Стояние под Мессаной, или История одной любопытной осады.
После уходы Пирра из Италии сенат продолжил политику по завоеванию Великой Греции. Проводить эту линию отправлен был молодой полководец Республики Луций Корнелий Сципион, подающий большие надежды лидер, обладающий талантами военачальника и политика. После двух сражений эпирское присутствие в Италии осталось лишь воспоминанием, Тарент пал.
Почти вся Италия оказалась во власти Рима. Почти…её объединение нельзя было считать делом завершённым без обладания Регием, стоявшим у пролива между Сапогом и Сицилией, городом, оказавшимся под властью мятежных легионеров. Уладив неотложные дела в Калабрии, Сципион, выписав осадные орудия из Капуи, с ходу овладел Регием, казнил пленных ребелов и тем самым показал несгибаемую волю Рима в осуществлении своих замыслов.
На этом сенат не успокоился, его манили земли Сицилии. Не пугало отцов отчества и неминуемая война с Карфагеном, если римская калига ступит на земли острова, считающегося пунийской сферой влияния. Но жребий был брошен, и легионы осадили Мессану, мятежный городок мамертинцев, слабоукреплённый, но с сильным гарнизоном, уступающий римлянам немного в численности, но качественно их превосходящий.
Мамертинцы не сидели сложа руки, и предприняли тотчас вылазку, надеясь разбить и прогнать римлян. Надежды их были небеспочвенны.
Сципион здраво рассудил, что в поле победа римлян очень сомнительна, ведь его армия (к тому же слабо обученная) была предназначена скорее для осады, чем для правильного боя. Ставку он решил сделать на осадные орудия, литоболы. Сципион посчитал, что если мамертинцы будут вынуждены опасаться проникновения римлян в город во время их вылазки, то их скорее можно будет загнать обратно за стены. Его расчёт оправдался.
Едва осаждающие вышли за стены и стремительно атаковали передовые отряды римлян, был подан знак подвинуть литоболы как можно ближе к стенам и начать их обстрел. Каменные ядра со страшным свистом пролетали над головами сражающихся и методично сыпались по деревянным башенкам и стенам Мессаны, снося их ко всем чертям. Проломлены были и главные ворота. В частоколе зияли ужасающие пробоины.
Видя такой оборот дела, мамертинцы покинули поле и засели в городе, не выказывая желания покидать свои оборонительные рубежи.
Впрочем и римляне не горели желанием вступить в проломы и начать бой в городских условиях. Сципион осторожничал.
Запасов провизии в городе было почти на год осады, и Сципион решил сидеть под городом до самого конца, хотя и его легионы начал терзать голод. Дойдя до крайности, мамертинцы предприняли последнюю отчаянную попытку снять осаду.
Римляне были крайне удивлены разворачивающимися событиями: вылазка врага вроде бы началась, но он и не думал покидать город и стены! Отряды мамертинцев либо стояли на месте, либо метались за стенами, по-видимому, изображая психические атаки.
Что ж, осаждающие сами начнут атаку. Мятежники то и дело метались у своих разгромленных укреплений, чем прекрасно пользовались сципионовы акцензии, выкашивавшие неприятеля пачками. К обстрелу были привлечены и литоболы, работавшие теперь по скоплениям вражеских войск.
Один из отрядов осаждённых намертво встал под градом камней, пока весь не был уничтожен.
Наконец, истратив все метательные снаряды, римляне вошли в город.
Начались жуткие бои за каждую улицу.
Но Фортуна оказалась на стороне римлян, и город был взят ими, хотя и дорогой ценой.
А за одержанную победу, легионы провозгласили Сципиона "императором".