Зимой 1281 года на пути сербских войск, продвигавшихся к Кракову, встали свежие польские армии. Столь быстро появление их вблизи границ лишний раз подтвердило подозрения о готовящемся вторжении в Сербское королевство. Лишь контрнаступление сербов не позволило осуществиться планам врага.
Войско Раде Бараньяшевича при поддержке четырех сотен воеводы Желько схлестнулось с двумя польскими армиями, ведомые князем Цырилом Хелмским. Количество поляков лишь немного превышало силы сербов, поэтому все решало мастерство военачальников. Успех в бою сопутствовал Раде.
Более шестисот пленников во главе с захваченным князем Хелмским были казнены. В этот раз сербы не собирались проявлять милосердие.
Немного западнее сражения между Раде и Цырилом свой бой выиграл и молодой военачальник Владимир Дамианович, уничтожив большую часть поляков конными стрелками.
Путь к Кракову был открыт.
В конце декабря полководцев Славолюбом Уродливым были атакованы турки Байезида Ублюдка, подошедшие к стенам Гераклеи. Была ли это попытка отбить город или просто демонстрация намерений наследников Сельджукской империи, Румского султаната, вернуть свои земли – Славолюба волновало мало. Его задача была защитить новоприобретенные владения сербской короны. Что он и сделал без особого труда.
Более полутора сотен турок были взяты в плен, в том числе был захвачен и Байезид. Демонстрируя миролюбие и надеясь на то, что турки одумаются и откажутся от дальнейшей агрессии, Славолюб позволил выкупиться пленным за 3000 динаров и отпустил турок.
В начале 1282 года в королевской династии Неманичей праздновали совершеннолетие Дмитара, сына Драгослава, который, к своему сожалению не смог принять участие в таком событии – был уже в паре дневных переходов от Кракова. Одновременно был опоясан и сын сербского героя принца Богдана, погибшего несколько лет назад при штурме Антиохии, молодой Срдан.
События весны 1282 года показали, что турки не вняли недвусмысленному жесту и посланию Славолюба, переданному через Байезида Ублюдка султану Рума. Помимо так не снятой блокады с Изника, турки осадили и Синоп. Пришла пора напомнить зарвавшимся исламистам, кто ныне правит Малой Азией. К Синопу морем со своей армией отправился Векослав Злоязычный, а к Изнику подходил сам король Душан с наследником Драженом.
Пока сербские войска на юге готовились к противостоянию с турками, поляки всеми силами пытались сдержать сербов на подходе к Кракову. В июне 1282 года польский воевода Ягелон попытался перекрыть путь войску Раде Бараньяшевича, которого сопровождал престарелый Драгослав. Но целеустремленному сербу малок кто мог помешать. В короткой сече польская армия была разбита, а Раде продолжил путь к бывшему стольному граду Польского королевства.
Спустя пару недель войско, ведомое королем Душаном, при поддержке гарнизона Изника атаковало турецкого военачальника Лютфи, осаждавшего город.
Несмотря на то, что турецкое войско было укомплектовано воинами, прошедшими не одну битву, двукратное преимущество сербов не оставило осаждающим ни одного шанса. Да и то, что сербские войска возглавлял сам король, весьма способствовало победе.
На этот раз пощады пленным не было: турки сами выбрали свою судьбу, когда решили продолжать противостояние с Сербий
В середине июля 1282 года Душан Войславич, стоящий лагерем в дневном переходе от города крестоносцев Керака, встречал, подошедшего к нему на подмогу, полководца Ясмина. Герой африканской кампании, выкинувший германских завоевателей из Египта, всего месяц назад высадился на берег Палестины. Он оставил в недавно завоеванной Дерне лишь небольшой гарнизон.
Прибытие Ясмина под Керак означало конец ожидания для Душана. После того, как пару лет назад была разбита армия принцепса Уолтера, серьезных столкновений с крестоносцами не было. Воины Креста не совались за пределы своих земель, а сербы не особо стремились продвигаться в земли Иерусалима, зная прекрасную выучку эти бойцов. Но теперь все изменилось. Пришедшие с Ясмином войска уравнивали силы противостоящих армий. Спустя несколько дней после прибытия подмоги, сербы двинулись к Кераку.
Когда принцепс Уолтер, который после поражения от сербов стал наместником в городе, получил весть о приближении сербской армии, он приказал выводить войска.
Перед боем Душан и Ясмин объединили армии, собрав в одно войско самых опытных и надежных воинов. Два небольших отряда по три-четыре сотни солдат отдали под командование опытных сотников Вакасина и Ратимира. Их задача была провести фланговые атаки в поддержку удара основных сил. Сигнал к началу сражения был отдан.
Первоначальный план разбить крестоносцев поодиночке потерпел крах уже в самом начале сражения. Принцепс Уолтер тоже понимал, что, разделив войска, он может проиграть. Поэтому иерусалимский военачальник решил собрать обе армии в единый кулак, а затем мощным ударом монолитного войска разбить зарвавшихся славян.
Душан Войславич не был бы замечательным военачальником, если бы не мог предусматривать возможные изменения планов. Объединение крестоносцами всех сил в один кулак было логичным. На этот счет у Душана уже был проработан второй план, ведущий к победе. Он также решил собрать вместе союзные силы, но не выставлять их единым строем, а по возможности растянуть фронт подлиннее. Это должно было спровоцировать принцепса расширить линию атаки из-за опасения быть окруженным. А в растянутую линию войск всегда проще протиснуть резервные отряды и разделить врагов, не дать им прийти на помощь соседу.
Для того, чтобы немного замедлить противника, Душан отправил две сотни конных лучников, приказав им потрепать наступающего врага, но не вступать в ближний бой. За это время вспомогательные сотни Вакасина и Ратимира должны были успеть занять свои позиции.
Все шло по плану. Более того, принцепс сыграл на руку Войславичу, когда не выдержал обстрела и отправил два отряда тяжелой кавалерии отогнать сербских конных стрелков. Те только того и ждали: осыпав стрелами приближавшихся рыцарей, сербы направили коней прочь. Как только крестоносцы остановились, сербы вновь приблизились и дали несколько залпов. Взбешенные крестоносцы решили наказать наглецов и разогнали коней в надежде догнать стрелков. Разогнавшийся тяжелый рыцарь на боевом коне это сила, но лишь в таранном ударе. Среди сербов не нашлось глупцов, которые встали бы на пути несущихся крестоносцев. Заучено разойдясь в стороны, сербские конники пропустили вперед иерусалимских рыцарей. После чего с гиканьем устремились на врага с флангов. Два отряда рыцарей, изрядно потрепанные меткими сербскими стрелами, не смогли быстро остановиться, и попали под фланговые удары. Так принцепс Уолтер лишился половины своей конницы.
Все это дало сербам возможность подготовиться к обороне, и, когда основная масса крестоносцев двинулась вперед, их встретили дружные залпы катапульт и арбалетов.
Добравшиеся, наконец, до сербов, крестоносцы натолкнулись на готовых к бою воинов. Завязалась рукопашная. Гораздо лучше вооруженным и бронированным иерусалимцам противостояли мужество и опыт сербов. Когда первое начало перевешивать, Душан ввел в бой резерв – фланговый удар трех сотен свежих бойцов изрядно поколебал уверенность крестоносцев. А когда пал конь принцепса Уолтера, а следом и его хозяин был пригвожден к земле собственной пикой, крестоносцам уже пришлось не организованно отступать, а бежать со всех ног. Но спастись мало кому удалось.
Керак пал. Большую часть пленных отправили в Дамаск – много было израненных. Остальных оставили в Кераке – кому-то же надо было восстанавливать город. Тем более что захваченная казна крестоносцев составила более 9 600 денариев, которые можно было вложить в строительство оборонных сооружений. Крестоносцы крепко получили за свое высокомерие. Позиции католиков на Ближнем Востоке были сильно подорваны. Восстановить их на прежний уровень было очень сложно. Да и Сербское королевство, приобретя новые земли, вряд ли это допустило бы.
В августе на побережье близ Синопа со своей армией высадился Векослав Злоязычный. Прямо с берега сербы устремились на турок, спешно перестраивающих свои боевые порядки навстречу нападающих. Увидев подошедшую помощь, наместник города приказал открыть ворота и вывел гарнизон за пределы стен.
Турки оказались между двух армий и ничего не смогли противопоставить сербам.
Сам шейх Аль Балатли с тремя сотнями воинов попал в плен. В этот раз Векослав приказал никого не щадить. Туркам был дан шанс решить все миром. Они сами выбрали свою судьбу, теперь им осталось уповать лишь на Аллаха.
Как показали дальнейшие события, такая форма устрашения, как казнь всех пленных во главе с шейхом, принесла свои плоды. Спустя всего пару недель в Фессалоники прибыла дочь султана Рума Гюнджели Агджа. Она просила мира. Три крупных поражения турецкой армии в течение года нанесли серьезный удар военным силам султаната. Теперь султану осталось или сражаться до конца, задействовав все армии, или же подписать мир, чтобы иметь возможность восстановить силы. Первый вариант был чреват ударом Армении с востока и, как следствие, потерей восточных земель. Поэтому султан запросил мира.
Поскольку враги от сербских городов в Азии были успешно отогнаны, и цели по возврату земель Византии решены, король Душан согласился на перемирие, затребовав лишь небольшие репарации и право беспошлинной торговли. Гюнджели была вынуждена согласиться.
В середине сентября 1282 года на сербскую армию под командованием Владимира Дамьяновича, которая расположилась в паре дней от Кракова, напали поляки, ведомые тремя воеводами. Но сербские войска, находящиеся в постоянной боеготовности, не только дали достойный отпор, но и полностью разгромили напавших, понеся незначительные потери.
Одержав победу, Владимир дождался Драгослава и Раде, и сербы совместно силами трех армий осадили Краков. Одновременно с этим и полководец Славиша Кустудич вывел свою армию к стенам Люблина – Сербское королевство свято соблюдало свои союзнические клятвы. В этот день выпал первый снег, как предвестник долгой зимы в отношениях Сербии и Польши.
Новой вехой в развитии сербско-египетских отношений стала встреча представителей двух государств в Иерусалиме. Поводом послужило появление у Дерне небольшого войска Папы Мартина IV. Не имея никакого желания удерживать земли в Африке, да еще и вступать в конфликт с Папой, король Душан принял решение передать город Айюбидам. А, учитывая то, что Румский султанат явно не оставил мыслей о реванше, то в ответ на передачу Дерне Душан предложил Египту немного потрепать турок. Султан Египта с удовольствием согласился на предложение союзника.
К весне 1283 года перед польским королем встала дилемма: оставить за собой Люблин или же все силы бросить на помощь Кракову. Он выбрал второе. И проиграл все.
Уход польской армии на запад стал приятным подарком для Славиши Кустудича, готовящегося к тяжелому сражению за Люблин. И весьма неприятным сюрпризом для шляхтича Пржемысла, командира гарнизона Люблина. Славиша поспешил воспользоваться польской ошибкой и приказал дать сигнал к штурму города.
Зная, что помощь не придет и полагаться нужно лишь на себя, польский гарнизон проиграл бой еще до его начала. Попытки сопротивления были жестко подавлены.
Вскоре над Люблином развивался сербский стяг. А дань с горожан в размере 18 600 перперов пополнила и без того не бедную казну Сербии.
Получив донесения о приближении с востока больших сил Польского королевства, командующий всеми объединенными войсками сербов у Кракова Раде Бараньяшевич решил не дожидаться нового врага, а взять город до подхода подмоги противнику. Для этого все три сербских владетельных феодала собрались в одном войске, оставив остальные два под командованием опытного воеводы Бояна и бывшего капитана итальянских наемников Нино, недавно принесшего клятву верности королю Сербии.
Штурм начался одновременно с юга и запада. С восточной стороны, где командовал воевода Боян, задача была просто отвлечь часть польского гарнизона.
Полякам удалось сжечь один из таранов, но Раде был готов и к этому. Пока штурмовые отряды карабкались на стены по лестницам, второй таран был уже у ворот.
Часть войников еще продолжала сражаться на стенах, когда остальные захватили ворота и впустили силы южной и восточной армий.
На западе полякам удалось отстоять стены. Войско Нино, понеся тяжелые потери, было вынуждено отступить. Но через южные ворота уже сплошным потоком шли остальные сербские войска.
В отчаянии бросились остатки польского гарнизона к городской ратуше. Там и состоялся последний бой. Поляки бились ожесточенно, понимая, что отступать некуда. Но более, чем двукратное преимущество сербов не оставляло ни шанса на благополучный исход. Один за другим пали последние защитники, и Краков перешел под корону Сербии.
После взятия Люблина и Кракова на встречу с герцогом Колпени, наследником трона Венгрии, отправился сербский посол Андрей Алексич. И от имени короля Сербии предложил принять в дар оба отвоеванные у Польши города.
Король Душан решил создать между Польшей и Сербией пояс безопасности из венгерских земель. С возрастом король стал мягче и решил не доводить дело до полного уничтожения Польского королевства. Да и такое решение «польской проблемы» могло встретить серьезное непонимание со стороны католических союзников. А Сербии был необходим мир. Годы войн истощали государство. Пора было расти не за счет чужих земель, а развивая торговлю и ремесла, культуру и медицину. Завоеванный потом и кровью статус лидера в Европе и Азии давал такую возможность.
Спустя месяц, во время праздника в честь основателя династии Неманичей Стефана Святого, на который были приглашены все знатные люди, а также послы иноземных держав, король Душан сказал речь, которая потом поколениями передавалась из уст в уста:
- С тех пор, как славный король Стефан Святой начал строить Сербское королевство, прошло немало лет. Много боли и страданий было на этом пути. Но было и множество великих свершений. Как рыцарский клинок, прошедший через кузнечное горнило, закалялись в боях и лишения сербы. И теперь мы видим, чего достигли за все это время: нынешнее благополучие всех жителей Сербии, независимо от их знатности и размеров мошны, дорогого стоит. Наши воины показали, что сербская армия может противостоять любому врагу. Товары наших купцов продаются везде, куда только ходят торговые караваны и суда. Изделия наших ремесленников пользуются спросом во всех государствах, ценящих качество и добросовестность. А верность сербов своим союзникам, готовых плечом к плечу встретить любого врага, известна по всему свету. Щедрость сербов не знает границ: мы не только освобождаем земли от узурпаторов и захватчиков, но и возвращаем их исконным хозяевам. Это могут подтвердить и сицилийцы, и византийцы, и венгры, и египтяне. Мы помогаем обездоленным обрести свой кров – армяне и хорезмцы знают об этом не понаслышке, обретя новую родину. Но и врагам Сербия никогда не даст спуска: все, кто имел наглость посягнуть на жизнь и свободу сербов и их союзников, познали на себе силу и стойкость сербского воина. И теперь я, милостью Божьей, король Великой Сербии, заявляю, что до тех пор, пока стоит на земле наше королевство и живы сербы, мы будем продолжать стоять за правду и справедливостью и наказывать за предательство и жестокость во всех землях, где в этом есть нужда. С Вером у Бога, за Краља и Отаџбину!
Войско Раде Бараньяшевича при поддержке четырех сотен воеводы Желько схлестнулось с двумя польскими армиями, ведомые князем Цырилом Хелмским. Количество поляков лишь немного превышало силы сербов, поэтому все решало мастерство военачальников. Успех в бою сопутствовал Раде.
Более шестисот пленников во главе с захваченным князем Хелмским были казнены. В этот раз сербы не собирались проявлять милосердие.
Немного западнее сражения между Раде и Цырилом свой бой выиграл и молодой военачальник Владимир Дамианович, уничтожив большую часть поляков конными стрелками.
Путь к Кракову был открыт.
В конце декабря полководцев Славолюбом Уродливым были атакованы турки Байезида Ублюдка, подошедшие к стенам Гераклеи. Была ли это попытка отбить город или просто демонстрация намерений наследников Сельджукской империи, Румского султаната, вернуть свои земли – Славолюба волновало мало. Его задача была защитить новоприобретенные владения сербской короны. Что он и сделал без особого труда.
Более полутора сотен турок были взяты в плен, в том числе был захвачен и Байезид. Демонстрируя миролюбие и надеясь на то, что турки одумаются и откажутся от дальнейшей агрессии, Славолюб позволил выкупиться пленным за 3000 динаров и отпустил турок.
В начале 1282 года в королевской династии Неманичей праздновали совершеннолетие Дмитара, сына Драгослава, который, к своему сожалению не смог принять участие в таком событии – был уже в паре дневных переходов от Кракова. Одновременно был опоясан и сын сербского героя принца Богдана, погибшего несколько лет назад при штурме Антиохии, молодой Срдан.
События весны 1282 года показали, что турки не вняли недвусмысленному жесту и посланию Славолюба, переданному через Байезида Ублюдка султану Рума. Помимо так не снятой блокады с Изника, турки осадили и Синоп. Пришла пора напомнить зарвавшимся исламистам, кто ныне правит Малой Азией. К Синопу морем со своей армией отправился Векослав Злоязычный, а к Изнику подходил сам король Душан с наследником Драженом.
Пока сербские войска на юге готовились к противостоянию с турками, поляки всеми силами пытались сдержать сербов на подходе к Кракову. В июне 1282 года польский воевода Ягелон попытался перекрыть путь войску Раде Бараньяшевича, которого сопровождал престарелый Драгослав. Но целеустремленному сербу малок кто мог помешать. В короткой сече польская армия была разбита, а Раде продолжил путь к бывшему стольному граду Польского королевства.
Спустя пару недель войско, ведомое королем Душаном, при поддержке гарнизона Изника атаковало турецкого военачальника Лютфи, осаждавшего город.
Несмотря на то, что турецкое войско было укомплектовано воинами, прошедшими не одну битву, двукратное преимущество сербов не оставило осаждающим ни одного шанса. Да и то, что сербские войска возглавлял сам король, весьма способствовало победе.
На этот раз пощады пленным не было: турки сами выбрали свою судьбу, когда решили продолжать противостояние с Сербий
В середине июля 1282 года Душан Войславич, стоящий лагерем в дневном переходе от города крестоносцев Керака, встречал, подошедшего к нему на подмогу, полководца Ясмина. Герой африканской кампании, выкинувший германских завоевателей из Египта, всего месяц назад высадился на берег Палестины. Он оставил в недавно завоеванной Дерне лишь небольшой гарнизон.
Прибытие Ясмина под Керак означало конец ожидания для Душана. После того, как пару лет назад была разбита армия принцепса Уолтера, серьезных столкновений с крестоносцами не было. Воины Креста не совались за пределы своих земель, а сербы не особо стремились продвигаться в земли Иерусалима, зная прекрасную выучку эти бойцов. Но теперь все изменилось. Пришедшие с Ясмином войска уравнивали силы противостоящих армий. Спустя несколько дней после прибытия подмоги, сербы двинулись к Кераку.
Когда принцепс Уолтер, который после поражения от сербов стал наместником в городе, получил весть о приближении сербской армии, он приказал выводить войска.
Перед боем Душан и Ясмин объединили армии, собрав в одно войско самых опытных и надежных воинов. Два небольших отряда по три-четыре сотни солдат отдали под командование опытных сотников Вакасина и Ратимира. Их задача была провести фланговые атаки в поддержку удара основных сил. Сигнал к началу сражения был отдан.
Первоначальный план разбить крестоносцев поодиночке потерпел крах уже в самом начале сражения. Принцепс Уолтер тоже понимал, что, разделив войска, он может проиграть. Поэтому иерусалимский военачальник решил собрать обе армии в единый кулак, а затем мощным ударом монолитного войска разбить зарвавшихся славян.
Душан Войславич не был бы замечательным военачальником, если бы не мог предусматривать возможные изменения планов. Объединение крестоносцами всех сил в один кулак было логичным. На этот счет у Душана уже был проработан второй план, ведущий к победе. Он также решил собрать вместе союзные силы, но не выставлять их единым строем, а по возможности растянуть фронт подлиннее. Это должно было спровоцировать принцепса расширить линию атаки из-за опасения быть окруженным. А в растянутую линию войск всегда проще протиснуть резервные отряды и разделить врагов, не дать им прийти на помощь соседу.
Для того, чтобы немного замедлить противника, Душан отправил две сотни конных лучников, приказав им потрепать наступающего врага, но не вступать в ближний бой. За это время вспомогательные сотни Вакасина и Ратимира должны были успеть занять свои позиции.
Все шло по плану. Более того, принцепс сыграл на руку Войславичу, когда не выдержал обстрела и отправил два отряда тяжелой кавалерии отогнать сербских конных стрелков. Те только того и ждали: осыпав стрелами приближавшихся рыцарей, сербы направили коней прочь. Как только крестоносцы остановились, сербы вновь приблизились и дали несколько залпов. Взбешенные крестоносцы решили наказать наглецов и разогнали коней в надежде догнать стрелков. Разогнавшийся тяжелый рыцарь на боевом коне это сила, но лишь в таранном ударе. Среди сербов не нашлось глупцов, которые встали бы на пути несущихся крестоносцев. Заучено разойдясь в стороны, сербские конники пропустили вперед иерусалимских рыцарей. После чего с гиканьем устремились на врага с флангов. Два отряда рыцарей, изрядно потрепанные меткими сербскими стрелами, не смогли быстро остановиться, и попали под фланговые удары. Так принцепс Уолтер лишился половины своей конницы.
Все это дало сербам возможность подготовиться к обороне, и, когда основная масса крестоносцев двинулась вперед, их встретили дружные залпы катапульт и арбалетов.
Добравшиеся, наконец, до сербов, крестоносцы натолкнулись на готовых к бою воинов. Завязалась рукопашная. Гораздо лучше вооруженным и бронированным иерусалимцам противостояли мужество и опыт сербов. Когда первое начало перевешивать, Душан ввел в бой резерв – фланговый удар трех сотен свежих бойцов изрядно поколебал уверенность крестоносцев. А когда пал конь принцепса Уолтера, а следом и его хозяин был пригвожден к земле собственной пикой, крестоносцам уже пришлось не организованно отступать, а бежать со всех ног. Но спастись мало кому удалось.
Спойлер (раскрыть)
Керак пал. Большую часть пленных отправили в Дамаск – много было израненных. Остальных оставили в Кераке – кому-то же надо было восстанавливать город. Тем более что захваченная казна крестоносцев составила более 9 600 денариев, которые можно было вложить в строительство оборонных сооружений. Крестоносцы крепко получили за свое высокомерие. Позиции католиков на Ближнем Востоке были сильно подорваны. Восстановить их на прежний уровень было очень сложно. Да и Сербское королевство, приобретя новые земли, вряд ли это допустило бы.
В августе на побережье близ Синопа со своей армией высадился Векослав Злоязычный. Прямо с берега сербы устремились на турок, спешно перестраивающих свои боевые порядки навстречу нападающих. Увидев подошедшую помощь, наместник города приказал открыть ворота и вывел гарнизон за пределы стен.
Турки оказались между двух армий и ничего не смогли противопоставить сербам.
Сам шейх Аль Балатли с тремя сотнями воинов попал в плен. В этот раз Векослав приказал никого не щадить. Туркам был дан шанс решить все миром. Они сами выбрали свою судьбу, теперь им осталось уповать лишь на Аллаха.
Как показали дальнейшие события, такая форма устрашения, как казнь всех пленных во главе с шейхом, принесла свои плоды. Спустя всего пару недель в Фессалоники прибыла дочь султана Рума Гюнджели Агджа. Она просила мира. Три крупных поражения турецкой армии в течение года нанесли серьезный удар военным силам султаната. Теперь султану осталось или сражаться до конца, задействовав все армии, или же подписать мир, чтобы иметь возможность восстановить силы. Первый вариант был чреват ударом Армении с востока и, как следствие, потерей восточных земель. Поэтому султан запросил мира.
Поскольку враги от сербских городов в Азии были успешно отогнаны, и цели по возврату земель Византии решены, король Душан согласился на перемирие, затребовав лишь небольшие репарации и право беспошлинной торговли. Гюнджели была вынуждена согласиться.
В середине сентября 1282 года на сербскую армию под командованием Владимира Дамьяновича, которая расположилась в паре дней от Кракова, напали поляки, ведомые тремя воеводами. Но сербские войска, находящиеся в постоянной боеготовности, не только дали достойный отпор, но и полностью разгромили напавших, понеся незначительные потери.
Одержав победу, Владимир дождался Драгослава и Раде, и сербы совместно силами трех армий осадили Краков. Одновременно с этим и полководец Славиша Кустудич вывел свою армию к стенам Люблина – Сербское королевство свято соблюдало свои союзнические клятвы. В этот день выпал первый снег, как предвестник долгой зимы в отношениях Сербии и Польши.
Новой вехой в развитии сербско-египетских отношений стала встреча представителей двух государств в Иерусалиме. Поводом послужило появление у Дерне небольшого войска Папы Мартина IV. Не имея никакого желания удерживать земли в Африке, да еще и вступать в конфликт с Папой, король Душан принял решение передать город Айюбидам. А, учитывая то, что Румский султанат явно не оставил мыслей о реванше, то в ответ на передачу Дерне Душан предложил Египту немного потрепать турок. Султан Египта с удовольствием согласился на предложение союзника.
К весне 1283 года перед польским королем встала дилемма: оставить за собой Люблин или же все силы бросить на помощь Кракову. Он выбрал второе. И проиграл все.
Уход польской армии на запад стал приятным подарком для Славиши Кустудича, готовящегося к тяжелому сражению за Люблин. И весьма неприятным сюрпризом для шляхтича Пржемысла, командира гарнизона Люблина. Славиша поспешил воспользоваться польской ошибкой и приказал дать сигнал к штурму города.
Зная, что помощь не придет и полагаться нужно лишь на себя, польский гарнизон проиграл бой еще до его начала. Попытки сопротивления были жестко подавлены.
Вскоре над Люблином развивался сербский стяг. А дань с горожан в размере 18 600 перперов пополнила и без того не бедную казну Сербии.
Получив донесения о приближении с востока больших сил Польского королевства, командующий всеми объединенными войсками сербов у Кракова Раде Бараньяшевич решил не дожидаться нового врага, а взять город до подхода подмоги противнику. Для этого все три сербских владетельных феодала собрались в одном войске, оставив остальные два под командованием опытного воеводы Бояна и бывшего капитана итальянских наемников Нино, недавно принесшего клятву верности королю Сербии.
Штурм начался одновременно с юга и запада. С восточной стороны, где командовал воевода Боян, задача была просто отвлечь часть польского гарнизона.
Полякам удалось сжечь один из таранов, но Раде был готов и к этому. Пока штурмовые отряды карабкались на стены по лестницам, второй таран был уже у ворот.
Часть войников еще продолжала сражаться на стенах, когда остальные захватили ворота и впустили силы южной и восточной армий.
На западе полякам удалось отстоять стены. Войско Нино, понеся тяжелые потери, было вынуждено отступить. Но через южные ворота уже сплошным потоком шли остальные сербские войска.
В отчаянии бросились остатки польского гарнизона к городской ратуше. Там и состоялся последний бой. Поляки бились ожесточенно, понимая, что отступать некуда. Но более, чем двукратное преимущество сербов не оставляло ни шанса на благополучный исход. Один за другим пали последние защитники, и Краков перешел под корону Сербии.
Спойлер (раскрыть)
После взятия Люблина и Кракова на встречу с герцогом Колпени, наследником трона Венгрии, отправился сербский посол Андрей Алексич. И от имени короля Сербии предложил принять в дар оба отвоеванные у Польши города.
Король Душан решил создать между Польшей и Сербией пояс безопасности из венгерских земель. С возрастом король стал мягче и решил не доводить дело до полного уничтожения Польского королевства. Да и такое решение «польской проблемы» могло встретить серьезное непонимание со стороны католических союзников. А Сербии был необходим мир. Годы войн истощали государство. Пора было расти не за счет чужих земель, а развивая торговлю и ремесла, культуру и медицину. Завоеванный потом и кровью статус лидера в Европе и Азии давал такую возможность.
Спустя месяц, во время праздника в честь основателя династии Неманичей Стефана Святого, на который были приглашены все знатные люди, а также послы иноземных держав, король Душан сказал речь, которая потом поколениями передавалась из уст в уста:
- С тех пор, как славный король Стефан Святой начал строить Сербское королевство, прошло немало лет. Много боли и страданий было на этом пути. Но было и множество великих свершений. Как рыцарский клинок, прошедший через кузнечное горнило, закалялись в боях и лишения сербы. И теперь мы видим, чего достигли за все это время: нынешнее благополучие всех жителей Сербии, независимо от их знатности и размеров мошны, дорогого стоит. Наши воины показали, что сербская армия может противостоять любому врагу. Товары наших купцов продаются везде, куда только ходят торговые караваны и суда. Изделия наших ремесленников пользуются спросом во всех государствах, ценящих качество и добросовестность. А верность сербов своим союзникам, готовых плечом к плечу встретить любого врага, известна по всему свету. Щедрость сербов не знает границ: мы не только освобождаем земли от узурпаторов и захватчиков, но и возвращаем их исконным хозяевам. Это могут подтвердить и сицилийцы, и византийцы, и венгры, и египтяне. Мы помогаем обездоленным обрести свой кров – армяне и хорезмцы знают об этом не понаслышке, обретя новую родину. Но и врагам Сербия никогда не даст спуска: все, кто имел наглость посягнуть на жизнь и свободу сербов и их союзников, познали на себе силу и стойкость сербского воина. И теперь я, милостью Божьей, король Великой Сербии, заявляю, что до тех пор, пока стоит на земле наше королевство и живы сербы, мы будем продолжать стоять за правду и справедливостью и наказывать за предательство и жестокость во всех землях, где в этом есть нужда. С Вером у Бога, за Краља и Отаџбину!
Конец повествования