Сообщество Империал: [AAR] С Вером у Бога, за Краља и Отаџбину - Сообщество Империал

Андриан

[AAR] С Вером у Бога, за Краља и Отаџбину

Совместный AAR за Сербское Королевство по моду Ferrum Aeternum
Тема создана: 01 августа 2015, 18:39 · Автор: Андриан
  • 7 Страниц
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • 6
  • 7
 Irongor
  • Imperial
Imperial
Форумчанин

Дата: 21 октября 2015, 20:35

     В ноябре 1241 года сербская армия под командованием принца Векослава подошла к границе. Высланные к Люблину разведчики подтвердили, что к столице Венгрии подошло большое количество польских войск. Штурм ими города планировался в самое ближайшее время.
     В приграничной полосе между Венгерским и Сербским королевствами расположились лагеря двух польских армий. Видимо, польский король Рышард опасался вмешательства Сербии в конфликт Польши и Венгрии, и решил перекрыть южное направление, полагая, что сербы не рискнуть прийти на помощь северным соседям.
     Лагерь польского воеводы Констанция находился уже на сербской территории. Такое нахальство объяснялось присутствием крупных сил поляков у Люблина. Да и Бучак Збигнев, стоящий чуть дальше на север, был готов немедленно выдвигаться на помощь Констанцию. Тем не менее, за такую наглость следовало наказать.
     Собрав совет в полевом штабе, принц, Твратко Брезанчич и Богдан Войславич обсудили дальнейшие действия. Сербские военачальники отдавали себе отчет, что промедление в деле обуздания польских амбиций в Венгрии может привести к боям уже на сербской территории. Поэтому было решено незамедлительно нанести удар по полякам. Но сделать это таким образом, чтобы не пришлось одновременно сражаться с двумя противниками.
     Прекрасно зная местность, поскольку не раз в этих местах проходили сражения, сербы совершили обходной маневр и атаковали армию Збигнева, находящуюся севернее.

Imp
     Збигнев, не ожидавший появления противника со стороны Люблина, на какое-то время оторопел, беспомощно наблюдая за спускающимися с холмов сербскими сотнями. Лишь свист стрел, от обошедших армию Польши с тыла сербских конных лучников, привел его в чувство. Срывая голос, польский полководец приказал выстраивать оборону. Однако приказ запоздал – стремительная атака сербов увенчалась успехом. Вскоре по всему полю кавалерия догоняла остатки разбегавшихся поляков.

Imp
     В этот раз пленных было меньше полутора сотен. Дав день на отдых, на следующее утро Векослав двинул войско на юг. Понурившихся пленников вели в обозе – принц планировал пополнить их количество после встречи с польским воеводой Констанцием.

     В пределах видимости поляков на южном направлении расположились четыре сотни сербского командира Светослава. Из-за этого внимание польской армии было обращено на юг, в ожидании возможных обстрелов. Тем неожиданней для поляков стало появление с севера в вечерних сумерках армии Векослава.

Imp
     Получив сигнал от принца, воевода Светослав в свою очередь двинул армию на польские позиции. Но немного не успел. Лагерь поляков был разгромлен. На небольшую площадку сгоняли плененных воинов.

Imp
     В это раз пленить удалось больше трехсот поляков. Векослав разрешил выкупить лишь полторы сотни самых израненных и покалеченных воинов. Участь остальных должна была решиться после нынешней кампании. Теперь путь к основным силам Польши, собравшимся у Люблина, был открыт. Сам наследник был ранен в последнем бою, поэтому Твртко решил сопроводить Векослава на лечение в Варад, оставив армию на Богдана Войславича.
     С наступлением весны 1242 года в королевской семье отмечали взросление Драгослава Неманича, внука покойного короля Стефана II.

Imp

     В апреле сербские войска под командованием Борислава Иванича, достойного сына покойного Бране, вновь подступили к стенам Кракова, не так давно отвоеванного Польшей у Венгрии. Сил снова захватить город у Борислава было достаточно, но дозоры, посланные на север и восток, сообщили о подходе двух польских армий. С юга на соединение также шли небольшие отряды поляков, но вкупе с другими войсками могущие создать большие проблемы. Иванич не решился осаждать город и приказал возвращаться обратно, в сербские земли.

Imp

     Еще до подхода армий к Житомиру от лазутчиков, находящихся в тех краях, поступили вести о появлении на расстоянии одного дневного перехода от города армий Литвы. Как было известно, литвины недавно осадили Киев. Но их конные сотни уже прощупывали ближайшие территории. Не желая ввязываться в конфликт с Литвой, король Лука отправил посла Иво Кулиновича на переговоры с литвинами. Основной целью переговоров было заключение союза.

Imp
     К сожалению, подписывать союзный договор литвины отказались, объясняя это военными конфликтами с Новгородом, нынешним союзником Сербии. Тем не менее, Литва обязалась не штурмовать Житомир, оставляя его Сербскому королевству.
     В начале лета Богдан Войславич выиграл свое первое сражение в качестве самостоятельного военачальника. Подошедшая слишком близко к границам королевства, армия польского воеводы Марцина была наголову разбита при легком утреннем тумане.

Imp

     Неделей позже, отходящее от Кракова, войско Борислава Иванича атаковали две небольшие армии поляков. Тяжелое вооружение польских рыцарей создало большие проблемы сербам. Лишь благодаря самоотверженности отрядов сербской конницы, всех как один, сложивших свои головы в поле, удалось выиграть сражение. Потеряв две трети воинов, Борислав приказал ускорить шаг, чтобы побыстрее достичь Эстергома – большинство раненных могли не дождаться помощи.

Imp
     Не дожидаясь отправки посыльного, отправленного за выкупом в Польшу, остатки армии Борислава двинулись дальше. Спустя неделю на одном из привалов посыльный вместе с несколькими сопровождающими его поляками догнал сербское войско и вручил выкуп в 1800 переперов. Пленные, сильно замедлявшие движение, были переданы посланцам Польши, и сербы ускоренным маршем отправились дальше.

     К зиме 1242 года после длительного перехода сербские армии, которыми командовал Даркец Урошевич, подошли к Житомиру. Одна из армий была отдана под командование воеводы Олега. Бой с мятежниками состоялся у стен города.

Imp
     Даже тяжелые новгородские мечники, нанятые мятежниками, ничего не смогли противопоставить закаленному в боях войску Урошевича. Пока сербская пехота, выстроившись в боевые порядки, сдерживала натиск инфантерии русинов, рыцари Даркеца вместе с конными лучниками полностью истребили всех стрелков противника. После того, как тылы мятежников были зачищены, конница ринулась со всех сторон на продолжавшую бой пехоту.
     Сотни сербского воеводы Олега, разбив небольшой отряд мятежника Всеволода, подошли с левого фланга и с ходу врубились в ряды противника. Потеряв левый фланг, мятежники дрогнули и попытались перестроить ряды. Но перестроение еще больше запутало пехоту, вынужденную отражать постоянные атаки сербов. В образовавшиеся бреши проникли сербские мечники, и вскоре противник бежал.

Imp
     Всех взятых в плен мятежников казнили. Самого же Всеволода, который командовал всем этим сбродом, повесили на березе в назидание другим. Жители Житомира собрали небогатую контрибуцию в размере 5 400 перперов, поэтому их дома не стали подвергать разграблению.
     В это же время поляки все же осадили венгерский Люблин, в котором оставалось лишь половина гарнизона. Казалось, что город обречен. Жители Люблина готовились к смерти – жесткость польских захватчиков была давно известна. Когда поляки были уже готовы пойти на штурм, вдруг раздались звуки боевых труб, и из лесной чащи на равнину перед воротами города рядами начали выходить сербские войска. Сербия пришла на выручку.

Imp
     Лавиной обрушившись на поляков, сербы смяли их ряды. Лишь отдельные отряды еще оказывали сопротивление, когда основная часть польской армии была разбита или бежала. Добить остатки врага не составило никакого труда.

Imp
     Командующий сербской армией Богдан Войславич полученный выкуп в размере 1000 перперов разделил среди своих воинов. Немалая часть средств была выделена в семьи погибших в сражении.
     После боя Войславич приказал разбить временный лагерь у стен города. Люблин гостеприимно распахнул свои ворота. Вместе с городским головой из города вышел и сербский посол при венгерском дворе Стаменко Байич. Венгры были очень благодарны воинам, разбившим полякам. Раненых сербов забрали в город к лекарям. К оставшимся в лагере было направлено угощение и выпивка – сербские воины ее вполне заслужили. Сам Богдан вместе с послом Байичем отправились ко двору венгерского короля Карла.
     Богдан Войславич от лица сербского короля Луки сделал поистине королевский подарок правителю Венгрии: недавно отвоеванный у русинов город Житомир, когда-то принадлежащий венгерской короне, был передан за небольшие деньги в размере 25000 перперов. Но самое важное, чего удалось достичь на переговорах – между двумя королевствами был заключен союз. Вековая вражда прекратилась перед лицом общего врага – Польского королевства.
     Получившая известие о союзе Сербии и Венгрии, сербская союзница Сицилия также подписала договор о перемирии с Венгерским королевством.

Imp
     К сожалению, перемирие между Сицилийским и Венгерским королевствами было недолгим. Весной 1243 года Папскому престолу удалось собрать объединенную армию Священной Римской Империи, королевства Франции и добавить к ним остатки собственной армии. После совместного удара армий трех государств Рим был отвоеван у Сицилии. Остатки разбитых сицилийских войск бежали вглубь полуострова и там наткнулись на, возвращающихся из похода на Палермо, венгров. Вести о перемирии еще не успели дойти до римского гарнизона Сицилии, поэтому, жаждущие реванша после потери Священного города, сицилийцы обрушились на, не ожидавших такого поворота, венгров. Последним с трудом удалось отбиться и скрыться в лесах.
     Случившееся недоразумение стало роковым в отношениях двух государств. Венгрия и Сицилия снова были вовлечены в войну друг с другом.

Imp
     Сербское королевство прислала ноту в Сицилии о прекращении действия союзного договора. Король Лука призывал немедленно прекратить войну, понимая, что разлад между союзниками ослаблял позиции и Сербии. Но сейчас для Сербского королевства гораздо важнее было иметь союзником Венгрию, поскольку от Польши на севере было больше проблем, чем могла доставить разгромленная Венеция, послужившая в свое время фундаментов для союза Сицилии и Сербии.

Imp

     К лету 1243 года участились провокации со стороны Священной Римской Империи. Германцы никак не могли смириться с тем, что потеряли Вену. Теперь появления их войск у границ сопровождались грабежами приграничных деревень. Приграничье постепенно пустело. Чтобы примерно наказать немцев за такие проделки в поход на город Бреслау выступил Душан Неманич, член королевской династии Сербии.
     В самой же Священной Римской Империи в это же время армии отправились на север замирять крупное восстание местных земледельцев, недовольных ростом податей. По слухам, это недовольство подпитывалось из соседней Дании, но эти слухи не были ничем подтверждены.

Imp

     Тем не менее, из-за мятежей сократили и гарнизон Бреслау. Что было весьма удачно для планов Сербии. Немцы издавна славились своей тяжелой пехотой, поэтому их отсутствие в составе гарнизона города значительно упрощало его взятие.
     Во главе гарнизона был граф Рудольф фон Габсбург, а также его кузен герцог Саксонии Фредерик. Опытный Рудольф постарался максимально эффективно использовать имеющиеся в наличии войска, чтобы отбить штурм Бреслау. И это, возможно, ему удалось бы, будь у него хотя бы еще пара сотен тяжелых мечников. Но их как раз и не хватило.
     Разбив ворота с помощью катапульты, сербы ворвались за стены. Пока половина сербской пехоты вступала в схватку с заслоном, стоящим за воротами, остальные воины растеклись по улицам, устремившись в центр города к городской ратуше. Там их встретила элитная конница немцев. Бой был жесток, но дисциплина и выучка сербов превозмогли более опытных и лучше вооруженных германцев, и город был взят.

Imp
     Несмотря на большие потери, Душан был великодушен к пленникам. Оценив доблесть защитников города, всех пленных он приказал вывести за стены города и отпустить. А на сам Бреслау у Сербии были свои планы.
     Спустя месяц после взятия Бреслау у сербского посла при венецианском дворе Мията Пушкарича состоялись переговоры с главным советником дожа Венеции консильери Рамбальдо. По итогам длительных торгов стороны пришли к следующему: Венеция приобретает у Сербии город Бреслау в обмен на 30000 перперов, перемирие и торговые соглашения.

Imp

Imp

     Для Сербского королевства выгодность данной сделки состояла не только в перемирии и пополнении бюджета на кругленькую сумму. Самое важное было внести раскол в отношения Венеции и Священной Римской Империи. Владение итальянцами города, ранее принадлежащего немцам, не могло не сказаться на их отношениях. Это в перспективе могло привести и к военному конфликту, как это произошло с Польшей и Венгрией.
     Сдав город прибывшему венецианскому гарнизону, Душан Неманич отправился обратно в Вену.
     В начале августа 1243 года Борислав Иванич, возвращающийся в Эстергом с остатками войска, был атакован поляками воеводы Виктора. Польский командир рассчитывал на то, что, медленно движущиеся из-за множества раненных, отряды Борислава не смогут оказать ему сопротивление. Но он жестоко ошибся. Благодаря хорошему уходу войсковых лекарей и ровному движению удалось быстро поставить на ноги большую часть, израненных в предыдущем сражении, воинов. Поэтому для напавших, стал огромным сюрпризом, встретивший их отпор.

Imp
     Сербы, понеся незначительные потери, в этот раз решили пленных не отпускать. 49 поляков были повешены вдоль дороги.
     В ноябре судьба преподнесла Сербии приятный сюрприз. Раздосадованный неудачами в сражениях с сербами, особенно в попытках вернуть Яссы, польский король Рышард опрометчиво решил сам осмотреть местность вокруг города, чтобы своими глазами увидеть пути для успешного наступления. Польские военачальники полностью утратили королевское доверие после ряда поражений.
     Сербские секреты, надежно укрытые на пути от польского Галича до сербских Ясс, быстро сообщили Дарко Коларевичу о визите короля Польши. Находящаяся в полной боевой готовности армия Дарко была готова к выходу уже через час после получения приказа.
     Король Рышард, взяв с собой небольшую армию, рассчитывал на то, что малыми силами легче будет проскользнуть в Сербию и вернуться обратно, прежде чем их обнаружат. В этот раз он просчитался. Увидев, как с юга и севера его войско берется в клещи сербами, Рышард не придумал ничего лучшего, как бросить свои немногочисленные отряды на прорыв в сторону Галича.

Imp
     Когда передовые отряды польской пехоты завязли в плотной обороне сербов, король Рышард попытался прорубиться через правый фланг, где стоял отряд конных лучников. Но Дарко был готов к такому маневру. При приближении королевских рыцарей сербская легкая конница быстро перестроила ряды таким образом, чтобы образовался широкий коридор. Вот в него-то и устремились сербские рыцари во главе с самим Дарко.
     Удар сербов был настолько силен, что большая часть поляков просто вылетела из седла в лучших традициях неудачников рыцарских турниров. Сам король Рышард вместе с конем рухнул на землю.

Imp
     Собственно, после падения короля поляки перестали оказывать сопротивление. В этот раз сербам досталась добыча знатная, во всех смыслах этого слова.

Imp

     Когда Рышард пришел в себя, он обнаружил, что находится в светлом шатре на лежаке, укрытый одеялом. Пока он приходил в себя, в шатер вошел высокий человек в богатом, вышитом золотом камзоле.
     - Как самочувствие, Ваше величество? – обратился к королю вошедший. – Мое имя Дарко Коларевич, я представляю здесь короля Сербии Луку I.
     - Благодарю, герцог, терпимо - сухо кивнул Рышард. – Я наслышан о вас.
     - От своих воевод? – понимающе усмехнулся Дарко. – Вряд ли что-то лестное для меня.
     - От разбитых вами воевод, - уточнил король. – Мне много чего рассказывали, но я могу увидеть то, чего они не договаривают или хотят скрыть. Спрошу прямо: какую участь вы мне уготовили?
     - Хоть мы и враги, Ваше величество, вы не только король, но и опоясанный рыцарь. Поэтому мы не будем вести переговоры о перемирии или каких-либо других, унижающих ваше достоинство, условиях освобождения, - начал Дарко. – Мы поступим с вами как с рыцарем, захваченным в бою. Вы оплатите выкуп за себя и за других воинов, попавших в плен. Вы свободны, как поправитесь, можете возвращаться к себе. Мне достаточно будет вашего слова, что выкуп придет.
     - Я рад, что мое прежнее мнение о вас, герцог, как о благороднейшем рыцаре, лишний раз подтвердилось, - с благодарностью произнес Рышард. – Для меня честь быть плененным вами. Прошу прислать ко мне кого-нибудь из моих людей, дабы я смог составить послание моему сыну. Я погощу у вас до привоза выкупа, если вы не против.
     Дарко галантно поклонился и вышел из шатра. Спустя две недели, король Рышард отбыл обратно в Польшу, оплатив щедрый выкуп за себя и остальных воинов.

Imp

     В конце декабря 1243 года к Вараду подошла польская армия. Вел поляков герцог Кракова Барним Цесински, шляхтич Щепан из Кракова. С ними был приемный сын короля Рышарда королевич Земовит, герцог Торна. В последнее время Земовит был не в ладах с королем. Особенно отношения испортились, когда тот вернулся из плена, впечатленный благородством сербов. Для того, чтобы вернуть расположение Рышарда, Земовит решил преподнести ему в подарок захваченный Варад. Королевич не стал слушать бывалых военачальников, убеждавших его не идти зимой на Сербию. Это оказалось для него роковым.

Imp

     Многоопытный Твртко Брезанчич, получив известия о появления польского войска, вывел свою армию из города и отправился навстречу противнику.

Imp
     Бой состоялся на небольшом поле, окруженном лесистыми холмами. Сражение получилось кровопролитным. Но с самого начала было ясно, что успех ждет сербов, как более многочисленных и несравнимо более опытных в боях. Когда это понял и королевич Земовит, он очертя голову повел в бой всех рыцарей. Надо отдать полякам должное, сражались они отважно. Но Бог всегда стоит за правых, и в этот раз сербы одолели врага.

Imp
     Все польские военачальники во главе с Земовитом пали на поле боя. В плен попало меньше пяти десятков поляков. Ради небольшого выкупа отправлять гонца в Польшу не стали. Пленных определили на строительство дополнительных укреплений в Адрианополь – король Лука помнил о грозящей опасности со стороны турок.
     Развивая торговые связи, в далекий Египет отправился опытный купец Степан Йеверичич. По сообщениям иноземных торговцев, заходивших в сербские порты, там водились диковинные животные. Про слонов уже давно знали в Сербском королевстве – поставки слоновой кости были давно налажены. А вот рассказы о странных горбатых лошадей, выносливых и не пьющих воду неделями, здесь почитали за сказку. Вот Йеверичич и решил, что на экзотических животных, вызвавших такой интерес в королевстве, можно неплохо заработать. Если они, верблюды, конечно, существуют, а не являются досужими вымыслами заезжих купцов

Конец 14 части.
     Андриан
    • Imperial
    Imperial
    Форумчанин

    Дата: 26 октября 2015, 20:03

    Глава 15
    Божья кара, наказывая на людей за их злобу, обрушилась на землю. Погода сделалась настолько худой, что тяжело стало найти время как для посева, так и для уборки хлеба. Удары судьбы пали на грешных людей, не делая никакого различия, так что они постоянно испытывали голод и покрылись бледностью. В год 1244 от Рождества Христова землю начал опустошать голод, а вслед за ним и чума, и роду человеческому опять начало угрожать скорое искоренение.
    Тем временем, с востока от купца Йеверичича начали приходить первые письма с рассказами о том, что его путешествие в Египет увенчалось полным успехом. Пусть и не без труда, но ему удалось благополучно наладить торговлю с местными кочевниками, всю жизнь занимающимися разведением верблюдов. Вскоре первые партии этих необычных животных на грузовых кораблях начали прибывать в сербские порты. Никогда не виданных «горбатых лошадей» охотно покупали купцы из лежащих севернее стран – Германии, Литвы, Норвегии. За короткий срок Степан Йеверичич не только покрыл все свои расходы на рискованную поездку в Африку, но и в несколько раз увеличил свое состояние.
    Счастливый пример удачливого соотечественника благотворно повлиял на многих его собратьев по гильдии купцов. Наслушавшись рассказов о тех барышах, которые можно получить в Египте и о том, что при желании с местными бедуинами всегда можно договориться, многие сербские купцы тоже решили попытать счастья за морем. Тем более что Йеверичич уверял, что там и помимо верблюдов найдется, чем с выгодой поторговать, например изделиями из золота, слоновой костью и даже чернокожими невольниками - у восточных правителей был большой спрос на этот товар, из которого они так любили создавать отряды своих личных телохранителей и стражей гарема. Самая оживленная торговля притягивала в богатые местные города торговцев и драгоценности со всего мира. Так что, очень скоро еще несколько человек, соблазнившись высокими прибылями и новыми возможностями, отправились на восток.
    Imp
    В руках поляков по-прежнему продолжал оставаться город Галич, который теперь был отрезан от остальных польских земель владениями венгров. Все необходимые сведения о силах поляков в этом городе вовремя достал соглядатай короля Марио Вуйошевич, проникший в город под видом бродячего артиста.
    Imp
    Как ему удалось разузнать, горожане по-прежнему полностью поддерживали польского короля, который и сам в то время находился в городе. Воинов же в городе было немного. Давали знать о себе как значительные потери, понесенные поляками во многих битвах, так и то, что присутствие самого короля удерживало горожан от неповиновения.
    Необходимо сказать, что даже несмотря на то, как по рыцарски поступил Дарко Коларевич со своим пленником, король Рышард крайне тяжело пережил свое пребывание в плену. Кичливая польская шляхта неодобрительно отнеслась к позору своего короля, якобы покрывшего себя после плена несмываемым позором. Сам король, для которого не осталось тайной то, что говорят о нем его подданные, не нашел ничего иного, как начать топить свою горечь в вине. Облегчения ему это не принесло, зато вскоре подданные наградили его прозвищем Пропойца, как некогда и короля Сербии Стефана II.
    В то же время на границе королевства с Венецией на время воцарился мир. Венецианцы, оценив щедрость короля Луки, сравнительно за небольшие деньги уступившего им богатый город Бреслау, наконец-то пошли на заключение мира. На некоторое время на западной оконечности Сербии наступило спокойствие. Торговые караваны вновь начали беспрепятственно проходить из одной страны в другую.
    Тем не менее, король Лука не питал особых иллюзий на долговечность мира. Уж очень хорошо была известна ему вероломность венецианцев, таких мягких и покорных тогда, когда они оказывались в безысходном положении, и таких заносчивых и неуступчивых, когда сила была на их стороне! Вот и сейчас, даже несмотря на заключенный мир, венецианцы уделяли набору новых отрядов не меньше времени, чем развитию торговли. Консильери Рамбальдо, недавно сменивший на этом посту казненного Марино Морозини, устроил большие маневры, муштруя и обучая свою армию, и, по всей видимости, готовя ее к походу.
    Лежащий на востоке город Эстергом надежно прикрывался от возможного польского нападения крепостью, в которой постоянно находился большой гарнизон. Некогда выстроенная Вуканом Неманичем, одним из величайших полководцев Сербии, она уже не раз останавливала под своими стенами армии венгров и поляков. Вот и зимой 1244 года, когда поляки в очередной раз попытались прорваться к Эстергому, они наткнулись на ожесточенное сопротивление ее гарнизонного отряда. Державший в ней оборону воевода Давор, сохраняя мужество, отбил все приступы. Возглавлявший поляков шляхтич Амадей, несмотря на большой перевес в силах, не смог быстро захватить форт, и был вынужден начать осаду.
    Imp
    Войско Борислава Иванича, зимовавшее неподалеку, своевременно получило вести об очередном нападении поляков и поспешило на выручку. В его состав были включены лучшие воины Сербии, гордость ее народа, участники, и что особенно важно – победители во многих сражениях. Грозную силу представляла собой сербская тяжелая конница, составленная из личных дружин Борислава, Йована Марцеты, Драгослава и Мирослава.
    Imp
    Именно ей и было суждено решить исход грядущего сражения. Атакованные одновременно с обоих флангов, польские отряды не смогли противостоять бешеному напору всадников. Смело пошла в бой и сербская пехота, разя врага длинными мечами и боевыми топорами. В конце концов, поляки не устояли и стали разбегаться в стороны. Богатые города внутренней Сербии были в очередной раз спасены от разгрома и разорения.
    Imp
    С возобновлением войны с Польшей король Лука отдал приказ полководцу Даркецу Урошевичу начать поход на Галич. Он вел дальновидную политику - рассматривая возможность подчинения этого города, король Лука впоследствии намеревался передать его своему союзнику, Венгерскому королевству. Будучи ловким дипломатом, Лука надеялся в его лице получить надежного союзника в предстоящей борьбе с турками. Время для нападения было выбрано удачно – лазутчики сообщали, что король Рышард с большей частью воинов уже покинул город и отправился на север в Вильнюс, чтобы принять там присягу и дань с недавно покоренных литовских племен.
    В пути к Галичу Урошевичу сопутствовали отряды воевод Здравко и Радослава. Сначала на подступах к городу соединенные силы сербов без особого труда разбили большое, но все равно уступающее им по численности войско поляков под предводительством самого наследника польского престола, королевича Армандека.
    Imp
    Поляки потеряли в бою около тысячи бойцов, три четверти своего состава. Сам Армандек, раненый, смог уйти живым, но более чем ста из его воинов повезло меньше. Несмотря на то, что за них был запрошен достаточно скромный выкуп – всего 220 перперов – поляки ответили отказом. Едва избежав гибели на поле брани, Армандек бежал обратно в город и захлопнул за собой ворота. Спасшись от смерти в бою, он попал в капкан, из которого не было выхода.
    Imp
    В том, что появления турок оставалось ждать недолго, сомнений практически не было. Сербские купцы и многочисленные лазутчики, собиравшие сведения, раз за разом сообщали новости о развитии войны турок и греков. Последним донесением, отправленным королю агентом Юре Миловановичем, весь королевский был воистину ошеломлен – весной 1245 года, после долгой осады Константинополь все-таки пал.
    Imp
    Он достаточно успешно сдерживал нападения многотысячного турецкого войска, но полностью истощив свои силы, был вынужден покориться. Как только турецкий султан вступил в город, он был переименован победителями и теперь начал называться Стамбулом.
    Imp
    Через несколько месяцев в Вараде отметили совершеннолетие Ясмина, сына Твртко Брежанчича. С детства Ясмин не отличался красотой; напротив, он был скорее отталкивающей внешности и, к тому же, в отличие от своего отца, не отличался смелостью. Твртко был весьма разочарован тем, что у него, прославленного воителя, вырос такой сын.
    Imp
    Все же он не терял надежды, что если отправить Ясмина для обучения военному делу к одному из видных сербских полководцев, то со временем сын тоже станет настоящим мужчиной.
    Оставшись без своей столицы, византийцы бросились за помощью к своему верному союзнику – сербам. Понимая, что сил у Византии уже практически не осталось, греческие посольства одно за одним зачастили в Рас и Белград, привозя туда золото, драгоценности, дорогие ткани, и расточая пышные речи. Целью этого, безусловно, было только одно – заручиться поддержкой сербского короля на тот случай, если турки не удовольствуются захватом Константинополя, и продолжат завоевание Византии до полного ее уничтожения. Византийцев, цветущие земли которых подвергались беспощадному разорению, покинуло всякое спокойствие.
    В то же лето, под звуки боевых труб, войска Урошевича и Здравко достигли Галича и приступили к его осаде. В городе находился достаточно большой гарнизон – поляки успели вовремя подбросить туда несколько сот воинов. Кроме того, в нескольких милях от города находились силы пана Кристиана, которые тоже могли оказать неплохую поддержку своим осажденным соотечественникам.
    Осенью 1245 года Раса донеслись очередные грозные новости о нависшей грозной опасности с Востока – конные полчища монголов расправились с государством шаха Хорезма и двинулись дальше. В то же время народ с глубоким прискорбием узнал о новом несчастье, пришедшем из Загреба, где последние два года проживал Растко Благородный. По возвращению из последнего похода он почувствовал, настолько устал. Полвека практически беспрерывных войн не могли пройти бесследно. Вскоре здоровье Растко, которому было уже далеко за семьдесят лет, резко ухудшилось. Вскоре последний из сыновей короля Стефана Великого скончался. Узнав о его кончине, народ по всей стране стенал и проливал слезы. Растко ушел из жизни со славой мудрого правителя и искусного полководца.
    Imp
    Закончив строительство осадных сооружений, зимой 1245 года армия Урошевича пошла на штурм Галича. Одновременно воевода Здравко собирался напасть на город с другой стороны, но прежде был сам атакован примерно таким же по численности неожиданно подошедшим подкреплением поляков во главе со шляхтичем Кристианом.
    Войско Кристиана недолго сопротивлялось отлично обученным воинам Здравко и, дрогнув, побежало к городским воротам. Заметив спасающихся бегством, наследник трона Польши Армандек приказал их пропустить, но вслед за отступающими в Галич ворвались и воины Здравко. К тому времени в городе уже вовсю раздавался сербский победный клич – воины Урошевича, преодолев с помощью лестниц стены и завладев другими воротами, уже пробились в город с другой стороны. Оставив позади свою пехоту, сербская конница во главе с самим Даркецем Урошевичем ринулась к городской площади. Бои шли на каждой улице, за каждый дом. Обе стороны несли большие потери. Поляки оказывали упрямое сопротивление, но сербов было больше, и победа, пусть и медленно, но все же начинала склоняться на их сторону.
    В это время произошло событие, которое чуть не перевернуло все с ног на голову. Сначала по рядам бойцов разлетелась весть о тяжелом ранении отважно сражающегося в первом ряду воеводы Здравко. Его воины вынесли своего командира с поля битвы, но рана оказалась смертельной, и вскоре он умер. Поляки, воодушевившись, еще злее начали нападать на сербов. Тут у воеводы Урошевича не выдержали нервы – проявив странное малодушие, он бросил свои отряды и пустился бежать прочь. К счастью, это постыдное поведение Урошевича не смогло изменить общую картину сражения. Среди его воинов нашлись бывалые бойцы, которые быстро подхватили командование, и, несмотря на то, что крови пролилось еще немало, город был взят. Победителей в павшем городе ожидала богатая добыча – в купеческих амбарах и караван-сараях оказалось много различных товаров.
    Imp
    В последние годы взаимоотношения с Венгрией у короля Луки значительно улучшились, во многом, из-за того, что сербы передали Венгрии города Краков и Житомир, а также оказывали им военную помощь в битвах с поляками. Чтобы еще больше укрепить дружбу между народами, Галич, как и было решено ранее, тоже был передан Венгрии. Для этого посланник Стаменко Байич в Люблине провел с венгерским королем Карлом переговоры, на которых стороны пришли к взаимовыгодному решению – Галич вошел в состав Венгерского королевства, а сербы получили 35 тысяч золотых перперов, а еще 15 тысяч Венгрия должна была выплатить частями в течение нескольких лет.
    Дождавшись, когда в Галич войдет венгерское войско, командир Даркец со своим поредевшим войском покинул его.
    Imp
    Главная цель его похода была выполнена – вражеское войско было рассеяно, наследник престола Польши погиб, захвачена была большая добыча, окупившая все расходы на подготовку армии. Еще будучи в городе, он получил приказ короля Луки о переводе его армии в Болгарию. Перед лицом надвигающейся опасности со стороны турок необходимо было укреплять Тырново, Адрианополь, Софию, в которых в то время почти не оставалось защитников. А о том, что турок стоит опасаться всерьез, в личной беседе сербскому королю поведал и посол Киликийской Армении, недавно посетивший столицу Сербии. Уж кто, а армяне могли много чего порассказать о турках, особенно об их многочисленности, воинственности и жестокости – ведь это именно они, турки, к этому времени практически истребили армянский народ в Малой Азии и завладели их землями.
    Разговор с армянским посланником настолько лишил покоя короля Луку, что он захотел вновь вступить в переговоры с турками и постараться узнать их дальнейшие намерения. Для этого в Стамбул был отправлен посланник Стефан из Даравицы. Однако в сам Стамбул его не пропустили. Стефану позволили встретиться только с амиром Бахадиром, одним из приближенных султана. Стефан засвидетельствовал свое почтение султану и от имени короля Луки выразил надежду на то, что обе страны и дальше будут жить в мире. Турок был не слишком радушен, и откровенного разговора не получилось. Стефан из Даравицы был вынужден вернуться обратно, практически ничего и не узнав. Единственной пользой от его поездки было то, что он увидел своими собственными глазами – вокруг Стамбула усиленно собирались турецкие войска. По всей видимости, турки опять собирались в очередной завоевательный поход, но в какую сторону их султан направит свой победоносный меч, пока оставалось загадкой.
    Возможно, пока турки и не вынашивали планов напасть на Сербию. Тем не менее, соблазнять их практически пустыми городами Болгарии тоже было незачем. Необходимо было строить новые укрепления и пополнять гарнизоны городов, делая их более боеспособными перед возможным вторжением.
    Потерю Галича поляки не могли оставить без ответа. Ставший взамен погибшего Армандека новым наследником польского трона королевич Тройден, присоединив к себе и силы пана Павола, уже летом 1246 года выдвинулся к Галичу. Венгры же, еще не успевшие должным образом укрепить город, теперь подвергались большой опасности потерять его. Через пару месяцев, к осени, у города начались первые сражения между Тройденом и венграми. Пока венграм сопутствовал успех, и им удавалось сдерживать натиск польских войск.
    Как известно, у правителя Вены Йована Марцеты была дочь Елена. Она была весьма привлекательна и при этом отличалась умом, так что недостатка в ухажерах у нее не было Родители Елены, Йован и его жена Наталия, настолько любили свою дочь, что ни в чем не отказывали ей и потакали всем ее желаниям. Со дня своего рождения единственная дочь семейства Марцета купалась в поистине королевской роскоши, в результате чего девушка выросла избалованной и капризной, и при этом не отличалась кротостью и покладистым характером. Тем временем, слава об ее красоте давно распространилась по всей стране до того, что музыканты и сказители уже посвящали ей свои произведения.
    Imp
    Imp
    Imp
    Когда же Елене пришло время выходить замуж, родители столкнулись с новой проблемой – знатные рыцари и землевладельцы раз за разом являлись к Йовану просить руки красавицы Елены. Но теперь дочь никак не могла выбрать себе жениха по сердцу, так изъяны и недостатки она находила у каждого.
    Imp
    Тот был уже слишком старым, другой, получивший несколько шрамов в сражениях - недостаточно привлекательным, третий был недостаточно богат и, по мнению Елены, не мог обеспечить ей достойную жизнь. Четвертый был простаком и рохлей, которого непременно должны были обманывать собственные слуги, а про пятого говорили, что он недостаточно предан королю и вообще в любой момент может переметнуться к германцам. Этого еще только не хватало – выйти замуж за изменника!
    Imp
    Разочарованные отказом невесты, то сконфуженные, а то и просто кипя от злости от выставления на всеобщее посмешище, один за другим отвергнутые женихи, от которых на войне без оглядки бежали враги, покидали Вену и зарекались еще хоть раз повстречаться с Еленой. И с каждым днем это все больше доставляло головной боли ее отцу Йовану Марцете, которому потом приходилось подолгу приносить извинения обиженным женихам за язвительность, сумасбродное поведение и строптивость дочери. С годами Йован и его жена уже всерьез начинали опасаться, что их дочь так никогда и не найдет себе подходящей пары.
       Irongor
      • Imperial
      Imperial
      Форумчанин

      Дата: 26 октября 2015, 20:31

           Весной 1247 года красавица Елена наконец-то порадовала своего стареющего отца, уже и не чаявшего понянчить внуков – выбрала себе суженого. С самого детства дружили маленькая прелестница и нескладный неуклюжий мальчишка Антон из семьи старинного рыцарского рода Станимиричей. Когда дети подросли, сердце юного Станимирича было уже полностью отдано Елене, а капризная девчонка, избалованная вниманием поклонников, не воспринимала как мужчину своего товарища по детским играм. Тем более, что на фоне блистательных и учтивых кавалеров Антон, с его стеснительностью и талантом краснеть по малейшему поводу, постоянно проигрывал.
           Дети росли. Елена стала блистать при дворе, а Антон выбрал воинскую стезю, отправившись еще безусым подростком в действующую армию Борислава Иванича. Прошла пара лет, и однажды на костюмированном балу, организованным в Вене самим Йованом Марцетой, расцветшую, как весенний цветок, Елену, пригласил на танец кавалер в маске и костюме простого охотника. Новые веяния моды европейских дворов дошли и до Сербии. Все чаще в сербских замках звучали популярные менестрели и устраивались балы.
           Весь вечер таинственный кавалер ухаживал за своей дамой, а когда пришла пора снять маски, Елена к своему изумлению обнаружила рядом с собой своего верного друга Антона Станимирича. Его было бы нелегко узнать и без маски: из стеснительного неуклюжего подростка Антон превратился в статного воина, веселого и галантного. Ветреное сердце красавицы не выдержало напора настоящего рыцаря, и вскоре было объявлено о помолвке.
           А в апреле 1247 года сыграли пышную свадьбу. Гуляла вся Вена.

      Imp

           В мае с Востока вновь пришли тревожащие известия: монгольская орда вторглась в Газневидский султанат. Кочевники продвигались слишком быстро.

      Imp

           Спустя пару недель Мирослав Неманич, стоявший с войском на польско-сербской границе, получил срочное послание от своих разведчиков, прятавшихся в лесах южнее Кракова, заставившее его перейти границу. Возвращавшийся с торжеств из Вены венгерский король Карл в сопровождении всего нескольких сотен воинов, шел прямо в руки польского воеводы Владислава. Судя по донесениям разведчикам, находившихся в польском войске под видом наемников, поляки готовились напасть на королевскую особу, а потом обвинить во всем сербов, что могло привести не только к разрыву союза, но и вовлечь Сербию и Венгрию в новую войну. Этого никак нельзя было допустить. Войско сербов отправилось на помощь.
           Спустя несколько часов пути армия Мирослава наконец подошла к точке встречи польской и венгерской армий. Венгры спешно готовились к обороне, ожидая нападения приближавшихся поляков. Мирослав приказал готовиться к атаке. Услышав сигнал сербских труб, венгерские союзники воспряли духом, а поляки, уже предвкушавшие легкую победу, остановились и постарались побыстрее скрыться из виду. Не имея намерений немедленно устроить сражение, Мирослав приказал прикрыть левый фланг венгерской армии и отправил часть тяжелой пехоты в центр обороны венгров. Сам же отправился приветствовать короля Карла.
           Карл учтиво поблагодарил за своевременное появление сербского военачальника и предложил отужинать в королевском шатре, отмечая бескровную победу. Наутро венгры отправились дальше в Люблин, а Мирослав решил подзадержаться, не давая полякам догнать уходящих союзников.
           Между тем поляки, раздосадованные срывом многообещающей интриги, решили отыграться на сербах. Потому к вечеру того же дня войско Владислава пошло в атаку на армию Мирослава.

      Imp
           Бой был тяжелым – поляки в этот раз собрали множество тяжелых рыцарей, а основу войска составили латники с пиками. В какой-то момент в бой были брошены не только лучники. Обслуга катапульты, оставив орудие, врубилась во фланг, теснящим сербов, польским мечникам. Как ни странно, но именно отчаянная и неожиданная атака горстки воинов предопределила исход сражения. Не ожидавшие такой прыти от легковооруженных сербов, поляки замешкались, что позволило опрокинуть самый упорный отряд польской пехоты. А когда сербский крик торжества раздался оттуда, где кипела схватка двух ближних дружин военачальников, поляки бросились врассыпную.

      Imp
           Почти никому из польской армии не удалось уйти. Сами сербы в этом бою потеряли убитыми и ранеными ровно половину армии. Но выплаченный позднее выкуп в 2 500 перперов за трехсот пленных скрасил горечь потерь.

           В начале декабря армия Даркеца Урошевского снова отправилась в сторону Галича – польские войска продолжали осаждать этот, ныне венгерский, город. Но на полпути до города, вернувшийся передовой дозор сообщил, что венгры успешно отбили штурм и теперь преследовали остатки польской армии уже в местных лесах. Что ж, Венгрия набирала былую силу. Наличие сильного союзника на прежде враждебном севере давало возможность часть северных сербских гарнизонов перекинуть к Черному морю, поскольку укрепление турками Стамбула могло привести к дальнейшей экспансии, в том числи и в земли Сербии.
           В середине декабря 1247 года морем прибыла делегация армян. Они вручили верительные грамоты и попросили разрешения остаться при сербском дворе, дабы укреплять отношения между народами. Насколько было известно от купцов, ведущих дела с тамошними торговыми гильдиями, армяне были кочевым народом, который до сих пор не мог найти себе место, где можно было бы обосновать государство. Постоянные стычки с другими кочевыми племенами, а также регулярными войсками Турции и Омана настолько закалили армянских воинов, что с ними на Востоке стали считаться. Более того, этих опытных воинов с удовольствием часто нанимали, не скупясь, предлагая достойную плату. Это дало такой толчок развитию военного ремесла среди армянских мужей, что нынешняя армянская армия представляла весьма серьезную силу на Востоке.
           Эти соображения, а также то, что Армения находилась в состоянии войны с Сельджукским султанатом, и сподвигли короля Луку к заключению между Сербским королевством и Армянским царством военного и политического союза.

      Imp

           Предварительные переговоры провели дипломаты двух государств: Стефан из Даравицы от Сербии и Абрахам Пахлавуни из Армении. Армяне сами искали достойного союзника поэтому договоренности были достигнуты достаточно быстро к всеобщему удовольствию.

      Imp

           Теперь у Сербии появился союзник, который хоть и не находился в непосредственной близости от границ государства, но значение и роль этого союза в казавшейся неизбежной войне с Турцией могло стать решающим.
           Когда при диване Сельджукского султаната появились известия о заключении союза между Сербией и Арменией, султан по этому поводу выразил сильное недовольство. Отныне турки будут более пристрастнее относиться к делам с Сербским королевством, как заявил представителю Сербии посланец султана.
           При получении вестей о турецком недовольстве союзом. король Лука сказал фразу, позже весьма широко распространившуюся не только в Сербии, но и далеко за ее пределами: «Нет беды в том, что противник не доволен твоими действиями, гораздо больше опасности государству может принести то, когда он одобряет твои дела».
           Спустя почти год, в ноябре 1248 года перед Советом Двенадцати в Венеции выступил один из богатейших граждан, некий Реньеро Зено, который объявил, что сделает все, что вернуть Венецианской Республике главенствующее положение в Адриатике. Ряд членов Совета был готов поддержать Зено в притязаниях на место главы Республики в случае успешной кампании.

      Imp

           Поскольку основным соперником Венеции Реньеро небезосновательно считал Сербское королевство, то первое что он сделал – настоял на заключении военного союза с Польшей, тем самым заручившись поддержкой самого ярового врага сербов.

      Imp

           В декабре Даркец Урошевич, ведя свою армию обратно к Яссам из-под Галича, получил сведенья от передовых дозоров, что недалеко от дороги расположилась крупная банда разбойников. Так как в последние месяцы участились случаи грабежей не только путников, но даже неплохо вооруженных торговых караванов, Урошевич приказал окружить и уничтожить татей.
           Схватка оказалась скорее проверкой новобранцев в боевых условиях, нежели серьезным боем. Победа венгров над поляками под Галичем не дала возможности проявить себя молодым воинам. Теперь же навыки, полученные во время обучения, можно было проверить на разбойниках.

      Imp

      Imp
           Без труда уничтожив крупную шайку, Урошевич надолго очистил местность от разбойного люда. Все татей, которые не погибли в бою, были повешены на деревьях вдоль тракта. Большую часть из тридцати десятков погибших сербов составили новобранцы, но такое небольшое количество убитых в сражении указывало на достаточное качество подготовки ветеранами своей смены.
           Весной 1249 года по традиции, сложившейся в сербской королевской семье, сыграли весеннюю свадьбу. В этот раз обвенчались Трпимир Неманич и Иванка из Ресавы, дочь крупного землевладельца.

      Imp
           На свадьбе одного из кровных родичей настоял сам король Лука, ибо необуздан в бою был Трпимир, а венецианский военачальник Реньеро Зено встал лагерем недалеко от границ двух государств. По опыту прошлых лет это могло сулить очередное итальянское вторжение. Значит, не за горами были жаркие сражения со старым врагом, где Трпимир как всегда будет стараться находиться в первых рядах своей армии. А Сербия нуждалась в толковых полководцах – герои прошлых сражений, уже сильно сдали, хотя и продолжали вести войска в бой. Так что король, почтив своим вниманием свадьбу Трпимира, полушутя-полусерьезно пожелал последнему, прежде чем идти в бой, заделать наследников для династии Неманичей.
           Однако, Зено не спешил атаковать, оставаясь в приграничном лагере. Это было просто объяснить – он надеялся на одновременный удар со стороны Польши, а той сейчас было не до интриг нового союзника. Польский город Торн взяли в осаду сербские союзники венгры. Теперь полякам куда важнее было сохранить собственное государство, нежели бросаться в безнадежную схватку с Сербским королевством.

      Imp

           В мае Борислав Войславич со своей армией сел на корабли, готовясь отплыть на юг Италии – пришло время восстанавливать отношения с Сицилией. А что могло быть лучшим подарком, чем преподнесенный на блюдечке Палермо, не так давно потерянный Сицилийским королевством после длительной осады немцами?
           Но планы пришлось резко изменить – из Византии пришли известия о потере города Коринфа. Венеция нанесла удар в мягкое подбрюшье Восточной римской империи, и так ослабленной из-за постоянных стычек с турками и потери Константинополя. Теперь предстояло решить – куда направить свой удар опытным ветеранам Богдана Войславича.

      Imp

      Конец 15 главы.
         Андриан
        • Imperial
        Imperial
        Форумчанин

        Дата: 05 ноября 2015, 19:57

        Глава 16
        Исполняя волю короля Луки, повелевшего перевести войско в Болгарию, летом 1249 года воевода Даркец Урошевич двинул своих воинов к Софии. На душе у него было неспокойно: всю дорогу дотуда совесть его страдала от тяжелых мыслей. Даркец никак не мог простить себе того трусливого поведения, которое имело место в сражении под Галичем. Кроме того, он понимал, что многие воины видели все и теперь открыто осуждают его за это.
        Особенно не по себе ему стало, когда на одном из вечерних привалов, проходя в темноте по лагерю, он ненароком услышал разговор одной из групп воинов, отдыхавших у походного костра:
        - Что и говорить, воевода-то наш никуда не годится... Каков он, многие из нас видели в Галиче... Лучше бы Здравко, сын Мията, остался жив, чем он.
        - Да, то был настоящий воин… вот кому смелости было не занимать. Жаль, что погиб. А у Урошевича – заячья душа…
        От услышанного у Даркеца сжалось сердце, но ему нечего было ответить на эти слова, так как они были справедливы.
        Разбив лагерь под Софией, Даркец Урошевич начал лихорадочно искать любой способ, как избавиться от своей трусости, этого довлеющего над ним проклятия. В полном отчаянии он решил обратиться за помощью к какой-нибудь знахарке. Осторожно расспросив о местных колдуньях и чернокнижниках, он разыскал некую Боряну, о которой в округе шла молва как об довольно искусной ведьме, и как на исповеди, открылся ей.
        Imp
        За свою помощь в этом необычном деле Боряна заломила немалую цену, но Даркец был согласен на все, лишь бы только избавиться от трусости. В назначенный ведьмой день воевода уже был в ее хижине.
        Урошевич долго сидел на лавке, подозрительно следя за священнодействиями колдуньи. Та же бросала в котел траву то из одного мешочка, то из другого, подсыпала различные порошки, мешала жидкость и бормотала при этом заклинания.
        Процесс был довольно продолжительным, но, наконец, подошел к концу.
        - Пей же, о рыцарь, - с хихиканьем обратилась к Урошевичу Боряна.
        Даркец обеими руками опасливо принял горячий котелок и с сомнением принюхался к его содержимому:
        - И пахнет как-то странно... Ты уверена, ведьма, что твой отвар мне поможет?
        - Конечно. Сам увидишь. Вот выпьешь и станешь настоящим храбрецом, смелым, как лев. Но если ты передумал, и хочешь оставаться таким же, как и сейчас… ну тогда не пей.
        Урошевич подумал еще немного, при этом невольно припомнил свое постыдное поведение в Галиче и махнул рукой.
        - А, ладно! Делать нечего... давай свой бальзам.
        В несколько глотков осушив котелок, он крякнул и поморщился. Вкус у жидкости был не такой уж и приятный.
        - Крепкое питье, - прохрипел он. - Но вполне терпимое.
        - Чувствуешь, как смелость горячими потоками разливается по своим жилам? Это только начало. Жидкость подействует не сразу, а только ночью. Как вернешься, сразу ложись спать, - напутствовала его Боряна перед отъездом, - А утром, как проснешься, сразу же посмотрись в зеркало. И тогда увидишь - твое лицо уже тогда будет мужественнее, чем сейчас.
        - Зеркало... - пробормотал Урошевич,- и где мне только в военном лагере найти зеркало...
        Вернувшись затемно в войско, он приказал своему оруженосцу начистить до блеска металлический щит, а сам отошел ко сну. Сновидения его были приятными - снилось, как он станет храбрецом и совершит во имя короля множество славных подвигов.
        Весь сербский стан тоже спал. Предутренняя тишина изредка нарушалась только перекличкой часовых, когда на рассвете ее вдруг разорвал жуткий, совершенно нечеловеческий вопль.
        Задремавший, опираясь на копье, часовой встрепенулся. Страшный шум доносился из палатки полководца Даркеца. Просунув голову за полог, воин увидел странную картину.
        Закрыв лицо ладонями, по палатке метался воевода, при этом ни на секунду не переставая стонать и завывать. На полу валялся начищенный вчера щит. Внезапно, почувствовав каким-то образом присутствие другого человека, Даркец не своим голосом приказал ему сейчас же убираться прочь. При этом он даже не обернулся.
        Ошарашенный страж отпрянул от шатра. Еще через несколько минут Даркец, без доспехов, но на голове которого уже почему-то красовался глухой шлем, полностью закрывающий лицо кольчужной бармицей, стремглав выскочил из палатки и бросился к коновязи. Вскочив на первую попавшуюся ему лошадь, он помчался к лагерным воротам...
        Imp
        Через час бешеной скачки, преодолев за это время расстояние, требующее двух часов нормальной езды, он спрыгнул с лошади у хижины знахарки.
        - Спишь, проклятая ведьма! - свирепо заорал он с порога, пинком распахнув дверь в обиталище Боряны. - А мне вот, по твоей милости, не до сна теперь... Ты только посмотри, что сделало со мной твое чертово снадобье!
        И он сорвал шлем с головы.
        Imp
        Плохо соображая после сна, старуха, кряхтя, сползла с лежанки и своими подслеповатыми очами вгляделась в лик продолжающего негодовать Даркеца. Взору ее предстало красное от злости лицо полководца, усеянное бородавками - крупными, как лесной орех. Они густо покрывали его ото лба до подбородка, и уши тоже.
        - Ээээээ... мммм... не понимаю... вообще-то так не должно было получиться..., - заблеяла Боряна, лихорадочно раздумывая, как же ей выпутаться теперь из неприятного положения, - Обычно мои зелья всегда действовали как надо... Но может, на этот раз я нечаянно перепутала свои мешочки... и всыпала что-то другое... Они ведь так похожи... А я уже не в том возрасте, что раньше, и память моя тоже не так крепка...
        - А мне-то что прикажешь теперь делать? Жить с этими украшениями всю оставшуюся жизнь? - ревел полководец. - И зачем только я поверил тебе? Ты только посмотри - все лицо покрыто ими! И тело, между прочим, тоже! Я похож на какую-то жабу! Можешь ты избавить меня от них? Отвечай!
        - Я пока не знаю - призналась знахарка. - С таким я еще ни разу не встречалась.
        - Так ты вылечишь меня или нет? - наступал на нее Даркец. - Клянусь всеми святыми, если не можешь вылечить, то так и скажи — и я снесу тебе голову прямо сейчас!
        Полководец с железным свистом выдернул меч из ножен и занес его:
        - Ну?!
        Боряна содрогнулась. Злое выражение «лица» Даркеца Урошевича, раздувшееся и покрытое мерзкими наростами, не предвещало ничего хорошего. Судя по его виду, он совсем не собирался шутить.
        - Я попробую. Но это займет какое-то время... ну, может, несколько дней... Надо ведь припомнить кое-какие заговоры... Тебе придется чуть потерпеть.
        - Потерпеть - тебе-то легко говорить! А каково это мне? И как только я людям теперь на глаза покажусь? О, только бы король не призвал немедля явиться в Белград!
        Боряна рассмеялась своим мелким, дребезжащим смехом:
        - Да уж, нашему добрейшему королю Луке лучше пока не видеть тебя... Тем более, что он уже не слишком молод... Так что возвращайся и скажи своим людям, что все с тобой в порядке. Пусть не беспокоятся о твоем отсутствии. А потом возвращайся сюда. Кажется, я вспомнила: кора белой ивы должна помочь... Так и быть, придется тебе тут пожить у меня недельки две-три, пока я займусь твоим исцелением.
        Imp
        Постепенно прибирающий к своим рукам власть Джованни Дандоло, наконец, убедил дожа Венеции Рамбальдо и консильери республики Филиппо в том, что настала пора забрать свои земли, утерянные в войне с сербами. В его распоряжении уже имелась большая военная сила, опираясь на которую можно было позволить себе говорить с позиции сильного.
        Imp
        В октябре 1249 года в Вену прибыл посол Венеции Паскуале Педраццоли, где в то время гостил и сам король Лука. Так как с Венецией продолжался мир, посольство хорошо приняли. Правитель города Милован Дамьянович, замещавший отсутствующего Йована Марцету приказал устроить большой пир в честь приезда этих высоких гостей.
        Когда же отгремели последние здравицы в честь благородного синьора Паскуале Педраццоли, можно было поговорить и о деле. И тогда синьор Паскуале изложил свое поручение:
        - Мой господин, дож Венеции Рамбальдо, обращаясь моими устами к тому, кто называет себя королем Сербии Лукой, требует возвратить ему все земли, незаконно удерживаемые вами на протяжении многих лет, а именно: Зару, Рагузу и Загреб, а также возместить ущерб за незаконное использование вами всех тех благ, что давали эти города... А для начала он требует, чтобы вы признали себя виновными в этом и в знак своего согласия со сказанным обязались выплачивать ежегодную дань по 2000 дукатов в течение пяти лет! В противном случае мы готовы воевать с вами и пусть тогда меч рассудит, кто имеет больше прав на эти земли. Да будет известно вам, что сейчас мы имеем на своей стороне сильных союзников, таких как Священная Римская Империя, и могущественный император ее во всем поддерживает дожа и безусловно, готов помочь нам в восстановлении наших прав, грубейшим образом попранных Сербией. В том же случае, если...
        Свита короля, стоящая вокруг королевского трона, зашумела. Дерзкая речь посла и его поведение были настолько вызывающими, что король Лука не стал больше дослушивать, что еще хочет сказать синьор Паскуале. Взмахом руки восстановив тишину в зале, он обратился к венецианцу:
        - Посол, - обратился Лука к Паскуале, - ты слишком долго говорил о таких вещах, о которых нам совсем неинтересно слышать. Поэтому мы ответим тебе очень коротко: мы, сербы, никогда не боялись войны, не испугаемся и теперь. И если Венеция опять хочет войны, она ее получит. Но пусть прежде, чем отправить своих воинов на Сербию, дож вспомнит о том, сколько раз уже венецианцы терпели от сербов поражения. Если же он так хочет пополнить число своих соотечественников, что лежат в наших землях, пусть приходит. А теперь иди. Возвращайся к своему дожу и передай, что мы готовы встретить его!
        То спокойствие, с которым король Лука ответил на угрозы, несколько умерило пыл жаждущих новой войны венецианцев. Полководец Реньеро Дзено, рвущийся в бой, был вынужден подчиниться решению. Армии, только и ожидающие на границе приказа перейти ее и вторгнуться в Сербию, замерли.
        Тем временем война между Польшей и Венгрией продолжалась с переменным успехом. Отразив несколько нападений поляков на Люблин, венгры сами перешли в наступление. Вскоре их король Карл осадил Торн. Однако хорошо укрепленная крепость устояла, и уже венграм самим пришлось отступить.
        Пока же другие народы без устали проливали кровь друг друга, в Сербском королевстве жизнь текла неспешно и размеренно. Неожиданно для многих новым правителем Софии стал молодой Антон Станимирич, проявивший себя как умелый управитель и поборник учености. Это редкое сочетание выдающихся достоинств в итоге и заслуженно принесло ему высокий пост. Спустя недолгое время Антон очень подружился с Даркецем Урошевичем, продолжающим стоять со своим войском у города. Именно ему, как своему лучшему другу и побратиму, и поведал Урошевич о том, что же произошло с ним еще не так давно. Теперь, когда он был полностью избавлен ведьмой Боряной от последствий ее же ошибки, обо всем этом уже можно было вспоминать со смехом.
        Осенью того же года сыграл свадьбу Милован Дамьянович, этот молодой, но талантливый градоначальник, выбравший в свои спутницы жизни красавицу Гордану из рода Радивоевичей. Множество гостей съехалось поздравить новобрачных.
        Imp
        Спустя еще полгода очередной праздник состоялся в Эстергоме, где была сыграна свадьба Борислава Иванича и его избранницы Адрияны Лакичевич. Пир вновь был роскошен. Все площади города были заполнены пирующими. Празднование было настолько щедрым, что ему мог бы позавидовать любой принц.
        Imp
        По торговым путям, разведанным предприимчивым Степаном Йеверичичем, двинулись и другие сербские купцы. Вскоре их умение устанавливать связи с местными ремесленниками, бедуинами и звероловами уже начали сказываться – и в Сербию потекли деньги за счет торговли восточными товарами — дамасской сталью, необычными животными и редкими пряностями, ценившимися на вес золота.
        Укрепление и рост влияния сербских купцов, довольно быстро захвативших многие лучшие рынки в Египте и Палестине, как и ожидалось, не мог понравиться местным торговцам, уже давно привыкшим, что товары с Востока шли на Запад только при их посредничестве. До сих пор, переправляя свои и еще более дальние товары в Европу, они получали баснословные прибыли, изрядная доля из которых теперь оседала в карманах сербских купцов. Султан Египта, казна которого отныне недосчитывалась немалых средств, встал на защиту своих соотечественников и попытался ограничить в правах приезжих из Сербии. Во многом из-за этого отношения Сербского королевства с султанатом Айюбидов начали ухудшаться.
        Сразу после уборки урожая, осенью 1250 года еще один многодневный праздник был устроен в Яссах в честь свадьбы Станко Иванича и его невесты Векославы, молодой и благоразумной девушки благородных кровей родом из Звечана. Некогда увидев ее, Станко, этот могучий и неукротимый рыцарь, влюбился в нее с первого взгляда. Теперь же о пышности этой свадьбы по всей Южной Европе шли восторженные и недоверчивые разговоры.
        Венецианцы так и не пошли на примирение с Сербией. Всего через год они все же не выдержали и в очередной раз начали войну.
        Imp
        Многочисленные войска, собранные во многом из не слишком надежных и прожорливых наемников, все чаще требовали выплаты им большого жалованья, и глупо было продолжать держать их в бездействии. Так что вскоре две большие армии под началом самого дожа Рамбальдо и полководца Джованни Дандоло вторглись в Сербию. Еще одно небольшое войско, продвигаясь по другой дороге, скрытно подошло к Заре и взяло ее в осаду.
        Imp
           Irongor
          • Imperial
          Imperial
          Форумчанин

          Дата: 05 ноября 2015, 20:22

               Осада Зары венецианцами стала последней каплей, переполнившей чашу терпения короля Луки. Пора было показать зарвавшимся итальянцам, что дружба с Сербией гораздо безопаснее войны. Трпимир получил приказ разбить вторгшиеся войска Венеции.
               В ноябре 1251 года состоялось крупное сражение. Со стороны сербов одну из армий вели Трпимир Неманич с Векославом Протичем, второй армией командовал перспективный воевода Владислав, также поддержку оказал командир Загребского гарнизона Крешимир, выйдя за стены двумя отрядами. Венецианские войска вел сам дож Венеции Рамбальдо, отдав командование одной из армий маркизу Джованни Дандоло.

          Imp
               Бой состоялся на заснеженной холмистой равнине к западу от Загреба. Выстроив свои отряды в боевые порядки, Трпимир приказал конным лучникам выдвигаться навстречу армии Дандоло и, обойдя с флангов, постараться обстрелом уменьшить количество итальянцев.

          Imp
               Задача перед воеводой Владиславом стояла более сложная – ему со своей армией предстояло сдерживать войско дожа Рамбальдо, пока Трпимир со своими воинами расправляется с другими итальянцами. Сложность этой задачи заключалась в том, что в свое войско венецианский дож набрал наиболее боеспособные отряды, сплошь состоящие из тяжелых латников и пикинеров. Войско же Дандоло было наполовину укомплектовано ополченцами, что давало неплохие шансы на быструю победу над маркизом.
               Выбранная тактика принесла свои плоды. Отстреляв более половины боезапаса, отряды конных лучников были переброшены в помощь Владиславу, который пока успешно сдерживал Рамбальдо, пехота же ринулась врукопашную. Изрядно уменьшившееся в количестве после обстрела сербами, войско Дандоло не смогло организовать достойное сопротивление. Вскоре итальянцы бежали. Сам маркиз в панике повернул не в ту сторону и с остатками своего отряда влетел в выставленный лес копий сербских воинов. Так венецианцы потеряли одного из своих полководцев.
               Воины Владислава уже вступили в единоборство с латниками Рамбальдо, когда с правого фланга раздался сербский боевой клич, и в бой вступили чуть потрепанные в предыдущей схватке сотни Трпимира. Начавшие было сдавать позиции, ратники Владислава воспряли с духом и, с невесть откуда взявшимися силами, обрушились на итальянцев. Окончательный разгром венецианцам принес удар с тыла свежих рыцарских отрядов Трпимира и Векослава. Заметавшиеся итальянские арбалетчики, в попытке укрыться от сербской конницы за спинами своих пикинеров, внесли дополнительную сумятицу в ряды армии дожа Рамбальдо. Венецианцы побежали. Остановить отступление своих войск попытался сам дож, но было поздно. Когда на остатки отряда Рамбальдо налетела дружина Трпимира, дож решил достойно принять смерть и развернулся навстречу сербскому военачальнику. Вскоре все было кончено.

          Imp
               В бою пал и сербский воевода Владислав, лично прикрывавший отход своих лучников. Беда случилась еще до того, как подоспели на помощь воины Трпимира. Поскольку не ожидавшие такого разгрома венецианцы отказались платить выкуп за плененных в бою, все захваченные венецианцы были казнены на тризне в честь Владислава и остальных сербов, погибших за свободу свой Отаџбины.
               Чуть южнее стен Загреба стояло резервное войско сербов, которое в случае поражения Трпимира должно было не дать венецианцам пройти к городу. Но, благодаря победе Неманича, воеводе Маре не пришлось оборонять город. Поэтому, взяв с собой две сотни воинов, он отправился к осажденной Заре – надо было окончательно изгнать вторгшихся итальянцев. Мару поддержал командир гарнизона Дмитар, выведший своих солдат за стены Зары. У венецианцев не было никаких шансов.

          Imp

          Imp
               Итальянцы так быстро бежали от города, что многим удалось спастись. Взятых в плен двух лучников Мара милостиво отпустил.

               Накануне Рождества в глухую деревеньку под Яссы прибыл таинственный человек, закутанный в черный плащ. Капюшон на голове не давал разглядеть его лицо. Постоялого двора в селении отродясь не было, поэтому прибывший решил остановиться в крайней избе, как будто отделенной от остальных домов полосой нехоженого снега. То, что мрачный человек выбрал именно этот дом, не вызвало у жителей никакого удивления. С тех пор, как тут поселилась странная и нелюдимая женщина, к ней часто наведывались разные странные личности.
               Вот такой разговор состоялся на посиделках в одной из деревенских изб, когда деревню окутали сумерки:
               - Что енто деется-то, братэ! – дребезжал голос деда Петра. – Мы ведь когда еще государю отослали Славку с посланием, что скотина наша хиреет, урожай не удался. А к ней все так и шастают всякие-разные. А потом вещи пропадают, и на двор-то боязно выйти ночью. На прошлой неделе волки загрызли Чапика, совсем рядом с его домом. И никакой управы нет на енту старуху.
               - Подожди, деду. Наш король, да даст ему Господь здоровья побольше, никогда в беде не оставлял свой народ, - прогудел чернобородый кузнец. – Поможет он нам избавиться от напасти.
               - Пока еще дождемся ентой помощи, - махнул рукой старик. – Может сами вилы возьмем да нагрянем к ведьме?
               - Побойся Бога, старый, - замахала на него местная повитуха. – Еще проклянет нашу деревню – глаз у нее плохой. У меня на таких чуйка.
               Все помолчали. Внезапно в горницу вбежал мальчишка в заснеженном треухе и тулупе.
               - Деду, деду! Там такое! – не договорив, мальчишка выскочил во двор.
               Наскоро одевшись, односельчане толпой вывалились на крыльцо и остолбенело уставились в сторону крайнего дома, где жила ведьма. Оттуда доносился сильные хлопки, а потом раздался такой грохот, что почти все попадали прямо там, где стояли.
               Прошло немало времени, прежде чем жители деревни решились, взяв факелы, подойти к бывшему дому ведьмы. Зрелище, которые предстало у них перед глазами, вызвало у некоторых нервные вскрики. Вместо дома с небольшой пристройкой на земле чернел круг земли. Обгорелые деревяшки и остатки утвари были разбросаны за пределами этого круга.      Но больше всего напугали жителей трупы десятка крупных волков, лежащих ровнехонько один подле другого. Над всем этим стоял сильный запах серы.
               От чудом сохранившего почерневшего сарая послышался шум. Когда жители уставились на него, стена постройки вдруг рухнула, и, из-под начавшей валиться крыши, выметнулся черный всадник на черном коне. Когда он унесся прочь, окончательно перетрусившие жители начали приходить в себя. Уже всем было понятно, что ведьму покарал демон, явившийся из самой преисподней. Много позже появились слухи, что из-под копыт черного всадника летели искры, а из ноздрей коня валил дым. Находились даже те, кто утверждал что видел, как «демон» провалился сквозь землю, выехав из деревни. И некоторые были готовы за чарку местного пойла отвести любопытствующих к той яме, куда исчез посланник дьявола, приходивший за душой ведьмы.
               Как бы то ни было, вновь избавив сербов от очередной вредительницы, Желько уносился вдаль. На скаку он прикидывал, что в следующий раз надо бы побольше заказать этого черного порошка, давеча привезенного торговцем из кара-кхитайских земель. Уж очень интересные от его применения были последствия.

          Imp

               У Богдана Войславича на юге Балканского полуострова были свои задачи. Как только было получено сообщение о разгроме венецианских армий под Загребом, он тут же приказал сворачивать лагерь и выдвигаться к Коринфу. Спустя несколько часов показались стены города.
               Еще не улеглась пыль от последних итальянских дозорных, спешивших укрыться в городе, как сербы, не спеша, начали готовиться к осаде Коринфа.

          Imp

               Заблокировав со всех сторон город, Богдан не давал возможности венецианцам усилить гарнизон. Граф Реньеро Педерчини, наместник Коринфа, не ожидая нападения на город, не позаботился своевременно об усилении гарнизона тяжелой пехотой. Большую часть вверенного ему войска составляли конные рыцари. В поле наличие такого количества тяжелой кавалерии давало большое преимущество, но на узких городских улицах оно сходило на нет.
               Дождавшись весны, когда измученные постоянным ожиданием нападения и слегка ослабевшие из-за сокращения рационов, итальянцы уже не смогут оказать достойного сопротивления, Богдан приказал начать штурм.

          Imp
               Подготовив множество штурмовых лестниц, Богдан тем самым намеревался быстро взять стены, дабы, расставив там лучников, нанести серьезный урон венецианской коннице, не вступая в ближний бой.

          Imp
               Пока поднявшиеся на стены воины расправлялись со стоящим там противником, отряд копейщиков тараном вынес ворота и, опрокинув последних защитников, устремился в город.

          Imp
               Во дворе замка собрались все рыцари во главе с Педерчини. С помощью лестниц на стены, опоясавшие замок, быстро вскарабкались сербские лучники и создали настоящий ливень из стрел.

          Imp
               Когда оставшиеся рыцари как можно дальше отошли от стен, чтобы нести меньший урон, во двор замка ринулись копейщики, на ходу перестраиваясь в подобие ежа. Отчаянно бросились на сербов рыцари, но, умело выстроенная оборона, очень быстро сократила ряды конницы. Никто из венецианцев не догадался покинуть коней – в рукопашном бою у них, как тяжеловооруженных в куда более лучших доспехах был шанс удержать замок. Сам граф Реньеро Педерчини пал в первых рядах, следом за них от копий погибли и остальные рыцари. Город был взят.

          Imp
               Король Лука решил, что уж если греки когда-то не смогли оборонить от врага свой город, то и нечего им его возвращать. Так Сербское королевство увеличила свои земли на побережье Адриатики.

               В апреле 1253 года в королевской семье произошло пополнение: в семье Душана Неманича, сына прославленного Растко, родился маленький Игор.

          Imp

               Казалось бы перед новой угрозой с Востока, все государства Европы и Азии должны сплотиться, чтобы сообща противостоять монгольским ордам. Однако все преследовали свои личные сиюминутные интересы. Формировались новые центры силы. Не успела союзница Сербии Армения вступить в войну протии Омана, как с султанатом тут же заключили союз поляки, извечные сербские противники.

          Imp

               Поскольку переданный несколько лет назад Венеции город Бреслау не привел к потеплению отношений, на королевском совете было принято вернуть его обратно. Да и усиление на западном направлении было стратегически важно – рано или поздно Священная Римская Империя и Франция прекратят вражду, тем паче об этом все более настойчиво говорит Папский престол. В этом случае немцы вновь обратят свои взоры на восток, где до сих не был подписан мирный договор с сербами. Тут не нужно было гадать о том, куда направят свои железные армии наследники античного Рима.
               Именно из этих соображений армия Душана Неманича в декабре 1253 года начала длительную осаду Бреслау.

          Imp
               Венеция успела максимально усилить гарнизон города, поэтому штурмовать город имеющимися в наличии войсками было бы чистым безумием. Душан решил вынудить противника выйти за стены, поскольку в чистом поле, благодаря отрядам конных лучников, сербы бы одержали верх даже над вдвое превосходящими силами.

               В конце марта 1254 года Богдан Войславич посадил свою армию на корабли, оставив в Коринфе небольшой гарнизон. За пару лет отстроив слегка порушенный город, а также по мере сил помогая жителям Коринфа, ранее не раз обираемых итальянцами, Богдан заслужил их благодарность. Тем более, находясь под венецианцами, горожане в полной мере прочувствовали на себе нетерпимость католиков по отношению к православным христианам. Поэтому можно было не опасаться того, что жители Коринфа поднимут мятеж, более того, в последние месяцы молодые мужчины часто подходили к сербским воинам с просьбой посодействовать в устройстве на военную службу – доблесть сербской армии была известна по всей Европе. Для иноземцев была честь попасть на службу к королю Луке.
               Богдан же готовился к отплытию – снова его целью был город Палермо, оккупированный немецкими захватчиками.

          Imp
               Недавнее взятие немцами Неаполя поставило под угрозу нахождение на полуострове королевства Сицилии – теперь во владении сицилийского короля оставался лишь Бриндизи. Такое усиление Священной Римской Империи было очень опасным. Предстояли жаркие схватки со старым подзабытым врагом, опыт побед над которым у Сербии уже был.

          Конец 16 главы.
             Андриан
            • Imperial
            Imperial
            Форумчанин

            Дата: 11 декабря 2015, 21:36

            Глава 17
            В лето 1254 года Бреслау был надежно окружен со всех сторон. И вот уже грохот ударов многочисленных таранов донесся от его крепких стен. Полководец Душан Неманьич, суровый и неподкупный командир, лично руководил осадными работами. От его внимания не ускользало ничто: каждый день он осматривал все, что было сделано за день, и не давал врагу ни малейшей возможности для вылазки. Душан поклялся взять город или умереть под его стенами.
            Еще совсем недавно Бреслау владели венецианцы - великодушный король Сербии передал город им в знак своих добрых намерений, но подлая венецианская знать не оценила его щедрого дара.
            Штурм был все ближе, подготовка к нему не прекращалась ни на день; но венецианцы еще надеялись, что им посчастливиться отсидеться за стенами. Они не торопились поднимать белый флаг, даже несмотря на то, что постепенно тяготы осады все чаще начинали напоминать о себе. Защитникам города приходилось уменьшать рацион и потуже затягивать пояса. Они надеялись на помощь от своего союзника, германцев, владения которых лежали довольно близко.
            Однако рассчитывать на поддержку со стороны Священной Римской Империи было довольно тяжело. Как смог выяснить королевский слуга соглядатай Марко из Жичи, пока у германцев были связаны руки: им самим уже довольно длительное время не давал покоя бунт, вспыхнувший в окрестностях Штеттина. Как это часто происходило, недовольство местного населения вызвали высокие подати, наложенные на него местными алчными владетелями. Восстание быстро набирало ход: даже несмотря на то, что на его подавление были отправлены лучшие силы страны во главе с Викерусом Бланкенбергом и Гюнтером дер Роте, оно продолжало полыхать, охватывая все новые земли и доставляя большое беспокойство императору.
            Осенью 1254 года наконец-то обзавелся семьей и правитель Ясс Дарко Коларевич. В 41 год он нашел себе подругу жизни – и стала ей ни кто иная, как младшая сестра полководца Даркеца Урошевича, прекрасная Исидора.
            Imp
            Тем же временем печальная весть пришла с севера страны - скончался престарелый Йован Марцета, один из наиболее известных сербских полководцев и долголетний правтель Вены.
            С установлением теплой погоды и король Польши Рышард, нуждаясь в пополнении казны своего государства, задумал учинить разорительный набег на восточные сербские земли. Для этого польские воеводы Филип, Пакослав и Негослав, собрав значительные силы, наметили очередное нападение на Эстергом, показавшийся им наиболее незащищенным городом того края. Однако все то, что, казалось бы, было так грамотно и тщательно обсуждено ими на военном совете у короля, почему-то не удавалось воплотить в жизнь. Вот и на этот раз, так и не дойдя до города, польские отряды вынуждены были задержаться у моста через Дунай, так как дорогу им вновь преградил пограничный форт.
            Тем временем, на западе, венецианцы не теряли надежды прорваться к Загребу, откуда в случае успеха можно было двинуться еще дальше – на Белград или же на Бреслау. Даже лишившись в ужасной битве с Трпимиром и Векославом Протичем двух своих наиболее подготовленных армий, они в очередной раз направили практически все свои оставшиеся военные силы на Сербию. В самой Венеции кроме городской милиции остались только незначительные дружины дожа Рамбальдо и консильери Филиппо. Теперь же их полководец Прелатус стремился, неожиданно напав, быстро преодолеть расстояние до Загреба и успеть захватить город еще до того, как сербы успеют собраться с силами для отражения очередного нападения.
            Полностью уверенный в том, что сербских войск поблизости быть не должно, итальянский военачальник не проявил должной осмотрительности и не озаботился о дальней разведке. Спеша поскорее приблизиться к цели, Прелатус необдуманно растянул походную колонну своих войск. Его передовые отряды стрелков и легких копейщиков несколько оторвались от основных сил, и ушли вперед. Очень скоро он поплатился за эту свою ошибку.
            Ранним утром Прелатус был неприятно поражен тем, что дорогу на Загреб ему преградил ощетинившийся копьями частый строй сербских воинов. Их численность казалась примерно равной венецианцам, но позиция их была более выгодной - сербы выстроились на возвышенности, и их лучники могли без помех поражать врагов еще с дальнего расстояния, прежде чем могли ждать ответного залпа от итальянцев.
            Imp
            У командующего венецианцами Прелатуса не оказалось в достаточном количестве ума и хладнокровия, чтобы на этот раз воздержаться от кровопролития в невыгодных для себя условиях. Совсем наоборот, воодушевляя своих воинов, он призвал их смело идти вперед, не ставя во внимание многочисленность сербов и напоминая, что только доблесть сражающихся решит исход битвы, но никак не их численность. И даже когда сотни сербских конных стрелков, рассыпавшись перед его строем, обрушили град стрел на венецианские ряды, он требовал от своих людей держаться и только теснее смыкать ряды.
            Сербы же безо всякой суеты и дрожи в коленях, ожидали приближения врагов. Они были уверены в своих силах и твердо знали, что если будут стойко сдерживать наступление венецианцев, им на помощь должно подойти подкрепление воеводы Здеслава. Заблаговременно отправленный им вперед гонец принес ожидаемую весть, что свежее войско уже находится в пути и обязательно успеет вовремя.
            Подгоняемая своим пылким военачальником, пехота венецианцев, заплатив за это множеством жизней, все же смогла взобраться на возвышенность. Там она была встречена пехотой сербов, заранее начавшей движение ей навстречу. Приблизившись на близкое расстояние, сербы перешли на стремительный бег. С ревом столкнулись две волны разгоряченных воинов. Лучшие ряды венецианцев, оказавшиеся впереди, были буквально сметены лавиной, обрушившейся на них сверху. Только спустя какое-то время венецианцы смогли опомниться, но было поздно: сербы дорвались уже до рукопашной, сея вокруг себя ужас и смятение; в таком бою они не знали себе равных и были почти несокрушимы.
            Прелатус и понятия не имел о том, что к сербам спешит большое подкрепление. Он все еще надеялся на успех, но когда командующему венецианцами сообщили, что с фланга показались красно-белые знамена еще одного большого славянского войска, даже этот самонадеянный рыцарь понял, что сегодня победы ему не видать.
            Наконец-то правильно оценив неудачно складывающуюся картину, Прелатус решил спасаться бегством. Наспех собрав вокруг себя часть конницы и франкских наемных рыцарей, он попытался проложить себе дорогу через толпы обезумевших подчиненных. Армию спасти он уже не надеялся: беспощадно топча и рубя запаниковавших воинов, он думал только о себе. Но и это ему не удалось: в горячке боя он вместе с кучкой своих людей влетел в строй сербских пеших бойцов. Его спутники пали, один за другим; а вскоре и сам Прелатус пал, сраженный страшным ударом алебарды в грудь.
            Бросив труп военачальника, оставшиеся в живых венецианцы бежали, охваченные страхом. Их войско было полностью разгромлено. Вместе с Прелатусом остался на поле боя и его заместитель командир Алуйзио, ранее командовавший арьергардом войска. Сражение закончилось полной победой сербов, вновь сокрушивших своего врага.
            Imp
            Оставшись победителем на поле боя, Трпимир воздал последние почести своим павшим воинам. Его войско тоже понесло серьезные потери.
            Почти полторы сотни венецианцев и наемников их дожа оказались в сербском плену. Запрошенный за них выкуп в полторы тысячи дукатов правитель Венеции платить опять отказался, чему Трпимир не сильно огорчился – в Загребе хватало дел, где были нужны рабочие руки. Все пленные были отправлены в тот самый город, куда еще совсем недавно так стремились враги.
            Среди младших воевод, особенно проявивших себя в этом бою, был и молодой военачальник Славиша Кустудьич. Он был родом из Зары, и довольно знатного происхождения. Получив донесение о состоявшейся битве от Трпимира и Богдана, в котором и о Славише было написано немало уважительных слов, король Лука решил дать ему возможность отличиться еще больше, и потому возвел его в ранг более значительного военачальника.
            Imp
            А вскоре Славиша получил и свое первое боевое задание. Как удалось узнать сербским разъездам, недалеко от города Зары был замечен не слишком крупный отряд венецианцев во главе с рыцарем Аурео. Они торопились на помощь Прелатусу, еще не зная, что спешить им уже некуда, так как тот уже разгромлен сербами.
            Поставленный королем на новый высокий пост, полководец Кустудьич, польщенный оказанным ему доверием, подготовил венецианцам искусную засаду. Зимой 1254 года он подстерег врагов во время их марша через горы.
            Imp
            Сербы загодя заняли удобную для нападения позицию на их склоне, так что теперь все подножие было у них как на ладони. Вскоре сербские лучники обрушили смертоносный град стрел на беспечно шествующих врагов. Большинство из них распрощалось с жизнью, не успев даже вскрикнуть; немногие смогли понять, что отбиться не получится, и предпочли обратиться в бегство. Мощный удар конницы Кустудьича окончательно добил остатки врагов.
            Imp
            По мере того, как все теснее сжималось кольцо у Бреслау, венецианцы все отчаяннее взывали о помощи к императору Священной Римской Империи. Наконец, он, хотя и сам нуждался в войсках — восстание у Штеттина все еще так и не было подавлено - все же согласился отправить им на помощь часть своих сил под началом опытного в военном деле рыцаря Райнальда.
            Когда весной 1255 года в город пробрался долгожданный вестник, принесший слабеющему гарнизону желанную весть о скором приближении войска союзников. Венецианцы, которые уже довольно давно были заперты в городе и постепенно готовились ко всем ужасам неминуемого голода, вновь воспряли духом. Все командиры отрядов заверили командующего венецианским гарнизоном Франгибуса, что войско снова обрело боевой дух и готово сражаться.
            Imp
            Ободрившись, венецианский командующий задумал уничтожить сербов, действуя сообща с союзником. Он вывел все свои силы из города, рассчитывая, что так ему удастся сковать сербскую пехоту и продержаться до подхода свежих сил союзника. Согласованного удара сразу с двух сторон сербы, скорее всего, не выдержали бы.
            По венецианским отрядам, начавшим развертывание в боевой порядок у стен города, сербские лучники открыли шквальный огонь. Неожиданным сюрпризом для итальянцев оказалось и наличие у славян тяжелых катапульт, ядра и пылающие заряды которых производили страшное опустошение во вражеском строю, вырывая из него воинов целыми рядами. К тому времени, как немцы были еще не близко, значительная часть венецианцев уже была повержена, а остававшиеся пока в живых рассеялись по всему предместью и теперь в полной безнадежности пытались восстановить свой боевой порядок. Но сделать это стремилась только малая часть воинов Франгибуса: большинство уцелевших итальянцев небольшими группами, а то и поодиночке пыталось спастись бегством в город. Однако, из-за опасения, что вместе с беглецами в город ворвутся и сербы, ворота оказались наглухо закрытыми и толпы воинов оказались перед ними. Беглецов охватил панический страх. Сзади напирали новые толпы. В страшной неразберихе и сумятице венецианцы давили и топтали друг друга, а сзади тем временем, приумножая вражеские потери, налетали грозные сербские всадники и рыцари Душана. Целые груды тел оказались навалены у ворот и точное число врагов, истребленных тогда, и не удалось бы сосчитать, потому что многие были раздавлены в толчее у ворот.
            Когда к сражению подоспели силы Райнальда, они тоже вступили в бой. Вместо того, чтобы попытаться как-то прикрыть бегущих венецианцев и дать им возможность в порядке отойти и как-то собраться с силами, немецкий командующий Райнальд приказал безоглядно идти в атаку и вскоре был наголову разбит. И уже совсем скоро его бегущие подчиненные тоже смешались с ищущими спасения венецианцами.
            Imp
            В этом сражении войска сербских врагов лишились почти двух тысяч человек, свыше восьмисот из которых попали в плен. Ни один из пленников не был выкуплен; все мольбы своих солдат о выкупе правители Священной Римской Империи и Венеции пропустили мимо ушей. Но в городской казне было обнаружено немало венецианского золота - свыше шести тысяч золотых дукатов, которые по праву достались победителям.
            Оставлять без возмездия поведение императора Священной Римской Империи, оказавшего-таки помощь осажденным венецианцам, король Сербии Лука не собирался. Давно было пора дать понять старому врагу, что с сербами лучше не ссориться.
            Немедленно быстрый гонец помчался из Белграда прямиком к Коринфу, где давно уже томился в ожидании королевского приказа прославленный полководец Богдан Воиславич. В сентябре 1255 года сербский флот с большим войском на борту без помех высадился в Сицилии. Несмотря на то, что венецианские корабли пытались помешать высадке, сербский флот первым достиг сицилийского побережья и двинулся к городу.
            Imp
            Летом 1255 года польские войска решились опять атаковать сербов, охранявших подступы к мосту через Дунай. Первое время им даже сопутствовал успех: неожиданным нападением воеводе Пакославу удалось оттеснить от моста сербский отряд Здеслава и даже быстрым рывком несколько продвинуться вглубь страны.
            На помощь осажденным своевременно пришло войско Борислава и Драгослава Иваничей. Сняв осаду с форта, полякам пришлось поспешно переправиться обратно на тот берег. Сербы последовали за ними, и в битве у моста одержали уверенную победу.
            Imp
            Армия Пакослава также потерпела поражение от объединенных сил воеводы Здеслава и Милована Дамьяновича.
            Imp
            Прознав о том, что практически все войско сербов покинуло Бреслау, оставив в нем всего лишь немногочисленный отряд, германские феодалы начали рассматривать возможности забрать его обратно. Имея такое стремление, принц Священной Римской Империи Танкред и могущественный феодал Викерус Злоязычный, недавно с лютой жестокостью подавлявший бунт черни у Штеттина, повели свои отряды к городу.
            Несмотря на то, что Богдан совсем не стремился побыстрее покончить с осадой Палермо, она тоже близилась к своему завершению. Он никуда не спешил.
            - Лучше сделать поудачнее, чем затеять побыстрее, - не раз повторял сербский полководец своим соратникам нравоучительное изречение.
            Тщательно подготовившись к штурму, в декабре 1255 года сербы пошли на приступ. Германский рыцарь Теодорих, имевший под своим штандартом лишь небольшой отряд тяжелой пехоты, оказался бессилен устоять с ним перед напором славян. Вскоре город перешел в руки воинов Богдана.
            Imp
            Тем временем продолжалась война и с Польским королевством. Летом 1256 года состоялось очередное крупное сражение – соединенные силы Борислава Иванича, воевод Лазара и Радивое сразились с польскими воеводами Пшемыслом и Пакославом.
            Imp
            На стороне сербов был значительный численный перевес, оказавший решающее значение на исход сражения. Им удалось охватить фланги врага, окружить их, а потом разгромить энергичными атаками с разных направлений. Разбитые поляки бежали в Краков, бросив на поле брани знамена, оружие и множество мертвых тел.
            Imp
            После ряда тяжких поражений, растеряв свои военные силы, венецианцы, наконец, осознали всю безнадежность своего положения и тщетность дальнейшего сопротивления. Владения их страны вновь уменьшились до небольшой области вокруг столицы – недавно приобретенные города Коринф и Бреслау опять перешли во владение их заклятых врагов. Последние понесенные поражения практически не оставляли шансов на удачный исход войны. Кроме того, серьезными оставались опасения, что после последнего вызывающе дерзкого нападения король Сербии окажется настолько непримиримым, что откажется заключать новый мирный договор и никакой пощады Венеции уже не будет.
            Поломав голову над сложившимися обстоятельствами, дож Венеции Рамбальдо отправил дочь одного из прежних дожей Пенину Де Крит с самыми широкими полномочиями в Сербию - просить перемирия. Он уже был готов согласиться на любые условия, исполнить любые требования, не собираясь, однако, их исполнять и питая только надежду получить передышку. Заключение этого мира было, безусловно, жестокой неудачей для гордой Венеции, но выбирать не приходилось.
            С королем Лукой посольство смогло встретиться только в Софии, куда он отправился проследить за тем, как справляется с делами ее правитель Антон Станимирич.
            И куда только подевались надменность и высокомерие венецианцев! Много ли времени прошло с того дня, когда в Вене перед королем, дерзко отставив ногу и выпятив грудь, стоял посланник Паскуале Педраццоли! И что же теперь? Не так много времени прошло – и вот уже перед его троном предстояла измученная женщина, отнюдь не похожая на гордую принцессу.
            Приблизившись к королевскому трону, венецианские послы упали на колени и, простирая руки, буквально проползли последнюю часть своего позорного пути. В самых покорных позах склонились они перед королем. Пенина предстала перед королем, смиренно приветствовала его и обратилась к нему с мольбами о снисхождении.
            Великий король! - торжественно начала Пенина. - Третий год, как идет война между Венецией и Сербией. Не раз уже начиналась война между нашими народами, так чему удивляться, если так произошло вновь? Да, мы надеялись на свою победу... Но отвага и настойчивость сербов, умноженная на мудрое руководство их короля и его военачальников, заставили нас уверовать в свое поражение.
            И вот уже после всех битв у дожа Венеции не осталось ничего больше, кроме только его города. Теперь же от его имени я прошу тебя, о король, остановить твои победоносные войска и пощадить Венецию... Будь же столь милосерден, сколь и велик; не разоряй ее, король! Любые условия мира, которые ты назначишь нам, мы согласны принять! И мы готовы расплатиться с твоим народом за все издержки, которые вы понесли в этой войне...
            Так говорила Пенина Де Крит, и ее умоляющая речь тронула старого короля и растопила лед в его суровом сердце. Долго думал Лука над своим ответом, и, наконец, заговорил:
            - Вражда между нами действительно давняя и великая, но кто, как не вы, венецианцы, виноваты в том, что народы наши стали врагами? Испокон веков еще ничего худое не грозило вам от нас, и напротив, всегда готовы были мы жить рядом во взаимной дружбе и помогать вам по мере надобности. И что же получали мы за свою отзывчивость? В ответ вы постоянно чинили нами обиды, о которых вы сами все знаете. И наказаны вы были за них по общему обычаю - тогда, когда на тебя нападают; любая защита законна; и не можете вы теперь винить нас за это.
            Неоднократно нарушали вы справедливый мир, посылали нам всяческие бесчинства, нападали и умерщвляли наших подданных, сжигали их дома и поля, отправляли к нам своих людей, чтобы те сеяли смуту в наших землях и обращали сербов в чуждую для них веру. Чем же можете быть вы недовольны, если за все это воздавалось вам равной мерой? Всегда вы сами шли на погибель против нашей мощи, теперь же бессильны вы против нашей доблести, брошены и покинуты своими союзниками, одиноки и беспомощны. Просите вы нас, чтобы опять мы смягчились и поверили в вашу честность, и подарили вам мир и безнаказанность за ваши проступки. Простираете вы к нам свои руки и отдаетесь на нашу милость, уповая на то, что Бог повелел нам быть милосердными с побежденными.
            И хотя любой кары достойны вы за свое предательство, за все те беды, что приносили вы нам, еще раз сжалимся мы над вами и вновь согласны проявить к вам свое сострадание. Благодарите же нас, венецианцы, за то, что недостойно нашей славы губить вас, извечных наших недоброжелателей.
            Мир был заключен и обе стороны в очередной раз поставили свои печати под мирным договором и поклялись соблюдать его. Венецианская делегация, ликуя от того, что ей удалось выполнить такое, казалось бы, невозможное поручение, поспешила вернуться в Венецию. Дож Венеции, готовящийся к самому худшему, был немало удивлен тому, что его родственница смогла справиться с таким трудным поручением. На время венецианцам стало не до войны. Однако как долго должен был продлиться этот мир, с уверенностью не мог сказать никто.
               Irongor
              • Imperial
              Imperial
              Форумчанин

              Дата: 11 декабря 2015, 21:56

                   В преддверии новогодних праздников 1256 года на балу в Венгрии у сербского посла Милютина Гаврича состоялась примечательная встреча. В свете взятия Бреслау и роста в связи с этим интереса к своим западным границам, со стороны сербской короны было решено наладить дипломатические связи с возможными противниками Священной Римской Империи. А поскольку все знали о том, что Датскому королевству уже давно тесно в своих границах, то было принято решение наладить связи с этим государством, как потенциальным союзником против немцев. Поэтому-то, не очень любящий шумные праздники, Гаврич в этот раз не мог не пойти на новогодний бал.
                   Именно там и состоялась его встреча с датской принцессой Бьорк Хильгаард. Во время переговоров Гаврич предложил принцессе обмен информацией, в том числе последними картами земель, интересующих два государства. Но Бьорк неожиданно для посла сделала куда более весомый вклад в развитие межгосударственных отношений. Она предложила Гавричу принять в дар довольно внушительную сумму, чем весьма удивила сербского посла.

              Imp
                   Поскольку такой щедрый дар требовал ответных шагов, то Гаврич, поблагодарив принцессу, предложил снова встретиться через месяц, чтобы передать благодарность короля Луки. Бьорк благосклонно согласилась.
                   В начале нового 1257 года посол Сербии при сицилийском дворе Ядро Войеславьевич начал переговоры по налаживанию отношений между двумя государствами после их длительного разрыва. В последнее время Сицилийское королевство терпело сплошные поражения от немцев на полях сражений в Южной Италии. Помимо Палермо, не так давно был потерян и Неаполь. Последние сицилийские владения на Апеннинском полуострове, а именно город Бриндизи, с моря был взят в блокаду флотом Дании. Казалось, что некогда могущественная Сицилия доживала свои последние дни. Поэтому предложение Сербии о возобновлении союза были той соломинкой, которая могла вытащить Сицилийское королевство из бездны отчаяния.
                   Более того, Сербия, понимая, что казна Сицилии истощена, сделала поистине королевский подарок – город Палермо вновь вернулся под сицилийскую корону.

              Imp

                   Сербия в обмен попросила лишь право беспрепятственного прохода через территорию Сицилии, мотивируя это необходимостью иметь возможность вовремя прислать помощь в случае чьей-либо агрессии против Сицилийского королевства. Это условие с удовольствием было принято.
                   Дополнительной выгодой нового союза стало прекращение военных действий против Сицилии со стороны Венгрии и Армении, что давало определенные надежды на формирование серьезной коалиции против любой угрозы.

              Imp

                   На этом успехи Сербии в этом году на дипломатическом поприще не закончились. Получив серьезные финансовые вливания в экономику страны от Датского королевства, король Лука решил сделать ответный жест, имеющий не менее ценный вес.
                   Как и было договорено между принцессой Бьорк и послом Сербии Гавричем, новая встреча состоялась ровно через месяц после прошедшего бала. На этот раз уже Гаврич смог привести в восторг датскую принцессу: недавно отбитый у итальянцев город Бреслау за смехотворные деньги стал собственностью датской короны.

              Imp

                   Впервые за столетие Дания расширила свои владения. Ответный шаг Сербского королевства оказался настолько значим для Дании, что эскадра датских кораблей, до этого на протяжении нескольких лет держащая морскую блокаду сицилийского Бриндизи, получила приказ снять ее и отправляться домой. Таким образом, Сербское королевство вернуло себе прежнего союзника и получило уважение и благодарность от возможного.
                   В середине июня 1257 года после победоносных сражений с поляками Борислав Иванич вел армию к Эстергому на перегруппировку и отдых. Когда войско расположилось на ночевку после дневного перехода, прискакали дозорные, отправленные в тыл – Иванич опасался того, что обозленные последними неудачами в боях польские недалекие военачальники попробуют как-то отквитаться, поэтому на всякий случай приказал двигаться позади армии нескольким легковооруженным всадникам. И, как оказалось, не зря. Дозорные заметили крупные силы поляков, которые явно шли вслед за армией Борислава. Иванич приказал готовиться к бою.
                   Вскоре показались передовые польские отряды. Борислав и Мирослав недоуменно наблюдали за выстраивавшимися поляками.
                   - На что надеются эти несчастные? – спросил Борислав. – Если лучшие их силы бежали так, что пятки сверкали, эти думают, что одолеют нас?
                   - Судя по всему, это нападение от отчаяния, - пожал плечами Мирослав.

              Imp
                   Когда поляки подошли ближе, обнаружилось, что больше половины их армии состоит из тяжелых пикинеров, что создавало определенные проблемы для сербской конницы. Тем не менее, когда вступившие в ближнюю схватку сербские пехотинцы связали боем этих пикинеров, конница Сербии сначала не спеша расправилась с лучниками противника, а потом ударила в бреши между польским отрядами. Поляки бежали.

              Imp
                   Почти половину польской армии повязали прямо на поле боя. В этот раз, обозленный потерей трех сотен воинов, Борислав не стал предлагать выкупиться пленникам. Выбрав несколько десятков бывших ремесленников, он погнал их к Эстергому. Остальных же поляков казнили.

                   В конце августа в Сербском королевстве произошло событие, которое могло стать роковым для королевской династии.
                   Король Лука в этот раз засиделся допоздна над бумагами у себя в опочивальне. Годы брали свое, бессонные ночи стали слишком частым гостем. Да и привычка обдумывать по вечерам насущные проблемы также не способствовали легкому сну.
                   Странный глуховатый звук привлек внимание короля – так обычно стучит древо алебарды или копья, когда ударяется о землю тупым концом. Можно было подумать на неаккуратность стражей, но Лука уже давно не опасался за свою жизнь: короля боготворили простые жители и уважали дворяне. При Луке, продолжавшем линию своих предков, можно было не бояться ни вторжения на беззащитные сербские земли иноземных захватчиков, ни разбойников, рейды на которых регулярно устраивали и городские стражники, и армейские летучие сотни. Поэтому хоть стража во дворце и не была распущена за ненадобностью, но теперь она коротала свое время не перед королевской опочивальней, а в маленькой комнатке на другом конце тронного зала.
                   Раздавшийся вскоре, приглушенный вскрик и звон металла убедили короля, что первый звук ему не показался. С неожиданной для своих лет прытью Лука бросился к стене, где уже давненько был закреплен его любимый меч. Взмахнув оружием, король с удовлетворением отметил, как отзываются, уже казалось навсегда уснувшие, мышцы. После этого король выскочил за дверь.
                   На выходе из коридора в тронный зал на двоих оставшихся стражников наседало больше полудюжины воинов в темных одеяниях. Когда король бросился на помощь своим стражникам, один из них упал, пронзенный мечом противника. Участь второго была предрешена, когда с ревом в самую гущу злоумышленников бросился король Лука. Пара ударов меча и на пол осели два человека в черном. Опешившие от такого напора враги лишь бестолково сопротивлялись, благодаря чему, королю удалось оттащить израненного стражника. Но замешательство противника длилось недолго. Заговорщики, как тени скользнули в тронный зал, освещаемый лишь светом факелов. Король молча принял бой.
                   Когда из шести противников на ногах осталось только трое, причем один из них пока в бой не вступал вовсе, преступники, посягнувшие на жизнь короля, поняли, что происходит что-то не то. Но и королю непросто дался этот бой – из нескольких порезов сочилась кровь, а рана на ноге уже не позволяла Луке вертеться волчком. Да и годы брали свое, пот градом катился по лицу Луки.
                   Когда, не принимавший участие в схватке, вожак злоумышленников вышел вперед, король понял, что настал его последний час.
                   - Оставьте его мне, - глухо из-под маски прозвучал голос, и сердце короля сжалось от узнавания.
                   Одним движением вожак сорвал с себя маску, и правитель Сербии понял, что не ошибся – перед ним стоял двоюродный племянник Векослав, наследный принц Сербского королевства, один из лучших мечников Сербии. Видимо, Векослав не мог дождаться, когда сам сядет на трон – уже больно крепким оказалось здоровье дядюшки. И он решил ему помочь поскорее перейти в иной мир. Так это или нет, Лука не стал выяснять, а издав старый родовой клич, бросился вперед.
                   Ошеломленный градом обрушившихся на него ударов, Векослав был вынужден уйти в глухую оборону. Но это не могло продолжаться долго, усталость все сильнее сказывалась на короле. Все могло быть кончено в ближайшее время, но внезапно раздался топот ног со стороны парадного входа, и в зал ворвались гвардейцы короля. Мгновенно оценив ситуацию, а в королевскую гвардию не брали неуверенных сосунков, двое бежавших впереди стрелка с уже взведенными арбалетами одновременно отпустили крючки – и двое подельников Векослава рухнули на пол с торчащими из них болтами.
                   Разъяренный неудачей, принц бросился к входу в темный коридор, из которого он проник в зал. Уже убегая, он развернулся и одним движением метнул засапожный нож, целя прямо в сердце короля.
                   Только воинская выучка и великолепная реакция спасли правителя. Немыслимым движением кисти король развернул меч, и нож, столкнувшись с булатным лезвием, звеня, отлетел прочь. На большее сил старого короля уже не хватило. Он устало опустился на пол. Подбежавшие к королю воины, подхватили и понесли его в опочивальню. Остальные побежали вслед за уже бывшим принцем. Добежав до распахнутого окна в конце коридора, гвардейцы увидели привязанную к решетке веревку, спускавшуюся к самой земле. Скорее всего, именно так запустил во дворец своих сообщников бежавший в ночь принц Векослав.
                   Наутро, более или менее оправившись от ночных треволнений, король Лука издал указ, по которому право наследования трона переходило Душану Неманичу, а принц Векослав объявлялся преступником против короны. Теперь каждый житель королевства имел полное право убить его при встрече, не понеся никакого наказания.

              Imp

                   В декабре 1257 года новый наследник сербского престола принц Душан, возвращавшийся в королевство после передачи Бреслау датчанам, получил известия о стягивании польских войск к переправе через Дунай на севере Эстергома. Он тут же поспешил туда. По пути, более подробно расспросив разведчиков, Душан составил для себя картину нового замысла поляков. Пока Борислав сражался с польской армией, отправившейся вдогонку, другое войско поляков под командованием воеводы Хвалимира обошло место схватки и ускоренным маршем двинулось к мосту через Дунай, обойдя и сербский форт. Таким образом, поляки заблокировали единственный проход к Эстергому, намериваясь, зажав у реки армию Борислава, разгромить крупные силы сербов. Дальше для польских захватчиков открывался путь в центральные области Сербского королевства.
                   Поэтому принц Душан приказал ускорить марш, чтобы предотвратить разгром Борислава. Уже на подходе к форту армия наследника наткнулась на небольшие силы поляков. Состоялся скоротечный бой.

              Imp

              Imp
                   Поляки была разбиты, а принц Душан приказал разбить лагерь, прикрывая Борислава с севера.

                   Намного южнее, в более теплых широтах перед Богданом Войславичем стояла новая задача: после того, как Палермо передали наместнику из Сицилии, армия Богдана высадилась у Неаполя, занятого всего парой немецких отрядов во главе с бароном Фредериком Эхтером. Не ожидавший нападения со стороны моря, барон буквально пару дней назад отправил все свое войско к Бриндизи, планируя одним ударом выбить последние силы сицилийцев из Южной Италии. Каково же было удивление Эхтера, когда с первыми лучами солнца на стены полезли хорошо вооруженные рыцари.

              Imp
                   Оставив единственный отряд мечников охранять ворота, сам барон отправился обратно к городской ратуше. Там, на центральной площади он и принял смерть от сербских копейщиков, рухнувши с коня на каменную мостовую уже мертвым.

              Imp

              Imp
                   Неаполь пал. На этот раз в планах короля Луки не было возврата города Сицилии. На очередном военном совете сербы пришли к выводу, что Сербскому королевству необходимо создать плацдарм в Италии. Основным его целями были блокирование продвижения Священной Римской Империи по Италии и поддержка союзной Сицилии. Богдан начал готовить Неаполь к обороне.
                   Вести с Востока о продвижении монгольских орд продолжали тревожить. Так, 10 февраля 1258 года после недолгой осады монголы взяли древний город Багдад. Аббасидский Халифат пал к ногам восточных кочевников.

              Imp

                   Весной 1258 года в Сербию вновь прибыла венецианская наследница Пенина де Крит. В этот раз она предлагала восстановить торговые связи между государствами. Поскольку подписание торговых договоров не меняло ничего в политическом плане, предложение благосклонно приняли, будучи готовыми к тому, что Венеция может в любой момент нарушить свои обещания. На этот раз в Сербии рассчитывали, что столь чувствительные щелчки по носу, которые получила Венеция от сербских войск, потеряв Коринф и Бреслау, надолго отобьют охоту у итальянцев к новым интригам.

              Imp

                   Начало лета ознаменовалось появлением на свет милых малышек: у Миховила Иванича родилась дочь Мирослава, у его брата Станко – Томислава. Жаль, не дожил до появления внучек славный богатырь Бране, но при крещении девочек в церкви поставили свечи и за прародителя рода.

              Imp

                   Поляки так и не решились прийти на помощь своему воеводе Хвалимиру, занявшему мост через Дунай. Это дало время сербам подготовиться, чтобы освободить мост малой кровью.
                   Пока Борислав и Мирослав с, подошедшим из форта, Драгославом перекрывали с севера пути к отступлению, Милован Дамьянович, прихватив с собой осадные орудия, привел войско к Дунаю.

              Imp

              Imp
                   Разрушив смелой вылазкой требушеты противника, Милован с помощью стрелков настолько сократил количество врагов, что взятие моста превратилось в избиение. Дело завершили подоспевшие рыцари Борислава, Драгослава и Мирослава.
                   В этот раз к пленным проявили милосердие, позволив выкупиться всего за 630 перперов. Мост был свободен. Очередная авантюра поляков не увенчалась успехом.

                   В ноябре 1258 года рождение малышей праздновали в семьях Станимировичей и Войславичей. У Антона, проявившего себя как грамотный хозяйственник, родилась дочь Бранислава, а своего сына Богдан назвал в честь наследника престола – Душаном.

              Imp

                   В середине декабря к Неаполю подошли две немецкие армии: одна шла со стороны Болоньи, вторая, отправленная покойным бароном Эхтером к Бриндизи, вернулась с полпути, услышав о захвате города. Тем самым сербы невольно, вновь помогли Сицилии.
                   Не желая сражаться против вдвое превосходящего противника, Богдан Войславич атаковал армию, вернувшуюся от Бриндизи, поскольку на свою беду капитан Герхард слишком близко подошел к стенам города.

              Imp

              Imp
                   Враг был повержен под проливным дождем, который, однако, не помешал лучникам Войславича внести свою немалую лепту в эту победу. Так Сербия начала закрепляться на Аппенинском полуострове.
                   В декабре-январе через южные земли побережья Сербии проследовал венецианский консильери Реньеро. В этот раз армия итальянцев вела себе исключительно корректно, не обижая жителей и рассчитываясь полновесным золотом за припасы, приобретенные в деревушках. Тем не менее, это войско находилось под пристальным вниманием дозорных Трпимира. Они сопровождали венецианцев до самой границы с греческими землями. Видимо, консильери спешил побороться с турками за город Фессалоники, который воины Сельджукского султаната осаждали уже пару лет.
                   В начале 1259 года в королевской семье с перерывом в неделю праздновали два события: в семье Векослава Протича родилась дочь Эмилия, а Ясмин Брезанчич взял в жены Александру Войводич.

              Imp

                   Настала пора Сербскому государству вновь предложить свою помощь, все еще трепыхающейся под ударами турок, Византийской империи. Возможно, последние поражения, поставившие Восточную Римскую Империю на грань уничтожения, заставили пересмотреть свои взгляды на помощь Сербского королевства. И может теперь, отбросив излишнюю гордыню, Византия наконец-то с благодарностью обопрется на дружеское плечо своего старого союзника.

              Конец 17 главы.
                 Андриан
                • Imperial
                Imperial
                Форумчанин

                Дата: 22 декабря 2015, 20:42

                Глава 18
                После неудачного покушения на жизнь короля, поняв, что теперь его дело плохо, Векослав не стал дожидаться, когда королевская стража придет за ним, чтобы отвести в подземелье. Будучи предусмотрительным и расчетливым человеком, он заранее подготовил себе пути к отступлению, благодаря чему и смог не только вовремя покинуть город, но и захватить с собой часть своих личных сокровищ. Вместе с посвященными в заговор самыми верными людьми, он спешно бежал из города.
                Через несколько дней после этого по улицам и площадям всех городов королевства ходили глашатаи, во всеуслышание оглашая, что за свое преступление Векослав лишается титула наследника престола и объявляется вне закона. Отныне первый встречный мог не только убить его безнаказанно, но и получил бы за это королевскую награду.
                Imp
                Очень скоро Векослав почувствовал, что жить вне закона довольно непросто. Отныне жизнь его стала сплошной чередой тревог и волнений. Несколько недель бывший наследник трона еще скрывался вокруг Белграда, безостановочно переезжая с места на место, и никогда не ночуя дважды в одном месте. Королевские отряды преследовали его по пятам, загоняя, как дикого зверя. Все труднее было добывать средства к существованию - крестьяне все чаще отказывались продавать ему пищу, а то и встречали его с вилами и топорами в руках, не позволяя даже оставаться на ночлег. Если же Векослав, угрожая им жестокой расправой, все же вынуждал дать ему перевести дух, то и тогда он не мог заснуть спокойно. Его люди тоже должны были постоянно оставаться начеку, так как опасались, что поблизости неожиданно появятся воины короля. И на тот случай оседланный конь был всегда наготове.
                Именно эта предусмотрительность в очередной раз и спасла Векослава после того, как его отряд все же был застигнут врасплох во время очередного ночлега. Крестьяне только сделали вид, что кротко и смиренно встретили вооруженных беглецов, а сами тайно послали верхового к ближайшему военному лагерю. Пока утомленные долгой дорогой люди Векослава были погружены в глубокий сон, в деревню неожиданно нагрянул большой отряд королевской стражи.
                Векослав стал единственным, кому удалось спастись, пока его дружинники, вступив в безнадежный бой, прикрывали бегство своего хозяина. Стремясь оказаться подальше от того злополучного места, Векослав без остановок мчался по дороге до вечера следующего дня, пока не осознал, что конь вот-вот упадет от страшного изнурения. Он давно уже сбился с пути и теперь не мог определить, как далеко оказался от Белграда и где же сейчас находится – местность казалась совершенно неизвестной. По обе стороны от дороги лежали пустынные поля, с которых земледельцы уже убрали хлеб; никакого жилья видно не было. Над землей низко нависли тяжелые дождевые тучи. Как будто чувствуя скорую добычу, огромные стаи черных птиц с карканьем кружились над дорогой.
                Вскоре пошел сильный дождь, со временем перешедший в ливень, а сильный ветер, завывая, рвал и трепал широкие полы плаща бывшего наследника трона. Измученный конь все сильнее вяз в грязи на раскисшей дороге.
                Imp
                Но вот в некотором отдалении от дороги показалась окруженная оградой приземистая постройка с навесом для вьючных животных и другими хозяйственными пристройками. У ворот тусклый фонарь скупо освещал выцветшую вывеску.
                «Наконец-то! Хоть какая-то харчевня!- с радостью подумал Векослав. – Здесь можно будет отдохнуть и поразмыслить, как быть дальше».
                Толкнув дверь и оказавшись в душном тепле и вони харчевни, Векослав прежде всего осмотрелся. Он с облегчением убедился в том, что внутри нет ни одного человека, напоминающего королевского стражника. В полутемном помещении, пропахшем чадом, дымом, рыбой, кислым пивом, находились только несколько людей, выглядевших мелкими торговцами или бродячими ремесленниками. Похоже было, что их здесь тоже застала непогода.
                Только после этого он подошел к прилавку, у которого коротал время хозяин заведения — грубого вида человек в грязном, покрытом жирными пятнами переднике.
                - Можно остановиться здесь на постой?
                - Покажи сначала, есть ли у тебя деньги, бродяга, - сквозь зубы процедил кабатчик. - Если нет — проваливай сразу! Нищим не подаю.
                Векослав был явно недоволен таким приемом. В другое время такие неуважительные слова дорого бы обошлись наглому простолюдину. Даже сейчас, уставший и измученный, один из лучших мечников королевства мог без труда расправиться с ним двумя ударами, но сейчас он меньше всего хотел привлекать к себе лишнее внимание.
                Не глядя порывшись в поясе, он вытащил первую попавшуюся монету, оказавшуюся новеньким перпером.
                - Этого хватит?
                Золотой блеснул в отблесках очага. При его виде огонь вспыхнул и в доселе безжизненных глазах кабатчика. Выхватив монету из пальцев Векослава, хозяин попробовал ее на зуб. Его неприветливость пропала мгновенно, будто ее и не было:
                - О, конечно, этого более чем достаточно! Уж простите мне мою невежливость — времена сейчас такие, и попрошаек, и лихих людей много ходит... А вы, видно, из высокородных людей. Только они могут позволить себе расплачиваться такими деньгами... Так чего изволит благородный господин?
                - Вина. Лучшего, какое у тебя найдется. И комнату — я хочу пожить тут несколько дней.
                - Понятно, господин!
                Векослав сбросил заляпанный дорожной грязью плащ. Показался оставшийся еще с прошлых времен, уже изрядно поношенный, но все еще отличный кафтан, украшенный вышивками и золотым шитьем. Такой стоил не меньше десяти коров — даже сейчас это была недосягаемая для всех присутствующих по своей стоимости вещь.
                Дорогая одежда гостя не ускользнула от внимания хозяина харчевни, равно как и золоченая рукоять длинного кинжала, заткнутого за его широкий узорчатый пояс.
                Пока Векослав брезгливо садился за липкий стол, над его ухом послышался льстивый голос хозяина:
                - Мое заведение для простого народа. А такому знатному человеку, как вы, не подобает сидеть с чернью… Скорее всего, вам не слишком уютно в таком обществе? Если только скажете, можно накрыть стол и в вашей комнате, наверху. Такого важного господина, как вы, конечно же, сопровождают слуги? Но где же тогда они? Не прикажете ли и им подать чего-нибудь?
                - Нет, больше пока ничего не нужно. Я приехал один.
                - Как скажете, господин.
                Вернувшись за стойку, кабатчик поманил пальцем своего подручного:
                - Сейчас же беги и предупреди Милоша, что есть стоящая добыча. Пусть возьмет с собой Слободана и поторопится,- прошипел он ему. - Толстосум в платье, стоящем целое состояние... Платит золотом... Почему-то приехал без слуг, сам проговорился...
                Оглянувшись, не услышит ли его случайно Векослав, злоумышленник, еще больше понизив голос, продолжил:
                - И по всему видно, у него с собой должны быть еще деньги...
                Утолив первый голод, изменник задумался над тем, как же ему быть дальше:
                «Буду пробираться в Турцию, прямо в Стамбул,- решил он, наконец.- Упаду на колени, буду унижаться, но все равно добьюсь приема у султана или его визиря. Если только они не дураки, выслушают меня. Я ведь много чего знаю и могу рассказать... где какие войска стоят, где какие построены укрепления... Может быть, я даже уговорю султана дать мне войско. И тогда берегись, Лука! Ты заплатишь мне за все!»
                После ужина Векослав поднялся по скрипучей лестнице в отведенную ему для ночлега комнату. Усталость ли и потрясение последнего времени взяли свое, или вино оказалось слишком крепким, а может и двоедушный кабатчик сумел добавить туда чего-то — но Векослав провалился в глубокий сон, как только его голова коснулась куцей подушки. И он не услышал, как далеко за полночь, не скрипнув, приоткрылась дверь и, два одетых в темное человека, осторожно ступая, вошли в комнату. Льющийся из окна лунный свет упал на руку одного из них и осветил узкое лезвие ножа…

                Летом 1259 года германцы снова устремили свои взоры на богатый Неаполь. Вскоре большое войско немцев, беспрепятственно пройдя с разрешения Папы Римского через его владения, двинулось к городу. Еще на дальних подступах к городу заступить ему дорогу успела армия Богдана Воиславича, который ни минуты не собирался отсиживаться за городскими стенами. Его войско и так было сильнее немецкого, а вскоре на помощь ему прибыло и свежее подкрепление из Неаполя во главе со способным воеводой Михайло.
                Выбрав надежную позицию на горе прямо напротив неприятеля, Богдан спокойно ожидал приближения немцев.
                Imp
                В последующей битве немецкое войско было разбито, а его остатки едва смогли отступить. Около полутора сотен человек попали в плен к победителям, потери которых в этой битве были невелики.
                Imp
                Немногочисленные уцелевшие в бою германцы в беспорядке отступили в сторону Болоньи. Именно они и принесли туда горькую весть об очередном поражении. Богдан не стал их преследовать, чтобы случайно не пересечь границу Папской области. Ведь если бы такое все же произошло, это могло грозить большими осложнениями на дипломатическом уровне — далее на север лежали владения самого Римского Папы, который наверняка не стерпел бы такого оскорбления со стороны православных сербов. А давать повод верховному правителю католиков для объявления войны Сербии Богдан совсем не желал.
                Теперь вся Южная и часть Центральной Италии была очищена от немецких войск.
                Пребывая в бешенстве от известия о неудачно завершившемся походе и потери очередной армии, император распорядился ответить отказом на предложение Богдана о выкупе пленных. На городских площадях было объявлено, что так как попавшие в плен сражались вяло и малодушно, они не заслуживают выкупа, ибо проявили трусость, недостойную германских воинов. Те же немногие счастливцы, что сумели убежать, были прилюдно опозорены и отправлены служить в обоз.
                Для того чтобы узнать, какие настроения царят теперь в Священной Римской Империи, в область Болоньи был отправлен сербский лазутчик Петар Косович. В свете все ухудшающейся обстановки на южной границе королевства, где все недружелюбнее вели себя турки-сельджуки, король Лука был не против подписать мирный договор. Оставалось только узнать, что об этом император Священной Римской Империи.
                Как вскоре стало понятно, пока кайзер намеревался продолжать военные действия: уже через год его корабли высадили недалеко от Неаполя новое сильное войско во главе с рыцарем Сифридом. Судя по всему, Священная Римская Империя всерьез вознамерилась вернуть себе этот богатый город.
                Imp
                Однако постояв некоторое время вблизи, немцы так и не рискнули даже попытаться начать осаду. Их разведчики были поражены неприступным видом стен города, многочисленными воинами, расположившихся на них. Когда они сообщили все своему начальнику, тот решил не играть с судьбой еще раз. Зимой 1260 года немецкое войско начало бесславное отступление назад к Болонье.
                Imp
                Тем временем, в Неаполь из дальнего плавания вернулся сербский торговый флот, доставивший в Северную Африку нескольких купцов с их товарами, заодно решивших разбогатеть на торговле слоновой костью. Вспоминая о совершенном плавании, кормчий одного из кораблей старый Ловре упоминал, что проплывая мимо лежащего к западу от Италии острова Корсика, они чуть не попали в большую беду: ибо весь остров находится во власти мятежников, которые живут тем, что обманными огнями приманивают корабли к своему берегу.
                Узнав о возвращении Ловре, Богдан Воиславич с большой любознательностью отнесся к его рассказу. Постепенно у него начинал зарождаться смелый план – высадиться на острове и, избавив его от пиратского гнездовья, расширить за счет него владения королевства. Он не опасался того, что в его отсутствие Неаполь может быть захвачен германской армией. В случае необходимости город и сам был в состоянии выставить сильное ополчение, а кроме того, можно было рассчитывать и на помощь близких союзников-сицилийцев.
                Король Лука оценил рвение своего полководца и благосклонно отнесся к проявленной им инициативе; так что с первой же благоприятной погодой флот с армией Воиславича на борту отплыл к Корсике.
                Одновременно король приказал флоту другого сербского морехода подойти как можно ближе к гавани Болоньи, которая являлась основным портом Священной Римской Империи в Италии, чтобы воспрепятствовать ей переправлять свои войска морем. Кроме того, так наносился чувствительный удар торговле немцев с другими государствами.
                Находясь по разные стороны Дуная, Сербия и Польша вот уже несколько десятилетий пребывали в состоянии войны. Все предложения сербских послов о перемирии всякий раз отвергались кичливой польской шляхтой и все происходило совсем наоборот - вместо заключения мира война становилась еще более ожесточенной.
                После непродолжительного затишья сражения возобновились: лето 1261 года принесло очередное дерзкое и внезапное нападение польских войск, вновь неожиданно вторгшихся через Дунай. Польский командующий шляхтич Викус, сам испытанный и отважный воин, имел под своим стягом внушительное число людей, но плохо обученное; мало того, большинство из его людей впервые взялись за оружие.
                Из-за внезапности нападения вначале полякам сопутствовал успех. Опустошая местность, по которой они проходили, сжигая деревни и небольшие городки, они смогли продвинуться почти до Эстергома.
                Imp
                Несмотря на то, что командующий войсками в этой области наследник Душан был немало поражен сообщением об очередном грабительском набеге врагов, он быстро овладел положением дел. Объединив под своим началом кроме своих еще и воинов Борислава Иванича, он поспешил навстречу полякам. Встретившись с ними на поросшей лесом широкой равнине, он, не раздумывая, с ходу вступил с ними в решительный бой. Упорного сражения на этот раз не получилось – поляки, в числе которых преобладали новобранцы, были с легкостью отброшены ветеранами сербов, превосходящих их и численностью и боевым мастерством. Потери поляков были ужасающими. Все, что они успели до этого награбить в сербских землях, в спешке было брошено ими в лагере.
                Огромные потери, понесенные в этом сражении, повергли в уныние польского короля Рышарда, лишившегося большей части своей армии. Поражение надолго отбило охоту у него опять вторгаться на территорию Сербии.
                Осенью 1261 года Драгослав Неманьич женился на Радомире из Ресавы. Это была самая громкая свадьба того года.
                Imp
                А несколько недель спустя праздник пришел в дом венского наместника Милована Дамьяновича, в семье которого на свет появился долгожданный первенец, сын, названный Владимиром.
                   Vit2013
                  • Imperial
                  Imperial
                  Форумчанин

                  Дата: 22 декабря 2015, 20:53

                  ANDRIANNIC!у тебя какие-то заставки другие да перевод есть!можешь скинуть хотя бы перевод?
                     Андриан
                    • Imperial
                    Imperial
                    Форумчанин

                    Дата: 22 декабря 2015, 21:02

                    Vit2013
                    Вот перевод:
                    Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
                    Но самостоятельно я ничего не переводил. Все, что было сделано - подставлены некоторые переведенные файлы из другого мода. А иконки персонажей взяты из Булатной Стали.
                      • 7 Страниц
                      • 1
                      • 2
                      • 3
                      • 4
                      • 5
                      • 6
                      • 7
                      Воспользуйтесь одной из соц-сетей для входа
                      РегистрацияВход на форум 
                      «Империал» · Условия · Ответственность · Визитка · 29 мар 2024, 12:25 · Зеркала: Org, Site, Online · Эльдорадо казино · Gold казино · Счётчики