«Эта перекочевка калмыков совершалась, несомненно, с общего ведома и согласия чжунгарских князей; оттого-то и велась она последовательно, медленно и самоуверенно. В 1623 г. тобольский воевода Годунов, получив известие о перекочевке калмыки к вершинам Тобола, послал боярского сына Черкасова, чтобы привлечь их на свою сторону; но калмыки восстали против него и едва не избили все посольство. Это обстоятельство показывает, что калмыки вступили в русские пределы вовсе не угнетенными, не спасаясь от преследований стремившихся подчинить их своей власти чжунгарских владык, но готовыми постоять за свою независимость. Занятие ими берегов Волги в период 1630-1632 гг. было только временным. Главный юрт их в эту пору постоянно находился за Уралом, и отсюда в 1640 г. Хо-урлюк ездил в Чжунгарию на сейм князей. По возвращении его калмыки начали предпринимать разбойнические движения к Поволжью. В одно из таких движений Хо-урлюк напал на Астрахань и был убит под ее стенами».
«По смерти Хо-урлюка владычество над калмыки перешло в руки старшего сына его, Шукур-Дайчина, и последний в 1645 г. отправиться в Тибет, чтобы получить от далай-ламы утверждение в своем звании. Между тем в 1646 г. некоторые из мелких калмыцких князьков отправили посольства в Астрахань и просили покровительства России. Нет сомнения, что они выставили себя знатными князьями и надавали русским много обещаний; в наказе, данном астраханским воеводам в том же 1646 г., говорилось поэтому, что "великий государь калмыцких Шукур-Дайчина и прочих калмыцких таштей с их улусы изволит держать в своем государском милостивом призрении". Между тем, первым делом Шукур-Дайчина по возвращении его из Тибета (1654) было нападение на русские земли».
«Только в 1655 г. была взята первая шертная запись, по словам которой калмыки клялись быть верными подданными русского царя. Из рассмотрения калмыцких исторических документов оказывается, однако, что калмыки никогда не придавали значения ни этой, ни последующим отбиравшимся от них многочисленным шертям, потому что точное содержание этих шертей оставалось для них неизвестным. Шерти писались на русском языке, с переводом на татарский, но оба эти языка были одинаково чужды и непонятны калмыкам».
«В 1715 г. кубанский султан Бакта-Гирей напал на калмыки и так разграбил их улусы, что сам Аюка едва успел спастись в Астрахань, под защиту русских полков, собранных тогда для похода в Хиву под начальством кн. Бековича-Черкасского. Русские выступили на защиту Аюки, но не стреляли по татарам. Аюка, недовольный этим, послал в Хиву извещение о движении русских, что повлекло за собою гибель Бековича. Сохранившаяся от этого времени переписка Аюки с астраханскими воеводами поразительна по своей надменности; каждая его бумага носит имя указа. Только новый губернатор, А. П. Волынский, впервые возвратил Аюке присланный от него указ и этим пресек навсегда старую повелительную форму.
Петр Вел. думал, что дерзость калмыков обусловливается не общими чертами их характера, а только личностью их вождя, Аюки; поэтому он заботился лишь о том, чтобы преемник калмыцкого хана не был таким энергичным и умным. Отправляясь в дербентский поход, летом 1722 г., Петр Вел. посетил Калмыцкую степь и наметил в будущие ханы племянника Аюки, Дорчжи Назарова, бездарного и не пользовавшегося никаким влиянием в народе. В 1734 г. умер Аюка, и после его смерти явилось четыре претендента на ханство:
1) Дорчжи Назаров, предназначенный в ханы русским правительством;
2) Дасанг, внук Аюки от старшего сына, которому ханство принадлежало по калмыцкому обычаю,
3) Цэрэн-Дондук, старший из живых сыновей Аюки;
4) Дондук-Омбо (см.), внук, любимец и воспитанник Аюки. На стороне последнего стояла вдовствующая ханша, Дарма-Бада, которой хотелось выйти замуж за своего внука; сам Дондук-Омбо был человек предприимчивый, храбрый, проницательный и хитрый.
Сенат предписал Волынскому объявить ханом Дорчжи Назарова и при этом взять в заложники его сына; но когда Волынский прибыл в степь, там царила власть Дарма-Балы и Дондук-Омбы. Дорчжи Назаров отказался от принятия ханства и убежал. В степи был собран сейм, на котором все князья согласились предпринять поход на Россию и дали присягу в полном повиновении Дарма-Бале. Предупреждая опасное для русских избрание на ханство Дондук-Омбы, Волынский, на свой страх, согласился на разные уступки и добился того, что наместником ханства был провозглащен Цэрэн-Дондук. Затем Волынский взял с калмыки новую шерть, которую калмыки признают первою присягою, данною ими России, потому что она написана на калмыцком языке и совершена по всем правилам калмыц. и буддийских постановлений. Только решительность Волынского, явившегося в степь с казаками (хотя из СПб. ему предписывалось действовать "увещаниями и приласканием"), спасла край от того погрома, который порешен был калмыки на сейме у Дарма-Балы».
«Цэрэн-Дондук был неспособен к управлению народом; правление его ознаменовалось рядом междоусобий среди калмыцких князей. Русские не воспользовались этими распрями к ослаблению калмыки; напротив, делая их судьями даже чисто русских дел, они усиливали влияние родовых правителей. С 1727 г. снова начинаются набеги калмыки на русские пределы; в течение одной осени 1727 г. русские потерпели от них убытков на сумму свыше 60 тыс. руб.; в плен было взято 17 чел. и убито 15. В предупреждение этих набегов Верховный тайный совет в 1728 г. определил завести в каждом городе от Астрахани до Саратова по 20 расшивных лодок для разъездов солдат астраханского гарнизона.
В 1729 г. калмыцкие владельцы начали сношения с Чжунгарией и под председательством Цэрэн-Дондука советовались о том, вести ли им войну против России. В 1730 г. было получено известие, что к калмыкам едет китайское посольство, которое везет Цэрэн-Дондуку ханский титул от богдыхана. Чтобы парализовать эту меру, русское правительство само поспешило пожаловать Цэрэн-Дондуку титул хана. В 1731 г. Цэрэн-Дондук начал самостоятельные сношения с Персией и Оттоманской Портой, а от своих князьков требовал особого почета. Последние восстали против Цэрэна; русские защищали его своими войсками, вследствие чего Дондук-Омбо собрал 11000 кибиток и вступил в подданство Порты. В 1732 г. русское правительство решило потребовать от Порты, чтобы калмыки были высланы из турецких владений, а к Дондук-Омбе послать посольство с грамотой, приглашавшей его вернуться в Россию. На требование посла принять эту грамоту стоя Дондук-Омбо отвечал отказом и стал производить нападения на русские деревни и переманивать к себе калмыков. В 1734 г. у него считалось уже до 28000 кибиток, а так как земли для кочевок у него не было, то он просил русское правительство о дозволении ему снова перейти на Волгу. Открывшаяся в 1735 г. война с Турцией побудила Россию не только согласиться на эту просьбу, но даже объявить Дондук-Омбу верховным правителем калмыков: Цэрэн-Дондук за неспособность к управлению был устранен и вызван в Петербург. В правление Дондук-Омбы нападения калмыки на Россию почти прекратились, так как мелкие калмыцкие князьки были поглощены в эту пору заботами об охране своих владений; Дондук-Омбо хотел, чтобы все калмыцкие владельцы признавали его власть, и за малейшее неповиновение насильственно отбирал у них улусы. По отношению к России он держал себя совершенно независимо. Он сам выбрал в преемники своей власти 10-летнего сына своего от второй жены, Рандула, и отправил посольство к далай-ламе, чтобы исходатайствовать ему утверждение. Русскому правительству он только дал знать "для сведения", что о пожаловании в ханы своего преемника он обращался с просьбою в Тибет».
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь