В нынешней преуспевающей Японии мало что может напоминать о тех временах, когда люди падали ниц при появлении человека с двумя самурайскими мечами. И еще меньше о том, что некоторые из этих людей могли добровольно уйти из жизни, совершив сеппуку – ритуальное самоубийство. Но, тем не менее, дух самураев – рыцарей Дальнего Востока по сей день живет едва ли не в каждом из жителей страны восходящего солнца. Для того, чтобы разобраться, кто такие были самураи и откуда они взялись, надо вернуться обратно в глубь столетий. История Японии - это история непрерывных войн, кровавых междоусобиц, смут и переворотов. И с самого начала главную роль в ней играли люди с оружием, обладатели самого сильного оружия, когда-либо досягаемого смертным: веры и воли. Они считались элитой страны, цветом японской нации. Отсюда и возникла поговорка: «Среди цветов - вишня, среди людей – самурай». Эпоха самураев длилась в Японии почти 700 лет - с 1185 по 1867 год, достигнув своего расцвета в эпоху Эдо (1603-1867гг.).
Важные социальные сдвиги в Японии, начиная с XIII-XV вв., стали происходить под влиянием развития торгового оборота, расцвета городов. В поместьях зародилась ленная система (система феодальных владений), владельцы поместий превратились в даймё (сеньоров), а их ленники в кэнин (вассалов). Происходят изменения и в среде феодалов. Самураи за долги теряют земельные владения, переводятся на полное обеспечение своих господ. Поместья служилых самураев были в основном ликвидированы в XV-XVI вв. За свою службу они получали возможность собирать подати с определённого числа крестьян или получали рисовый паёк от своего господина. Большая часть пахотной земли сосредотачивается в руках владетельных князей «даймё» (большое имя). Владения даймё охватывают отдельные провинции и даже группы провинций.
Важные социальные сдвиги в Японии, начиная с XIII-XV вв., стали происходить под влиянием развития торгового оборота, расцвета городов. В поместьях зародилась ленная система (система феодальных владений), владельцы поместий превратились в даймё (сеньоров), а их ленники в кэнин (вассалов). Происходят изменения и в среде феодалов. Самураи за долги теряют земельные владения, переводятся на полное обеспечение своих господ. Поместья служилых самураев были в основном ликвидированы в XV-XVI вв. За свою службу они получали возможность собирать подати с определённого числа крестьян или получали рисовый паёк от своего господина. Большая часть пахотной земли сосредотачивается в руках владетельных князей «даймё» (большое имя). Владения даймё охватывают отдельные провинции и даже группы провинций.
Читать дальше (Раскрыть)
Наиболее законченные формы приобрела сословно-классовая структура японского общества в период третьего сёгуната Токугава (1603-1867гг.), когда она была скреплена законом и всемерно охранялась сёгунатом. Японское феодальное общество делилось на четыре сословия. Сословные границы в основном совпадали с классовыми. Это деление официально определялось формулой «си-но-ко-сё»: самураи (си), крестьяне (но), ремесленники (ко) и торговцы (сё). Положение в обществе, социальный и правовой статус самурая обуславливался размерами его ежегодного дохода или получаемого в рисовом эквиваленте пайка, единицей измерения которого служила специальная единица - коку, равная 160 кг риса. Такое количество риса обеспечивало потребности одного человека в течение года.
Господствующий класс токугавского сёгуната был разделён на несколько разрядов. К первой группе относились кугэ - это придворная знать императорской столицы Киото, которая занимала привилегированное положение, но земель не имела, получала, как и император, жалование от сёгуна. Ко второй группе относились букэ - «военные дома», представители военного дворянства, образовавшие сословие самураев. Это были дайме - богатые князья, их земли приносили им доход более 10 тыс. коку риса в год (приблизительно 1500 т. риса), для сравнения дом Токугава в XVII веке имел 4 миллиона коку риса. Дайме подразделялись на госанкэ (три знатных дома) - кланы, родственные дому Токугава (Овари, Миото, Кии), фудай дайме (наследственные дайме) - это союзники дома Токугава еще до образования сёгуната и поддержавшие его во время битвы при Сэкигахара и на тотзама дайме (посторонние дайме) - это состоятельные владетельные князья, в прошлом боровшиеся против дома Токугава.
Далее на социальной лестнице находились так называемые хатомото (буквально «флагоносцы») - это самураи, идущие после дайме, земли которых давали менее 10 тыс. коку риса - это непосредственные вассалы Токугава. Их приблизительно насчитывалось 5 тыс. человек. Хатомото составляли слой феодального чиновничества. Они занимались взиманием налогов, контролировали выполнение повинностей и осуществляли надзор за населением во владениях сёгуна.
Средний слой составляли сёмё («малое имя») - мелкопоместные феодалы, а еще те самураи, которые были особо преданны непосредственно сёгуну - гокэнин (15 000 человек). За ними следовали вассалы вассалов - байсин, подчиняющиеся местным феодалам, а последнюю ступень иерархической лестницы занимали рядовые воины, называвшиеся асигару - «легкие ноги». К началу XVII века число всех самураев и членов их семей составляло примерно около двух миллионов человек, то есть около 10% всего населения Японии.
Совершеннолетие самурая наступало по достижении им 15-летнего возраста посредством обряда гэмбуку. Церемониал проводился в торжественной обстановке в присутствии самого знатного в округе самурая, как правило сюзерена отца юноши. Юному самураю делали новую прическу сакаяки, после чего происходил церемониал надевания особого головного убора каммури - «короны». Юный самурай получал новое имя и ему торжественно вручались два меча. Таким образом, юридически оформлялись отношения сюзеренитета-вассалитета между новым мужчиной в клане и его господином. И именно с этого момента заканчивалась власть отца, и юноша получал юридическую дееспособность в полном объеме.
Материальное положение низшего слоя самурайства при режиме Токугава значительно ухудшилось в связи с прекращением внутренних феодальных усобиц, война перестала быть постоянным явлением, князья больше не нуждались в многочисленных дружинах самураев. Многие самураи разорились и превратились в ронинов («бродячих людей») - так назывались самураи, не имевшие сеньора. Нередко они становились лекарями, учителями, мелкими служащими, иногда ремесленниками и торговцами. Но большинство разорившихся самураев цеплялись за свои привилегии в ожидании лучших времен, сохраняя кастовую заносчивость. В Японии издавна сложилась народные поговорки: «самурай и не пообедав, важно держит зубочистку во рту», «для самурая, желудок которого пуст, позорно чувствовать голод».
Правовое положение самурайства менялось с изменением исторической обстановки. Так, уже в период первого сёгуната Камакура (1192-1333 гг.) в 1232 году, был опубликован кодекс законов «Дзёэй сисимоку». Этот кодекс, в отличие от Тайхорё, являлся типичным образцом феодального мировоззрения, устанавливавшим принцип первенства меча и иных рыцарских добродетелей.
Задуманный первоначально как собрание норм, регулирующих взаимоотношения между феодалами и вассалами, «Дзёэй сикимоку» стал фактически универсальным кодексом, получившим практическое применение. Далее, в период Монояма («Персиковый холм», 1574-1614 гг.) - время междуцарствия, которое ознаменовалось войной и разрухой, был принят ряд нормативных актов, так называемых «Указов Хидэёси», в которых регламентировалось правовое положение самураев. К числу этих нормативных актов следует отнести «Указ о закреплении социальных различий» («Мибун-но тэйрэй») от 8 октября 1591 года.
Данный указ регламентирует отношения сюзерена и вассала, он запрещает самовольный уход вассалов от своих сюзеренов. Так в ст. 3 Указа сказано, что: «Самураев всех рангов, ушедших без разрешения от своего сюзерена, надлежит тщательно проверить. Они должны иметь поручителя. Если же у такого самурая найдется сеньор, который заявит об этом, то следует бежавшего арестовать и передать сеньору, поскольку это их внутреннее дело. Если же вопреки закону сеньор дает возможность этому человеку скрыться, то вместо него надлежит казнить троих (других вассалов этого сеньора), а головы казненных направить властям. Если же не будут казнены трое вместо одного бежавшего, то следует казнить самого сеньора». Другой небезынтересный нормативный акт, принятый генералом Хидэёси, называется «Указ о создании пятидворок и десятидворок и об их круговой поруке» от 23 апреля 1597 года. Этот документ содержит наставления по ряду вопросов, среди которых: указания на создание общин (куни) на местах для самураев с целью недопущения преступления на территории общины, вопросы, связанные с регулированием отношений между сеньором и вассалом. В частности, в ст. 2 Указа сказано, что: «Все самураи, объединившись по пять человек, а остальное низшее население по - 10 человек, составляют свои общины (куми)» и далее, «...должны составить (письменное) круговое поручительство с приложением личных печатей в том, что они не допустят преступных действий».
Организация принципа кругового поручительства была характерна для средневековой Японии, реализация его способствовала установлению коллективной ответственности за состояние правопорядка, т.е. фактической упорядоченности общественных отношений, которые являются результатом действия законности на данной территории, и приведенный выше нормативный акт является тому подтверждением. Кроме того, Указ запрещал самураям самовольный переход к другому сеньору, в ст. 6 Указа определено, что «Впредь самураям и низшему населению, поименованным в настоящем указе, запрещается переходить к другому хозяину, за исключением тех случаев, когда это будет сделано с согласия законного хозяина».
Еще в 1591 году был принят указ, который запрещал заниматься самураям какой-либо предпринимательской деятельностью. Запрет на занятие предпринимательской деятельностью так же нашел свое закрепление в ст. 20 дворянского кодекса «Сёси-хатто» 1636 года. Там сказано, что: «Ни крупные, ни мелкие наши вассалы не имеют права продавать и покупать что-либо с целью извлечения прибыли, а могут покупать только те товары, которые нужны для личного потребления». Далее в период Генва (1615-1624 гг.) сёгуном Токугавской династии Иэясу в 1615 году были изданы «Восемнадцать законов», вводившие жесткую регламентацию всех четырех сословий Японии.
В 1653 году четвертый сёгун династии Токугава - Иэцуна (1642-1680 гг.) издал указ об изъятии у всех самураев-воинов - вассалов дайме земли и переводе их на жалованье и рисовые пайки. Только самураям принадлежало право занимать государственные посты, гражданские и военные должности. Внешним признаком отличия от других сословий было ношение двух мечей.
Запрет на хранение и ношение оружия, в частности крестьянами, был принят еще 9 августа 1588 года генералом Хидэёси Тоётоми (1536-1598 гг.). В «Указе об изъятии оружия» (Катанагари-но рэй») в ст. 1 сказано, что «Крестьянам всех провинций категорически запрещается иметь мечи, кинжалы, луки, ружья и другое оружие. Будут подвергнуты наказанию все те злоумышленники, которые хранят недозволенное оружие. Всем князьям, вассалам-ленникам и дайканам надлежит отобрать это оружие и представить Нам».
Право самураев на ношение двух мечей подкреплялось правом применения их. Юридически право применения оружия было закреплено в кодексе административного управления периода Токугава, который назывался «Сто статей» (1742 год). Указанный кодекс содержал основные установления сёгуната по обеспечению внутреннего порядка, один из пунктов которого гласил: «Простые люди, которые ведут себя недостойно по отношению к представителям военного класса и которые обнаруживают недостаточное уважение к непосредственным и косвенным вассалам (сёгуна), могут быть зарублены на месте».
Современные японские исследователи периода Токугава обращают внимание на то, что самурай мог лишить жизни человека в четырех случаях: преступника или врага по приказу своего господина или сёгуна, из чувства мести, во время ссоры, или же если грабитель или разбойник покушался на его жизнь. Как известно, несмотря на то, что самураи мастерски владели оружием, они должны были избегать любых ситуаций, которые могли закончиться схваткой. Среди грабителей и разбойников редко встречались виртуозные воины, поэтому, случись настоящему мастеру повстречаться с ними, он одержал бы победу и не убивая их. Что касается мести, то этому чувству поддавалось не так уж много великих воинов. Наконец, конкретные приказы убить конкретного человека давались властями лишь в начале эпохи Токугава. Таким образом, многие знаменитые самураи - опытные фехтовальщики за свою жизнь не убили ни одного человека.
По указанию Токугава Иэясу в первые же годы после его прихода к власти было составлено «Уложение о самурайских родах» («Букэ сё хатто»), определявшее нормы поведения самурая на службе и в личной жизни. Структурно состоя из тринадцати глав, уложение регламентировало вопросы, связанные с обычаями женитьбы, управления замком, объединения в союзы, а так же определяло нормы поведения самурая на службе у своего сеньора и в личной жизни.
Вторым сочинением, посвящённым воспеванию догматов бусидо, было житийное описание подвигов князя Такэда Сингэна в двадцати томах, авторство которого разделили Косака Дандзё Нобумаса и Обата Кагэнори. Несколько позднее появился труд Дайдодзи Юдзана (1639–1730 гг.) «Начальные основы воинских искусств» («Будо сёсин сю»). Конфуцианская идея о долге, ответственности перед родом, кланом и своим господином (в конфуцианстве принято правило, которое гласит, что долг вассала перед сюзереном выше гор и глубже морей) является базовой в данном трактате и требует от самурая: «Уважать правило «ствола и ветвей», забыв его - значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители - ствол древа, дети - его ветви», и далее «Самурай должен быть не только примерным сыном, но и верноподданным. Он не оставит господина даже в том случае, если число вассалов его сократится со ста до десяти и с десяти до одного».
Брачно-семейное право феодальной Японии было жестко регламентировано и выражало интересы государства и экономически господствующих кланов. Институт брака рассматривался как обязанность, связанная с выполнением своего долга по отношению к своему роду. Личные симпатии и антипатии лиц, которым было необходимо заключить брак, не брались во внимание. Государство, в частности во времена правления клана Токугава, отрицательно относилось к заключению браков для образования новых партий, так как это вело к заговорам и вооруженной борьбе за власть.
В княжеском кодексе «Букэ сёхато» 1615 года закреплены нормы, регламентирующие брачно-семейные отношения в японском обществе. Так в ст. 8 говорится, что «Браки не могут быть заключены по личной склонности. Брак - гармоничное сочетание мужского и женского начала. О нем нельзя решать легкомысленно. В «Книге перемен» говорится: «Пока не находятся во враждебных отношениях - браки могут быть заключены и можно узнать обоюдную волю, но когда становятся врагами - шансы на это потеряны». В «Книге стихов» написано: «Мужчины и женщины должны поступать правильно и вовремя сочетаться браком. Тогда не будет холостяков и незамужних женщин. Но создавать партии благодаря бракам - это источник низких и подлых заговоров». В приведенной статье ясно прослеживаются принципы, на основе которых заключался брак, связь основополагающих институтов брачно-семейного права Японии с аналогичными институтами китайского права.
Широко распространенным явлением в японском средневековом обществе было усыновление. Институт усыновления был детально разработан и хорошо регламентирован, отражая при этом морально-этические конфуцианские взгляды, господствующие в японском обществе на продолжение рода, правила передачи имущества и роли женщины в нем. В силу юридического акта усыновления, между ребенком (усыновленным) и лицом принявшим его на воспитание, устанавливаются правовые (личные и имущественные) отношения, существующие между родителями и детьми. При этом права и обязанности усыновленного в отношении своих кровных родителей и других родственников по происхождению, как правило, прекращались. Институт усыновления и связанный с ним институт наследования имущества юридически регламентировался такими нормативными актами как: «Правила для императорского двора» («Киндзю нараби-ни кугэ сёхатто» от 9 сентября 1615 года) и «Дворянский кодекс» («Сёси-хатто»), который был принят 19 января 1636 года. В ст. 6 «Правил...» сказано, что «Бездетные (аристократические) семьи могут брать детей и молодых людей для усыновления только из своего же рода. С древних времен не допускаются к наследованию и главенству в семье женщины», и далее в ст. 18 «Дворянского кодекса» регламентированы условия действительности акта усыновления, а так же содержится запрет на передачу наследства не по установленной линии: «О решении взять приемного сына нужно заявить, еще будучи здоровым. Если тянуть до последнего момента, то бывает, что рассудок уже затемняется и предпринять что-либо уже поздно. Нельзя передавать наследство не по установленной линии. Например, даже родному сыну нельзя завещать имущество, если это будет не по установленной линии».
И наконец, в 1716 году вышли 11 томов книги «Сокрытое в листве» («Хагакурэ»), ставшей «священным писанием» буси. Это любопытное произведение принадлежало Ямамото Цунетомо, монаху, а в прошлом самураю клана Сага на южном острове Кюсю. После смерти своего господина, даймё Набэсима Наосигэ, которому он верно служил десять лет, Ямамото принял постриг и всю оставшуюся жизнь посвятил обобщению догматов самурайской чести.
В юридической практике правительство Токугава придерживалось принципа «следует выполнять, но не знать». Оно не публиковало тексты законодательных актов, а доводило до сведения населения только краткое содержание того, что запрещалось. Вышеуказанный кодекс «Сто статей», содержание которого сводилось главным образом к упорядоченному изложению основного содержания прежних законов, норм обычного права и судебных прецедентов, сохранялся в тайне, доступ к нему разрешался лишь трем чиновникам «бугё» - начальникам главных управлений правительства Токугава.
О японском праве начала XIX века так написал В.М. Головин, находившийся в плену в Японии: «Японцы говорят, что их законы подобны железной пирамиде, которую ни климат, ни бури, ни время, ни сокрушить, ни даже изменить не могут. Правительство их видит многие весьма важные недостатки в своем законодательстве, из коих главнейшим есть жестокость в наказаниях, но страшиться переменить оное вдруг, а делает это постепенно и весьма медленно. Такая боязнь происходит оттого, чтобы не привести древних государственных постановлений в презрение у народа и через то не приучать его к переменам в законах, дабы от сего не произошло в нем желания оставить коренные свои нравы и обычаи и принять другие».
Все население страны было зарегистрировано в буддийских храмах в качестве лиц, исповедующих буддизм. Крестьяне несли обязанность платить сёгунату и крупным феодалам крупную дань, им было строго запрещено прекращать (в целях избавления от тяжкого бремени) обработку земли и переезжать на другое место жительства. Несмотря на относительно развитый товарный обмен, в законодательстве содержалось крайне незначительное число норм, относящихся к гражданскому праву, поэтому товарообмен регулировался в основном обычным правом. Отношения между крестьянами строились по правилам, устанавливаемым в каждой отдельной деревне, и по обычаям крестьян. Отсутствовало разделение гражданского и уголовного судопроизводства. Один административный чиновник «бугё» одновременно выполнял служебные обязанности прокурора и судьи. Для вынесения обвинительного приговора обязательно требовалось признание обвиняемого, поэтому для получения признания широко применялись пытки.
За время существования сёгуната Токугава зарегистрировано 1163 крестьянских восстания, в период с 1726 по 1804 годы население страны уменьшилось с 26,5 до 25,5 миллионов человек. Эти статистические данные, по мнению японских историков, свидетельствуют о том, что самураи продолжали оставаться оплотом государственной власти и всякое не повиновение сёгуну каралось смертью, претворяя на практике концепцию вассальной преданности сюзерену. Из 350 тыс. самураев по всей стране в непосредственном подчинении сёгуна или его вассалов-хатомото было около 80 тысяч самураев. Длившееся 257 лет правление династии сёгунов Токугава, конец которому был положен «революцией Мэйдзи» в 1868 году, знаменовалось проведением ряда кодификационных работ, целью которых было усовершенствовать и канонизировать кодекс чести самурая - Бусидо.
Современные японские историки государства и права, анализируя процесс формирования государственности и права в Японии, рассматривают феодальное военно-дворянское сословие как важный инструмент становления законности и правопорядка в государстве. С установлением в 1192 году первого сёгуната Минамото в Японии начинается новая эпоха в формировании государства и права. Поэтому неудивительно, что анализам причин прихода к власти военного дворянства и обоснованием значимости утверждения в государственной жизни принципа законности был посвящен трактат «Гукансё», который был написан в XIII в. Его автор Дзиэн, но за этим монашеским именем скрывается один из членов дома Фудзивара, того самого, который с 60-х годов IX в. по 80-е годы XI в. управлял страной. Японские исследователи обращают особое внимание на то, что в трактате «Гукансё» говорится о дори (законе), в том смысле, в каком мы употребляем этот термин, когда говорим о законе природы, законе истории.
Сам термин «дори» для китайской философии, откуда он взят, не нов, но в «Гукансё» нов в том смысле, что прилагается к историческому процессу и призван объяснить происходящие перемены. В центре внимания автора вопрос: каковы причины прихода к власти военного дворянства. Ответ был простой, но любопытный: потому, что так повели историческую жизнь...боги. Только не вообще боги как таковые, а очень определенные: Касуга Даймедзин и Хатиман Дайбосацу.
Следует отметить тесную взаимосвязь государства, права и буддизма, их взаимное проникновение и влияние друг на друга. Необходимость правотворчества обуславливалась и религиозной трактовкой специфики исторического момента. Дело в том, что в буддизме есть учение о «Трёх эрах», по которым потечет жизнь «Закона», т.е. учения Будды Сакья-муни после его кончины. Первая эра будет продолжаться 500 лет, и это будет время «Правильного закона» (яп. сёбо), т.е. торжества истиной веры. После начнется вторая эра, которая будет временем «Подобия закона» (яп. дзобо), когда вера ещё будет держаться, но уже внешне, формально, не одушевляя собой все помыслы и поступки людей. Она будет длиться 1000 лет. После второй эры, через 1500 лет после кончины основателя «Закона», наступает третья эра - время «Конца Закона», когда и «Подобие» его рушится. По подсчётам буддистов год этой последней эры приходится на 7-й год периода Эйсё (1052 год). Эра «Конца Закона», которая должна длиться 500 лет, мыслилась как время зла и бедствий.
С падением сёгуната Токугава в XIX веке японцы окончательно преодолели свое знаменитое «островное мышление» - симагуни кондзё. Страна восходящего солнца открылись для западной цивилизации. В новых исторических условиях самураи оказались ненужными. Не желая сдаваться, они еще защищали уже сданную крепость японской феодальной древности, свое прославленное прошлое, вернее - его былой призрак. Казалось, в новой европеизированной Японии им места нет. Однако самурайский дух оказался долговечнее самих самураев. Сословие средневековых японских рыцарей исчезло под натиском меркантильности и прагматизма цивилизации, но его философия живет в каждом современном японце.
Автор: Сергей Колесников, 15.01.2011 года
Господствующий класс токугавского сёгуната был разделён на несколько разрядов. К первой группе относились кугэ - это придворная знать императорской столицы Киото, которая занимала привилегированное положение, но земель не имела, получала, как и император, жалование от сёгуна. Ко второй группе относились букэ - «военные дома», представители военного дворянства, образовавшие сословие самураев. Это были дайме - богатые князья, их земли приносили им доход более 10 тыс. коку риса в год (приблизительно 1500 т. риса), для сравнения дом Токугава в XVII веке имел 4 миллиона коку риса. Дайме подразделялись на госанкэ (три знатных дома) - кланы, родственные дому Токугава (Овари, Миото, Кии), фудай дайме (наследственные дайме) - это союзники дома Токугава еще до образования сёгуната и поддержавшие его во время битвы при Сэкигахара и на тотзама дайме (посторонние дайме) - это состоятельные владетельные князья, в прошлом боровшиеся против дома Токугава.
Далее на социальной лестнице находились так называемые хатомото (буквально «флагоносцы») - это самураи, идущие после дайме, земли которых давали менее 10 тыс. коку риса - это непосредственные вассалы Токугава. Их приблизительно насчитывалось 5 тыс. человек. Хатомото составляли слой феодального чиновничества. Они занимались взиманием налогов, контролировали выполнение повинностей и осуществляли надзор за населением во владениях сёгуна.
Средний слой составляли сёмё («малое имя») - мелкопоместные феодалы, а еще те самураи, которые были особо преданны непосредственно сёгуну - гокэнин (15 000 человек). За ними следовали вассалы вассалов - байсин, подчиняющиеся местным феодалам, а последнюю ступень иерархической лестницы занимали рядовые воины, называвшиеся асигару - «легкие ноги». К началу XVII века число всех самураев и членов их семей составляло примерно около двух миллионов человек, то есть около 10% всего населения Японии.
Совершеннолетие самурая наступало по достижении им 15-летнего возраста посредством обряда гэмбуку. Церемониал проводился в торжественной обстановке в присутствии самого знатного в округе самурая, как правило сюзерена отца юноши. Юному самураю делали новую прическу сакаяки, после чего происходил церемониал надевания особого головного убора каммури - «короны». Юный самурай получал новое имя и ему торжественно вручались два меча. Таким образом, юридически оформлялись отношения сюзеренитета-вассалитета между новым мужчиной в клане и его господином. И именно с этого момента заканчивалась власть отца, и юноша получал юридическую дееспособность в полном объеме.
Материальное положение низшего слоя самурайства при режиме Токугава значительно ухудшилось в связи с прекращением внутренних феодальных усобиц, война перестала быть постоянным явлением, князья больше не нуждались в многочисленных дружинах самураев. Многие самураи разорились и превратились в ронинов («бродячих людей») - так назывались самураи, не имевшие сеньора. Нередко они становились лекарями, учителями, мелкими служащими, иногда ремесленниками и торговцами. Но большинство разорившихся самураев цеплялись за свои привилегии в ожидании лучших времен, сохраняя кастовую заносчивость. В Японии издавна сложилась народные поговорки: «самурай и не пообедав, важно держит зубочистку во рту», «для самурая, желудок которого пуст, позорно чувствовать голод».
Правовое положение самурайства менялось с изменением исторической обстановки. Так, уже в период первого сёгуната Камакура (1192-1333 гг.) в 1232 году, был опубликован кодекс законов «Дзёэй сисимоку». Этот кодекс, в отличие от Тайхорё, являлся типичным образцом феодального мировоззрения, устанавливавшим принцип первенства меча и иных рыцарских добродетелей.
Задуманный первоначально как собрание норм, регулирующих взаимоотношения между феодалами и вассалами, «Дзёэй сикимоку» стал фактически универсальным кодексом, получившим практическое применение. Далее, в период Монояма («Персиковый холм», 1574-1614 гг.) - время междуцарствия, которое ознаменовалось войной и разрухой, был принят ряд нормативных актов, так называемых «Указов Хидэёси», в которых регламентировалось правовое положение самураев. К числу этих нормативных актов следует отнести «Указ о закреплении социальных различий» («Мибун-но тэйрэй») от 8 октября 1591 года.
Данный указ регламентирует отношения сюзерена и вассала, он запрещает самовольный уход вассалов от своих сюзеренов. Так в ст. 3 Указа сказано, что: «Самураев всех рангов, ушедших без разрешения от своего сюзерена, надлежит тщательно проверить. Они должны иметь поручителя. Если же у такого самурая найдется сеньор, который заявит об этом, то следует бежавшего арестовать и передать сеньору, поскольку это их внутреннее дело. Если же вопреки закону сеньор дает возможность этому человеку скрыться, то вместо него надлежит казнить троих (других вассалов этого сеньора), а головы казненных направить властям. Если же не будут казнены трое вместо одного бежавшего, то следует казнить самого сеньора». Другой небезынтересный нормативный акт, принятый генералом Хидэёси, называется «Указ о создании пятидворок и десятидворок и об их круговой поруке» от 23 апреля 1597 года. Этот документ содержит наставления по ряду вопросов, среди которых: указания на создание общин (куни) на местах для самураев с целью недопущения преступления на территории общины, вопросы, связанные с регулированием отношений между сеньором и вассалом. В частности, в ст. 2 Указа сказано, что: «Все самураи, объединившись по пять человек, а остальное низшее население по - 10 человек, составляют свои общины (куми)» и далее, «...должны составить (письменное) круговое поручительство с приложением личных печатей в том, что они не допустят преступных действий».
Организация принципа кругового поручительства была характерна для средневековой Японии, реализация его способствовала установлению коллективной ответственности за состояние правопорядка, т.е. фактической упорядоченности общественных отношений, которые являются результатом действия законности на данной территории, и приведенный выше нормативный акт является тому подтверждением. Кроме того, Указ запрещал самураям самовольный переход к другому сеньору, в ст. 6 Указа определено, что «Впредь самураям и низшему населению, поименованным в настоящем указе, запрещается переходить к другому хозяину, за исключением тех случаев, когда это будет сделано с согласия законного хозяина».
Еще в 1591 году был принят указ, который запрещал заниматься самураям какой-либо предпринимательской деятельностью. Запрет на занятие предпринимательской деятельностью так же нашел свое закрепление в ст. 20 дворянского кодекса «Сёси-хатто» 1636 года. Там сказано, что: «Ни крупные, ни мелкие наши вассалы не имеют права продавать и покупать что-либо с целью извлечения прибыли, а могут покупать только те товары, которые нужны для личного потребления». Далее в период Генва (1615-1624 гг.) сёгуном Токугавской династии Иэясу в 1615 году были изданы «Восемнадцать законов», вводившие жесткую регламентацию всех четырех сословий Японии.
В 1653 году четвертый сёгун династии Токугава - Иэцуна (1642-1680 гг.) издал указ об изъятии у всех самураев-воинов - вассалов дайме земли и переводе их на жалованье и рисовые пайки. Только самураям принадлежало право занимать государственные посты, гражданские и военные должности. Внешним признаком отличия от других сословий было ношение двух мечей.
Запрет на хранение и ношение оружия, в частности крестьянами, был принят еще 9 августа 1588 года генералом Хидэёси Тоётоми (1536-1598 гг.). В «Указе об изъятии оружия» (Катанагари-но рэй») в ст. 1 сказано, что «Крестьянам всех провинций категорически запрещается иметь мечи, кинжалы, луки, ружья и другое оружие. Будут подвергнуты наказанию все те злоумышленники, которые хранят недозволенное оружие. Всем князьям, вассалам-ленникам и дайканам надлежит отобрать это оружие и представить Нам».
Право самураев на ношение двух мечей подкреплялось правом применения их. Юридически право применения оружия было закреплено в кодексе административного управления периода Токугава, который назывался «Сто статей» (1742 год). Указанный кодекс содержал основные установления сёгуната по обеспечению внутреннего порядка, один из пунктов которого гласил: «Простые люди, которые ведут себя недостойно по отношению к представителям военного класса и которые обнаруживают недостаточное уважение к непосредственным и косвенным вассалам (сёгуна), могут быть зарублены на месте».
Современные японские исследователи периода Токугава обращают внимание на то, что самурай мог лишить жизни человека в четырех случаях: преступника или врага по приказу своего господина или сёгуна, из чувства мести, во время ссоры, или же если грабитель или разбойник покушался на его жизнь. Как известно, несмотря на то, что самураи мастерски владели оружием, они должны были избегать любых ситуаций, которые могли закончиться схваткой. Среди грабителей и разбойников редко встречались виртуозные воины, поэтому, случись настоящему мастеру повстречаться с ними, он одержал бы победу и не убивая их. Что касается мести, то этому чувству поддавалось не так уж много великих воинов. Наконец, конкретные приказы убить конкретного человека давались властями лишь в начале эпохи Токугава. Таким образом, многие знаменитые самураи - опытные фехтовальщики за свою жизнь не убили ни одного человека.
По указанию Токугава Иэясу в первые же годы после его прихода к власти было составлено «Уложение о самурайских родах» («Букэ сё хатто»), определявшее нормы поведения самурая на службе и в личной жизни. Структурно состоя из тринадцати глав, уложение регламентировало вопросы, связанные с обычаями женитьбы, управления замком, объединения в союзы, а так же определяло нормы поведения самурая на службе у своего сеньора и в личной жизни.
Вторым сочинением, посвящённым воспеванию догматов бусидо, было житийное описание подвигов князя Такэда Сингэна в двадцати томах, авторство которого разделили Косака Дандзё Нобумаса и Обата Кагэнори. Несколько позднее появился труд Дайдодзи Юдзана (1639–1730 гг.) «Начальные основы воинских искусств» («Будо сёсин сю»). Конфуцианская идея о долге, ответственности перед родом, кланом и своим господином (в конфуцианстве принято правило, которое гласит, что долг вассала перед сюзереном выше гор и глубже морей) является базовой в данном трактате и требует от самурая: «Уважать правило «ствола и ветвей», забыв его - значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители - ствол древа, дети - его ветви», и далее «Самурай должен быть не только примерным сыном, но и верноподданным. Он не оставит господина даже в том случае, если число вассалов его сократится со ста до десяти и с десяти до одного».
Брачно-семейное право феодальной Японии было жестко регламентировано и выражало интересы государства и экономически господствующих кланов. Институт брака рассматривался как обязанность, связанная с выполнением своего долга по отношению к своему роду. Личные симпатии и антипатии лиц, которым было необходимо заключить брак, не брались во внимание. Государство, в частности во времена правления клана Токугава, отрицательно относилось к заключению браков для образования новых партий, так как это вело к заговорам и вооруженной борьбе за власть.
В княжеском кодексе «Букэ сёхато» 1615 года закреплены нормы, регламентирующие брачно-семейные отношения в японском обществе. Так в ст. 8 говорится, что «Браки не могут быть заключены по личной склонности. Брак - гармоничное сочетание мужского и женского начала. О нем нельзя решать легкомысленно. В «Книге перемен» говорится: «Пока не находятся во враждебных отношениях - браки могут быть заключены и можно узнать обоюдную волю, но когда становятся врагами - шансы на это потеряны». В «Книге стихов» написано: «Мужчины и женщины должны поступать правильно и вовремя сочетаться браком. Тогда не будет холостяков и незамужних женщин. Но создавать партии благодаря бракам - это источник низких и подлых заговоров». В приведенной статье ясно прослеживаются принципы, на основе которых заключался брак, связь основополагающих институтов брачно-семейного права Японии с аналогичными институтами китайского права.
Широко распространенным явлением в японском средневековом обществе было усыновление. Институт усыновления был детально разработан и хорошо регламентирован, отражая при этом морально-этические конфуцианские взгляды, господствующие в японском обществе на продолжение рода, правила передачи имущества и роли женщины в нем. В силу юридического акта усыновления, между ребенком (усыновленным) и лицом принявшим его на воспитание, устанавливаются правовые (личные и имущественные) отношения, существующие между родителями и детьми. При этом права и обязанности усыновленного в отношении своих кровных родителей и других родственников по происхождению, как правило, прекращались. Институт усыновления и связанный с ним институт наследования имущества юридически регламентировался такими нормативными актами как: «Правила для императорского двора» («Киндзю нараби-ни кугэ сёхатто» от 9 сентября 1615 года) и «Дворянский кодекс» («Сёси-хатто»), который был принят 19 января 1636 года. В ст. 6 «Правил...» сказано, что «Бездетные (аристократические) семьи могут брать детей и молодых людей для усыновления только из своего же рода. С древних времен не допускаются к наследованию и главенству в семье женщины», и далее в ст. 18 «Дворянского кодекса» регламентированы условия действительности акта усыновления, а так же содержится запрет на передачу наследства не по установленной линии: «О решении взять приемного сына нужно заявить, еще будучи здоровым. Если тянуть до последнего момента, то бывает, что рассудок уже затемняется и предпринять что-либо уже поздно. Нельзя передавать наследство не по установленной линии. Например, даже родному сыну нельзя завещать имущество, если это будет не по установленной линии».
И наконец, в 1716 году вышли 11 томов книги «Сокрытое в листве» («Хагакурэ»), ставшей «священным писанием» буси. Это любопытное произведение принадлежало Ямамото Цунетомо, монаху, а в прошлом самураю клана Сага на южном острове Кюсю. После смерти своего господина, даймё Набэсима Наосигэ, которому он верно служил десять лет, Ямамото принял постриг и всю оставшуюся жизнь посвятил обобщению догматов самурайской чести.
В юридической практике правительство Токугава придерживалось принципа «следует выполнять, но не знать». Оно не публиковало тексты законодательных актов, а доводило до сведения населения только краткое содержание того, что запрещалось. Вышеуказанный кодекс «Сто статей», содержание которого сводилось главным образом к упорядоченному изложению основного содержания прежних законов, норм обычного права и судебных прецедентов, сохранялся в тайне, доступ к нему разрешался лишь трем чиновникам «бугё» - начальникам главных управлений правительства Токугава.
О японском праве начала XIX века так написал В.М. Головин, находившийся в плену в Японии: «Японцы говорят, что их законы подобны железной пирамиде, которую ни климат, ни бури, ни время, ни сокрушить, ни даже изменить не могут. Правительство их видит многие весьма важные недостатки в своем законодательстве, из коих главнейшим есть жестокость в наказаниях, но страшиться переменить оное вдруг, а делает это постепенно и весьма медленно. Такая боязнь происходит оттого, чтобы не привести древних государственных постановлений в презрение у народа и через то не приучать его к переменам в законах, дабы от сего не произошло в нем желания оставить коренные свои нравы и обычаи и принять другие».
Все население страны было зарегистрировано в буддийских храмах в качестве лиц, исповедующих буддизм. Крестьяне несли обязанность платить сёгунату и крупным феодалам крупную дань, им было строго запрещено прекращать (в целях избавления от тяжкого бремени) обработку земли и переезжать на другое место жительства. Несмотря на относительно развитый товарный обмен, в законодательстве содержалось крайне незначительное число норм, относящихся к гражданскому праву, поэтому товарообмен регулировался в основном обычным правом. Отношения между крестьянами строились по правилам, устанавливаемым в каждой отдельной деревне, и по обычаям крестьян. Отсутствовало разделение гражданского и уголовного судопроизводства. Один административный чиновник «бугё» одновременно выполнял служебные обязанности прокурора и судьи. Для вынесения обвинительного приговора обязательно требовалось признание обвиняемого, поэтому для получения признания широко применялись пытки.
За время существования сёгуната Токугава зарегистрировано 1163 крестьянских восстания, в период с 1726 по 1804 годы население страны уменьшилось с 26,5 до 25,5 миллионов человек. Эти статистические данные, по мнению японских историков, свидетельствуют о том, что самураи продолжали оставаться оплотом государственной власти и всякое не повиновение сёгуну каралось смертью, претворяя на практике концепцию вассальной преданности сюзерену. Из 350 тыс. самураев по всей стране в непосредственном подчинении сёгуна или его вассалов-хатомото было около 80 тысяч самураев. Длившееся 257 лет правление династии сёгунов Токугава, конец которому был положен «революцией Мэйдзи» в 1868 году, знаменовалось проведением ряда кодификационных работ, целью которых было усовершенствовать и канонизировать кодекс чести самурая - Бусидо.
Современные японские историки государства и права, анализируя процесс формирования государственности и права в Японии, рассматривают феодальное военно-дворянское сословие как важный инструмент становления законности и правопорядка в государстве. С установлением в 1192 году первого сёгуната Минамото в Японии начинается новая эпоха в формировании государства и права. Поэтому неудивительно, что анализам причин прихода к власти военного дворянства и обоснованием значимости утверждения в государственной жизни принципа законности был посвящен трактат «Гукансё», который был написан в XIII в. Его автор Дзиэн, но за этим монашеским именем скрывается один из членов дома Фудзивара, того самого, который с 60-х годов IX в. по 80-е годы XI в. управлял страной. Японские исследователи обращают особое внимание на то, что в трактате «Гукансё» говорится о дори (законе), в том смысле, в каком мы употребляем этот термин, когда говорим о законе природы, законе истории.
Сам термин «дори» для китайской философии, откуда он взят, не нов, но в «Гукансё» нов в том смысле, что прилагается к историческому процессу и призван объяснить происходящие перемены. В центре внимания автора вопрос: каковы причины прихода к власти военного дворянства. Ответ был простой, но любопытный: потому, что так повели историческую жизнь...боги. Только не вообще боги как таковые, а очень определенные: Касуга Даймедзин и Хатиман Дайбосацу.
Следует отметить тесную взаимосвязь государства, права и буддизма, их взаимное проникновение и влияние друг на друга. Необходимость правотворчества обуславливалась и религиозной трактовкой специфики исторического момента. Дело в том, что в буддизме есть учение о «Трёх эрах», по которым потечет жизнь «Закона», т.е. учения Будды Сакья-муни после его кончины. Первая эра будет продолжаться 500 лет, и это будет время «Правильного закона» (яп. сёбо), т.е. торжества истиной веры. После начнется вторая эра, которая будет временем «Подобия закона» (яп. дзобо), когда вера ещё будет держаться, но уже внешне, формально, не одушевляя собой все помыслы и поступки людей. Она будет длиться 1000 лет. После второй эры, через 1500 лет после кончины основателя «Закона», наступает третья эра - время «Конца Закона», когда и «Подобие» его рушится. По подсчётам буддистов год этой последней эры приходится на 7-й год периода Эйсё (1052 год). Эра «Конца Закона», которая должна длиться 500 лет, мыслилась как время зла и бедствий.
С падением сёгуната Токугава в XIX веке японцы окончательно преодолели свое знаменитое «островное мышление» - симагуни кондзё. Страна восходящего солнца открылись для западной цивилизации. В новых исторических условиях самураи оказались ненужными. Не желая сдаваться, они еще защищали уже сданную крепость японской феодальной древности, свое прославленное прошлое, вернее - его былой призрак. Казалось, в новой европеизированной Японии им места нет. Однако самурайский дух оказался долговечнее самих самураев. Сословие средневековых японских рыцарей исчезло под натиском меркантильности и прагматизма цивилизации, но его философия живет в каждом современном японце.
Автор: Сергей Колесников, 15.01.2011 года