Бату отдал народ, состоявший из 15 тысяч семейств (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 181).

По словам Махмуда ибн Вали, автора капитального исторического труда под названием «Бахр ал-асрар фи манакиб ал-ахйар» («Море тайн относительно доблестей благородных»), Бату, особо отметив заслуги другого своего брата, Тукай-Тимура, во время семилетнего поход (1236-1242), выделил ему определенное количество кочевых орд, а в качестве йурта пожаловал вилайет (область асов и Мангышлак; в другом месте «Бахр ал-асрар» говорится о том, что потомки Тукай-Тимура, «согласно Бату», осуществляли власть также над Хаджжи-Тарханом (Астрахань) (Махмуд ибн Вали. Т. 6. Ч. 4, л. За, 256).

Из европейских источников самые подробные известия об улусных владениях в государстве Джучидов содержатся в описании путешествия Иоанна де Плано Карпини. Г. А. Федоров-Давыдов и В. Л. Егоров, основываясь на со-общении брата Иоанна и дополняя его данными других источников, реконструировали членение Золотоордынского государства в XIII в. на наиболее крупные улусы-владе­ния118. Вот их перечень с некоторыми дополнениями по материалам восточных источников.

1. Во время путешествия Иоанна де Плано Карпини н 1246 г. в самой восточной части Улуса Джучи, в вер­ховьях Иртыша и оз. Ала-Куль, жил старший сын Джу­чи, Орда.

2. Область между реками Или и Сырдарьей, а также тер­ритория нынешнего Центрального и Северного Ка­захстана принадлежала другому сыну Джучи, Шибану; после смерти Шибана улусом управлял его сын Ба­хадур. В годы его правления улусом область между Или и средним и нижним течением Сырдарьи с го­родами Отрар, Сыгнак, Дженд, Сайрам перешла в ру-. ки потомков Орды и стала политическим центром их улуса.

3. Северный Хорезм с Ургенчем (нижняя Амударья) со­ставлял особую территорию Улуса Джучи. Однако име­на его первых владетелей неизвестны. При Узбек-хане (1313-1341), согласно известиям арабских авторов, там правил в качестве наместника золотоордынского хана «великий эмир» Кутлуг-Тимур, «сын тетки по матери» Узбек-хана.

4. Мангышлак, Хаджжи-Тархан (Астрахань) и область асов на Северном Кавказе входили в состав владений Тукай-Тимура, сына Джучи, и его потомков.

5. Вдоль левого берега р. Яик (Урал) располагался улус другого Джучида, имя которого неизвестно.

6. Земли по правому берегу Яика также являлись тогда отдельным улусом; имя его правителя осталось неиз­вестным.

7. Поволжские степи были территорией, составлявшей собственные кочевые владения правителя Улуса Джучи. При этом каждый раз царевич, провозглашенный ханом, сохранял в своих руках свой прежний улус.

8. При жизни Бату в степях Северного Кавказа, вдоль западного побережья Каспия до Железных Ворот, находились владения его брата Берке.

9. В степях между Волгой и Доном располагался улус старшего сына Бату, Сартака.

10. Имя первого владетеля Крыма неизвестно. В начале шестидесятых годов XIII в., при правлении Берке, всем степным Крымом распоряжался темник Тук-Буга. По словам Махмуда ибн Вали, Менгу-Тимур (1267-1280) в самом начале своего правления пожаловал вилайет Крым и Кафу сыну Тукай-Тимура, Узан (Уран)-Тимуру (Махмуд ибн Вали. Т. 6. Ч. 3, л. 108аб).

11. Территория вдоль правого берега Дона составляла улус Картана, мужа сестры Бату.

12. Земли вдоль левобережья Дона, согласно Иоанну де Плано Карпини, занимал Моуцы, лат. Моuсу (ЦТ, V. 21); родословие его неизвестно. По предположению П. О. Рыкина, это *Ма'uсi (Муджи Яя, по Рашид ад-Дину), второй сын Чагатая (см.: Рашид ад-Дин. Т. II. С. 88). Источник приведенной у Рашид ад-Дина фор­мы Муджи Яя Амбис реконструирует как парное сло­восочетание Мосi-*Yаbа, первый компонент которо­го — монгольское слово moci 'плотник'119. Наличие ди­фтонга в форме Моису свидетельствует в пользу ее производности от среднемонг. mа'u 'плохой'. Что же касается второго компонента имени Муджи Яя, то в нем можно усматривать монгольский термин родства jе'е 'ребенок дочери; ребенок брата матери'. Данное отождествление предлагается лишь на гипотетической основе120.

13. Земли, прилегающие к Днепру, в 1246 г. принадлежали Корейце. Иоанн де Плано Карпини отметил в свосл. донесении, что по положению Моуцы «выше Коренцы». В донесении брата Бенедикта он назван Хорамка; лат. Сhогаncа, вар. Сhоrаnzа (НТ, §23), в реляции брата Бенедикта — Сиreniza; монг. Qurumsi, Куремса, третий сын Орду (см.: Рашид ад-Дин. Т. П. С. 66, 70). В русских летописях он известен как Коуремес (ПСРЛ. Т. П. Стб. 806). Улус Куремсы располагался в западной части владений Бату, соприкасаясь с территорией рус­ских княжеств.

14. Имя первого владетеля самого западного улуса, лежав­шего за Днестром, неизвестно. В последней четверти XIII в. этой территорией владел царевич Ногай (Нокай), сын Татара, сына Бувала, седьмого сына Джучи от наложницы Карачин-хатун.

Границы между улусами были определены в самых об­щих чертах. В каждый данный исторический период, в зависимости от политической ситуации, они то сужались, то, наоборот, расширялись. Вопрос о распределении улу­сов, изменении границ улусов обычно решался на курул­тае царевичей и знати. Право ограничения территории улуса и даже право отчуждения и передачи улуса другому лицу принадлежало также государю, если, конечно, он был достаточно силен и авторитетен. Одной из ранних фикса­ций этого права в Улусе Джучи является следующий при­мер. По свидетельству Вильгельма де Рубрука, осенью 1253 г. Бату отобрал у своего младшего брата Берке улус, который находился в «направлении к Железным Воротам (Дербент), где лежит путь всех сарацинов, едущих из Пер­сии и из Турции», и «приказал ему, чтобы он передвинулся с того места за Этилию (Волгу) к востоку, не желая, чтобы послы сарацинов проезжали через его владения, так как залось Бату убыточным».

Золотая Орда, как кочевническое государство, делилась на три военно-административных округа: правое крыло (бараунгар), левое крыло (джунгар) и центр (гол, кул). Территориально центр составлял личный домен правителя улуса Джучи, а именно: Поволжье, а также степи вдоль западного побережья Каспийского моря до Железных Ворот, которые, как уже говорилось, в 1253 г. Бату отобрал у своего брата Берке и присоединил к своим личным владениям, т. е. к территории центра. По мнению ряда исследователей (М. П. Сафаргалиев, Г. А. Федоров-Давыдов, В. Л. Егоров и др.), именно с делением Улуса Джучи на правое и левое крыло связано образование широко известных в истории государства потомков Джучи орд Белой и Синей (по терминологии мусульманских источников, соответственно, Ак-Орда и Кок-Орда).

Правое крыло составляли владения младшего сводного брата Бату Шибана, а также других Джучидов, улусы которых находились к западу от Яика (р. Урал); территория Джучидов правого крыла простиралась, таким образом, от Дуная — на западе до среднего Иртыша — на востоке и получила название Ак-Орда, т.е. Белая Орда. Согласно Рашид ад-Дину, правым крылом Улуса Джучи ведал сам лично Бату; а после него, вероятно, другие правители Улуса Джучи.

Левое крыло составляли владения пяти сыновей Джучи — Орды, Удура, Тукай-Тимура, Шингкума, Сингкума; главой этого крыла был старший сын Джучи, Орда, а потом его потомки. Территория царевичей левого крыла Улуса Джучи простиралась от верховьев Иртыша и Тарбагатая — на востоке современного Казахстана (через Се­верное Семиречье, среднюю Сырдарью и нижнюю Амударью) к плато Мангышлак — на западе и называлась Кок-Ордой, т. е. Синей Ордой.

Обращает на себя внимание тот факт, что при номинации этих владений употреблены тюркские прилагательные кок (синий), ак (белый) и тюрко-монгольское слово орда (собственно: урда, урду — стан, лагерь, кочевая ставка предводителя, ханский шатер, двор хана). Факт любопыт ный, но не единичный. По словам историка XIII в. Джувайни, орда второго сына Чингиз-хана Чагатая и его потомков находилась к югу от р. Или, в Кульджинском крае, в местности Куяш, и называлась Улуг-Иф (по-тюркски — «Большой, или Великий, Дом») (Джувайни, изд., Т. 2. С. 241, 242, 272, 273).

Происхождение названий владений царевичей правого крыла (Ак-Орды) и левого крыла (Кок-Орды) Улуса Джучи, по мнению ряда исследователей, связано с символиче­скими значениями прилагательных, обозначающих цвет. Часто цветовые эпитеты ак (белый), кара (черный), кок (синий) означали на Востоке не только цвет, но и сто­роны света. В частности, ак означал запад, кок — восток. В применении же к административно-территориальному делению Улуса Джучи эпитеты кок и ак, как полагают, служили, соответственно, для обозначения Восточной Ор­ды (Кок-Орды) — владения Джучидов левого крыла и Западной Орды (Ак-Орды) — владения царевичей правого крыла Улуса Джучи.

По мнению других исследователей, происхождение на­званий орд — Западной — Ак-Орды и Восточной — Кок-Орды — вполне могло быть связано с названиями кочевых резиденций (орд) первых предводителей правого и левого крыльев Улуса Джучи — царевича Бату и его старшего брата Орда-Эджена (Ичена). Согласно Рашид ад-Дину, орда Джучи располагалась «в пределах Иртыша», а точ­нее, в верховьях Иртыша, в районе оз. Ала-Куль. По Абу-л-Гази, местонахождение орды-двора Джучи называлось Кок-Ордой. При перераспределении улусов Джучидами после обширных завоеваний в ходе семилетнего похода Бату на запад, именно эта, самая восточная часть владе­ний Джучидов перешла к старшему сыну Джучи, Орде. Известно, что войска и владения царевичей левого крыла Улуса Джучи (Восточной Орды) находились под ведением Орды, а после него — его потомков. Во второй половине ХIII в. резиденция левого крыла была перенесена в район Сырдарьи. Судя по всему, уже при Орде (ум. между 1246-1251) или первых его преемниках термин Кок-Орда стал обозначением владений всех царевичей левого крыла Джучиева Улуса, т. е. Восточной Орды. Очень показателен в этом смысле факт, приводимый автором генеалогического сочинения «Муизз ал-ансаб»121. По его словам, «сыновей и родственников (фарзандан ва урук) Орды называют [царевичами] Синей Орды (Кок-Орда)» (Муизз ал-ансаб, л. 186).

Очевидно, орда-ставка царевича Бату в приволжских степях также имела свое особое название. Скорее всего, она называлась Ак-Ордой (Белой Ордой), что, однако, не зафиксировано средневековыми авторами, как, впрочем, и многие другие факты жизни Золотоордынского государства; уже при Бату или при его первых преемниках словосочетание «Ак-Орда» стало обозначением владений царевичей правого крыла Улуса Джучи, т. е. Западной Орды.

Ныне, после исследований Г. А. Федорова- Давыдова, можно считать установленным, что в Золотой Орде было несколько бараунгаров и джунгаров122. В частности, правое крыло Улуса Джучи (Ак-Орда), в свою очередь, имело внутреннее деление на правое и левое крыло. По арабским источникам, при Менгу-Тимуре (1267-1280) начальником левого крыла Ак-Орды был Маву, начальником правого крыла — Тайра; в начале XV в. старшим эмиром правого крыла был Текина, а левого крыла — Едиге (Идику) (СМИЗО.Т. 1. С. 67, 553). Примерные границы между двумя крыльями Западной Орды, по мнению Г. А. Федорова- Давыдова123, проходили «в районе Дона», а по мнению В. Л. Егорова, скорее всего, в районе р. Яик (Урал)124. В ХIV в. вся территория Золотой Орды была разделена на четыре крупные административные единицы — улусы (По­волжье, Хорезм, Крым, Дешт-и Кипчак), во главе которых стояли наместники хана — улусбеки, и на 70 областей — мелких орд, во главе которых находились эмиры-темники.

Особые административные единицы представляли золотоордынские города во главе с градоначальниками; соглась исследованию В. Л. Егорова, к середине XIV в., когда государство потомков Джучи достигло наивысшего расцвета, число только крупных золотоордынских городов превышало двадцать125.

Главой Золотоордынского государства был хан, избиравшийся на курултае из потомков Джучи, старшего сына Чингиз-хана; но никакого голосования не было. Как неоднократно отмечал В. В. Бартольд, правильные выборы с собиранием голосов и т. п. совершенно неизвестны кочевникам. Обсуждение и признание прав подходящего канди­дата на престол осуществлялось на сходках царевичей заранее, еще до начала курултая. На курултае царевичи и высшая знать провозглашали имя реального претендента, участники церемонии приносили присягу и возводили хана на престол. В церемонию был включен традицион­ный обряд, когда хана трижды поднимали на белом вой­локе. Этот обряд был хорошо известен подданным хана, о чем красноречиво свидетельствует рассказ баварского солдата Иоганна Шильтбергера. Шильтбергер в 1402 г. попал в плен к эмиру Тимуру (правил в Средней Азии в 1370-1405 гг.), затем служил потомкам Тимура в бывшем Чагатайском улусе и после многолетних скитаний смог возвратиться в Европу только в 1427 г. По его сведениям, провозглашение хана происходило так: «При избрании короля они сажают его на белый войлок и три раза приподнимают. Затем носят его вокруг палатки, сажают на престол и дают ему в руки золотой меч; после чего он должен присягнуть по их правилам» (Шильтбергер, с. 55).

В системе внутреннего управления Золотой Ордой важ­ное место занимал административно-чиновничий аппарат, представленный служилыми людьми, а также военно-ко­чевой знатью126. Для непосредственного руководства ар­мией и внутренними делами государства были учреждены особые должности, и хан из потомков Джучи обычно, «не входя в подробности обстоятельств», «довольствовался тем, что ему доносили, но не доискивался частностей относительно взимания и расходования» (СМИЗО. Т. 1. С. 230). Всеми военными делами от имени хана заведовал беклярбек (бек над беками), а главой гражданской власти являлся везир.

Центральный орган исполнительной власти — диван — имел в своем подчинении финансовые, налоговые и другие ведомства; в диване были секретари, которые называ­лись битикчи.

В энциклопедии египетского ученого ал-Калкашанди (1355-1418) имеется описание Золотой Орды, где отдельный раздел посвящен управлению. «Передают, что управление в этом государстве делами воинскими и гражданскими [в общем] такое же, как в государстве Ирака и Ирана. Оно основано на [определенном] числе эмиров, законов и служащих. Однако у эмира улуса и везира в [Дешт-и Кипчаке] нет такого права распоряжаться [по своему усмотрению], как у эмира улуса и везира в том государстве. Так же как у султана этого государства нет ничего похожего на то, что есть у того султана по части доходов, податей и числа городов и селений. Так же жители этого государства не следуют, подобно [жителям] того, установлениям халифов. А жены этих ханов принимают участие в управлении. И повеления исходят также и от их имени, как у тех, и; [даже] более того. Исключение составляла разве что Багдад-хатун, дочь Чобана и жена Абу Са'ида Бахадира ибн Худабанда, потому что не было того, кто смог бы не под­чиниться ее повелению. Говорит утверждающий решения аш-Шихаби ибн Фадлалла: я познакомился со многими документами, исходившими от владык этой страны со времен Берке и позже. В них писалось: „Мнения [ханских] жен и эмиров сошлись на следующем" - и тому подобное. Передают со слов почтенного Зейн ад-дина ал-'Умари ибн Мусафира, а он поведал про Узбек-хана, султана этого государства в дни [правления] ан-Насира Мухаммада ибн Кала'уна. Он [Узбек] обращал внимание на дела своего государства только в их совокупности, не вникая в детали всех обстоятельств. Он довольствовался тем, что ему доносили, и не рассматривал разные частности относительно взимания и расходования» (ал-Калкашанди, с. 299).

Появление развитого чиновничьего аппарата, приоб­щение военно-кочевой знати к государственным и административным делам содействовало оттеснению некото­рых потерявших свое значение в новых условиях кочевни­ческих обычаев и традиций, но не изменило в целом военно-кочевого характера Золотоордынского государ­ства. Очень показателен в этом смысле факт существо­вания в государстве потомков Джучи системы двух рези­денций.

Первоначально столицей Золотой Орды являлся город, основанный царевичем Бату в начале пятидесятых годов XIII в. на левом берегу Ахтубы, на нижней Волге, и носив­ший имя Сарай (Дворец). В начале тридцатых годов XIV в. ханом Узбеком был основан Сарай ал-Джадид (Новый Сарай), куда и была перенесена столица Золотоордынско­го государства (в 1395г. город был разрушен войсками Тимура; остатки города находятся у села Царев Волгоград­ской области). Однако Сарай и Сарай ал-Джадид не явля­лись постоянными резиденциями золотоордынских ханов. В Золотой Орде со времени первых ее правителей — Бату и его брата Берке — утвердилась система двух резиденций: город Сарай (а затем Сарай ал-Джадид) служил центром городской жизни и торговли, а центром политической жизни страны была Орда — кочевая резиденция хана, куда приезжали за инвеститурой, где выдавались ярлыки и где было сосредоточено управление государством127. Такое по­ложение сохранялось вплоть до распада Золотой Орды в XV в. Вот что сообщает о Золотой Орде, например, Иоганн Шильтбергер в своей книге: «Был я также в Золо­той Татарии, где жители из хлебных растений сеют одно только просо. Вообще они не едят хлеба и не пьют вина, которое у них заменяется молоком лошадиным и верб­люжьим. Они питаются мясом этих животных. Нужно заметить, что в этой стране король и вельможи кочуют летом и зимой с женами, детьми и стадами своими, перевозя все свое прочее добро и странствуя по этой совершенно ровной стране от одного пастбища к другому» (Шильтбергер, с.55).

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 7. Золотой Орды и ее наследники

Спойлер (раскрыть)

По обширности территории Золотая Орда была крупнейшим государственным образованием средневековья. В состав государства потомков Джучи входила вся Великая Степь от Дуная — на западе до Иртыша — на востоке; всё государство (Улуг Улус, т. е. «Великий Улус») делилось на два крыла — левое (Кок-Орда) и правое (Ак-Орда) и на множество более мелких уделов-владений, также называвшихся улусами или ордами. Золотоордынскому хану подчинялись владения всех царевичей из дома Джучи; но это подчинение не всегда имело действительное значение. В частности, потомки Орды, старшего сына Джучи, правители Кок-Орды (Восточной Орды) лишь номинально признавали над собою власть хана, сидевшего в Сарае. «С самого начала не бывало случая, — говорится в „Сборнике летописей" Рашид ад-Дина (сочинение написано между 1300-1307 гг.), — чтобы кто-либо из рода Орды, занимавший его место, поехал к ханам рода Бату, так как они отдалены друг от друга, а также являются независи­мыми государями своего улуса. Но у них было такое обык­новение, чтобы своим государем и правителем считать того, кто является заместителем Бату, и имена их они пишут вверху своих ярлыков» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 66).

Номинально правители Кок-Орды с центром в г. Сыгнаке, на Сырдарье, демонстрировали ханам Золотой Орды политическую лояльность и в первой половине XIV в. На­сколько известно, за это время лишь однажды, при Мубарак-Ходже, правителем Кок-Орды была предпринята попытка стать самостоятельным государем: он позволил себе чеканить монеты в 728/1327-1328 г., 729/1328-1329 г. в Сыгнаке с титулом: «Султан правосудный Мубарак Хо[джа] да продлит Бог царство его».

Чеканка монеты, являвшаяся в ту эпоху прерогативой суверенного правителя, не могла не встретить протеста со стороны хана Золотой Орды, считавшегося верховным главой всего Джучиева Улуса. Стремление золотоордынского хана Узбека (1313-1341) вернуть потомков Орды к преж­ней вассальной зависимости и противодействие послед­них, в поисках политической самостоятельности, вызвали смуту (булгак), которая, по словам Муин ад-Дина Натанзи, тимуридского автора начала XV в., «до сих пор известна в Дешт-и Кипчаке». В этой борьбе правитель Кок-Орды Мубарак-Ходжа потерпел поражение от золотоордынского хана, бежал и несколько лет скитался в краях и странах кыргызов и Алтая, пока не погиб там.

Здесь следует сделать несколько замечаний о Джучиде Узбек-хане. Г. А. Федоров-Давыдов, В. П. Юдин, В. Л. Его­ров говорят о незаконном захвате верховной власти Узбек-ханом и прямо называют его «узурпатором». Определе­ние, конечно, очень эффектное, однако оно не только не­верно по сути, но даже постановка подобного вопроса по отношению к Чингизиду неправомерна.

Дело в том, что, согласно концепции верховной власти средневековых монголов, право на царство имел любой представитель «золотого рода» Чингиз-хана, если он бу­дет признан большинством алтан уруга достойнейшим по своим качествам и утвержден на курултае царевичей и высшей аристократии. Далее. Как в самой Монгольской империи, так и в улусах-государствах, образованных после ее распада, существовало несколько (4-5) порядков пре­емства верховной власти, причем каждый из них призна­вался политической традицией правильным и вопрос о предпочтении того или иного из порядков решался всякий раз с учетом конкретных обстоятельств. Поэтому, как справедливо заметил В. В. Бартольд, обсуждение вопроса о том, какой из Чингизидов в том или другом случае имел больше прав на престол и было ли избрание того или другого хана законным, не является корректным.

В.П. Юдин, интерпретируя известия легендарного характера из «Чингиз-наме» Утемиша-хаджжи, хивинского сказителя XVI в., называет Узбек-хана «лжечингизидом». Однако такое утверждение противоречит всей поныне установленной истории Золотой Орды. Согласно древнемонгольской концепции власти, любой нечингизид, претендующий на сан хана, признавался не просто обычным государственным преступником, а мятежником против воли Вечного Неба и подлежал немедленной казни, и это правило действовало неукоснительно во времена Узбек-хана. Далее. Генеалогия Узбек-хана хорошо известна нам по надежному источнику — «Сборнику летописей» Рашид ад-Дина; причем она подтверждается как известиями арабских послов в Золотую Орду и путешественников XIV в., так и тимуридских авторов XV столетия. Вот родословие ек-хана в передаче Рашид ад-Дина, современника хана: Узбек-хан — сын Тогрылча, девятого сына Мунка-Тимура, второго сына Тукана, второго сына Бату, второго сына Джучи, первого сына Чингиз-хана (Рашид ад-Дин. Т. 2. С.72-73).

Узбек-хан владел монгольским и тюркским языками. Мусульманские авторы характеризуют его как человека красивой наружности, прекрасного нрава, отличавшегося доблестью и отвагой, соединенными с проницательностью, почтительным отношением к законам и постановлениям Чингиз-хана (йаса ва йусун).

Приход к власти молодого царевича Узбека был подго­товлен теми кругами Чингизидов и тюрко-монгольской кочевой аристократии, которые стояли за исламизацию и дентрализацию государства. Узбек-хан оправдал их наде­жды вполне. Не вдаваясь в подробности, отметим здесь лишь три обстоятельства времени правления Узбек-хана.

1. В 1321 г. Узбек-хан принял ислам, а заодно мусуль­манское имя — Мухаммад, стал именоваться Султаном Мухаммадом Узбек-ханом и объявил ислам официальной религией Золотоордынского государства (подробнее ел дальше).

2. В мусульманских источниках при описании событий, 1335 г. в Золотой Орде впервые появляется слово узбекийси (узбекцы, узбековцы) и словосочетание мамлакат-и узбеки (государство узбековцев). Постепенно имя мусульман­ского правителя Золотой Орды Узбек-хана становится! собирательным названием разноплеменного населения Джучиева Улуса.

3. При правлении Узбек-хана происходит усиление хан­ской власти, рост политической централизации, возник­новение новых городов, одним из которых был Сарай ал-Джадид (остатки его находятся у с. Царев Волгоград­ской обл.), ставший второй столицей Золотоордынского государства. Узбек-хан, мусульманин-суннит, был похоро­нен как раз в Сарае ал-Джадиде, разрушенном в 1395 г. войсками эмира Тимура.

В Золотой Орде ханская власть была достаточно силь­ной и при правлении сына Узбека, Джанибек-хана (1342-1357). После Джанибека на престоле утвердился его сын Бердибек (1357-1359). Он был властолюбцем и отличал­ся крайней жестокостью. По словам автора «Мунтахаб ат-таварих-и Муини» (1413) и «Муизз ал-ансаб» (1426), Бердибек, став ханом, умертвил большинство царевичей Джучиева Улуса, которые приходились ему близкими род­ственниками. Сообщается, что его единородного брата, которому было всего восемь месяцев, принесла на руках ханша (царица) Тайдула-хатун и просила, чтобы он поща­дил это невинное дитя. Бердибек взял его, ударил об землю и убил.

Политика физического уничтожения султанов (с XIV в. в Улусе Джучи и в Чагатайском улусе слово султан стало титулом каждого представителя династии, происходившей от Чингиз-хана) привела к тому, что после гибели в 1359 г. Бердибека не осталось представителей ветви Джучидов, ведущих свое родство по прямой линии от Бату. В Золотой Орде начинается полоса смут и дворцовых переворотов: в 60-70-е гг. XIV в. власть в государстве потомков Джучи захтывали многие, и одни из них правили полгода, другие — год, лишь некоторые — два, самое большее — три года. В этой борьбе за верховную власть в Улусе Джучи активное участие приняли потомки Орды и Тукай-Тимура, т.е. султаны Кок-Орды (Восточной Орды), постепенно захватывая Сарай, столицу Золотой Орды, все на больший и больший срок.

В ходе этих политических неурядиц на территории Джучиева Улуса образовалось несколько независимых владений, во главе которых стояли местные правители, властвовавшие одновременно с ханом, сидевшим в Сарае. Так, около 1359 г. на территории Пруто-Днестровского междуречья, представлявшей собою окраинный западный улус Золотой Орды, образовалась новая политическая единица — Молдавское княжество. Политическая ситуация в стране привела к территориальным потерям и на юго-востоке. В частности, в 1361 г. в Хорезме возникла неза­висимая. от Золотой Орды династия, называвшаяся Суфи, по имени основателя династии Хусайна Суфи из тюркизированного монгольского племени кунграт; эти правители чеканили монеты без своих имен, с одной лишь арабской надписью: ал-мулк ли-ллахи («власть принадлежит Богу»). Дальнейшая судьба Хорезма сложилась так. В 1379г. он был завоеван эмиром Тимуром, но в начале восьмидеся­тых годов XIV в. Токтамыш-хан воссоединил Хорезм с Поволжьем. Однако в 1388г. Тимур снова завоевал Хо­резм. В XV в. Хорезм находился то во владении ханов Золотой Орды, то во владении Тимуридов, то во владении местной династии Суфи. В начале XVI в. страна перешла во владение Шибанидов, потомков Шибана, сына Джучи, и там образовалось Хивинское ханство.

После смерти Бердибека, последнего золотоордынского хана из дома Бату, от Золотой Орды отделились и сул­таны Кок-Орды, власть которых распространялась на все юго-восточные пределы Джучиева Улуса. Западная Орда (Ак-Орда) раскололась на несколько самостоятельных частей: Нижнее Поволжье контролировалось сарайскими ханами, Причерноморье и Крым — эмиром Мамаем, Волж­ская Болгария — царевичем Булат-Тимуром, а затем Асаном и т. д.

В середине семидесятых годов XIV в. глава Кок-Орды (Восточной Орды) Урус-хан (ум. 1377) выступил в каче­стве объединителя всего Джучиева Улуса. Хотя ему уда­лось захватить столицу Золотой Орды, город Сарай, удержать верховную власть он не сумел и в 777/1375-1376 г. вновь вернулся на берега Сырдарьи, в свои ко­ренные владения. То, что не сумел сделать Урус-хан, по­томок Орды, осуществил в восьмидесятых годах XIV в. другой представитель Кок-Орды — молодой мангышлакский царевич Токтамыш, потомок Тукай-Тимура, сына Джучи.

В 1378 г. Токтамыш-султан при поддержке властелина Средней Азии эмира Тимура был возведен на ханский пре­стол в городе Сыгнаке (на Сырдарье), столице царевичей Кок-Орды (левого крыла Джучиева Улуса). Оттуда Токта­мыш выступил на войну с претендентами на золотоордынский престол (и опять при поддержке эмира Тимура), за­владел столицей Золотой Орды. Вскоре он сумел объеди­нить в одно целое все владения Джучидов и восстановить в стране сильную ханскую власть. Токтамыш имел неосто­рожность вступить в войну с бывшим своим протеже — эмиром Тимуром, и эта война, длившаяся несколько лет, закончилась в 1395 г. полным поражением и низложением золотоордынского хана. Токтамыш больше никогда уже не возвращался на престол всего Улуса Джучи, и погиб он, по одним известиям — в 1404 г., по другим — в 1406 г., около Тюмени (тюрк. «низина»; так называлась в то время также местность в низовьях р. Терека), во время сражения с вой­сками золотоордынского хана Шадибека.

В начале XV в. выступило еще несколько объедините­лей Джучиева Улуса. Однако после Токтамыша больше никому не удалось добиться власти, которая признавалась бы всем Улусе Джучи. Более того, после тридцатых годов XV в. Золотоордынское государство с центром на нижней Волге окончательно распалось и на его развалинах образовалось несколько новых тюркских государств: Крымское ханство, Казанское ханство, Астраханское ханство, Сибирское ханство, Казахское ханство, а также ряд других политических единиц — Большая Орда (в степях между Волгой и Днепром), Ногайская Орда (с центром в Нижнем течении Яика).

Историческая судьба всех вышеперечисленных политических образований оказалась тесно связанной с судьбой Руси—России, которая, во второй половине XV в. полностью освободившись от монголо-татарского ига, в XVI столетии превратилась в сильное государство с центром в Москве. Взаимодействие России с политическими наслед­никами Золотоордынского государства привело к тому, что все они (каждый в свое время) были включены в состав Русского государства. Вот основная хронология этого включения и постепенного превращения Московского царства в многонациональную и поликонфессиональную Рос­сийскую державу с обширными азиатскими владениями к востоку, югу и юго-востоку от ядра собственно Русского государства.

2 октября 1552г. после двухмесячной осады русские войска во главе с Иваном Грозным заняли Казань, и закончилось самостоятельное существование Казанского ханства, основателем которого считается Джучид Улуг-Мухаммад-хан (ум. 1446). Ликвидация Казанского ханства, соприкасавшегося с восточными границами Московского царства, предопределила судьбу Астраханского ханства — страны, управляемой потомками Тукай-Тимура, сына Джу­чи. В августе 1556 г. Астрахань (собственно — Хаджжи-Тархан) была завоевана русскими войсками, и Астраханское ханство перестало существовать.

Так в 1552-1556 гг. все Среднее и Нижнее Поволжье было присоединено к России и для управления этой новой территорией создан так называемый Казанский приказ — учреждение, ведавшее всеми вопросами административного, военного, финансового, а также судебного характера в присоединенных владениях.

20 августа 1598 г. русские нанесли решающее пораже­ние Кучуму, потомку Шибана, сына Джучи — последнему «татарскому» хану Сибири, и включили Сибирское ханст­во со столицей в Искере (недалеко от места впадения Тобола в Иртыш) в состав Московского государства. Управление новой территорией — Западной Сибирью — также было поручено Казанскому приказу. В начале XVII в. был положен конец политической самостоятельно­сти ногайцев, центром которых был город Сарайчик (букв.: Малый Сарай), основанный Джучидами во второй половине XIII в. при устье Яика. Непосредственным сосе­дом Русского государства на юго-востоке теперь стало Казахское ханство, основанное в 875/1470-1471 г. двумя султанами, Гиреем и Джанибеком, потомками Орды, стар­шего сына Джучи.

Из всех этнополитических образований Джучидов постзолотоордынского периода дольше всего просущество­вало именно государство казахских султанов, а также Крымское ханство. Конец владычеству в Крыму династии Гиреев (названной так по имени ее основателя Хаджжи-Гирея, потомка Тукай-Тимура, сына Джучи) и присоедине­ние полуострова к Российской империи относятся к 1783 г.; один из последних ханов, Шагин-Гирей, был каз­нен турками на острове Родос в 1787 г., а последний из Гиреев, носивший титул хана, Бахт-Гирей, умер в январе 1801 г. на острове Митилена в Средиземном море. Присо­единение Казахстана к России, начавшееся в тридцатые го­ды XVIII в., по ряду причин затянулось на многие десяти­летия и закончилось лишь в шестидесятых годах XIX сто­летия.

Примечательно, что расширение сферы Российского го­сударства на юг (до Черного моря и Кавказа включи­тельно), восток (до Тихого океана) и юго-восток (до Сред­ней Азии и Казахстана включительно) сопровождалось мощным миграционным потоком русского населения на новые земли. Так что со второй половины XVI в. начинается эпоха российской многонациональной и поликонфессиональной государственности, а заодно и новый опыт военно-политической, социально-экономической и т. п. интеграции евразийского пространства — русско-тюркского (ХVI-ХХ вв.), вместо прежнего монголо-тюркского (XIII-XVвв.).

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 8. Исламизация кочевников Дешт-и Кипчака и Моголистана

Спойлер (раскрыть)

Этот раздел основывается на достаточно традиционных восточных текстах, которые, однако, интерпретированы нами в контексте новых источниковедческих исследований. Предпринятые в последнее время попытки (Юдин, De Weese) использовать для освещения данной темы текста «Чингиз-наме», составленного в XVI в. хорезмийским знатоком преданий Утемишем-хаджжи, не кажутся нам удачными ввиду откровенного религиозно-апологетического характера этого чисто фольклорного текста, что, впрочем, очевидно из признания самого автора сочинения (Чингиз-наме, с. 90-91)128.

Выше уже отмечалось, что в Золотой Орде не было единого народа; в государстве потомков Джучи не было также единой культуры, религии и т. д. В ряде оседлых областей, вошедших в состав Золотой Орды, как, например, Хорезм и Волжская Болгария, еще до монголов господствовавшей религией был ислам, и там имелись мусульманские школы и мечети. Население городов Крыма находилось под влиянием Византийской церкви. Иначе обстояло дело в основных — степных, кочевнических районах Золотоордынского государства, заселенных преимущественно тюрками-кипчаками (половцами) и пришельцами-монголами, их завоевателями.

В домонгольский период кипчаки Великой Степи были почти не затронуты исламом и его культурой. Правда, согласно легендарному известию, изложенному арабским историком XIII в. Ибн ал-Асиром, в 1043 г. ислам приняло кочевое население (всего около десяти тысяч кибиток), жившее зимою по соседству с Чуйской долиной в Семире­чье, летом — в степях близ страны волжских булгар. Тем не менее, однако, Кипчакская степь до монгольских завое­ваний оставалась вне пределов мусульманского мира, и еще в начале XIII в. хорезмшах Мухаммад (1200-1220) воевал с язычниками-кипчаками на Сырдарье и в Тургайских степях (современный Центральный Казахстан).

Такая же обстановка была и в Западном Дешт-и Кипча­ке. У половцев существовали мусульманские проповедни­ки. Несмотря на это, на Кавказе кипчаки в XII в. в союзе с грузинами принимали участие в набегах на мусульман­ские земли, а кипчаки, кочевавшие в степях у Южной Руси и полуострова Крым, находились под влиянием христиан­ства и частью были христианами. Причем пропаганда хри­стианства среди кипчаков русскими и западными миссио­нерами продолжалась и в монгольский период, о чем сви­детельствует относящийся к концу XIII в. кипчакский словарь, где приводятся, по замечанию В. В. Бартольда, в удачном переводе на тюркский язык кипчаков тексты Евангелия и католические гимны (так называемый Соdex Соmanicus).

Золотая Орда с самого начала своего существования подвергалась воздействию мусульманской религии и куль­туры как изнутри — мусульманским было население бул-гарских городов Поволжья и Прикамья, а также Хорезма, так и извне — из близкой Бухары и далекого Египта. По­следнему обстоятельству способствовал военный союз, за­ключенный между ханами Золотой Орды и мамлкжскими правителями Египта и направленный против персидских монголов, т. е. Ильханов, с которыми Джучи находились во враждебных отношениях. Это мощное воздействие му­сульманского мира привело в конце концов к принятию династией Джучидов ислама в качестве официальной религии государства Золотой Орды.

Давно замечено, что в истории проникновения ислама на территорию Золотой Орды четко выделяются три этапа: при хане Берке (1257-1266), при хане Узбеке (1313-1341) и при эмире Едиге (ум. 1419), являвшимся фактическим правителем большей части Золотой Орды. Как сообщает Джувайни, автор «Истории завоевателя мира» (1260), Бату, первый правитель Золотой Орды, «не был последователем ни одной из сект и религиозных учений». Известно, что тогда многие Чингизиды были враждебны исламу, так как мусульмане во главе с халифом Мустасимом в то время были главными внешними врагами Монгольской империи. Тем не менее еще при жизни Бату несколько его младших братьев стали мусульманами. В их числе был царевич Берке — будущий хан Золотой Орды.

Мы не имеем точных и достоверных известий о том, когда именно Берке принял ислам. Из рассказа посла французского короля Людовика IX в Монголию, Вильгельма де Рубрука, в 1253 г. посетившего Золотую Орду, видно, что Берке был мусульманином до указанного года: «Берке выдает себя за саррацина и не позволяет есть при своем дворе свиное мясо».

По словам Джузджани, царевича Берке еще в юности в Ходженте (город в современном Таджикистане, расположен на левом берегу р. Сырдарьи) один из ученых этого города обучал Корану. Берке посещал в Бухаре мусульманских ученых-богословов и неоднократно беседовал с ними. Там же, в Бухаре, по словам арабских авторов, произошло и принятие им ислама от знаменитого суфийского шейха Сайф ад-Дина Бахарзи (ум. 1261). По сведениям ал-Омари, это событие имело место в то время, когда царевич Берке возвращался в Поволжье из Монголии с курултая, на котором Мунке был провозглашен великим ханом, т. е. в 1251 г. Рассказывается, что после своего восшествия на престол в 1257 г. Берке посетил Бухару, чтобы оказать почет выдающимся улемам (ученым-богословам) этого города.

По известиям египетских авторов, очевидно сильий преувеличенным, мусульманином был не только сам Берке, но и его жены, а также часть эмиров со своими воинами. Каждая из его жен и каждый из эмиров, принявших ислам, будто бы имел при себе имама (духовного наставника) и муаззина (человека, провозглашавшего азан — призыв на молитву); мечети свои, состоящие из шатров, они возили с собою. Говорится также о мусульманских школах, где детей сановников учили читать Коран. В орде Берке-хана постоянно находились ученые-богословы, при участии которых происходили диспуты по вопросам шариата (правила, которыми должен руководствоваться пра­воверный мусульманин),

Принятие ислама ханом Берке, его женами и прибли­женными, представленное мусульманскими авторами как победа «правоверия» в Золотой Орде, хотя и было для своего времени фактом огромной политической зна­чимости, однако в действительности не привело ни к массовой исламизации основного населения государства потомков Джучи, ни к заметной исламизации государ­ственной жизни и общественного быта. Известно, что в Джучиевом Улусе и при хане-мусульманине Берке (1257-1266) языческие обычаи соблюдались с такой же строгостью, как и в самой Монголии, в том числе и обычай, более всего находящийся в противоречии с тре­бованиями ислама: не употреблять речной воды для стирки одежды. Когда в 1263 г. египетские послы при­были в Поволжье, в ставку Берке-хана, то их заблаго­временно предупредили, чтобы они «не ели снега, не мыли платья в орде, а если уж случится мыть его, то делать это тайком». Как факт слабого распространения ислама среди Джучидов и кочевой феодальной знати Дешт-и Кипчака следует также рассматривать то обстоя­тельство, что правившие после Берке ханы Золотой Орды были язычниками; они, как замечает ал-Калькашанди, «не исповедовали ислама до тех пор, пока между ними не явился Узбек-хан».

Действительно, в деле распространения и укрепления ислама в Золотой Орде царствование Узбек-хана (1313-1341) было золотым периодом: при нем ислам был объявлен официальной религией государства и золотоордынская культура приобрела определенный мусульманский отпечаток.

Принятие Узбеком ислама египетские авторы связывают с обстоятельствами его восшествия на престол. Предшественник Узбека на троне Токта-хан (1290-1312), говорится в сочинении шейха ал-Бирзали (ум. 1338), был идолоклонником, любил «лам и волшебников, и оказывал им большой почет». У Токта-хана был сын, который испытывал интерес к исламу, любил слушать чтение Корана, хотя и не понимал его; он предполагал, что когда станет царем этой страны, то не оставит в царстве своем никакой другой религии, кроме ислама. Но он умер еще при жизни отца. Токта назначил наследником престола своего внука, однако тому не пришлось править, так как после Токты царством овладел сын брата его, Узбек.

Согласно летописи ал-Айни (ум. 1451) и «Книге назидательных примеров» Ибн Халдуна (написана в 1406 г.), царевича Узбека возвел на ханство старший эмир страны Кутлук-Тимур со своими сторонниками. Причем, когда захват власти еще только готовился, Кутлук-Тимур будто бы вял с царевича Узбека слово, что если он вступит на престол, то станет мусульманином и будет строго придерживаться правил ислама. Сев на престол, Узбек действительно умертвил большое количество шаманов и буддийских лам и «провозгласил исповедание ислама». Узбек-хан устроил соборную мечеть, в которой совершал все пять молитв, не надевал более монгольских колпаков, носил булатный пояс и говорил: «Мужчинам неприлично носить золото».

В анонимном сочинении под названием «Шаджарат и-атрак» («Родословие тюрок»), составленном на персидском языке в XV в., есть рассказ, согласно которому Узбека обратил в ислам и дал ему имя Султан Мухаммад Узбек-хан туркестанский шейх Саййид-Ата; это событие будто бы произошло в 720 г. хиджры (12 февраля 1320 г.-2 января 1321 г.). Примечательно, что на монетах Узбек-хана, чеканенных с 721/1321-1322 г., его полное имя пишется в форме «Султан Мухаммад Узбек-хан», а моне­ты, чеканенные в более раннее время, обычно содержат легенду: «Верховный Султан Узбек».

Начиная с Узбек-хана все золотоордынские ханы были мусульманами и имели кроме личного тюркского имени еще мусульманское имя. Так, судя по монетам, у Джанибек-хана (1342-1357) мусульманским именем было Султан Джалал ад-Дин Махмуд, у Бердибек-хана (1357-1359) -Султан Мухаммад, у Токтамыш-хана (1379-1395) — Сул­тан Насир ад-Дин и т. д.

В связи с принятием династией Джучидов ислама за­служивает быть особо отмеченным тот факт, что во вто­рой четверти XIV в. и в государстве Чагатаидов ислам был объявлен официальной религией. Таким образом, уже в XIV в. ислам стал государственной религией на всем про­странстве, завоеванном монголами на западе, от Южной Руси до границ собственно Монголии и Китая.

Властная элита Золотой Орды поддерживала не только магометанскую религию. Во многих городах Крыма и По­волжья мечети соседствовали с церквами и монастырями. В частности, в столице государства, Сарае, при Узбек-хане, по свидетельству арабского путешественника Ибн Батутты, было «13 мечетей для соборной службы; одна из них шафийская. Кроме того чрезвычайно много других мече­тей. В нем живут разные народы, как-то: монголы — это настоящие жители страны и владыки ее; некоторые из них мусульмане; асы, которые мусульмане; кипчаки, черкесы, русские и византийцы, которые христиане. Каждый народ живет на своем участке отдельно» (СМИЗО. Т. 1. С. 306).

В другом источнике XIV в. говорится, что население Золотой Орды многочисленно и разнообразно по составу, наряду с христианами между ними «есть мусульмане и неверные». Судя по всему, правители Золотой Орды проявляли толерантность в делах веры своих подданных. О политике веротерпимости Джучидов говорится в письме францисканца Иоганки Венгра, побывавшего в Золотой Орде в 1320 г. «Ведь татары, — пишет он главе вена, барону Михаилу, — военною мощью подчинили себе разные племена из народов христианских, но позволяют им по-прежнему сохранять свой закон и веру, не заботясь или мало заботясь о том, кто какой веры держится, с тем, чтобы в мирной службе, в уплате податей и сборов и в военных походах они (подданные) делали для господ своих то, что обязаны по изданному закону»129.

Подводя итоги исламизации Джучиева Улуса в XIV в., следует сказать, что распространение магометанства успешнее всего шло в среде властной элиты и городского населения Золотоордынского государства. Кочевая степь — Дешт-и Кипчак — в XIV в. в целом оставалась мало затронутой мусульманством, и жители степи в массе своей придерживались старых шаманистских воззрений, о чем свидетельствует сохранение древних языческих обрядов погребения.

В начале XV в. эмиром Едиге (Идики, Идику) была предпринята попытка насильственного внедрения ислама среди кочевого населения Золотой Орды.

Идиге — легендарная личность. «О нем сообщают длин­ные рассказы, — пишет неизвестный продолжатель „Лето­писи ислама" аз-Захаби (ум. 1349). — Я встретился с чело­веком, который видел его (Едиге), знал дела его и провел с ним несколько лет. Он рассказывал мне про него удивительные и необыкновенные вещи относительно его отваги, познаний, обходительности, умении начальствовать и величии его» (СМИЗО. Т. 1. С. 553).

Эмир Едиге происходил из тюркизированного монгольского племени мангыт и стал легендарным богатырем еще во времена правления Золотоордынского хана Токтамыша (1379-1395). Однако его фактическое вхождение во власть состоялось лишь после полного поражения Токтамыша от эмира Тимура в 1395 г. С тех пор и до самой своей кончи­ны в 1419 г. Едиге был полновластным правителем боль­шей части Золотой Орды. Но не будучи Чингизидом, Едиге не принимал титул хана, а носил только титул эмир (в значении монгольского нойон и тюркского бек или бий; этими титулами в государстве потомков Джучи и в Чага­тайском улусе именовались представители военной коче­вой аристократии) и возводил на престол подставных ха­нов из потомков Чингиз-хана, оставаясь при них амиром ал-умара («эмиром эмиров»).

Едиге за короткое время навел порядок в государстве, расстроенном двумя (1391 г. и 1395 г.) опустошительными нашествиями эмира Тимура и, по словам автора «Мунтахаб ат-таварих-и Му'ини» (закончено в 1413-1414 гг.), положил начало в Улусе Джучи «тонким правилам и ве­ликим законам». В частности, он, как замечает арабский автор Макризи (ум. 1441), запретил «татарам» продавать детей своих в неволю, вследствие чего значительно умень­шился вывоз их в Сирию и Египет. В другой раз всесиль­ный «эмир эмиров» обратил свой высокий взор на состоя­ние ислама в своем государстве. Вот что сообщает в этой связи Иосафат Барбаро, итальянский купец, проживший много лет (1436-1452) в Тане, венецианской колонии при устье Дона.

«Магометанская вера стала обычным явлением среди татар уже около ста десяти лет тому назад. Правда, раньше только немногие из них были магометанами, а вообще каждый мог свободно придерживаться той веры, которая ему нравилась. Поэтому были и такие, которые поклоня­лись деревянным или тряпичным истуканам и возили их на своих телегах. Принуждение же их принять магометан­скую веру относится ко времени Едигея, военачальника татарского хана, которого звали Сидахамет-хан» (Барбаро, с. 140). О конкретных мерах принуждения не сообщается.

План Едиге — насильственно обратить в мусульманство всех кочевников Дешт-и Кипчака — в какой-то степени, возможно, и укрепил религиозный принцип. Однако эти новые методы решения религиозных задач не привели к полной победе ислама над всей Кипчакской степью. Во всяком случае, по свидетельству Ибн Арабшаха и Иоганна Шилтбергера, побывавших в Золотой Орде в 20-30 гг. ХV в., а также по рассказам ряда других авторов, в Дешт-и Кипчаке было много язычников. Такая обстановка сохра­нилась в части Дешт-и Кипчака и в XVI и XVII вв.

В этой связи следует особо отметить, что казахи, этническое ядро которых составили роды и племена именно кипчакского объединения, в XVI в. считались мусульманами — суннитами ханифитского толка. Но наряду с этим указывалось, что среди них распространены языческие обычаи, которые, по словам Ибн Рузбихана, участника похода Мухаммада Шейбани-хана зимой 1509 г. на казахов, проявлялись в следующем. Во-первых, у казахов были изображения идолов, которым они поклонялись. Во-вторых, захваченных в плен мусульман казахи превраща­ли в рабов, не делая никакого различия между ними и рабами-неверными. В-третьих, когда наступает пора весны и появляется кумыс, казахи, прежде чем налить кумыс в сосуд и выпить, «обращают свое лицо к Солнцу и выпле­скивают из сосуда небольшое количество напитка в сторону востока, а затем совершают земной поклон Солнцу. Наверное, это есть проявление благодарности Солнцу за то, что оно выращивает травы, которыми питается лошадь и появляется кумыс».

Новый этап в деле распространения и укрепления ислама среди кочевников Кипчакской степи связан с деятельностью русского правительства.

Когда во второй половине XVI в. Россия включила в свой состав Казанское, Астраханское и Сибирское ханства, то русские столкнулись с тем фактом, что татары Поволжья и башкиры были мусульманскими народами. В России сло­жился предвзятый взгляд, согласно которому все населе­ние бывшего Джучиева Улуса — правоверные магометане и ислам — единственный источник их мировоззрения, их государственного строя и общественного быта. Примечательно, что еще в первой половине XVIII в. с этой, ложно принятой точки зрения обсуждалось в правительстве Рос­сии прошлое, настоящее и будущее тюркоязычных кочевых народов Великой Степи, в частности казахов. Именно поэтому посол императрицы Анны Иоанновны, А. И. Тевкелев, отправленный в 1731 г. в Казахские степи, к хану Абу-л-Хайру, для принятия казахов Киши жуза (Младшей орды) в российское подданство, имел строгую инструк­цию. Согласно этой инструкции, составленной в стенах Коллегии Иностранных дел, А. И. Тевкелев должен был стараться, «яко о наиглавнейшем деле, дабы в верности к ее императорскому величеству оный Абу-л-Хайр-хан со всеми другими ханы и с старшиною, и с прочими всеми киргиз-кайсаки присягу по своей вере на алкоране учини­ли, и тое руками своими подписали, и ему, Тефкелеву, отдали».

А между тем в степях Казахстана и в первой половине XVIII в. ислам был религией народа только лишь по име­ни. Насколько мы знаем, среди основной массы казахов в то время требования ислама (т. е. пять основ ислама: ис­поведание единого Бога, Аллаха и его посланника Мухам­меда; пятикратная молитва; пост в месяце рамазан; уплата налога в пользу бедных; паломничество в Мекку) были мало известны, религиозные обряды исполнялись далеко не всеми, зато пережитки домусульманских верований бы­ли весьма сильны. В этой связи интересен следующий факт. Известный казахский хан Абу-л-Хайр погиб летом 1748 г. и был погребен по мусульманскому обряду. Одна­ко, согласно «Дневным запискам» капитана Н. П. Рычкова (ум. 1784), Абу-л-Хайр-хана положили в могилу в «одежде обыкновенной и с некоторыми военными снарядами, как-то: саблею, копьем и со стрелами». Со слов Н. П. Рычкова понятно, что, несмотря на соблюдение основного ритуала мусульманской погребальной обрядности, были сохранены также и элементы древнего домусульманского погребаль­ного обычая кочевников Центральной Азии: похороны в походном одеянии и с оружием. Мусульманский же обряд требовал погребения в саване и без каких-либо обиходных предметов.

Словом, несмотря на официальный переход к магометанству, в жизни казахов-кочевников ислам имел номинальное значение и на государственное устройство и общественный быт народа не оказывал почти никакого влияния. Как это ни парадоксально, но окончательная победа ислама в степях Казахстана (т. е. в восточной части прежнего Дешт-и Кипчака) произошла именно после принятия казахами российского протектората и при энергичном содействии русских — последователей христианства.

Отношение русского правительства к исламу в разные исторические периоды было различно. Изначально русск­ое правительство при покорении новых земель на азиатском материке не покровительствовало исламу, но и не прибегало к прямому насилию над совестью своих азиатских подданных-мусульман. Правда, затем правительство стало совершать гонения на ислам. В Российской империи собенно ожесточенными гонения на ислам были в сороковых годах XVIII в., когда именным указом предписывалось распространять среди мусульман христианство, освобождать новокрещеных от податей и рекрутской повинности, возлагая то и другое на некрещеных; когда сенатским указом в бассейне Волги и Камы уничтожались мечети. Но поскольку религиозные гонения вызывали восстания «восточных инородцев», а насаждение среди них христианства давало ничтожные результаты, то правительство во второй половине XVIII столетия изменило свое отношение к исламу. Теперь русское правительство стало содействовать распространению ислама и укреплению его позиций в своих азиатских владениях. Специальный указом царское правительство предписывало строить мечети; в частности, в 1755 г. было решено основать недалеко от Оренбурга так называемый Сеитовский посад с великолепной мечетью, который вместе со своей религиозной колонией в Стерлибаше, в Уфимской губернии, стал новым центром мусульманской науки на границе с Казахской степью. Отсюда, с ведома российских властей, посылались в Казахские степи мусульманские проповедники для насаждения ислама и муллы для организации мусульманских ре­лигиозных школ и обучения детей. Об успехах ислама на официальном уровне свидетельствует и тот факт, что в восьмидесятых годах XVIII в. в Казахских степях офици­ально действовал некий ходжа Абу-л-Джалил, носивший почетный титул «Пир (духовный наставник. — Т. С.) всего киргиз-кайсакского журта», т.е. своеобразный степной шейх ул-ислам.

Таким образом, отныне мусульманская культура и ис­лам распространяются в Казахстане не только с юга, как это было изначально, но и с севера. Это обстоятельство в конечном счете привело к тому, что бывшая Кипчакская степь теперь полностью и окончательно стала мусульман­ской страной (дар ал-ислам).

Мавераннахр уже в IX в. считался мусульманской стра­ной с преобладанием ханифитского толка. Но господство мусульманской идеи закончилось с завоеванием этой тер­ритории монголами-язычниками, хотя коренное населе­ние страны и продолжало почитать ислам, за что иногда привлекалось к ответственности Чагатаем, блюстителем Ясы Чингиз-хана.

Насколько известно, первым из потомков Чагатая, при­нявшим ислам, был правнук Чагатая Мубарак, в марте 1266 г. на берегу Ангрена (Мавераннахр) провозглашен­ный главой Чагатайского улуса. Но он правил короткое время: в том же 1266 г. престол у него отнял другой чага­тайский царевич — Барак, двоюродный брат Мубарака, и провозгласил себя ханом в Узгенде. Зимой 1270-1271 гг. в Ташкенте Барак-хан принял ислам, но вскоре умер. После него почти шестьдесят лет Чагатайским улусом правили ханы-язычники, и только хан Тармаширин (1328-1334) принял ислам, а заодно и мусульманское имя — Султан Ала ад-Дин и объявил ислам государственной религией страны.

Самый подробный рассказ о хане Тармаширине-мусульманине мы находим у арабских авторов XIV в. Ибн Батутты и ал-Омари. Вот что пишет о нем, в частности, ал-Омари: «Цари этого государства (т. е. Мавераннахра) приняли ислам недавно, после 725 г. хиджры (декабрь 1324-ноябрь 1325 г.). Первый из них, кто принял ислам, — Тармаширин, да помилует его Аллах. Он искренне предался Аллаху, поддерживал ислам и стоял за него, как мог. Он приказал принять ислам своим эмирам и своим воинам: некоторые из них стали еще раньше мусульманами, а другие приняли ислам в повиновение ему. Ислам распространился среди них, и так высоко поднялся его стяг, что не прошло и десяти лет, как ислам приняли все: и знатные, и простонародье. Ему способствовали проживающие в тех краях ученые имамы и угодные Аллаху шейхи. Они использовали случай привести к покорности тюрков и постепенно призвали их к правой вере. И сейчас они (тюрко-монгольские эмиры), как у нас стало известно, самые ревностные из людей в делах веры и меныпе всех ошибаются в том, что дозволено и что запретно»130.

Однако в действительности со времени Тармаширина ислам окончательно стал религией правителей и их под­анных только в Мавераннахре, и чагатаи при Тимуре считали себя вполне мусульманским войском, хотя по своей внешности и по своему военному устройству оставались верны традициям Чингиз-хана.

Что касается восточных областей Чагатайского улуса, то ислам стал фактором государственной жизни Моголистана только при правлении первого хана Моголистана, Туглук-Тимура (1347-1363). Согласно известиям исторических книг (Шаджарат ал-атрак), это важное в истории страны событие имело место вскоре после возвращения Туглук-Тимур-хана в Моголистан из его второго похода на Мавераннахр в 1361 г. Согласно известиям других источников (Шаджара-йи тюрк), Туглук-Тимур-хан принял ис­лам в 754/1353 г. в возрасте 24 лет. По словам Мирзы Хайдара Дуглата, Туглук-Тимура обратил в ислам Маулана Аршад ад-Дин, сын шейха Джамал ад-Дина. Вместе с ханом мусульманскую веру приняли также многие царевичи, и эмиры со своими воинами. Так, к середине XIV в. ислам стал государственной религией на всем пространстве быв­шего Чагатайского ханства, от берегов Амударьи до гра­ниц собственно Монголии и Китая.

Несмотря на официальную поддержку, распростране­ние ислама в Моголистане шло медленно; показательно, что даже среди представителей царствующей фамилии были немусульмане: в частности, дочь Хизр-Ходжа-хана (ум. 1399), жена эмира Тимура, по словам Ибн Арабшаха, была христианкой. Да и рядовые моголы второй поло­вины XIV в., по утверждениям тимуридских источников, «в большинстве своем были лишены украшения ислам­ской веры», и потому их западные соседи, чагатаи, назы­вали своих восточных соседей, джете, кафирами, «нечес­тивцами».

В XV столетии ислам упрочил свои позиции в Моголи­стане. Особые заслуги в распространении ислама припи­сывают Мухаммад-хану (1407-1416). Этот государь на­сильно заставлял своих подданных носить чалму; непо­слушным вбивались в голову подковные гвозди. Такими вот жестокими мерами Мухаммад-хан, по словам автора «Тарих-и Рашиди», добился того, что, «большинство коче­вых племен Моголистана стало мусульманами».

Однако и усердная забота Мухаммад-хана о распро­странении ислама в своих владениях не привела к тому, что Моголистан стал мусульманской страной. Еще и в 823/1420 г., по рассказам послов Тимурида Шахруха в Китай, во многих городах Восточного Туркестана молит­венные здания ислама соседствовали с буддийскими хра­мами уйгуров. Так, в Турфане (часть жителей которого, согласно Мирза Хайдару Дуглату, приняла ислам только при Хизр-Ходжа-хане, т. е. в конце XIV в.) горожане, по свидетельству послов, были большей части «иноверца­ми — поклонялись идолам и имели большой буддийский храм, очень красивый. Там было много изваяний, новых и старых. На переднем возвышении находилось большое изваяние, которое было, как утверждали, фигурой Шакьямуни» (Будды). В августе 1420 г. послы прибыли в Комул. «В этом городе эмиром Фахр ад-Дином была построена большая мечеть. Напротив мечети был сооружен огромный буддийский храм, в котором находилось большое изваяние. Слева и справа от него располагалось множество подобных красиво оформленных изваяний, но меньших размеров. У входа в храм возвышалось большое изваяние, ростом с девятилетнего мальчика; это была искусно выполненная медная фигура. На стенах храма с болыпим мастерством, в тонких красках были нарисованы различные рисунки. На дверях храма были изображены два демона, готовых напасть друг на друга», — читаем в «Зубдат ат-таварих» Хафиз-и Абру [Материалы, 1988, с. 143].

Только во второй половине XV в., при Юнус-хане (ум. 1487), ревностном мусульманине, к тому же получившем основательное мусульманское образование в Персии, западные соседи моголов, чагатаи, нашли возможным признать их мусульманами, и на моголов было распространено правило, соблюдавшееся при войнах между мусульманами: военнопленных в рабство не продавать.

Хотя Моголистан и был объявлен мавераннахрскими религиозными авторитетами дар ал-исламом («территорией ислама», «мусульманской страной»), тем не менее ка­кая-то часть оседлого и кочевого населения страны все еще оставались «лишенными украшения исламской веры». Это касалось, в частности, кыргызов. По словам Мирзы Хайдара Дуглата, «кыргызы тоже из сообщества могольских племен»; но моголы Моголистана стали мусульманами и вошли в число последователей ислама, а кыргызы оставались кафирами; в этом заключалось, по мнению историографа моголов, главное различие между ними. В XVI в. кыргызы отделились от Могольского государства; у них не было своих ханов, а были только беки, которых называли кашка;по словам османского автора конца XVI в. Сейфи Челеби, кыргызы не были «ни мусульманами, ни кафирами». .

Окончательное утверждение ислама среди жителей Восточного Туркестана, т. е. среди подданных Могольского государства с центром в Яркенде, относится к рубежу ХУ1-ХУП вв. и связано с успехами деятелей суфийской пропаганды, особенно шейха Махдум-и Азама (ум. 1542) и шейха Лутфаллаха Чусти (ум. 1572), Ходжа Исхака (ум. 1598)

[Аспарух]

Раздел III

Судьба властной элиты Дешт-и Кипчака

Глава 1. Начало казахской государственности

Спойлер (раскрыть)

Вся Великая Степь от Дуная и северных берегов Черного моря до Иртыша и оз. Балхаш, граничившая на юге со средним течением Сырдарьи и Хорезмом, носила начиная ХI в. название Дешт-и Кипчак («Кипчакская Степь»), по имени того племенного союза, который был известен на востоке под названием кипчаков, на Руси — половцев, в Центральной Европе — команов. Дешт-и Кипчак делился обычно на две части: западную и восточную. Западный Дешт-и Кипчак простирался с востока на запад от р. Яик (Урал) до Днестра, а с юга на север от Черного и Каспийского морей до г. Укека (остатки его находятся в окрестностях современного Саратова). Границу Восточного Кипчака составляли на востоке — Иртыш, на западе — р. Яик, на севере — р. Тобол, на юге — оз. Балхаш и низовья Сырдарьи.

В XIII в. вся Великая Степь вошла в состав Улуса Джучи, монгольского государства, известного в исследовательской литературе под названием Золотая Орда. Этнический состав населения Золотой Орды был пестрым: часть населения составляли покоренные монголами оседлые народы, но основную массу населения составляли множество тюркских и монгольских кочевых родов и племен, еще не сложившихся в народности. В источниках при освещении событий XIII - первой пол. XIV в. для обозначения кочевого населения Улуса Джучи употребляются следующие названия: монголы, татары, тюрки, кипчаки. С середины XIV в. кочевое население этого государства известно не общим собирательным именем узбеки.

Происхождение названия узбек окончательно не выяснено. Как имя собственное это слово встречается и ранее XIV в. Как имя нарицательное слово узбеки впервые встречается у персидского историка и географа XIV в. Хамдаллаха Мустауфи Казвини (ум. 1350). Описывая военный поход золотоордынцев на Азербайджан в 1335 г., он называет воинство Узбек-хана узбекцами (узбекийан), а улусы потомков Джучи — государством узбекцев (мамлакат-и узбеки). Более поздние ираноязычные и тюркоязычные авторы распространили имя Узбек-хана (1313-1341), при котором в Золотой Орде установилось господство ислама и укрепились ее культурно-экономические связи с мусульманскими странами, на все разноплеменное кочевое насе­ление Улуса Джучи. С XV столетия, по мере распада Золотой Орды и обретения политического суверенитета от­дельными ее частями, слово узбек постепенно исчезло из употребления в западной части Великой Степи и закрепи­лось за кочевыми тюркскими и тюркизированными пле­менами Восточного Дешт-и Кипчака. Для обозначения территории их обитания мусульманские авторы стали употреблять термин Узбекский улус, или просто Узбеки­стан («Страна узбеков»). Таким образом, тогдашний Узбе­кистан включал в свой состав, в частности, территорию современного Центрального, Северного, Северо-Восточ­ного и Западного Казахстана.

В двадцатых годах XV столетия в Узбекском улусе повсюду бушевала война. В одном из сражений 1428 года погиб хан кочевых узбеков Барак-оглан, внук Урус-хана. В том же году (или в начале 1429 г.) в Восточном Дешт-и Кипчаке воцарился Абу-л-Хайр-султан, представитель другой ветви Джучидов. За годы сорокалетнего правления Абу-л-Хайр-хана произошло множество событий. Среди них, в частности, — откочевка группы недовольных властью дештских племен за пределы Узбекского улуса. Ни хан Абу-л-Хайр, ни султаны, покинувшие Узбекский улус с подвластными им племенами и родами, не могли и предвидеть, что это ординарное в жизни кочевого общества событие будет иметь решающее значение для всей дальнейшей судьбы их страны. Собственно говоря, с этой кочевки началась новая глава в истории современного Казахстана. Да и возникновение самого топонима Казакстан («Страна казахов») — один из результатов той кочевки. У этого события своя предыстория.

В 864 г. хиджры (1459/1460 гг.) по словам автора «Фатх-наме» Шади, в семье сорокасемилетнего предводителя кочевых узбеков Восточного Дешт-и Кипчака Абу-л-Хайр-хана, потомка Шибана, сына Джучи, случилось большое горе: умер его старший сын от его жены из племени буркут, совсем еще молодой Шах-Будаг-султан (МИКХ, с. 49-50). Два сына погибшего султана — восьмилетний Мухаммад (будущий Абу-л-Фатх Мухаммад Шейбани-хан) и пятилетний Махмуд — были отданы на попечение уйгуру Бай-Шайх-кукельташу, который был атаке (воспитателем) их отца Шах-Будаг-султана и старинным слугой дома Шибанидов. Малолетние царевичи-сироты росли, окруженные заботой атаке и любовью царственного деда, упражняясь в верховой езде, стрельбе из лука, обучаясь искусству ведения войны и обращения с подданными и не ведали, что все это пригодится в жизни, и на рубеже ХVI вв. они станут завоевателями империи Тимуридов и основателями государства Шибанидов в Средней Азии. К обстоятельствам их жизни мы еще вернемся, а пока рассмотрим военно-политические события в Узбекском улусе времени правления их деда Абу-л-Хайр-хана.

Историк Шади (нач. XVI в.) не сообщает подробности смерти Шах-Будаг-султана. Однако из других источников известно, что в конце пятидесятых годов XV в. в Восточном. Дешт-и Кипчаке учинилась большая неурядица: династийные противники Абу-л-Хайр-хана вновь повели ожесточенный спор за верховенство в улусе узбеков. По всей вероятности, молодой Шах-Будаг-султан и погиб в одном из тех сражений, защищая от претендентов трон своего отца. Тогда Шибанидам удалось разгромить внутренних политических врагов. Абу-л-Хайр, очевидно мстя за смерть своего старшего сына, перебил «ряд принцев из потомке Джучи в стране Дешт-и Кипчак, — говорится в источнике, — и рассеял то общество в разных краях» (Бахр ал-асрар. Т. 6. Ч. 3, л. 151а).

В числе политических противников Шибанида Абу-л-Хайр-хана, по счастливой случайности оставшихся в живых, были, в частности, Гирей-султан и Джанибек-султан, потомки Урус-хана, представители другой ветви Джучидой Дешт-и Кипчака. Перед ними встал вопрос: что делать? Искать убежище у соседей? Так поступали тогда многие. Или же оставаться в улусе и ждать своей участи? Ситуации требовала быстрых и решительных действий. После жарких споров и глубоких раздумий Гирей и Джанибек нашли целесообразным покинуть государство Абу-л-Хайр-хана; и, памятуя, что «судьба не приносит удачи тому, кто се­годняшнее дело оставляет на завтра», в том же 864/1459-1460 г., когда царевич Шах-Будаг «ушел во мглу», они с группой племен, которые их признавали, направились и соседнюю страну, в Моголистан131.

Будущее всегда загадка. Тогда они и впрямь были бег­лецами. Гирей и Джанибек еще не знали ни того, как сло­жатся их отношения с предводителями соседей-моголов, ни всех трудностей жизни изгоев в чужих владениях, ни своего славного будущего, когда оба они, вернувшись в Узбекский улус спустя лет десять после той памятной пе­рекочевки, станут основателями нового государства в Вос­точном Дешт-и Кипчаке — Казахского ханства.

Словом, в один из месяцев 864 г. хиджры (1459-1460 г.) Джучиды Гирей и Джанибек со своими приверженцами прибыли в Семиречье, которое в то время принадлежало Чагатаидам (потомкам Чагатая, второго сына Чингиз-хана) и составляло основную часть территории Моголистл на. Так назывались в XV в. обширные пространства между Таласом и Чу на западе, Иртышом и Эмилем на северо-востоке; на севере граница Моголистана с Узбекским улусом проходила по Кокче-Тенгиз (переименовано в озеро Балхаш в XVIII в.), а на юге Моголистан включал в свой состав Кашгарию. Моголистан — персидское название, означающее «Страна моголов». Оно образовано от слова могол — так, без буквы н, произносилось и писалось народное название монголов в Средней Азии; с середины ХIV в. моголами назывались составлявшие военную силу местных ханов кочевники восточной части бывшего Чагатайского улуса.

Верховным правителем моголов в те годы был Есен-Буга-хан. Он благосклонно и с почестями принял Гирея, Джанибека и других султанов из рода Джучи и предоставил им западную часть Моголистана, известную как «Джуви (Чу) и Козы-Баши». Пребывание группы дештских племен и султанов в этой стране затянулось. В 1462 г. умер Есен-Буга-хан и на престоле утвердился его брат Юнус (правил в 1462-1487 гг.).

В ту эпоху для обозначения временного состояния вольных людей, оторвавшихся по разным причинам от своей социальной среды или государства и принужденных вести жизнь искателей приключений, употреблялось слово казак132. Так как Гирей, Джанибек и их приверженцы были людьми, ушедшими от своих и скитавшимися по окраинам государства кочевых узбеков, к которому они принадлежали и одновременно находились с ним в состоянии войны, то их прозвали узбеками-казаками, т. е. «узбекскими казаками» или просто казаками. Это имя за ними закрепилось.

Обосновавшиеся в соседнем Моголистане и стоявшие во главе многотысячных «узбеков-казаков» султаны, естественно, внушали опасения Абу-л-Хайр-хану. Поэтому глава кочевых узбеков Восточного Дешт-и Кипчака предпринял тщательно подготовленный поход в Моголистан, о котором подробно рассказывается в сочинении Махмуда ибн Вали «Бахр ал-асрар». Абу-л-Хайр выступил в поход с берегов Волги осенью 1468 или 1469 г. Пройдя окрестности Ала-Тага, войско хана через несколько переходов достигло местности Йети-Кудук и там расположилось лагерем. Вскоре начались сильные ветра, пошли проливные дожди, затем обильные снегопады, за которыми последовали жестокие морозы, сковавшие действия узбека Дешт-и Кипчака. В это время заболел Абу-л-Хайр: у него началась сильная лихорадка. Состояние его здоровья стало ухудшаться с каждым часом, и через несколько дней он скончался в возрасте 57 лет (Бахр ал-асрар. Т. 6. Ч. 3, л. 1596-1606; МИКХ, с. 358-361)133.

После смерти Абу-л-Хайр-хана политический кризис в Узбекском улусе обострился: «Во владениях узбекских ханов появилась смута, — пишет хорошо информирован­ный автор начала XVI в. Ибн Рузбихан, — и очередь ханствовать в улусе Шибана досталась Шайх-Хайдар-хану». Именно во время его правления, которое, как утверждается в средневековых мусульманских источниках, было кратковременным, Гирей и Джанибек со своими каза­ками (казахами) вернулись в Узбекский улус и ввязались в спор за политическое главенство в степи. В начавшейся войне между вождями казачьей вольницы и преемником Абу-л-Хайра, слабосильным ханом Шайх-Хайдаром, по­следний, согласно известиям Шади, Бинаи и анонимного автора «Нусрат-наме», потерпел полное поражение и по­гиб; близкие к нему люди были перебиты, а оставшиеся в живых Шибаниды бежали в Астрахань, к Тукайтимуридам. Реальными властителями в большей части Узбекско­го улуса стали Гирей, Джанибек и их приверженцы. Ана­лиз данных письменных источников показывает, что это историческое событие имело место в 875/1470-1471 г.

Так, спустя сорок с лишним лет власть в Восточном Дешт-и Кипчаке вновь перешла в руки потомков Урус-хана. И тут важно отметить ряд существенных моментов, а именно:

1. Если Урус-хан (ум. 1377), его сын Куйурчук-хан (ум. ок. 1395) и внук Барак-хан (ум. 1428) были государями кочевых узбеков Дешт-и Кипчака, то их потомки со второй половины XV столетия предводительствовали узбеками-казаками, или просто казаками Восточного Дешт-и Кипчака.

2. В Великой Степи и соседних регионах казаки были и до ХV в. Однако прежде казачья вольница обычно со временем распадалась, участники таких групп возвращались в прежнее состояние и тем самым теряли прозвание казак; теперь же впервые казачья вольница во главе с султанами Гиреем и Джанибеком, потомками Урус-хана, захватила верховную власть в стране и создала собственно Казакское государство (даулат-и казак).

3. Если до создания Казахского государства слово казак несло только социальную нагрузку, то с этих пор оно превращается в политический термин — в название самостоятельного ханства, а затем становится еще и этнонимом, самоназванием казахского народа.

Таковы вкратце исторические обстоятельства возникновения первого Казахского государства — Казахского ханства. Падение государства Шибанида Абу-л-Хайр-хана в Восточном Дешт-и Кипчаке и образование Казахского ханства произошли по обычной для той эпохи форме, когда кочевые государства возникали и исчезали вместе с той или другой династией.

Рассмотрим теперь более подробно вопрос о дате образования Казахского ханства. И первым делом обратимся к сочинению Мирзы Хайдара Дуглата (1500-1551), ибо сообщения о казахских владетелях, содержащиеся в его «Тарих-и Рашиди», — в совокупности единственное в средневековой мусульманской историографии связное изложение предыстории и ранней истории Казахского ханства.

«Когда Абу-л-Хайр-хан полностью подчинил себе Дешт-и Кипчак, некоторые султаны джучидского рода обонянием предусмотрительности почуяли веяние надвигающейся беды с его стороны и решили предотвратить ее. И с этой целью несколько султанов — Гирей-хан, Джанибек-султан и им подобные с немногочисленным количеством людей, бежав от Абу-л-Хайр-хана, прибыли в Моголистан.

Очередь ханствования в то время в Моголистане была за Есен-Буга-ханом. Есен-Буга-хан проявил к ним особую заботу и. уважение и местом их пребывания определил! один из уголков Моголистана, где они обрели надежную безопасность, и жизнь их проходила в благополучии.

После смерти Абу-л-Хайр-хана в Узбекском улусе нача­лись междоусобицы; всякий кто только мог, ища безопас­ности и благополучия, уходил к Гирей-хану и Джанибек-хану. Вследствие этого они значительно усилились.

Так как они (Гирей, Джанибек и их приверженцы. — Т. С.) сперва, бежав и отделившись от своего многочисленного народа, некоторое время пребывали в беспомощности и скитаниях, их и прозвали казаками, и прозвище это закре­пилось за ними» (Тарих-и Рашиди. В 648, л. 153б-154а; МИКХ, с. 221-222).

В другой главе Мирза Хайдар Дуглат описывает эти же события так: «В то время в Дешт-и Кипчаке владычество­вал Абу-л-Хайр-хан. Он причинял много беспокойства султанам джучидского происхождения. Джанибек и Ги-рей-хан бежали от него и прибыли в Джете, то есть в Моголистан. Есен-Буга-хан охотно их принял и предоста­вил им округ Чу и Козы-Баши, который составляет запад­ную окраину Моголистана. В то время, как они пребывали там, Узбекский улус после смерти Абу-л-Хайр-хана при­шел в расстройство; в нем начались большие неурядицы. Большая часть подданных Абу-л-Хайр-хана откочевала к Гирей-хану и Джанибек-хану, так что число собравшихся около них людей достигло двухсот тысяч человек. За ними утвердилось название узбеки-казаки. Начало государства (даулат) казахских султанов — с восемьсот семидесятого года (1465-1466 г.). Впрочем, Аллах лучше знает» (Тарих-и Рашиди, рук., В 648, л. 436; МИКХ, с. 195).

После выхода в свет в 1864 г. второй части книги «Ис­следование о Касимовских царях и царевичах» В. В. Вель-яминова-Зернова, где впервые в историографии Казах­стана приводятся эти сведения Мирзы Хайдара Дуглата (в персидском подлиннике и русском переводе без комментариев), в исторической литературе принято считать 870/1465-1466 г. — годом основания Казахского ханства. Подвергнем известия автора «Тарих-и Рашиди» Мирзы Хайдара критическому анализу.

Как видим, Мирза Хайдар дважды перечисляет ряд событий, которые предшествовали и в конечном счете привели к образованию Казахского ханства, но в котором году имели место эти события он не говорит, ограничиваясь лишь одной датой. Приводимый им 870 г. хиджры, как год обретения власти казахскими султанами, на поверку оказывается ошибочным.

Напомню еще раз ход событий тех лихих десятилетий по Мирза Хайдару: Гирей-султан и Джанибек-султан с частью дештских племен бежали от Шибанида Абу-л-Хайр-хана из Узбекского улуса в Моголистан, к Чагатаиду Есен-Буга-хану, и там за ними закрепилось имя казаки; затем умер Абу-л-Хайр-хан и в Узбекском улусе начались неурядицы, многие ушли оттуда к Гирею и Джанибеку, значительно усилив их; казахи установили свою власть в боль­шей части Узбекского улуса; начало власти казахских султанов - с 870/1465-1466 г.

Таким образом, Казахское ханство возникло после смерти Абу-л-Хайр-хана, что подтверждается другими источниками. Из контекста «Тарих-и Рашиди» совершенно ясно, что Мирза Хайдар полагал, что Абу-л-Хайр-хан умер до или в 870/1465-1466 г. Однако в действительности Абу-л-Хайр-хан умер не в 870 г. х., а на три-четыре года позднее — в 873/1468-1469 г. (так по «Тарих-и джахан-ара» Кази Ахмада Гаффари Казвини) или в 874/1469-1470 г. (так по «Тарих-и Абу-л-Хайр-хани» и «Бахр ал-асрар»). Следовательно, образование Казахского ханства не может быть датировано раньше осени 1468-1469 гг.; для данного события указанный год (873 г. х.) есть таким образом terminus ante quem non.

Путаница в хронологии ранней истории Казахского ханства, которую допускает Мирза Хайдар Дуглат, не должна удивлять. Автор «Тарих-и Рашиди» дает все даты по памяти, приблизительно. На этот факт неоднократно указывалось в востоковедной литературе. К счастью, мы, современные исследователи, располагаем о предыстории и ранней истории Казахского ханства большим материалом, чем Мирза Хайдар, который писал свой «Тарих-и Рашиди» в Кашмире по памяти спустя семьдесят с лишним лет после интересующего нас события. Теперь мы можем су­щественно уточнить хронологию событий.

Вот перечень упоминаемых Мирза Хайдаром событий в их уточненной временной последовательности, как это мож­но установить по доступным ныне материалам. Учитывая то обстоятельство, что любой год мусульманского календа­ря, равно как и двенадцатилетнего циклического календа­ря, разными своими частями приходится на два года евро­пейского календаря, события датируются двойным годом.

1428-1429 — Воцарение Абу-л-Хайр-хана в Восточном Дешт-и Кипчаке.

1459-1460 — Отложение Гирея и Джанибека с частью племен и родов от главы кочевых узбеков Дешт-и Кипчака Абу-л-Хайр-хана и их пе­рекочевка в западные пределы Моголистана.

1461-1462 — Смерть могольского хана Есен-Буги.

1468-1469 — Смерть Абу-л-Хайр-хана

1469-1470 — Усиление Гирея и Джанибека за счет но­вых беглецов из Дешт-и Кипчака и воз­вращение их казачьей вольницы из Мого­листана в Узбекский улус.

1470-1471 — Образование Казахского ханства.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 2. Основатели Казахского ханства: Гирей-хан и Джанибек-хан

Спойлер (раскрыть)

Казахское ханство было основано двумя султанами — Гиреем и Джанибеком. Этот факт не должен удивлять нас. Случаев, когда государство создавалось совместными усилиями двух или нескольких родственных людей, в средневековой истории Азии немало. Например, империя тюрков в VI в. и государство Сельджукидов в XI в. были созданы двумя братьями. И Хивинское ханство в XVI в. также было создано совместной деятельностью двух братьев, Илбарса и Билбарса (см. Раздел III. § 3.3)

В «Шейбани-наме» анонимного автора и в некоторых других восточных источниках оба основателя Казахского ханства названы сыновьями Барак-хана. В. В. Вельяминов-Зернов, а вслед за ним и некоторые другие исследователи считали их родными братьями. Однако, как это видно из подробной родословной Джучидов, помещен­ий в «Муизз ал-ансаб» (XV в.) и «Нусрат-наме» (XVI в.), они приходились друг другу дальними родственниками, имея лишь общего предка — Урус-хана (Муизз ал-ансаб, л.256-26а; МИКХ, с. 42). Родословная Гирея: Урус-хан, Токтакиа, Анике-Булад (Пулад), Гирей; родословная Джанибека: Урус-хан, Куйурчук, Барак, Джанибек.

Об их общем предке, Урус-хане, писали многие мусульманские авторы. Согласно известиям арабских источников, Урус — это прозвище хана, а его личное мусульманское имя — Мухаммад. Ираноязычные и тюркоязычные авторы называют его «Урус-хан узбеки» или просто Урус-кан. Слово урус — это фонетический вариант этнонима русский. Такая форма легко объясняется. Тюркским языкам чуждо инициальное р-, и слово русский приобрело огласовку и форму урус, орус, орыс. Тот факт, что предка основателей Казахского ханства звали Урус, не должен ни удивлять, ни наводить на «глубокие» мысли. Имя или прозвание Урус было довольно широко распространено, по крайней мере с XII в., среди тюркских беков и Чингизидов. Согласно толкованию исследователей наших дней, именем Урус обычно нарекали «светловолосого ребенка».

Урус-хан правил в Узбекском улусе в 1368-1377 гг. В 776/1374-1375 г. он овладел Сараем, столицей Золотой Орды. По словам историка начала XV в. Муин ад-Дина Натанзи, Урус-хан был «очень сильным и могущественным» правителем и отличался сварливым, но решительным и твердым характером. Он жил активно: украшал свою сто­лицу, город Сыгнак, сохранял строгий порядок в стране, водил войска в походы и стремился всячески поддерживать на высоте авторитет ханской власти. Погиб Урус-хан на войне, как и подобает истинному воину. По сведениям автора XVII в. Кадир-Али-бия, смерть настигла Урус-хана в местности Кыштым; в других источниках местом гибели хана указывают плато Устюрт; а в третьих — правобе­режные районы среднего течения Сырдарьи. Замеча­тельно, что в глазах восточных историографов Урус-хан выступает как вполне мусульманский правитель, возво­дящий на территории своего государства мечети, медресе и прочие благотворительные учреждения. Вот таким — неутомимо деятельным, непреклонным, воинственным — предстает перед нами прадед основателей Казахского ханства134.

Данные источников о родословной Урус-хана крайне противоречивы: по одним сведениям, он был потомком Тука (и)-Тимура, сына Джучи, сына Чингиз-хана; по дру­гим — потомком Орда-Эджена (Орды), другого сына Джучи.



К первой группе источников относятся:



1. «Муизз ал-ансаб»; составлено неизвестным автором по поручению Тимурида Шахруха в 829/1426 г. (л. 256-26а)135.

Урус-хан — сын Бадака, сына Тимур-Ходжи, сына Бак-тука, сына Ачика, сына Урингташа, сына Тукай-Тимура.

2. «Таварих-и гузида-йи нусрат-анаме» («Нусрат-наме»); написано около 1504 г. в Средней Азии (МИКХ, с. 39-42).

Урус-хан — сын Бадика, сына Ходжи, сына Уз-Тимура, сына Тука-Тимура.

3. «Шаджара-йи турк»; сочинение Абу-л-Гази (1603-1664), хана хивинского (Абу-л-Гази. Т. 1. С. 178).

Урус-хан — сын Бадакула, сына Ходжи, сына Уз-Тиму­ра, сына Тукай-Тимура.



В эту же группу источников входят «Чингиз-наме» автора XVI в. Утемиша-Хаджжи (Чингиз-наме, с. 92) и «Бахр ал-асрар» историка XVII в. Махмуда ибн Вали (Бахр ал-асрар. Т. 6. Ч. 4, л. 5а).



Ко второй группе источников относятся:



1. «Мунтахаб ат-таварих-и Муини», или «Аноним Искан­дера»; написано Муин ад-Дином Натанзи в 816/1413-1414 г. (Мунтахаб ат-таварих, изд., с. 68, 72, 89, 92; рукопись, л. 2396-2406).

Урус-хан — сын Чимтая, сына Эрзена, сына Сасы-Буки, сына Нукая, сына Кули, сына Орды.

2. «Нусах-и джаханара» — сочинение ал-Гаффари, написано в 972/1564-1565 г. (СМИЗО, Т. 2. С. 210-211).

Урус-хан — сын Чимтая, сына Эрзена, сына Сасы-Буки, сына Нукая, сына Кули, сына Орды (ср. выше «Мунта­хаб ат-таварих»).

3. «Тарих-и Хайдари» — всеобщая история, написанная Хайдаром ибн Али Хусайни Рази между 1611 и 1619 гг. (Тарих-и Хайдари, рукопись, л. 414аб).

Урус-хан — сын Джиджая (Чимбая?), сына Ибдерана (Эрзена?), сына Сасы-Буки, сына Мункая, сына Букая, сына Кули, сына Орды (ср. выше «Мунтахаб ат-таварих»).

К этой же группе источников относится также сочине­ние османского историка XVII в. Мунаджжима-баши «Джами ад-дувал» («Собрание династий»), написанное по-арабски и в 1720-1730 гг. переведенное на османский язык под названием «Сахаиф ал-ахбар» («Листы известий»). В вопросе о родословной Урус-хана Мунаджжим-баши следует за ал-Гаффари, который в свою очередь пользуется, по-видимому, сведениями Муин ад-Дина Натанзи, тимуридского историка начала XV в.



Чтобы обозначить всю сложность ситуации, напомним, что, согласно Рашид ад-Дину и «Муизз ал-ансаб», предок Урус-хана Сасы-Бука (Саты-Бука) был вторым сыном Баяна, сына Куйинчи, сына Сартактая, сына Орды, сына Джучи, сына Чингиз-хана (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 66-67; Муизз ал-ансаб, л. 186-196).

Возникает вопрос: кто прав? Те мусульманские авторы, которые возводят род Урус-хана к Орда-Эджену, или те, которые возводят к Тукай-Тимуру? Ведь никто из них не обосновывает свое утверждение, а каждый историограф повторяет (с некоторыми вариациями) свой источник, не называя его. И в исследовательской литературе до сих пор нет на этот вопрос обоснованного ответа. Между тем во­прос о том, потомком какого именно сына Джучи был Урус-хан, первый общий предок собственно казахских ха­нов, — важен. Теперь же, когда материалы из источников сведены воедино, будет ко времени и месту рассмотреть эту тему более подробно, для чего необходимо дать сведе­ния о Тука (и)-Тимуре и Орда-Эджене (Ичене).

Тука(й) -Тимур. Согласно Рашид ад-Дину, он был трина­дцатым сыном Джучи, а по сведениям Махмуда ибн Ва­ли — четвертым сыном Джучи; в «Муизз ал-ансаб» гово­рится о том, что его матерью была наложница по имени Кагри из племени меркит (в Парижской рукописи этого сочинения, микрофильмом которой я пользовался, ее имя написано без диакритических знаков, поэтому чтение — предположительное). В другом источнике утверждается, что в 1229 г. Бату при отъезде в Каракорум, в Монголию, на коронацию Угедея «поручил свое царство младшему брату Тукай-Тимуру». Тукай-Тимур вместе с другими свои­ми братьями принимал участие в западном походе в 1236-1242 гг. После завершения этой кампании Бату выделил из каучинов (т. е. из привилегированной части войска) минг, тархан, ушун, ойрат и передал их в подчинение брату. В качестве удела он пожаловал ему область асов (на Северном Кавказе) и Мангышлак. Согласно воле Бату и его первых преемников, Тукай-Тимур и его потомки осу­ществляли власть также над Хаджжи-Тарханом (Астра­хань), вилайетами Кафа и Крым. Тукай-Тимур был участ­ником курултаев 1246 г. (возведение на престол Гуюка) и 1251 г. (возведение на престол Мунке). По рассказу Абу-л-Гази, Тукай-Тимур, следуя примеру своего брата Берке-хана, принял ислам. Истории потомков Тука-Тимура, к числу которых (кроме крымских, астраханских и других ханов) принадлежали также и бухарские ханы Астраханской династии (Аштарханиды, или Джаниды, правили в 1599-1785 гг.), посвящена четвертая часть шестого тома «Бахр ал-асрар» балхского историка XVII в. Махмуда ибн Вали. Согласно утверждению этого автора, потомки Тука (и)-Тимура получили прозвание «ханских сыновей» (хан-оглы). А дом Тукайтимуридов Махмуд ибн Вали называет Ханедан-и Тукайтимурийан.

Орда-Эджен (Орда, Хорду, Ичен). Согласно Рашид ад-дину, Орда — первый сын Джучи-хана от его старшей жены по имени Сартак из рода кунграт. При жизни Джучи-хана и после него он был весьма уважаем и почитаем. Орда-Эджен способствовал приходу к власти царевича Бату в Улусе Джучи. «Орда, — говорится в источнике, — был согласен на воцарение Бату, и на престол на место отца именно он его возвел». Таким образом, хотя заместителем Джучи-хана стал его второй сын, Бату, великий хан Менгу в ярлыках, адресованных им, имя Орды ставил впереди имени Бату (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 66).

Францисканец Иоанн де Плано Карпини проезжал через владения Орду в районе озера Ала-Куль, и отмечает в своем донесении: «В этой земле живет Орду, старший брат Баты, [представитель] древнейшего княжеского рода у тартар. Там есть также орда, или двор его отца, в которой пребывает одна из жен его, которая и правит там» (LТ. IX. 25)* (* In terra ilia habitat Ordu qui est senior ffater Bati, immo est omnium ducum Tartarorum antiquior; et est orda sive curia patris ipsius, in qua est una de uxoribus eius que ipsam regit (LT, IX. 25).). В списке монгольской элиты в донесении брата Иоанна о сыновьях Джучи говорится следующее: «Баты (он самый богатый и могущественный после императора), Орду (он старший из всех вождей)» (LТ, V. 20), т. е. в 1246 г. Орду был самым старшим по возрасту из всех монгольских царевичей.

Орду называли еще Эдженом. По-монгольски эджен означает «хозяин, владыка»; так средневековые монголы величали младшего из своих сыновей136; или, как доказы­вает петербургский тюрколог А. П. Григорьев, — четверто­го сына.137 Эджен, по обычаю, всегда находился при отце и наследовал его имущество. Переход к Орде коренного йурта Джучи, если он был старшим сыном Джучи, нахо­дится как бы в полном противоречии с обычаем монголов, согласно которому коренные владения отца переходили к младшему (или четвертому) сыну и степень удаленности удела каждого сына соответствовала их возрасту.

В этой связи надобно сделать некоторые пояснения. Во-первых, титул «эджен» сыновья получали не по рожде­нию, а спустя какое-то время. И главное — существовало несколько порядков передачи имущества, войска, корен­ного йурта отца к сыну, причем каждый из этих порядков был законным, неоспоримым. Дело в том, что в силу об­стоятельств эджен семьи мог умереть раньше своего отца, мог оказаться недееспособным и т. д.; да и степень старшинства детей, как показывают материалы источников, рассматривалась соответственно степени их матери, а у отдельных монгольских аристократов количество сыно­вей от разных женщин бывало внушительным (так, на­пример, у младшего брата Чингиз-хана, Отчигина, было восемьдесят сыновей). И еще. То было время, когда война была обычной практикой людей, и нередко случалось так, что уже у пожилого отца оставался в живых только един­ственный сын и вовсе не младший (и вовсе не четвертый) из всех детей.

Другими словами, Чингизидом надо было только ро­диться, а вот эдженом можно было стать. Все или почти все в этом вопросе зависело от личной воли отца и, конеч­но, от сложившихся обстоятельств. Избрав в качестве ру­ководства один из действующих порядков, отец объявлял в нужных случаях своего эджена. По неизвестным нам причинам в нашем случае эдженом оказался не младший (и не четвертый), а старший сын Джучи, Орда. Назначение отца (или самого Чингиз-хана, который умер на шесть месяцев позже Джучи) не вызвало никаких возражени, поскольку оно, очевидно, соответствовало одному из действовавших тогда порядков передачи власти, наследства и т. д.

После смерти отца в 1227 г. главная ставка. Джучи, которая располагалась в верховьях Иртыша, в районе озера Ала-Куль, и называлась Кок-Ордой, перешла к Орда-Эджену. Во введение Орды перешли также четыре личные тысячи воинов Джучи-хана, которых выделил Джучи его отец Чингиз хан. Эти четыре личные тысячи воинов Джучи, по словам историка XIV в. Вассафа, при жизни Орды составляли уже более одного тумана «живого войска», т. е. более десяти тысяч воинов. Орда вместе с другими своими братьями принимал участие в семилетнем походе монгольского войска на Запад в 1236-1242 гг. В 1246 г. он участвовал в курултае, на котором Гуюк был возведен на ханский престол. В известных справочниках Стэнли Лэн-Пуля «Мусульманские династии» (1899 г.) и К. Э. Босворта под тем же названием (1967 г.) датой смерти Орда-Эджена неверно указан 1280 г.138 Далее эта ошибка перешла во многие исторические труды. В действительности Орда-Эджен умер между 1246-1251 гг., и уже в 1251 г. его уделом правил его четвертый сын Кункиран. Во второй половине XIII в., т. е. при первых преемниках Орда-Эджена, центр улуса Орды (а заодно и его название Кок-Орда) был перенесен из района оз. Ала-Куль на берега Сырдарьи. После Кункирана там правил Куйинчи (Коничи), сын Сартактая, сына Орды. После смерти Куйинчи вместо него утвердился его старший сын, Баян.

С этого времени правобережные степи по среднему и нижнему течению Сырдарьи и прилегающие к ней об­ласти Улуса Джучи прочно закрепились за потомками Орда-Эджена. Показательный факт: и Урус-хан, и его предки и потомки, также владели этой территорией; оттуда, с берегов Сырдарьи, в XIV в. они совершали свои походы на Нижнюю Волгу и, разгромив политических противни­ков, на время овладели Сараем, столицей Золотой Орды, а затем вновь возвратились в Кок-Орду, в Присырдарьинские владения.

Отсюда заключаем: Урус-хан был потомком Орда-Эдже-на, старшего сына Джучи, старшего сына Чингиз-хана. В свете приведенных выше данных родословная Урус-ханл представляется в таком виде: Урус-хан — сын Чимтая, сына Эрзена, сына Сасы-Буки, сына Баяна, сына Куйинчи, сына Сартактая, сына Орда-Эджена, сына Джучи, сына Чингиз-хана.

Раздел об Урус-хане завершу памяткой о его сыновьях и потомках; эти сведения извлечены мною из «Муизз ал-ансаб»* (* См.: Раздел I. Глава 6.) и Нусрат-наме»; в изложении сохранена та после­довательность перечисления имен, которая дана в «Муизз ал-ансаб» (в «Нусрат-наме» — последовательность пере­числения имен детей Урус-хана несколько иная)139.

Из восьми сыновей и потомков Урус-хана нас интере­суют прежде всего двое, а именно: Гирей и Джанибек (Абу Сайд).

Гирей (Кирай). Красивое имя. В восточных источниках оно встречается как среди Чингизидов, так и кочевой зна­ти. В частности, одного из потомков Тука (и)-Тимура звали Хаджжи-Гирей; он был современником нашего Гирея и основателем Крымского ханства (XV в.). После него имя Гирей в Крыму превратилось в прозвище и стало добав­ляться к собственному имени каждого хана из династии Хаджжи-Гирея, потомка Тукай-Тимура, сына Джучи. О про­исхождении имени Гирей нет точных сведений. Как указал В. В. Бартольд, турецкий автор Ахмад-Вефик-паша в сво­ем словаре «Лахджа-йи Усманийа» утверждает, не называя своих источников, будто гирей — монгольское слово, про­износится по-монгольски гарай и употребляется в значе­нии «заслуженный, достойный, обладающий правами».

Напомню, что Казахское ханство было образовано совместной деятельностью двух Джучидов — Гирея и Джанибека, но «падишахом был назван Гирей». Эти слова Махмуда ибн Вали полностью подтверждаются как сведениями «Тарих-и Рашиди», так и данными исторических сочинений периода Мухаммада Шейбани-хана (ум. 1510): «Нусрат-наме», «Фатх-наме», «Шейбани-наме», «Михман-наме-йи Бухара» и др. Именно Гирей выступает на страницах этих источников в роли старшего хана казахов. Подробности его правления нам неизвестны. Последний раз его имя встречается в источниках («Нусрат-наме», «Шейбани-наме» Бинаи) под 878/1473-1474 гг. По всей вероятности, он и умер в те же годы.

Об отце Гирея, Анике-Булад-султане (по «Нусрат-наме» — просто Булад), в известных нам источниках нет сведений. Зато имя его деда — Токтакиа — упоминается многими восточными авторами. Токтакиа был старшим _сыном Урус-хана и после его смерти в 1377 г. наследовал отцу. Согласно характеристике автора «Шаджарат ал-атрак», по натуре Токтакиа был мягким и учтивым царевичем. Но этим миролюбивым добродетелям деда Гирея не было суждено проявиться в полной мере: он ханствовал всего лишь три месяца и погиб в войне с эмиром Тимуром и его протеже — мангышлакским царевичем Токтамыш-огланом (впоследствии ханом Золотой Орды).

По «Нусрат-наме», Гирей был единственным сыном Пулад (Булад)-султана. У Гирей-хана было много сыновей, пишет Мирза Хайдар, однако не приводит их имена. Согласно генеалогии Джучидов, помещенной в «Нусрат-наме», у Гирей-хана было три сына.

Первый сын Гирея — Бурундук. После смерти отца он вступил на престол.

Второй сын Гирея — Ходжа-Мухаммад. О нем в известных нам источниках нет сведений.

Третий сын Гирея — Султан-Али. Были ли у него дети или нет, также неизвестно.

Джанибек. В «Муизз ал-ансаб» его личным именем значится Абу Сайд; в «Нусрат-наме» и у Абу-л-Гази он также назван Абу Саидом и отмечено, что этот царевич более известен как Джанибек. Абу Сайд буквально озна­чает «Отец Саида». В этой связи небезынтересно привести следующий факт. У пророка Мухаммеда (ум. 632) от его первой жены Хадиджи был сын Касим, и Мухаммада звали также Абу-л-Касим («Отец Касима»), но сын скон­чался в младенчестве. Возможно, что у Джанибека был сын по имени Сайд, поэтому его называли также и Абу Сайд.

Джанибек был (по «Муизз ал-ансаб» — старшим, а по «Нусрат-наме» — третьим) сыном Барак-хана и внуком Куйурчук-хана, четвертого сына Урус-хана (так по «Нус­рат-наме»; по «Муизз ал-ансаб», Куйурчук был восьмым сыном и младшим из пятнадцати детей Урус-хана). О деде Джанибека Куйурчук-оглане мало что известно. В «Зафар-наме» Шараф ад-Дина Али Йазди (XV в.) содержится та­кой рассказ. В апреле 1395 г. на Тереке произошло решаю­щее сражение между эмиром Тимуром и Токтамышем, ха­ном Золотой Орды. Токтамыш потерпел поражение и бежал. Тимур двинулся в погоню за своим противником. Прибыв к Туратурской переправе через Волгу, «он дал находившемуся при нем сыну Урус-хана, Куйричак-оглану, отряд узбекских храбрецов, находившихся в числе слуг высочайшего двора, приготовил принадлежности пади­шахского достоинства, удостоил его шитого золотом хала­та и золотого пояса, велел ему переправиться через Итиль и передал ему ханство над Улусом Джучи. Царевич из рода Джучи, согласно приказанию, перешел на ту сторону реки и занялся собиранием рассеянной армии и устройством улуса» (СМИЗО. Т. 2. С. 178). О том, когда и как Куйурчук-оглан оказался в орде Тимура и об обстоятельствах его правления Улусом Джучи, в тимуридских источниках нет сведений. Согласно Махмуду ибн Вали, ханствованиг Куйурчук-оглана было непродолжительным: вскоре после ухода Тимура с территории золотоордынского государства его ставленник был убит (Бахр ал-асрар. Т. 6. Ч. 3, л. 122а; Т.6. Ч. 4, л. 246).

Теперь коротко о жизненных обстоятельствах отца Джанибека, Барак (Борак, Бурак)-хана. Мусульманские историографы характеризуют Барак-хана как мужа отчаянной смелости и весьма энергичного правителя. И впрямь, он обладал в высокой степени качествами человека действия: смелостью, решимостью, настойчивостью. В самом начале двадцатых годов XV в., одержав победу над своими политическими противниками в Присырдарьинских владениях Джучидов, Барак-хан выступил в Поволжье на войну с претендентами на золотоордынский престол. Ему удалось разгромить войско хана Худайдада, Улуг-Мухаммада и овладеть Сараем, столицей Золотой Орды. Потом он вернулся на берега Сырдарьи и воевал с внуком Тимура, Улугбеком (правил в Мавераннахре в 1409-1449 гг.).

У Барак-хана было три сестры: Пайанде-Султан, Рукийа-Султан, Суйдуним-Султан. Об обстоятельствах жиз­ни первых двух ханум сведений нет. Согласно Кадир-Али-бию (XVII в.), Суйдуним-ханум была замужем за знамени­тым эмиром Золотой Орды Едиге (Идигу) мангытом, современником и противником Тимура и Токтамыша. По рассказу автора «Умдат ат-таварих» ал-Хаджжа Абд ал-Гаффара Кирими, Барак-хан был виновником смерти своего племенника Мансур-бия, сына Едиге и Суйдуним­-ханум, и в свою очередь сам стал жертвой ответных действий детей эмира Едигея. Согласно «Муизз ал-ансаб» и «Нусрат-наме», у Барак-хана было три сына и одна дочь по имени Саадат-бегим; имена его сыновей: Мир-Сайид, Мир-Касим, Абу Сайд, «которого называют также и Джанибек»140.

Барак-хан погиб в 1428 г.; следовательно, Джанибек, его сын, родился не позднее 1429 г. Упоминания о Джанибек-хане встречаются во многих восточных книгах, что свидетельствует о его известности. Однако нет никаких сведений, из которых мы могли бы получить представле­ние о характере Джанибека и его деятельности. Мусульманские историографы видят в нем вождя узбеков-каза­хов, отважного воина, одного из основателей Казахского ханства. Его имя всегда или почти всегда упоминается рядом с именем Гирей-хана.

Для суждения о времени смерти Джанибек-хана и о том, был ли он самостоятельным правителем, могут быть привлечены лишь косвенные данные. В наших материалах таких сообщений два.

Сообщение первое. В сочинении Кадир-Али-бия утвер­ждается, что сына Барак-хана «называли Кичи Джанибек-хан»141. Сообщение это заслуживает пристального внима­ния. Дело в том, что в истории Улуса Джучи и Средней Азии, как уже говорилось, немало случаев, когда одновре­менно титул хана носило несколько султанов. Поэтому у авторов, хорошо знавших положение в улусах, как прави­ло, присутствует уточнение, что именно такой-то сейчас является старшим из ханов, т. е. фактическим правителем. Для различения ханов.в источниках обычно используется композит улуг хан, хан-и бузург, хан-и калан (старший хан) и кичи(к) хан, хан-и хурд (младший хан).

Сообщение второе. В «Тарих-и Рашиди» встречается такое известие: «Вышеупомянутый Касим-хан был сыном Джанибек-хана. Он, по примеру отца, во всем повиновал­ся и был покорен Бурундук-хану» (Тарих-и Рашиди. В 648, л. 1536; МИКХ, с. 222).

Из этих сообщений можно сделать вывод, что Джанибек пережил Гирей-хана, отца Бурундука, и что самостоя­тельным правителем он не был, хотя и носил титул хана. Повествование о Джанибек-хане завершим памяткой о его сыновьях и ближайших потомках. Вот что по этому поводу сообщается в «Родословном древе тюрков» Абу-л-Гази: «Сын Барак-хана Абу Сайд по прозванию (лакаб) Джанибек-хан имел девять сыновей в таком перечислении и порядке: Иренджи, Махмуд, Касим, который воевал с Мухаммадом Шейбани-ханом и был виновником его гибели, Айтик, Джаниш, Канбар, Таниш, Усек, Джаук» (Абу-л-Гази. Т. 1. С. 178-179). Автор «Нусрат-наме» дает следующее написание имен сыновей Джанибек-хана: Иренджи, Махмуд, Касим, Атик, Джаниш, Канбар, Тыниш, Уснак, Джадик (МИКХ, с. 42). У Бабура, Мирзы Хайдара и некоторых других авторов имя четвертого сына Джанибек-хана пишется как Адик.

Теперь изложим обстоятельства каждого из перечисленных выше сыновей Джанибек-хана; это необходимо дать не только для полноты сведений о казахских ханах и султанах, но и для лучшего понимания дальнейших событий в Казахских степях.

Иренджи — первый сын Джанибек-хана. В восьмидесятых годах XV в. он был владетелем Саурана (город в среднем течении Сырдарьи). Когда внук Абу-л-Хайр-хана, Мухаммад Шейбани, направился из Дешт-и Кипчака в Самарканд и достиг Саурана, говорится в источниках, Иренджи выступил с большим войском и разбил наголову Шибанидов. При этих обстоятельствах Мухаммад Шейбани с немногочисленными приближенными «направил поводья решимости» вместо Самарканда в сторону Бухары, к Абд ал-Али-тархану. Это сообщение (с некоторыми вариациями) содержится в нескольких источниках: в «Нусрат-наме» анонимного автора, «Шейбани-наме» Бинаи, «Хабиб ас-сийар» Хондамира, «Бахр ал-асрар» Махмуда ибн Вали. Были ли у Иренджи-султана дети или нет, неизвестно.

Махмуд — второй сын Джанибек-хана, был одной из ключевых фигур в военно-политической жизни Казахстана последней трети XV в. Впервые его имя упоминается в Источниках («Нусрат-наме» анонимного автора, «Фатх-наме» Шади, «Шейбани-наме» Бинаи, «Хабиб ас-сийар» Хондамира, «Бахр ал-асрар» Махмуда ибн Вали) в связи с войнами Мухаммада Шейбани с казахскими султанами, где Махмуд-султан выступает как правитель города-крепости Сузака (город в среднем течении Сырдарьи). В источниках Махмуд-султан изображен как отважный воин, славный .полководец, деятельный градоначальник. Замечательно, что он, султан, предводительствуя многочисленной ратью, в то же время выступал и в роли батыра, перед решительной битвой вызывающего врага на единоборство. Сам об­лик Махмуд-султана казака выдавал в нем истинного вои­на эпохи средневековья: нос, щеки и губы рассечены саб­лей в бою, на теле множество ран от стрел, копий и секир (МИКХ, с. 21, 74-77, 105-107, 367). О том, где, когда и при каких обстоятельствах наступила его смерть, ничего неизвестно. Были ли у Махмуд-султана дети или нет, так­же неизвестно.

Касим — третий сын Джанибек-хана. Так как он был ханом, то о нем будет отдельное повествование.

Адик (Атик, Айтик, Айбек) — четвертый сын Джани­бек-хана. По словам Бинаи (ум. 1512), Адик-султан был одним из великих султанов Дешт-и Кипчака. В последней четверти XV в. он активно участвовал, наряду со своими братьями, в делах и походах старшего хана казахов Бурун­дука против Шибанидов. Адик-султан был женат на доче­ри могольского хана Юнуса (ум. 1487), Султан-Нигар-ханум, и на рубеже ХУ-ХУ1 вв. жил в Ташкенте, который в то время принадлежал моголам и являлся местом пребы­вания старшего хана (улуг хан) моголов Султан-Махмуда (ум. 1508). В 1503 г., когда Шейбани-хан захватил Таш­кент, Адик-султан, по словам автора «Тарих-и Рашиди», «ушел к казахам, Султан-Нигар-ханум тоже последовала за ним. Адик-султан в те самые дни скончался, тогда ханум, связав узами бракосочетания, взял себе в жены Касим-хан» (МИКХ, с. 222). .

У Адика от Султан-Нигар-ханум были две дочери: стар­шую (имя ее неизвестно) выдали за Абдуллах-султана, сына Кучум-хана, она умерла вскоре после замужества; младшую звали Чучук-ханум, ее отдали за Рашид-султана, будущего хана моголов142.

У Адик-султана были и сыновья, но их число не указы­вается в источниках. В сочинении Кадир-Али-бия гово­рится, что «род Адик-султана» (Адик султан неслини) зва­ли «Биш-Огул» (Кадир-Али-бий, с. 164); из этого сообще­ния можно заключить, что у него было «пять сыновей». Нам известны имена следующих сыновей Адик-султана. Порядок перечисления имен произвольный, а не по старшинству).

Тахир, был ханом.

Абу-л-Касим. Он, по словам его современника, Мирзы Хайдара Дуглата, погиб в двадцатых годах XVI в., став жертвой слепой ненависти толпы.

Буйдаш, тоже был ханом.

Бауш. Это имя требует комментария. В изданном И. Березиным в 1854 г. списке сочинения Кадир-Али-бия есть такая фраза: «Амма Бауш. Буйдашнинг оглы Адик султан турур. Анинг оглы Буйдаш хан турур» (Кадир-Али-бий, с. 164). В таком виде эта фраза грубо искажена. В. В. Вельяминов-Зернов предложил такое прочтение текста: у Буйдаш-хана был сын по имени Бауш143. Это предложение было принято на веру многими исследователями, в том деле и автором настоящих строк144. Однако в «новом», обнаруженном уже в наше время, списке сочинения Кадир-Али-бия содержится сообщение о том, что Бауш и Буйдаш были единоутробными братьями: «Бауш, Буйдаш; бу екисининг анасы бир ерди. Кожаш хан, бу анадын йалгуз ерди»145.

О Бауш-султане, как оказалось, есть весьма любопытное сообщение и в «Тарих-и Рашиди». Бади ал-Джамал-'ханум, родная сестра хана моголов Рашид-султана, сына Саид-хана (ум. 1533), пишет Мирза Хайдар Дуглат, была замужем за Бауш-султаном, сыном Адик-султана, «узбека- казака». Когда Рашид-хан в союзе с «узбеками-шибанами» нанес поражение узбек-казакам, то Бауш-султан, полагая, что его положение зятя гарантирует ему личную безопасность, прибыл к моголам для встречи с Рашид-ханом. Тот потребовал, чтобы Бауш-султан немедленно дал развод его сестре, Бади ал-Джамал-ханум, пригрозив ему смертью в случае отказа. Брак был расторгнут, и Бади ал-Джамал-ханум сразу же выдали за Мухаммади барласа, чьи предки никогда не удостаивались подобной высокой чести. Такой поступок, продолжает Мирза Хайдар, был грубейшим нарушением правил приличия: простолюдину была оказана честь, достойная царевича. Но Рашид-хан пренебрег правилами приличия и тем самым навлек по­зор на свой род. Самое постыдное и возмутительное здесь то, что он, отняв свою сестру у достойного и почтен­ного человека, выдал ее за недостойного простолюдина — поступок неслыханный, — возмущается автор «Тарих-и Рашиди» (рукопись, В. 648, л. 2346; С. 395, л. 323б; D 71, л. 432).

Во всех трех указанных выше списках «Тарих-и Раши­ди» из рукописного фонда Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН, а также в переводе Д. Рос­са написание имени этого сына Адик-султана дается как Бауш-султан (Тарих-и Рашиди, пер., с. 453). В списке под шифром С 394 (л. 176б) из того же собрания вместо Бауш-султан стоит Бадш-султан. В арабской графике написание этих имен может быть легко перепутано. В. В. Вельяминов-Зернов, который пользовался списком «Тарих-и Ра­шиди» из библиотеки Санкт-Петербургского университе­та, прочитал это имя как Бабауш-султан146. Таким обра­зом, Бауш, Бадш и Бабауш-султан — это одно и то же лицо, а именно: сын Адик-султана; его не следует путать с Буйдаш-ханом, как это сделано в ряде опубликованных работ, в том числе и в русском переводе «Тарих-и Раши­ди» (Тарих-и Рашиди, 1996, с. 567).

Не есть ли Кожаш (Ходжаш?), который в «новом» спи­ске сочинения Кадир-Али-бия упоминается рядом с име­нами единоутробных братьев Бауша и Буйдаша, их брат по отцу (сводный брат), т. е. искомый нами пятый сын Адик-султана?

Джаниш — пятый сын Джанибек-хана. По.свидетельст­ву Мирзы Хайдара, в 1513 г. Джаниш-султану было лет под шестьдесят, и он вместе с другими казахскими султа­нами встречал в долине Чу могольского хана Саида (МИКХ, с. 225). Более подробные сведения о нем содер­жатся в «Михман-наме-йи Бухара». В январе 1509 г. Шейбани-хан выступил из Бухары в степь на войну с казахами, пишет Ибн Рузбихан, участник этой зимней кампании. В феврале войско прибыло в Узгенд и переправилось через Сырдарью, Кортеж Шейбани-хана «через десять дней движения постепенно прибыл в местность Кара-Абдал, а она близка к середине зимних стойбищ казахов. Она является йуртом сообщества племен, подчиненному одному из казахских султанов. Их верховны повелитель в настоящее время называется Джаниш-султан. У него есть брат по имени Таниш-султан, и он распо­лагается близко к йурту этого султана. В улусе каждого из них более пятидесяти тысяч именитых казахов, из которых каждый является славным воином и достойным батыром». Шейбани-хан отрядил войско, которое отправилось в набег на «улус Джаниш-султана». Когда разнесся слух о приближении неприятельского войска, «люди улуса Джаниш-султана собрались в одном месте. Число их превышало тридцать тысяч человек, из которых у каждого было кого слуг и подчиненных, так что общее их число достигало до ста тысяч». Передовые отряды враждующих войск встретились, и сражение началось. Джаниш-султан «со знатными казахами» стоял в большом полку, а другой гряд казахов выдвинулся и встал на место обороны и сопротивления. Выбрав удобное время, Джаниш-султан вышел из засады, напал на войско Убайдулла-султана и стал теснить неприятеля. Но на помощь Убайдулле подоспели другие Шибаниды со своими отрядами, и разгорелся сильный бой. В конце концов, Джаниш-султан потерпел поражение и с разбитыми отрядами отправился в области зимования Бурундук-хана.

У Джаниш-султана был сын по имени Ахмад-султан — «один из знатных казахских султанов», — пишет Ибн Рузбихан. В 1508 г. он разграбил прилегающие к Самар­канду и Бухаре округа. На Кара-Абдале Ахмад-султаннНаходился в рядах защитников улуса казахов. После поражения своего отца Джаниш-султана, Ахмад-султан пытался бежать, но был схвачен. Его привели к Хамзе-султану, который был главным военачальником войска, которое Шейбани-хан отрядил для нападения на улус Джаниш-султана. Хамза-султан, мстя за кровь своего брата, кото­рый ранее был убит Джаниш-султаном, велел казаку отру­бить голову Ахмад-султану и доставить ее вместе с вестью о победе к подножью престола Шейбани-хана, что и было сделано.

Этот же рассказ в очень короткой форме содержится и в «Мусаххир ал-билад» (л. 876).

О других детях Джаниш-султана неизвестно.

Канбар — шестой сын Джанибек-хана. По словам Кадир-Али-бия147, Канбар-султан был единоутробным бра­том Касима и всю свою жизнь провел при нем, постоянно находясь в авангарде войска. «Его роду царствовать не пришлось» (Кадир-Али-бий, изд., с. 163). Дети его неиз­вестны.

Таниш (Тыныш, Биниш) - седьмой сын Джанибек-ха­на. Судя по сочинению Ибн Рузбихана (Михман-наме, изд., пер.: указатели)148, Таниш был крупноулусным (старшим) султаном. В начале марта 1509 г. его улус подвергся напа­дению воинов Шейбани-хана. Таниш-султан с частью сво­их воинов и людей некоторое время бился «за свое семей­ство, добро и достояние», но отступил перед превосхо­дящей силой противника. Все — «достояние и добро, перевозочные животные, скот, караваны верблюдов, шат­ры, большие палатки, одежда, кибитки, повозки, вьючные верблюды» — подверглось разграблению.

Последний раз имя Таниш-султана встречается в источ­никах под 1513 г. По словам Мирзы Хайдара, Таниш-султану (в разных списках «Тарих-и Рашиди» написание его имени дается по-разному) тогда было лет шестьдесят; он вместе с другими казахскими султанами был послан Касим-ханом встречать монгольского хана Сайда (МИКХ, с. 225; Тарих-и Рашиди, пер., с. 276).

Усек (Усен, Уснак) — восьмой сын Джанибек-хана. Об обстоятельствах его жизни сведений нет. По сообщению Кадир-Али-бия, у Усека был сын Булат-султан; «роду их тоже не довелось ханствовать»; Булат-султан вместе со своими сыновьями погиб в войне с ногаями (Кадир-Али-бий, 163). По данным позднейших источников, другого сына Усек-султана звали Булакай-Куйан149. В использованных мною источниках о нем сведений нет.

Джадик — девятый сын Джанибек-хана. Как установил еще в 1864 г. В. В. Вельяминов-Зернов в своей капитальной и, по словам А. Ю. Якубовского, до сих пор недостаточно оцененной работе «Исследование о Касимовских царях и царевичах», имя Джаук следует читать как Джадик; Джадик же и Йадик других источников — одно и то же лицо150.

Джадик был единоутробным братом Усек-султана. Все, что знаем о нем и его потомках, основано исключительно на сообщениях Кадир-Али-бия (XVII в.). Вот что он пишет: «Во время Касим-хана жил и Джадик-хан; он был убит вместе с одним из своих сыновей на Иланлы-Тюбе, сражаясь с Шигим-мирзою. Могила его находится в Ургенче на Бакырган-Ата; там он и был погребен. У Йадик-султана был много жен и наложниц. Сыновей у него также было много. Из них известнейшие — следующие: Тугум-хан, Букей-султан, Шигай-хан, Малик-султан. Матерью обоих последних была Абайкан-бегим. Сыновья Тугум-хана звались Токуз-Сари. Тугум-хан вместе с Башибек-султаном, сыном Малика, и со всеми Токуз-Сари — своими сыновьями — погиб в пределах Джагата. Их было тридцать семь известных султанов» (Кадир-Али-бий, изд.,С. 163)151.

По мнению В. В. Бартольда, 37 казахских султанов вместе с Тугум-ханом (Бартольд ошибочно называет Тугума братом Тахира, который в действительности был сыном Адик-султана, а не Джадик-султана) пали в сражении с моногольским Рашид-ханом в 944/1537-1538 г.152 Версия В. В. Бартольда подтверждается исследованиями крупней­шего знатока средневековых мусульманских источников петербургского ираниста О. Ф. Акимушкина153.

У Джадик-султана, кроме названных Кадир-Али-бием четырех сыновей, был по меньшей мере еще один сын по имени Йанги-Бахадур-султан. Рассказ о нем содержится в «Шараф-наме-йи шахи». Весной 1582 г., пишет Хафиз-и Таныш, когда Шибанид Абдулла-хан стоял лагерем у Сау« рана, на берегу р. Чатырма, сын государя Абд ал-Мумиь решил поохотиться, увлекся и заблудился. Абдулла был очень озабочен, как вдруг на следующий день, когда войско уже стояло в Джигдалике, Йанги-Бахадур-султан, «младший брат Шигай-хана», явился в лагерь вместе с царевичем. Обрадованный государь похвалил Йанги-Ба-хадур-султана и «одарил его большой суммой денег» (МИКХ, с. 270).

Таковы сведения доступных ныне источников о родо­словной Гирея и Джанибека, основателей Казахского госу­дарства. Место погребения Гирей-хана и Джанибек-хана неизвестно.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 3. Государства Шибанидов в Мавераннахре и Хорезме

§ 3.1. Род Шибана, сына Джучи

Спойлер (раскрыть)

После распада Золотой Орды в XV в. потомки несколь­ких сыновей Джучи основали свои династии, правившие (одни долго, другие коротко) как в пределах бывшего государства Джучидов с центром в Поволжье, так и за его пределами. Так, Крымское ханство, Казанское хан­ство и Астраханское ханство возглавили потомки три­надцатого сына Джучи, Тукай-Тимура; впоследствии Ту-кайтимуриды продолжительное время правили также в Бухаре.

Потомки другого сына Джучи, Орды, в семидесятых го­дах XV в. создали Казахское ханство. Некоторыми иссле­дователями было высказано мнение, что потомки Орды к середине XIV в. уже сошли с исторической арены и их место занял род тринадцатого сына Джучи, Тукай-Тимура. Однако это предположение не находит подтверждения в источниках. Настаивающие на этом предположении полагают, что глава царевичей левого крыла Джучиева Улуса с центром в Сыгнаке (правобережье Сырдарьи) Урус-хан (1374-1377), который почти в течение года владел также столицей Золотой Орды Сараем, был потомком Тукай-Тимура. Действительно, родословная Урус-хана очень запутана. Однако анализ всех доступных ныне материалов по генеалогии Урус-хана указывает на то, что он мог быть потомком Орды154. А основатели Казахского ханства Гирей-султан и Джанибек-султан были потомками Урус-хана. Казахская ветвь Джучидов правила очень долго — до середины XIX столетия.

Потомки другого сына Джучи, Шибана, возглавили в ХV в. Сибирское ханство, а в XVI в. овладели Мавераннахром и Хорезмом и создали там два самостоятельных ханства. Известно, что после пресечения потомства Бату (сер. XIV в.) Шибаниды некоторое время находились на золотоордынском престоле. Эта династия играла важную роль в политической жизни Евразии.

Шибаниды (ханедан-и Шибаниан) — потомки монгольского царевича Шибана, по Рашид ад-Дину, пятого сына Джучи, старшего сына Чингиз-хана. Согласно «Муизз ал-ансаб» (л. 18аб), матерью Шибана (одиннадцатый сын) и Чилавуна (восьмой сын) была Несер (чтение предположительное: в написании отсутствуют диакритические знаки). В донесениях францисканцев XIII в., Иоанна де Плано Карпини и Бенедикта Поляка, младший брат Бату назван Сибан (лат. Siban; монг. Siban) (LТ, V. 20; НТ, § 23). Имя Шибан (Сибан) мусульманская традиция превратила в «Шейбан» («Шайбан») по аналогии с названием арабского племени и арабского имени, с которым оно на самом деле не имеет ничего общего.

Дата рождения Шибана неизвестна. В 1229 г. вместе со своими братьями (Бату, Берке, Беркечаром и Ураде) он присутствовал на курултае в Монголии, на котором Угедей был провозглашен великим ханом. В 1236-1242 гг. вместе с другими Чингизидами Шибан участвовал в семилетнем походе монголов в западные страны. Его десятитысячный отряд находился в авангарде войска монголов во время похода осенью 1236 г. против болгар и башгирдов; по Джувайни и Рашид ад-Дину, Шибан лично вступал в сражение и в короткое время монголы захватили Болгар и Башгирд. В 635/1237-1238 г. Шибан, Бучек и Бури покорили Крым.

В «Нусрат-наме» (XV в.) говорится о том, что за полководческий талант, выказанный во время этих военных действий, царевич Шибан был особо отличен и поставлен во главе сорокатысячной армии (Нусрат-наме изд., с. 115).

В 1246 г. Шибан вместе со своими братьями (Ордой, Берке, Беркечаром, Тангутом и Тукай-Тимуром) присут­ствовал по заданию Бату на курултае в Монголии, на котором Гуюк был провозглашен великим ханом. Последний раз имя Шибана упоминается в источниках под 1248 г. Дата смерти Шибана неизвестна.

Согласно Абу-л-Гази, Бату, глава Джучиева Улуса, по­сле возвращения из похода в Восточную Европу пожало­вал своим братьям и другим родичам уделы. В частности. Шибан получил земли между владениями самого Бату и владениями Орды, с тем чтобы он проводил лето на бере­гах Иргиза, Ори, Илека, к востоку от Яика и Уральских гор, зиму — в Кара-куме, Ара-куме, на берегах Сырдарьи, в устьях Чу и Сары-су. При этом под власть Шибана Бату отдал народ (иль) в количестве пятнадцати тысяч семейств, состоящий из представителей четырех племен: кушчи, найман, буйрак, карлук (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 181; Зубдат ал-асар, л. 88а, 1196).

У Шибана было много жен и наложниц, пишет Рашид ад-Дин, и приводит имена двенадцати сыновей Шибана и их первых потомков. Подробная генеалогия Шибана при­водится в «Муизз ал-ансаб» (л. 226-236), «Таварих-и гу-зида-йи нусрат-наме» (МИКХ, с. 34-43) и других сочине­ниях. В 60-70-х гг. XIV в., когда в Золотой Орде началась смута и в столице государства Сарае сменялось по несколько ханов в год, на саранском престоле побывало немало царевичей из рода Шибана. Эта тема — политическая ситуация в Золотой Орде в 50-70-х гг. XIV в. — подробно рассмотрена в ряде работ востоковеда А. П. Григорьева155.

Согласно Махмуду ибн Вали и Абу-л-Гази, власть в роде Шибанидов в течение нескольких поколений постоянно передавалась от отца к сыну, т. е. по прямой линии (Бахр ал-асрар, Т. 6. Ч. 3, л. 122б-123а; Абу-л-Гази, изд., Т.1. С. 181-182). Вот имена этих царевичей: Бахадур (второй сын Шибана), Джучи-Буга (старший сын Бахадура), Бадакул (старший сын Джучи-Буга; согласно «Муизз ал-ансаб» — третий сын), Минг-Тимур (старший сын Бадакула), Пулад (третий сын Минг-Тимура; согласно «Муизз ал-ансаб» — пятый сын). После смерти последнего его наследство было разделено между его двумя сыновьями — старшим сыном Ибрахимом, который был известен также рд именем Аба-оглан, и вторым сыном Арабшахом; причем каждый из них имел свою орду (ставку).

Потомки Ибрахима и Арабшаха постепенно обособились, образуя особые ветви рода Шибана, и когда в начале ХVI столетия в Мавераннахре и Хорезме возникли два самостоятельных ханства под главенством Шибанидов, то во главе так называемого Бухарского ханства стояли Шибаниды из потомков Ибрахима, а во главе Хивинского ханства — Шибаниды из потомков Арабшаха.

Образование Сибирского ханства связано с именем Шибанида Ибак (Абак, Ивак)-хана. Вот что сообщает об его происхождении историк Абу-л-Гази: Ибак был сыном Махмудек-хана, сына Хаджжи-Мухаммад-хана, сына Али-хана, сына Бик-Кунди-оглана, сына Мунга-Тимура, сы­на Бадакуля, сына Джучи-Буга, сына Бахадура, сына Ши­бана, сына Джучи, сына Чингиз-хана (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 177).

После смерти в 1468 г. объединителя Узбекского улуса Шибанида Абу-л-Хайр-хана (внука Ибрахима) часть территории Западной Сибири перешла к Ибаку, политическому сопернику Абу-л-Хайра и его дома в борьбе за власть. Имя Ибак-хана часто встречается в среднеазиатских письменных источниках, освещающих события 60-90-х гг. XV в. (МИКХ, указатель). Основным ядром Сибирском ханства Шибанидов, образование которого относится к началу 70-х гг. XV в., вначале были земли по среднему, течению Иртыша и рекам Тары, Тобол, Ишим и Тура. Границы ханства то расширялись, то сужались в зависимости от политических обстоятельств. Упрочив свои позиции в Тюменской земле, Ибак сделал своей ставкой старинное укрепленное село угров на берегу Иртыша, носившее название «Сибирь», или (по-тюркски) «Кашлык». По имени главной ставки ханство и стало называться «Сибирским»156.

Владения Шибанидов в Западной Сибири Абу-л-Гази называет «Туран вилайети» («Туранским краем»), а в со­чинении османского автора конца XVI в. Сейфи Челеби государство и столица сибирских Шибанидов названы «Ту­ра»: «По одну сторону от казаков расположена область Тура, протяженностью в двадцать дней пути; это крайний предел Дешт-и Кипчака. Владетель этой страны Кучум-хан; он из потомков Чингиза, мусульманин, придержива­ется толка Имама Азама. Однажды, когда Кучум-хан куда-то отлучился, ночью пришли неверные русы и захватили город Тура. Как только оповестили об этом Кучум-хана, он обложил город и года два держал кафиров взаперти. Ослабив их таким образом до крайности, он затем вновь овладел Турой. Это событие произошло недавно. Однако, когда русы захватили Туру, они пленили сына Кучум-хана и отправили его в Москву* (* Сейфи описывает войны русских казаков во главе с Ермаком с сибирским ханом Кучумом и пленение русскими его племянника Маметкуля.). По сторонам владений Кучум-хана обитают удивительные племена необычной внешно­сти; никто не понимает их языка; нет у них ни религии, ни веры, и подобны они в том диким животным** (** В среде купцов и землепроходцев, будь то русские или восточные люди, ходили слухи о необычных племенах Западной Сибири, Сигизмунд Герберштейн в своих «Записках о Московии» (1556) со ссылкой на русский дорожник, описывающий путь через Уральские горы в низовья Оби, указывает точные названия рек, за которыми «говорят, живут люди чудовищного вида: у одних из них, наподобие зверей, все тело обросло шерстью, у других собачьи головы, третьи совершенно лишены шеи и вместо головы у них грудь или [у других] длинные руки, но без ног. В реке Тасhnin водится также кая рыба с головой, глазами, носом, ртом, руками, ногами и другими частями [тела] совершенно человеческого вида, но без всякого голоса; она, как и прочие рыбы, представляет собой вкусную пищу. Все, что я сообщил доселе, дословно переведено мной из доставленного мне русского дорожника. Хотя в нем, кажется, и есть кое-что фантастическое и едва вероятное, как, например сведения о людях немых, умирающих и оживающих, о Золотой Старухе, о людях чудовищного вида и о рыбе с человеческим образом, и хотя я сам также старательна расспрашивал об этом и не мог узнать ничего наверняка от какого-нибудь такого человека, который бы видел все это собственными глазами (впрочем, всеобщая молва утверждает, что это действительно так), все же мне не хотелось ничего опускать, предоставляя другим больше свободы в толковании сих вещей» (Герберштейн, с. 160). Легендарная часть дорожника совпадает со «Сказанием о человецех незнаемых в Восточной стране», известном по спискам конца XV в. (Плигузов А. И. Текст-кентавр о сибирских самоедах. М., 1993. С. 78-82). Английский купец Ричард Джонсон перевел часть Сказания, полагая, чтб это рассказ Федора Товтыгина о путешествии в страну самоедов (Дженкинсон, с. 192).). В стране той летом ночи крайне коротки и в течение сорока дней кряду невозможно совершать ночную молитву — наступает рассвет. Это доподлинно известная история. Предки Кучум-хана господствовали над той страной со времени Чингиза» (Сейфи Челеби, л. 186, 236-246).

Название Тура встречается и в более ранних мусульманских источниках. Так, согласно утверждению Масуда ибн Усмана Кухистани, Шибанид Абу-л-Хайр был провозглашен ханом в 1429 г. в городе Тура, который и «стал местопребыванием трона государства» (Тарих-и Абу-л-Хайр-хани, л. 221а). В таких источниках начала XVI в., как, например, «Нусрат-наме» анонимного автора и «Шейба ни-наме» Бинаи, упоминаются «город и вилайет» Чинги-Тура. Как полагает В. П. Юдин, в мусульманских источни ках под городом Чинги (Чимги)-Тура имеется в виду город на месте нынешней Тюмени. Очевидно, у Шибанидов Сибирского ханства было несколько временных столиц. Глав­ным городом Кучум-хана был город Искер, недалеко от впадения Тобола в Иртыш157.

Ибак-хан погиб в междоусобной борьбе около 1495 г. Преемником Ибака стал его брат Мамук, после смерти которого правителем Сибирского ханства был Тулук (Кулук)-султан, сын Ибак-хана. Однако он не сумел передать власть по прямой линии, и в XVI в. Сибирским ханством правили представители разных семейств из рода Шибана.

Последним правителем Сибирского ханства из рода Шибана был Кучум-хан, сын Муртазы и потомок Ибак-хана, основателя Сибирского ханства. Родословная Кучум-хана приводится только в сочинении Абу-л-Гази: «Чин­гиз-хан, его сын Джучи-хан, его сын Шибан-хан, его сын Бахадур-хан, его сын Джучи-Бука, его сын Бадакул, его сын Мунга-Тимур, его сын Бек-Конды-оглан, его сын Мах-мудек-хан, его сын Абак-хан, его сын Тулук-хан, его сын Шамай-султан, его сын Узар-султан, его сын Бахадур-сул­тан; сын упомянутого Махмуд-хана (?) — Муртазы-хан, его сын Кучум-хан». Линия этой династии оборвалась на Кучум-хане. Кучум-хан, пишет далее Абу-л-Гази, правил сорок лет в Туране и прожил долгую жизнь. В конце кон­цов, он ослеп, в 1003/1594-1595 г. русские отвоевали у него Тура. Кучум-хан бежал к мангытам и там умер (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 177).

Как и Тулук-хан, Кучум не получил свое царство в наследство от отца, а захватил власть в Сибирском ханство в 1563 г. с помощью ногайских правителей, изгнав отту­да своего предшественника Йадгара (Ядгар). К 1572 г. Кучум-хан, сломив сопротивление местной знати, упрочил свою позицию в Сибирском ханстве: он обложил данью башкирские и угорские племена, покорил угров по нижнему течению Иртыша и протоку Конде и тюркоязычное население Барабинской степи. Кучум полностью ликвидировал прежнюю зависимость Сибирского ханства от русского царя и даже стал вторгаться в вотчины Строгановых в бассейне р. Чусовой. Набеги на район Прикамья продолжались. В этой обстановке Строгановы сформировали наемный казачий отряд во главе с атаманом Ермаком158.

Относительно личности атамана Ермака нет никакой ясности. Существует множество версий о его происхождении — летописных, художественных и фольклорных. Замечу, что Ермак (Ермек) — тюркское слово и означает «забава», «утешение». Согласно одной фольклорной вер­сии, Ермак происходил из Ногайской орды и был вхож в дворцовое окружение ногайцев (мангытов) и умудрился вступить в связь с ногайской княжной. Спасаясь от гнева ее брата, он вынужден был бежать на Волгу, оттуда на Каму и благодаря своим выдающимся качествам скоро стал атаманом русской «казачьей дружины»159.

Отряд Ермака снаряженный огнестрельным оружием, порохом и продовольствием на средства торгово-промышленного дома русских купцов Строгановых, двинулся вверх по реке Чусовой и через Камень (Уральские горы) — в Сибирь, положив начало завоеванию края.

В 1581 г. ими был завоеван Искер, главный город Кучум-хана. Своей победой Ермак обязан исключительно применению огнестрельного оружия, неизвестного тогда в Сибири. Но война продолжалась долго и с переменным успехом. В 1003/1593 г. Кучум-хан потерпел очередное поражение от русских казаков и бежал к мангытам (ногайцам). В августе 1598г. Кучум-хан еще раз сразился с русскими казаками на левобережье средней Оби, но вновь потерпел поражение и опять бежал с «малыми людьми» к мангытам. Сообщается, что на этот раз мангыты убили его в отместку за набеги его отца Муртазы на их йурт. «Потомство этой (т. е. сибирской) ветви Шибанидов пресеклось на Кучум-хане», — заключает Абу-л-Гази, тоже Шибанид, хан Хивы и автор основательной книги под названием «Родословное древо тюрков» (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 177).

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

§ 3.2. Бухарское ханство в XVI в.

Спойлер (раскрыть)

Важным политическим последствием раскола в роде Шибана после смерти Пулад-султана явилось то, что уже в двадцатых годах XV в. на коренной территории Шибанидов одновременно правило несколько независимых правителей. Одним из них был Джумадук-хан (1425-1428), правнук Тонга (или Тунка), младшего брата Пулада, несмотря на то, что его отец Суфи-оглан еще был жив. Вла­дения Джумадука находились к северу от Аральского мо­ря, между реками Эмба и Сары-су. На левом берегу Атбасара, правого притока Ишима, самостоятельно правил Шибанид Мустафа-хан. Другого правителя улуса Шибана звали Махмуд-Ходжа; он был сыном Каанбая, четвертого сына Эльбека, сына Минг-Тимура160.

У Джумадук-хана наряду с другими Шибанидами слу­жил и Абу-л-Хайр-оглан, сын Даулет-Шейха, сына Ибрахима. Около 1427-1428 гг. часть населения соседнего с владениями Джумадука Мангытского улуса (Ногайской Орды — русских источников) восстала; Джумадук-хан вы­ступил против повстанцев, но потерпел поражение, попал в плен и был казнен. В плен попал и юный Абу-л-Хайр-оглан. Но ему не только была сохранена жизнь, но и оказана поддержка при захвате власти во владениях Джу­мадука.

Так, при поддержке некоторых представителей мангытов и большинства представителей кочевых племен и ро­дов улуса Шибана семнадцатилетний Абу-л-Хайр был про­возглашен ханом в начале весны 1429 г. (год Обезьяны: 1428-1429; 834/1429-1430). После победы над другими Джучидами ему подчинилась большая часть Восточного Дешт-и Кипчака (Узбекского улуса) (Тарих-и Абу-л-Хайр хани, л. 218а-2206).

Население Восточного Дешт-и Кипчака, которым управлял Абу-л-Хайр (1429-1468), называлось узбеками, по-видимому, по имени известного государя Золотой Орды Узбек-хана (1313-1341), хотя ханы этой области не были связаны по прямой линии с Узбек-ханом.

Сразу же после смерти Абу-л-Хайра, предводителя кочевых узбеков, в Узбекском улусе началась борьба за верховную власть. В этой обстановке султаны Гирей и Джанибек и их большая казачья вольница вернулись из Моголистана в Узбекский улус и в 875/1470-1471 г. захватили верховную власть в стране и основали династию казахских султанов (даулат-и салатин-и казак).

Преемник и сын Абу-л-Хайра, Шейх-Хайдар-хан, и люди его окружения были убиты, большая часть Шибанидов со своими приближенными подалась во владения астраханского хана Тукайтимурида Касима, но противники осадили Астрахань, и Шибаниды бежали из города в родные степи и рассеялись по краям обширного улуса.

Так в 1470-1471 гг. Шибаниды потеряли верховную власть в Узбекском улусе (Восточном Дешт-и Кипчаке), но не отказались от политической борьбы. Во главе такой группы Шибанидов стали молодой энергичный и воинственный царевич Мухаммад Шейбани (род. 1451) и его младший брат Махмуд-султан (род. 1454). Юные султаны, которые после гибели Шейх-Хайдара (ок. 1470), сына и преемника Абу-л-Хайр-хана, были отправлены в Астрахань, вернулись в Присырдарьинские степи и, образовав там небольшой отряд, начали борьбу с казахскими правителями за восстановление власти семьи Абу-л-Хайра в Восточном Дешт-и Кипчаке161.

В процессе этой борьбы, длившейся много лет, молодой царевич то вступал в союз с мангытскими мурзами, то обращался за помощью к правителям моголов. Однако ему так и не удалось одолеть владетелей Казахского ханства и восстановить в Восточном Дешт-и Кипчаке власть дома Абу-л-Хайра: слишком сильны были казахские владетели (они водили 30-70-тысячное войско), а около Мухаммада Шейбани была лишь небольшая группа людей (от нескольких десятков до 300-400 человек). Тогда Шейбани и его ближайшее окружение, получив под­держку у могольского хана Махмуда, направили свои усилия на овладение территорией, принадлежащей Тимуридам. Предприятие это в силу объективных причин — раздробленности государства Тимуридов и ослабления его политической и военной мощи — оказалось удачным, и Шейбани с поддерживавшей его частью кочевых узбеков Восточного Дешт-и Кипчака завоевал сначала централь­ный Мавераннахр, а позже и другие части государства Тимуридов (до сих пор лучшей работой, посвященной истории завоевания государства Тимуридов кочевыми узбеками Дешт-и Кипчака, остается публикация проф. А. А. Семенова 1954 г.).

Вот краткая хронология военно-политических событий тех лет.



1500 г. — Шейбани при поддержке могольского хана Махмуда во главе небольшого отряда за­хватил Бухару и передал ее в удел своему младшему брату Махмуд-султану, а знать Самарканда без боя сдала ему город, но вскоре Шейбани был вынужден покинуть город.

1501 г. — Шейбани отвоевал у Тимурида Бабура Са­марканд и сделал его столицей государства Шибанидов в Мавераннахре, а заодно за­хватил еще ряд городов и крепостей между­речья Амударьи и Сырдарьи.

1503 г., конец весны — Шейбани нанес поражение объединенным силам моголов и их союзников во главе с Махмуд-ханом, его братом Ахмад-султаном и Бабуром, разбив их на голову в бою под Ахси, у г. Архиан, захватил Ташкент, Сай­рам, Шахрухийе, Ура-Тепе, Дизак и другие города и крепости Туркестана.

1504 г., весна — кочевые узбеки Восточного Дешт-и Кипчака во главе с Шибанидами завоевали Фергану, совершили поход на Хорезм, после десятимесячной осады был взят Ургенч, который защищал Чин Суфи, в ка­честве наместника Тимурида Султана Хусайна; особенно выдающееся участие в де­сятимесячной обороне города принимало туркменское племя адак. Самое подробное описание завоевания Шейбани-ханом Хорезма принадлежит перу Мухаммада Салиха, участника похода, хорезмийца по происхождению (Шейбани-наме, изд. Мелиоранского).

1506 г., 4 мая — скончался Султан Хусайн, номинальный глава Тимуридов, его сын и преемник Бади аз-Заман не сумел организовать отпор Шибанидам, и осенью того же года Балх сдался Шейбани-хану.

1507 г., май — гератское войско было разбито, и, согласно современнику тех событий Хондамиру, утром в пятницу 23 мая Шейбани вошел в Герат — другую столицу Тимуридов и по­требовал от простых жителей города упла­ты контрибуции в 100 тыс. и отдельно от знати — 35 тыс. тенгече (сумма огромная в то время). Город подвергся двухдневному грабежу. Кочевые узбеки во главе с Шиба­нидами захватили еще несколько городов Хорасана. Шейбани-хан все лето провел в Герате и лишь осенью 1507 г. направился оттуда на зимовку в Мавераннахр.

1508 г., весна — новый поход Шибанидов на Хорасан. По­следний тимуридский правитель Средней Азии Бади аз-Заман бежал на запад, в Азербайджан, и после долгих лет скита­ний на чужбине, наконец, скончался в Стамбуле в 1517 г.



Так Шейбани-хан стал владетелем обширного государства, простиравшегося от Сырдарьи и низовьев Амударьи до Центрального Афганистана.

Завоевание государства Тимуридов Шейбани-ханом привело к окончательному уходу потомков Абу-л-Хайр-хана с частью племен и родов Узбекского улуса с территории Восточного Дешт-и Кипчака и к перенесению термина узбек в покоренные ими области Мавераннахра. С этого времени оба термина — казак и узбек — приобрели такое значение, что служили не только для обозначения привер­женцев старой знати Шибанидов или Гирея, Джанибека и их потомков, но и для разделения сородичей по месту их обитания, ограниченного теперь рамками определенных политических и государственных границ.

В истории крушения политической власти потомков эмира Тимура немаловажную роль сыграла и личность самого Шейбани-хана.

Завоеватель государства Тимуридов был внуком Абу-л-Хайр-хана и старшим сыном Шах-Будаг-султана. Он ро­дился в 1451 г. По сведениям Бинаи и Хондамира, роди­тельницу его звали Аккозы-бегим, она была «из рода Алтан-хана». Собственное имя Шейбани — Мухаммад. Но, как известно, знатное происхождение создавало на му­сульманском Востоке сложную систему имен, и полное имя взрослого знатного человека может включать от трех до пяти и более компонентов. По Бинаи, Хафиз-и Танышу и Юсуфу Мунши, еще при рождении Мухаммада, его дед Абу-л-Хайр дал ему почетное прозвание (лакаб) Шахбахт («Счастливый государь»); другие его прозвания, которые он получил позже — Абу-л-Фатх, Шахибек-хан, Шайбек-хан, Шидак-хан.

Бабур, в глазах которого Шейбани был вождем варвар­ских орд и разрушителем культуры, зло высмеивает Шей­бани, называя его «не видавшим света деревенщиной» и «безграмотным писакой, сочинившим несколько безвкус­ных стихов» (Бабур-наме, изд. Мано, с. 323). Однако тут — явное пристрастие.

Мы знаем, что внук Абу-л-Хайр-хана получил домашнее образование, два года обучался в Бухаре чтению и был одним из образованных людей своего времени и известным в литературных кругах поэтом, в творческом наследии которого значатся: объемистое поэтическое произведение под названием «Бахр ал-худа» (рукопись хранится в рблиотеке Британского Музея), многочисленные стихи (образцы см. в «Шейбани-наме» Мухаммада Салиха, «Михман-наме-йи Бухара» Ибн Рузбихана и др.), а также прозаическое сочинение под названием «Рисале-йи маариф-и рейбани», написанное на чагатайском языке в 913/1507 г. вскоре после захвата им Хорасана и посвященное сыну, Мухаммаду Тимуру (рукопись хранится в Стамбуле).

В своих стихах внук Абу-л-Хайр-хана называет себя Шахбахт («Счастливый государь»). Как поэт он пользовался литературным псевдонимом (тахаллус) Шейбани. Вот что пишет о нем Абу-л-Гази, хан Хивы и тоже Шибанид: «Имя старшего сына Абу-л-Хайр-хана — Шах-Будаг-султан; у него было два сына: имя старшего было Мухаммад, прозвание (лакаб) — Шахбахт, да будет на нем милость божья! Он был поэтом, и так как он происходил из потомков Шибан-хана [сына Джучи, сына Чингиз-хана], он принял тахаллус Шейбани, да помилует его Бог!» (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 183).

По мнению В. В. Бартольда, очень вероятно, что причиной переделки имени Шибан (Сибан) в Шейбан (Шайбан) было популярное в мусульманском мире прозвище, овпадающее с названием арабского племени, знаменитого богослова-законоведа аш-Шайбани, полное имя которого — Абу Абдаллах Мухаммад ибн ал-Хасан (749-805)162. В источниках шейбанидского круга полное имя внука Абу-л-Хайр-хана пишется в форме — Абу-л-Фатх Мухаммад Шейбани-хан.

После побед над Тимуридами в Мавераннахре Мухаммад Шейбани стал называть себя «имамом эпохи, халифом Милосердного». Как полагали Н. Веселовский и А. Болдырев, этот религиозный титул Шейбани-хан принял в 1507 г., после завоевания им Герата. Однако Мухаммад Шейбани так титулуется уже в «Таварих-и гузида-йи нусрат-наме», которое было составлено около 1504 г., т. е. за три года до перехода Герата в руки Шибанидов. У первого хана госу­дарства Шибанидов в Мавераннахре было еще много дру­гих титулов и почетных званий. Наиболее полный их пе­речень мы находим в «Михман-наме-йи Бухара» Ибн Руз-бихана и в сочинении Васифи «Бадаи ал-вакаи».

До наших дней дошла великолепная миниатюра (хра­нится в США, в частном собрании) с изображением Мухаммада Шейбани, исполненная в красках кистью знаме­нитого художника Бехзада, как полагают, в 1507 г., когда Шейбани-хан пребывал в Герате. Завоеватель империи Тимуридов, в костюме гератской эпохи, сидит, прислонив­шись спиной к большой круглой подушке-валику (так называемой мутакка). На голове — чалма, на левой руке — четки, на большом пальце правой руки — кольцо для стрельбы из лука, на полу, перед ханом — камча и атри­буты письма: чернильница, книжка, перо. Полное, охва­ченное узкой полоской бороды лицо с плотно сжатыми губами и пристальный взгляд слегка раскосых глаз из-под густых бровей выражают властолюбие. Копия портрета Шейбани-хана опубликована в нескольких зарубежных и отечественных изданиях163.

Мухаммад Шейбани был человеком не только большой воли, но также глубокого ума, незаурядной личной храб­рости и отваги, искусным организатором и военачальни­ком. Об этом сообщают как историографы самого Шейба­ни-хана (Мухаммад Салих, Шади, Бинаи, Ибн Рузбихан), так и независимые авторы (Абу-л-Гази) и даже его поли­тический и династийный противник — Бабур.

Замечательно, что волевая натура и властолюбивый ха­рактер Мухаммада Шейбани, ярко запечатленные кистью великого Бехзада, подтверждаются и свидетельствами мюршида (духовный наставник) Шейбани шейха Джалал ад-Дина Азизана. Вот рассказ из суфийского сочинения XVI в. «Ламахат мин нафахат ал-унс» шейха Алим-Азизана.

В молодости Мухаммад Шейбани, будучи мюридом (последователем, учеником) шейха Джалал ад-Дина Азизана, находился у Мир Абдулали-тархана, гражданского правителя Самарканда, и страшно завидовал его положению. Снедаемый властолюбием и честолюбием, он неоднократно говорил: «Этот Абдулали — не эмир родом, а правит, почему же я, природный принц, лишен права правления?».

Высказал он это и своему наставнику шейху Азизану, но тот вместо поддержки сделал ему выговор: «У тебя, я вижу, в мыслях свергнуть Абдулали и стать государем, прошу тебя больше ко мне не приходить с подобными замыслами!».

Шейбани обиделся и, выходя от шейха, заметил: «Ну, что же, в этих местах найдется и другой не менее славный и уважаемый шейх!».

Кто-то указал Шейбани на бухарского шейха Мансура, ученика шейха Тадж ад-Дина Гиджувани, и Шейбани стал его мюридом. Однажды Шейбани посетил шейха Мансура и тот заметил ему: «Смотрю я на тебя, узбек, и вижу, что очень тебе хочется стать государем!». И затем повелел подать еду. Когда все было съедено и убрали скатерть, шейх Мансур как бы между прочим заметил: «Как скатерть собирают с краев, так и ты начни с окраин государства». Шейбани принял во внимание этот весьма недву­смысленный совет своего нового наставника и в конце концов завоевал государство Тимуридов164.

Победное шествие Шейбани-хана по обширным владе­ниям Тимуридов было остановлено войсками иранского шаха Исмаила I, нового противника Шибанидов на юге.

Исмаил I — первый шах из династии Сефевидов, пра­вил в Иране в 1501-1524 гг. Главной опорой Сефевидов были тюркские кочевые племена смешанного происхож­дения, обитавшие в Южном Азербайджане. Эти кочевые племена имели общее прозвание — кызылбаши (по-тюрк­ски: «красноголовые»).

Немецкий арабист XIX в. Август Мюллер в своей «Ис­тории ислама» утверждает, что эти племена назывались кызылбашами, так как чалмы их, состоявшие из белой материи, заложенной в двенадцать складок по числу две­надцати имамов, имели красные серединки; и что уже этот внешний знак, введенный еще Хайдаром, обличал в них шиитов.

Это объяснение поддержал И. П. Петрушевский (1898-1977), писавший, что кызылбаши получили свое прозва­ние, потому что носили как отличительный знак чалму с двенадцатью пурпурными полосками в честь двенадцати шиитских имамов. Большинство современных авторов, объясняя происхождение прозвания «кызылбаш», ссыла­ются именно на И. П. Петрушевского.

Между тем существует другая точка зрения на эту тему, изложенная О. Ф. Акимушкиным еще несколько десяти­летий тому назад на английском языке в одном из за­падных изданий. Поскольку это издание оказалось мне недоступным, я обратился непосредственно к самому проф. О. Ф. Акимушкину, крупнейшему российскому ира­нисту. Олег Федорович любезно согласился изложить письменно свою точку зрения, за что я приношу ему искреннюю благодарность.

«Кызылбаш („красноголовые"), так в исторических ис­точниках назывались семь туркменских племен, обитав­ших на территории Малой Азии и исторического Азербай­джана. Эти племена входили в число мюридов и привер­женцев суфийского братства Сафавийа. Вскоре после того, как в 1460 г. братство возглавил шайх Хайдар, он, чтобы отличать в сражении своих воинов, создал особый голов­ной убор, получивший название Тадж-и Хайдари („коро­на/венец Хайдара"). Сторонники Сафавийа носили, плот­но натягивая на голову, войлочную или фетровую шапку красного цвета (по преимуществу, но иногда черного) с тонким высоким столбиком, венчавшим шапку того же цвета. Они либо обвивали этот столбик белым шелком в 12 складок по числу шиитских имамов, либо наматывали поверх шапки чалму также в 12 складок, доводя ее до середины столбика. Именно о таком уборе сообщает Гийас ад-Дин Хондемир (ум. 942/1535-1536 гг.) и Хасан-бек Румлу (был жив в 986/1578 г.). Их сообщения подтверждаются всеми персидскими миниатюрами с начала и по восьмидесятые годы XVI в. В начале семидесятых годов XVI в. при Сафавидском дворе появился новый головной убор, произошла смена моды: широкая пышная чалма в двенадцать складок с одной красной (или черной) полосой на каждой складке» (О. Ф. Акимушкин, СПб.).

Вновь созданное государство со столицей в Тебризе стали называть Сефевидской или Кызылбашской державой (даулат-и кызылбаш). Став шахом, Исмаил I объявил вшизм официальной религией созданного им государства и, подчинив в короткий срок Западный Иран, Азербайджан и Ширван, стал непосредственным соседом государства Тимуридов (1370-1506) и Шибанидов Мавераннахра (1501-1601) на юго-западе.

Мухаммад Шейбани вынашивал честолюбивые замыслы, в частности, он стремился наказать шаха Исмаила за его шиитскую ересь и подчинить себе Персию, что совер­шенно очевидно из содержания его письма шаху Исмаилу165. Молодой шах Исмаил был не менее честолюбив: он ответил Шейбани-хану письмом, полным грубых выражений и угроз, и в ответ на подарок Шейбани-хана («посох и нищенскую суму») шах отправил прялку и веретено и сказал: «Я скажу тебе то же, что ты написал мне.



Если кто прижимает к груди невесту царства,

То он целует острие сверкающего клинка.



Теперь я подпоясался поясом борьбы с тобой и поста­вил ногу поспешности на стремя битвы. Если ты высту­дишь навстречу мне, то мои и твои притязания друг к другу разрешатся на поле брани, а если нет, то сиди за делом, которое я послал» (Тарих-и Рашиди, пер., с. 310-311).

Вскоре они встретились на поле брани. Случилось это так.

В ноябре 1510г. оба соперника оказались в пределах Хорасана. Шейбани, у которого было немного войска, решил укрыться в Мерве в ожидании подкрепления из Мавераннахра. Войска Исмаил-шаха осадили Мерв, по осада грозила затянуться. Тогда кызылбаши прибегли к военной хитрости: они отступили из-под стен Мерва и подались вглубь своей страны. Шейбани-хан, не дожида­ясь подкрепления, бросился преследовать шаха. Этого-то как раз и ждал Исмаил. Когда Шейбани-хан со своим отрядом пересек Мургаб, кызылбаши разрушили мост и семнадцатитысячное войско шаха Исмаила окружило узбеков. Последовало побоище, почти все узбекские вое­начальники пали в битве, в их числе и сам Мухаммад Шейбани-хан. Труп хана был найден кызылбашами, голо­ва Шейбани-хана была отрублена и принесена к шаху Исмаилу; по приказу Исмаила кожа с нее была содрана, набита соломой и послана другому сопернику шаха Исма­ила — турецкому султану Баязиду II (1481-1512), а череп был оправлен в золото и превращен в кубок.

Изуродованный труп Шейбани-хана все же был отбит узбеками и перевезен в Самарканд. Там тело Шейбани было похоронено в заложенном им медресе, в особой суфе (т. е. возвышении), сложенной из серого камня и поме­щавшейся посреди двора медресе. Строительство здания было продолжено старшим сыном Шейбани-хана Мухам-мадом Тимур-султаном (ум. 1514) и завершено женою по­следнего Михр-Султан-ханум, дочерью казахского хана Бурундука.

О сражении узбеков и кызылбашей под Мервом и гибе­ли Шейбани-хана рассказывается во многих источниках: «Зубдат ал-асар» Абдаллаха ибн Мухаммада, «Хабиб ас-сийар» Хондамира, «Шараф-наме» Шараф-хана, «Шараф-наме-йи шахи» Хафиз-и Таныша, «Ахсан ат-таварих» Хасан-бека Румлу и других. Относительно года описываемого события согласны все мусульманские историографы без исключения — 916/1510 г., что вполне согласуется с над­писью на надгробном камне Шейбани-хана, обнаружен­ном в 1868 г. кадровым военным, участником войны ь Туркестане М. Л. Терентьевым в самаркандской цитадели и перевезенном в Санкт-Петербург (в Эрмитаж). Однако при указании дня недели и числа месяца мы наблюдаем в источниках полное расхождение. Так, согласно «Зубдат ал-асар» (л. 93б-94а), битва под Мервом и гибель Шейбани-хана имели место 27 шабана 916 г. х. (29 ноября, пятница, 1510 г.); в других источниках называются другие числа — 26 шабана, 28 шабана или 1 рамазана 916 г. х. (28 ноября, 30 ноября или 2 декабря 1510г.). Противоречивые показания ираноязычных источников сведены К.Н. Сэддоном, издателем и переводчиком «Ахсан ат-таварих»; наиболее вероятной датой мервского сражения он считает 1 рамазана 916 г. х. (2 декабря 1510 г.) (Ахсан ат-таварих, Т. 2. С. 239, прим. 3). Этот же вопрос с разной степенью полноты рассмотрен в исследованиях А. А. Семенова (1954), А. Н. Болдырева (1989) и некоторых других отечественных востоковедов. Однако ни одну из предлагаемых дат нельзя считать доказанной вполне. Так что вопрос о дате (т. е. точном указании дня недели, числа месяца и года) гибели Шейбани-хана остается пока от­рытым.

У Шейбани-хана было трое сыновей:

1. Мухаммад-Тимур-султан (ум. 1514).

2. Хуррамшах-султан. Самые подробные сведения о нем мы находим в «Бабур-наме». По словам Бабура, в 1501 г. после его поражения от узбеков в битве при Сари-Пуле его старшая сестра Ханзаде-биким (род. 1478) досталась Шейбани-хану. У нее родился сын, которого нарекли Хуррам-шах-султаном; это был приятный мальчик, замечает Бабур. Покорив Балх в 1506 г., Шейбани-хан отдал город с округами четырехлетнему Хуррамшах-султану, но «через год-два после смерти своего отца он тоже отправился к милости Аллаха» (Бабур-наме, изд. Мано, с. 13-14).

3. Суйундж-Мухаммад-султан. Согласно Ибн Рузбихану, третьего сына Шейбани-хана звали Абу-л-Хайр-султан и в 1509 г., когда Ибн Рузбихан пребывал при дворе Шейбани-хана, тот был еще «грудным ребенком» (Ибн Рузби­хан, с. 58). В более поздних источниках, как, например, «Шараф-наме-йи шахи», «Бахр ал-асрар», «Тарих-и Муким- хани», «Таварих-и кесире» и т. д., имя третьего сына Шейбани-хана (часто его ошибочно называют вторым сыном) пишется как Суйундж-Мухаммад-султан и указывается, что у него был единственный сын по имени Йар-Мухаммад-султан, имевший сына по имени Пулад-султан, у по­следнего был сын Кучик-султан, после которого род Мухаммада Шейбани-хана пресекся (Махмуд ибн Вали, л. 159а).

Прямые потомки Мухаммеда Шейбани-хана никогда и нигде официально не правили. Поэтому правильное напи­сание династии, правившей в XVI в. в Мавераннахре с центром вначале в Самарканде, затем в Бухаре, — не Шейбаниды, как потомки Мухаммада Шейбани-хана, а Шибаниды (Сибаниды), как потомки Шибана (Сибана), сына Джучи, сына Чингиз-хана, или, как пишет, например, английский историк XIX в. Ховорс — Абулхайриды, как потомки Шибанида Абу-л-Хайр-хана (ум. 1468-1469).

После завоевания Хорасана в 1507 г. Шейбани-хан на­значил своим наследником (валиахд) своего старшего сы­на Мухаммад-Тимур-султана и пожаловал ему титул хана. Однако после гибели Шейбани-хана под Мервом в 1510 г. его воля не была исполнена, и старшим ханом узбеков в спешке был провозглашен правитель Ташкента сын Абу-л-Хайр-хана Суйундж-Ходжа-султан (Зубдат ал-асар, л. 94а)166. Тогда сын Шейбани-хана Тимур-султан вступил в переговоры с шахом Исмаилом и своими действиями возбудил негодование новоизбранного хана Суйундж-Ход-жи, не допускавшего возможности примирения с челове­ком, которому Шибаниды были обязаны мстить за кровь своего родственника и который к тому же являлся «вра­гом веры», т. е. шиитом.

Эти раздоры между Шибанидами помогли Бабуру в союзе с шахом Ирана на короткое время установить власть Тимуридов в Мавераннахре: осенью 1511 г. он захватил Фергану, Самарканд, Бухару и ряд других городов и кре­постей Мавераннахра; и, по словам младшего современни­ка Бабура и участника некоторых событий тех лет, Бабур «правил Самаркандом месяцев восемь».

Потомки Абу-л-Хайр-хана удалились в г. Ясы (Туркестан). Однако в апреле 1512 г. племянник Шейбани-хана Убайдулла-султан вторгся в Мавераннахр и нанес поражение Бабуру при Кули Мелике, между Хайрабадом и Кара-Кулем. Бухара, Самарканд и ряд других городов Мавераннахра вновь перешли в руки Шибанидов. Новой главой династии Шибанидов был утвержден султанами и биями старший брат Суйундж-Ходжа-хана Кучкунджи (Кучум)-султан (правил в 1512-1529/30 гг.), но он, по словам источника, по-прежнему — «султан и хан только по имени». Фактически вся власть находилась в руках племянника Шейбани-хана и победителя Бабура Убайдуллы, который весной 1512 г. «с согласия знатных лиц» Самарканда также принял ханский титул, но по-прежнему оставался правителем Бухары, своего удела. Таким образом, в рассматриваемый период в государстве Шибанидов Мавераннахра ханский титул носили одновременно четыре султана: Суйундж-Ходжа, Кучкунджи (Кучум), Мухаммад-Тимур и Убайдулла. Но старшим ханом являлся Кучкунджи-хан.

Осенью того же 1512 г. объединенное войско чагатаев, моголов и кызылбашей (сефевидов) во главе с Бабуром и Наджм-и Сани, военачальником иранского шаха Исмаила, вновь вторглось в Мавераннахр. В середине ноября 1512 г. под стенами крепости Гидждуван (около Бухары) разыгралось кровопролитное сражение за обладание Мавераннахром. Войско чагатаев, моголов и кызылбашей (сефевидов) было разгромлено; сам Наджм-и Сани убит, голова его отделена от тела и доставлена в Самарканд, а Бабур отступил в Хисар, затем в Кундуз. Результатом гидждуранской победы Шибанидов явилась полная ликвидация угрозы распространения сефевидской (кызылбашской) экспансии на Мавераннахр.

Бабур после поражения при Гидждуване навсегда покинул пределы родной страны и вернулся в Кабул. Отделившиеся от него по пути моголы разграбили Хисар, но были вытеснены оттуда узбеками во главе с Убайдуллой.

Во время одного из таких походов заболел и умер сын Шейбани-хана Мухаммад-Тимур; согласно данным шибанидской эпиграфики, он умер 17 марта 1514 г. в области Хутталан. Тело его отвезли в Самарканд и похоронили в медресе Шейбани-хана.

У Мухаммад-Тимур-султана было два сына: одного зва­ли Абдулшах, матерью его была Михр-Султан-ханум, дочь казахского хана Бурундук-султана, у него был сын по име­ни Мухаммад-Амин; второго сына Тимура звали Пулад-султан, которого Шейбани-хан назначил правителем Хо­резма; осенью 1512 г. он принимал участие в гидждуван-ском сражении; согласно «Мусаххир ал-билад», он умер в 935/1528-1529 г. У этого Пулад-султана был сын, про­званный Кбк-Бури-султан; от него не осталось потомства.

Кучкунджи-хан умер, по одним известиям, в 936/1529-1530 г., по другим — в 937/1530-1531 г., и дела ханства перешли к его сыну Абу Сайду. После его смерти в 1533 г., на ханский трон взошел Убайдулла-султан, сын младшего брата Шейбани-хана Махмуд-султана, который умер в Кундузе в 910/1504 г. и был похоронен в Самарканде. Бу­хара с округой, объявленная Шейбани-ханом уделом Мах­муд-султана еще в 1500 г. и вторично в 1502 г., после его смерти перешла к Убайдулле. Он получил хорошее образо­вание, свободно владел арабским и персидским языками, на которых писал стихи и прозаические трактаты, равно как и на своем родном тюрки. До нас дошел список его стихотворения на тюрки «Диван-и Убайди» (рукопись хра­нится в Лондоне, в Британском Музее), переписанный по его указанию знаменитым гератским каллиграфом Сул­тан-Али Машхади. Перу Убайдуллы принадлежит тафсир на тюрки «Кашшаф-и фазаил» («Толкователь мудрости»), а в рукописном фонде Института Востоковедения Респуб­лики Узбекистан хранится список «Куллийат-и Убайди», содержащий стихи Убайдуллы на арабском, персидском и тюркском языках.

Убайдулла был страстным поклонником рукописной книжности, и при его дворе была богатая библиотека, которая служила не только культурным центром, но в стенах которой первоклассные мастера-книжники создавали подлинные шедевры167. Заодно отметим, что с 1512 г. при дворе Убайдуллы в Бухаре жил известный ученый Фазлаллах ибн Рузбихан Исфахани, который в 1514г. написал для Убайдуллы книгу «Сулук ал-мулук» («Прави­ла поведения государей»); автограф этого интересного во многих отношениях произведения хранится в Рукописном отделе СПбФ ИВ РАН. Ибн Рузбихан утверждает, что Убайдулла с упорством занимался изучением «разного рода наук и знаний, соблюдая религиозные обязанности и царственное послушание. В Бухаре он читал у меня, бед­няка, книгу „Хисн-и хасин"» (Ибн Рузбихан, с. 68).

А вот как характеризует Убайдуллу хорошо его знав­ший Мирза Хайдар Дуглат. Старшая сестра Мирзы Хайда-ра, Хабиба-Султан-ханим, была замужем за Убайдулла-султаном, и Мирза Хайдар, когда ему было лет 7-8, неко­торое время даже жил при дворе Убайдуллы в Бухаре. Убайдулла, пишет в своем «Тарих-и Рашиди» Мирза Хай­дар, «был набожным мусульманином, богобоязненным и воздержанным. Все дела веры, страны, государства, войска и подданных он решал согласно закону шариата и не отсту­пал от него ни на волос. В лесу храбрости он был отважным львом, а его ладонь была жемчужной раковиной в море щедрости. Его счастливая особа была украшена разными достоинствами. Он писал семью почерками, но лучше все­го писал почерком насх. Он переписал несколько списков Корана и послал благословенным городам (в Мекку и Ме­дину), да возвысит их Аллах. Он хорошо писал и насталиком. У него есть диван тюркских, арабских и персидских стихов. Он занимался музыкой и пением. И сейчас музы­канты исполняют некоторые из его произведений. Одним словом, он был одаренным правителем, вобравшим в себя все похвальные качества. Бухара — его стольный город — была местом сбора ученых людей, и в течение его жизни достигла такой степени, что напоминал Герат времени Мирза Султан Хусайна» (Тарих-и Рашиди, пер., с. 357-358).

Из того, что было рассказано о Шейбани-хане и Убайдулла-султане, не должно создаться впечатление, будто бы Шибаниды Мавераннахра сплошь отличались литератур­ными талантами и другими дарованиями. Конечно, нет. Были среди них и неграмотные султаны, и слабоумные царевичи, и жалкие пропойцы и т. д. У проф. А. А. Семе­нова есть статья, специально посвященная вопросу о куль­турном уровне представителей династии Шибанидов Ма­вераннахра168. Эту тему затронул и проф. А. Н. Болдырев в своей монографии169.

По словам Хафиз-и Таныша, во время правления Убайдуллы, в пору его верховной власти Мавераннахр, в осо­бенности Бухарский вилайет, обрел красоту и блеск. Имен­но при нем и его преемниках политическое первенство постепенно перешло от бывшей столицы Тимура и Шейбани-хана, Самарканда, к Бухаре.

Вскоре после смерти Убайдуллы в 1539 г. государство Шибанидов в Мавераннахре распалось. Абдулла I, сын Кучкунджи-хана, правил всего шесть месяцев в 1539-1540 гг., и наступило время двоевластия: в Бухаре воцарился сын Убайдуллы — Абд ал-Азиз (1540-1550), а в Самарканде, столице Шибанидов, с правами старшего хана узбеков стал править Абд ал-Латиф (1540-1551), третий сын Кучкунджи-хана. Начались длительные междоусобные войны ме­жду шибанидскими удельными правителями.

В 1560 г. в Бухаре побывал английский купец и дипло­мат Антоний Дженкинсон, и вот что он пишет в своем отчете: «Бухарская страна была когда-то под властью пер­сов, и теперь еще в ней говорят на персидском языке; однако теперь Бухара — независимое королевство, кото­рое ведет жесточайшие религиозные войны с персами, хо­тя все они магометане. Одним из поводов войн между ними служит то, что персы не стригут волос на верхней губе, как это делают бухарцы и прочие татары, которые считают это поведение персов великим грехом. Поэтому они зовут персов кафарами, т. е. неверными, как они назы­вают христиан. Бухарский король не имеет ни большого могущества, ни богатства; его доходы очень невелики; со­держится он главным образом на счет города: он взимает десятую деньгу со всех предметов, продаваемых как ре­месленниками, так и купцами, что ведет к обеднению все­го народа, который он держит в большом подчинении, а когда у него не хватает денег, он посылает своих чиновников по купеческим лавкам забирать товары для уплаты своих долгов и насильно требует, чтобы ему оказывали кредит. Так именно он и поступил, чтобы заплатить мне некоторые деньги, которые он был мне должен за 19 кус­ков каразеи. Деньги у них серебряные и медные, золота вовсе нет в обращении. У них одна только серебряная монета, стоящая 12 английских пенсов; медная монета на­зывается пуль, и 120 таких монет равны стоимости сказан­ных 12 пенсов; она чаще, чем серебро, служит для плате­жей. Цену же серебра король поднимает и снижает для своей прибыли каждый месяц, а иногда даже два раза в месяц; он не печалится об угнетении народа, так как не рассчитывает царствовать более двух или трех лет, когда его или убьют или изгонят. И все это сильно разоряет страну и купцов» (Дженкинсон, с. 183).

Создавшейся политической ситуацией в стране выгод­но воспользовался молодой энергичный и честолюбивый Абдулла II (Абдаллах), сын Искандер-султана, владетеля Кермине и Шахрисябза. В 1557 г. он захватил Бухару и там в 968/1560-1561 г. при содействии Ходжи Ислама провозгласил своего отца ханом всех узбеков Маверан­нахра, чтобы править страной от его имени. В 1583 г., после смерти своего отца, Абдулла занимает ханский пре­стол, остававшийся за ним до самой его смерти в нача­ле 1598 г.

Все правление Абдулла-хана II прошло в борьбе за объ­единение отдельных уделов Шибанидов и за усиление в стране центральной власти. Особой непокорностью отли­чались сыновья Шибанида Барак-хана, Баба-султан и Дер­виш-султан, властвовавшие более двух десятилетий в Таш­кенте и степных пространствах вилайета Туркестан (Ясы). Но все же Абдулла-хану удалось объединить под своей властью владения Шибанидов в Мавераннахре, в Хорезме и Хорасане.

Ни один из последующих ханов Бухары не объединял под своей властью такого числа областей, как Абдулла II. Но сильная ханская власть и эти победы были достигнуты «морем» крови: физически истреблялись не только сопер­ники из ханского рода, представители враждебных коче­вых родов, до грудных младенцев включительно, но и население областей.

Абдулла II одновременно вел активную внешнюю по­литику; он поддерживал, например, сибирского хана Кучума и старался наладить дружеские отношения с пра­вителями Османской империи. В османских источниках, в частности в «Тарих-и Саланики» Мустафы Саланики (ум. 1599), рассказывается о нескольких посольствах Абдулла-хана II к турецкому султану, подробно перечис­ляются подарки хана султану, описывается церемония приема послов, а также передается краткое содержание послания хана к султану (Тарих-и Саланики, л. 163а-164а, 329а). Посольство, прибывшее в январе 1594г. из Бухары в Стамбул, ко двору Мурада III (1574-1595), известило султана и его окружение, что Абдулда-хан захватил Хо­резм, а хивинский хан Хаджжим-султан, спасая свою душу, с несколькими приближенными подался к шаху кызылбашей Аббасу (правил в Иране в 1587-1629 гг.) и нашел убежище в Казвине (Тарих-и Саланики, л. 163б).

Последним шибанидским правителем Мавераннахра среднеазиатские источники обычно называют сына и преемника Абдуллы II, Абд ал-Мумина, который погиб в результате заговора эмиров в конце лета 1598 г. после шести месяцев правления. Этим именем заканчивают правление Шибанидов в Мавераннахре и многие совре­менные ученые. Между тем в «Тарих-и аламара-йи Аббаси» Искандара Мунши в качестве преемника Абд ал-Мумина назван еще Пир-Мухаммад-султан, «родственник Абдуллы и царевич из рода Джанибека». Однако и его правление было недолгим; Пир-Мухаммад был побеж­ден Баки-Мухаммадом, потомком Тукай-Тимура, сына Джучи, захвачен в плен и убит в конце 1007/июнь-июль 1599 г. Вследствие этого в известных справочниках Стэнли Лэн-Пуля и К. Э. Босворта раздел по истории Шибанидов в Мавераннахре заканчивается не на имени Абд ал-Мумина (1598г.), а на имени Пир-Мухаммада, т.е. 1599 годом.

Вопросу о смене династии в Мавераннахре в конце XVI в. посвящена значительная литература на разных язы­ках (В. В. Вельяминов-Зернов, Б. А. Ахмедов, А. Вurton и др.). Согласно утверждению А. К. Алексеева, автора но­вейшего исследования, посвященного истории государства Аштарханидов, переход власти от Шибанидов к Аштарханидам имел место в 1601 г., а первым ханом новой династии стал Дин-Мухаммад-хан (правил в Бухаре в 1601-1603 гг.)170.

Во владениях Шибанидов Мавераннахра в основу госу­дарственной жизни были положены степные традиции, согласно которым государство считалось собственностью всей царствующей фамилии, представители которой на­зывались султанами и одного из своей среды как главу рода провозглашали ханом. Государство было разделено на уделы, которые находились в управлении и владе­нии султанов и отдельных знатных беков. Самарканд считался столичным городом. Но провозглашенный го­сударем всех узбеков Мавераннахра султан не всегда переезжал в Самарканд, а продолжал жить в своем уделе, например, в Ташкенте (Барак-хан, правил в 1551-1556 гг.) и в особенности в Бухаре (Убайдулла-хан, Абдулла-хан II).

Государство Шибанидов, основанное Мухаммадом Шейбани-ханом в Мавераннахре, в мемуарах придворного литератора первых Шибанидов Зайн ад-Дина Васифи «Удивительные события» называется «узбекским государ­ством»171. Замечательно, что и Сефевид шах Тахмасп I (правил в Иране в 1524-1576 гг.) в беседе с турецким сановником Сейди Али Рейсом, путешествовавшим по странам Азии и в 1556 г. побывавшим в Иране, называл государство Шибанидов в Мавераннахре «Узбекистаном»172. Кочевые узбекские племена и роды Восточного Дешт-и Кипчака, переселившиеся вместе с Шибанидами, занима­ли господствующее положение в Мавераннахре как при Шибанидах, так и их политических преемниках — Аштар-ханидах (Джанидах). Очевидно, поэтому потомок Бабура Великий Могол Аурангзеб (правил в Индии в 1658-1707 гг.) называл Мавераннахр, по свидетельству Ф. Бернье, «Узбе­кистаном», «Узбекией».

Однако в научной литературе за государством Шибани­дов в Мавераннахре и их политических преемников — Аштарханидов — утвердилось название «Бухарское хан­ство». Оно, конечно, вполне понятно. Хотя столицей Ши­банидов считался Самарканд, но деятельность самых могущественных и авторитетных ханов из этой династии (Убайдулла-хана, который с 1504г. до своей смерти в 1539 г. пребывал в Бухаре, и Абдулла-хана II, в мае 1557 г. захватившего Бухару, которая с тех пор и стала его столи­цей) была связана с Бухарой, и постепенно уже во второй половине XVI в. значение столицы в Мавераннахре пере­шло к Бухаре. Деятельность ханов XVII в., происходивших из династии Аштарханидов, также была тесно связана с Бухарой.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

§ 3.3. Хивинское ханство в XVI-XVII вв.

Спойлер (раскрыть)

Хорезм, или Хива, — область в нижнем течении Амуда-рьи. Хивинское ханство было создано в 1511 г. совместной деятельностью двух братьев, Илбарса и Билбарса, сыно­вей Буреке-султана, потомка Шибанида Арабшаха. Эта ветвь династии Шибанидов была враждебна Шибанидам Мавераннахра, которые были потомками Ибрахима, бра­та Арабшаха. Сыновья Буреке-султана и их ближайшие родственники, по родовой вражде к потомкам Абу-л-Хай-ра, не принимали никакого участия в походах Мухаммада Шейбани и его ближайших родственников на Мавераннахр и Хорасан, по-прежнему оставаясь на территории Дешт-и Кипчака.

В 1510 г., после поражения и гибели Шейбани-хана под Мервом, Хорезм, который он завоевал еще в августе 1505 г., перешел во власть персидского шаха Исмаила. Местные суфийские шейхи, не желавшие примириться с господством в стране шиитов, обратились за помощью к оставшимся в Восточном Дешт-и Кипчаке Шибанидам, и в 1511 г. султан Илбарс прибыл в Хорезм в сопровожде­нии своего брата Билбарса (Байбарса) и небольшого числа кочевых узбеков. Братьям удалось подчинить сначала г. Везир, потом г. Ургенч, наконец и южную часть Хорезма и образовать здесь, в области нижнего течения Амударьи, самостоятельное ханство.

Образование и упрочение нового ханства были достиг­нуты, как обычно, после долгой и кровавой борьбы. Оба брата лично возглавляли воинов в сражениях, делили с ними тяготы и опасности. Но вот что здесь удивительно. Билбарс, известный под прозвищем Биликич (здесь — «Меченый»), когда еще был грудным ребенком, заболел и стал калекой: у него высохли обе ноги ниже колен и он сидел на бедрах. Поэтому он не мог сидеть на коне и ездил на арбе. Устроив на тележке место для удобного размеще­ния одного человека, он велел оковать железом ободья колес своей арбы. Запрягая в нее самых быстроногих арга­маков, он в сопровождении цепкоруких удальцов постоян­но ездил в Абулхан и Мангышлак и устраивал там по­громы. Он был метким и искусным стрелком, отменным воином. Стоя на коленях в колеснице, Билбарс несся впе­ред напролом, не обращая внимания на обстрелы. Во вре­мя жаркого побоища, предводительствуя славными батырами, он всегда находился впереди. Наклонившись на переднюю сторону колесницы, он отдавал приказ своим джигитам: «Так держать! Туда! Вперед! Назад!». На арбе Билбарс сражался на равных со всадниками. Его боевая колесница, запряженная лучшими аргамаками и предельно облегченная, не отставала от конных бойцов (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 194-202).

Вот именно так, сидя на коне и на арбе, приобретали свои владения азиатские кочевники средневековья.

Сначала столицей нового ханства был г. Ургенч, и госу­дарство Шибанидов в Хорезме, по установившейся издав­на традиции, согласно которой страна обычно называется по столице, называлось «Ургенчским ханством»; по рус­ской терминологии «Юргенское ханство»: определение «юргенский хан» употреблялось в русских грамотах еще в начале XVIII в.173 С начала XVII столетия политическая и духовная жизнь сосредотачивается в южных городах стра­ны и резиденцией хана и столицей государства становится г. Хива (Хивак). Так Ургенчское («Юргенское») ханство превратилось в «Хивинское ханство».

Таким образом, начало XVI в. было временем оконча­тельного укрепления в Мавераннахре и Хорезме кочевых узбеков Восточного Дешт-и Кипчака. Под главенством двух враждующих между собою ветвей династии Шибани­дов они образовали здесь два крупных самостоятельных государства: Бухарское ханство в Мавераннахре с центром вначале в Самарканде, затем в Бухаре, и Хивинское ханство в Хорезме. При этом история династии потомков Шибана в Мавераннахре оказалась недолговечной, и правление до­ма Абу-л-Хайра прекратилось в конце XVI в., а Шибаниды Хорезма сохранили свое господство до конца XVII в., не­смотря на ряд военно-политических потрясений.

Еще в начале двадцатых годов XVI в. Йлбарс и Билбарс призвали в Хорезм из Восточного Дешт-и Кипчака своих родственников, двоюродных братьев, потомков Аминека и Абулека, которые не замедлили явиться со своими улус­ными людьми. С появлением новой группы кочевых узбе­ков, составивших основную военную силу Шибанидов, де­ло завоевания Хорезма и ближайших областей пошло очень быстро.

Однако эти действия потомков Буреке имели и свои отрицательные последствия. Уже в двадцатых годах XVI в. в среде Шибанидов Хорезма четко определилось три династические группы. Первую династическую группу составляли потомки Буреке; они занимали вначале первенствующее положение, так как к этой группе принадлежали первые завоеватели Хорезма и основатели «Ургенчского» ханства братья Йлбарс и Билбарс. Представители этой группы утвердились в западной части страны: им принад­лежали города Везир и Ургенч, Тисак, Янгишахр и др.

Другую династическую группу составили прибывшие на призыв Илбарса и Билбарса — потомки Аминека. Это была наиболее многочисленная и сильная династическая группа; они в короткий срок захватили г. Хиву, Хазарасп, Кят, подчинив себе таким образом юго-восточную часть Хорезма.

Самой малочисленной и слабой была третья династическая группа — потомки Абулека. К ней принадлежала практически только семья Шибанида Хасан-Кули, который тем не менее был избран ханом Хорезма, согласно принципу старшинства, и получил столичный город Ургенч после смерти Илбарса. Но вскоре он был низложен и убит вместе со своим сыном, а оставшиеся представители его семьи были высланы к их родственникам в Бухару. Таким образом, третья династическая группа Шибанидов Хорезма была устранена с политической арены, и вся страна поделена между потомками Буреке-султана и Аминек-султана.

Соперничество между этими двумя династическими группами Шибанидов окончилось победой потомков Аминека. В 1525г. старшим ханом был избран Суфийан-султан (1525-1535), происходивший из династической группы Аминека. С тех пор и до пресечения династии верховная власть в Хорезме оставалась в руках потомков Аминек-султана. Уцелевшие в династической схватке по­томки Буреке нашли убежище в Мавераннахре, у потом­ков Шибанида Абу-л-Хайр-хана.

Кровавые междоусобицы происходили не только меж­ду династическими группами Шибанидов Хорезма, но и между Шибанидами Хорезма и Мавераннахра, и в XVI в. Хорезм три раза на короткое время подчинялся бухарским ханам.

Первый раз это произошло так. В 1538г. в Хорезме вновь разгорелись смуты, которыми воспользовался глава мавераннахрских Шибанидов Убайдулла-хан, чтобы за­хватить Хорезм. Овладев основными городами страны, он оставил в г. Ургенче в качестве наместника-управителя своего сына Абд ал-Азиза, а сам удалился в Бухару. Хорезмийские Шибаниды, избежавшие бухарского плена и смер­ти, собрали из туркмен и узбекских родов Хорезма отряд численностью в три тысячи человек и нанесли поражение бухарскому гарнизону в Хиве и Хазараспе. Победы хорезмийских султанов заставили Абд ал-Азиза покинуть сто­личный город Ургенч и удалиться в Мавераннахр. Хорезм освободился от бухарского присутствия в короткий срок (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С. 222-229).

После ухода бухарцев в Хорезме возобновились смуты, продолжавшиеся много лет и окончившиеся в 1558 г. воз­ведением на престол Хаджжим-хана (собственно: Хаджжи-Мухаммад-хан). Хаджжим-хан правил долго: с 1558 по 1602 г. В годы его царствования бухарский хан Абдулла II дважды завоевывал Хорезм. Первый раз в 1002/1593 г. Об этом походе Абдуллы в «Бахр ал-асрар» Махмуда ибн Вали говорится подробнее, чем у Абу-л-Гази, на что впер­вые обратил внимание В. В. Бартольд174. Затем в Хорезме произошло восстание, и в 1004/1595 г. Абдулла вновь за­воевал Хорезм.

Хивинский хан Хаджжим с ближайшими родственни­ками после первого завоевания Хорезма Абдуллой бежал сначала к туркменам, а затем в Иран, где и вынужден был находиться до самой смерти Абдулла-хана в начале 1598 г. Сын и преемник Абдуллы, Абд ал-Мумин, был убит своими подданными спустя шесть месяцев, и завоевания Абдуллы в Хорасане и Хорезме были потеряны. Ташкент, г. Туркестан (Ясы) и еще ряд присырдарьинсих городов и крепостей перешли в руки казахских владетелей, а в Мавераннахре власть перешла к другой династии — династии Аштарханидов.

Так смерть бухарского хана, Шибанида Абдуллы II, и последовавшие затем события вернули Хорезму политическую самостоятельность.

После освобождения страны от бухарского присутствия в 1598 г. Хаджжим-хан оставил за собой Ургенч и Везир, а сыновьям своим и родичам раздал уделы: Хиву и Кят — Араб-Мухаммаду, Хазарасп — Исфандийару и т. д. Хорез-мийские узбеки-дештцы, уведенные ханом Абдуллою в Мавераннахр, почти все вернулись в Хорезм. В 1600г., когда старший сын Хаджжим-хана, Суйундж-султан, вернулся из Турции, куда он бежал во время похода Абдуллы на Хорезм, отец уступил ему Ургенч и Везир, а сам отпра­вился в Хиву, к своему сыну Араб-Мухаммаду. Однако в следующем году Суйундж-султан умер.

Источники свидетельствуют о слабости ханской власти правителей Хорезма. Вот что пишет, к примеру, османский автор конца XVI в. Сейфи Челеби: «Хотя Хаджжим-хан и не достоин именоваться падишахом, но поскольку с его именем читается хутба и чеканятся монеты, то он числит­ся ханом» (Сейфи Челеби, рук., л. 546).

В 1560 г. английский купец Антоний Дженкинсон со своим торговым караваном проследовал из Мангышлака в Ургенч. Седьмого октября они остановились около города Везир, что находился на краю плато Устюрт. «Крепость Селлизюр расположена на высоком холме, — пишет Джен­кинсон, — здесь живет король, называемый ханом. Его дворец состоит из низеньких длинных не очень прочных построек. Жители бедны и почти не ведут торговли. Юж­ная часть крепости расположена на низкой, но очень плодородной земле; здесь растет много прекрасных плодов, из которых один, называемый дыней, отличается большими размерами и наполнен соком; жители едят их вместо на­питка после еды» (Дженкинсон, с. 176).

По приказанию Азим-хана Дженкинсон явился в кре­пость и представил грамоты русского царя. Также он под- нес традиционный подарок — одну девятку из своих това­ров. Англичанин был хорошо принят. Его угостили мясом дикой лошади и кумысом. На следующий день после пира он ответил на множество вопросов о делах русского царя, о своей стране, так что при отъезде получил от хана ох­ранную грамоту.

Своим же соотечественникам Дженкинсон об Ургенче и о кочевниках сообщает следующие сведения: «Город Ургенч стоит на равнине и обнесен земляными стенами окружно­стью около 4 миль. Здания также земляные, но развали­вающиеся и в беспорядочном состоянии; одна длинная улица крыта сверху; она служит им рынком. Четыре раза за семь лет город переходил из рук в руки вследствие междоусобных войн; поэтому в нем очень мало купцов и те очень бедны; во всем городе я смог продать только четыре куска каразеи. Главнейшие товары, которые здесь продают, — это те, которые привозят из Бухары или из Персии, но их так мало, что не стоит и писать. Вся страна от Каспийского моря до этого города Ургенча называется страной туркменов и подвластна выше упомянутому Азим-хану и его братьям, числом пять. Один из них именуется главным королем, или ханом, но ему плохо повинуются за пределами его собственных владений и того места, где он живет, ибо каждый желает быть самостоятельным коро­лем в своей части, и все братья стремятся погубить один другого. Между ними нет кровной любви, потому что они рождены различными женщинами, и обычно они являют­ся детьми рабынь, христианок и язычниц, которых отец держит в качестве наложниц. Каждый хан или султан име­ет по крайней мере 4 или 5 жен, не считая молодых деву­шек и мальчиков, так как жизнь они ведут порочную. Когда между этими братьями идет война (а редко бывает, чтобы ее не было), то побежденный, если он только избе­жит смерти, бежит в степь с теми, кто за ним последует, живет в пустыне поблизости от колодцев с водой и раз­бойничает и грабит торговые караваны и всех, кого может одолеть, продолжая таким образом свою злодейскую жизнь, пока не сможет собрать силы и получить помощь, чтобы снова вторгнуться во владения какого-нибудь из своих братьев. От Каспийского моря до сказанного замка Селлизюр и по всей стране у Каспийского моря люди живут, не имея городов и постоянных жилищ, в диких степях, кочуя с одного места на другое с большими ордами со всем своим скотом, которого у них множество, а именно верблюдов, лошадей и овец, как прирученных, так и диких. Овцы у них очень большие с толстыми задами и весят от 60 до 50 фунтов. Там много диких лошадей, которых татары иногда убивают при помощи своих соколов следующим образом. Соколов приучают хватать животное за шею или за голову. Разгоряченное бегом животное утомляется от упорного долбления сокола; тогда охотник, гоняющийся за своей дичью, убивает лошадь стрелой или мечом. По всей стране растет не трава, а род сухого хвороста или вереска, питаясь которым скот становится очень жирным. Они никогда не выезжают без лука, стрел или меча, будь то на соколиную охоту или для какого-нибудь другого увеселения; они очень хорошие стрелки, как будучи на коне, так и пешие. Народ этот не употребляет ни золота, ни серебра, ни иных каких-либо монет, а когда они нужда­ются в одежде или в других необходимых вещах, они ме­няют на них скот. У них вовсе нет хлеба, так как они не пашут и не сеют; они пожирают большое количество мяса, которое режут мелкими кусками и жадно едят пригоршнями, особенно конское. Их любимый напиток — кислое кобылье молоко» (Дженкинсон, с. 177-178).

Хаджжим-хан скончался в 1011/1602-1603 г., год Барса, на 84-м году жизни. Ханом Хорезма был провозгла­шен сын его Араб-Мухаммад-султан, который остался в Хиве. Его старший сын и преемник на престоле Исфан-дийар-хан (правил в 1623-1642 гг.) также жил в Хиве. Его младший брат, Абу-л-Гази, сочинение которого является главным источником по истории Хивинского ханства XVI - первой половины XVII в., в 1643 г. был провозгла­шен ханом в Арале, а в 1645 г. занял Хиву. Так с начала XVII в. и по начало XX в. Хива оставалась столичным городом ханства.

Абу-л-Гази-хан (1643-1663) был первым хорезмийским ханом из династии Шибанидов Хорезма, который сумел примирить враждовавшие между собой отдельные группировки среди султанов и узбеков и стал совершать набеги на Бухару и соседние земли. В 1663 г. Абу-л-Гази, будучи нездоровым, передал верховную власть в стране своему сыну Ануша-султану, а сам целиком предался лите­ратурным занятиям. В «Фирдаус ал-икбал», официальной истории Хивинского ханства, об Абу-л-Гази говорится так: он был человеком ученым и написал историю, которая называется «Родословное древо тюрков» (Фирдаус ал-ик­бал, изд. Брегеля, с. 138).

А вот рассказ самого Абу-л-Гази о том, как он работал над своей «Шаджара-йи турк»: «Задумав эту историю, я предполагал подробно изложить генеалогию знатных го­сударей и мудрых биев монголов и узбеков; описать по порядку все деяния, ими совершенные; передать слова, ими сказанные, и написать таким образом большое про­изведение. Но в то время, когда я собрался было осуще­ствить задуманное, я заболел. Болезнь моя затянулась, и я подумал: „Если умру, то книга останется ненаписанной. Человека, знающего, как я, [данный предмет] и особенно историю нашего дома от Йадгар-хана до меня, ничтожно­го, нет. Этого не знает ни один человек из чужого йурта, да и в нашем народе никто не знает про это. Если я унесу мои знания в могилу, то какая будет польза?". Поразмыс­лив так, я посадил четырех писцов и стал диктовать им события со времен Адама до Джучи-хана, иногда загляды­вая, а иногда и не заглядывая в древние исторические сочинения, потому что все те события я помнил наизусть. [При изложении исторических событий] от Шибан-хана до моего времени я ни разу не заглядывал в книги, а поведал то, что было у меня в памяти. Но поскольку [из-за болезни] ум мой утомлялся и диктовал я иногда сидя, иногда лежа, то и сократил рассказы. Изложение их хотя и краткое, но значение их немалое» (Абу-л-Гази, изд., Т. 1. С.72).

Политику Абу-л-Гази-хана продолжил его сын и пре­емник на престоле Ануша (1663-1687), при котором Бу­хара даже находилась короткое время во власти Шибанидов Хорезма.

Кровавые войны между Шибанидами Хорезма и Аш-гарханидами Мавераннахра закончились для Ануша-хана весьма плачевно. Во время очередной стычки с войсками 'бухарского хана Субхан-Кули, пишет автор «Тарих-и Му-ким-хани», Ануша потерпел поражение и бежал; недо­вольные его политикой хорезмийские эмиры, воспользо­вавшись тем, что в декабре 1687 г. Ануша-хан выехал на охоту, набросились на него, схватили его и ослепили на оба глаза. На ханский престол посадили его сына Эрнек-султана, заявляет дальше сочинитель «Муким-ханской истории» Мухаммад Юсуф Мунши (Тарих-и Муким-хани, с. 147-148).

Согласно известиям хорезмийского историка Муниса, после Ануша-хана по завещанию отца на трон правления воссел его сын Худайдад-султан; но срок его жизни был семнадцать лет, а срок правления — два года (Фирдаус ал-икбал, изд. Брегеля, с. 142).

После смерти Худайдад-хана (правил в 1687-1689 гг.) на трон взошел другой сын Ануша-хана, Эрнек-султан (правил в 1689-1695 гг.). Со смертью Эрнека пресеклась династия Шибанидов в Хорезме.

С 1694-1695 гг. и до основания нечингизидской династии Кунгратов в Хорезме не было никакой династии, и вся власть в стране перешла в руки главарей узбекских кочевых родов-дештцев, самым влиятельным из кото­рых был инак (глава и военачальник, затем — высшее должностное лицо в Хивинском ханстве) узбекского пле­мени кунграт. Однако в государственной жизни сохра­нялся принцип, что только потомки Чингиз-хана могут быть законными ханами. Для удовлетворения требова­ния этой формальной законности местная хорезмийская аристократия, в руках которых была фактическая власть в стране, отправляла, чаще всего в Казахские степи, при­глашение султанам принять ханское звание, так что и течение XVIII в. на престоле Хивы побывало немалое число казахских Чингизидов. Наиболее подробные извес­тия о казахских султанах — ханах Хивы содержатся в сочинениях хивинских историков Муниса и Агахи (Фирдаус ал-икбал, изд. Брегеля), а также в различных русских источниках XVIII - начала XIX в.175.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

§ 3.4. Государство Аштарханидов в ХУ1-ХУШ вв.

Спойлер (раскрыть)

После смерти бухарского хана Шибанида Абдуллы II (1598 г.) созданное им государство распалось, вскоре прекратилось и господство династии Шибанидов в Маве­раннахре; к власти в Бухаре пришла новая династия — династия Аштарханидов, или Джанидов. Вопрос о том, кто был первым государем новой династии, обсуждался в на­учной литературе не раз, но до сих пор остается непро­ясненным.

Название новой династии связано с именем султана Джани-Мухаммада и его происхождением. Джани-Мухаммад-султан (Джанибек-султан) был из потомков Тукай-Тимура, сына Джучи, сына Чингиз-хана, которые правили в Астрахани (Хаджжи-Тархан, Аштархан — мусульман­ских источников). Когда в 1556 г. Астраханское ханство (образовано в середине XV в.) было присоединено к Мо­сковскому государству, Джани-Мухаммад-султан с неко­торыми сородичами бежал к Шибанидам Мавераннахра и нашел убежище у отца Абдуллы, Искандара, который радушно принял Джучида-изгоя и даже свою дочь выдал замуж за него; от этого брака у Джани-Мухаммада было несколько сыновей.

Согласно известиям одних источников, после гибели Абд ал-Мумина в 1598 г. верховным главой всех узбекоп Мавераннахра был объявлен Пир-Мухаммад-султан, родственник покойного Абдулла-хана П. Он был низложен и убит в 1601 г., и к власти пришла новая династия; ее пер­вым ханом был Джани-Мухаммад.

Есть известия, согласно которым Пир-Мухаммад-сул­тан был побежден Баки-Мухаммадом, сыном Тукайтимурида Джани-Мухаммада, захвачен в плен и убит в конце 1007/июне-июле 1599 г. и как раз Баки-Мухаммад-то и является первым ханом новой династии.

Согласно известиям других источников, когда преем­ник Шибанида Абдуллы, Абд-ал-Мумин-хан, был убит, трон был предложен Тукайтимуриду Джани-Мухаммаду. Он отказался в пользу своего сына Дин-Мухаммада, в жилах которого текла кровь и Тукайтимуридов, и Шибанидов. Однако Дин-Мухаммад не сумел установить власть над страной и в 1599 г. погиб в сражении с войсками шаха Ирана Аббаса I. Дин-Мухаммаду наследовал один из его братьев — Баки-Мухаммад-султан, которому удалось стабилизировать положение в стране и установить контроль над значительной частью бывшего обширного государства Шибанида Абдаллах-хана II и укрепиться в Бухаре.

Как бы то ни было, когда на рубеже ХVI-ХVII вв. в Бухаре произошла смена династий, то новая династия получила название Джанидов (по имени династа Джани-Мухаммад-султана), или Аштарханидов (по месту происхождения — из Астрахани-Аштархана). Династия Аштарханидов, или Джанидов, правила в Мавераннахре до 1200/1785 г.

В связи с падением династии Шибанидов и приходом Аштарханидов значительно сократились пределы Бухар­ского ханства. Согласно автору «Бахр ал-асрар», при во­царении Аштарханидов государство было разделено всего «лишь на шесть уделов: Бухара, Самарканд, Сагардж, Ура-Тюбе, Шахрисябз и Хузар. В XVII в. Ташкент, г. Туркестан, Сайрам, Андижан и ряд других культурных областей Западного Туркестана большей частью находились под вла­стью казахских ханов и султанов.

Власть первых Аштарханидов, не имевших влияния на узбекские племена, была незначительна, к тому же она ослаблялась ожесточенной борьбой представителей этой династии между собой. Казахские ханы и султаны, пользу­ясь упадком политической мощи Бухары, не упускали слу­чая извлечь для себя из этого выгоду. Они вторгались во владения Аштарханидов, опустошая своими набегами по­граничные и центральные районы Мавераннахра, а ино­гда принимали участие в борьбе партий, то выступая про­тив «бунтовщиков», то примыкая к последним и идя про­тив «законного правителя». Порою ханы Казахских степей и ханы Бухары заключали союз между собой и, объединив военные силы, выступали против общего врага — ойратов (джунгаров), экспансия которых несла уже серьезную угрозу суверенитету и Казахского ханства, и государства Аштарханидов в Мавераннахре.

Столицей государства Аштарханидов, как и при Шибаниде Абдулле II, была Бухара; довольно велико было зна­чение г. Балха, который являлся резиденцией наследного принца, а иногда вместе с округой становился независи­мым от Бухары княжеством176.

После смерти в 1605 г. Баки-Мухаммад-хана на бухар­ский престол был возведен его брат, балхский наместник Вали-Мухаммад-султан (1605-1611). Вскоре в Бухаре был составлен заговор против Вали-Мухаммада; хан обратил­ся за помощью к Сефевйду Шаху Аббасу, получил от него помощь, но был разбит, захвачен в плен и казнен. Бухар­ская знать посадила на трон племянника казненного хана Имам-Кули-султана (1611-1642).

В борьбе с Вали-Мухаммад-ханом и кызылбашами Ирана Имам-Кули-хану существенную помощь оказали ка­захские владетели. Но вскоре бухарский хан направил свое оружие против недавних своих военных союзников — ка­захов — и пошел войною на Ташкент — владение казахов, захватил город и посадил там наместником своего сына Искандара. Однако вскоре Ташкент с округами вновь пе­решел в руки казахов, и там утвердился старший хан каза­хов Турсун-Мухаммад-султан (1613-1627)177.

Продолжительное, более чем тридцатилетнее, прав­ление Имам-Кули-хана было временем сравнительного усиления ханской власти и относительного благоденствия играны. Но у Имам-Кули приключилась болезнь глаз, лечение результатов не дало, и в конце концов он ослеп и был вынужден передать верховную власть своему брату Надир-Мухаммад-султану (1642-1645). Новый хан был человеком весьма надменным и алчным и своими отрица­тельными качествами вызвал всеобщее недовольство. Случилось так, что в 1645 г. казахи в своем набеге на терри­торию Бухарского ханства дошли до Ходжента. Надир-Мухаммад для изгнания их оттуда отрядил войско под начальством своего старшего сына Абд ал-Азиз-султана. Во время этого похода недовольные политикой Надир-Мухаммада эмиры провозгласили ханом Абд ал-Азиз-султана. Царствующий государь получил это известие, когда находился на территории Карши. Узнав о происшед­шем, Надир-Мухаммад-хан поспешил отправиться в Балх, а Абд ал-Азиз — в Бухару, где его избрание ханом было окончательно санкционировано на курултае султанов, эми­ров и сановников страны (правил в 1645-1680 гг.).

Согласно рассказу балхского историка XVIII в. Юсуфа Мунши, низложенный хан обратился за военной помощью к потомку Бабура Великому Моголу Шах-Джахану (правил в Индии в 1627-1658 гг.). Но заподозрив Шах-Джахана в неблагожелательности. Надир-Мухаммад по­дался на запад и нашел приют у иранского шаха Аббаса II, и борьба продолжилась, но в конце концов победу одержал Абд ал-Азиз (Тарих-и Муким-хани, с. 97-98).

Все эти смуты значительно разорили страну и ослабили ханскую власть. Этими обстоятельствами воспользовались хорезмийские Шибаниды и несколько раз совершили гра­бительские набеги на территорию Бухарского ханства при Абу-л-Гази-хане и его сыне Ануша-хане. В частности, по словам хорезмийского историка Муниса, Абу-л-Гази-хан шесть раз водил войска в Бухару, дважды брал Кара-Куль, один раз — Кермине, один раз — Бухару и возвращался с бесчисленной добычей. «Дважды он встречался лицом к лицу с Абд ал-Азиз-ханом и в последний раз в битве нанес ему поражение» (МИКС, с. 453-454; Тарих-и Муким-хани, с. 103-111).

Престарелый и больной бухарский хан Абд ал-Азиз не сумел организовать ни надежной обороны, ни дать до­стойный отпор хорезмийцам. В стране копилось недо­вольство и все более возрастал авторитет его брата Субхан-Кули-султана. В такой обстановке Абд ал-Азиз счел целесообразным отречься от престола и направиться в хаджж (паломничество) в Мекку, где и умер. Ханом стал Субхан-Кули-султан (1680-1702).

Со второй половины XVII в. в Бухарском ханстве на­блюдается ослабление ханской власти и чрезвычайное уси­ление власти глав узбекских-дештских племен и родов. Правительственная власть все больше сосредоточивалась в Бухаре, а отдельные местности перешли во власть глава­рей отдельных узбекских родов, и главари этих кочевых родов из ханских наместников стали наследственными удельными хакимами. Так постепенно в Бухарском ханстве установилась та удельная система, которая была в Запад­ном Туркестане в XIV в. до Тимура, когда распределение областей-уделов в стране происходило не между предста­вителями правящего рода, а между главами сильных коче­вых родов178. Эта удельная система была введена в Запад­ном Туркестане Чагатаидом Кебек-ханом (1318-1326).

Главы узбекских родов и племен, представлявшие воен­ную аристократию страны, с аталыком во главе, нередко пользовались представителями ханского рода Аштархани-дов как орудием для достижения своих политических це­лей. Борьба с такими удельными правителями-биями за­ставила Надир-Мухаммада (1642-1645) уступить место своему наследнику, а воля Субхан-Кули-хана (1680-1702), который назначил своим преемником Мухаммад-Муким-султана, вообще не была выполнена, и эмиры, вопреки завещанию хана, возвели на престол Убайдулла-султана (1702-1711).

Убайдулла-хан был последним Аштарханидом, пытав­шимся поставить предел своеволию главарей узбекских родов и усилить ханскую власть; поэтому все правление этого хана прошло в непрерывных войнах с главарями узбекских родов и племен — кунгратов, найманов, кенегесов, мангытов, хитай-кипчаков и т. п. В результате против Убайдуллы составился заговор, хан был схвачен и убит. На престол Бухары был возведен его брат Абу-л-Файз-султан (1711-1747), который стал игрушкой в руках военной ари­стократии. Центральная власть окончательно потеряла свое значение, управление страной почти полностью пере­шло в руки аталыка Мухаммад-Хаким-бия из племени мангыт. Ханство распалось на отдельные самостоятель­ные области.

Таким положением Бухары воспользовался завоеватель из Ирана Надир-шах (1736-1747), который в 1740г. за­хватил Бухару и оттуда выступил в поход на Хорезм.

После превращения Бухары в вассальное владение пер­сидского шаха вся государственная власть фактически бы­ла сосредоточена в руках ставленника Надир-шаха, аталы­ка Мухаммад-Хакима из племени мангыт, который на пер­сидский манер принял титул амир-и кабир («Великий эмир»). После смерти Мухаммад-Хаким-бия выделился его сын Мухаммад-Рахим, которому был присвоен титул амир ал-умара («Эмир эмиров»).

В 1747 г. Надир-шах был убит; в том же году по указа­нию Мухаммад-Рахима умертвили и Абу-л-Файз-хана. Всем в стране распоряжался Мухаммад-Рахим. В 1753 г., заручившись согласием знати и мусульманских авторите­тов, аталык Мухаммад-Рахим вступил на бухарский трон с титулом эмира, а затем, женившись на дочери Абу-л-Файз-хана, объявил себя ханом в 1756 г.; он умер в 1759 г.

Его ближайший преемник Данияр-бек удовлетворился титулом аталыка, а ханский титул предоставил одному из потомков Чингиз-хана, Абу-л-Гази-султану, так что фор­мально династия Аштарханидов продолжала существо­вать. Лишь его сын Шах-Мурад снова присвоил себе в 1785 г. все привилегии государя. Однако он и его преемни­ки не принимали титул хана, а называли себя эмирами.

Так в 1785 г. закончилась история династии Джанидов (Аштарханидов), потомков Тукай-Тимура, сына Джучи, и началось правление новой династии в Бухаре — Мангытской (представителей отюреченного монгольского племе­ни мангыт), свергнутой лишь в 1920 г.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Глава 4. Касимовский царь из Казахской орды

Спойлер (раскрыть)

Сын казахского хана Чингизида Шигая (1580-1583) Ондан-султан был храбрым воином и отменным стрелком, ходил в передовом войске, и не случалось битвы, где бы он не отличился. Он имел прозвище — Длиннострелый. Ондан погиб на войне с калмаками (ойратами) и покоится под сенью мавзолея Ахмеда Ясави в Туркестане. Согласно расчету, произведенному В. В. Вельяминовым-Зерновым на основании известий Кадир-Али-бия, Ондан погиб в 1585 г.

Ондан имел много жен и наложниц, наиболее известны из них Алтын-ханум и Чуйум-ханум. От первой из них у Ондана было двое детей — сын Ораз-Мухаммад и дочь Татлы-ханум; от второй — Кучук-султан.

Кучук-султан постоянно находился при своем дяде Таваккул-хане (1583-1598), участвовал во всех его делах и походах. По-иному сложилась судьба его брата, Ораз-Му-хаммада — единственного из казахских султанов, кто стал ханом на территории России. А его воцарение в г. Касимо­ве описано в сочинении — единственном в своем роде историческом труде эпохи средневековья, созданном пред­ставителем казахского народа в традициях мусульманской историографии. Жизнь султана была насыщена удивитель­ными событиями.

Ораз-Мухаммад родился в 1572 г. Когда ему исполни­лось тринадцать лет, умер его отец, Ондан-султан. Имен воспитателей мальчика мы не знаем.

В 1585 г. в Западной Сибири воевода Д. Чулков захватил в плен князя Саййид-Ахмада (Сейдяк), сына Бекбулата, соперника сибирского хана Чингизида Кучума. Среди пленных был и казахский султан Ораз-Мухаммад. Каким образом и почему он оказался в свите Саййид-Ахмада, неизвестно. Тогда же знатный пленник был доставлен в Москву. Таким неожиданным образом в шестнадцать лет Ораз-Мухаммад оказался в России.

В1590 г. Ораз-Мухаммад принял участие в походе царя Федора Иоановича против шведов. Его имя упоминается при переговорах Кул-Мухаммада, посла казахского хана Таваккула, с царем Федором Иоановичем в 1594 г. в Москве. В 1597 г. Ораз-Мухаммад вместе с другими слу­жилыми тюркскими царевичами присутствовал на торже­ственном приеме посла Римского императора, бургграфа Донавского в Москве, в Большой Грановитой подписной палате. В 1598 г. Ораз-Мухаммад вместе с прочими царе­вичами-аманатами, жившими в России, участвовал в по­ходе против крымцев, объявленном Борисом Годуновым, вновь избранным царем России.

В 1600 г. государь Борис Федорович пожаловал султану Ораз-Мухаммаду город Касимов с волостями и со всеми доходами и даровал ему титул «хана Касимовского».

Воцарение Ораз-Мухаммада в Касимове (город распо­ложен на Оке в Рязанской области) подробно описано Кадир-Али-бием, который был очевидцем этого события и участником обряда возведения султана в ханы. Далее последует перевод-пересказ этого исторического докумен­та. Но сначала несколько слов о самом Кадир-Али-бие и его сочинении.

О Кадир-Али-бие, сыне Кошум-бия, известно только то, что он сам сообщает о себе в своем труде. Он происхо­дил из племени джалаир, рода тарак-тамгалы, раньше со­стоял на службе у предков Ораз-Мухаммада. Когда и при каких обстоятельствах Кадир-Али-бий оказался в центре России рядом с плененным царевичем, неизвестно. Мы не знаем также, где и у кого он обучался. А меж тем Кадир- Али-бий получил основательное мусульманское образова­ние — кроме родного тюркского владел персидским язы­ком, хорошо знал генеалогию казахских ханов и султанов и был начитанным человеком.

И еще, Кадир-Али-бий был благородным человеком. Когда Борис Годунов в 1600 г. пожаловал Ораз-Мухаммаду город Касимов с округами и даровал ему титул хана, неотлучно находившийся при султане Кадир-Али-бий ре­шил отблагодарить русского царя и в 1602 г. написал сочи­нение, где, по его словам, представил в должном свете правосудие и истину государя Бориса Федоровича.

Небольшое по объему сочинение, известное под услов­ным названием «Джами ат-таварих» («Сборник летопи­сей»), представляет сокращенный пересказ-перевод на литературный тюркский язык отдельных разделов огромной всеобщей истории знаменитого персидского ученого нача­ла XIV в. Рашид ад-Дина. Сборник дополнен изложением некоторых событий, происходивших в последующие вре­мена в Восточном Дешт-и Кипчаке. Особую ценность пред­ставляют сведения Кадир-Али-бия о генеалогии казахских ханов и султанов. Недостаток сочинения — отсутствие да­тировок описываемых событий. Несколько дат, приведен­ных на последних страницах его книги, на поверку оказы­ваются неточными, что объясняется, по всей вероятности, плохим качеством дошедших до нас списков сочинения Кадир-Али-бия.

Дата смерти Кадир-Али-бия Джалаира, переводчика и первого историка-казаха, неизвестна. По мнению восто­коведа И. Н. Березина (1818-1896), исследователя и издателя сочинения Кадир-Али-бия, последний умер до 1605-1606 гг., до наступления событий так называемого «Смутного времени», в которых деятельное участие при­нял Ораз-Мухаммад, «иначе он не оставил бы дополнить свою летопись последующими событиями».

Сведения Кадир-Али-бия о Казахском ханстве XV-XVI вв. основаны на надежных местных источниках и мо­гут указывать на существование в казахском обществе если не собственной письменной традиции, то живого интереса к генеалогии и вопросам политической истории.

Вернемся к рассказу Кадир-Али-бия о воцарении Ораз-Мухаммада в Касимове.

В марте 1600 г. в Москве царь Борис Годунов устроил торжественный прием, на который был приглашен и Ораз-Мухаммад. «Государь в этот день раздал много по­местий и наград». Ораз-Мухаммаду он пожаловал город Касимов (другое название — Кирман) и титул хана Каси­мова. Ораз-Мухаммад еще какое-то время пробыл при особе государя. В ту пору, пишет Кадир-Али-бий, в столице находилось человек двести кирманских (касимовских) беков, мурз и простых людей. Наконец, государь отпустил Ораз-Мухаммада, и тот вместе с сыном боярским и толма­чом отправился в Касимов. Через неделю, 8 мая 1600 г., султан в сопровождении кирманских вельмож благопо­лучно прибыл в город.

Обряд возведения на ханство Ораз-Мухаммада был со­вершен 23 мая 1600 г. Ему было тогда двадцать восемь лет. «Все от малого до великого, русские и татары, присутство­вали при этом торжестве. Толпа народа была огромная. Муллы, данишменды, хафизы, беки, мурзы, словом, все мусульмане собрались в каменной мечети, построенной Шейх-Али-ханом, и стали поздравлять с торжеством. Вне­сли вызолоченное кресло и установили внутри мечети. Здесь же присутствовал по указанию Бориса Федоровича и сын боярский. Проповедник из древнего йурта Булак-саййид начал провозглашать хутбу. Затем четыре человека с четырех сторон подняли хана и возвели его на золоче­ный престол».

Кадир-Али-бий присутствовал на этой церемонии и стоял с правой стороны от престола вместе с Саманбай-беком и Исбай Мангытом.

«Все мусульмане от малого до великого, знать, муллы и старшие лица в городе, находившиеся при совершении обряда, стали возносить хвалу. Потом Карачи, аталыки и имил-даши совершили нисар (осыпали хана деньгами), и все присутствовавшие принесли ему поздравления. До самого конца месяца, в продолжении нескольких суток, днем и ночью, хан предавался забавам и удовольствиям. В эти дни им были даны большие пиры; мед и водка лились без меры, лошадей, баранов и коров было зарезано великое множество. На пиры съехались приглашенные, каждому из них, сообразно его званию и положению, бы­ло назначено особое место. Мулл и хафизов, вдов и сирот, бедных и несчастных хан осыпал милостями; по радостно­му случаю он отпустил на волю многих невольников. Так он ознаменовал себя добрыми и богоугодными делами».

А дальше произошли памятные события.

Весной 1601 г. Ораз-Мухаммад посетил Москву. Через несколько дней после представления государю Ораз-Му­хаммад присутствовал в Грановитой палате при торжест­венном отпуске польского посла Льва Сапеги. В Москве Ораз-Мухаммад оставался недолго. Уже в апреле он был наряжен на службу и назначен оберегать крымскую грани­цу. Осенью того же года Ораз-Мухаммад снова посетил Москву, вероятно, чтобы присутствовать при приеме дат­ского принца Иоанна, которого государь Борис Федоро­вич прочил в мужья своей дочери Ксении.

Вскоре в Московском государстве настало время неуст­ройств и беспорядков. Что делал Ораз-Мухаммад в по­следние годы жизни Бориса Годунова и при самозванце Лжедмитрии I, неизвестно. При появлении второго Лжедмитрия Ораз-Мухаммад и жители Касимова уже в конце 1606 г. открыто приняли его сторону. В декабре 1608 г. Ораз-Мухаммад прибыл в стан самозванца в Тушино и некоторое время даже жил там.

В конце декабря 1609 г. Лжедмитрии II, опасаясь изме­ны, ночью бежал из Тушинского стана и прибыл в Калугу. Польский король Сигизмунд стоял под Смоленском. По­сле побега самозванца в стане возникло большое смяте­ние. Поляки и русские решили начать переговоры с пред­ставителями короля, находившимися в лагере. Заинтере­сованные лица собрались для обсуждения ситуации. Тут был и Ораз-Мухаммад со свитой. Вместе с другими он явился к Сигизмунду под Смоленск, но в скором времени Ораз-Мухаммад вновь перебрался к Лжедмитрию П.

После неудачной попытки взять Москву летом 1610 г. самозванец жил в Калуге. В ту пору при нем в числе про­чих приверженцев находились хан Касимовский Ораз-Му­хаммад, его сын и крещеный ногаец князь Петр Урусов, сын мурзы Йан-Арслана, сына мурзы Уруса, сына мурзы Исмаила. Однажды сын Ораз-Мухаммада донес на отца, что-де тот хочет убить самозванца. Лжедмитрии II пове­рил и решил предупредить беду. Он пригласил Ораз-Му­хаммада на охоту. Хан, не подозревавший об опасности, принял приглашение и отправился с самозванцем, взяв с собой только двух человек. Заехали за Оку и начали охо­титься с собаками. Самозванец незаметно отстал от свиты, удержав при себе только Ораз-Мухаммада с его людьми да двух самых надежных своих людей, Михаила Бутурлина и Игнатия Михнева. Лжедмитрии, Бутурлин и Михнев ра­зом напали на Ораз-Мухаммада и его людей, убили их, а тела бросили в Оку. Чтобы скрыть преступление, самозва­нец поскакал назад, крича, что мол хан Касимовский хотел убить его, что он, Дмитрий, едва успел спастись, а хан бежал в Москву. Для виду он тотчас же послал погоню по дороге в столицу.

Через некоторое время князь Урусов проведал, что Ораз-Мухаммада убил самозванец, и решил отомстить. Как-то раз, когда Лжедмитрии выехал гулять в поле, князь Петр Урусов пустился за ним с большим числом вооружен­ных всадников, нагнал его за версту от Калуги и отрубил голову. Из людей, что находились при самозванце, одни полегли на месте, другие бежали в город.

Ораз-Мухаммад был погребен в Касимове. Свидетель­ством тому служит его надгробный памятник, найденный в 1860 г. муллой X. Фаизхановым на Старопосадском клад­бище. «Я сам, — пишет В. В. Вельяминов-Зернов, автор исследования о Касимовских царях и царевичах, — в быт­ность мою в Касимове в 1863 г. видел этот памятник. Он лежал посреди кладбища, разбитый на два куска. Каким образом тело хана, умерщвленного в Калуге, а по утвер­ждению некоторых летописцев, утопленное в Оке, оказа­лось в Касимове, — не знаем»179.

По словам В. В. Вельяминова-Зернова, надпись на па­мятнике Ораз-Мухаммада начиналась стихами из Корана и хадисами и завершалась такими словами: «В 1010 году, месяца рамазана в 16-й день (22 ноября 1610 г.), скончал­ся сын Ондан-султана, Ораз-Мухаммад. Господь Всевыш­ний да помилует его».

Так султан Казахских степей Ораз-Мухаммад волею случая оказался в России, став ханом Касимова, сполна разделил судьбу этого государства в трудные годы его ис­тории. Там же, на русской земле, в возрасте тридцати вось­ми лет от роду он нашел свой конец и последний приют.

Поистине, случаются вещи слишком невероятные, что­бы в них можно было поверить. Но нет вещей настолько невероятных, чтобы они не могли произойти.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Эпилог

Спойлер (раскрыть)

О Чингиз-хане существует огромная литература. Образ великого завоевателя был в центре внимания и его совре­менников, и последующих поколений историков. Евро­пейские востоковеды не раз обращались к теме деяний Чингиз-хана и их воздействия на историю Евразии. Выде­лим ключевые фигуры: К. д'Оссон, написавший историю монголов, Б. Я. Владимирцов, воссоздавший биографию Чингиз-хана, В. В. Бартольд, автор ярких исследований по истории империи Чингиз-хана, французские историки Ф. Гране, книга которого недавно переведена на русский язык, и Жан Поль Ру, автор объемной «Histoire de l`Empire mongol». Этими именами, конечно, не исчерпывается тема Чингиз-хана в мировой литературе.

Гораздо меньше внимания привлекли потомки Чингиз-хана, создавшие несколько династий и множество госу­дарств в евразийском пространстве. Лишь проблематика, связанная с историей Золотой Орды, остается традицион­ной темой русской историографии и в последнее время привлекает западных исследователей.

Меж тем судьба наследия и наследников Чингиз-хана существенно важна для истории и России, и народов Цен­тральной Азии. Как было показано в этой книге, предста­вителям «золотого рода» принадлежит особая роль в ис­тории современных тюркских народов Центральной Азии, Поволжья и Северного Кавказа.

Лишь в ХVIII-ХIХ вв. — эпоху вхождения государств Центральной Азии в состав Российской империи — поли­тическая роль Чингизидов утратила прежнюю значимость. Но еще долго сохранялось обаяние высокого звания сул­танов Чингизидов во всей Великой Степи и в оазисах Туркестана. Только слава потомков пророка Мухаммада, саййидов, в какой-то степени соперничала в обществен­ном представлении народов этого огромного региона с престижем потомков Чингиз-хана.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

ПРИМЕЧАНИЯ

Спойлер (раскрыть)

1 Мэн-да бэй-лу, с. 109-111, прим. 66; Панкратов Б. И. Об этимологии титула «Чингис» // Страны и народы Востока. Вып. XXVI. Средняя и Центральная Азия. М., 1989. Кн. 3. С. 180-189; Кычанов Е. И. Жизнь Темучина, думавшего по­корить мир. Чингиз-хан: личность и эпоха. Бишкек, 1991. С. 88-92; Кеpping К. В. Тhe etimology of Chinggis Khan`s name in Tangut // Studia Orientalia. Еd by the Finnish Oriental Society. Неlsinki, 1999. Vо1. 85. Р. 233-243.

2 Кычанов Е. И. Жизнь Темучина, думавшего покорить мир. Бишкек, 1991. С, 231-232.

3 д'Оссон К. История монголов от Чингис-хана до Тамерлана. Иркутск, 1937. Т.1. С. 231-232.

4 Юрченко А. Г. Власть и женская мода в Монгольской импе­рии // Моngolica VII. СПб., 2005.

5 Акимушкин О. Ф. Хронология правителей восточной части Чагатайского улуса (линия туглук-Тимур-хана) // Восточ­ный Туркестан и Средняя Азия. История. Культура. Связи. М., 1984. С. 156-164.

6 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 59-60,147; Т. 5. С. 133.

7 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 1. С. 451.

8 Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов. Монголь­ский кочевой феодализм. Л., 1934. С. 146.

9 Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов. Монголь­ский кочевой феодализм. Л., 1934. С. 99, 104, 142, 144; Мэн-да бэй-лу, с. 142-143, прим. 161.

10 Зиманов С. 3. Общественный строй казахов первой полови­ны XIX века. Алма-Ата, 1958. С. 187-188; Султанов Т. И. Сословие султанов в Казахском ханстве ХУ-ХУП веков // Казахстан в эпоху феодализма. (Проблемы этнополитической истории). Алма-Ата, 1981. С. 143-145.

11 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 150, 258, 704-705; Т. 4. С. 320-321; Петрушевский И. П. Земледелие и аграр­ные отношения в Иране ХIII-ХIV веков. М.; Л., 1960. С. 42-43; Мункуев Я. Ц. Заметки о древних монголах // Татаро-монголы в Азии и Европе. Сборник статей. М., 1970. С. 370-372.

12 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 284.

13 Вернадский Г. В. О составе Великой Ясы Чингис-хана. С при­ложением главы о Ясе из истории Джувейни в переводе В. Ф. Минорского. Вruxelles, 1939.

14 Юрченко А. Г. Яса Чингис-хана: нерасшифрованные запре­ты М Аltaica VI. Сборник статей и материалов. М., 2002.

15 Султанов Т. И. Поднятые на белой кошме. Потомки Чин­гиз-хана. Алматы, 2001. С. 230-247.

16 Кычанов Е. И. Жизнь Темучина, думавшего покорить мир. Бишкек, 1991. С. 228.

17 Тhe Sussesors of Chenggis Khan. Тranslated from the Persian of Rashid ad-Din by J.A. Boyle. New York and London, 1971. Р. 18, 163.

18 О Елюй Чу-цае см.: Мункуев Я. Я. Китайский источник о первых монгольских ханах. Надгробная надпись на могиле Елюй Чуцая. Перевод и исследование. М., 1965.

19 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 1. С. 534.

20 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 1. С. 553.

21 Мункуев Н.Ц. Китайский источник о первых монгольских ханах. М., 1965. С. 22-23, 86.

22 Мункуев Н. Ц. Китайский источник о первых монгольских ханах. М., 1965. С. 123-124, прим. 202.

23 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 1. С. 554.

24 Шастина Я. Я. Вступ. ст. и примеч. к книге: Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957. С. 232, прим. 152.

25 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 1. С. 559-565; Т. 2. Ч. 1. С. 64-65.

26 Школяр С. А. Китайская доогнестрельная артиллерия. М., 1980. С. 251-252.

27 Школяр С. А. Китайская доогнестрельная артиллерия. М., 1980. С. 336.

28 Бартольд В. В. Сочинения. Т. I. С. 537.

29 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 5. С. 504.

30 Скрынткова Т.Д. Представления монголов о сакральности правителя // Тюрские и монгольские письменные па­мятники. Текстологические и культуроведческие аспекты исследования. М., 1992. С. 71-85; Кычанов Е. И. Жизнь Темучина, думавшего покорить мир. Бишкек, 1991. С. 150-151; Трепавлов В. В. Государственный строй Монгольской империи XIII в. Проблема исторической преемственно­сти. М., 1993. С. 62-67; новые материалы, в частности, сведения, полученные послами французского короля Лю­довика IX, см.: Юрченко А. Г. Империя и космос. Реальная и фантастическая история походов Чингис-хана по мате­риалам францисканской миссии 1245 года. СПб., 2002. С. 78-84.

31 Цит. по: Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957. С. 221, прим. 217.

32 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 6. С. 44.

33 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 266-267; Т. 6. С. 48-49.

34 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 6. С. 33, 45.

35 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 6. С. 48.

36 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 6. С. 49-50.

37 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 5. С. 187-188.

38 Вернадский Г. В. О составе Великой Ясы Чингис-хана. Вruxelles, 1939. С. 43, 54.

39 Юрченко А. Г. Элита Монгольской империи: время праздни­ков // Аltaica IV. М., 2000. С. 176-184.

40 Юрченко А. Г. Коронация великого хана Гуюка (штрихи к ритуалу) // Аltaica X. М., 2005 (в печати).

41 Левшин А. И. Описание киргиз-кайсацких, или киргиз-каза­чьих, орд и степей. СПб., 1832. Ч. 3. С. 126-127.

42 Sela Kon. Ritual and Authority in Central Asia: The Khan's inauguration ceremony // Indiana Universiti research Institute for Inner Asian studies. Papers of Inner Asia N 37. Bloomington, Indiana, 2003. P. 1-75.

43 Трепавлов В. В. Соправительство в монгольской империи (XIII в.) // Archivum Eurasiae medii aevi. 7. Wiesbaden, 1987-1991. С. 249-278.

44 Pelliot P. Recherches sur les Chretiens d'Asie Centrale et d'Extreme-Orient, opera postuma pubblicata a cura di J. Dau-villier e L. Hambis. Paris, 1973. P. 106.

45 Бернье Ф. История последних политических переворотов в государстве Великого Могола. М.; Л., 1936. С. 136.

46 Вельяминов-Зернов В. В. Монеты бухарские и хивинские. СПб., 1859. С. 398-399.

47 Сабырханов А. Исторические предпосылки ликвидации хан­ской власти в Казахстане. (На материалах Младшего и Сред­него жузов) // Казахстан в эпоху феодализма. Алма-Ата, 1981. С. 158.

48 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 268; Т. 8. С. 140; Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 68-70, 168; Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в ХУ-ХУП вв. М., 1982. С. 85.

49 Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 104, прим. 191.

50 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 5. С. 161-163.

51 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 1. С. 109.

52 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 2. С. 57-58,436; Маnz В. Р. Тhе rise and rule of Tamerlane. Саmbridge, 1989. Р. 87-88, 189-190.

53 Зимин Л. Подробности смерти Тимура // Тамерлан. Эпоха. Личность. Деяния. М., 1992. С. 500-502.

54 Смирнов В. Д. Крымское ханство под верховенством Отоманской Порты до начала XVIII века. СПб., 1887. С. 358-362, 439.

55 Зайончковский А. «Летопись Кипчакской Степи» (Таварих-и Дешт-и Кипчак) как источник по истории Крыма // Восточ­ные источники по истории народов Юго-Восточной и Цен­тральной Европы. М., 1969. Вып. 2. С. 20, 23.

56 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 5. С. 537.

57 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 2. С. 54.

58 Султанов Т. И. Позднесредневековая мусульманская исто­риография // Народы Азии и Африки. 1986. № 3. С. 102.

59 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 6. С. 26.

60 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 71-72.

61 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 2. С. 27-62; Якубов­ский А. Ю. Тимур. (Опыт краткой характеристики) // Во­просы истории. 1946. N 8-9. С. 42-47; Тамерлан. Эпоха. Личность. Деяния. М., 1992; Haider M. The sovereign in the Timurid State (XlV-XVth Centuries) // Turcica. Revue d'etudes turques. Paris; Strasbourg. 1976. T. 8/2. P. 61-82; Manz B. P. The rise and rule of Tamerlane. Cambridge. 1989; Woods J. E. The Timurid dynasty. Bloomington, Indiana, 1990. P. 1-61 (Papers on Inner Asia. N 14); Ismail Aka. Timur ve devleti. Ankara, 1991.

62 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 278-279.

63 Сводку сведений о каранаусах см.: Manz B. F. The rise and rule of Tamerlane. Cambridge, 1989. P. 159-161.

64 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2: Ч. 2. С. 142.

65 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 2. С. 158.

66 Ерофеева И. В. Казахские ханы и ханские династии в XVIII— середине XIX в. // Культура и история Центральной Азии и Казахстана: проблемы и перспективы исследования. Алма-ты, 1997. С. 74-144.

67 Цит. по: Веселовский Н. И. Очерк историко-географических сведений о Хивинском ханстве от древнейших времен до настоящего. СПб., 1877. С. 245.

68 Histoire de l`Asie Centrale (Afghanistan, Boukhara, Miiva, Khoqand) depuis les dernieres annees du regne de Nadir Chan (1153), Jusquen 1233 de 1'Hegire (1740-1818) par Mir Abdoul Kerim Boukhary / Publiee, traduite et annotee par Charles Schefer. T. 1. Texte Persan. Boulaq, 1290/1873-1874. P. 79.

69 Абусеитова М.Х. Из истории внешнеполитических связей Казахского ханства с соседними государствами во второй половине XVI в. // Казахстан. Средняя и Центральная Азия в ХУ-ХУШ вв. Алма-Ата, 1983. С. 172.

70 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 396-397.

71 Togan A. Z. The composition of the History of the Mongols by Rashid al-Din // Central Asiatic Journal Wiesbaden, 1962.Vol. 7. N 1. P. 68-69..

72 Дата приведена прописью по-персидски. Однако в другом месте (л. 236) говорится о 829 г. х. (1425-1426) как о теку­щем годе; здесь дата также приведена прописью, но по-арабски.

73 Султанов Т. И. «Муизз ал-ансаб» и Чингизиды «Киже» // Восток. 1994. № 1. С. 81-87.

74 Стори Ч. А. Персидская литература. Био-библиографический обзор. В трех частях / Пер. с англ., перераб. и дополн. Ю. Э. Брегель. М., 1962. Ч. 2. № 684. С. 818-819.

75 Woods J. E. The Timurid dynasty. Bloomington, Indiana, 1990. Р. 2.

76 Ando Shiro. Timuridische Emire nach dem Muizz al-a Berlin, 1992. P. 14, 17-19.

77 Ando Shiro. Timuridische Emire nach dem Muizz al-a Berlin, 1992. P. 15.

78 Rieu C. Catalogue of the Persian manuscripts in Britich Mt London, 1879. Vol. 1. P. 183; Woods}. E. The Timurid dy Bloomington, Indiana, 1990. P. 2.

79 Ando Shiro. Timuridische Emire nach dem Muizz al-ai Berlin, 1992. P. 17-18.

80 Ando Shiro. Timuridische Emire nach dem Muizz al-ar Berlin, 1992. P. 18-19.

81 Togan A. Z. The composition of the History of the Mong Rashid al-Din // Central Asiatic Journal. Wiesbaden, IS Vol. 7. N 1. P. 68-70; Jahn K. The Still Missing Works of] al-Din // Central Asiatic Journal. 1964. Vol. 9. P. 113-1 Quinn S. A. The Mu'izz al-ansab and Shu'ab-i Panjganab sources for the Chaghatayid period of history: A compar analysis // Central Asiatic Journal. Wiesbaden, 1989. Vol. N 3-4. P. 229-253; WoodsJ. E. The Timurid dynasty. Bloon ton, Indiana, 1990. P. 7; Ando Shiro. Timuridische Emire dem Mu'izz al-ansab. Berlin, 1992. P. 19-20.

82 Woods}. E. The Timurid dynasty. Bloomington, Indiana, 1990 P. 1-60.

83 Ando Shiro. Timuridische Emire nach dem Mu'izz al-ans Berlin, 1992.

84 Бартольд В. В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия. Часть 1. Тексты. СПб., 1898. С. 158-159.

85 Петербургское востоковедение. СПб., 1994. Вып. 6. С. 693.

86 Бартольд В. В. Сочинения. Т. IX. С. 531; Мейендорф Е. К. Путешествие из Оренбурга в Бухару. М., 1975. С. 60.

87 О различных определениях термина Центральнзя Азия в разные периоды развития науки см.: Гафуров Б. Г., Мирошников Л. И. Изучение цивилизаций Центральной Азии (опыт международного сотрудничества по проекту ЮНЕСКО). М., 1976. С. 12-16; Решетов А. М. Центральная Азия как историко-этнографическая область // V Международный конг­ресс монголоведов (Улан-Батор, сентябрь 1987 г.). Доклады советской делегации. Т. III. М., 1987. С. 127-136; Вregel Y. Notes on the Study of Central Asia // Рареrs of Inner Asia. N28. Вloomington, Indiana, 1996. Р. 2-3; Мiroshnikov L. Central Asia: toward the issue of geographical boundaries of a historic-cultural region // IASCCA Information Bulletin. Issue 23. Moscow, 2002. P. 105-110.

88 Ахинжанов С. М. Хорезм и Дешт-и Кыпчак в начале XIII в. (о месте первого сражения армии хорезмшаха с монгола­ми) /I Взаимодействие кочевых культур и древних цивили­заций. Алма-Ата, 1989.

89 Бартольд В. В. Сочинения. Т. I. С. 437.

90 Петрушевский И. П. Поход монгольских войск в Среднюю Азию в 1219-1224 гг. и его последствия // Татаро-монголы в Азии и Европе. Сб. ст. М., 1970. С. 100-133.

91 Грюнебаум Г. Э. Классический ислам. Очерк истории (600-1258). М., 1986. С. 186.

92 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 2. С. 541.

93 Строева Л. В. Борьба кочевой и оседлой знати в Чага­тайском государстве в первой половине XIV в, // Памяти И. Ю. Крачковского. Л., 1958.

94 Мункуев Н. Ц. О двух тенденциях в политике монгольских ханов в Китае в первой половине XIII в. // Материалы по истории и филологии Центральной Азии (Труды Бурят­ского Комплексного НИИ, вып. 8). Улан-Удэ, 1962; Кадыр-баев А. Ш. О двух тенденциях в политике монгольских завоевателей по отношению к оседлому населению Китая XIII-XIV вв. // Взаимодействие кочевых культур и древних цивилизаций. Алма-Ата, 1987.

95 Петрушевский И. П. Земледелие и аграрные отношения в Иране ХШ-Х1У веков. М.; Л., 1960. С. 51.

96 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 8. С. 172.

97 Палладий [Кафаров П. И.]. Си ю цзи, или Описание путеше­ствия на Запад // Труды членов Русской Духовной миссии в Пекине. СПб., 1866. Т. IV.

98 Mediaeval researches from eastern Asiatic Sources. Fragments towards the knowledge of the geography and history of Central and Western Asia from the 13th to the 17th century, by Е. Вretschneider. London, 1910. Уо1. II.

99 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 8. С. 66-67.

100 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 5. С. 529-531.

101 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 4. С. 80-81.

102 Пантусов Н. Город Алмалык и мазар Туглук-Тимур-хана // Кауфманский сборник. СПб., 1910. С. 161-188.

103 Описание битвы в «Зафар-наме» Йазди, см.: Пищулта К. А. Юго-восточный Казахстан в середине XIV - начале XVI ве­ка. Алма-Ата, 1977. С. 52-53.

104 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 2. С. 369-370; там же, прим. 44 персидский текст источника.

105 Маnz В. Р. Тhe rise and rule of Tamerlane. Саmbridge, 1989; Ismail Aka. Тimur ve devleti. Апкага, 1991.

106 Маnz В. Р. Тhe rise and rule of Tamerlane. Саmbridge, 1989. 1л. 6. Прилож. С.

107 О разных вариантах имени Джучи см.: Golden Р. В. Тuci: the Turkic name of Joci // Асta Orientalia Academiae Scientiarium Hungaria. 2002. Vо1. 55 (1-3). Р. 143-151.

108 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 8. С. 167-168, текст.

109 Бот Дж. Э. Посмертный титул Бату-хана // Тюркологиче­ский сборник 2000. Золотая Орда и ее наследие. М., 2002. С. 28-30.

110 Подробнее см.: ЮрченкоА. Г. Русские и половцы перед ли­цом монгольского вызова (1223 г.) // Тюркологический сборник 2002. Россия и тюркский мир. М., 2003.

111 АрслановаА. А. Остались книги от времен былых... (Персид­ские исторические сочинения монгольского периода по ис­тории народов Поволжья). Казань, 2002.

112 Пашуто В. Т. Монгольский поход в глубь Европы // Татаро-монголы в Азии и Европе. М., 1970. С. 204-221; Рошко Г. Иннокентий IV и угроза татаро-монгольского нашествия (послания Папы Римского Даниилу Галицкому и Александ­ру Невскому) // Символ. Париж, 1988. № 20. С. 92-114; Вер­надский Г. В. Монголы и Русь. Тверь, М., 1997; Криво­шеее Ю. В. Русь и монголы. Исследование по истории Севе­ро-Восточной Руси Х11-Х1У вв. СПб., 2003; Юрасов М. К. Источники по исторической географии похода Бату в Вен­грию // Восточная Европа в древности и средневековье: Про­блемы источниковедения. Чтения памяти чл.-кор. АН СССР В. Т. Пашуто. Москва, 18-20 апр. 1990. Тез. докл. М., 1990.

113 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 5. С. 133-135; Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в ХШ-Х1У вв. М., 1985. С. 28.

114 Полубояринова М. Д. Русские люди в Золотой Орде. М„ 1978.

115 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 9. С. 363-364.

116 Митрошкина А. Г. Термин «Золотая Орда» // Труды Иркут­ского гос. ун-та. Иркутск, 1968. Т. 65. Вып. 4. Серия языко­знание; Богатова Г. А. Золотая Орда // Русская речь. 1970. N1.

117 Кычанов Е. И. «История династии Юань» («Юань-Ши») о Золотой Орде // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Вып. 19. СПб., 2000. С. 157.

118 Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 60-61; Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в ХШ-Х1У вв. М., 1985. С. 163-164.

119 Натbis L. Lе сhapitre CVII du Yuan-chi: Les genealogies imperials mobgoles dans l`histoire chinoise officiele de la dynastie mongole. Leiden, 1945,tabl. 23.

120 Христианский мир и «Великая Монгольская империя». Материалы францисканской миссии 1245 года. «История Тартар» брата Ц. де Бридиа / Критический текст, перевод с латыни С. В. Аксенова и А. Г. Юрченко. Экспозиция, иссле­дование и указатели А. Г. Юрченко. СПб., 2002. С. 257.

121 Об этом сочинении и его письменных источниках, см.: Сул­танов Т. И. «Муизз ал-ансаб» и Чингизиды «Киже» // Вос­ток. 1994. N 1. С. 81-87.

122 Федоров-Давыдов Г. А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. (Археологические памят­ники.) М., 1966. С. 224-230; Федоров-Давыдов Г. А. Обще­ственный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 55-60,141-144.

123 Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 60.

124 Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII-XIV вв. М., 1985. С. 161.

125 Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII-XIV вв. М., 1985. С, 75-141.

126 Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 89-130; Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в Х111-Х1У вв. М., 1985. С. 168-173.

127 Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 63-67, 79-80, 107.

128 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 8. С. 164-165.

129 Аннинский С. А. Известия венгерских миссионеров XIII-XIV вв. о татарах и Восточной Европе // Исторический архив. М.; Л., 1940. Т. 3. С. 90-91.

130 Цит. по: Ибрагимов Я. Ибн-Баттута и его путешествия по Средней Азии. М., 1988. С. 64.

131 Султанов Т. И. Некоторые замечания о начале казахской государственности // Известия АН СССР, серия обществен­ная. 1971. N 1. С. 54-57.

132 Ибрагимов С. К. Еще раз о термине казах // Новые мате­риалы по древней и средневековой истории Казахстана. Алма-Ата, 1960. С. 68; Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992. С. 250-252.

133 Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992. С. 236-237.

134 Сводку сведений об Урус-хане см,: Кляшторный С. Г., Сул­танов Т. И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992. С. 198-201.

135 Аndo Shiro. Тimuridische Emire nach dem Muizz al-ansab. Berlin, 1992. S. 25; Султанов Т. И. «Муизз ал-ансаб» и Чин­гизиды «Киже» // Восток. 1994. N 1. С. 81-87.

136 Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов. Монголь­ский кочевой феодализм. Л., 1934. С. 54.

137 Григорьев А. П. Использование древнемонгольского ин­ститута «эден» в практике наследования отцовского юр­та I/ Общественные науки в Узбекистане. 1972. Вып. 7. С. 60-62.

138 Босворт К. Э. Мусульманские династии. Справочник по хро­нологии и генеалогии / Пер. с англ, и примеч. П. А. Грязневича. М., 1971.

139 Султанов Т. И. Поднятые на белой кошме. Потомки Чингиз-хана. Алматы, 2001. Приложение. Генеалогическая табл. 1., с. 249.

140 Сводку сведений о Барак-хане см.: Кляшторный С. Г., Сул­танов Т. И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992. С. 204-212.

141 Сыздыкова Р. Г. Язык «Жамиат-тауарих» Жалаири. Алма-Ата, 1989, раздел «Текст», с. 229.

142 Сводку сведений о Чучук-ханум см.: Акимушкин О. Ф. Ком­ментарии к книге: Шах-Махмуд ибн Мирза Фазил Чурас. Хроника. М., 1976. М. 260, 261, прим. 39, 41.

143 Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. СПб., 1864. Ч. 2. С. 274.

144 Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в ХУ-ХУН вв. М., 1982. С. 117; Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992. С. 283.

145 Сыздыкова Р. Г. Язык «Жамиат-тауарих» Жалаири. Алма-Ата, 1989. Раздел «Текст», с. 229.

146 Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. СПб., 1864. Ч. 2. С. 222.

147 Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. СПб., 1864. Ч. 2. С. 125; Сыздыкова Р. Г. Язык «Жамиат-тауарих» Жалаири. Алма-Ата, 1989. С. 229.

148 Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в ХУ-ХУП вв. М., 1982. С. 80-81.

149 Левшин А. И. Описание киргиз-кайсацких, или киргиз-каза­чьих, орд и степей. СПб., 1832. Ч. 2. Таблица 1.

150 Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. СПб., 1864. Ч. 2. С. 124, 268-269.

151 Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. СПб., 1864. Ч. 2. С. 274.

152 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 94, 516; Т. 5. С. 215.

153 Акимушкин О. Ф. К вопросу о внешнеполитических связях Могольского государства с узбеками и казахами в 30-х го­дах XVI в.—60-х годах XVII в. // Палестинский сборник. М.; Л., 1970. Т. 21. С. 236-237; Акимушкин О. Ф. Комментарии к книге: Шах-Махмуд ибн Мирза Фазил Чурас. Хроника. М., 1976. С. 266-269.

154 Султанов Т. И. Поднятые на белой кошме. Потомки Чин­гиз-хана. Алматы, 2001. С. 140-142.

155 Григорьев А. П. Золотоордынские ханы 60-70-х годов XIV в.: Хронология правления // Историография и источнико­ведение истории стран Азии и Африки. Л., 1983. Вып. 7. С. 43-46; Григорьев А. П. Шибаниды на золотоордынском престоле // Ученые записки ЛГУ, № 417. Серия востоковед­ческих наук. Вып. 27. Востоковедение 11. Л., 1985. С. 160-182; Григорьев А. П. Ярлык Мухаммеда Бюлека от 1379 г. митро­политу Михаилу (реконструкция содержания) // Историо­графия и источниковедение истории стран Азии и Африки. СПб., 2000. Вып. 19. С. 102-103.

156 История Сибири. М., 1969. Т. 1. С. 364.

157 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 5. С. 554.

158 История Сибири. М., 1968. Т. 2. С. 26-27.

159 Ср.: Зуев Ю., Кадырбаев А. Поход Ермака в Сибирь: тюрк­ские мотивы в русской теме // Вестник Евразии. М., 2000. № 3. С. 53.

160 Ахмедов Б. А. Государство кочевых узбеков. М., 1965. С. 42-44.

161 Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992. С. 224-250.

162 Бартольд В. В. Сочинения. Т, 5. С. 134.

163 Пугагенкова Г. А. Искусство Афганистана. Три этюда. М., 1963. С. 221.

164 Семенов А. А. Портреты эпохи Навои. Ташкент, 1940. С. 12-13.

165 Веселовский Я. И. Подробности смерти узбекского хана Мухаммеда Шейбани. М., 1897. С. 3-11.

166 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 8. С. 138.

167 Акимушкин О. Ф. Библиотека Шибанидов в Бухаре XVI в. // Известия АН Республики Таджикистан, серия: востоковеде­ние, история, филология. 1992. № 1. С. 14-23; Акимуш­кин О. Ф. Средневековый Иран. Культура, история, филоло­гия. СПб., 2004. С. 368-383.

168 Семенов А. А. Культурный уровень первых Шейбанидов// Советское Востоковедение. М., 1956. Т. 3. С. 51-59.

169 Болдырев А. Я. Зайнаддин Васифа. Таджикский писатель XVI в. (Опыт творческой биографии). Изд. 2. Душанбе, 1989.

170 Алексеев А. К. Средняя Азия при Аштарханидах в XVII-XVIII вв. (по персоязычному историческому сочинению «Бахр ал-асрар»): Автореф. дис. к. и. н. СПб., 2004.

171 Болдырев А. Я. Зайнаддин Васифа. Таджикский писатель XVI в. (Опыт творческой биографии). Изд. 2. Душанбе, 1989. С. 225.

172 Тhe travels and adventures of the Yurkish Admiral Sidi Ali Reis in India, Afganistan, Central Asia and Persia during the years 1553-1556. London, 1889; Кушева Е.Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. Вторая половина XVI-30-е годы XVII века. М., 1963. С. 184-185.

173 Веселовский Н. И. Очерк историко-географических сведений о Хивинском ханстве от древнейших времен до настоящего. СПб., 1877. С. 161, прим. 2.

174 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 3. С. 257-259.

175 Веселовский Н. И. Очерк историко-географических сведений о Хивинском ханстве от древнейших времен до настоящего. СПб., 1877; Ерофеева И. В. Казахские ханы и ханские дина­стии в XVIII - середине XIX вв. // Культура и история Цен­тральной Азии и Казахстана: проблемы и перспективы исследования. Алматы, 1997.

176 Ахмедов Б. А. История Балха (XVI - первая половина XVIII в.). Ташкент, 1982. С. 75-121.

177 Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992. С. 296-302.

178 Бартольд В. В. Сочинения. Т. 5. С. 187-188.

179 Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. Ч. 2. СПб., 1864. С. 486-487.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

ИСТОЧНИКИ

Спойлер (раскрыть)

A6д ал-Карим Бухари — Histoire de I'Asie Centrale (Afghanistan, Boukhara, Khiva, Khoqand) depuis les dernieres annees du regne de Nadir Chah (1153), Jusquen 1233 de 1'Hegire (1740-1818) par Mir Abdoul Kerim Boukhary. Publiee, traduite et annotee par Charles Schefer. T. I. Texte Persan. Boulaq, 1290/1873-1874.

A6y-л-Гази — Histoire de Mongols et des Tatares par Aboul-Chazi Bfihadour Khan / Publiite par Le Baron Desmaisons. T. 1. Texte. St.-Petersbourg, 1871.

Aлтан Тобчи — Лубсан Дабзан. Алтан тобчи («Золотое сказание»)/ Пер. с монгол., введение, комент. и прил. Н.П. Шастиной. М., 1973.

aл-Axapи — Aбу Бакр фл-Кутби ал-Ахари. Тарих-и Шейх Увейс (История шейха Увейса). Баку, 1984.

Axcaн ат-таварих — A chronica of the early Safawis being [Nol. XII of] the Ahsanut-tawarikh of Hasan-i-Rumlu. Vol. II (English translation). Translated by C. N. Seddon. Boroda, 1934.

Бабур-наме, 1857 — Бабер-намэ или Записки Султанам Бабера. Изданы в подлинном тексте Н. Ильинским. Казань,1857.

Бабур-наме, 1958 — Бабур-наме. Записки Бабура/ Пер. М.Салье. Ташкент, 1958.

Бабур-наме, 1995 — Zahir al-Din Muhammad Babur. Babur-nama (Vaqayi) / Critical edition by Eiji Mano. Kyoto Syokado, 1995.

Бахр ал-асрар — Махмуд ибн Вали. Бахр ал-асрар фи манакиб ал-ахийар. Т.6. Ч. 2-3. Фотокопия рукописи Джупрабека (СПбФ ИВ РАН, ФВ 82); Т.6. Ч.4, ксерокопия рукописи библиотеки «Индия Офис», № 1496, Англия.

Бap6apo — Барбаро и Контарини о России. К истории итало-русских связей в XV b. / Bступ.статья, подгоовка текста, перевод и коммент. Е.Ч. Скржинской. Л.,1971.

Вардан — История монголов по армянским источникам / Пер.и объяснения К.П. Паиканова. СПб., 1873. Вып.1. (Извлечения из трудов Вардана, Стефана Орбелиана и коннетабля Смбата).

Герберштейн — Герберштейн Сигизмунд. Записки о Московии /Пер. c нем. А.И.Малеина и А.В.Назаренко. Вст.ст.А.Л.Хорошкевич. Под ред. В.Л.Янинa. M., 1988.

Геродот — Геродот. Истоприя в девяти книгах / Пер. и примеч. Г.А.Стратановского. Л., 1972.

Дженкинсон — Дженкинсон А. Путешествие в Среднюю Азию // Английские путеншественники в Московском государстве в ХVI BeKe / Пер.с анг. Ю.В.Готье. М, 1937.

Джувайни, изд.. — The Tarikh-i-Jahan-Gusha of Ala ud-Din Ata Malik-i Juwaini (Composed in A. H. 658 A. D. 1260) / Edited by Mirza Muhammad ibn Abdul-Wahhab-i-Qazwini. Leyden; London, 1912, 1916. Part 1-2.

Джувайни, nep. — The History of the World-Conqueror by Ala-ad-Din Ata-Malik Juvaini / Transl. from the text of Mirza Muhammad Qszwini by John Andrew Boyle. Vol. 1-2. Manches­ter, 1958.

Джузджани — Tabskat-i-Nasiri: A General History of the Mu-hsmmsdsn dynssties of Asia, including Hindusten — from A. H. 194 (810 A. D.), to A.H. 658 (1260 A. D.)... by the Maulana Minhay ud-Din Abu Umar-i-Usman / Transl. from original Persian Manuscripts. By Raverty. London, 1861. Vol. 1-2.

Зубдат ал-асрар — Абдалах ибн мухаммад ибн али Насраллахи. Зубдат ал-асрар. Рукопись D 104. СПбФ ИВ РАН.

Ибн Арабшах — Ahmed ibn Arabshah. Tamerlane or Timur the Great Amir / Transl. by J. H. Sanders. London, 1936.

Ибн Бaттута — Ибрагимов И. Ибн Баттута и его путешествия по Средней Азии, М.,1988.

Ибн Рузбихани (cм. Михман-наме).

Иордан де Северак — После Марко Поло: Путешествия заадных чужеземцев в страны Трех Индий / Пер. с лат. и староитал.яз., вступит.статья и прим. Я.М.Света. M., 1968. (Путешествия по странам Востока).

Искандар Мунши — Искандар Мунши. Тарих-и аламарай-и Аббаси. Рукопись С 444. СПбФ ИВ РАН .

История дома Чингисова — История первых четырех ханов из дома Чингисова. Переведено с китайского монахом Иакинфом. Спб., 1829.

История Ябалахи — История маар Ябалахи III и раббан Саумы / Пep., предисл . и коммент. Н.В.Пигулевской. M., 1958.

Кадир-Али-бий — Сборник летописей. Татарский текст с русским предисловием // Библиотека восточных историков, издавае­мая И. Березиным. Казань, 1854. Т. 2. Ч. 1.

ал-Калкашанди — Григорьев А. П., Фролова О. Б. Географическое описание Золотой Орды в энциклопедии ал-Калкашанди// Золотая Орда и ее наследие. Тюркологический сборник 2001. М., 2002.

Киракос Гандзакеци — Киракос Гандзакеци. История Армении / Пер. с др.-арм., пред, и комментарий Л. А. Ханларян. М., 1976. (Памятники письменности Востока)

Коран — Коран/Пер. и коммент. И. Ю. Крачковского. Изд. вто­рое. М., 1986.

Лунный свет — Румянцев Г. Н. «Лунный свет» — история Раб-Джам Зая-Пандиты (перевод с ойратского). Ч. 2 // Архив востоковедов. СПбФ ИВ РАН. Р. I, оп. 3, N 44.

Марко Поло — Книга Марко Поло / Пер. старофр. текста И. П. Ми­наева; Ред. и вступ. ст. И. П. Магидовича. М., 1956.

Материалы, 1933 — Материалы по истории Узбекской, Таджик­ской и Туркменской ССР. Часть 1. Л., 1933.

Материалы, 1955 — Материалы объединенной научной сессии, посвященной истории Средней Азии и Казахстана в дооктябрский период. Ташкент, 1955.

Материалы, 1988 — Материалы по истории Средней и Цент­ральной Азии Х-Х1Х вв. Ташкент. 1988. Махмуд ибн Вали — см. Бахр ал-асрар.

Мир Мухаммад Амин-и Бухари. Убайдулла-наме. Перевод с тад­жикского с примечаниями А. А. Семенова. Ташкент, 1957.

Михман-наме, изд. — Mehman-name-ye Bokhara by Fazlollah ibn Ruzbehan Khonji. Ed. By Manoochehr Sotoodeh. Tehran, 1962.

Михман-наме, пер. — Фазлаллах ибн Рузбихан Исфахани. Мих-ман-наме-йи Бухара (Записки бухарского гостя) / Пер., предисл. и примеч. Р. П. Джалиловой. Под редакцией А. К. Арен-дса. М., 1976.

Муизз ал-ансаб. — Муизз ал-ансаб. Рукопись, Париж, Нацио­нальная библиотека, Р. 67.

Мунтахаб ат-Таварих — Extraits du Muntakhab al-Tavarikh-I Muini (Anonyme d`Iskandar) / Publies par Jean Aubin. Teheran, 1957.

Мусаххир ал-билад — Мухаммад-Йар ибн Араб Катаган. Мусах-хир ал-билад. Рукопись С 465. СПбФ ИВ РАН.

Мустафа Салоники — Мустафа Саланики. Тарих-и Саланики. Рукопись С 565. СПбФ ИВ РАН.

Мухаммад Аваз — Мухаммад Аваз. Зийа ал-кулуб. Рукопись А1615. СПбФ ИВ РАН.

Мухаммад ибн Хиндушах — Мухаммад ибн Хиндушах Нахчива-ни. Дастур ал-катиб фи тайн ал-маратиб // Архив востокове­дов, СПбФ ИВ РАН, ф. 52, оп. N 14, тетрадь 10.

Мухаммед Салих — Мухаммед Салих. Шейбани-намэ. Джагатай-ский текст. Посмертное издание проф. П. М. Мелиоранского. Под наблюдением и с предисловием А. Н. Самойловича. СПб., 1908.

Мухаммед Юсуф Мунши — см. Муким-ханская история.

Мэн-да бэй-лу — Мэн-да бэй-лу («Полное описание монголо-татар»). Факсимиле ксилографа. Пер. с кит., введение, ком-мент, и прилож. Н. Ц. Мункуева. М., 1975.

ан-Насави — Шихаб ад-Дин Мухаммад ан-Насави. Сират ас-султан Джалал ад-Дин Манкбурны (Жизнеописание султана Джалал ад-Дина Манкбурны) / Изд. критич. текста, пер. с араб., пред., коммент., прим. и указатели 3. М. Буниятова. М., 1996.

Нусрат-наме —Таварих-и гузида-йи нусрат-наме. Рукопись В 745. СПбФ ИВ РАН.

Нусрат-наме, изд. — Таварих-и гузида — Нусрат-наме. Исследо­вание, критич. текст, аннотированное оглавление А. М. Акра-мова. Ташкент, 1967.

Рашид ад-Дин — Сборник летописей. Т. I. Кн. 1 / Пер. с перс. Л. А. Хетагурова. Ред. и примеч. А. А. Семенова; Т. I. Кн. 2 / Пер. с перс. О.И.Смирновой. Примеч. Б.И.Панкратова и О. И. Смирновой. Ред. А. А. Семенова. М.; Л., 1952; Т. II / Пер. с персид. Ю. П. Верховского, прим. Ю..П. Верховского и Б. И. Панкратова, ред. И. П. Петрушевского. М.; Л., 1960; Т. III / Пер. с перс. А. К. Арендса под ред. А. А. Ромаскевича, Е. Э. Бертельса и А. Ю. Якубовского. М.; Л., 1946.

Рук Гонсалес де Клавихо — Руи Гонсалес де Клавихо. Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура (1403-1406)/ Пер. со староиспанск., пред, и коммент. И. С. Мироковой. М., 1990.

Сахаиф ал-ахбар — Мунаджжим-баши Дервиш Ахмат. Сахаиф ал-ахбар. Мутерджими Надим Афанди. Стамбул, 1285 (1868-1869). Т. 1-3.

Сейфи Челеби — Сейфи Челеби. Таварих. Рукопись Лейденского ун-та. № 917.

Сокровенное сказание — Козин С. А. Сокровенное сказание. Мон­гольская хроника 1240 г. под названием Моngrol-un niruca tobciyan. Юань Чао би ши. Монгольский обыденный избор­ник. Введение, перевод, тексты, глосарии. М.; Л., 1941. Т. I.

Статейный список — Статейный список пребывания в Туркеста­не, в Хиве и в Бухаре казаков Федора Скибина и Матвея Трошина // Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографической комиссией. СПб., 1867. Т. 10.

Тарих-и бихан — Тарих-и бихан, анонимного автора. Рукопись С 458. СПбФ ИВ РАН.

Тарих-и джахан-ара — Тарих-и джахан-ара муаллиф Казн Ахмад Гаффари Казвини. Тегеран, 1342/1963.

Тарих-и Муким-хани — Мухаммед Юсуф Мунши. Муким-ханс-кая история / Пер. с тадж., предисл., примеч. и указ. А. А. Се­менова. Ташкент, 1956.

Тарих-и Рашиди — Мирза (Мухаммад) Хайдар Дуглат. Тарих-и Рашиди. Рукопись В 648. СПбФ ИВ РАН.

Тарих-и Рашиди, пер. — The Tarikh-I Rashidi of Mirza Muhammad Haidar, Dughlat. The translation by E. Denison Ross. London. 1985.

Тарих-и Рашиди, 1996 — Мирза Мухаммад Хайдар. Тарих-и Ра­шиди / Введ., пер. с перс. А. Урунбаева, Р. П. Джалиловой, Л. М. Епифановой. Ташкент, 1996.

Тарих-и Хайдари — Хайдар ибн Али Хусайн Рази. Тарих-и Хайдари. Рукопись Государственной Публичной библиотеки, СПб., ПНС 230.

Тахир Мухаммад — Тахир Мухаммад. Раузат ат-тахирин. Руко­пись С 400. СПбФ ИВ РАН.

Умдат ат-таварих — ал-Хаджж Абд ал-Гаффар Кирими. Умдат ат-таварих, Стамбул, 1343/1924-25.

Фирдаус ал-икбал — Shir Muhammad Mirab Munis and Muhammad Riza Mirab Agahi. Firdaws al-iqbal. History of Khorezm. Ed. Bt Yyury Bregel. Leyden;New York; Kobenhawn; Koln, 1988.

Хабиб ас-сийар — Хондамир. Хабиб ас-сийар фи ахбар афрад ал-башар. Рукопись В 78. СПбФ ИВ РАН.

Хамдаллах Казвини — Хамдаллах Мусгауфи Казвини. Зайл-и Тарих-и гузида (Дополнение к «Избранной истории») / Вступ. ст., пер. с перс., примеч. и указ. М. Д. Кязимова и В. 3. Пириева. Баку, 1986.

Хасан-бек Румлу — A Chronicle of the Early Safawis being the Ahsanut-Tawarikh of Hasan-I Rumlu. Vol. 1. Persian Text. Baroda, 1931.

Хафиз-и Таныш — Хафиз-и Таныш. Шараф-наме-йи шахи. Руко­пись В 88. СПбФ ИВ РАН.

Хафиз-и Таныш, пер. — Хафиз-и Таныш ибн Мир Мухаммад Бухари. Шараф-нама-йи шахи (Книга шахской славы) / Пер. с перс., введение, примеч. и указ. М. А. Салахетдиновой. Ч. 1. М., 1983; Ч. 2. М., 1989.

Хэй-да ши-люе — «Краткие сведения о черных татарах» Пэн Да-я и Сюй-Тина / Публ. и коммент. Линь Кюн-и и Н. Ц. Мун-куева // Проблемы востоковедения. М., 1960. N 5.

Хроника — Шах-Махмуд ибн Мирза Фазил Чурас. Хроника / Критический текст, пер., коммент., исслед. и указ. О. Ф. Акимушкина. М., 1976.

Чингиз-номе — Утемиш-хаджи. Чингиз-наме / Факсимиле, пер., транскр., текстол. примеч., исслед. В. П. Юдина. Алма-Ата, 1992.

Шаджарат ал-атрак —The Shajrat ul Atrak, or Genealogical tree of the Turks and Tatars. Translated and abridged by Col. Miles. London, 1838.

Шейбаниада — Шейбаниада. История монголо-тюрков на джагатайском диалекте, с переводом, примечаниями и приложени­ями, изданная И. Березиным // Библиотека восточных исто­риков, издаваемая И. Березиным. Казань, 1849. Т. 1.

Шильтбергер — Путешествия Ивана Шильтбергера по Европе, Азии и Африке с 1394 по 1427год/ Пер. с немецкого и снабдил примеч. Ф.К. Брун/у Зап. Имп. Новоросийского университета. Одесса, 1864. Год 1. Т. I. Вып 1-2.



LT (Liber Tartarorum) — Giovanni di Plan di Carpine. Storia dei Mongoli / Ed. critica del testo latino a cura di E. Menesto; trad. italiana a cura di M. C. Lungarotti e note di P. Daffina; introduzione di L. Petech; studi storico-filologici di C. Leonardi, M. C. Lungarotti, E. Menesto. Spoleto, 1989. Text, pp. 227-333. (Пер. с лат. С.В. Аксенова и А.Г. Юрченко)

HT (Hystoria Tartarorum) — Христианский мир и «Великая Монгольская импеия». Материалы францисканской миссии 1245 года. «История Тартар» Ц. де Бридиа / Пер. с лат. С.В. Аксенова и А.Г. Юрченко.Спб, 2002.

Itinerarium — Sinica Franciscana, vol. I: Itinera et relationes Fratrum Minorum saeculi XIII et XIV. Collegit, ad finem codicum redegit et adonavit P. Anastasius Van Den Wyngaert 0. F. M., Quaracchi-Firenze, 1929, pp. 164-332. (Пер. с лат. С.В. Аксенова и А.Г. Юрченко)

Simon de Saint-Quentin — Simon de Saint-Quentin. Histoire des Tartar; Publiee par Jean Richard. Paris, 1965. (Пер. с лат. С.В. Аксенова и А.Г. Юрченко).

Одорик де Порденоне — Sinica Franciscana, vol. I: Itinera et relations Fratrum Minorum saeculi XIII et XIV. Collegit, ad fidem codicuai redegit et adnotavit P. Anastasius Van Den Wyngaert O. F. M, Quaracchi - Firenze, 1929. P. 413-495.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

БИБЛИОГРАФИЯ

Спойлер (раскрыть)

Абдураимов М А. Очерки аграрных отношений в Бухарском хан­стве в XVI - первой половине XIX века. Т. I. Ташкент, 1966.

Абусеитова М. X. «Ахсан ат-таварих» Хасан-бека Румлу как ис­точник по истории Казахских ханств // Письменные па­мятники и проблемы истории культуры народов Востока. XII годичная научная сессия ЛО ИВ АН СССР. Ч. 1. М., 1977.

Абусеитова М. X. Из истории казахско-среднеазиатских отноше­ний: события 1598-1599 годов // Казахстан в эпоху феода­лизма. (Проблемы этнополитической истории). Алма-Ата, 1981.

Абусеитова М. X. Из истории внешнеполитических связей Казахского ханства с соседними государствами во второй половине XVI в. // Казахстан, Средняя и Центральная Азия в ХУ1-ХУШ вв. Алма-Ата, 1983.

Абусеитова М. X. Казахское ханство во второй половине XVI века. Алма-Ата, 1985.

Абусеитова М. X. Казахстан и Центральная Азия в ХУ-ХУП вв.: история, политика, дипломатия. Алматы, 1998.

Акимушкин О. Ф. К вопросу о внешнеполитических связях Могольского государства с узбеками и казахами в 30-х годах XVI в. — 60-х годах XVII в. // Палестинский сборник. М.; Л., 1970. Т. 21.

Акимушкин О. Ф. Комментарии к книге: Шах-Махмуд ибн Мирза Фазил Чурас. Хроника. М., 1976.

Акимушкин О. Ф. Хронология правителей восточной части Чагатайского улуса (линия Туглук-Тимур-хана) // Восточный Туркестан и Средняя Азия. История. Культура. Связи. М., 1984.

Акимушкин О. Ф. Библиотека Шибанидов в Бухаре XVI в. // Из­вестия АН Республики Таджикистан, серия: востоковедение, история, филология. 1992. N 1.

Акимушкин О. Ф. Средневековый Иран. Культура, история, фи­лология. СПб., 2004.

Алексеев А. А. Старое и новое в языке Радищева // XVIII век. Л., 1977. Сб. 12.

Андреев И, Г. Описание Средней орды киргиз-кайсаков. Составле­ние, транскрипция скорописи XVIII в., специальное редакти­рование текста и комментарии И. В. Ерофеевой. Алматы, 1998.

Аннинский С. А. Известия венгерских миссионеров ХШ-Х1У вв. о татарах и Восточной Европе // Исторический архив. М.; Л., 1940. Т. 3.

Арсланова А. А. Остались книги от времен былых... (Персидские исторические сочинения монгольского периода по истории народов Поволжья). Казань, 2002.

Ахинжанов С. М. Кыпчаки в истории средневекового Казахста­на. Алма-Ата, 1989.

Ахинжанов С. М. Хорезм и Дешт-и Кыпчак в начале XIII в. (о месте первого сражения армии хорезмшаха с монголами) // Взаи­модействие кочевых культур и древних цивилизаций. Алма-Ата, 1989.

Ахмедов Б. А. Государство кочевых узбеков. М., 1965.

Ахмедов Б. А. История Балха (XVI - первая половина XVIII в.). Ташкент, 1982.

Ахмедов Б. А. О времени и обстоятельствах смены на рубеже XVI-XVII вв. династии Шейбанидов Аштарханидами // Вос­точное историческое источниковедение и специальные исто­рические дисциплины. Вып. 2. М., 1994.

Байпаков К. М. Средневековая городская культура Южного Ка­захстана и Семиречья. Алма-Ата, 1986.

БартольдВ.В. Сочинения. М., 1963-1977. Т. 1-9.

Бартольд В. В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия. Часть 1. Тексты. СПб., 1898.

Басин В. Я. Россия и Казахские ханства XVI-XVIII вв. (Казах­стан в системе внешней политики Российской империи). Алма-Ата, 1971.

Бернье Ф. История последних политических переворотов в го­сударстве Великого Могола / Предисл. А. Пронина, пер. с франц. Б. Жуховецкого и М. Томара. М.; Л., 1936.

Богатова Г. А. Золотая Орда // Русская речь. 1970. N 1.

Бойл Дж. Э. Посмертный титул Бату-хана // Тюркологический сборник 2001. Золотая Орда и ее наследие. М., 2002.

Болдырев А. Н. Зайнаддин Васифа. Таджикский писатель XVI в. (Опыт творческой биографии). Душанбе, 1989. Изд. 2-е.

Босворт К. Э. Мусульманские династии: Справочник по хроно­логии и генеалогии / Пер. с англ, и примеч. П. А. Грязневича. М., 1971.

Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений: В 5 т. Алма-Ата, 1985.

Васильев Д. Д., Горелик М. В., Кляшторный С. Г. Формирова­ние имперских культур в государствах, созданных кочев­никами Евразии // Из истории Золотой Орды. Казань, 1993.

Васильева Е. И. Термины «таифе», «ашират» и «кабиле» в со­чинении Шараф-хана Бадлиси «Шараф-наме» // Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. Л., 1969.

Вельяминов-Зернов В. В. Монеты бухарские и хивинские. СПб., 1859.

Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о Касимовских царях и царевичах. СПб., 1863-1864. Ч. 1-2.

Вернадский Г. В. Золотая Орда, Египет и Византия в их взаимо­отношениях в царствование Михаила Палеолога // Сб. статей по археологии и византиноведению, издаваемый семинарием им. Н. П. Кондакова. «Seminarium Kondakovianum». I. Прага, 1927.

Вернадский Г. В. О составе Великой Ясы Чингис-хана. С при­ложением главы о Ясе из истории Джувейни в переводе В. Ф. Минорского. Вruxelles, 1939.

Вернадский Г. В. Монголы и Русь. Тверь, М., 1997.

Веселовский Н. И. Очерк историко-географических сведений о Хивинском ханстве от древнейших времен до настоящего. СПб., 1877.

Веселовский Я. И. Подробности смерти узбекского хана Мухам­меда Шейбани. М., 1897.

Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм. Л., 1934.

Волков И. В. Столицы Золотой Орды во внешних источниках // Научное наследие А. П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. М., 2000.

Ворожейкина 3. Я. Доисламские верования киргизов в XVI в. (по рукописи «Зия ал-Кулуб») // Вопросы филологии и истории стран советского и зарубежного Востока. М., 1961.

Ворожейкина 3. Я. Диван Маничихри // Письменные памятники Востока. М., 1971.

Гафуров А. Имя и история. Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков: Словарь. М., 1987.

Гафуров Б. Г. Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история. М., 1972.

Гафуров Б. Г.. Мирошников Л. И. Изучение цивилизаций Цент­ральной Азии (опыт международного сотрудничества по про­екту ЮНЕСКО). М., 1976.

Горский А. А. Москва, Тверь и Орда в 1300-1339 годах // Вопро­сы истории. 1995. N 4.

Григорьев А. П. Использование древнемонгольского института «эден» в практике наследования отцовского юрта // Обще­ственные науки в Узбекистане. 1972. Вып. 7.

Григорьев А. П. Монгольская дипломатика ХШ-ХУвв.: (Чингизидские жалованные грамоты). Л., 1978.

Григорьев А. П. Золотоордынские ханы 60-70-х годов XIV в.: Хронология правления // Историография и источниковеде­ние истории стран Азии и Африки. Л.. 1983. Вып. 7.

Григорьев А. П. Шибаниды на золотоордынском престоле // Уче­ные записки ЛГУ, N 417. Серия востоковедческих наук. Вып. 27. Востоковедение 11. Л., 1985.

Григорьев А. П. Ярлык Мухаммеда Бюлека от 1379 г. митрополи­ту Михаилу (реконструкция содержания)// Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. СПб., 2000. Вып. 19.

Григорьев А. П., Фролова О. Б. Географическое описание Золотой Орды в энциклопедии ал-Калкашанди // Золотая Орда и ее наследие. Тюркологический сборник 2001. М., 2002.

Грюнебаум Г. Э. Классический ислам. Очерк истории (600-1258) / Пер. с анг. И. М. Дижура. М., 1986.

Дмитриев С. В. Версии коронации Темучина с точки зрения политической логики: I. Теб-Тенгри// Моngolica III. СПб., 1994.

Дмитриев С. В. Ритуальная трапеза — жертва — социальная иерархия в политической культуре тюрко-монгольских ко­чевников // Животные и растения в мифоритуальных системах. Материалы научной конференции. Октябрь 1996 г. СПб., 1996.

Дмитриев С. В. Отказ от власти как культурно-политическое явление (к постановке проблемы) // Этнические аспекты вла­сти. СПб., 1995.

Дмитриев С. В. Феномен дуумвирата и его оценки в полити­ческой культуре кочевников Евразии (к постановке пробле­мы) // Языки, духовная культура и история тюрков: тради­ции и современность / Труды международной конференции в 3-х томах. 9-13 июнь 1992. Казань. М., 1997. Т. 3.

Дмитриев С. В. Версии коронации Темучина с точки зрения по­литической логики: II. Ван-хан // Моngolica IV. СПб., 1998.

д'Оссон К. История монголов От Чингиз-хана до Тамерлана. Чингиз-хан / Пер. и предисл. проф. Н. Козьмина. Иркутск, 1937. Т. I.

Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII -XIV вв. М., 1985.

Ерофеева И. В. Казахские ханы и ханские династии в XVIII -середине XIX в. // Культура и история Центральной Азии и Казахстана: проблемы и перспективы исследования. Алматы,1997.

Ерофеева И. В. Хан Абулхайр: полководец, правитель и политик. Алматы, 1999.

Жагварал Я. Аратство и аратское хозяйство. Улан-Батор, 1974.

Зайонгковский А. «Летопись Кипчакской Степи» (Таварих-и Дешт-и Кипчак) как источник по истории Крыма // Восточ­ные источники по истории народов Юго-Восточной и Цент­ральной Европы. М., 1969. Вып. 2.

Зайцев И. В. К истории книжной культуры в Джучидских госу­дарствах // Восточный архив. М., 2000. N 4-5. Зайцев И. В. Описание Сибирского ханства в космографии деф-тердара Сейфи Челеби (вторая половина XVI в.) // Зай­цев И. В. Между Москвой и Стамбулом. Джучидские государ­ства, Москва и Османская империя (начало XV- первая по­ловина XVI вв.). Очерки. М., 2004.

Зимин Л. Подробности смерти Тимура // Тамерлан. Эпоха. Лич­ность. Деяния. М., 1992.

Зимони И. Первый монгольский рейд на Волжскую Булгарию / Пер. с англ. А. А. Арслановой // Из истории Золотой Орды, Казань, 1993.

Златкин И. Я. История Джунгарского ханства. 1635-1758. М., 1983.

Зуев Ю., Кадырбаев А. Поход Ермака в Сибирь: тюркские моти­вы в русской теме // Вестник Евразии. М., 2000. N 3.

Ибрагимов С. К. Еще раз о термине казах // Новые материалы по древней и средневековой истории Казахстана. Алма-Ата, 1960.

Известие о песошном золоте в Бухарии // Сочинения и перево­ды, к пользе и увеселению служащие. Февраль, 1760 года.

Ислам: Энциклопедический словарь. М., 1991.

История Казахской ССР. С древнейших времен до наших дней. В пяти томах. Алма-Ата, 1979. Т. 2.

История Казахстана с древнейших времен до наших дней (очерк). Алматы, 1993.

История Киргизской ССР. Т. 1. С древнейших времен до середи­ны XIX в. Фрунзе, 1984.

История Сибири с древнейших времен до наших дней. В пяти томах. Т. 1-2. Л., 1968.

Источниковедение истории Улуса Джучи (Золотой Орды). От Калки до Астрахани. 1223-1556. Казань, 2002.

Исхаков Д. Сеиды в позднезолотоордынских татарских государ­ствах// Таtaricа: Звездный час татарской истории. Казань, 1997. N 1.

Кадырбаев А. Ш. Китайские источники эпохи Юань о государ­ственности кочевников средневекового Казахстана (XII - на­чало XIII в.) // Общество и государство в Китае. М., 1986. 4.2.

Кадырбаев А. Ш. Казахстан в эпоху Чингис-хана и его преемни­ков. ХН-Х1У века // Актуальные проблемы истории Казах­стана. Алма-Ата, 1992.

Кадырбаев А. Ш. Очерки истории средневековых уйгуров, джа-лаиров, найманов и кереитов. Алматы, 1993.

Калмыков И. X., Кереитов Р. X., Сикалиев А. И. Ногайцы. Истори-ко-этнографический очерк. Черкесск, 1988.

Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992.

Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. Государства и народы евразий­ских степей. Древность и средневековье. СПб., 2000.

Котвиг В. Л. Из поучений Чингис-хана / Пер. с монг. // Восток. М.; Пг., 1925. Кн. 3.

Кравцова М. Е. Жизнеописание Сына Неба Му: Вопросы и про­блемы // Петербургское востоковедение. 1992. Вып. 2.

Крамаровский М. Г. О доблести и пряжке у Чингизидов (в свя­зи с новой находкой воинского пояса первой половины XIII в.) // Эрмитажные чтения. Тезисы докладов. СПб., 1999.

Крамаровский М. Г. Рах Моngolica и восточное серебро XIII-XIV вв. // Эрмитажные чтения памяти Б. Б. Пиотровского. СПб., 2000.

Крамаровский М. Г. Золото Чингисидов: культурное наследие Золотой Орды. СПб., 2001.

Крамаровский М. Г. Символы власти у ранних монголов. Золото-ордынские пайцзы как феномен официальной культуры// Золотая Орда и ее наследие. Тюркологический сборник 2001. М., 2002.

Кривошеев Ю. В. Русь и монголы. Исследование по истории Се­веро-Восточной Руси ХП-Х1У вв. СПб., 2003.

Кумеков Б. Е. Об этнонимии кыпчакской конфедерации Западно­го Дешт-и Кыпчака XII - начала XIII в. // Изв. НАН Респуб­лики Казахстан. (Сер. общественных наук.) 1993. N1.

Кушева Е. Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией.

Вторая половина XVI - 30-е годы XVII века. М., 1963.

Кычанов Е. И. Монголы в У1-УШ вв. // Дальний Восток в сред­ние века. Новосибирск, 1980.

Кычанов Е. И. Жизнь Темучина, думавшего покорить мир. Чин­гиз-хан: личность и эпоха. Бишкек, 1991.

Кычанов Е. И. Кешиктены Чингис-хана (о месте гвардии в госу­дарствах кочевников) // Моngolica. К 750-летию «Сокровен­ного сказания». М., 1993.

Кычанов Е. И. Чингис-хан // Кунсткамера. Этнографические тет­ради. СПб., 1995. Вып. 7. Кычанов Е. И. Кочевые государства от гуннов до маньчжуров. М., 1997.

Кычанов Е. И. «История династии Юань» («Юань-Ши») о Золо­той Орде // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Вып. 19. СПб., 2000.

Кычанов Е. И. Сведения из «Истории династии Юань» («Юань-ши») о Золотой Орде // Источниковедение истории Улуса Джучи (Золотой Орды). От Калки до Астрахани. 1223-1556. Казань, 2002.

Левшин А. И. Описание киргиз-каисацких, или киргиз-казачьих, орд и степей. СПб., 1832. Ч. 1-3.

Левшин А. И. Описание киргиз-казацких, или киргиз-каисацких, орд и степей. Алматы, 1996.

Леонтовиг Ф. И. К истории права русских инородцев. Древний монголо-калмыцкий или ойратский устав взысканий (Цаад-жин-Бичик). Одесса, 1879.

Лэн-Пулъ С. Мусульманские династии. Хронологические и гене­алогические таблицы с историческими сведениями / Пер. с англ, с примеч. и допол. В. В. Бартольда. СПб., 1899.

Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Область сибирских кир­гиз, составил полковник генштаба Красовский. СПб., 1869. Ч. 1-2.

Машрапов Т. Т. Сведения о кыргызах в «Силсалат ас-салатин» Мир Тухаммад Салима // Тезисы докладов и сообщений Меж­республиканской научной конференции, посвященной памя­ти В. А. Ромодина. Бишкек, 1991.

Миллер Г. Ф. История Сибири. М.; Л., 1937. Т. 1.

Мингулов Н. Я. К некоторым вопросам изучения истории Ак-Орды // Казахстан в эпоху феодализма. Алма-Ата, 1981.

Митрошкина А. Г. Термин «Золотая Орда» // Труды Иркутско­го гос. ун-та. Иркутск, 1968. Т. 65. Вып. 4. Серия языко­знание.

Михайленко С. В. Противостояние монголов Ирана и Золотой Орды в Малой Азии: (по сведениям византийских истори­ков) II Материалы научной сессии Волгоградского гос. ун-та. Волгоград, 2001. Вып. 3. История.

Моисеев В. А. Джунгарское ханство и казахи ХУП-ХУШ вв. Алма-Ата, 1991.

Мукминова Р. Г. К истории аграрных отношений в Узбекистане XVI в. По материалам «Вакф-наме». Ташкент, 1966.

Мункуев Я. Ц. Китайский источник о первых монгольских ханах. Надгробная надпись на могиле Елюй Чу-цая. Перевод и ис­следование. М., 1965.

Мункуев Я. Ц. Заметки о древних монголах // Татаро-монголы в Азии и Европе. Сборник статей. М., 1970.

Мыськов Е. П. Политическая история Золотой Орды (1236—1313). Волгоград, 2003.

Мюллер А. История ислама. От мусульманской Персии до паде­ния мусульманской Испании / Пер. с нем. М., 2004.

Нестеров А. Г. Государства Шейбанидов и Тайбугидов в Западной Сибири в Х1У-ХУ1 вв.: археология и история. АКД. М., 1998.

Нестеров А. Г. Формирование государственности у тюркских на­родов Урала и Западной Сибири в Х1У-ХУ1 вв. // Дешт-и Кипчак и Золотая Орда в становлении культуры евразийских народов. М., 2003.

Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. СПб., 1773. Ч. 1.

Панкратов Б. И. Об этимологии титула «Чингис»/ Страны и народы Востока. Вып. XXVI. Средняя и Центральная Азия. М.. 1989. Кн. 3.

Паноженко Е. А. Политический строй ногайцев в XV - середине XVII в. II Известия АН Туркменской ССР. Серия обществен­ных наук, N 6, 1987.

Пантусов Я. Город Алмалык и мазар Туглук-Тимур-хана // Кауфманский сборник. СПб., 1910.

Петров П. Я., Кошевар В. Г. Клад N 4 из Киргизии (Фракции дирхема реформы Мас'уд-бека) // Древности Поволжья и других регионов. Вып. V. Нумизматический сборник. Т. 4. М., 2004.

Петров П. Я. Очерки по нумизматике монгольских государств ХШ-Х1У веков. Нижний Новгород, 2003.

Петрушевский И. П. Земледелие и аграрные отношения в Иране ХШ-Х1У веков. М.; Л., 1960.

Петрушевский И. П. Поход монгольских войск в Среднюю Азию в 1219-1224 гг. и его последствия // Татаро-монголы в Азии и Европе. Сб. ст. М., 1970.

Плигузов А. И. Текст-кентавр о сибирских самоедах. М., 1993.

Полубояринова М. Д. Русские люди в Золотой Орде. М., 1978.

Пугагетова Г. А. Искусство Афганистана. Три этюда. М., 1963.

Пигулевская Я. В., Якубовский А. Ю„ Петрушевский И. П., Стро­ева Л. В., Беленщкий А. М. История Ирана с древнейших вре­мен до конца XVIII века. Л., 1958.

Пищулина К. А. Юго-восточный Казахстан в середине XIV - на­чале XVI века. (Вопросы политической и социальной-эконо­мической истории). Алма-Ата, 1977.

Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957.

Романив В. Я. Бату-хан и «центральное монгольское правитель­ство»: от противостояния к соправительству // Золотая Орда и ее наследие. Тюркологический сборник 2001. М., 2002.

Сабырханов А. Исторические предпосылки ликвидации ханской власти в Казахстане. (На материалах Младшего и Среднего жузов) II Казахстан в эпоху феодализма. (Проблемы этнопо-литической истории). Алма-Ата, 1981.

Сатиров В. П. «Калмаки» в «Истории» турецкого автора XVI в. Сейфи Челеби // Малоисследованные источники по истории дореволюционной Калмыкии и задачи их изучения на совре­менном этапе. Элиста, 1987.

Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды. Саранск, 1960.

Семенов А. А. Портреты эпохи Навои. Ташкент, 1940.

Семенов А. А. Уникальный памятник агиографической литерату­ры XVI века // Известия Узбекского филиала АН СССР. 1941. N3.

Семенов А. А. К вопросу о происхождении и составе узбеков Шейбани-хана // Материалы по истории таджиков и узбеков Средней Азии. Сталинабад, 1954. Вып. 1.

Семенов А. А. Шейбани-хан и завоевание им империи Тимуридов II Труды Института истории, археологии и этнографии АН ТаджССР. Сталинабад, 1954. Т. XII.

Семенов А. А. Первые Шейбаниды и борьба за Мавераннахр // Материалы по истории таджиков и узбеков Средней Азии. Сталинабад, 1954. Вып. 1.

Семенов А. А. Культурный уровень первых Шейбанидов//Со­ветское востоковедение. М., 1956. Т. 3.

Скрынников Р. Г. Экспедиция в Сибирь отряда Ермака. Л., 1982.

Скрынткова Т.Д. Сакральность правителя в представлениях монголов XIII в. // Народы Азии и Африки. 1989. N 1.

Скрынникова Т. Д. Представления монголов о сакральности прац вителя II Тюрские и монгольские письменные памятники. Текстологические и культуроведческие аспекты исследова­ния. М., 1992.

Смирнов В. Д. Крымское ханство под верховенством Отоманской Порты до начала XVIII века. СПб., 1887.

Стори Ч. А. Персидская литература. Био-библиографический обзор. В трех частях / Пер. с англ., перераб. и дополн. Ю. Э. Брегель. М., 1962.

Султанов Т. И. Некторые замечания о начале казахской государ­ственности II Известия АН СССР, серия общественная. 1971. N 1.

Султанов Т. И. «Семь установлений» — памятник права казахов XVII в. II Страны и народы Востока. Вып. 22. Средняя и Центральная Азия. География, этнография, история. М., 1980. Кн. 2.

Султанов Т.Н. Сословие султанов в Казахском ханстве XV- XVII веков // Казахстан в эпоху феодализма. (Проблемы этнополитической истории). Алма-Ата, 1981.

Султанов Т. И. Кочевые племена Приаралья в XV-XVII вв. М., 1982.

Султанов Т. И. О невольниках в Казахском ханстве в XV-XVII вв. II Рабство в странах Востока в средние века. М., 1986.

Султанов Т. И. Позднесредневековая мусульманская историо­графия /I Народы Азии и Африки. 1986. N 3.

Султанов Т. И. Известия «Шейбани-наме» Мухаммада Салиха о моголах (XVI в.) // Страны и народы Востока. М., 1989. Вып. 26.

Султанов Т. И. «Муизз ал-ансаб» и Чингизиды «Киже» // Вос­ток. 1994. N 1.

Султанов Т. И. Поднятые на белой кошме. Потомки Чингиз-хана. Алматы, 2001.

Сыздыкова Р. Г. Язык «Жамиат-тауарих» Жалаири. Алма-Ата, 1989. Тажутов А. Куманы, половцы, кыпчаки и казахи. Алматы, 1998. Тамерлан. Эпоха. Личность. Деяния. М., 1992. Трепавлов В. В. Соправительство в монгольской империи (XIII в.) // Archivum Eurasiae medii aevi. 7. Wiesbaden, 1987-1991.

Трепавлов В. В. Государственный строй Монгольской империи XIII в. Проблема исторической преемственности. М., 1993.

Трепавлов В. В. История Ногайской Орды. М., 2001.

Умняков И. Малоизвестный французский источник о Тимуре // Труды Самаркандского гос. университета. 1960. Вып. 101.

Усманов М. А. Татарские исторические источники XVII-XVШ вв. Казань, 1972.

Усманов М. А. Жалованные акты Джучиева Улуса XIV-XVI вв. Казань, 1979.

Фадеева И. Л. Концепция власти на Ближнем Востоке. Средневе­ковое и новое время. М., 1993.

Федоров-Давыдов Г. А. Кочевники Восточной Европы под влас­тью золотоордынских ханов. (Археологические памятники.) М., 1966.

Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973.

Федоров-Давыдов Г. А. Искусство кочевников и Золотой Орды: Очерки культуры и искусства народов Евразийских степей и золотоордынских городов. М., 1976.

Федоров-Давыдов Г. А. Смерть хана Бату и династическая смута в Золотой Орде в освещении восточных и русских источни­ков (Источниковедческие заметки) // Средневековые древ­ности Волго-Камья. Йошкар-Ола, 1992.

Фишер И. Е. Сибирская история с самого открытия Сибири до завоевания сей земли Российским оружием. СПб., 1774.

Холмсов А. X. Монголы, татары, Золотая Орда и Булгария. Ка­зань, 1994.

Храпагевский Р. П. Военная держава Чингис-хана. М., 2004.

Цулая Г. В. Грузинская книжная легенда о Чингис-хане // Совет­ская этнография. 1973. N 5.

Чулошников А. П. Очерки по истории казак-киргизского народа в связи с общими историческими судьбами других тюркских племен. Ч. 1. Древнее время и средние века. Оренбург, 1924.

Шастина Н. П. Алтын-ханы Западной Монголии в XVII в. // Советское востоковедение. М.; Л., 1949. Т. 6.

Шастина Н. П. Вступ. ст. и примеч. к книге: Путешествия в вос­точные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957.

Школяр С. А. Китайская доогнестрельная артиллерия. (Материа­лы и исследования) / Отв. ред. Е. И. Кычанов. М., 1980.

Юдин В. П. Орды: Белая, Синяя, Серая, Золотая // Казахстан, Средняя и Центральная Азия в ХУ1-ХУШвв. Алма-Ата, 1983.

Юрасов М. К. Источники по исторической географии похода Бату в Венгрию // Восточная Европа в древности и средневе­ковье: Проблемы источниковедения. Чтения памяти чл.-кор. АН СССР В. Т. Пашуто. Москва, 18-20 апр. 1990. Тез. докл. М., 1990.

Юрченко А. Г. Элита Монгольской империи: время праздников // Аltaica IV. Сборник статей и материалов. М., 2000.

Юрченко А. Г. Яса Чингис-хана: нерасшифрованные запреты// Аltaica VI. Сборник статей и материалов. М., 2002.

Юрченко А. Г. Францисканская миссия 1246 г. во владениях Бату-хана II Тюркологический сборник 2001. Золотая Орда и ее наследие. М., 2002.

Юрченко А. Г. Золотая статуя Чингис-хана (русские и латинские известия) I/ Тюркологический сборник 2001. Золотая Орда и ее наследие. М., 2002.

Юрченко А. Г. Империя и космос. Реальная и фантастическая история походов Чингис-хана по материалам францискан­ской миссии 1245 года. СПб., 2002.

Юрченко А. Г. Русские и половцы перед лицом монгольского вызова (1223 г.) // Тюркологический сборник 2002. Россия и тюркский мир. М., 2003.

Якубовский А, Ю. Тимур. (Опыт краткой характеристики) // Воп­росы истории. 1946. N 8-9.

Якубовский А. Ю., Греков Б. Д. Золотая Орда и ее падение. М.; Л.,





Ando Shiro. Timuridische Emire nach dem Mu'izz al-ansab. Berlin, 1992.

Autin J. Le Khanate de Cagatai et le Khorassan (1334-1380) // Turcica, 8. Paris; Strasbourg, 1976.

Baddeleyjohn, F. Russia, Mongolia, China being some Record of the relations between them from the beginning of the XVIIth Century. Vol. I. London, 1919 (Appendix).

Bregel Y. Notes on the Study of Central Asia // Papers of Inner Asia. N 28. Bloomington, Indiana, 1996.

Boyle J. A. The Successors of Genghis Khan. Translated from the persian of Rashid al-Din by John A. Boyle. New York; London. Columbia University Press. 1971.

Burton A. Who were the first Ashtarkhanid rulers of Bukhara? // Bulletin of the School of Oriental and African Stadies. University of London. 1988. Vol. 51. Pt. 3.

De Weese DevinA. Islamization and native religion in the Golden Horde: Baba Tukles and conversion to Islam in historical and epic tradition (Hermeneutics: Studies in the history of religions). The Pennsylvania State University Press, 1994.

Franke H. A Sung embassy of 1211-1212// Bulletin de 1'Ecole francaise d'Extreme-Oriente, Hanoi (Paris-Saigon). 1981. T. 69.

GeleyJ. L'ethnonyme mongol // Etudes Mongoles. Vol. 10. Paris, 1979.

Golden P. B. Tuci: the turkic name of Joci // Acta Orientalia Academiae Scientiarum Hungaria. 2002. Vol. 55 (1-3).

Raider M. The sovereign in the Timurid State (XlV-XVth Centu­ries) If Turcica. Revue d'etudes turques. Paris; Strasbourg. 1976. T. 8/2.

Histoire de 1'Asie Centrale (Afghanistan, Boukhara, Khiva, Khoqand) depuis les dernieres annees du regne de Nadir Chan (1153), Jusquen 1233 de 1'Hegire (1740-1818) par Mir Abdoul Kerim Boukhary. Publiee, traduite et annotee par Charles Schefer. T. 1. Texte Persan. Boulaq, 1290/1873-1874.

Holmgren J. Observation on marriage and inheritances practices in Early Mongol and Yuan society, with particular reference to thee levirate If Journal of Asian history. Wiesbaden, 1986. Vol. 20. N2.

Horikawa Toru. The problem of the four Khans in the Early Sheybanid Dinasty//XI. Turk Tarih Kongresi'nden ayribastm. Ankara, 1994.

Ismail Aka. Timur ve devleti. Ankara, 1991.

Jahn K. The Still Missing Works of Rashid al-Din // Central Asiatic Journal. 1964. Vol. 9.

Kafali Mustafa. Cuci siilasesi ve siibeleri // Tarih Enstitusii Dergisi. 1. Ankara, 1970.

Kafali Mustafa. Siban-Han siilasesi ve Ozbek ulusu // Atsiz armagant. Istanbul, 1976.

Kepping K. B. The etymology of Chinggis Khan's name in Tangut // Studia Orientalia. Ed. by the Finnish Oriental Society. Helsinki, 1999. Vol. 85.

KuratA. N. Abu Muhammad Ahmed bin A'sam al-Kufi'nin Kitab al-Futuh'u// Ankara Universitesi Dil ve Tarih-Cografya Fakultesi Dergisi, c. VII. 1949. N 2. S. 258 (apa6cKHH tckct).

Manz B. F. The rise and rule of Tamerlane. Cambridge, 1989.

Miroshnikov L. Central Asia: toward the issue of geographical bounda­ries of a historic-cultural region // IASCCA Information Bulletin. Issue 23. Moscow, 2002.

Morgan D. The Mongols. New York, 1986.

PelliotP. Notes sur 1'Histoire de la Horde d'Or. Paris, 1949.

PelliotP. Recherches sur les Chretiens d'Asie Centrale et d'Extreme-Orient, opera postuma pubblicata a cura di J. Dauvillier e L. Hambis. Paris, 1973.

RouxJ.-P. Histoire de 1'Empire mongol. Paris, 1993.

Quinn S. A. The Mu'izz al-ansab and Shu'ab-i Panjganah as sources for the Chaghatayid period of history: A comparative analysis // Central Asiatic Journal. Wiesbaden, 1989. Vol. 33. N 3-4.

Rieu C. Catalogue of the Persian manuscripts in Britich Museum. London, 1879. Vol. 1.

Russell G., Kempinersjr. Vassaf s Tajziyat al-amsar wa tazjiyat al-asar as a Source for the history of the Chaghatayid Khanate //Journal of Asian History. Wiesbaden, 1988. Vol. 22. N 2.

Sela Ron. Ritual and Authority in Central Asia: The Khan's inaugu­ration ceremony // Indiana Universiti research Institute for Inner Asian studies. Papers of Inner Asia N 37. Bloomington, Indiana, 2003.

The Successors of Genghis Khan. Translated from the Persian of Rashid al-Din by J. A. Boyle. New York and London, 1971.

Togan A. Z. The composition of the History of the Mongols by Rashid al-Din // Central Asiatic Journal. Wiesbaden, 1962. Vol. 7. N 1.

The Travels and adventures of the Turkish Admiral Sidi All Reis in India, Afghanistan, Central Asia and Persia during the years 1553-1556. London, 1889.

Woods J. E. The Timurid dynasty. Bloomington, Indiana, 1990 (Papers on Inner Asia. N 14).



СОКРАЩЕНИЯ



КРО — Казахско-русские отношения в ХУ1-ХУШ веках. (Сборник документов и материалов). Алма-Ата, 1961.

МИКК — Материалы по истории киргизов и Киргизии. М., 1973. Вып. 1.

МИКХ — Материалы по истории Казахских ханств XV-XVIII веков: (Извлечения из персидских и тюрк­ских сочинений). Алма-Ата, 1969.

МИРМО — Материалы по истории русско-монгольских отно­шений. Русско-монгольские отношения. 1607-1636. Сборник документов. М., 1959.

МИСиЦА — Материалы по истории Средней и Центральной Азии Х-Х1Х вв. Ташкент, 1988.

МИТТ — Материалы по истории туркмен и Туркмении. Т. 2. ХУ1-Х1Х вв. Иранские, бухарские и хивинские источники. М.; Л., 1938.

МИТТ — Материалы по истории туркмен и Туркмении. Т. 1: УП-ХУ вв. М.; Л., 1939.

СМИЗО — Сборник материалов, относящихся к истории Зо­лотой Орды / Сост. В. Тизенгаузен. Т. 1: Извлечения из сочинений арабских. СПб., 1884; Т. 2: Извлече­ния из персидских сочинений / Сост. В. Г. Тизен­гаузен, обработка А. А. Ромаскевича и С. Л. Воли­на. М.; Л., 1941.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

АННОТИРОВАННЫЙ СПИСОК ИМЕН

Спойлер (раскрыть)

Аба Бакр мирза — (ум. 1514), правитель Кашгара (1480-1514) из племени дуглат, сын Саниз-мирзы. Изгнан Саид-султаном и вскоре погиб.

Абага-хан — (1234-01.04.1282), ильхан Ирана (1265-1282) из династии Хулагуидов, сын Хулагу. Продолжил войны своего отца с Золотой Ордой, присоединил Фарс.

Абайкан-бегим — супруга Джадик-султана, мать казахского ха­на Шигая и его брата Малик-султана.

Аба-оглан — см.: Ибрахим.

Аббас — (Абу-л-Фадл ал-Гашими Аббас, 566-652), из племени курайшитов, сын Абд ал-Муталиба, дядя пророка Мухамма-да, родоначальник Аббасидов.

Аббас — (Аббас I, в рус. ист. Абас, 27.01.1571-19.01.1629), пер­сидский шах (1588-1629) из династии Сефевидов, сын Мухаммада Худабанда. В течение всего правления вел войны с узбекскими ханами.

Аббасиды — династия багдадских халифов (750-1258), вели происхождение от Аббаса, дяди пророка Мухаммада. Сверг­нуты монголами, восстановлены мамлюками в Каире (1261- 1517).

Абдаллах — (Абдулла, уб. 1359), эмир Мавераннахра (1358-1359) из племени караунас, сын Казагана. Возводил на трон подставных ханов. Защищал интересы оседлого населения, убит поборниками кочевого образа жизни.

Абдаллах — (Абдаллах II, Абу-л-Гази Абдаллах Бахадур-хан, 1533-08.02.1598), правитель Кермина (1551-1555, 1556-1557), Бухары (1557-1598), Андхоя и Шапургана (с 1573), Балха (1573-1582), Самарканда (1578-1598), Хорезма (1594-1598), бухарский хан (1583-1598) из династии Шибанидов, сын Искандар-султана. Объединил Бухарское ханство под своей властью, воевал с Кашгаром и Ираном. Провел денеж­ную реформу. Ревностно насаждал ислам.

Абд ал-Азиз — (ум. 1550), правитель Хивинского ханства (1538-1539), Бухары (1539-1550), бухарский хан (1540-1550) из династии Шибанидов, сын Убайдулла-хана. Покровительст­вовал развитию культуры и искусства.

Абд ал-Азиз — см.: Абд ал-Азиз-хан.

Абд ал-Ахиз-хан — (Абд ал-Азиз II, 1607-1681), бухарский хан (1645-1680) из династии Аштарханидов, сын Надир-Мухам­меда. Пришел к власти, свергнув отца. Вынужден был от­речься в пользу своего брата Субхан-Кули-хана. Умер в Ме­дине во время хаджа.

Абд ал-Гаффар-султан — (уб. 1583), Шибанид, сын Баба-султа­на. Убит Таваккул-ханом. Позднее под его именем выступал самозванец, захвативший Ташкент (см.: Лже-Абд ал-Гаффар)

Абд ал-Карим Бухари — узбекский историк XIX в., автор «Исто­рии Афганистана, Бухары, Хивы, Коканда со времени прав­ления Надир-шаха до 1233 г. х.» (1740-1818).

Абд ал-Латиф — (уб. 1450), правитель Герата (1448-1449), Са­марканда (1449-1450) из династии Тимуридов, сын Улугбека. Сверг и убил своего отца, но вскоре был убит одним из последователей Улугбека.

Абд ал-Латиф — (ум. 1231/1232), багдадский врач, мемуарист.

Абд ал-Латиф — правитель Самарканда, бухарский хан (1540-1551) из династии Шибанидов, сын Кучкунджи-хана. При­шел к власти после смерти своего брата Абдаллаха I. Вынуж­ден был признать ханом также правителя Бухары Абд ал-Азиза.

Абд ал-Мумин — (Абд ал-Мумин I, уб. 1598), правитель Балха (1583-1598), бухарский хан (1590-1598) из династии Ши­банидов, сын Абдаллаха. Был соправителем отца, после его смерти начал поголовно уничтожать родственников. Убит в результате заговора знати.

Абд ар-Раззак Самарканди — (Кемаль ад-Дин Абд ар-Раззак ибн Исхак Самарканди, 1413-1482), среднеазиатский историк и религиозный деятель при дворе Тимуридов Шахруха и Абу Сайда. Автор сочинения «Место восхода двух счастливых созвездий и слияния двух морей» («Матла-и садайн ва мад-жма-и бахрайн», 1470-1476).

Абд ар-Рахим-султан — (Мухаммед-Рахим-султан), Шибанид, сын Убайдулла-хана.

Абд ар-Рахман — (кит. Ао-ду-ла-хэ-мань, уб. 1246), хорезмий-ский купец, приближенный Угедей-хана и Туракина-хатун, соперник Елюй Чу-цая. С 1240 г. взял на откуп ряд китай­ских областей, с 1241 г. — наместник Северного Китая. Каз­нен Гуюк-ханом.

Абдулали — см.: Мир Абдулали-тархан. Абдулла — см.: Абдаллах, сын Казагана. Абдулла — см.: Абдаллах из династии Шибанидов. Абдулла-султан — см.: Абдаллах из династии Шибанидов. Абдулшах — (XVI в.), Шибанид, сын Мухаммад-Тимур-султана и Михр-Султан-ханым.

Абишка — (ум. нач. XIV в.), Чагатаид, сын Бури. Назначен Ху-билай-ханом правителем Мавераннахра (1260), по пути схва­чен войсками Арик-Буги и приговорен им к казни.

Абтакул — (ум. после 1305), из племени курлас, стольник Хайду, женившийся на его дочери Хутулун-Чаха.

Абукан — Чагатаид, сын Дувы.

Абу-л-Гази — (Абу-л-Гази Бахадур-хан, Абу-л-Гази 1,24.08.1603-1664), правитель Ургенча (1623-1624), хивинский хан (1643-1663) из династии .Арабшахидов, сын Араб-хана. Много лет прожил в Иране, где стал большим поклонником персидской культуры. Совершил ряд походов на Бухару, туркмен и каза­хов. На его правление приходится период расцвета Хивин­ского ханства. Историк, автор трудов «Родословное древо тюрок» («Шаджара-и тюрк») и «Родословное древо турк­мен» («Шаджара-и таракима»).

Абу-л-Гази-султан — (Абд ал-Гази, ум. 1802), бухарский хан (1758-1785) из династии Аштарханидов, сын Ибрахим-сул-тана, правнук Имам-Кули. Возведен на трон Данияр-беком, свергнут его сыном Шах-Мурадом.

Абулек — (рус. лет. Абелек, ум. 1484), хан кочевых узбеков (1469-1484) из династии Арабшахидов, сын Йадгар-хана. Поддержан ногайским бием Мусой против тюменского хана Ибака.

Абу-л-Джалил — (ум. кон. XVIII в.), ходжа, «пир всего киргиз-кайсацкого журта».

Абу-л-Касим — (уб. 1526), казахский султан из династии Тукай-тимуридов (ветвь Джадика), сын Адика. Убит своим братом Тахиром или погиб во время народных волнений.

Абу-л-Файз-султан — см.: Абу-л-Файз-хан.

Абу-л-Файз-хан — (рус. Абул-Фейз, узб. Абулфейз бахадур-хан, уб. 1747), бухарский хан (1711-1747) из династии Аштарха-нидов, сын Субхан-Кули-хана. При нем Бухарское ханство приходит в окончательный упадок. Вынужден был признать себя вассалом персидского Надир-шаха (1740). Убит Мухам-мад-Рахимом.

Абу-л-Фарадж — (Григорий Абу-л Фарадж, Бар-Эбрей, 1225-1286), сирийский ученый, автор многочисленных научных работ, в т. ч. всемирной истории, известной как «Летопись».

Абу-л-Фатх Мухаммад Шейбани-хан — см.: Мухаммад Шейба­ни-хан.

Абу-л-Хайр — см.: Абу-л-Хайр-хан.

Абу-л-Хайр — (Мухаммад Абу-л-Хайр Гази Бахадур-хан, рус. ист. Абул Хаир хан, Эбулхаир хан, 1693-1748), хан каза­хов Младшего жуза (ок. 1715-1748), правитель башкир (1734-1737) из династии Тукайтимуридов (ветвь Усека), сын Ходжа-султана. Организатор борьбы казахов с джунгарами. В1731 г. принес присягу императрице Анне Иоанновне. Убит во время стычки султаном Среднего жуза Бараком.

Абу-л-Хайр-оглан — см.: Абу-л-Хайр-хан.

Абу-л-Хайр-султан — см.: Абу-л-Хайр-хан.

Абу-л-Хайр-хан — (1412-1468), хан кочевых узбеков (1428-1468) из династии Шибанидов, сын Девлет-оглана. Пытался вос­становить единство Улуса Джучи, активно участвовал в меж­доусобицах Тимуридов, враждовал с ойратами и казахскими султанами.

Абу Сайд — (Алла ад-Дунья Абу Сайд Бахадур-хан, кит. Бу Сай-ин, Бу Саи", 1304-13.11.1335), правитель Хорасана (1313-1316), ильхан Ирана (1316-1335) из династии Хулагуидов, сын Улджайту-хана. Успешно воевал с Золотой Ордой, укре­пил центральную власть. Отравлен собственной женой Ба-гдад-хатун. После его смерти наступил династический кризис и распад государства.

Абу Сайд — (перс. Мирза Султан Абу Сайд, рус. ист. Солтамусяить, уб. 05.02.1469), правитель Бухары (1450-1451), Самар­канда (1451-1469), Герата (1457, 1459-1469) из династии Тимуридов, сын Султан-Мухаммада, внук Мираншаха. Сумел объединить под своей властью почти все владения Тимура. Разгромлен туркменами Кара-Коюнлу и казнен Йадгар-Мухаммадом, внуком Шахруха.

Абу Са'ид — см.: Джанибек-хан из династии Тукайтимуридов. Абу Сайд — (Музаффар ад-Дин Абу Сайд, ум. 1533), бухарский хан (1531-1533) из династии Шибанидов, сын Кучкунджи-хана.

Агатай — (узб. Актай, уб. ок. 1557), правитель Везира (1538-1557), хивинский хан (1547-ок. 1557) из династии Арабша-хидов, сын Аминека. Свергнут и убит своим племянником и зятем Юнусом.

Агахи — (наст, имя — Мухаммад Риза, 1809-1874), хивинский чиновник, придворный хронист и поэт. Продолжил работу по истории Хивинского ханства, начатую его дядей Муни-сом. Автор трудов «Сады благополучия» («Рияз-уд-доуле»), «Сливки летописей» («Зубдет-ут-таварих»), «Собрание сул­танских событий» («Джами-уль-вакыат-и-султани»), «Цвет­ник счастья» («Гульшен-и-девлет») и «Свидетель счастья» («Шахид-и-икбаль»).

Адик — (Айтек, ум. ок. 1504), казахский султан из династии Тукайтимуридов, сын Джанибек-хана. Воевал с бухарскими Шибанидами.

Адил-Султан — (уб. ок. 1370), хан Мавераннахра (1367-1370) из династии Чагатаадов, сын Мухаммед-Пулада. Возведен на трон эмиром Хусейном, после гибели которого убит Тиму­ром.

Азиз-хан — (Азиз-ходжа, Азиз-шейх, Азиз Баба, Азиз-Джани-бек, уб. 1367), хан Золотой Орды (1363-1367) из династии Шибанидов, сын Тун-ходжи. Убит собственными нойонами.

ал-Айни — (Бедр ад-Дин Махмуд ал-Айни, 1361-1451), египет­ский чиновник, придворный историк, автор «Связок жемчу­жин».

Ай-Ярук — см.: Хутулун-Чаха.

Аккозы-бегим — супруга Шах-Будага, мать Мухаммеда Шейбани-хана и Махмуд-султана.

Ак-Пулад — Тукайтимурид, сын Тутлук-Пулада, внук Урус-хана. Ала ад-Дин — см.: Тармаширин-хан.

Ала ад-Дин Мухаммад — (Мухаммад II, Ала ад-Дунйа ва-д-Дин Абу-л-Фатх Мухаммад ибн Текеш, ум. 1221), хорезмшах (1200-1220) из династии Ануштегинидов. Сумел создать крупнейшее государство в Центральной Азии. Подчинил Ка-раханидов (1212). Воевал с кара-киданями, Багдадским ха­лифатом. Спровоцировал войну с Чингиз-ханом, в которой потерпел жестокое поражение, вынужден был отречься от трона и умер на острове в Каспийском море.

Ала ал-Мулк Худаванд-заде — (уб. ок. 1346), правитель Термеза, затем — везир Халила из династии Чагатаидов, который при­казал его казнить на основании доноса.

Алан-Гоа — (монг. Алун-гоа, узб. Алангова, тюрк. Алан-Кува, кит. А-лань-го-хо), из племени хори-туматов, супруга До-бун-мергена, легендарная прародительница ряда монголь­ских племен, включая и род Борджигин, ветвью которого были Чингизиды.

Алгу — (Алгуй, уб. 1291), правитель Золотой Орды (1287-1291) из династии Бату, сын Менгу-Тимура. Был соправителем ха­на Туда-Менгу, свергнут и умерщвлен Ногаем и Токтой.

Алгуй — (Алгу, кит. А-лу-ху, ум. 1265), правитель Мавераннахра (1260-1265) из династии Чагатаидов, сын Байдара. Назна­чен правителем по приказу Ариг-Буги, которого сначала под­держивал в борьбе с Хубилай-ханом, но затем перешел на сторону последнего.

Александр Македонский — (Александр III, перс. Искандер Зу-л-Карнайн, 356-323 до н. э.), македонский царь (336-323 до н. э.), сын Филиппа II, покоритель Азии. Был объявлен родо­начальником нескольких центрально-азиатских династий.

Али — (уб. 661), четвертый «праведный халиф» (656-661), сын Аббаса, двоюродный брат пророка Мухаммада, женат на его дочери Фатиме. Центральноазиатские сайиды и ходжи явля­ются его потомками соответственно от Фатимы и других жен.

Али — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Токтакиа-хана.

Алим-Азизан — (XVI в.), самаркандский суфий, шейх, автор сочинения «Ламахат мин нафалат ал-унс».

Али-оглан — (XIV в.), Шибанид, сын Бек-Конды-оглана.

Али-султан — (уб. 1342), правитель Мавераннахра (1339-1342) из династии Угедеидов, сын Йисун-Тимура (Урук-Тимура). Сначала низложил, затем убил Чагатаида Йисун-Тимур-хана, вскоре сам убит сторонниками Чагатаидов.

Али Ходжа — (первая пол. XIII в.), бухарский купец, дипломат на службе у Чингиз-хана, направлен послом к хорезмшаху Ала ад-Дину Мухаммаду (1218), позднее назначен Джучи правителем Дженда (1219).

Алтан-хан — «Золотой государь», в монгольской традиции им­ператор династии Цзинь (Северный Китай в 1115-1234).

Алтын-ханум — (каз. Алтын-ханым, XVI в.), жена Ондан-султана, мать Ораз-Мухаммада.

Альфи — (ал-Мансур Сайф ад-Дин Калаун ал-Алфи, ум. 1290), мамлюкский султан Египта (1280-1290), из династии Бахри-тов. Воевал с крестоносцами и ильханами Ирана в Сирии.

Амин ад-Дин Харави — (уб. 1218), среднеазиатский купец на службе у Чингиз-хана. Убит в Отраре по приказу Гаир-хана вместе с 450 другими торговцами, что привело к войне Чин­гиз-хана с хорезмшахом Ала ад-Дином Мухаммадом.

Аминек — (рус. ист. Еменек, Абделфатт царь, ум. ок. 1497), хан кочевых узбеков (1484 — ок. 1497) из династии Арабшахидов, сын Йадгар-хана. Опирался на ногайских биев, противо­стоял тюменским Шибанидам.

Амин ибн Ахмад Рази — (XVI-XVII вв.), иранский литератор, автор географо-биографической энциклопедии «Хафт иклим».

Анике-Булад — см.: Анике-Булад-султан.

Анике-Булад-султан — Тукайтимурид, сын Токтакиа-хана.

Ануша-султан — см.: Ануша-хан.

Ануша-хан — (Ануша-Мухаммад Бахадур-шах, ум. 1686), хи­винский хан (1663-1686) из династии Арабшахидов, сын Абу-л-Гази. Вел активную завоевательную политику, сущест­венно расширив владения, принял титул шаха. Продолжил работу над историческим сочинением своего отца «Родослов­ное древо тюрков» («Шаджара-и тюрк»). По некоторым све­дениям, был свергнут и ослеплен своими приближенными.

Араб-Мухаммад-султан — см.: Араб-хан.

Араб-хан — (Араб-Мухаммад I, тюрк. Араб-Мохаммед-хан, рус. ист.

Арам-хан, ум. 1623), правитель Хивы (1598-1602), хан Хорезма (1602-1621) из династии Арабшахидов, сын Хаджи-Мухаммада I. Свергнут и ослеплен своими сыновьями Хабаш-султаном и Ильбарс-султаном, а позднее умерщвлен ими.

Арабшах — (ум. ок. 1380), хан Золотой Орды (1377 - ок. 1380) из династии Шибанидов, сын Пулад-Тимура. Занял трон, свергнув Каанбая. Разорил Нижний Новгород (1377, 1378). Противостоял Мамаю, свергнут и, вероятно, убит Токтамышем. Родоначальник Арабшахидов.

Аргун — (европ. ист. Аргон, 1258-07.03.1291), ильхан Ирана (1284-1291) из династии Хулагуидов, сын Абага-хана. При­шел к власти, свергнув и казнив своего дядю Тохудара (Ахмада), воевал с египетскими мамлюками, пытался заключить союз с европейскими монархами.

Аргун-ага — (ум. после 1256), из племени ойрат, раб Илукэ-нойона, впоследствии монгольский наместник (даруга) в Хо­расане (1243-1256). Провел перепись населения в Улусе Джучи (1254).

Ариг-Буга — (монг. Арикбохе, Арикбухэ, кит. А-ли Бу-гэ, 1215-1266), хан Монгольской империи (1260-1264) из династии Тулуидов, сын Тулуя и Соркуктани. Боролся за власть со своим братом Хубилай-ханом, потерпел поражение и сдался. До самой смерти находился под арестом.

Арслан-хан — (кит. А-си-лянь-хань, первая четв. XIII в.), прави­тель карлуков, восстал против кара-киданей и признал власть Чингиз-хана (1211).

Асан — (Хасан, Хачан, ум. после 1376), хан Золотой Орды (1368-1369), правитель Волжской Булгарии (1369-1376) из династии Шибанидов, сын Бек-Конды-оглана. Признал власть Мамая и его ставленника (1370), впоследствии сдал русским Казань, за что был лишен удела по приказу Мамая.

Асцелин — (XIII в.), доминиканец, глава миссии, направленной Папой римским Иннокентием IV к монгольскому правителю Ирана Байджу (1245).

Ауренгзеб — (Мухи ад-Дин Абу-л-Музафар Мухаммед Аурангзеб Бахадур Аламгир I, рус. ист. Аврин шах, Евреинзеп, 13.11.1618-03.03.1707). Падишах Индии (1658-1707) из ди­настии Великих Моголов, сын Шах-Джахана I. Пришел к власти, свергнув отца, умертвив двоих братьев и племянника, значительно расширил владения Великих Моголов.

Ахмад — (ХIV-ХV вв.), Тукайтимурид, сын Бугучака, внук Ток-такиа-хана.

Ахмад-султан — (уб. 1508), казахский султан из династии Ту-кайтимуридов, сын Джаниша. Разгромлен бухарскими Шибанидами, попал в плен и казнен Хамза-султаном.

Ахмад-хан — (каз. Алач-хан, ойрат. Олоча-хан, 1464-1504), хан киргизов, правитель Аксу и Турфана (1484-1504) из дина­стии Тоглукидов, сын Юнус-хана. Постоянно воевал с ойратами, у которых и получил прозвище «Олоча» (убийца), и с бухарскими Шибанидами, к которым попал в плен (1503), но был отпущен. Умер от паралича.

Ахмад Ясави — (ок. 1105-1166), суфийский проповедник и поэт, особо почитаемый в Средней Азии.

Ахсикенди — см.: Сайф ад-Дин Ахсикенди.

Ахта-ходжа — (кон. XVIII в.), ургенчский сайид, на дочери кото­рого женился Ильтузер для придания легитимносги своему правлению.

Ачик — Тукайтимурид, сын Урингташа.

Аштарханиды — (Джаниды), ветвь Тукайтимуридов, правившая в Бухарском ханстве (1601-1785). Свергнуты династией Мангытов.



Баату — см.: Бату.

Баба-султан — (уб. 07.08.1582), правитель Ташкента (1553-1557,1574-1578,1579-1582), Самарканда (1556-1557), Тур­кестана (1557-1579) из династии Шибанидов. сын Барак-хана. Соперник Абдаллаха II, воевал против него в союзе с казахами и ногайцами. Убит Таваккул-ханом. Бабауш-султан — см.: Бауш-султан.

Бабур — (Бабур-мирза, Захир ад-Дин Мухаммед Бабур, 15.02.1493-26.12.1530), правитель Газны и Ферганы (1494-1525), Кабу­ла (1504-1526), Герата и Самарканда (1496,1497-1498,1501, 1512-1513), Ташкента (1511-1512), падишах Индии (1526-1530) из династии Тимуридов, сын Омар-шейха и Кутлуг Нигар-ханум. В течение ряда безуспешно пытался отвоевать у Шибанидов среднеазиатские владения. Завоевал Индию. Основатель династии Великих Моголов. Поэт, автор «Запи­сок Бабура» («Бабур-наме»).

Багдад-хатун — (ум. после 1335), супруга ильхана Абу Сайда из племени сулдуз, дочь эмира Чобана. Обладала большим влия­нием в государственных делах. Отравила супруга за то, что он приказал казнить ее отца.

Бадакул — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Ходжи.

Бадакул — (XIV в.), Шибанид, сын Джучи-Буги. Унаследовал власть над владениями Шибанидов после своего отца.

Бади аз-Заман — (перс. Мирза Бадиаззаман, Султан Бадиаззаман-мирза, 1457-1517), правитель Астрабада (1490-1496, 1506-1510), Балха (1496-1497,1499-1506). Систана (1499-1506), Герата (1506) из династии Тимуридов, старший сын Султана Хусайна (Байкары). После смерти отца разделил власть над Гератом с братом Музаффар-Хусайном, вскоре вынужден был бежать под натиском Мухаммада Шейбани-хана. Нашел убежище сначала у персидского шаха, затем у турецкого султана, где и умер.

Бади ал-Джамал-ханум — (каз. Бади ал-Джамал-ханым, XVI в.), дочь кашгарского Саид-хана, супруга казахского султана Бауша. По воле ее брата Рашид-хана брак был расторгнут, и ее выдали замуж за Мухаммади барласа, что привело к серьез­ному конфликту с казахами.

Бадик — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Ходжи.

Бадш — см.: Бауш-султан.

Байазид — (Баязид I Йылдырим, ум. 1403), турецкий султан (1389-1402) из династии Османов, сын Мурада I. В битве при Анкаре (1402) потерпел поражение от Тимура и попал в плен, где и умер.

Байан — (сер. XIV в.), предводитель племени сулдуз.

Байан-Кули-хан — (уб. 1359), хан Мавераннахра (1348-1359) из династии Чагатаидов, сын Сургу-огула, внук Дувы. Возве­ден на трон эмиром Казаганом, убит его сыном Абдаллахом, домогавшимся ханской жены.

Байджу — (монг. Байджу-нойон, лат. Ваioth-nоy, арм. Бачу. ум. после 1256), монгольский правитель (даруга) Ирана и Кавка­за (1242-1247,1252-1256) из племени йесут. Воевал с Сель­джуками, оказывал поддержку Киликийской Армении.

Баки-Мухаммад — см.: Баки-Мухаммад-хан.

Баки-Мухаммад-хан — (Баки-Мухаммад-хан, после 1564-1605), правитель Самарканда (1599-1603), хан Бухары (1603-1605) из династии Аштарханидов, сын Джани-Мухаммада. Пришел к власти, свергнув династию Шибанидов (1601) и возведя на трон своего отца. Потерпел ряд серьезных поражений от ка­захов, потеряв Ташкент, Фергану, Туркестан.

Бактук — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Ачика.

Бала — (Бала-нойон, Бала-яргучи, XIII в.), монгольский нойон, приближенный Гуюк-хана, затем — судья на службе у Мунке-хана.

Бамхал — см.: Бувал.

Барак — (Султан Гияс ад-Дин, кит. Ба-ла, ум. 09.08.1271), пра­витель Мавераннахра (1266-1271) из династии Чагатаидов, сын Есун-Дувы. Стал правителем по приказу Хубилай-хана, свергнув Мубарак-шаха, затем выступил против Хубилай-хана, провозгласил себя независимым правителем на курул­тае в Таласе (1269). Принял ислам (1268). Воевал с Хайду, потерпел поражение и признал его верховенство. Отравлен Хайду.

Барак — см.: Барак-хан из династии Тукайтимуридов.

Барак-хан — см.: Барак из династии Чагатаидов.

Барак-хан — (Барак-султан, Борак-оглан, уб. 1429), хан Золотой Орды (1421-1424), кочевых узбеков (1425-1429) из дина­стии Тукайтимуридов, сын Куйюрчука. При поддержке Улуг-бека захватил трон Золотой Орды, но изгнан Улуг-Мухамма-дом. Обосновавшись в казахских степях, начал отвоевывать у Улугбека бывшие владения Джучидов. Погиб в бою с ногай­цами.

Барак-хан — (тюрк. Науруз Мухаммад Гази, Науруз Ахмад-хан, ум. 1556), правитель Ташкента (1540-1556), Бухары (1541), Самарканда (1552, 1553-1556), бухарский хан (1551-1556) из династии Шибанидов, сын Суйундж-Ходжа-хана. Воевал с казахами и киргизами, возбудил ненависть духовенства, пы­таясь секуляризировать его земли. Сумел объединить хан­ство под своей властью (1553).

Баракчин-хатун — (уб. ок. 1258), из племени алчи-татар, стар­шая супруга Бату, затем его сына Тукана. После смерти Сар-така стала регентшей Золотой Орды при Улагчи, после смер­ти которого пыталась возвести на трон своего сына Туда-Менгу (ок. 1258). Казнена по приказу Берке за попытку призвать Хулагу вмешаться в борьбу за золотоордынский трон.

Барчук — (ум. ок. 1230), уйгурский идикут (ок. 1200-ок. 1230), признал власть Чингиз-хана и получил в жены его дочь (1209), принял участие в походе монголов на Хорезм (1219).

Бату — (рус. лет. Батый, Батыга, кит. Ба-ду, лат. Вааtu, Ваti, поcм. имя — Саин-хан, 1209-1256), правитель Улуса Джучи (1227-1256) из династии Джучидов, сын Джучи и Уки-хатун. Совершил серию походов на Волжскую Булгарию, Русь и Восточную Европу (1236-1242), способствовал воцарению Мунке-хана. Установил дипломатические отношения с евро­пейскими и ближневосточными государствами, развивал гра­достроительство и торговлю.

Бауш — см.: Бауш-султан.

Бауш-султан — (первая пол. XVI в.), казахский султан из дина­стии Тукайтимуридов, сын Адика. Был женат на Бади ал-Джамал-ханум, но по приказу ее брата Рашид-хана кашгар-ского развелся с ней. Казахи отплатили за этот развод набе­гом на Кашгар, в ходе которого погиб сын Рашид-хана Абд ал-Латиф (1537).

Бахадур — (кит. Ба-ха-ту, уб. 1242 или ум. после 1252), Джучид, сын Шибана. По одним сведениям, погиб в битве у Шайо в Венгрии, по другим — возглавил удел отца после его смерти.

Бахадур-султан — (ХУ1-ХУП вв.) — Шибанид, сын Узар-султана.

Бахт-Гирей — (1747-28.01.1801), крымский хан (1789-1793) из династии Гиреев, потомок Селим-Гйрея I. Предводитель бес­сарабских татар, последний из династии Гиреев, носивший титул крымского хана. В результате победы России в войне с Турцией (1793) отказался от прав на трон.

Бачман — (кит. Ба-чи-мань, уб. ок. 1240), предводитель кипчак­ского племени бурджоглы. Возглавил борьбу кипчаков и асов против монголов, разгромлен Мунке-ханом, захвачен в плен и казнен.

Башибек-султан — (уб. 1537), казахский султан из династии Тукайтимуридов, сын Малика. Убит в бою с кашгарцами вме­сте с Тугум-ханом.

Баязид II — (1447-26.05.1512), турецкий султан (1481-1512) из династии Османов, сын Мехмеда II. Свергнут и убит в резуль­тате переворота своим сыном Селимом I.

Баян — (ум. 1309), правитель Синей Орды (1302-1309) из дина­стии Орда-Ичена, сын Кончи. В течение всего своего правле­ния вынужден был бороться за власть со своими родственни­ками, опирался на поддержку Токты,

Бейбарс — (ал-Малик аз-Захир Рукн ад-Дин Бейбарс ал-Бундук-дари, 1225-01.07.1277), мамлюкский султан Египта (1260-1277) из династии Бахритов, кипчакского происхождения. Опытный полководец и дипломат, разгромил крестоносцев Людовика IX при Мансуре (1250) и монголов Кит-Буги-ной-она при Айн-Джалуде. Воевал с крестоносцами и монголами в Сирии. Заключил союз с Золотой Ордой.

Бекбулат — (уб. 1563), сибирский правитель (1530-е -1563) из династии Тайбугидов, сын Казн. Вместе с братом и соправи­телем Йадгаром потерпел поражение от Кучума, попал в плен и был казнен.

Бектер — (монг. Бэктэр, кит. Бе-кэ-те-эр, ок. 1155-ок. 1170), сын Есугей бахадура и Сочихэл, сводный брат Темучина, ко­торый его убил.

Бек-Конды-оглан — (Бек-Хунды, Бик-Кунди-оглан, XIV в.), Ши­банид, сын Минг-Тимура.

Бела IV — (1206-03.05.1270), король Венгрии (1214-1270, до 1235 — соправитель отца) из династии Арпадов, сын ЭндреП. Потерпел поражение от монголов, бежал (1242). Впоследствии сумел значительно расширить и укрепить свои владения.

Белкунотай — (монг. Бэлхунутэй), легендарный предок мон­гольского племени бэлхунут, сын Добун-мергена и Алан-Гоа.

Бельгутай — (монг. Бухэ Бэлхутэй, кит. Бе-ли-гу-тай, ум. после 1233), сын Есугей-бахадура и Сочихэл, сводный брат и спо­движник Темучина.

Бенедикт Поляк — (XIII в.), францисканец, спутник и перевод­чик Иоанна де Плано Карпини в его поездке к монголам (1245-1247). По итогам миссии составил отчет, известный под названием «История тартар» (Нystoria Tartarorum, в из­ложении брата С. dе Вridia).

Бердибек — см.: Бердибек-хан.

Бердибек-хан - (уб. 1359), хан Золотой Орды (1357-1359) из династии Бату, сын Джанибека. Пришел к власти, убив отца и многих родственников и положив начало многолетней сму­те, известной в русских источниках как «Великая замятая» (1359-1381).

Берди-Пулад — (XV в.) Тукайтимурид, сын Туглук-Пулада.

Берке — (монг. Берке, рус. лет. Беркай, европ. ист. Берка. ар. Ба­рака, ок. 1210-1266), правитель Улуса Джучи (ок. 1258-1266) из династии Джучидов, сын Джучи и Султан-хатун. Пришел к власти в результате ожесточенной междоусобицы. Принял ислам, однако не пытался насаждать его своим подданным, покровительствовал русской церкви. В течение всего правле­ния вел войны с ильханом Хулагу. Заключил союз с египет­ским султаном Бейбарсом.

Беркечар — (ум. после 1269), Джучид, сын Джучи и Султан-хатун. По приказу своего брата Берке отравил Сартака. Пред­ставлял Менгу-Тимура на курултае в Таласе (1269).

Бернье, Франсуа — (1625-1688), французский путешественник, медик, этнограф. 16 лет провел при дворе Аурангзеба в качестве придворного врача. Автор «Истории последних полити­ческих переворотов в государстве Великого Могола» (1670).

Бик-Кунди-оглан — см.: Бек-Конды-оглан.

Билбарс — (тюрк. Бильбарс, Билигич, ум. ок. 1524), правитель Янгишехра (1505 - ок. 1524) из династии Арабшахидов, сын Буреке-султана, прославился военными подвигами.

Бинаи — (Камал ад-Дин Шир-Али Бенаи, 1453-1512), придвор­ный хронист Мухаммада Шейбани-хана, автор «Книги о по­бедах» («Фатухат-наме») и «Книги о Шейбани» («Шейбани-наме»).

ал-Бирзали — (Аллам ад-Дин Абу-Мухаммад ал-Касим ад-Димешки ал-Ишбили ал-Бирзали, 1263-1338), севильский ученый, путешественник, автор «Летописи Шейха ал-Бир­зали».

Бодончар — (монг. Боданчар Мунгхаг, кит. Бо-дуань-ча-эр), ле­гендарный предок рода Борджигин, сын Алан-Гоа.

Боорчи-нойон — (перс. Богорчи, монг. Боорчу, кит. Бо-во-эр-чу, ум. после 1227) из племени арулат, сподвижник Чингиз-хана, командующий правым крылом Монгольской империи.

Борис Федорович — см.: Борис Федорович Годунов.

Борис Федорович Годунов — (ок. 1552-13.04.1605), русский боярин, фаворит Ивана Грозного, шурин его сына Федора Иоанновича, царь (1598-1605).

Борте — см.: Борте-хатун

Борте-хатун — (Борте, Борте-фуджин, ум. после 1227), старшая жена Чингиз-хана из племени кунграт, дочь Дай-Сечена, мать Джучи, Чагатая, Угедей-хана и Тулуя.

Бувал — (Мовал, первая пол. XIII в.), Джучид, сын Джучи и Караджин, дед Ногая.

Бугунотай — (монг. Бухунутэй), легендарный прародитель пле­мени бухунут, сын Добун-мергена и Алан-Гоа.

Бугучак — (XIV в.) Тукайтимурид, сын Токтакиа-хана.

Бугу-Хадаги — (монг. Буху Хатаги, кит. Бо-хань-гэ-да-хэй), ле­гендарный предок племени хатагин, сын Алан-Гоа.

Будда — (Сидхартха Гаутама, Шакьямуни, 623-544 до н. э.), представитель индийского княжеского рода, основатель буд­дизма.

Бузан — (ар. Бузун-угли, Бузан Тулбе, уб. 1334), хан Маве-раннахра (1334) из династии Чагатаидов, сын Дурра-Тимур-хана. Сверг своего дядю Тармаширин-хана, мотивировав свой мятеж борьбой за восстановление Великой ясы. Покрови­тельствовал католикам и иудеям. Разгромлен Джанкши и удавлен Янги, сыном Кебек-хана.

Бузар — (уб. 1212), правитель Алмалыка. С приходом монголов перешел на их сторону (1211), но после их ухода схвачен и казнен по приказу Кучлука. Буйдаш — см.: Буйдаш-хан.

Буйдаш-хан — (Буйдак, Бараш, уб. 1560), казахский хан (1527-1560) из династии Тукайтимуридов, сын Адика. Погиб в бою с кашгарцами. Букей — см.: Букей-султан.

Букей-султан — (XVI в.), казахский султан из династии Тукайти­муридов, сын Джадик-султана.

Букей-хан — (Букей Нуралиев, ум. 1815), хан Букеевской Орды (1801-1815), Младшего жуза (1812-1815) из династии Ту­кайтимуридов (ветвь Усека), сын Нурали. С одобрения рус­ской администрации в Казахстане основал Внутреннюю Орду, названную его именем. Перед смертью назначил наследни­ком своего сына Джангира. Булад — см.: Анике-Булад-султан.

Булакай-Куйан — (XVI в.), казахский султан из династии Тукай­тимуридов (ветвь Усека), сын Усек-султана.

Булак-сайид — (XVI — нач. XVII в.), мусульманский священно­служитель, совершивший обряд возведения Ораз-Мухаммада в касимовские ханы (1600).

Булат-султан — (XVI в.), казахский султан из династии Тукайти­муридов (ветвь Усека), сын Усек-султана. Погиб в войне с ногайцами вместе со всеми своими сыновьями.

Булат-Тимур — (Пулад-Тимур, рус. лет. Булат-Темерь, уб. 1367), правитель Волжской Булгарии (1360-1367), хан Золотой Орды (1365, 1367) из династии Шибанидов, сын Минг-Ти-мура. Подчинил себе Волжскую Булгарию, подвергнув ее страшному разорению (1361). Потерпел поражение от ниже­городских войск на р. Пьяне (1367), бежал, попал в плен к Азиз-хану и казнен им.

Булга-ака — (перс., европ. ист. Булгай, уб. 1264), из племени кераит, битикчи Угедей-хана, затем главный битикчи и ми­нистр Мунке-хана. Придерживался христианства несторианского толка. Поддерживал Арик-Бугу, за что был приговорен к казни Хубилай-ханом.

Булуган-хатун — (ум. нач. XIV в.), из Хорасана, дочь эмира Тесукэ и дочери Аргун-аги, старшая жена Абага-хана, мать Аргуна.

Буре — (XIII в.), Джучид, сын Джучи и Султан-хатун.

Буреке — см.: Буреке-султан.

Буреке-султан — (тюрк. Берке-султан, уб. 1470-е), Арабшахид, сын Йадгар-хана, приближенный узбекского Абу-л-Хайр-хана из династии Шибанидов. Ногайские мурзы, противники Абу-л-Хайр-хана, предложили ему трон, но он отказался и провозгласил ханом своего отца (1457). Убит Мухаммадом Шейбани-ханом.

Бури — (ок. 1221-1252), Чагатаид, сын Мутугена от наложни­цы. Командовал войсками Мавераннахра в походе Бату на Запад, во время которого поссорился с Бату. За этот и другие проступки был схвачен по приказу Мунке-хана и выдан Бату, который приказал его казнить.

Бурундук — см.: Бурундук-хан.

Бурундук-хан — (1441 - после 1509), казахский хан (1463-1509) из династии Тукайтимуридов, сын Гирей-хана. Успешно вое­вал с узбеками, но сурово притеснял собственных поддан­ных. В результате народного восстания вынужден был пере­дать власть Касим-хану и покинуть ханство. Последние годы провел в Самарканде у своего зятя Мухаммад-Тимур-султана.

Бухату-Салчжи — (монг. Бухучи Салджи, кит. Бо-хэ-ду-са-ли-чжи), легендарный предок племени салджиут, сын Алан-Гоа.

Бучек — (тюрк. Бюджек, кит. Бо-чо, XIII в.), сын Тулуя от на­ложницы. В походе Бату на Запад вместе с Мунке-ханом действовал против кипчаков, затем командовал войсками в Валахии.



Вайс-хан — (Увайс, уб. 1429), хан Моголистана (1418-1421, 1427-1429) из династии Туглукидов, сын Шер-Али. Свергнут двоюродным братом Шир-Мухаммадом при помощи Улугбе-ка. В свою очередь, сверг и убил Шир-Мухаммада (1428), но вскоре был убит другим двоюродным братом Сатук-ханом.

Вали-Мухаммад — см.: Вали-Мухаммад-хан.

Вали-Мухаммад-хан — (уб. 1611), правитель Мерва (1598-1601), Балха (1601-1605), бухарский хан (1605-1611) из династии Аштарханидов. Сын Джани-Мухаммада. Свергнут своим племянником Имам-Кули, с помощью персидских войск пытался вернуть трон, но был разбит племянником, попал в плен и казнен.

Ван Ли — (ум. после 1259), китайский военачальник, комендант крепости Дяоюйчен в провинции Сычуань (Южная Сун), во время осады которой умер Мунке-хан.

Вардан Великий — (ум. 1271), армянский ученый, вардапет. Приближенный Докуз-хатун, супруги Хулагу, сопровождал ее в походе на Багдад. Автор многочисленных научных тру­дов, включая «Всеобщую историю».

Василий — (уб. 1238), малолетний князь Козельска из династии Рюриковичей, внук Михаила Черниговского. По летописным сведениям, во время штурма Козельска монголами утонул в крови.

Вассаф — (Шихаб ад-Дин Абдаллах ибн Фазлаллаз Ширази, ХIII-ХIV вв.), приближенный Улджайту-хана и помощник Рашид ад-Дина, автор сочинения, известного как «История Вассафа».

Вильгельм де Рубрук - (1215-1295), францисканец, доверенное лицо Людовика IX, по поручению которого вел переговоры с Мунке-ханом; по итогам своей поездки (1252-1253) соста­вил отчет «Itinerarium».

Винцент из Бове — (ок. 1190-1264), доминиканец, придворный капеллан Людовика IX, хронист, автор «Исторического зер­цала» (Speculum historiae).



Газан — см.: Газан-хан

Газан-хан — (Султан Махмуд Газан-хан, 06.11.1271-17.05.1304), правитель Хорасана (1284-1295), ильхан Ирана (1295-1304) из династии Хулагуидов, сын Аргуна. Вступил на трон, сверг­нув ильхана Байду. Провозгласил ислам государственной ре­лигией, провел административную и финансовую реформы.

Геродот — (ок. 484 - ок. 425 до н. э.), древнегреческий историк, «отец истории».

Гаир-хан — см.: Гаир-хан Йиналчук.

Гаир-хан Йиналчук — (Инал-хан, Гайир-хан, кит. Та-йи И-лан-ту, уб. 1219), предводитель племени канглы, двоюродный брат Теркен-хатун — матери Ала ад-Дина Мухаммеда, на­местник хорезмшаха в Отраре (1217-1219). Приказал пере­бить купцов из каравана, направленного Чингиз-ханом, что привело к войне между Хорезмом и монголами. При взятии Отрара Чингиз-ханом попал в плен и был предан мучитель­ной казни.

Гаумата — (Лжебардия, Лжесмердис, уб. 29.09.522 до н. э.), индийский маг, узурпатор персидского трона (522 до н. э.), выдавал себя за Бардию (Смердиса), брата царя Камбиса П. Убит в результате заговора, возглавляемого Гистаспом (всту­пил на трон под именем Дария I).

ал-Гаффари — (Казн Ахмед ибн Мухаммед Гаффари Казвини, 1515-1568), придворный историк персидского шаха Тахмас-па I, автор ряда сочинений, в т. ч. всеобщей истории «Списки устроителя мира» («Нусах-и-джеханара», 1564).

Гийас ад-Дин — (перс. Малик Гийасаддин, ум. 1328), правитель Герата (1307-1328) из династии Куртов, вассал Хулагуидов.

Гирей — см.: Гирей-хан.

Гирей-султан — см.: Гирей-хан.

Гирей-хан — (Кирай, каз. Керей, ум. ок. 1473), казахский хан (ок. 1462-1473) из династии Тукайтимуридов, сын Анике-Булад-султана. Один из основателей Казахского ханства, вое­вал с узбекскими Шибанидами.

Гиуг-хан — см.: Гуюк-хан.

Гог — см.: Гуюк-хан.

Гог хаам — см.: Гуюк-хан.

Григорий Абу-л-Фарадж — см.: Абу-л-Фарадж.

Гунджу — чжурчженьская царевна из династии Цзинь, дочь импе­ратора Вэй Шао-вана, четвертая из главных жен Чингиз-хана.

Гуюк — см.: Гуюк-хан.

Гуюк-хан — (лат. Сшис, Куйюк, Гог хаам, Кен-хан, арм. Гиуг-хан, кит. Гуй-ю, кит. храмовое имя — Дин-цзун, Цзяньпин-хуанди, 1205-1248), монгольский великий хан (1246-1248) из династии Угедеидов, сын Угедей-хана. Вступив на трон, принял титул Далай-хан. Покровительствовал христианам, возобновил войну с Южной Сун. Скоропостижно скончался, выступив в поход против Бату. .



Дай-Сечен — (кит. Де-и, вторая пол. XII в.), нойон племени кунграт, отец Борте-хатун, старшей жены Чингиз-хана.

Данишманджа-оглан — (тюрк. Данышменд-оглан, ум. 1350-е), хан Мавераннахра (1346-1348) из династии Угедеидов, сын Хайду. Возведен на трон эмиром Казаганом после убийства Казан-хана, но вскоре свергнут как «нечагатаид». В 1350-е гг. продолжил борьбу за власть в Мавераннахре, устраивая заго­воры против Казагана.

Данияр-бек — (узб. Даниел-бий, ум. 1785), бухарский эмир (1758-1785) из династии Мангытов. Унаследовал власть по­сле смерти своего племянника Мухаммад-Рахйма. Не принял ханского титула, а возвел на трон Абу-л-Гази-султана.

Даулат-ходжа — (XIV в.), Туглукид, сын Туглук-Тимур-хана.

Даулет-шейх — (тюрк. Девлет-шейх-оглан, ум. до 1426), Шибанид, сын Ибрахима. Владел землями по левому берегу Ирты­ша до впадения в него Тобола.

Дервиш-султан — (Дервиш-хан, Дервиш-Мухаммад, уб. 1579), правитель Ферганы (1553-Г557). Ташкента (1557-1574,1578-1579), Балха (1567) из династии Шибанидов, сын Барак-хана. Поддержал бухарского хана Абдаллаха, за что был разгром­лен собственным братом Баба-султаном, который взял его в плен и казнил.

Джадик — см.: Джадик-султан.

Джадик-султан — (первая четв. XVI в.), казахский султан из династии Тукайтимуридов, сын Джанибек-хана. Погиб в бою с ногайцами.

Джадик-хан — см.: Джадик-султан.

Джалал ад-Дин — (перс. Джалал ад-Дин Манкбурны, кит. Чжа-лань-дин, уб. 1231), хорезмшах (1220-1231) из династии Ануштегинидов, сын Ала ад-Дина Мухаммада. Безуспешно пытался отвоевать Хорезм у монголов, подчинить Грузию и Азербайджан, воевал с Сельджуками. Погиб в случайной стычке с курдами.

Джалал ад-Дин Азизан — (XV в.), суфийский шейх, наставник Мухаммада Шейбани-хана.

Джамал ад-Дин — (XIV в.), среднеазиатский шейх. Джамал Мараги — (уб. 1218), среднеазиатский купец, один из предводителей каравана, направленного Чингиз-ханом в Хо­резм. Убит в Отраре по приказу Гаир-хана вместе с 450 дру­гими торговцами, что привело к войне Чингиз-хана с хорезм-шахом Ала ад-Дином Мухаммадом.

Джанибек — см.: Джанибек-султан.

Джанибек — см.: Джанибек-хан.

Джанибек-султан — (ум. 1529), правитель Ферганы (1512), Миянкалы (1512-1529) из династии Шибанидов, сын Хаджи-Мухаммада, внук Абу-л-Хайр-хана. Сподвижник Мухаммада Шейбани-хана и его наследников. Воевал с персами и прави­телями Моголистана.

Джанибек-султан — см.: Джанибек-хан из династии Тукайтиму-ридов.

Джанибек-хан — (рус. лет. Жалебек, кит. Чжагунбе, уб. 22.07.1357), хан Золотой Орды (1342-1357) из династии Бату, сын Узбек-хана. Пришел к власти, убив своего брата Тинибека. Присо­единил к Золотой Орде Азербайджан. Вел войну с Генуей в Кры­му (1345-1346). Убит собственным сыном Бердибек-ханом.

Джанибек-хан — (наст. имя — Абу Саид, каз. Джаныбек, Аз-Джанибек, до 1429 - после 1473), казахский хан (ок. 1462 — после 1473) из династии Тукайтимуридов, сын Барак-хана. Сопра­витель Гирей-хана и Бурундук-хана, воевал с Шибанидами. Погиб в бою с Мухаммадом Шейбани-ханом.

Джаниды — см.: Аштарханиды.

Джани-Мухаммад — см.: Джани-Мухаммад-султан.

Джани-Мухаммад-султан — (узб. Джан-султан, Джани-Мухам-мад-хан, ум. 12.11.1603), правитель Самарканда и Балха (1599-1601), бухарский хан (1601-1603) из династии Аштар-хаыидов, сын Йар-Мухаммада. Возведен на трон своим сы­ном Баки-Мухаммадом, который при нем фактически управ­лял ханством.

Джаниш — см.: Джаниш-султан.

Джаниш-султан — (ум. после 1513), казахский султан из дина­стии Тукайтимуридов, сын Джанибек-хана. Воевал с бухар­скими Шибанидами.

Джанкши — см.: Джанкши-хан.

Джанкши-хан — (кит. Чан-кй, уб. 1338), хан Мавераннахра из династии Чагатаидов, сын Абукана, внук Дувы. Пришел к власти, убив Бузана, убит своим братом Йисун-Тимур-ханом.

Джаук — см.: Джадик-султан.

Джаур — (монг. Чахур, ум. ок. 1227), сын Чингиз-хана от Есу-лун, умер малолетним.

Джахан-Тимур — (перс. Джихан-Тимур-хан, уб. 1339), ильхан Ирана (1338-1339) из династии Хулагуидов, сын Ал-Афран-га, внук ильхана Гайхату. Возведен на трон Шейх Хасаном Бузургом, который вскоре его убил.

Джебе — (наст, имя — Джиргоадай, кит. Чжэ-бо, ум. после 1223), монгольский нойон из племени йесут, военачальник Чингиз-хана. Воевал в Китае, Хорезме. Вместе с Субедеем нанес по­ражение объединенным силам южнорусских князей и кипча­ков в битве на Калке (1223).

Дженкинсон, Антоний — (ум. ок. 1611), английский купец и дипломат, совершил четыре путешествия в Московское госу­дарство, Иран, Бухару и казахские степи (1557-1571).

Джехангир — (перс. Мухаммад Джахангир бахадур, ум. 1376), старший сын Тимура.

Джинг-Пулад — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Кутлу-Буки.

Джувайни - (Ала ад-Дин Ата-Малик Джувайни, 1226-05.03.1283), государственный деятель на службе у ильханов Ирана, пра­витель Багдада, Ирака и Хузистана (1259-1283), хронист, автор «Истории завоевателя мира» («Тарих-и Джехангуша», 1252-1260).

Джузджани — (Абу-Омар Минхадж-ад-дин Осман ибн Сирадж-ад-дин ал-Джузджани, ок. 1193-после 1260), приближенный султанов Гура, бежал от монголов (1226), нашел убежище при дворе делийских султанов, где составил «Насировы раз­ряды» («Табакат-и насири», ок. 1260).

Джумадук-хан — (узб. Юмадук-оглан, уб. 1428), хан кочевых узбеков (1423-1428) из династии Шибанидов, сын Суфи. Перенес свою ставку с Урала в казахские степи. Погиб в результате мятежа ногайской знати.

Джурчитай — (монг. Джочибэй, ум. ок. 1227), сын Чингиз-хана от Есуй, умер малолетним.

Джучи — (монг. Joci, тюрк. Тоsi, ар. Туджи, лат. Тоssuc-саn, у Джувайни — Улус-иди, кит. Чжо-чжи, рус. лет. Ючи, ок. 1181-1227), старший сын Чингиз-хана от Борте-хатун, пер­вый правитель Улуса Джучи (1224-1227). Совершал походы против «лесных народов», империи Цзинь, Хорезма. По не­которым сведениям, отравлен по приказу Чингиз-хана. Джучи-Буга — (XIII в.), Шибанид, сын Бахадура, унаследовал улус Шибана после отца.

Джучиды — династия потомков Джучи. Ее ветви правили в Зо­лотой и Синей Орде (потомки Бату, Орда-Ичена, Шибана и Тукайтимура, 1227-1502), Крымском ханстве (Гирей, 1427-1793), Казанском ханстве (Тукайтимуриды, Гирей, 1438-1552), Астраханском ханстве (Тукайтимуриды, 1465-1556), Сибирском ханстве (Шибаниды, 1465-1664), государствах кочевых узбеков (Тукайтимуриды, Шибаниды, 1406-1499), Бухарском ханстве (Шибаниды, Аштарханиды, 1500-1785), Хивинском ханстве (Арабшахиды, Тукайтимуриды, 1515-1806), казахских ханствах (Тукайтимуриды, ок. 1463-1845).

Джучи-хан — см.: Джучи.

Дин-Мухаммад — (Дин-Мухаммад-хан, узб. Йатим-султан, 1565-29.07.1599), правитель Систана (1584-1586, 1598-1599), Джема (1586-1598), Герата (1598-1599) из династии Аштар-ханидов, сын Джани-Мухамммад-султана и Зухры-ханум, до­чери Шибанида Искандер-султана. Как потомок Шибанидов по женской линии, претендовал на бухарский трон. Погиб в бою с войсками персидского шаха, пытаясь отвоевать у него Мешхед.

Добун-Мерген — (кит. То-бэнь ме-ли-цзянь), легендарный пре­док рода Борджигин, к которому принадлежал Чингиз-хан.

Дорджи — Чагатаид, сын Дувы.

Дост-султан — (Дост-Мухаммад, уб. 1558), хивинский хан (1557-1558) из династии Арабшахидов, сын Бучуга-хана. Возведен на трон после гибели Агатая по воле родственников, но вско­ре погиб в междоусобице.

Дува — (Тува, ум. 1307), правитель Мавераннахра (1273-1307) из династии Чагатаидов, сын Барака. Вступил на трон при поддержке Хайду, после смерти которого подчинил себе его владения.

Дурра-Тимур — см.: Дурра-Тимур-хан.

Дурра-Тимур-хан — (Дува-Тимур, ум. ок. 1330), хан Маверан­нахра (ок. 1328 - ок. 1330) из династии Чагатаидов, сын Ду­вы. Вступил на трон после смерти своего брата Ильчигидая.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Спойлер (раскрыть)

Едиге — (ног. Идику, рус. лет. Едигей, тат. Идукай, 1340/1352-1419), эмир Золотой Орды из племени мангыт, основатель и первый правитель Ногайской Орды (1391-1419). Прибли­женный Урус-хана, Токтамыша, Тимура, которых поочеред­но предавал. Бекляри-бек и фактический правитель Золотой Орды, возводивший по своей воле ханов на трон (1393-1412). Позднее лишился власти и вынужден был скитаться в Крьййу, на Урале. Погиб в битве с Кадыр-Берди, сыном Ток­тамыша.

Елюй Чу-цай — (монг. Чуу-мерген, 1189-1243), китайский ученый-конфуцианец, по происхождению кидань, потомок ди­настии Ляо. Поступил на службу к Чингиз-хану (1218), при Угедее стал первым министром (1231) и провел реформы управления и налогообложения. Попал в опалу при Тураки-на-хатун и был отстранен от всех дел.

Ермак — (наст, имя — Василий Тимофеевич Аленин, уб. 1586), предводитель казаков, воевавших с сибирским ханом Кучу-мом, в бою с которым и погиб.

Есен-Буга — см.: Есен-Буга-хан из династии Туглукидов. Есен-Буга-хан — (Эсен-Буга, ум. 1318), хан Мавераннахра (1309-1318) из династии Чагатаидов, сын Дувы. Потерпел поражение в войне с юаньским Буянту-ханом, заключил союз с золотоордынским Узбек-ханом.

Есен-Буга-хан — (тюрк. Исан-Буга, после 1417-1462), хан Моголистана (1434-1462) из династии Туглукидов, сын Вайс-хана. Вступил на трон после убийства Сатук-хана, в течение ряда лет вел борьбу за трон со своим братом Юнус-ханом. Фактическим правителем при нем был улусбеги Мир-Мухам-мад-шах дуглат, сын Худайдада.

Есугей-бахадур — (монг. Йисугэй-багатур, кит. Е-су-гай, кит. храмовое имя — Шэн-юань Лю-цзу, ум. ок. 1164), предводи­тель рода Борджигин, сын Бартан-багатура, внук Хабул-ка-гана.

Есуй — (монг. Йисуй-хатун, ум. до 1227), из племени татар, одна из главных жен Чингиз-хана, сестра Есулун.

Есукат — см.: Есуй.

Есукат-хатун — см.: Есуй.

Есулун — (монг. Йисугэн, ум. ок. 1227), из племени татар, одна из главных жен Чингиз-хана, сестра Есуй.



Зайн ад-Дин Васифи — (XV - нач. XVI в.), бухарский хронист, придворный литератор первых Шибанидов, автор сочинения «Удивительные события» («Бадаи ал-вакаи»).

аз-Захаби — (Шамс ад-Дин Абу Абдаллах Мухаммад бин Ахмад ал-Фарики ад-Димешки аз-Захаби, 1274-1349), арабский хронист, автор ряда исторических сочинений, в т. ч. «Летопи­си ислама» и «Летописи мусульманских династий».

Зу-л-Карнайн — (XIV в.), Туглукид, сын Туглук-Тимур-хана.



Ибак-хан — (наст, имя — Сайид Ибрахим, тюрк. Абак, рус. лет. Ивак, уб. 1495), сибирский хан (1465-1495), хан Большой Орды (1493-1494) из династии Шибанидов, сын Махмудек- хана. Пришел к власти, убив Омар-бия из династии Тайбуги-дов, разгромил и убил хана кочевых узбеков Шайх-Хайдара (1472), а затем и хана Большой Орды Ахмада (1481). Убит сторонниками династии Тайбугидов.

Ибн Арабшах — (Шихаб ад-Дин Ахмад ибн Мухаммед, 1388-1450), арабский хронист. В 12-летнем возрасте попал в плен к Тимуру при взятии Дамаска, увезен в Самарканд, позднее вернулся в Сирию и, наконец, перебрался в Каир, где и соста­вил свои труды «Чудеса предопределения в судьбах Тимура» и «Блеск жизнеописаний в династиях тюркских и татарских» (последний до нашего времени не сохранился).

Ибн ал-Асир — (Изз ад-Дин Абу-л-Хасан Али ал-Асир, 1160-1236), арабский историк. Состоял на службе у атабеков Мо-сула, автор сочинения «Совершенство по части летописания».

Ибн Баттута — (Шамс ад-Дин Абу Абдаллах Мухаммад ибн Абдаллах ибн Ибрахим ибн Мухаммад ибн Ибрахим ибн Йусуф ал-Лавати ат-Танжи, 1304-1377), арабский торговец и путешественник, уроженец Марокко. Совершил ряд путеше­ствий от Западной Африки до Китая (1325-1353), которые описаны в сочинении под названием «Путешествие» (1356). Последние годы жизни провел при дворе марокканского сул­тана.

Ибн Кафрадж Богра — (уб. 1218), хорезмийский дипломат на службе у Чингиз-хана, сын одного из эмиров хорезмшаха Текеша. Направлен Чингиз-ханом к Ала ад-Дину Мухаммаду с требованием выдать Гаир-хана, но был убит, что послужило поводом для войны Чингиз-хана с Хорезмом.

Ибн Рузбихан — (Фазлаллах ибн Рузбихан ибн Фазлаллах ал-Хунджи Исфахани, Ходжа Маулана Исфахани, 1457 - до 1533), персидский путешественник и хронист, приближенный и историограф Мухаммада Шейбани-хана и Убайдулла-хана, автор «Записок бухарского гостя» («Михман-наме-йи Буха­ра», 1509) и нескольких трудов, не дошедших до. нашего времени.

Ибн Халдун — (Вели ад-Дин Абд ар-Рахман Абу Зейд ал-Мали-ки ал-Хадрами ибн Халдун, ум. 1406), арабский ученый, ка­дий, автор «Книги назидательных примеров» и «Сборника подлежащего и сказуемого по части истории арабов, инозем­цев и берберов». Пережил осаду и взятие Дамаска Тимуром.

Ибрахим — Шибанид, сын Булат-Тимура.

Иван Грозный — (Иван IV Васильевич, 25.08.1530-18.03.1584), великий князь Московский (1533-1547), царь всея Руси (1547-1584) из династии Рюриковичей, сын Василия III. Присоединил к Руси ханства Казанское (1552), Астраханское (1556) и Сибирское (1582).

Игнатий Михнев — (нач. XVII в.), приближенный Лжедмит-рия II, убивший по его приказу Ораз-Мухаммада (1610).

Идигу — см.: Едиге.

Илбарс — (тюрк. Ильбарс-хан, ум. 1525), правитель Везира (1505-1525), хивинский хан (1515-1525) из династии Араб-шахидов, сын Буреке-султана. Основатель Хивинского хан­ства, постоянно воевал с персами и бухарскими Шибанидами.

Илйас-ходжа — (уб. 1366), хан Мавераннахра (1361-1366), Мо-голистана (1362-1366) из династии Туглукидов, сын Туглук-Тимур-хана. Назначен отцом наместником Мавераннахра, от­куда впоследствии изгнан Тимуром и Хусайном. Убит Камар ад-Дином.

Ильбарс-султан — (1602-1633), правитель Везира (1616-1621), хивинский хан (1621-1623) из династии Арабшахидов, сын Араб-хана. Пришел к власти, свергнув и ослепив своего отца, которого позднее умертвил. Правил совместно с братом Хабаш-султаном. Схвачен и казнен братом Исфандийаром.

Илукэ-нойон — (XIII в.), нойон племени джалаир, сын Кадана, атабек (наставник) Угедей-хана.

Ильтузер — (рус. ист. Эльтезер, ум. 1806), хивинский хан (1804-1806) из династии Кунгратов (Инаков), сын Аваза. Захватил трон, отстранив хана-Чингизида Абу-л-Гази III. Выступив в поход на Бухару, утонул при переправе через Амударью.

Ильчигидай — (монг. Эльчжигидай, кит. Ели-чжи-цзи-дай, Ань-чжи-цзи-дай, уб. 1252), племянник Чингиз-хана, сын Хачиу-на. Приближенный Гукж-хана, назначен им правителем (даругой) Кавказа и Малой Азии (1247-1252), казнен Бату с соизволения Мунке-хана.

Ильчигидай — (перс. Эльджигидай, ум. 1328), хан Мавераннах­ра (1326 - ок. 1328) из династии Чагатаидов, сын Дувы. Унаследовал трон после смерти своего брата Кебек-хана. Учре­дил в Самарканде католическую епархию. Ильчи-нойон — (монг. Алчи, Алчи-нойон, ХП-ХШ вв.), нойон племени кунграт, отец Уки-хатун.

Имам-Кули — (узб. Имамкули-султан, Имам-Кули Бахадур-хан, 1589-1652), бухарский хан (1611-1642) из династии Аштар-ханидов, сын Дин-Мухаммада. Пришел к власти, свергнув своего дядю Вали-Мухаммада, в течение всего правления вое­вал с персами и казахами. Впоследствии ослеп и вынужден был отречься от трона в пользу брата Надир-Мухаммада.

Имен-бий — (XV в.), дочь Бугучака.

Иоанн — (Юхан, 1580-1602), датский принц, сын датско-нор-вежского короля Фредерика II, жених Ксении Годуновой. Предполагаемый наследник Бориса Годунова. Скоропостиж­но скончался в Москве.

Иоанн де Плано Карпини — (ок. 1180-01.08.1252), франциска­нец, сподвижник Св. Франциска Ассизского, возглавлял от­деление ордена в Германии (1220-е). Легат Папы римского Иннокентия IV, по поручению которого возглавил диплома­тическую миссию к монголам (1245-1247). Впоследствии ар­хиепископ Антиварийский. Автор «Книги о Тартарах» (Liber Tartarorum, 1247).

Иоганка Венгр — (первая четв. XIV в.), францисканец, зани­мался миссионерской деятельностью в Золотой Орде (1320). Автор «Письма к генералу ордена, брату Михаилу из Чезе-ны», содержащего ценные сведения о Золотой Орде начала XIV в.

Иордан де Северак — (Журден Каталани, первая пол. XIV в.), французский миссионер, совершивший путешествие на Вос­ток, посетил Ближний Восток и Индию (1318-1328). Автор «Описания чудес» (М1гаЫНа Йе5спр1а, 1329).

Иосафат Барбаро — (1413-1494), венецианский торговец и ди­пломат. Совершил путешествия в Тану (1436-1452), Иран (1473-1479), побывал в Москве (1479). Автор «Записок», содержащих ценную информацию по истории поздней Золо­той Орды, Ирана и Московской Руси.

Ирен-бий — (XIV в.), дочь Урус-хана.

Иренджи — см.: Иренджи-султан.

Иренджи-султан — (XV в.), казахский султан из династии Тукай-тимуридов, сын Джанибек-хана. Управлял Саураном (1480-е), успешно воевал с узбекскими Шибанидами.

Исбай Мангыт — (XVI-XVII вв.), приближенный касимовского хана Ораз-Мухаммада.

Искандар — (XIV в.), Туглукид, сын Туглук-Тимур-хана.

Искандар — (узб. Искандер-султан, уб. 1613), правитель Таш­кента (1612-1613) из династии Аштарханидов, сын Имам-Кули. Убит ташкентцами, восставшими против владычества бухарского хана.

Искандар Зу-л-Карнайн — см.: Александр Македонский.

Искандар Мунши — (перс. Искандар-бек Туркеман, 1561-1633), придворный историограф Сефевидов, автор «Истории Абба-са — украшателя мира» («Тарих-и алам-ара-йи Аббаси», 1616-1629).

Искандер-султан — (ум. 22.06.1583), бухарский хан (1561-1583) из династии Шибанидов, сын Джанибек-султана. Возведен на трон своим сыном Абдаллахом, который при нем фактически управлял ханством.

Исмаил, шах — см.: Исмаил I.

Исмаил — (Исмаил-мурза, ум. 1563), правитель башкир (1537-1544), бий Ногайской Орды (1554-1557, 1557-1563), из племени мангытов, сын Мусы. Пришел к власти, убив своего брата Юсуфа, боролся за власть с его сыновьями, претен­довал на астраханский трон (1556). Союзник Московского царства.

Исмаил I — (17.07.1487-23.05.1524), персидский шах (1501-1524) из династии Сефевидов, сын Хайдара, основатель ди­настии. Успешно воевал с бухарскими Шибанидами и турец­кими султанами. Поэт, писал под псевдонимом Хатаи.

Исмаил II — (ум. 1577), персидский шах (1576-1577) из дина­стии Сефевидов, сын Тахмаспа.

Исмаил-шах — см.: Исмаил I.

Исфандийар — (тюрк. Эсфендиар-хан, 1585-1643), правитель Хазараспа (1598-1616), хивинский хан (1623-1643) из ди­настии Арабшахидов, сын Араб-хана. Пришел к власти, свергнув и умертвив братьев Ильбарс-султана и Хабаш-султана. Опирался на туркменов. Начал войну с Ираном, но потерпел поражение и заключил мир (1629), отправив к ша­ху заложником своего брата Абу-л-Гази.

Исхак, мулла — см.: Пулат-хан.

Иш-султан — (Иш-Мухаммад, уб. 1558), Арабшахид, сын Бучу-ги. Претендовал на хивинский трон, но родственники пред­почли ему его брата Дост-султана. При попытке захватить Ургенч был убит собственным нукером, отомстившим ему за совращение сестры.



Йадгар — (XIV в.), дочь Туглук-Тимур-хана.

Йадгар — (рус. ист. Едигер, уб. 1563), сибирский правитель (1530-е -1563) из династии Тайбугидов, сын Казн. Вместе со своим братом и соправителем Бекбулатом попал в плен к Кучуму и был казнен.

Йадгар-хан — (тюрк. Ядигар, ум. 1469), хан кочевых узбеков (1457-1469) из династии Арабшахидов, сын Тимур-шейха. Возведен на трон своим сыном Буреке-султаном, противосто­ял Абу-л-Хайр-хану из династии Шибанидов.

Йадик — см.: Джадик-султан.

Йадик-хан — см.: Джадик-султан.

Йазди — см.: Шараф ад-Дин Йазди.

Йан-Арслан — (ног. Джан-Арслан, ум. после 1614), ногайский мурза, сын бия Уруса, претендовал на трон Большой Ногай­ской Орды (1600, 1606, 1614).

Йанги-бахадур-султан — (вторая пол. XVI в.), казахский султан из династии Тукайтимуридов (ветвь Джадика), сын Джадик-султана, союзник бухарского хана Абдаллаха из династии Шибанидов.

Йар-Мухаммад-султан — (узб. Мухаммадйар-султан, сер. XVI в.), правитель Бухары (1550-1553) из династии Шибанидов, сын Суйундж-Мухаммад-султана.

Йен-Тимур — (первая пол. XIV в.), Чагатаид.

Йису-Менгу — (монг. Есу-Мунке, кит. Е-су-мэн-гэ, ок. 1208- 1252), правитель Мавераннахра (1247-1252) из династии Ча-гатаидов, сын Чагатая. Назначен правителем по воле Гуюк-хана. После прихода к власти Мунке-хана свергнут и казнен Бату.

Йисун-Тимур — см.: Йисун-Тимур-хан.

Йисун-Тимур-хан — (уб. 1339), хан Мавераннахра (1338-1339) из династии Чагатаидов, сын Абукана, внук Дувы. Занял трон, убив своего брата Джанкши, сошел с ума из-за совершенного преступления, смещен и умерщвлен Али-султаном из дина­стии Угедеидов.

Йусуф Кенка — (первая четв. XIII в.), купец из Отрара, дипломат на службе у Чингиз-хана. Отправлен им послом к Ала ад-Дину Мухаммаду вместе с Махмудом Ялавачем (1218).



Каанбай — (тюрк. Каган-бек, ар. Кари-хан, ум. ок. 1377), хан Золотой Орды (1374, 1375-1377) из династии Шибанидов, сын Эльбека. Боролся за трон с Урус-ханом, свергнут своим двоюродным братом Арабшахом.

Кабул-шах — (тюрк. Хабул-шах, уб. 1367), хан Мавераннахра (1366-1367) из династии Чагатаидов, сын Дорджи. В моло­дости был суфийским дервишем, возведен на трон эмиром Хусайном, но вскоре убит им.

Кагри-хатун — (первая пол. XIII в.), наложница Джучи из пле­мени меркит, мать Тука-Тимура.

Кадан — (перс. Кадан-огул, кит. Ха-дань, первая пол. XIII в.), Угедеид, шестой сын Угедей-хана. Во время похода Бату на Запад командовал войсками на Кавказе и в Трансильвании.

Кадир Али-бий — (Кадыр Али-бек ибн Хошум-бек Джалаир, рус. лет. Карана, ум. ок. 1605), приближенный сибирского хана Кучума, затем — Сейдяка, вместе с которым взят в плен русскими (1588), придворный Ораз-Мухаммада. Автор «Сбор­ника летописей» («Джами ат-Таварих», 1602).

Казаган — (уб. 1358), правитель Мавераннахра (1346-1358) из племени караунас, пришел к власти, убив Казан-хана, возво­дил на трон подставных ханов-Чингизидов. Отстаивал коче­вой образ жизни. Убит на охоте своим зятем Туглук-Тимур-ханом.

Казан — см.: Казан-хан.

Казан-хан — (тюрк. Газан-хан, уб. 1346), правитель Никудерий-ской орды (ок. 1332-1346), хан Мавераннахра (1343-1346) из династии Чагатаидов, сын Ясавур-оглана. Боролся с сепа­ратизмом эмиров. Убит эмиром Казаганом.

ал-Калкашанди — (Шихаб ад-Дин Абу-л-Аббас Ахмед ибн Али ал-Калкашанди, 1355-1418), египетский ученый, автор сочи­нения «Заря подслеповатого в искусстве писания» («Субх ал-а'ша фи сина'ат ал-инша'», 1389-1412).

Камар ад-Дин — (ум. ок. 1392), правитель Моголистана (1366-1390) из племени дуглат, брат Пуладчи. Пришел к вла­сти после убийства хана Илйас-ходжи и других сыновей Туглук-Тимур-хана. В течение ряда лет успешно противосто­ял Тимуру, заключил союз с Токтамышем. Разгромлен Тиму­ром и лишен власти Хизр-Ходжа-ханом, бежал и пропал без вести.

Камбис — (перс. Камбуджия II, ум. 522 до н. э.), вавилонский царь (538-537 до н. э.), персидский царь (530-522 до н. э.), сын Кира И.

Канбар — см.: Канбар-султан.

Канбар-султан — (XV - первая четв. XVI в.), казахский султан из династии Тукайтимуридов, сын Джанибек-хана, сподвижник своего брата Касим-хана.

Караджа-хаджиб - (перс. Карача, уб. 1219), хорезмский воена­чальник, направлен Ала ад-Дином Мухаммадом на помощь Гаир-хану для защиты Отрара, но изменил ему и вместе со своими войсками перешел на сторону монголов, которые его казнили.

Кара-Коюнлу — династия правителей Ирана и Азербайджана (1380-1468) туркменского происхождения. Ее представите­ли боролись за власть с Тимуридами и другой туркменской династией Ак-Коюнлу. Разгромлены Ак-Коюнлу.

Каракул-Ахмад-мирза — (XV в.), эмир племени дуглат, внук Худайдада,

Кара-Хулагу — (перс. Кара-огул, кит. Ха-ла-сюй-лэ, ум. 1252), правитель Мавераннахра (1242-1247,1252) из династии Ча-гатаидов, сын Мутугена. Наследовал своему деду Чагатаю, но смещен по воле Гуюк-хана в пользу Йису-Менгу. По приказу Мунке-хана выступил против него, но умер во время похода.

Карачин-хатун — (XII - нач. XIII вв.), наложница Джучи из пле­мени мангут, мать Бувала.

Картан — (первая пол. XIII в.), зять Бату, имел удел вдоль пра­вого берега Дона (возможно — Кадан из династии Угедеидов).

Касим — (первая четв. VI в.), сын пророка Мухаммада и Хадид-жи, умер в младенчестве.

Касим — см.: Касим-хан.

Касим-хан — (Касым-хан, уб. 1519), казахский хан (1509-1519) из династии Тукайтимуридов, сын Джанибек-хана. Пришел к власти после свержения Бурундук-хана. Вступая в союз то с персами, то с бухарскими Шибанидами, значительно увели­чил свои владения. Убит в бою с мятежными казахскими племенами.

Качули — (первая пол. XII в.), сын Тумбинай-Сечена и брат Хабул-кагана. Тимуриды выводили от него свою родослов­ную и доказывали, что Хабул-каган делил с ним власть.

Каши — (перс. Кашин, кит. Хэсидай, ум. до 1251), Угедеид, сын Угедей-хана, отец Хайду. Умер от алкоголизма.

Кебек — см.: Кебек-хан.

Кебек-хан — (перс. Кепек, ум. 1326), правитель Мавераннахра (1309), хан (1318-1326) из династии Чагатаидов, сын Дувы.-Возглавил улус, убив Талигу, представителя другой ветви Ча­гатаидов, но вскоре передал трон брату — Есен-Буга-хану, после смерти которого вновь пришел к власти. Покровитель мусульман, придерживался оседлого образа жизни. Провел административную и денежную реформу.

Киракос Гандзакеци — (1200-1271), армянский монах, историк, автор «Истории Армении» («Краткая история», 1241-1269). Пережил нашествие монголов на Кавказ, попал к ним в плен (1236).

Коджа — (перс. Ходжа-огул, кит. Ху-ча, ум. после 1252), Уге­деид, сын Гуюк-хана и Огул-Каймыш. Претендовал на трон монгольского великого хана (1249-1251), принял участие в заговоре Ширамуна против Мунке-хана, за что быд сослан в пограничные владения монголов в Северной Корее.

Кожаш — (Ходжаш, XVI в.), казахский султан из династии Ту­кайтимуридов, сын Адик-султана.

Койричак — см.: Куйурчук.

Кок-Бури-султан — (XVI в.), Шибанид, сын Пулад-султана.

Коко-Цос — (монг. Кокэ-Чос, ХП-ХШ вв.), нойон из племени баарин, тысячник Чингиз-хана, советник Чагатая.

Корачар — (монг. Харачар, кит. Ха-ла-ча-эр, первая пол. XIII в.), Угедеид, сын Угедей-хана.

Котан — (рус. лет. Котян, уб. 1241), хан кипчакского племени дурут (ок. 1202-1241), сын Сутоя. Союзник и тесть Галицко-го князя Мстислава Удалого. Бежал от войск Бату в Венгрию (1239), поступил на службу к Беле IV, но убит его прибли­женными по подозрению в сговоре с монголами.

Кошум-бий — (XVI в.), из рода тарак-тамгалы племени джа-лаир.

Ксения — (1582-1622), дочь Бориса Федоровича Годунова.

Куинчи — (европ. ист. Канчи, ум. 1302), правитель Синей Орды (1288-1302) из династии Орда-Ичена, сын Сартактая.

Куйинчи — см.: Куинчи.

Куйричак-оглан — см.: Куйурчук.

Куйук — см.: Гуюк-хан.

Куйурчук — (перс. Койричак-оглан, каз. Куйручук, уб. 1397), хан Золотой Орды (1395-1397) из династии Тукайтимури­дов, сын Урус-хана. Претендовал на трон Синей Орды (1378). Возведен на золотоордынский трон Тимуром, но реальной властью не обладал, вскоре был свергнут и убит Едигеем и Тимур-Кутлугом.

Кукдай — (перс. Букдай, первая пол. XIII в.), полководец Золо­той Орды, вместе с Субедеем возглавлял боевые действия против кипчаков (1229-1235), позднее командовал монголь­скими войсками на Северном Кавказе (1239-1240).

Кулан — (ум. до 1227), главная жена Чингиз-хана из племени меркит, дочь Тайр-Усуна, мать Кулкана.

Кулкан — (кит. Го-лу-гань, уб. 1238), сын Чингиз-хана и Кулан, приравнен по положению к своим братьям — сыновьям «т Борте. Убит (или умер от ран) в битве у Коломны.

Кулла — (уб. ок. 1334), Чагатаид, убит своим родственником Бузаном.

Кункиран — (перс. Кункуран-огул, ум. 1288), правитель Синей Орды (1252-1288) из династии Джучидов, сын Орда-Ичена.

Кунчек — (уб. 1291), правитель Золотой Орды (1287-1291) из династии Бату, сын Тарбу. Один из соправителей своего брата Тула-Буги. Убит вместе с ним в результате заговора Ногая и Токты.

Куремса — (европ. ист. Корейца, перс. Курумиши, ум. После 1259), Джучид, сын Орда-Ичена, возглавлял войска Золотой Орды в Юго-Западной Руси, потерпел поражение от Даниила Галицкого, утратив золотоордынские владения в южнорус­ских степях.

Кутан — (тиб. Годан-хан, кит. Кодуань, 1206-1251), Угедеид, второй сын Угедей-хана и Туракина-хатун, завоеватель и пра­витель Тибета (1240-1251). Предназначался Чингиз-ханом в наследники Угедею, но не был избран из-за врожденной бо­лезни.

Кутб ад-Дин Хабаш-Амид — (ум. 1260), таджикский писец из Отрара, наиб, позднее — везир Чагатая и Кара-Хулагу. При Йесу-Менгу замещен своим пасынком Баха ад-Дином Мар-гинани, но после казни Йесу-Менгу расправился с ним и вновь вступил в должность наиба.

Кутлу-Буга — (уб. 1376), Тукайтимурид, сын Урус-хана. Намест­ник отца в Синей Орде (1372-1376), убит в бою с войсками Тимура под предводительством Токтамыша.

Кутлуг-Тимур — (ум. 1335), приближенный и бекляри-бек Токты и Узбек-хана (до 1313-1321,1324-1333), последнему приходился двоюродным братом по матери, помог ему занять трон. Наместник Хорезма (1333-1335).

Кутлук-хан — (наст, имя — Бучи-Пахлаван, ум. после 1219), хорезмийский эмир, военачальник Ала ад-Дина Мухаммада. Командовал войсками в Дженде и Шахркенте, бежал от мон­голов (1219).

Кутучак — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Кутлуг-Буги.

Кучик-султан — (XVI в.), Шибанид, сын Пулад-султана. потомок Мухаммада Шейбани-хана.

Кучкунджи-султан — см.: Кучкунджи-хан.

Кучкунджи-хан — (тюрк. Кучум-хан, ум. 1531), правитель Таш­кента (1504-1509), бухарский хан (1512-1531) из династии Шибанидов, сын Абу-л-Хайр-хана. Избран ханом, как стар­ший в роду, но фактической властью не обладал. Провел денежную реформу.

Кучлук — (монг. Кучулук-хан, перс. Кушлу-хан, уб. 1218), гурхан кара-киданей (Западное Ляо, 1213-1218) из племени найманов, сын Таян-хана. После разгрома и гибели (1204) отца и его брата Буюрук-хана (1208) бежал к кара-киданям, стал зятем гурхана Чжулуху и фактическим правителем его государства (1211). Покровительствовал христианству и буд­дизму, чем возбудил недовольство мусульманского населе­ния, перешедшего на сторону Чингиз-хана. Погиб в бою смонголами.

Кучу — (кит, Кочу, Цюйчжу, ум. 1236), Угедеид, третий сын Угедей-хана и его предполагаемый наследник.

Кучук-султан — (XVI в.), казахский султан из династии Тукайтимуридов, сын Ондан-султана, сподвижник своего дяди Тавак-кул-хана.

Кучум — (уб. 1598), сибирский хан (1563-1598) из династии Шибанидов, сын Муртазы. Пришел к власти, убив правите­лей Йадгара и Бекбулата из династии Тайбугидов, противо­стоял московским войскам, от которых, в конце концов, по­терпел поражение. Бежал к ногайцам, где и погиб. Кучум-хан — см.: Кучкунджи-хан.



Лев Сапега — (нач. XVII в.), польский посол к Борису Годунову (1601).

Лже-Абд ал-Гаффар — (уб. 1605), правитель Ташкента и Туркес­тана (1603-1605), самозванец, выдававший себя за Шибанида Абд ал-Гаффара. Воевал с казахами, убит казахским ханом Ишимом.

Лжедмитрий I — (наст. имя — Юрий (Григорий) Богданович Отрепьев, ок. 1580-16.05.1606), русский царь (1605-1606), самозванец, выдававший себя за Дмитрия, сына Ивана Гроз­ного.

Лжедмитрий II — (наст. имя — Богдан из Шклова, уб. 1610), самозванец, выдававший себя за спасшегося Лжедмитрия I, имел резиденцию в Тушине. Убит Петром Урусовым, мстив­шим за убийство Ораз-Мухаммада.

Лубсан Данзан — (XVII в.), монгольский лама и ученый, хро­нист, автор «Золотого сказания» («Алтай Тобчи», ок. 1655).

Лутфаллах Чусти — (ум. 1572), среднеазиатский ходжа, суфийский шейх, мюрид Махдум-и Азама. Его потомки пользова­лись огромным авторитетом в Средней Азии и даже претен­довали в XIX в. на трон Кокандского ханства.

Людовик IX — (Людовик Святой, 25.04.1214-25.08.1270), фран­цузский король (1226-1270) из династии Капетингов, сын Людовика VIII. Предводитель крестовых походов — VII (1248-1254, во время которого попал в плен к египетским мамлю­кам) и VIII (1270, во время которого умер).



Маалих — из племени баяут, слуга Алан-Гоа и ее сыновей.

Маву — (XIII в.), монгольский нойон, начальник левого крыла Золотой Орды при Менгу-Тимуре.

Макризи — (Абу-л-Аббас Ахмад Таки ад-Дин ал-Макризи, 1365-1442), египетский хронист, автор многочисленных ис­торических трудов, в т. ч. «Книги для познания царских ди­настий».

Малик — см.: Малик-султан.

Малик-Варна — (первая пол. XIV в.), гератский полководец, двоюродный брат Хусайна из династии Куртов, разгромил Чатаида Халила (1346).

Малик-султан — (первая пол. XVI в.), казахский султан из дина­стии Тукайтимуридов, сын Джадик-султана и Абайкан-бегим.

Мамай — (Кичик-Мухаммад, уб. 1381), нойон племени кийат, зять золотоордынского Джанибек-хана, бекляри-бек и фак­тический правитель Золотой Орды (1362-1381), поддержи­вал ханов из династии Бату в противовес потомкам других сыновей Джучи. Неоднократно захватывал Сарай (1361, 1362,1364,1367-1368, 1371-1374,1375), потерпел пораже­ния от русских на Воже (1378) и Куликовом поле (1380). Разгромлен Токтамышем на Калке (1381), лишился власти и бежал в Кафу, убит генуэзцами.

Мамук — (ум. 1497), тюменский хан (1495-1497), казанский хан (1496-1497) из династии Шибанидов, сын Махмудек-хана. Занял тюменский трон после гибели своего брата Ибак-хана. Приглашен на казанский трон противниками союза с Москвой, но не осмелился вступить в бой с русскими войска­ми и отступил,

Мангыты — династия бухарских эмиров (1753-1920) из тюрк­ского племени мангыт монгольского происхождения. При­шли к власти, свергнув Аштарханидов. Считались потомками Чингиз-хана по женской линии, так как один из основателей, Шах-Мурад, был женат на дочери хана-Аштарханида.

Мансур — (XV в.), бухарский шейх, ученик Тадж ад-Дина Гид-жувани, наставник Мухаммада Шейбани-хана.

Мансур-хан — (1484-1544), правитель Турфана и Карашара (1500-1504), Аксу (1504-1508), Турфана (1508-1543), хан Моголистана (1516-1544) из династии Тоглукидов, сын Ахмад-хана. Считался старшим ханом Моголистана, но делил власть со своими братьями, а затем — и с сыновьями.

Марко Поло — (1254-08.01.1324), венецианский купец, чинов­ник и дипломат на службе у Хубилай-хана. Автор сочинения, известного под названием «Книга о разнообразии мира» (1298-1299).

Мар Ябалаха — (брат Марк, Ябалаха III, 1245-1317), католикос несторианской церкви Багдада (1280-1313), по приказу Хуби­лай-хана и ильхана Аргуна вместе с фаббан Саумой осущест­вил дипломатическую миссию к государям Европы (1287).

Масуд-бек — (ум. 1289), хорезмийский купец, сын Махмуда Ялавача, наместник великого хана (даруга) в Мавераннахре (1238-1289), способствовал восстановлению городов и раз­витию торговли, осуществил денежную реформу. Его сыно­вья управляли Мавераннахром до нач. XIV в.

Масуд ибн Усман Кухистани — (первая пол. XVI в.), среднеази­атский сановник и хронист, секретарь Шибанидов Суйундж-Ходжа-хана и Абд ал-Латифа, по поручению которого соста­вил «Историю хана Абу-л-Хайра» («Тарих-и Абу-л-Хайр-хани», 1540-е).

Маулана Абид — (XIV в.), приближенный, «придворный чтец» Тимура.

Маулана Аршад ад-Дин — (XIV в.), среднеазиатский шейх, сын шейха Джамал ад-Дина. Обратил в ислам моголистанского Туглук-Тимур-хана (1353).

Мауци — (монг. Мочи, перс. Муджи Яя, первая пол. XIII в.), Чагатаид, второй сын Чагатая, управлял землями Золотой Орды по правому берегу Днепра.

Махдум-и Азам — (Ахмад ал-Касани, ум. 1542), суфийский шейх, глава ордена накшбандийа, потомок халифа Али и основа­тель двух династий кашгарских ходжей — Белогорцев (актаг-лык) и Черногорцев (каратаглык), которые в XVII в. отняли власть в Кашгаре у Туглукидов — потомков Чингиз-хана.

Махмуд — (XIV в.), саййид, приближенный и зять золотоордын-ского Азиз-хана.

Махмуд — см.: Махмуд-султан-казак.

Махмудек-хан — (Махмуд-хан, ум. 1465), тюменский хан (1430-1465) из династии Шибанидов, сын Хаджи-Мухаммад-хана. Возведен на трон после гибели отца в противовес узбекскому Абу-л-Хайр-хану, но был разгромлен им и бежал в Астра­хань. Вскоре вернулся в степи и в течение всего правления продолжал борьбу с Абу-л-Хайр-ханом. Правил совместно с братом Ахмадом (Саидек-ханом).

Махмуд ибн Вали — (Махмуд ибн Эмир-Вали, 1595 - после 1641), ферганский богослов и историк, приближенный Надир-Му-хаммада. Совершил путешествие по Средней Азии и Индии (1625-1631). Автор ряда научных трудов, в т. ч. многотомно­го сочинения «Море тайн относительно доблестей благород­ных («Бахр ал-асрар фи манакиб-и ал-ахйар», 1634-1641), содержащего сведения по космографии, астрономии, геогра­фии и истории.

Махмуд ибн Хидайаталлах — (XVI в.), персидский историк, ав­тор «Навакат ал-асрар».

Махмуд-султан — (1453-1504), правитель Бухары (1500,1502-1504) из династии Шибанидов, сын Шах-Будага и Аккозы-бегим. Сподвижник и военачальник своего брата Мухаммада Шейбани-хана, успешно воевал с кашгарскими Туглукидами, Тимуридами и персами.

Махмуд-султан-казак — (XV в.), казахский султан из династии Тукайтимуридов, сын Джанибек-хана.

Махмуд-хан — (тюрк. Султан-Махмуд, 1464-1508), правитель Ташкента (1485-1487), хан Моголистана (1487-1504), пра­витель Джетыкента (1504-1508) из династии Туглукидов, сын Юнус-хана. Объединился против Тимуридов с Мухамма-дом Шейбани-ханом, против которого впоследствии высту­пил, попал к нему в плен, но был отпущен. Враждовал со своими племянниками Халил-султаном и Саид-ханом, по­терпел поражение и снова бежал к Мухаммаду Шейбани-хану, который его казнил.

Махмуд-ходжа — (уб. 1431), предводитель кочевых узбеков (1425-1431) из династии Шибанидов, сын Каанбая. Разгром­лен Абу-л-Хайр-ханом, который собственноручно убил его в поединке.

Махмуд Ялавач — (перс. Махмуд Хорезми, кит. Ма-хэ-мо-ди Хуа-ла-сэ-ми, ум. 1251), хорезмийский купец, дипломат и чиновник на службе у Чингиз-хана и его потомков. Возглав­лял посольство Чингиз-хана к Ала ад-Дину Мухаммаду (1218), наместник (даруга) в Мавераннахре (1221-1238), по­сле восстания Махмуда Тараби по воле Чагатая смещен и заменен собственным сыном Масуд-беком. Назначен намест­ником в Северном Китае (1239-1251). Мелик — (кит. Ме-ли, первая пол. XIII в.), Угедеид, сын Угедей-хана от наложницы.

Менгли — (первая пол. XIV в.), наложница Эмил-ходжи, мать Туглук-Тимур-хана,- впоследствии супруга эмира Широгула.

Менгли-бий — (XIV в.), дочь Урус-хана.

Менглик-Туркан - (XIV в.), дочь Урус-хана.

Менгу — см.: Мунке-хан.

Менгу-Тимур — (монг. Монгке-Темюр, рус. лет. Менгутемерь, перс. Мунка-Тимур, кит. Мангэ-Тимур, ум. 1280), хан Зо­лотой Орды (1267-1280) из династии Бату, сын Тукана. Первый независимый правитель Золотой Орды. Воевал с иранским Абага-ханом, даровал привилегии венецианцам в Крыму. Умер из-за неудачной операции — вскрытия нарыва на горле.

Менгу-хан — см.: Мунке-хан. де Мервейль — (сер. XVII в.), адресат письма Бернье из Индии (1664).

Минг-Тимур — (XIV в.), Шибанид, сын Бадакула. Унаследовал улус Шибана после отца.

Мир Абдуллали-тархан — (XV в.), наместник Тимуридов в Са­марканде (1480-е), при дворе которого некоторое время на­ходился Мухаммад Шейбани-хан.

Мирак-ага — (ум. 1380), супруга эмира Пуладчи, мать Худайда-да. В течение ряда лет фактически управляла Моголистаном. Попала в плен к Тимуру (1377), где и умерла.

Мирза Хайдар — см.: Мирза Хайдар Дуглат.

Мирза Хайдар Дуглат — (Мирза Мухаммад Хайдар, лит. псевд. — Айаз, 1500-1551), из племени дуглат, сын Мухаммад Хусайн-гургана. Двоюродный брат и сподвижник Бабура, позднее — придворный кашгарского Саид-хана, после смерти которого бежал в Бадахшан, а затем — в Индию. На службе у Великих Моголов захватил Кашмир, наместником которого был на­значен. Убит в случайной стычке с горцами. Автор «Истории Рашида» («Тарих-и Рашиди», 1542-1546).

Мир Касим — (XV в.), Тукайтимурид, сын Барак-хана.

Мир Сайид — (XV в.), Тукайтимурид, сын Барак-хана.

Михаил, барон — (брат Михаил из Чезены, первая пол. XIV в.), генерал ордена миноритов, адресат письма Иоганки Венгра.

Михаил Бутурлин — (нач. XVII в.), приближенный Лжедмит-рия II, убивший по его приказу Ораз-Мухаммада (1610).

Михр-Султан-ханым — (нач. XVI в.), дочь Бурундук-хана, суп­руга Мухаммад-Тимур-султана из династии Шибанидов.

Мока-хатун — (перс. Моге-хатун, ум. 1242), жена Чингиз-хана, главная жена Угедей-хана.

Мстислав Удалой — (ум. 1228), князь новгородский (1210-1215, 1216-1218), галицкий (1219, 1221-1227), торческий (1227-1228) из династии Рюриковичей, сын Мстислава Храброго. Женат на дочери половецкого хана Котана, вместе с которым потерпел поражение от монголов на Калке (1223). Выдал своих дочерей замуж за Эндре Венгерского (которому усту­пил Галич), Даниила Галицкого и Ярослава Новгородского.

Мубарак — см.: Мубарак-шах.

Мубарак-Ходжа — (ум. ок. 1340), правитель Синей Орды (1328-ок. 1340) из династии Орда-Ичена, сын Сазы-Буги или Эрзе-на. Пытался провозгласить самостоятельность своего уде­ла, начал чеканку собственной монеты, но был разгромлен Узбек-ханом (1337) и бежал на Алтай, где вскоре погиб.

Мубарак-шах — (ум. 1279), правитель Мавераннахра (1266), Никудерийской Орды (1275-1279) из династии Чагатаидов, сын Кара-Хулагу. Вступил на трон Мавераннахра после смер­ти своего отчима Алгуя по его завещанию, но вскоре сверг­нут своим двоюродным братом Бараком по воле Хубилай-хана. Оставался на службе у Барака в качестве начальника ловчих, а после его смерти перешел на службу к Абага-хану.

Мубариз ад-Дин Мухаммад — (ум. 1367), правитель Восточного Ирана, Фарса и Кермана (1313-1358, 1363-1367) из дина­стии Музаффаридов, сын эмира Музаффар ад-Дина. Сначала подчинялся Хулагуидам, затем стал самостоятельным прави­телем. Свергнут и ослеплен собственным сыном Шах-Шуджа (1359), впоследствии вернувшим ему трон.

Мугэ — (перс. Мука-огул, кит. Мо-гэ, XIII в.), Тулуид, сын Тулуя от наложницы. Сподвижник своего старшего брата Мунке-хана, один из организаторов курултая, на котором тот был избран великим ханом.

Муджи Яя — см.: Мауци.

Музаффариды — династия правителей Восточного Ирана, Фарса и Кермана (1313-1393) арабского происхождения. Были приближенными Хулагуидов, после падения которых стали независимыми государями. Низложены Тимуром и истребле­ны его сыном Мираншахом.

Муин ад-Дин Натанзи — (XIV-XV вв.), среднеазиатский хро­нист, приближенный Тимуридов. Автор «Мунтахаб ат-Тава-рих-и Муини» («Муиновское сокращение историй», ранее известное как «Аноним Искандера», 1414).

Муким-султан — см.: Мухаммад-Муким.

Мунаджжим-баши — (XVII в.), турецкий историк, автор «Соб­рания династий» («Джами ад-дувал»).

Мунга-Тимур — см.: Минг-Тимур.

Мунис — (наст, имя - Шир-Мухаммед, 1778-1829), из племени юз, сын Эвез-бия, чиновник и хронист при хивинских ханах. Автор труда «Райский сад счастья» («Фирдаус ал-икбал», 1806-1812), впоследствии продолженного его племянником Агахи.

Мункасар-нойон — (монг. Мункесар-курчи, ум. ок. 1259), из племени джалаир, приближенный Соркуктани, командовал войсками в походе на кипчаков и русских, впоследствии — главный нойон и яргучи (судья) Мунке-хана. Подавил мятеж Ширамуна, вел расследование по этому делу и разбирал другие дела. Сопровождал Мунке-хана в походе на Южную Сун, где и умер.

Мунка-Тимур — см.: Менгу-Тимур из династии Бату.

Мунке — см.: Мунке-хан.

Мунке-хан — (тюрк. Менгу, монг. Монке-хаган, перс. Менгу-каан, рус. лет. Меньгу, кит. Мэн-гэ, кит. храмовое имя — Сянь-цзун, 1208-11.08.1259), монгольский великий хан (1251-1259) из династии Тулуидов, сын Тулуя и Соркуктани. Пришел к власти при поддержке Бату, жестоко распра­вился со сторонниками Гуюк-хана. Продолжил завоевание Южного Китая, умер от дизентерии при осаде крепости Дяо-юйчен.

Мурад III — (04.07.1546-16.01.1595), турецкий султан (1574-1595) из династии Османов, сын Селима П. Вел постоянные войны с Ираном и европейскими государствами.

Муртаза - (ум. 1563), сибирский хан (1555-1563) из династии Шибанидов, сын Ибак-хана. Провозглашен ханом своим сы­ном Кучумом, но умер, когда Кучум фактически добился вла­сти, пленив и казнив последних Тайбугидов.

Мусаллаб — (тюрк. Беслай, первая пол. XIV в.), эмир племени караунас, сын Казагана.

Мустансир — (Ахмед, уб. 1261), халиф в Каире (1261) из дина­стии Аббасидов, сын халифа аз-Захира. Возведен на трон Бейбарсом. Предпринял попытку отбить Багдад у монголов и погиб в бою с ними.

Мустасим — (уб. 20.02.1258), багдадский халиф (1242-1258) из династии Аббасидов, сын халифа Мустансира. Сдался в плен Хулагу и был казнен им после взятия Багдада вместе со всем своим потомством за исключением младшего сына.

Мустафа Саланики — (ум. 1599), турецкий хронист, автор «Тарих-и Саланики».

Мустафа-хан — (ум. ок. 1464), хан кочевых узбеков (1428-1446), правитель Хорезма (1446-1461) и Везира (1461-1464) из династии Шибанидов, сын Мусы. Разгромлен своим со­перником Абу-л-Хайр-ханом (1446), после чего удалился в Хорезм, откуда был изгнан Османом-Суфи (1461).

Мутуген — (уб. 1221), Чагатаид, старший сын Чагатая. Убит при осаде Бамиана.

Мухали — (монг. Мухули-гоа, кит. Му-хуа-ли, 1170-1223), из племени джадаран, сподвижник Чингиз-хана, темник, воспитатель Джучи. Управлял китайскими владениями монголов с титулом го-вана («Князь государства», 1217-1223).

Мухаммад — (Абу-л-Касим Мухаммад ибн Абдаллах ибн Абд ал-Муталиб ибн Хашим, 570-08.06.632), пророк, основатель ислама.

Мухаммад, хорезмшах — см.: Ала ад-Дин Мухаммад.

Мухаммад — (перс. Музаффар эд-Дин Мухаммад-хан, уб. ок. 1338), ильхан Ирана (1336-1338) из династии Хулагуидов, сын Иль-Кутлуга. Возведен на трон Шейх Хасаном Бузургом, который вскоре его убил.

Мухаммад — (XV в.), Тукайтимурид, сын Бугучака.

Мухаммад Амин — (XVI в.), Шибанид, сын Абдулшаха.

Мухаммад-Гирей-хан — (Мухаммад-Гирей I, рус. лет. Магмет Гирей, тур. Мехмед Герай, 1465-1523), крымский хан (1515-1523) из династии Гиреев, сын Менгли-Гирея I. Постоянно вел войны с Московским государством, стремился объеди­нить Улус Джучи под своей властью, сделал своего брата Сахиб-Гирея казанским ханом (1521), сына Бахадур-Гирея — астраханским (1522). Предательски убит ногайцами вместе с сыном.

Мухаммад-Джахангир — (перс. Мухаммад-Джихангир-мирза, 1396-после 1409), хан Мавераннахра (1405-1409) из дина­стии Тимуридов, сын Мухаммад-Султана. По воле сановни­ков своего прадеда Тимура избран его преемником, возведен на трон Халил-Султаном с ханским титулом — в ущерб за­конным ханам-Чингизидам. После поражения Халил-Султа-на от Шахруха лишен трона и получил в управление незначи­тельный удел.

Мухаммади барлас — (XVI в.), зять Саид-хана, женился на его дочери Бади ал-Джамал-ханым после ее развода с Бауш-сул-таном.

Мухаммад ибн Хиндушах Нахчивани — (XIV в.), персидский чиновник и ученый, автор труда «Руководство для писца при определении сановных степеней» («Дастур ал-хатиб фи тай-ин ад-маратиб», 1361).

Мухаммад-Муким — (узб. Сайид Мукким-Мухаммад-султан, 1681-1707), правитель Балха (1700-1707) из династии Аштар-ханидов, сын Сиддик-Мухаммад-султана, внук Субхан-Кули-хана. Дед назначил его наместником Балха и своим наслед­ником в Бухаре, но эмиры возвели на трон Убайдулла-хана. Провозгласил себя независимым от бухарского хана прави­телем, но вскоре был убит своим аталыком Махмуд-бием.

Мухаммад-Рахим — (Мухаммад-Рахим-бий, Мухаммад-Рахим-хан, ум. 1758), аталык при последних Аштарханидах, бухар­ский хан (1753-1758) из племени мангыт, сын Мухаммад-Хаким-бия. Умертвил ханов Абу-л-Файза (1747) и его сыно­вей Абд ал-Мумина II (1748) и Убайдуллу III (1751). Занял трон сначала с титулом амир ал-умара, а затем, женившись на дочери Абу-л-Файза, принял ханский титул, положив на­чало династии Мангытов.

Мухаммад Салих — (XV-нач. XVI вв.), узбекский сановник и поэт, приближенный Мухаммада Шейбани-хана, автор сти­хотворного биографического сочинения «Шейбани-наме» (1500-1505).

Мухаммад-султан — см.: Ала ад-Дин Мухаммад.

Мухаммад-Султан — (перс. Мухаммад-Султан-мирза, 1374-13.03.1403), правитель Самарканда (1399-1401), Ирана (1401-1403) из династии Тимуридов, сын Джехангира. Внук и пред­полагаемый наследник Тимура, талантливый военачальник и администратор. Умер от болезни во время похода против турок.

Мухаммад-Тимур — см.: Мухаммад-Тимур-султан.

Мухаммад-Тимур-султан — (ум. 17.03.1514), младший бухар­ский хан (1507-1513), правитель Самарканда (1510-1512, 1513-1514), Герата (1513) из династии Шибанидов, сын Му­хаммада Шейбани. Сподвижник и предполагаемый наслед­ник своего отца, постоянно воевал с персами, активно участ­вовал в междоусобицах Шибанидов.

Мухаммад Узбек — см.: Узбек-хан.

Мухаммад-Хаким-бий — (ум. 1743), из племени мангыт, сын Худайар-аталыка. Фактический правитель Бухарского хан­ства в нач. 1740-х гг. Перешел на сторону персидского На­дир-шаха, заставил хана Абу-л-Файза признать зависимость от него.

Мухаммад-хан — (Мухаммад-Пулад, ум. 1343), хан Мавераннахра (1342-1343) из династии Чагатаидов, сын Пулада, пра­внук Дувы.

Мухаммад-хан — (уб. 1415), хан Моголистана (1408-1415) из династии Туглукидов, сын Хизр-Ходжа-хана. Вступил на трон после смерти своего брата Шам-и Джехана, насаждал в Моголистане ислам, сурово расправляясь с его противника­ми. Убит другим братом Шер-Али.

Мухаммад Шейбани — см.: Мухаммад Шейбани-хан.

Мухаммад Шейбани-хан — (Мухаммад-султан, узб. Мухаммад Шахи-бек, Шах-Бахт-хан, Шайибек, перс. Шайбак-хан, лит. псевд. - Шейбани, Шах-Бахт, 1451-1510), хан кочевых узбе­ков (1473,1488-1500), хан Мавераннахра (1500-1510) из ди­настии Шибанидов, сын Шах-Будага и Аккозы-бегим. В моло­дости нашел убежище в Хаджи-Тархане, учился в медресе в Самарканде, был дервишем суфийского ордена накшбандийа, служил моголистанским Туглукидам. Впоследствии объединил под своей властью кочевых узбеков, захватил владения Тиму­ридов, в течение всего правления воевал с казахами и персами, принял титул халифа (1507). Известный поэт и художник своего времени. Убит в бою с персидским шахом Исмаилом I.



Наджм-и Сани — (наст. имя — Йар Ахмад Хузани, уб. 1512), вакил и полководец персидского шаха Исмаила I. В качестве союзника Бабура предпринял поход на Бухару, но его войско было разгромлено, а сам он убит.

Надир-Мухаммад — (Абу-л-Гази Сайид Надир-Мухаммад Баха­дур-хан, 1593-1651), правитель Балха (1611-1642, 1645-1651), бухарский хан (1642-1645) из династии Аштархани-дов, сын Дин-Мухаммада. Пришел к власти после отречения своего брата Имам-Кули, но уже три года спустя сам вынуж­ден был уступить трон сыну Абд ал-Азизу и вернуться в Балх. Умер по дороге в Мекку.

Надир-шах — (Тахмасп Кули-хан, наст, имя — Надир Кули-бег, 22.10.1688-1747), из династии Афшаров, персидский шах (1736-1747). Пришел к власти, низложив Аббаса III из дина­стии Сефевидов. Совершил ряд походов в Среднюю Азию и Индию. Заставил Бухарское и Хивинское ханство признать зависимость от Ирана (1740). Убит собственными военачаль­никами.

Наку — (Хоку, перс. Наху, уб. 1252), Угедеид, сын Гуюк-хана и Огул-Каймыш. Претендовал на трон монгольского великого хана (1249-1251), принял участие в заговоре Ширамуна про­тив Мунке-хана, за что был сослан в действующую армию под командованием Хубилай-хана (Южный Китай), но вско­ре по тайному приказу Мунке-хана утоплен.

ан-Насави — (Шихаб ад-Дин Мухаммад ибн Ахмад ибн Али ибн Мухаммад ал-мунши ан-Насави, ум. 1249), приближенный хорезмшахов Ала ад-Дина Мухаммада и Джалал ад-Дина, затем — сирийских Айюбидов. Автор «Жизнеописания сул­тана Джалал ад-Дина Манкбурны» («Сират ас-султан Джа­лал ад-Дин Манкбурны», 1240-1241).

Насир — см.: ан-Насир Мухаммад.

ан-Насир Мухаммад — (ал-Малик ан-Насир Насир ад-Дин Мухаммад ибн Кала'ун, ум. 1341), мамлюкский султан Егип­та (1294-1295, 1299-1309, 1309-1341) из династии Бахри-тов, сын Калауна. Воевал с Хулагуидами. Женился на дочери Узбек-хана.

Некудер-огул — (Текудер, перс. Негудер-огул, Никудар, ум. ок. 1275), правитель Никудерийской Орды (1270-ок. 1275) из династии Чагатаидов, сын Мауци. Служил в войсках Хулагу, но при его наследнике Абага-хане отказался выступить про­тив своего родственника Чагатаида Барака и попал к ильхану в опалу. Создал фактически независимое государство в За­кавказье, которое и получило его имя1

Ногай — (Йису-Нохой, уб. 28.09.1299), правитель Ногаевой Орды (1273-1299), хан Золотой Орды (1296-1299) из дина­стии Джучидов, сын Татара, внук Бувала. Прославился как полководец в войнах с Ираном и Византией, подчинил Золо­той Орде Болгарию и Сербию. Бекляри-бек и фактический правитель Золотой Орды (1285-1296), возводил на трон ха­нов по своему усмотрению. Стал основателем практически независимого государства между Доном и Дунаем. Позднее рассорился со своим ставленником Токтой и провозгласил себя ханом. После кратковременных успехов в борьбе с за­конным ханом потерпел полное поражение у Каганлыка и был убит русским воином из войск Токты.

Нусрет — (ХIV-ХV вв.), дочь Кутлу-Буги.

- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -

Спойлер (раскрыть)

Оглан-бий — (XIV в.), дочь Урус-хана.

Огодай — см.: Угедей-хан.

Огул-Каймыш — (Каймиш, Огуль-Гаймиш, уб. 1252), из племе­ни меркит, старшая жена Гуюк-хана, регентша Монгольской империи после его смерти (1248-1251). После воцарения Мунке-хана приняла участие в заговоре против него и была казнена.

Одорико де Порденоне — (1286-14.01.1331), францисканец из Венеции. Совершил путешествие на Восток, посетив Малую Азию, Иран, Индию и Китай (1316-1330). Сохранилось его сочинение, известное под названием «Восточных земель опи­сание, исполненное Одорико, богемцем из Форо Юлио, что в провинции Антония» (1330).

ал-Омари — (Шихаб ад-Дин Абу-л-Аббас Ахмад ибн Фадлаллах ал-Омари, ок. 1298-1349), египетский чиновник и ученый, секретарь султана Насира. Автор ряда трудов, в т. ч. «фпреде-ления по части высокой терминологии».

Омар-ходжа Отрари — (уб. 1218), среднеазиатский купец, один из предводителей каравана, направленного Чингиз-ханом в Хорезм. Убит в Отраре по приказу Гаир-хана вместе с 450 дру­гими торговцами, что привело к войне Чингиз-хана с хорезм-шахом Ала ад-Дином Мухаммадом.

Омар-шейх — (Магаз ад-Дин Омар-шейх, перс. Умар шейх баха-дир, 1354-1394), правитель Фарса (1393-1394) из династии Тимуридов, сын Тимура. Возглавлял войска в походах своего отца на Кашгар и в Золотую Орду. Убит стрелой при осаде крепости Хурмату в Сирии.

Ондан — см.: Ондан-султан.

Ондан-султан — (уб. 1585), казахский султан из династии Тукай-тимуридов (ветвь Джадика), сын Шигая.

Ораз-Мухаммад — (тюрк. Ураз-Мухаммад-султан, 1572-22.11.1610), казахский султан, касимовский хан (1600-1610) из династии Тукайтимуридов (ветвь Джадика), сын Ондан-султана. Попал в плен к русским вместе с Сейдяком (1588). По воле Бориса Годунова назначен касимовским ханом, впоследствии примк­нул к Лжедмитрию II, который по подозрению в измене при­казал убить его во время охоты.

Орда — см.: Орда-Ичен.

Орда-Ичен — (монг. Ордана, тюрк. Хорду, Орда-Эчжен, перс. Урадэ, рус. лет. Урдюй, 1207-ок. 1252), правитель Синей Орды (1227 - ок. 1252) из династии Джучидов, сын Джучи и Сартак. В походе на Запад командовал войсками монголов в Польше. По степному преданию, убит собственными прибли­женными.

Орда-Эджен — см.: Орда-Ичен.

Оркына-хатун — (перс. Эргэнэ-хатун, Ургана-хатун, ум. ок. 1266), правительница Мавераннахра (1252-1260) из племени ойрат, дочь Туралчи-гургена, супруга Чагатаидов Кара-Хулагу, за­тем — Алгуя, мать Мубарак-шаха.

Орчакан - (монг. Харачар, ум. ок. 1226), сын Чингиз-хана и Есулун, умер малолетним.

Орчан — см.: Орчакан.

Отчигин — см.: Темуге-отчигин.

Отчигин-нойон — см.: Темуге-отчигин.

Оэлун-фуджин — (кит. Юэ-лунь, ум. 1208) из племени олконут, старшая жена Есугей-бахадура, мать Чингиз-хана. Впослед­ствии вышла замуж за Мунлика-эчигэ из племени хонхотан.



Пайанде-султан — (ХIV-ХV вв.), дочь Куйурчука.

Петр Урусов — (XVI в. — уб. 1639), русский князь ногайского происхождения, сын Йан-Арслана. Убил Лжедмитрия II, отомстив за убийство своего родственника — касимовского хана Ораз-Мухаммада. Убит в Крыму.

Пир-Мухаммад — (перс. мирза Пир-Мухаммад, 1376-22.02.1407), правитель Газны (1392-1407), Балха (1405-1407), Самар­канда (1405) из династии Тимуридов, сын Джехангира. Не­смотря на завещание Тимура, вынужден был уступить Самар­канд Халил-Султану. Погиб в Афганистане в бою с войсками Шахруха.

Пир-Мухаммад — (Пир-Мухаммад-хан II, ок. 1521-1601), бухар­ский хан (1598-1601) из династии Шибанидов, сын Сулей-мана, внук Джанибек-султана. Разгромил казахов у Ташкента (1599), потерпел поражение от Баки-Мухаммада и погиб в бою с ним.

Пулад — см.: Булат-Тимур.

Пулад-султан — (ум. 1528), Шибанид, сын Мухаммад-Тимур-султана. Несмотря на свое малолетство, назначен Мухамма-дом Шейбани-ханом правителем Хорезма (1505).

Пуладчи — (Пуладжи, ум. ок. 1360), эмир из племени дуглат, возвел на трон Моголистана Туглук-Тимур-хана (1347), при котором стал улусбеги. Фактически управлял Моголистаном. Перед смертью завещал передать должность своему сыну Ху-дайдаду, хотя тому было 7 лет.

Пулад-чэнсян — (Пулад Чэнь-сян, XIII в.), представитель Ху-билай-хана при дворе ильханов Ирана. Информатор Рашид ад-Дина.

Пулат-бек — см.: Пулат-хан.

Пулат-хан — (мулла Исхак, 1844-1876), ферганский торговец, выдававший себя за сына кокандского хана Мурада и претен­довавший на кокандский трон (1873-1876). Действовал про­тив русских, установивших протекторат над Кокандом, и пользовался поддержкой знати и даже членов ханского рода. Но впоследствии они призвали русских, и Пулат-хан погиб в бою с ними. Восстание послужило поводом для упразднения Кокандского ханства и включения его в Туркестанское гене­рал-губернаторство.

Пэн Да-я — (первая пол. XIII в.), южносунский чиновник и дипломат, побывавший у монголов в составе миссии Цзоу Шэнь-чжи (1233), оставил записки «Краткие сведения о черных татарах» («Хэй-да ши-люэ», 1237). Впоследствии — помощник начальника пограничных войск Южной Сун и комендант Чуннина, возглавлял оборону города от мон­голов.



Рашид ад-Дин — (1247-18.07.1318), персидский ученый, еврей по происхождению. Везир Аргуна, Газан-хана и Улджайту-хана. Инициатор административной и хозяйственной ре­форм Газан-хана (нач. XIV в.), автор ряда трудов по бого­словию, медицине и истории, в т. ч. всемирной хроники «Сборник летописей» («Джамми ат-таварих», 1301-1311). Казнен при Абу Саиде по обвинению в отравлении Улджай-ту-хана.

Рашид-султан — см.: Рашид-хан.

Рашид-хан — (Абу-л-Музаффар, тюрк. Абд ар-Рашид-хан, каз. Абдрашит-хан, 1509-1560), хан киргизов (1522-1526), пра­витель Аксу (1530-1533), кашгарский хан (1533-1560) из династии Туглукидов, сын Саид-хана. На период его правле­ния приходится расцвет Кашгарского ханства. Воевал и всту­пал в союзы с казахами и бухарскими Шибанидами, совер­шил походы в Бадахшан и Тибет. Покровительствовал на­укам и искусствам.

Руи Гонсалес де Клавихо — (ум. 02.04.1412), кастильский ди­пломат, по поручению короля Энрике III совершил путешест­вие ко двору Тимура (1403-1406), по итогам которого соста­вил «Дневник путешествия в Самарканд ко двору Тимура» (Еmbajada a Tamor Lan, 1406).

Рукийа — (кон. ХIV-ХУ вв.), дочь Куйурчука.

Рустам — (уб. 1334), Чагатаид, командовал войсками на службе у Кебек-хана. Погиб во время резни Чагатаидов, устроенной Бузаном.



Садид Авар — (Садид-и Авар Шаир, первая пол. XIII в.), сред­неазиатский поэт.

Сазы-Буга — (ум. 1315), правитель Синей Орды (1309-1315) из династии Орда-Ичена, сын Баяна и Кутулун из племени огунан.

Саид-султан — см.: Саид-хан.

Саид-хан — (тюрк. Султан-Сайд, 1490-09.07.1533), правитель Ташкента (1509-1511,1524), Ферганы (1512-1514), кашгар-ский хан (1514-1533) из династии Туглукидов, сын Ахмад-хана. Вместе с братом Халил-султаном выступал против сво­его дяди Махмуд-хана, а затем — брата Мансур-хана. После поражения находился на службе у Бабура. Отвоевал Кашгар у Аба Бакра дуглата, воевал с бухарскими Шибанидами, за­ключил союз с казахами. Умер в походе на Тибет от приступа астмы.

Саин-хан — см.: Бату.

Сайид-Али — Тукайтимурид, сын Урус-хана.

Сайид-Али — (ум. 1458), правитель Кашгара (1434-1458) из племени дуглат, сын Сайид-Ахмада, внук Худайдада. С помо­щью своего Мир-Мухаммад-шаха, улусбеги Моголистана, от­воевал у Тимуридов Кашгар и стал его правителем.

Сайид-Ахмад — Тукайтимурид, сын Урус-хана.

Сайид-Ахмад — см.: Сейдяк.

Саййид-Ата — (XIV в.), суфийский шейх, потомок Ахмада Яса-ви, пользовался огромным уважением у ханов Золотой Орды. Обратил в ислам Узбек-хана (1320).

Сайф ад-Дин Ахсикенди — (XVI в.), таджикский мулла, сын дамуллы Шах Аббаса, автор «Собрания историй» («Маджму ат-таварих»). Умер, не успев закончить свой труд, который был завершен его сыном Нур-Мухаммадом.

Сайф ад-Дин Бахарзи — (ум. 1261), бухарский шейх, знамени­тый суфий, весьма почитавшийся в Средней Азии. Именно от него принял ислам Берке (1252).

Саманбай-бек — (ХVI-ХVII вв.), приближенный касимовского хана Ораз-Мухаммада.

Сарай-Мульк-ханум — (Биби-ханым, XIV в.), дочь Казан-хана, старшая жена эмира Хусайна, затем — Тимура.

Сарай-Пулад — Тукайтимурид, сын Токта-Пулада.

Сартак — (Саркаду, перс. Саркан-хатун, первая пол. XIII в,), из племени кунграт, жена Джучи, мать Орда-Ичена.

Сартак — (кит. Салида, уб. 1256), правитель Улуса Джучи (1256) из династии Бату, сын Бату и Баракчин-хатун. Отравлен сво­им дядей и соперником Берке.

Сартактай — (перс. Саргахтай, первая пол. XIII в.), Джучид, старший сын Орда-Ичена.

Сартах — см.: Сартак, сын Бату.

Сатибек — (перс. Сати-бег, ум. после 1339), правительница Ира­на (1337-1339) из династии Хулагуидов, дочь Улджайту-хана. Возведена на трон Хасаном Кучаком из племени сулдуз, затем отстранена им от власти и насильно выдана замуж за Хулагуида Сулеймана.

Сатук-хан — (уб. 1434), хан Мавераннахра (1409-1428), Мого­листана (1428-1434) из династии Туглукидов, сын Мухаммад-хана. Возведен на трон Мавераннахра Улугбеком, но по­том отстранен им от власти и отправлен на завоевание трона в Моголистане, который занял, убив своего двоюродного бра­та Вайс-хана. Убит Кара Кул-Ахмад-мирзой из племени дуг-лат, внуком улусбеги Худайдада.

Сатылмыш-хатун — (первая пол. XIV в.), жена Есен-Буга-хана, затем — Эмил-ходжи из династии Чагатаидов.

Сеадет-бик — (XV в.), дочь Барак-хана из династии Тукайтимуридов.

Севди — (XIV -ХУ вв.), дочь Токтакиа-хана.

Севин-бек — (Х1У-ХУ вв.), внучка Узбек-хана, супруга Тимури­дов Омар-шейха, затем — Мираншаха.

Сейдяк — (тюрк. Сеид-хан, ум. после 1588), сибирский прави­тель (1584-1588) из династии Тайбугидов, сын Бекбулата. Приглашен на сибирский трон местной знатью, убедившейся в неспособности хана Кучума противостоять русским. Вызван русскими на переговоры и после кровопролитной схватки взят в плен. Отправлен в Москву и принят на русскую службу.

Сейфи ибн Мухаммад ал-Харави — (Сайф ибн Мухаммад ибн Йакуб ал-Хереви, XIV в.), среднеазиатский хронист, автор «Истории Герата» («Тарих-и Харат»).

Сейфи Челеби — (кон. XVI в.), турецкий историк.

Сефевиды — династия персидских шахов (1501-1736, 1749-1796), с 1736 г. правили номинально.

Сидахамет-хан - (Сайид-Ахмад, ум. 1457 или 1465), хан Боль­шой Орды (1433-1455 или 1465) из династии Тукайтимуридов, сын Кепека, внук Токтамыша. Воевал с Литвой и Крым­ским ханством. Попал в плен к литовцам (1455).

Симон де Сент-Квентин — (первая пол. XIII в.), доминиканец, участник дипломатической миссии Асцелина, направленной Папой римским Иннокентием IV к монголам в Малую Азию. Побывал у правителя Ирана нойна Байджу (1245). Его отчет, известный под названием «История тартар», был использо­ван энциклопедистом Винцентом из Бове.

Сингкум — (первая пол. XIII в.), Джучид, сын Джучи. Имел владения в Синей Орде.

Смердис — (уб. ок. 522 до н. э.), персидский царевич из ди­настии Ахеменидов, сын Кира П. Убит своим братом Камби-сом II во время похода в Египет. Позднее под его именем выступал самозванец Гаумата.

Соркуктани — (перс; Беки, ум. 1252), из племени кераит, дочь Джагамбу и старшая жена Тулуя, мать Мунке-хана, Хубилай-хана и Ариг-Буги. Пользовалась огромным влиянием в Мон­гольской империи. .

Субедей — (монг. Субэ'этэй-багатур, рус. лет. Себедяй, кит. Су-бу-тай, наст, имя — Чаурхан-Субэдэй, 1175-1248), из племе­ни урянхайцев, сын Джарчиудая. Полководец Чингиз-хана, Угедей-хана и Гуюк-хана. Возглавлял монгольские войска во время войны с Хорезмом и разведывательного рейда на За­пад (1219-1224), с Китаем (1232-1235), разработал план похода на Запад и блестяще реализовал его (1236-1242), в последние годы жизни командовал войсками, действовавши­ми против Южной Сун.

Субхан-Кули-султан - см.: Субхан-Кули-хан.

Субхан-Кули-хан — (Сейид Субхан Кули Мухаммед Бахадур-хан, 1622-14.09.1702), правитель Кундуза (до 1651), Балха (1651-1680), бухарский хан (1680-1702) из династии Аштарханидов, сын Надир-Мухаммада. Занял трон, вынудив от­речься своего брата Абд ал-Азиза. Вел активную завоева­тельную политику, победил сепаратизм бухарской знати, возвел на хивинский трон своего ставленника Шах-Нияза (1695).

Суду-бий — (XIV в.), дочь Урус-хана.

Суйдуним-Султан - см.: Суйдуним-ханум.

Суйдуним-ханум — (Суйдуним-ханым, XIV-XV вв.), дочь Куйурчука, жена Едиге.

Суйундж-Мухаммад-султан — (XVI в.), Шибанид, сын Мухам-мада Шейбани-хана.

Суйундж-султан — (тюрк. Сююнюч-Мохаммед-султан, ум. 1600), правитель Ургенча и Везира (1599-1600) из династии Араб-шахидов, сын Хаджжи-Мухаммад-хана. Вместе с отцом бе­жал в Иран от нашествия бухарцев (1595), оставлен там заложником, затем отпущен и признан наследником хивин­ского трона, но умер раньше отца.

Суйундж-Ходжа — см.: Суйундж-Ходжа-хан.

Суйундж-Ходжа-султан — см.: Суйундж-Ходжа-хан.

Суйундж-Ходжа-хан — (Суюнич, каз. Суйюнчук, Суйунч-Ход-жа-хан, 1446-1524), бухарский хан (1510-1512), правитель Ташкента (1511, 1512-1524) из династии Шибанидов, сын Абу-л-Хайр-хана. Лишился трона в результате нашествия Ба-бура и вынужден был уступить власть своему брату Кучкунд-жи-хану.

Сукнак-тегин — (первая пол. XIII в.), тюркский правитель Алма­лыка, сын Бузара, вассал и союзник Чингиз-хана, присоедит нился к нему в войне с Хорезмом.

Султан Абу Сайд — (ум. до 1449), хан Мавераннахра (1428 - до 1449) из династии Угедеидов, сын Султан Махмуд-хана. Воз­веден на трон Улугбеком после отстранения Сатук-хана.

Султан Ала ад-Дин — см.: Тармаширин-хан.

Султан-Али — (мирза Султан Али, ок. 1481-1500), правитель Самарканда (1496, 1498-1500) из династии Тимуридов, сын Султан-Махмуда. Брошен в тюрьму своим старшим братом Байсункуром, приказавшим его ослепить (1495), но- сумел спастись и захватить трон. Вынужден был уступить Самар­канд Бабуру, после ухода которого в Фергану вновь занял трон. При осаде Самарканда Мухаммадом Шейбани-ханом сдался и был им умерщвлен.

Султан-Али — (XVI в.), казахский султан из династии Тукайти-муридов, сын Гирей-хана.

Султан-Али Машхади — (первая пол. XVI в.), гератский калли­граф, придворный переписчик Убайдулла-хана из династии Шибанидов.

Султан-Ахмад — (мирза Султан Ахмад, ум. 1494), прлиитсль Самарканда (1469-1494) из династии Тимуридон, сын Абу Сайда. Лишь номинально признавался правителем своими братьями, фактически основавшими независимые владения в Бухаре и Фергане.

Султан-Байазид — (ум. до 1388), Угедедеид, сын Суюргатмыш-хана.

Султан Джалал ад-Дин Махмуд — см.: Джанибек-хан из дина­стии Бату.

Султан-Махмуд — (мирза Султан Махмуд, ум. 1495), правитель Мазандерана (1459-1460), Бухары и Хисара (1469-1494), Самарканда (1494-1495) из династии Тимуридов, сын Абу Сайда. Унаследовал самаркандское владение после смерти своего бездетного брата Султан-Ахмада.

Султан-Махмуд-хан — (ум. 1402), хан Мавераннахра (1388-1402) из династии Угедеидов, сын Суюргатмыш-хана. Возве­ден на трон Тимуром после смерти отца. Командовал войска­ми Тимура, в битве при Анкаре захватил в плен турецкого султана Байазида I (1402).

Султан Мухаммад — см.: Узбек-хан.

Султан Мухаммад — см.: Бердибек-хан.

Султан-Мухаммад — (ум. после 1508), Туглукид, сын Махмуд-хана.

Султан Мухаммад Узбек-хан — см.: Узбек-хан.

Султан-Нигар-ханум — (каз. Султан-Нигар-ханым, ум. 1528), дочь Юнус-хана из династии Туглукидов, супруга казахского Адик-султана, затем — Касим-хана.

Султан Узбек — см.: Узбек-хан.

Султан-хатун — (первая пол. XIII в.), одна из главных жен Джучи, мать Берке, Беркечара и Буре.

Султан-Хусайн — см.: Султан Хусайн Байкара.

Султан Хусайн Байкара — (Абу-л-Гази Султан Хусайн мирза, ум. 05.05.1506), правитель Герата (1459, 1469-1506), Ма­зандерана (1460-1490) из династии Тимуридов, сын Мансура, правнук Мираншаха. Прославился как отважный воин, талантливый полководец и покровитель искусств. В по­следние годы жизни постоянно воевал с собственными сы­новьями.

Сургаду — (тюрк. Сургу-огул, первая пол. XIV в.), Чагатаид, сын Дувы.

Суфи — династия правителей Хорезма (1361-1505, с перерыва­ми). Ее представители неоднократно сочетались браком с царевнами из дома Чингизидов. В разное время признавали вассалитет от Золотой Орды, Тимуридов, узбекских Шибани-дов. Лишены удела Арабшахидами.

Суфийан-султан — (тюрк. Суфиян-хан, ум. ок. 1533), хивинский хан (ок. 1529-ок. 1533) из династии Арабшахидов, сын Ами-нека. Пришел к власти в результате мятежа Арабшахидов, закончившегося гибелью хана Хасан-Кули. Усмирил восстав' ших туркмен.

Суфи-оглан — Шибанид, сын Сунчжек-оглана. Его сын Джума-дук-хан получил титул еще при жизни отца.

Суюргатмыш-хан — (ум. 1388), хан Мавераннахра (1370-1388) из династии Угедеидов, сын Данишманджа-оглана.

Сюй Тин — (первая пол. XIII в.), китайский чиновник и дипло­мат, побывавший у монголов в составе миссии Цзоу Шэнь-чжи (1235-1236), оставил дополнения к запискам Пэн Да-я «Краткие сведения о черных татарах» («Хэй-да ши-люэ», 1237).



Таваккул-хан — (каз. Тевеккель-султан, ум. 1599), правитель Афаринкента (1582-1586), казахский хан (1586-1599), пра­витель Ташкента (1598-1599) из династии Тукайтимуридов (ветвь Джадика), сын Шигая. В молодости находился на службе у бухарских Шибанидов. После смерти отца возгла­вил казахов и начал борьбу с Бухарой. Смертельно ранен в битве с бухарцами у Ташкента.

Тагай-Пулад — (XV в.), Тукайтимурид, сын Токта-Пулада.

Тадж ад-Дин Гиджувани — (XV в.), суфийский шейх из Бухары.

Тайдула — (тюрк. Тай-Туглы-бегим, уб. 1360), жена Узбек-хана, мать Джанибек-хана. После смерти своего внука Бердибек-хана пыталась удержать власть, возводя на трон представите­лей побочных ветвей Джучидов. Казнена во время переворо­та Хызр-хана.

Тайра — (XIII в.), монгольский нойон, начальник правого крыла Золотой Орды при Менгу-Тимуре.

Тамим ибн Бахр — (IX в.), арабский путешественник, побывав­ший в Уйгурском каганате.

Тангут — (кит. Тан-гу, первая пол. XIII в.), Джучид, сын Джучи и Куйки-хатун из племени кераит. Имел владения к востоку от Хорезма.

Таниш — см.: Таниш-султан.

Таниш-султан — (ок. 1453-после 1513), казахский султан из династии Тугайтимуридов, сын Джанибек-хана. Неоднократ­но воевал с бухарскими Шибанидами.

Тарагай — (ум. 1360), из племени барлас, сын Буркала, отец Тимура.

Тарбу — (ум. до 1266), Джучид, сын Тукана.

Тармаширин — см.: Тармаширин-хан.

Тармаширин-хан — (Ала ад-Дин, уб. 1334), хан Мавераннахра (1330-1334) из династии Чагатаидов, сын Дувы. Пришел к власти после смерти своего брата Дурра-Тимур-хана. Принял ислам, осуществил серию «священных походов» против буд­дийских регионов Индии. Разгромлен своим родственником Бузаном, обвинившим его в нарушении Ясы. Попал в плен к Янги, сыну Кебек-хана, и был казнен.

Татар — (первая пол. XIII в.), Джучид, сын Бувала, отец Ногая.

Татлы — (ХГУ-ХУ вв.), дочь Токтакиа-хана.

Татлы-ханум — (каз. Татлы-ханым, ХУ1-ХУИ вв.), дочь Ондан-султана и Алтын-ханум.

Тауке — (Таваккул-Мухаммад II, каз. Аз-тауке, ум. 1715), казах­ский хан (1680-1715) из династии Тукайтимуридов (ветвь Джадика), сын Джангира. Создатель казахского кодифици­рованного законодательства «Жети Жаргы», последний из ханов, сохранявших власть над всеми казахскими жузами.

Тахир — (ум. 1533), казахский хан (1522-1526) из династии Тукайтимуридов, сын Адик-султана. Пришел к власти после гибели своего двоюродного брата Мумаша. Был отважным воином, но оказался дурным государем, в результате народ­ного возмущения вынужден был отказаться от власти и бе­жать в Кашгар.

Тахмасп I — (03.03.1514-1576), персидский шах (1524-1576) из династии Сефевидов, сын Исмаила I. Вел неудачные войны с Османами и бухарскими Шибанидами, потерял ряд террито­рий, захваченных его отцом.

Тевкелев А. И. — (Кутлумухамет, Мамет мирза, ум. после 1760), крещеный (под именем Алексея Ивановича) татарин, чинов­ник Коллегии иностранных дел, затем — генерал-майор рус­ской службы, помощник оренбургского губернатора. Привел к присяге казахского хана Абу-л-Хайра (1731).

Текеш — (перс., тюрк. Текеш, Текиш, ум. 23.06.1200), хорезмшах (1172-1200) из династии Ануштегинидов, сын Иль-Арслана. Соперничал со своим братом Султан-шахом, после смерти которого объединил страну под своей властью (1192). Под­чинил соседние государства в Иране и Северной Индии. Опи­рался на кипчаков.

Текина — (рус. лет. Тегиня, первая пол. XV в.), бек из рода Ширин, предводитель правого крыла Золотой Орды.

Текина-хатун — (сер. XIV в.), жена Тарагая, мать Тимура.

Темуге-отчигин — (Отчигин, монг. Томугэ-отчигин, перс. Отчи-нойон, кит. Во-чэнь, Во-чжэнь-но-янь, уб. 1246), сын Есугей-бахадура и Оэлун-хатун. Брат и сподвижник Чингиз-хана. Предпринял попытку захвата монгольского трона (1242), за что впоследствии был судим и казнен по законам Ясы.

Темулун — (кит. Те-му-лунь, XII в.), дочь Есугей-бахадура и Оэлун-хатун.

Темучин — (кит. Тэ-му-чжэнь), имя Чингиз-хана, полученное при рождении.

Тенгриберди — (ХIV-ХV вв.), Тукайтимурид, сын Токтакиа-хана.

Тефкелев — см.: Тевкелев А. И.

Тимур — (тюрк. Аксак Темир, Амир Темир, Тимур-гургани, европ. ист. Тамерлан, Тимур-Ленг, арм. Тимур Ланка, 09.04.1336-18.02.1405), из племени барлас, сын Тарагая и Текина-хатун. В молодости — приближенный эмира Казагана, затем — хана Туглук-Тимура и эмира Хусайна. Позднее — фактический правитель Мавераннахра (1370-1405), возводивший на трон подставных ханов-Чингизидов. Подчинил земли от Кашгара до Сирии. Умер во время похода на Китай.

Тимуриды — династия потомков Тимура, правившая в Средней Азии (1370-1525), к середине XV в. разделилась на Самар­кандскую и Гератскую ветви. Изнаны из своих владений Ши­банидами.

Тимур-Кадак — (Тимур-нойон, ум. после 1250), наместник в Каракоруме, сторонник Ширамуна и других Угедеидов, под­держал избрание Мунке-хана.

Тимур-Малик-хан — (уб. 1379), хан Синей Орды (1378-1379) из династии Тукайтимуридов, сын Урус-хана. Пришел к вла­сти, отравив своего брата Токтакиа-хана. Предан своими ной­онами и выдан Токтамышу, который его казнил.

Тимур-султан — см.: Мухаммад-Тимур-султан.

Тимур-ходжа — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Бактука.

Тога-Тимур — (перс. Туга-Тимур, уб. 13.12.1353), правитель Ма-зандерана (1315-1353), ильхан Ирана (1336-1353) из рода Борджигин, сын Сури, потомок Хасара. Воспользовавшись смутой в Иране, поднял восстание в Астрабаде и провозгла­сил Мазандеран независимым владением. Позднее, в годы смуты, объявил себя ильханом и соперничал с Хулагуидами. Пытался заключить союз с сербедарами, правившими в Хо­расане, но был убит ими во время переговоров.

Тоган — (XIV в.), дочь Туглук-Тимур-хана.

Тогрыл — (тюрк. Тогрул, Тогрылча, уб. 1291), правитель Золо­той Орды (1287-1291) из династии Бату, сын Менгу-Тимура. Был соправителем хана Туда-Менгу, свергнут и умерщвлен Ногаем и Токтой.

Тогрылча — см.: Тогрыл.

Токта — (тюрк. Тохтогу, Токтага-хан, Гийас ад-Дин Токта, рус. лет. Токтай, Итоктя, кит. Тото, ум. 1312), хан Золотой Орды (1291-1312) из династии Бату, сын Менгу-Тимура. Пришел к власти при помощи Ногая, расправившись с ханом Тула-Буга и его соправителями. Позднее выступил против своего по­кровителя Ногая, разгромил и убил его (1299), затем распра­вился и с его сыновьями (1301). Заключил мир с другими улусами Чингизидов, номинально признав власть великого хана, правившего Китаем (1304).

Токтакиа — см.: Токтакиа-хан.

Токтакиа-хан — (каз. Токтакыйа, уб. 1378), хан Синей Орды (1378) из династии Тукайтимуридов, сын Урус-хана. Пришел к власти после смерти отца, отравлен два месяца спустя.

Токтамыш — (уб. 1406), хан Синей Орды (1379-1381), объеди­ненной Золотой Орды (1381-1395, 1398), крымский хан (1395-1398), тюменский хан (1400-1406) из династии Ту­кайтимуридов, сын Туй-ходжа-оглана. Пришел к власти с помощью Тимура, против которого впоследствии много лет сражался, пытаясь вернуть Азербайджан и Хорезм. За­хватил и сжег Москву (1382). После поражения от Тимура у Тархи (1395) лишился трона окончательно и бежал в Крым. Последние годы жизни сражался с Едиге, участвовал в бит­ве на Ворскле на стороне литовского князя Витовта против Едиге и Тимур-Кутлуг-хана (1399). Убит Едиге в верховьях Тобола.

Токта-Пулад — Тукайтимурид, сын Урус-хана.

Токта-ханум — (тюрк. Тохта-ханым, уб. 1694), из дарганских туркмен, жена Ануша-хана. После смерти своего сына Эрнек-хана попыталась скрыть его гибель и возвела на трон своего племянника-туркмена, очень похожего на Эрнека. Но вскоре ее обман был раскрыт, и она вместе с племянником была казнена узбекскими эмирами.

Толи-гайхана — см.: Туракина-хатун.

Тонга — (тюрк. Тунка, XIV в.), Шибанид, сын Минг-Тимура.

Тува — см.: Дува.

Тува-хан — см.: Дува.

Туглу-бий — (XIV в.), дочь Урус-хана.

Тугум-хан — (уб. 1537), казахский хан (1533-1537) из династии Тукайтимуридов (ветвь Джадика), сын Джадик-султана. Бо­ролся за власть с другими казахскими султанами. Погиб в бою с кашгарцами вместе со всеми своими сыновьями и другими родичами (всего в той битве погибло 37 казахских султанов).

Туглук-Пулад — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Урус-хана.

Туглук-Тимур — см.: Туглук-Тимур-хан.

Туглук-Тимур-хан — (тюрк, Тоглук-Тимур, Тимур-хан, 1329-1362), хан Моголистана (1347-1362), Мавераннахра (1360-1362) из династии Чагатаидов, сын Эмил-ходжи и Менгли, основатель династии Туглукидов. Возведен на трон эмиром Пуладчи. Стал зятем эмира Казагана, которого убил на охоте (1358).

Туда-Менгу — (кит. Тото-Мангэ, ок. 1256-1289), хан Золотой Орды (1280-1287) из династии Бату, сын Тукана и Барак-чин-хатун. Мать пыталась возвести его на трон уже после смерти Улагчи (1257), но неудачно. Вступил на трон после смерти своего сводного брата Менгу-Тимура при поддержке Ногая, ставшего фактическим правителем Золотой Орды. По­началу продолжил войну с Ираном, активно вмешивался во внутреннюю политику Руси. Впоследствии проявил склон­ность к монашеству и отошел от дел. Отстранен от власти своими племянниками Тула-Буга, Алгу, Тогрылом и Кунче-ком, впоследствии умерщвлен ими.

Тукай-Тимур — см.: -Тука-Тимур.

Тукайтимуриды — династия потомков Джучи от его тринадцато­го сына Тука-Тимура. Правили в Синей Орде (1368-1381), Золотой и Большой Орде (1381-1502), Астраханском (1465-1556), Казанском (1445-1552) и Казахском (1462-1845) ханствах. Отдельные ветви правили в Крыму (Гирей. 1427-1793) и Бухаре (Аштарханиды, 1601-1785).

Тукан — (ум. до 1258), Джучид, сын Бату.

Тука-Тимур — (тюрк. Тукай-Тимур, первая пол. XIII в.), Джуяид, сын Джучи и наложницы Кагри. Родоначальник Тукайтиму-ридов.

Тукаши — (уб. 1252), жена Йису-Менгу. Казнена за участие в заговоре против Мунке-хана.

Тула-Буга — (кит. Боху, рус. лет. Телебуга, уб. 1291), хан Золо­той Орды (1287-1291) из династии Бату, сын Тарбу. До воца­рения — баскак в Южной Руси. Вступил на трон при под­держке Ногая, делил власть с родным братом Кунчеком и двоюродными Алгу и Тогрылом. Совершил несколько похо­дов на Литву и Польшу. Позднее рассорился с Ногаем и погиб в результате заговора, составленного Ногаем и Токтой.

Тулик — (сер. XIV в.), эмир из племени дуглат, брат Пуладчи.

Тулуй — (Йеке-нойон, Улуг-нойон, тюрк. Тули, Тули-хан, кит. храмовое имя Жуй-цзун, ум. 1232), сын Чингиз-хана и Бор­те. Сподвижник своего отца, талантливый полководец. Управ­лял империей в 1227-1229 гг. после смерти отца и до избра­ния великим ханом Угедея. Впоследствии командовал вой­сками в войне с империей Цзинь.

Тулуй-хан — см.: Тулуй.

Тулук-султан — см.: Тулук-хан.

Тулук-хан — (тюрк. Кулук-султан, рус. лет. Урак, ум. ок. 1530), тюменский хан (1497 - ок. 1530) из династии Шибанидов, сын Ибак-хана. Унаследовал трон после смерти своего дяди Мамука. Совершил походы на Казань (1499) и Пермь (1505), но оба раза понес поражения от русских войск. Потерпел поражение от Тайбугидов и бежал в Среднюю Азию к своим родичам — бухарским Шибанидам. С их помощью продол­жал борьбу с Тайбугидами в течение всего правления.

Тунам — (сер. XIV в.), моголистанский эмир.

Тунка — см.: Тонга.

Туралчи-гурген — (XIII в.), из племени ойрат, отец Оркына-хатун.

Туракина — см.: Туракина-хатун.

Туракина-хатун — (монг. Торэгэнэ-хатун, кит. То-ле-гэ-на, Лю-хуанхоу, ум. 1246), правительница Монгольской империи (1241-1246) из племени меркит, супруга Угедей-хана, мать Гуюк-хана. Сумела захватить и удержать власть после смерти супруга, воспользовавшись смутами в роду Чингизидов. Вся­чески оттягивала созыв курултая для выборов нового вели­кого хана. Скончалась вскоре после избрания ее сына Гуюка, возможно — отравлена им.

Турсун-Мухаммад-султан — (каз. Турсын-хан, уб. 1627), ка­захский султан, предводитель племени кайтакин, правитель Ташкента (1613-1627) из династии Тукайтимуридов, сын Джалима, внук Касим-хана. Утвердился в Ташкенте после изгнания оттуда наместников бухарского хана Имам-Кули. Считался наиболее влиятельным казахским султаном и глав­ным претендентом на ханский трон. Убит своим соперни­ком — ханом Ишимом, заманившим его в засаду.

Туши — см.: Джучи.

Тыниш — см.: Таниш.



Убайдулла-хан — (Муизз ад-Дин Абу-л-Гази Убайдаллах-хан, Убайдаллах I, перс. Убайд-хан, тюрк. Убайдаллах-султан, 1484-1539), правитель Бухары (1513-1539), бухарский хан (1512-1539, фактически с 1533) из династии Шибанидов, сын Махмуд-султана. Талантливый полководец, сподвижник Мухаммада Шейбани-хана и Мухаммад-Тимур-султана. В те­чение всего правления воевал с персами. Завоевал Хивинское ханство (1538).

Убайдулла-хан — (узб. Сайид Убайдулла Мухаммад бахадур хан, уб. 17.03.1711), бухарский хан (1702-1711) из династии Аштарханидов, сын Субхан-Кули-хана. Вступил на трон по­сле смерти отца. Боролся с сепаратизмом эмиров, провел денежную реформу. Убит в результате заговора знати и духо­венства.

Угедей — см.: Угедей-хан.

Угедей-хан — (лат. Оссаdai, вар. Хагадаган, монг.Ogodei, тюрк. Октай, кит. Во-ко-тай, У-гу-дай, кит. храмовое имя — Тай-цзун, Инвэнь-хуанди, 1187-11.11.1241), монгольский вели­кий хан (1229-1241) из династии Чингизидов, сын Чингиз-хана и Борте. Возведен на трон по завещанию отца. Продол­жил масштабные завоевания в Северном Китае, Восточной Европе и Передней Азии. Содействовал развитию торговли, был сторонником сосуществования оседлого и кочевого об­раза жизни.

Удур — (первая пол. XIII в.), Джучид, двенадцатый сын Джучи. Имел владения в Синей Орде.

Узан (Уран)-Тимур — (XIII в.), Джучид, сын Тука-Тимура. Полу­чил от золотоордынского хана Менгу-Тимура во владение Крым и Кафу.

Узар-султан — (XVI в.), Шибанид, сын Шамай-султана.

Узбек — см.: Узбек-хан.

Узбек-хан — (Султан Гийас ад-Дин Мухаммад Узбек-хан, рус. лет. Озбяк, кит. Юэцзибе. перс. Падшах узбек, 1283-23.10.1341), хан Золотой Орды (1313-1341) из династии Бату, сын Тогрыла. Вступил на трон при поддержке мусульманского духо­венства. Сделал ислам государственной религией Золотой Ор­ды (1320). Вел войны с ильханом Абу Саидом. Активно вме­шивался в дела Руси, назначая и смещая великих князей. Подчинил Синюю Орду, посадив там наместником своего сына Тинибека.

Уки-хатун — (пер. пол. XIII в.), из племени кунграт, дочь Ильчи-нойона, одна из главных жен Джучи, мать Бату.

Улагчи — (ум. 1258), правитель Улуса Джучи (1256-1258) из дома Бату, сын Сартака. Назначен правителем после смерти отца с согласия Мунке-хана. Умер малолетним.

Улан-Хада — (монг. Урянхадай, кит. У-лян-хэ-тай. 1201-1273), монгольский полководец из племени урянхайцев, сын Субедея. Командовал войсками в войне с империей Цзинь. Поддержал Мунке-хана на выборах (1250-1251), во вре­мя его правления — главнокомандующий в войне с Южной Сун.

Улджайту-хан — (монг. Олджэйту-хан, перс. Султан Мухаммад Худабандэ, 1280-17.12.1316), ильхан Ирана (1304-Ш6) из династии Хулагуидов, сын Аргуна. В детстве был крещен под именем Николай, позднее, став наследником своего бра­та Газан-хана, принял ислам и имя Мухаммад. Продолжил реформы своего брата, занимался строительством городов и совершал походы против мамлюков в Сирию.

Улугбек — (Магис ад-Дин Улугбек-мирза, перс, мирза Улугбек Гурган, тюрк. Улугбек мирза-гурган, наст, имя — Мухаммад Тарагай, 22.03.1394-27.10.1449), правитель Ташкента и Моголистана (1404-1405), Андхоя и Шапургана (1405-1406), Северного Хорасана (1406-1409), Мазандерана (1407-1409), Самарканда (1409-1449), Герата (1448) из династии Тимуридов, сын Шахруха. Выдающийся астроном и математик, покровитель искусств, но слабый правитель, обязанный сво­ей властью исключительно поддержке отца. После смерти Шахруха очень скоро потерял трон и жизнь.

Улуг-Джирчи — (XIII в.), приближенный Чингиз-хана, сообщив­ший ему о смерти Джучи.

Улуг-Мухаммад-хан — (рус. лет. Улу-Махмет, тюрк. Султан-Мах­муд-хан, уб. 1445), хан Золотой Орды (1419, 1421, 1424-1437), правитель Нижнего Новгорода (1437-1438), казан­ский хан (1438-1445) из династии Тукайтимуридов, сын Ич-кили-Хасан-оглана. Добился трона при поддержке сыновей Едиге, которые затем перешли от него к Кучук-Мухаммаду. Вынужден был бежать из Золотой Орды, обосновался в Ниж­нем Новгороде, затем захватил Казань, став основателем Ка­занского ханства. Убит собственным сыном Махмудом (Мамутяком).

Ургенч-хатун — (первая пол. XIV в.), жена Дурра-Тимур-хана, мать Бузана.

Урингташ — (XIII в.), Тукайтимурид, сын Тука-Тимура.

Урун-Султан — (XV в.), дочь Султан-Махмуд-хана, жена Улуг-бека.

Урус — (Урус-мурза, уб. 1590), бий Большой Ногайской Орды (1578-1590) из племени мангыт, сын Исмаила. Унаследовал трон от своего брата Дин-Ахмада. Совершил несколько набе­гов на русские владения. Погиб в войне с Малой Ногайской Ордой. Родоначальник князей Урусовых.

Урус-хан — (Мухаммад Урус, тюрк. Ак-Нияз, ок. 1315-1378), хан Синей Орды (1368-1378), Золотой Орды (1372-1377) из династии Тукайтимуридов, сын Бадыка. Неоднократно предпринимал попытки захватить Сарай (1372-1373, 1374-1375), вел войны с Шибанидами, Тимуром и Токтамышем. По степному преданию, был убит в степной стычке Джалал ал-Дином, сыном Токтамыша.

Усек — см.: Усек-султан.

Усек-султан — (ХУ-ХУ1 вв.), казахский султан из династии Ту­кайтимуридов. Сын Джанибек-хана.

Уснак — см.: Усек-султан.

Утемиш-хаджжи — (первая пол. XVI в.), узбекский сановник, сын маулана Мухаммада Дости, приближенный Иш-султапа из династии Арабшахидов. Автор «Чингиз-наме».



Фазлаллах ал-Мусави — (XV в.), персидский хронист, автор «Тарих-и хайрат».

Фасих ал-Хавафи — (Фасих Ахмад ибн Джалал ад-Дин Мухам-мад, Маулана Фасих Руми, 28.09.1375 - ок. 1442), среднеазиат­ский государственный деятель, поэт и хронист. Приближен­ный гератских Тимуридов — Шахруха и его сына Байсункура. Автор «Фасихова свода» («Муджамал-и Фасихи», 1441-1442).

Фатима — (аз-Зухра, 605-633), дочь пророка Мухаммада и Ха-диджи, супруга халифа Али. Является родоначальницей еги­петских Фатимидов и среднеазиатских сайидов.

Фатима — (перс. Фатима-хатун, уб. 1246), фаворитка Туракина-хатун, казнена Гуюк-ханом по обвинению в отравлении его брата Кутана.

Фахр ад-Дин — (XIV-нач. XV вв.), наместник Туглукидов в Комуле.

Фахр ад-Дин Бухари — (уб. 1218), среднеазиатский купец, один из предводителей каравана, направленного Чингиз-ханом в Хорезм. Убит в Отраре по приказу Гаир-хана вместе с 450 дру­гими торговцами, что привело к войне Чингиз-хана с хорезм-шахом Ала ад-Дином Мухаммадом.

Федор Иоаннович - (Федор I, 11.05.1557-07.01.1598), москов­ский царь (1584-1598) из династии Рюриковичей, сын Ива­на Грозного. Женат на Ирине, сестре Бориса Годунова, кото­рый при нем фактически являлся правителем Московского царства.



Хабаш-султан — (рус. ист. — Абеше, 1600-1623), правитель Везира (1616-1621), хивинский хан (1621-1623) из дина­стии Арабшахидов, сын Араб-хана. Вместе с братом Иль-барс-султаном сверг и ослепил, а позднее и умертвил отца. Свергнут братом Исфандийаром, бежал к мангытам, которые выдали его брату.

Хабиба-Султан-ханим — (первая пол. XVI в.), из племени дуг-лат, дочь Мухаммад Хусайн-гургана, жена Убайдулла-хана из династии Шибанидов.

Хабул-каган — (монг. Хабул-хаган, кит. Гэ-бу-люй-хань, ок. 1100-1148), монгольский хан (1128-1148) из рода Борджи-гин, сын Тумбинай-сечена. Первый хан монголов. В течение всего правления воевал с империей Цзинь и татарами. Счита­ется прадедом Чингиз-хана.

Хаджжи — (сер. XIV в.), моголистанский эмир.

Хаджжи-бек — (тюрк. Хаджи Барлас, сер. XIV в.), эмир племени барлас, сын Барлу. Союзник и покровитель Тимура.

Хаджжи-Гирей — (Хаджи-Гирей I, тур. Хаджи Герай, рус, лет. Ази-Гирей, ум. 1466), крымский хан (1428-1435,1443-1456, 1456-1466, хан с 1449 г.), хан Большой Орды (1455-1456) из династии Тукайтимуридов, сын Гияс ад-Дина. Родился в Литве, боролся за власть в Крыму со своим дядей Девлет-Берди, пытался захватить трон Большой Орды, но неудачно. Вступил в союз с Литвой для совместных действий против ордынского хана Ахмада. Родоначальник крымских и казан­ских Гиреев.

Хаджжим-хан — см.: Хаджи-Мухаммад-хан.

Хаджжи-Мухаммад-хан — (тюрк. Хаджи-Мухаммад-султан, уб. 1430), хан кочевых узбеков (1421-1423, 1428-1430) из династии Шибанидов, сын Али-ходжи. Боролся за власть с другим Ши-банидом Абу-л-Хайр-ханом, который разгромил его в битве на Тоболе. Убит при взятии Абу-л-Хайр-ханом Тюмени.

Хаджи-Мухаммад-хан — (узб. Хаджи-Мухаммад I, 1520-1602), правитель Везира (1558-1599), Ургенча (1567-1599), хивин­ский хан (1558-1598) из династии Арабшахидов, сын Ага-тая. Объединил Хивинское ханство под своей властью, но дважды изгонялся с трона бухарским ханом Абдаллахом из династии Шибанидов (1592-1593, 1595-1598), с помощью персидского шаха возвращался в Хорезм. Перенес столицу в Хиву (1598). Перед смертью разделил владения между сы­новьями и внуками.

Хадиджа — (ок. 550-619), старшая жена пророка Мухаммада. мать Фатимы.

Хайдар — (Султан Хайдар, уб. 1488), глава суфийского ордена сафавийа (1460-1488), унаследовал титул от своего отца Шайх Джунайда, основатель движения кызылбашей. Убит в бою с азербайджанскими суннитами. Отец персидского шаха Исмаила I.

Хайдар Рази — (Хайдер ибн Али Хусейни Рази, ум. в первой чего. XVII в.), персидский хронист, автор «Хайдеровой истории» («Тарих-и-хайдери», известна также как «Зубдат ат-таиарих» или «Маджма ат-таварих», 1611-1618).

Хайду — (перс. Кайду, кит. Хай-ду, 1230-1301), Угедеид, сын Кашина и Сипкине из племени мекрин. В молодости считался наследником Мунке-хана, но по подозрению в заговоре был отправлен в ссылку. Восстановил улус Угедеидов (ок. 1265), затем заставил Чагатаидов Мавераннахра признать его власть (1268). В борьбе Хубилай-хана с Ариг-Бугой поддерживал последнего, после его поражения (1264) продолжил борьбу, объявив себя монгольским великим ханом (1269). Был раз­громлен наследником Хубилай-хана Тимуром и погиб (или умер от ран) во время бегства.

Хакк-Назар — см.: Хакк-Назар-хан.

Хакк-Назар-хан — (каз. Ак-Назар, уб. 1580), правитель башкир (1537), казахский хан (1538 или 1549-1580) из династии Тукайтимуридов, сын Касим-хана. Пришел к власти при под­держке ногайских правителей. Сумел объединить казахские племена под своей властью. Воевал с Бухарским ханством. Разгромлен у оз. Иссык-Куль и убит своим бывшим союзни­ком Баба-султаном Шибанидом.

Халил — (тюрк. Халилаллах Тимур, Халил Никудери, ум. 1347), правитель Никудерийской Орды (ок. 1332-1346), хан Ма­вераннахра (1344-1346) из династии Чагатаидов, сын Ясавур-оглана. Пришел к власти одновременно с братом Ка­зан-ханом, владел восточной частью Мавераннахра и Моголистаном. Поначалу добился значительных успехов по объединению, страны, но затем вступил в войну с бывшим союзником — гератским правителем Хусайном из династии Куртов, был разгромлен и взят в плен. Стал суфийским дер­вишем.

Халил — см.: Халил-Султан.

Халил-султан — (тюрк. Султан-Халил, до 1490-1508), хан кир­гизов (1504-1508) из династии Туглукидов, сын Ахмад-хана. Боролся за власть со своим старшим братом Мансур-ханом, потерпел поражение, бежал к бухарским Шибанидам и был утоплен по приказу Джанибек-султана.

Халил-Султан — (перс, эмирзаде Халил Султан бахадир, 1384-04.11.1411), правитель Ташкента (1405), Самарканда (1405-1409), Рея (1409-1411) из династии Тимуридов, сын Миран-шаха и Севин-бек. Полководец на службе у своего деда Ти­мура, пользовался огромной популярностью в войсках, с помощью которых занял самаркандский трон после смерти Тимура. Провозгласил ханом своего племянника Мухаммад-Джахангира. Потерпел поражение от Шахруха, попал к нему в плен, вынужден был отказаться от Самарканда и довольст­воваться Реем, где вскоре умер.

Хамдаллах Мустауфи Казвини — (Хамдаллах ибн Абу-Бекр Мус-тауфи Казвини, 1280-1349), персидский сановник и хро­нист, пользовался покровительством Рашид ад-Дина. Автор ряда сочинений, в т. ч. «Избранной истории» («Тарих-и гузиде», ок. 1336), впоследствии продолженной его сыном Зайн ад-Дином и Махмудом Кутуби.

Хамза-султан — (ум. 1511), правитель Хисара (1507-1510) из династии Шибанидов. сын Бахтийара. Управлял уделом от имени Мухаммада Шейбани-хана, после гибели которого был изгнан из Хисара Тимуридами.

Хамид — (сер. XIV в.), эмир племени найман, один из правите­лей Мавераннахра после убийства хана Казан-хана. Захватил Андхой и Шапурган.

Ханзаде-биким — (1488 - после 1530), дочь Омар-шейха из ди­настии Тимуридов и Кутлуг Нигар-ханум, жена Мухаммеда Шейбани-хана, мать Хуррамшах-султана.

Хасан-бек Румлу — (1530-кон. XVI в.), персидский историк, кызылбаш, служил в гвардии Сефевидов, приближенный ша­ха Мухаммада Худабанде. Автор «Наилучшей из летописей» («Ахсан-ут-Таварих», после 1578).

Хасан-Кули — (уб. ок. 1528), хивинский хан (ок. 1526-1528) из династии Арабшахидов, сын Абулека. Возведен на трон род­ственниками как старший в роду, но вскоре они решили его низложить. Отчаянно защищаясь в Ургенче, был убит вместе с одним из своих сыновей, а остальные его дети были высла­ны в Бухару.

Хасан-хаджжи — (уб. 1219), среднеазиатский купец на службе у Чингиз-хана. Был направлен Джучи в качестве парламентера в осажденный Сыгнак, жители которого убили его. За это все население Сыгнака было истреблено.

Хасар — (монг. Джучи-Хасар, Хабуту-Хасар, перс. Джучи Касар, кит. Хэ-са-эр, уб. ок. 1218). сын Есугей-бахадура и Оэлун-хатун. Сподвижник своего брата Чингиз-хана. По некоторым сведениям, перекочевал во владения Ала ад-Дина Мухамма­да, который его убил.

Хачиун — (монг. Хачиху, кит. Ха-чи-вэнь, ум. до 1227), сын Есугей-бахадура и Оэлун-хатун. Сподвижник своего брата Чингиз-хана.

Хафиз-и Абру — (Шихаб ад-Дин Абдаллах ибн Лутфуллах ал-Харави, 1361-15.06.1430), среднеазиатский хронист, при­дворный Тимура, затем — историограф Шахруха, автор ряда космографических, географических и исторических трудов, в т. ч. свода «Маджму'а» — всемирной истории в четырех то­мах (1420-е).

Хафиз-и Таниш — (Хафиз-и Таниш Бухари, 1549 - нач. XVII в.), бухарский хронист, приближенный Шибанида Абдаллаха, которому посвятил свой труд «Шараф нама-йи шахи».

Хизр — (сер. XIV в.), глава племени йасавури.

Хизр-Ходжа — см.: Хизр-Ходжа-хан.

Хизр-Ходжа-оглан — см.: Хизр-Ходжа-хан.

Хизр-Ходжа-хан — (до 1363-1399), хан Моголистана (1366-1399, фактически с 1389) из династии Туглукидов, сын Туг-лук-Мухаммада. Номинально признанный ханом, в течение многих лет вынужден был скрываться от эмира-узурпатора Камар ад-Дина. Занял трон только после разгрома последне­го Тимуром, с которым заключил соглашение и отдал ему в жены свою дочь.

Хитай-бахадур — (XIV в.), полководец Тимура.

Ходжа — (XIV в.), Тукайтимурид, сын Уз-Тимура.

Ходжа Абдулавал — (Х1У-ХУ вв.), приближенный Тимура и Халил-Султана, выдающийся правовед Мавераннахра.

Ходжа Ислам — (Мухаммад Ислам, ок. 1493-15.10.1563), джуй-барский ходжа, преемник Махдум-и Азама на посту главы ордена накшбандийа (1542), пользовался большим влияни­ем в Бухарском ханстве. Содействовал Абдаллаху из дина­стии Шибанидов в возведении на трон его отца Искандер-султана (1561).

Ходжа Исхак — (Ходжа Мухаммад Исхак-Вали, ум. 1599), сын Махдум-и Азама, родоначальник династии Черногорских ходжей (каратаглык), сменивших Туглукидов на троне Каш­гара.

Ходжа-Мухаммад — (XV в.), Тукайтимурид, сын Гирей-хана.

Хондемир — (Гийас ад-Дин ибн Хумам ад-Дин Мухаммад Ха-ванд Амир, 1475-1535), персидский историк, внук историка Мирхонда, придворный хронист Султан Хусайна Байкары, персидского шаха Исмаила I, падишаха Индии Хумаюна. Завершил труд своего деда «Сад чистоты» («Раузат ас-Сафа», 1498), составил труд «Друг жизнеописаний» («Хабиб-ус-сийар», 1521-1524) и сборник о правлении Хумаюна «Хума-юн-наме» (1534).

Хорду — см.: Орда-Ичен.

Хуббе — (ум. ок. 1367), хан Мавераннахра (1367) из династии Чагатаидов. Возведен на трон эмиром Хусайном после убий­ства Кабул-шаха, но вскоре смещен.

Хубилай — см.: Хубилай-хан.

Хубилай-нойон — (XII-нач. XIII в.), один из четырех видней­ших полководцев Чингиз-хана. Совершил первое вторжение во владения кара-киданей (1211).

Хубилай-хан — (европ. ист. Кубла-хан, тюрк. Кублай, монг. Сэчен-хан, кит. Ху-би-лэ, кит. храмовое имя — Ши-цзу, 23.09.1215-18.02.1294), монгольский великий хан (1260-1294), импера­тор династии Юань (1271-1294) из династии Тулуидов, сын Тулуя и Соркуктани. Овладел троном после длительной борь­бы со своим братом Ариг-Бугой, перенес центр империи в Китай. Покорил империю Южная Сун, впервые объединив весь Китай под властью одного императора. Совершал мно­гочисленные походы в Японию, на Яву, во Вьетнам и Бирму. Вынужден был фактически признать независимость Золотой Орды и Мавераннахра (1269). В течение многих лет боролся с Хайду за власть над Монголией.

Худабанда — см.: Улджайту-хан из династии Хулагуидов.

Худайдад — (1353-1433), правитель Кашгара (1390-1425) из племени дуглат, сын Пуладчи и Мирак-ага. По завещанию отца стал улусбеги Моголистана при Хизр-Ходжа-хане, а за­тем и при его потомках, фактически являясь правителем го­сударства. Отрекся от власти в пользу сыновей и отправился в паломничество в Мекку, где и умер.

Худайдад — (рус. лет. Куйдадат, первая пол. XV в.), хан Золотой Орды (1422-1424) из династии Тукайтимуридов, сын Алия. Боролся за власть с другим Тукайтимуридом Барак-ханом, затем уступил трон Улуг-Мухаммаду. Разгромлен русскими у Одоева (1422).

Худайдад-султан — (Худайдад-хан, 1671-1689), хивинский хан (1687-1689) из династии Арабшахидов, сын Ануша-хана и дочери узбекского эмира. Возведен на трон узбекской знатью в ущерб своему брату Эрнеку — сыну туркменки.

Хулагу — (арм. Гулагу, европ. ист. Алау, рус. лет. Халааку, кит. Сюй-ле-у, 1217-08.02.1265), ильхан Ирана (1258-1265, титул с 1263) из династии Тулуидов, сын Тулуя. Уничтожил госу­дарство исмаилитов (1256), Багдадский халифат (1258), по­терпел поражение от мамлюков в Сирии (1260). В последние годы жизни воевал с правителем Золотой Орды Берне за Азербайджан (1263-1265).

Хулагуиды — династия потомков Хулагу, правившая в Иране (1258-1344).

Хуррамшах-султан — (тюрк. Хуррам шах, перс. Хуррем-шах, 1501-1511), правитель Балха (1507-1510) из династии Ши-банидов, сын Мухаммада Шейбани-хана и Ханзаде-биким. После смерти отца находился в свите своего дяди Бабура и погиб в случайной стычке.

Хусайн — (Муизз ад-Дин Хусайн, ум. 1370), правитель Герата (1331-1370) из династии Куртов, сын Гияс ад-Дина. Снача­ла союзник, затем противник Чагатаида Халила, разгромив­ший его и взявший в плен (1346).

Хусайн — (уб. 1370), правитель Мавераннахра (1366-1370) из племени караунас, сын Мусаллаба. Пришел к власти после изгнания из Мавераннахра Илйас-ходжи Туглукида. Правил в Самарканде, поддерживал оседлое население, чем возбудил недовольство кочевой аристократии во главе с Тимуром. Раз­громлен и взят в плен Тимуром и убит одним из эмиров, отомстившим ему за казнь своего брата.

Хусайн Суфи — (ум. 1372), правитель Хорезма (1361-1372) из династии Суфи, сын Нангудая из племени кунграт. Отде­лил Хорезм от Золотой Орды во время «Великой замят­ии». Начал войну с Тимуром, потерпел поражение и вскоре умер.

Хусайн, сын Али-шаха — (нач. XV в.), персидский хронист, ав­тор генеалогической истории Чингизидов.

Хутула-каган — (монг. Хутула-хаган, ум. 1161), монгольский хан (1161), сын Хабул-кагана. Умер от ран.

Хутулун-Чаха — (тюрк. Ай-Ярук, европ. ист. Ангиарм, ум. после 1305), дочь Хайду. Имела владения на реках Чу и Или, про­славилась военными подвигами в походах отца. После его смерти поддерживала одного из братьев, Уруса, против за­конного наследника Чапара.

Хызр-хан — (Махмуд Хызр, рус. лет. Хидырь, уб. 1361), хан Золотой Орды (1360-1361) из династии Шибанидов, сын Мангутая. Взошел на трон после убийства Науруса и Тайдулы. Передал великое княжение суздальскому князю Дмитрию Константиновичу (1360). Убит своим сыном Тимур-ходжой.



Чабун-хатун — (монг. Чаби-хатун, ум. 1283), из племени кунграт, дочь Ильчи-нойона, старшая жена Хубилай-хана.

Чагата — см.: Чагатай.

Чагатай — (лат. Сhiaadai, монг. Са'аd'аi, рус. лет. Чеготай, кит. Ча-хэ-тай, 1184-1242). Правитель Мавераннахра и Восточ­ного Туркестана (1224-1242) из династии Чингизидов, сын Чингиз-хана и Борте. Назначен Чингиз-ханом «Хранителем Ясы», главный сподвижник своего брата Угедей-хана. Факти­чески стал править своим улусом лишь после подавления восстания Махмуда Тараби (1238). Противник ислама, сто­ронник кочевого образа жизни.

Чагатаиды — династия потомков Чагатая. Одна ветвь правила в Мавераннахре (1224-сер. XV в., фактически — до 1346), другая — в Моголистане (Туглукиды, 1347-1695).

Чапар — (кит. Ча-ба-эр, ум. после 1309), правитель Мавераннах­ра (1303-1306) из династии Угедеидов, сын Хайду. Унаследо­вал владения после смерти отца, но утратил их в результате восстания Чагатаида Дувы. После смерти Дувы попытался восстановить свою власть, но был разгромлен окончательно Кебек-ханом (1309).

Чаур-сечен — (монг. Алталун-хаан, Алталун-ака, уб. 1246), дочь Чингиз-хана, жена Тайджу-гургена из племени олконут (пле­мянника Оэлун-хатун). Казнена Гуюк-ханом по обвинению в отравлении Угедей-хана.

Чжао Хун — (первая пол. XIII в.), чиновник и дипломат империи Южная Сун, направленный по повелению императора Нин-цзуна к Мухали, монгольскому правителю областей Северно­го Китая (1221). По итогам миссии им составлено «Полное описание монголо-татар» («Мэн-да бэй-лу», 1222).

Чжочи — см.: Джучи.

Чилаукун — (первая пол. XIII в.), Джучид, сын Джучи и Несер-хатун.

Чимпай — (первая пол. XIII в.), Джучид, сын Джучи и Кутлук-хатун из племени баргут.

Чимтай — (сер. XIV в.), Джучид из династии Орда-Ичена, п.ш Эрзена.

Чингиз — см.: Чингиз-хан.

Чингизиды — потомки Чингиз-хана. Образовали ряд династий, правивших в различных государствах Азии с XIII до сер. XIX в.

Чингиз-хан — (Чингис, наст, имя — Темучин, кит. Чен-цзи-сы, кит. храмовое имя Тай-цзу, 1155-15.08.1227), монгольский хан (ок. 1189-1227, титул с 1206) из рода Борджигин, сын Есугей-бахадура и Оэлун-хатун, родоначальник Чингизидов.

Чинкай — (лат. Сй аь кит. Чжэньхай, уб. 1252), уйгурский чи­новник, битикчи Чингиз-хана, министр Угедей-хана и Гуюк-хана. Казнен за участие в заговоре против Мунке-хана.

Чин-Суфи — (уб. 1505), наместник Султан Хусайна Байкары в Ургенче, погиб от руки предателя при осаде города Мухаммадом Шейбани-ханом, что привело к падению города.

Чин-Тимур — (ум. 1236), из кара-киданей, монгольский чинов­ник, наместник в Хорасане (ок. 1222-1236), ставленник Джу-чи и Бату.

Чобан — (перс. Чубан, уб. 1327), сановник и выдающийся пол­ководец ильханов Ирана из племени сулдуз, фактический правитель в первые годы правления Абу Сайда. Взбунтовался против ильхана, но его войска ему изменили, и ему пришлось бежать к правителю Герата Гийас ад-Дину, который его каз­нил вместе с сыном.

Чуйум-ханум — (каз. Чуйук-ханым, XVI в.), жена Ондан-сул-тана.

Чулков, Данила — (кон. XVI в.), воевода царя Федора Иоанно-вича, действовавший против сибирского хана Кучума. Взял в плен претендента на сибирский трон Сейдяка, а с ним — Ораз-Мухаммада и Кадир-Али-бия (1588).

Чучук-ханум — (перс. Чучак-ханым, ум. после 1561), дочь ка­захского Адик-султана и Султан-Нигар-ханум, жена кашгарского Рашид-хана.



Шагин-Гирей — (тур. Шахин Герай, ок. 1755-1787), правитель Едисанской ногайской орды (1776-177), крымский хан (1777, 1778-1782,1782-1783,1785-1787) из династии Гиреев, сын Ахмед-Гирея. В молодости получил европейское образование и имел чин офицера русской армии. Вступил на трон при помощи ногайцев, дружественно относившихся к России. Не­однократно свергался турецкими ставленниками. После указа Екатерины II об упразднении Крымского ханства (03.04,1783) отрекся от трона, но два года спустя вновь объявил себя ханом — уже как турецкий ставленник. Потерпев неудачу в возвращении трона, вернулся в Турцию и был отправлен на остров Родос, где по приказу султана казнен.

Шади — (Молла Шади, ум, нач. XVI в.), среднеазиатский хро­нист, придворный историк Мухаммада Шейбани-хана, автор сочинения «Книга победы» («Фатх-наме»).

Шадибек - (Гийас ад-Дин Шадибек-хан, перс. Шадибег-оглан, Шади-хан, уб. 1408), хан Золотой Орды (1400-1407) из ди­настии Тукайтимуридов, сын Кутлуг-бека. Возведен на трон Едиге после устранения Тимур-Кутлуг-хана. Понес пораже­ние от Токтамыша (1404), но затем нанес ему окончательное поражение (1406). Попытался избавиться от опеки Едиге, но тот его сверг и заставил бежать в Хаджи-Тархан. Погиб от рук убийц, подосланных Едиге.

аш-Шайбани — (Абу Абдаллах Мухаммад ибн ал-Хасан, 749-805), арабский богослов и законовед.

Шайх-Даулат — (сер. XIV в.), из племени дуглат, брат эмира Пуладчи.

Шайх-Хайдар - (перс. Шах-Хайдар, уб. 1472), хан кочевых узбеков (1468-1472) из династии Шибанидов, сын Абу-л-Хайр-хана. Заняв трон после смерти отца, оказался неспо­собен противостоять многочисленным врагам — казахам, тюменским Шибанидам, ногайцам и вскоре был убит Ибак-ханом.

Шакемуни — см.: Будда.

Шамай-султан — Шибанид, сын Тулук-хана.

Шамс ад-Дин — (сер. XIV в.), из племени дуглат, брат эмира Пуладчи, поддержал возведение на трон Моголистана Илйас-ходжи.

Шараф ад-Дин Али Йазди — (Шереф ад-Дин Али Йезди, ум. 1454), среднеазиатский хронист, придворный историк Тиму-ридов Шахруха и его сына Ибрахим-Султана. Автор «Книги побед» («Зафар-наме», 1419-1425).

Шараф-хан — (Шараф-хан ибн Шамс ад-Дин Бидлиси, 1543-после 1599), курдский эмир, правитель Бидлиса, вассал сна­чала персидских шахов, затем — турецких султанов, автор хроники «Шараф-наме» (1597-1598).

Шах — (перс. Шаха, ум. сер. XIV в.), Угедеид, сын Хайду. Управ­лял уделом в долине Таласа. Поддержал сыновей Дувы в борьбе с другими Чагатаидами за трон, за что при ликвида­ции удела Угедеидов единственный из всех сыновей Хайду получил улус.

Шахбахт — см.: Мухаммад Шейбани-хан.

Шах-Будаг — (Шах-Будаг-султан, ум. 1460), Шибанид, сын Абу-л-Хайр-хана, отец Мухаммада Шейбани-хана и Махмуд-сул­тана:

Шах-Бурхан-хан — (тюрк. Бурхан-султан, ум. после 1557), пра­витель Бухары (1553-1557) из династии Шибанидов, сын Абд ар-Рахим-султана. Возведен на трон по решению родст­венников, но вскоре смещен ими за распутный образ жизни.

Шах-Джахан — (Шах-Джахан I, наст, имя — Хуррам, 05.01.1592-22.01.1666), падишах Индии (1628-1658) из династии Вели­ких Моголов, сын Джахангира. Поднял восстание против от­ца, но потерпел поражение (1622-1625). Заняв трон, вел успешные войны с индийскими княжествами, на короткое время захватил Балх и Бадахшан. Во время серьезной болез­ни не смог назвать наследника, что привело к войне между его сыновьями и свержению его самого. Последние годы жиз­ни провел в заточении.

Шах-Мурад — (Мир-Масум, 1749-30.11.1800), бухарский эмир (1785-1800) из династии Мангытов, сын Даниар-бёка. После смерти отца поначалу отказывался от власти, ссылаясь на свои богословские занятия, но затем принял титул эмира и низложил Чингизида Абу-л-Гази-султана. Женился на доче­ри Абу-л-Файз-хана, что дало его потомкам право на почет­ную приставку «торе» и усилило права на трон.

Шахрух — (Мирза Шахрух, Маха ад-Дин Шахрух, 30.08.1377-12.03.1447). Правитель Герата (1397-1447), Мазандерана (1397-1407), Самарканда (1409) из династии Тимуридов, сын Тимура. В молодости проявлял склонность к наукам и богословию. После смерти отца сумел объединить все его владения под своей властью, свергнув большинство родст­венников. Развивал строительство и торговлю. Отказался признавать власть Чингизидов и Ясу Чингиз-хана, объявил себя халифом и хаканом, а шариат — единственным дейст­вующим законодательством.

Шахрух-Бахадур-хан — см.: Шахрух.

Шейбани — см.: Мухаммад Шейбани-хан.

Шейбани-хан — см.: Мухаммад Шейбани-хан.

Шейх-Али-хан — (Шах-Али, рус. лет. Шигалей Шигалеярович, 1506-21.04.1567), касимовский хан (1516-1519,1536-1567), казанский хан (1519-1521,1546,1550-1552), правитель Ка­ширы и Серпухова (1532-1533) из династии Тукайтимуридов, сын Шейх-Алияра.

Шейх Хасан Бузург — (перс. Шайх Хасан Бузург, ум. 1356), ильхан Ирана (1340-1356) из династии Джалаиридов. Сын Хусайна и дочери ильхана Аргуна. Возводил на трон подстав­ных ильханов из династии Хулагуидов, но затем объявил ильханом (или бахадур-ханом) себя самого. Воевал с потом­ками Чобана, но затем разделил с ними владения, оставив за собой Багдад, а им уступив Азербайджан.

Шибакан — см.: Шибан.

Шибан — (лат. Siban, монг. Siban, рус. Сыбан, перс. Шейбан, ар. Шайбан, кит. Си-бань, ум. после 1252), Джучид, сын Джу-чи и Несер-хатун. Во время похода на Запад (1236-1242) командовал войсками в Волжской Булгарии, Северной Руси и Венгрии, лично сражался во главе своих войск. Впоследст­вии управлял уделом между Уралом и Сырдарьей. Его потом­ки также имели владения в Волжской Булгарии.

Шибаниды — династия потомков Шибана, разные ветви кото­рой управляли Синей Ордой (1361-1368), Золотой Ордой (1361-1494, с перерывами), кочевыми узбеками (1417-1500), Тюменской Ордой и Сибирским ханством (1457-1664), Бухарским ханством (1500-1601) и Хивинским ханст­вом (Арабшахиды, 1515-1728).

Шибан-хан — см.: Шибан.

Шигай — см.: Шигай-хан.

Шигай-хан — (Шигай-султан, ум. 1582), казахский хан (1580-1582) из династии Тукайтимуридов (ветвь Джадика). сын Джадика и Абайкан-бегим. Боролся за трон с Хакк-Назар-ханом. Состоял на службе у бухарских Шибанидов и сохра­нил союз с ними после своего воцарения, что вызвало недо­вольство его подданных и даже собственного сына Таваккул-хана. Последние дни провел при дворе бухарского хана Абдаллаха.

Шигим-мирза - (Шейх-Мухаммад, уб. 1519), бий Ногайской Орды (1508-1519) из племени мангыт, сын Мусы и Киидлчм. дочери Ибак-хана. Пришел к власти после свержении своего дяди Хасана и тут же вступил в борьбу со сводным братом Алчагир-мурзой. Для усиления своей позиции попытался восстановить Большую Орду и провозгласил ханом Хаджике, сына Ахмад-хана (1514), но был снова разгромлен Алчаги-ром. Воевал с казахами, вынужден был признать зависимость от Астраханского ханства, после чего вновь разгромлен каза­хами и убит астраханцами.

Шилмынь — см.: Ширамун.

Шильтбергер, Иоганн — (1380 - ок. 1440), баварский наемник, участвовал в крестовом походе против турок, попал в плен и много лет провел на службе у турецкого султана, Тимура и его потомков, Едиге и ханов Золотой Орды (1396-1427), по возвращении написал книгу «Reisebuch».

Шингкум — (первая пол. XIII в.), сын Джучи и Фарис-хатун. Имел удел в Синей Орде.

Ширамун — (лат. Siremen, монг. Siremun, ит. Ши-ле-мынь, уб. 1252), Угедеид, сын Кучу. Провозглашен Угедей-ханом своим наследником, но из-за малолетства не был избран великим ханом. Составил против Мунке-хана заговор, который был раскрыт, и многие заговорщики поплатились жизнью (1252). Сослан Мунке-ханом в армию, возглавляемую Хубилаем (Южный Китай), но вскоре тайно утоплен по его приказу.

Ширамун — (сер. XIV в.), моголистанский эмир, поддержал воз­ведение на трон Илйас-ходжи.

Широгул — (первая пол. XIV в.), эмир Мавераннахра, женат на Менгли, отчим Туглук-Тимур-хана.

Шукур — (XIV в.), дочь Урус-хана.



Элджидай — (первая пол. XIII в.), нойон племени джалаир, сын Кадана, приближенный Угедей-хана.

Эльбек — (перс. Ильбан, ар. Айбек, ум. 1375), хан Золотой Орды (1373-1374) из династии Шибанидов, сын Минг-Тимура. Бо­ролся за трон с Урус-ханом.

Эмил-Ходжа — (Иль-Ходжа, первая пол. XIV в.), Чагатаид, сын Дувы, отец Туглук-Тимур-хана.

Эрзен - (Абисан, уб. 1321), правитель Синей Орды (1315-1321) из династии Орда-Ичена, сын Сазы-Буги. Занял трон при поддержке золотоордынского Узбек-хана, но впоследствии начал с ним войну и погиб.

Эрлик — (Эрлик-хан) в монгольской мифологии — царь под­земного мира, мира мертвых.

Эрнек — см.: Эрнек-хан.

Эрнек-хан — (перс. Эренг-Мухаммад-хан, 1671-1694), хивин­ский хан (1689-1694) из династии Арабшахидов, сын Ану-ша-хана и Токта-ханым. Возведен на трон при поддержке туркменов и старался проводить угодную им политику. На­правил посольство в Москву. Погиб на охоте. Его мать, ста­раясь скрыть его смерть, тут же возвела на трон своего племянника-туркмена, очень похожего на сына, но обман вскоре был раскрыт узбеками, и самозванец вместе с ханшей казнены.

Эсен - (первая пол. XIII в.), Джучид, сын Джучи и Сартак.



Юань — китайская императорская династия монгольского про­исхождения (1271-1368), родоначальником которой являет­ся Хубилай-хан. Изгнана из Китая в результате «восстания красных войск» (1351-1369). Впоследствии монгольские ха­ны еще в течение полутора веков претендовали на китайский трон, объявляя себя императорами Юань.

Юнус — см.: Юнус-хан.

Юнус-хан — (каз. Жунус-хан, 1416-1487), хан Моголистана (1434, 1462-1487), правитель Джетыкента (1456-1462) из династии Туглукидов, сын Вайс-хана. Возведен на трон после убийства Сатук-хана, но верх взяли сторонники его брата Есен-Буга-хана, и ему пришлось отправиться в изгнание, к Улугбеку. С помощью другого Тимурида Абу Сайда утвердил­ся в Джетыкенте, а после смерти Есен-Буга-хана начал войну с его потомками, завершившуюся объединением Моголиста­на под его властью (1473). Воевал с ойратами, присоединил Ташкент (1485). Умер от паралича.

Юрий Игоревич — (уб. 21.12.1237), рязанский князь (1235-1237) из династии Рюриковичей, сын Игоря Глебовича. По­гиб при взятии Рязани войсками Бату.

Юсуф Мунши — (Мухаммад Юсуф мунши б. Ходжа Бака, XVII -нач. XVIII вв.), среднеазиатский чиновник и хронист, при­ближенный правителей Балха. Автор «Муким-ханской исто­рии» («Тарих-и Муким-хани», ок. 1707).



Ядгар — (XIV-XV вв.), Тукайтимурид, сын Кутлу-Иуги.

Ярослав — (Ярослав II, 08.02.1190-30.09.1246). князь ярославский (1201-1206), переяславль-залесский (1212-1238), новгородский (1215, 1221-1236, с перерывами), великий князь киевский (1236-1238,1242-1246), владимирский (1238-1246) из династии Рюриковичей, сын Всеволода III Большое Гнездо. Первым из русских князей признал зависимость от монголов (1243), умер во время поездки в Каракорум (по некоторым сведениям, отравлен Туракина-хатун).

Ярук — (Ярук-бахши, вторая пол. XIII в.), приближенный Абага-хана, китаец по происхождению, воспитатель Газан-хана.

Ясавур-оглан — (перс. шахзаде Йасавур, уб. 1320), правитель Никудерийской Орды (1315-1320), Хорасана (1318-1320) из династии Чагатаидов, сын Чубая, внук Алгуя. Рассорился со своим родичем Кебек-ханом и поступил на службу к иран­скому Улджайту-хану, после смерти которого попытался сде­лать Хорасан независимым владением. Пытаясь захватить трон Мавераннахра, начал войну с Кебек-ханом и погиб в бою.

Яхши-бий — (ХIV-ХV вв.), дочь Токтакиа-хана.