– Вы сопровождали Анатолия Тарасова в поездке по Канаде…
– Мы жили в одном гостиничном номере!
– Тяжелый сосед?
– Нет, компанейский дядька. Заводной. Другое дело, что все время требовал внимания к себе. После прилета сразу визит в мэрию Ванкувера. Жалко, говорю, у меня только пиджак. В мэрию-то, наверное, нужно бабочку… Даже галстука нет…
– А Тарасов?
– Да, соглашается, жалко. И надевает спортивный костюм! Мне неловко – но прямо не скажешь. "Анатолий Владимирович, вы не запаритесь на приеме?" Нет, – отвечает. - Так удобно. Они поймут!
– Невероятно.
– Невероятное было минуту спустя. Говорит: "Погоди! Мы же не знаем, что там есть будем. Надо подготовиться". Разворачивает селедку, которую привез из Москвы. Разделывает, вынимает кишки, кладет в целлофановый пакет – и берет с собой.
Открываются двери мэрии. Зал, бархатный пол. Где-то вдалеке стол, за которым мэр и владелец "Ванкувер Кэнакс". Идем вдвоем – я в пиджаке и Анатолий Владимирович в спортивном костюме. С пакетом в руках, из которого струйкой на бордовый бархат – селедочный сок…
– Мэр обрадовался?
– Все смотрели с ужасом! Но когда Тарасов уселся за стол – через десять минут он уже был их. Чопорные ванкуверцы скинули пиджаки, ели руками селедку и восхищались. Анатолий Владимирович воскликнул: "Принесите водки! Что, у вас нет водки?" Заказали. Канадцы в жизни так не проводили время.
– Тарасов просыпался в пять утра?
– Да. В баню хотел. Просил: "Найди здесь русскую баню"! Но потом его ждало разочарование – заподозрил, что пригласили в Канаду не из-за тренерских качеств. Что сделаешь с "Ванкувером" за две недели? Хотя за время, что мы пробыли, команда не проиграла ни одного матча….
– А для чего приглашали?
– Наладить мостик – чтоб переправлять советских хоккеистов. Тогда еще никого из наших в НХЛ не было. Спросил меня: "Тебе не кажется, что хотят вот этого?" Постарался его разубедить. Назавтра пресс-конференция – и Тарасов им врезал: "Никто из Советского Союза к вам не поедет! Нам это не нужно, у нас свой хоккей. Да и вам ни к чему!" Больше к Тарасову с этой темой не приставали.
– Перед командой выступал в своем стиле?
– Еще как выступал! Говорил им: "Чудо-богатыри!" Я переводил – канадцы были ошарашены. Но один молодой защитник подошел: "Можно для меня основные рекомендации Тарасова?" Тот написал целый листочек, я перевел – и парень повесил на свой ящичек в раздевалке. До конца нашего пребывания висели эти наставления – по катанию, по тренировкам.
В первый приезд нас из аэропорта повезли на каток. Вокруг собрались журналисты. Хоккеисты "Ванкувера" без номеров в майках разных цветов. Тарасов сразу их запомнил!
– Не может быть.
– Я сам поразился. Как комментатор знаю, насколько это сложно! Тарасов узнавал их по манере катания. По прическам.
Канадцы начинают отрабатывать большинство. Форвард бросает – вратарь ловит. Тарасов с палочкой к тренеру: "Неправильно! Не нужно бросать по воротам!" Журналисты обступили, насторожились. Продолжение такое: "Бросайте мимо ворот!"
– Что за новости?
– Народ переглядывается, Тарасов продолжает: "А другой должен стоять на дальней штанге, подправлять". Журналисты все записали. На следующий день – матч. Кто-то бросает, Тамбеллини-старший подставляет клюшку – гол! В газетах заголовки: "Чудо Тарасова! Магия советского хоккея – бросать мимо ворот!"
– Вас Тарасов воспитывать не пытался?
– Я был его языком в Канаде – это вызывало уважение. Может, поэтому не заставлял делать зарядку, не величал "Чудо-богатырем". Говорил только: "Скажи, чтоб пивка нам принесли. По ящичку". Он любил поесть, выпить.
– Приносили?
– Конечно. Там был какой-то пивной спонсор. Ел Тарасов в Канаде все, включая фастфуд. Это ему нравилось – но постоянно вспоминал, как хорошо у него на даче: "Грибки! Ты ко мне приедешь, разложу соленья…" Так я к нему и не выбрался.
Однажды выходим из гостиницы, к Тарасову подбегают мальчишки с книгами. Присмотрелся – пять разных, и все – его! Ни об одной Тарасов не знал! Подписывает, говорит мальчонке: "А можно мне такую книжку?" Тот оторопел. Наутро пошли по магазинам, искали эти книги.
К концу поездки здоровье у него стало хуже – я Тарасова с трудом довез домой, на Сокол. Он лег – я уехал. Сказал жене: "Нина Григорьевна, завтра зайду". Жил я рядом.
– Зашли?
– Да, с утра. Нина Григорьевна встречает заплаканная: "Анатолия Владимировича нет". У меня мысль: Тарасов умер… А она рассказывает – уехал в тмутаракань, в Сибирь, на "Золотую шайбу". Причем от аэропорта еще надо добираться куда-то санями.
Нина Григорьевна продолжает – легла посреди коридора: "Через мой труп!" Тарасов ответил: "Нина, мальчишек подвести не могу!" Перешагнул и уехал. Вот такой человек.
– После Тарасова вы работали у Виктора Тихонова в "Русских Пингвинах".
– Тихонов с теплотой ко мне относился, когда проект набрал темп. А поначалу было странно – потому что он сам договорился с американцами об идее "Русских пингвинов". Мне предложили поучаствовать. Прихожу к Тихонову с афишами первых матчей сезона. Уже написано: "ЦСКА – "Русские пингвины", из звезды вылезает пингвин… Но Виктор Васильевич принял так, будто я все придумал.
– Ого.
– Словно он ни о чем не договаривался: "Что ты мне предлагаешь?! Это честь и совесть армейского клуба! Ничего подписывать не стану, ни о чем я не говорил…"
– Это был спектакль? Или Виктор Васильевич подзабыл?
– Просто – советский человек. Он договорился, понимая, что это важно и для клуба, и для него. Но осознавал, что всё – на грани фола. Хотел, чтоб вроде и было, но как-то незаметненько прошло. А это нереально! Когда увидел, что отрицательной реакции в министерстве обороны нет, оттаял.
– Яркий человек ярок даже в мелочах. Что помнится?
– Отъезд команды назначен на час дня. Без пяти час Тихонов шагнул в автобус: "Поехали". Народ бежит за автобусом, роняя баулы. Тихонов после паузы: "Ладно, тормози".
Вскоре на Новом Арбате появился первый в Москве спортбар. На открытие пригласили "Русских Пингвинов". Стив Уоршоу, координатор, которого прислали из "Питтсбурга", настаивал, чтоб была вся команда. Виктор Васильевич упирался: "Ни в коем случае! Напьются!" Стив божился, что хоккеистам нальют лишь по бокалу пива. Тихонов обреченно махнул рукой: "Ладно, сам увидишь".
– И что?
– В такой ситуации сложно проконтролировать, кто сколько выпил. У игрока железная отмазка: "С непривычки развезло от одного бокала. Я ж режимщик…" Тихонов, догадываясь, чем дело кончится, быстро уехал. А мне врезалась в память картина. Сидит в уголке запасной вратарь. На столе – тот самый, разрешенный, бокал. И восемь рюмочек с водкой вокруг. 50 грамм хлопнет – пивком отполирует.
– Дебоширил?
– Нет-нет. Ребята вели себя нормально. Но в бар больше не звали.
– Почему спустя три года свернули проект?
– Для американцев он был убыточным. Единственный плюс – первоочередное право на приобретение хоккеистов ЦСКА. Да владелец "Питтсбурга" Ховард Болдуин, которому я регулярно отсылал бюллетени, мог козырнуть перед коллегами-миллионерами, что в Москве ему принадлежит Red Army team. Но нашим людям напели в уши: "Американцы вас грабят, обманывают…" Сотрудничество с "Пингвинами" завершилось. ЦСКА переметнулся к российским спонсорам. Месяца через три все развалилось.
– Что вы поняли про Тихонова за годы знакомства с ним?
– В душе – добрый человек, однако в хоккее придерживался принципа: цель оправдывает средства. Не мой метод, тут у меня с ним внутренний конфликт. Зато восхищался работоспособностью Виктора Васильевича. Ему было за 60, но сохранял великолепную физическую форму. Сухой, жилистый. На тренировки выходил в коньках. Как-то ждал в кабинете машину. Шофер опаздывал. Наконец крик: "Приехал!" Тихонов вскочил и рванул по коридору с такой скоростью, что я обалдел.
