 |
ААР: «Бои в Волоконовском районе 1-2 июля 1942г.»Прохождение за СССР
Тема создана: 08 июля 2016, 13:51 · Автор: |
|
1
|
Варгеймщик
Часть 5.1: «Оборонительный бой вечером 1 июля»
Немцы атаковали не как прежде – они передвигались почти, не укрываясь, в полный рост, да ещё и бегом. Скорее всего, немцы решили использовать фактор внезапности по максимуму и атаковать нахрапом. Возможно, их разведчики смогли определить численность обороняющихся, и, узнав, что такой большой участок обороняет неполная сводная рота, командиры противника обрели уверенность в быстрой победе.
В остальном же противник действовал по всем правилам. Позиции на правом фланге начала обрабатывать полковая артиллерия. Били довольно точно, видимо, вражеская разведка сумела незаметно вскрыть позиции обороны советских войск.
Снаряды ложились не по всей полосе обороны, а в основном у расчёта сержанта Владимирского. Оно и понятно, пулемёт – основа всей обороны, так что вывод его из строя – это половина успеха.
Чуть впереди основной линии обороны располагались позиции отделения сержанта Пескова. Именно на него было нацелено острие удара.
Огонь артиллерии сильно вжал советских бойцов в свои окопы, а между тем пехота противника всё прибывала. Её уже насчитывалось ориентировочно под 200 бойцов. Половина пехоты наступала по полю и хорошо просматривалась всеми, в том числе и пулемётчиками Владимирского, но вот вторая группа, ничуть не меньшая, наступала по склону холма, который скрывал её от всего правого фланга. Видя это, лейтенант Сучков решил, что его час пробил и необходимо выдвинуться вперёд, дабы оказать огневую поддержку своей пехоте.
Когда пехота приблизилась на расстояние в 400 метров, пулемётчики получили разрешение начать бой и открыли огонь по наступающему противнику. На данной дистанции работал пока один только пулемёт Владимирского. Пехота подпускала врага ещё ближе, на расстояние 150 метров.
В этот же самый момент с передовых позиций пришли тревожные вести об обнаружении бронетехники противника. Она двигалась ровно по грани склона, и по большей части по самому склону, так что Владимирский и его пулемётный расчёт были скрыты от них.
- Товарищ капитан! Мардеры III ползут! – в окоп капитана Мусиенко нырнул запыхавшийся боец, прибежавший с позиций Пескова.
- Вам страх и не такое нарисует! А орды танков с парусами ты не заметил часом? – спокойно ответил капитан. – По данным разведки Мардеры III находятся южнее, в районе хутора Попов.
- Товарищ капитан, я… - начал было солдат
- Жирков! И когда это ты танковым экспертом вдруг заделался?! Уже и Мардеры различаешь? Я вот, например, новые Мардеры ещё ни разу не встречал, а ты? – ухмыльнулся капитан.
- Ну-у, я тоже, но вот таких, как эти, ещё ни разу не видел – оправдывался Жирков.
- Мардеры I это прут и всё. Их мы здесь и ждём, именно они утром помогали фрицам брать Одинцов. Всё! Отставить разговоры, сейчас нас танки поддержат. Не бзди, Жирков! Выше нос! – капитан Мусиенко отослал красноармейца обратно на передовые позиции Пескова, где с каждой минутой становилось всё жарче.
Обратно Жирков бежал быстрее пули. Позиции его отделения были все в дыму, их интенсивно обрабатывала артиллерия. Солдаты как могли вели ответный огонь по пехоте. Благо, справа оказывал мощную поддержку Владимирский его «Максим».
Тем временем, в центре, где располагались позиции 6-й роты старший сержант Писаренко, командовавший расчётом, с тревогой всматривался на то, что творилось на правом фланге. Весь склон холма хорошо просматривался, и было видно, как десятки немцев идут в атаку. Виднелись также и силуэты техники, но они частично были скрыты кустарником, а сержант хотел бить наверняка. Не хотел он раскрывать позицию своего орудия раньше времени, но пехоте на правом крыле приходилось несладко, так что весь огонь расчёт сосредоточил по наступающим волнам пехоты.
Немцы, сами того не зная, начали подыгрывать Писаренко. Их техника начала смещаться по склону вправо, тем самым открывая себя для обстрела из пушки. С другой стороны противник поступил правильно, он-то не знал, где скрыты противотанковые расчёты советской обороны и поэтому правильно бил по слабым секторам.
- Саня! Самойлов! Заряжай бронебойный! Цель – самоходки! – скомандовал Писаренко.
- Есть командир!
Сместившись вправо, вражеские самоходки продолжили медленно ползи вперёд, прикрывая пехоту. Двигались они грамотно: держались позади на безопасном расстоянии, передвигались поочерёдно, а не всем скопом. В этом плане Писаренко находился в выигрышной позиции, поскольку он вёл огонь во фланг наступающему противнику.
Вступили в бой танки Бубнова и Сучкоква. Их орудия и пулемёты помогли немного сбить темп наступления немецкой волны действующей на склоне. Пока танки могли достать только до пехоты, сами же самоходки и БТР-ы были скрыты пока за рельефом местности и листвой.
Правее них, Владимирский держал свой сектор на замке и густо поливал огнём любого неосторожного ганса, посмевшего поднять голову выше травы.
Между танками Сучкова и пулемётным расчётом Владимирского некоторым отдельным немецким солдатам удавалось просочиться, используя складку холма и редкие деревья, и выйти прямо на передовую где оборонялись «Песковцы».
Несмотря на свою позицию, находящуюся ближе всех к противнику, и плотный стрелковый и артиллерийский огонь, отделение не понесло потерь и умело отражало все атаки.
После нескольких неточных залпов расчёта Писаренко, немецкие танкисты одной из самоходок, наконец, заметили угрозу и медленно развернули свою машину по направлению к цели.
Данный момент вовремя уловил Сучков и дал команду механику-водителю быстро продвинуться вперёд. Необходимо было срочно помочь артиллеристам Писаренко, поскольку как правило такие дуэли заканчивали не в пользу «сорокопяток». И конечно, надо было использовать эту возможность и бить самоходке в борт.
34-ка дала точный залп по Мардеру и попала ему в боковую панель. С лязгом от самоходки отлетела какая-то деталь, но сама машина не была подбита и осталась вполне боеспособна.
Мардер дал один неточный зал по расчёту Писаренко, но потом начал разворачивать машину к главной для себя угрозе – танку Сучкова. Уже почти развернув остов самоходки, Мардер получил попадание, приведшее к мощной детонации. В пылу боя точно непонятно кто именно поразил самоходку, Сучков или Писаренко.
Танкисты лейтенанта Сучкова старались не особо рваться вперёд, а действовать позади порядков своей пехоты. Причиной тому были неожиданно появившиеся на данном участке новые Мардеры, которые по слухам с лёгкостью могли разделаться с любым советским танком. Так что, несмотря на уничтожение одной самоходки, танки Сучкова и сержанта Бубнова остались на тыловой позиции и вели обстрел оттуда.
Однако такая осторожность не помогла и буквально через несколько минут боя, танк Бубнова считавшийся везучим (до этого в боях он выходил сухим из воды) получил точное попадание в борт. Первый же вражеский снаряд поразил двигатель боевой машины, обездвижив её. Теперь 34-ка Бубнова представляла собой неподвижную огневую точку. Основная опасность заключалась в том, что обстрел вёлся откуда-то справа, со стороны степи, где наступала только пехота противника. На том участке крепко держал ситуацию сержант Владимирский с его пулемётом и враг не мог подойти близко. Бил кто-то серьёзный и Сучков начал подозревать неладное…
В целом пока ситуация оставалась стабильно-тяжёлой: враг упорно ломился вперёд, атакуя передовую позицию сержанта Пескова одной группой и обходя её с фланга по склону другой. Всю атаку поддерживала самоходка Мардер III и бронетранспортёр. Из-за особенности рельефа самоходка пока не смогли нанести крупных потерь правому флангу и это пока обнадёживало, чего не скажешь о БТР-е, который эффективно умудрялся подавлять красноармейцев своим пулемётом. Тем не менее, пока он – не приоритетная цель, сначала САУ, всё остальное вторично.
Немцы атаковали не как прежде – они передвигались почти, не укрываясь, в полный рост, да ещё и бегом. Скорее всего, немцы решили использовать фактор внезапности по максимуму и атаковать нахрапом. Возможно, их разведчики смогли определить численность обороняющихся, и, узнав, что такой большой участок обороняет неполная сводная рота, командиры противника обрели уверенность в быстрой победе.
В остальном же противник действовал по всем правилам. Позиции на правом фланге начала обрабатывать полковая артиллерия. Били довольно точно, видимо, вражеская разведка сумела незаметно вскрыть позиции обороны советских войск.
Снаряды ложились не по всей полосе обороны, а в основном у расчёта сержанта Владимирского. Оно и понятно, пулемёт – основа всей обороны, так что вывод его из строя – это половина успеха.
Чуть впереди основной линии обороны располагались позиции отделения сержанта Пескова. Именно на него было нацелено острие удара.
Огонь артиллерии сильно вжал советских бойцов в свои окопы, а между тем пехота противника всё прибывала. Её уже насчитывалось ориентировочно под 200 бойцов. Половина пехоты наступала по полю и хорошо просматривалась всеми, в том числе и пулемётчиками Владимирского, но вот вторая группа, ничуть не меньшая, наступала по склону холма, который скрывал её от всего правого фланга. Видя это, лейтенант Сучков решил, что его час пробил и необходимо выдвинуться вперёд, дабы оказать огневую поддержку своей пехоте.
Когда пехота приблизилась на расстояние в 400 метров, пулемётчики получили разрешение начать бой и открыли огонь по наступающему противнику. На данной дистанции работал пока один только пулемёт Владимирского. Пехота подпускала врага ещё ближе, на расстояние 150 метров.
В этот же самый момент с передовых позиций пришли тревожные вести об обнаружении бронетехники противника. Она двигалась ровно по грани склона, и по большей части по самому склону, так что Владимирский и его пулемётный расчёт были скрыты от них.
- Товарищ капитан! Мардеры III ползут! – в окоп капитана Мусиенко нырнул запыхавшийся боец, прибежавший с позиций Пескова.
- Вам страх и не такое нарисует! А орды танков с парусами ты не заметил часом? – спокойно ответил капитан. – По данным разведки Мардеры III находятся южнее, в районе хутора Попов.
- Товарищ капитан, я… - начал было солдат
- Жирков! И когда это ты танковым экспертом вдруг заделался?! Уже и Мардеры различаешь? Я вот, например, новые Мардеры ещё ни разу не встречал, а ты? – ухмыльнулся капитан.
- Ну-у, я тоже, но вот таких, как эти, ещё ни разу не видел – оправдывался Жирков.
- Мардеры I это прут и всё. Их мы здесь и ждём, именно они утром помогали фрицам брать Одинцов. Всё! Отставить разговоры, сейчас нас танки поддержат. Не бзди, Жирков! Выше нос! – капитан Мусиенко отослал красноармейца обратно на передовые позиции Пескова, где с каждой минутой становилось всё жарче.
Обратно Жирков бежал быстрее пули. Позиции его отделения были все в дыму, их интенсивно обрабатывала артиллерия. Солдаты как могли вели ответный огонь по пехоте. Благо, справа оказывал мощную поддержку Владимирский его «Максим».
Тем временем, в центре, где располагались позиции 6-й роты старший сержант Писаренко, командовавший расчётом, с тревогой всматривался на то, что творилось на правом фланге. Весь склон холма хорошо просматривался, и было видно, как десятки немцев идут в атаку. Виднелись также и силуэты техники, но они частично были скрыты кустарником, а сержант хотел бить наверняка. Не хотел он раскрывать позицию своего орудия раньше времени, но пехоте на правом крыле приходилось несладко, так что весь огонь расчёт сосредоточил по наступающим волнам пехоты.
Немцы, сами того не зная, начали подыгрывать Писаренко. Их техника начала смещаться по склону вправо, тем самым открывая себя для обстрела из пушки. С другой стороны противник поступил правильно, он-то не знал, где скрыты противотанковые расчёты советской обороны и поэтому правильно бил по слабым секторам.
- Саня! Самойлов! Заряжай бронебойный! Цель – самоходки! – скомандовал Писаренко.
- Есть командир!
Сместившись вправо, вражеские самоходки продолжили медленно ползи вперёд, прикрывая пехоту. Двигались они грамотно: держались позади на безопасном расстоянии, передвигались поочерёдно, а не всем скопом. В этом плане Писаренко находился в выигрышной позиции, поскольку он вёл огонь во фланг наступающему противнику.
Вступили в бой танки Бубнова и Сучкоква. Их орудия и пулемёты помогли немного сбить темп наступления немецкой волны действующей на склоне. Пока танки могли достать только до пехоты, сами же самоходки и БТР-ы были скрыты пока за рельефом местности и листвой.
Правее них, Владимирский держал свой сектор на замке и густо поливал огнём любого неосторожного ганса, посмевшего поднять голову выше травы.
Между танками Сучкова и пулемётным расчётом Владимирского некоторым отдельным немецким солдатам удавалось просочиться, используя складку холма и редкие деревья, и выйти прямо на передовую где оборонялись «Песковцы».
Несмотря на свою позицию, находящуюся ближе всех к противнику, и плотный стрелковый и артиллерийский огонь, отделение не понесло потерь и умело отражало все атаки.
После нескольких неточных залпов расчёта Писаренко, немецкие танкисты одной из самоходок, наконец, заметили угрозу и медленно развернули свою машину по направлению к цели.
Данный момент вовремя уловил Сучков и дал команду механику-водителю быстро продвинуться вперёд. Необходимо было срочно помочь артиллеристам Писаренко, поскольку как правило такие дуэли заканчивали не в пользу «сорокопяток». И конечно, надо было использовать эту возможность и бить самоходке в борт.
34-ка дала точный залп по Мардеру и попала ему в боковую панель. С лязгом от самоходки отлетела какая-то деталь, но сама машина не была подбита и осталась вполне боеспособна.
Мардер дал один неточный зал по расчёту Писаренко, но потом начал разворачивать машину к главной для себя угрозе – танку Сучкова. Уже почти развернув остов самоходки, Мардер получил попадание, приведшее к мощной детонации. В пылу боя точно непонятно кто именно поразил самоходку, Сучков или Писаренко.
Танкисты лейтенанта Сучкова старались не особо рваться вперёд, а действовать позади порядков своей пехоты. Причиной тому были неожиданно появившиеся на данном участке новые Мардеры, которые по слухам с лёгкостью могли разделаться с любым советским танком. Так что, несмотря на уничтожение одной самоходки, танки Сучкова и сержанта Бубнова остались на тыловой позиции и вели обстрел оттуда.
Однако такая осторожность не помогла и буквально через несколько минут боя, танк Бубнова считавшийся везучим (до этого в боях он выходил сухим из воды) получил точное попадание в борт. Первый же вражеский снаряд поразил двигатель боевой машины, обездвижив её. Теперь 34-ка Бубнова представляла собой неподвижную огневую точку. Основная опасность заключалась в том, что обстрел вёлся откуда-то справа, со стороны степи, где наступала только пехота противника. На том участке крепко держал ситуацию сержант Владимирский с его пулемётом и враг не мог подойти близко. Бил кто-то серьёзный и Сучков начал подозревать неладное…
В целом пока ситуация оставалась стабильно-тяжёлой: враг упорно ломился вперёд, атакуя передовую позицию сержанта Пескова одной группой и обходя её с фланга по склону другой. Всю атаку поддерживала самоходка Мардер III и бронетранспортёр. Из-за особенности рельефа самоходка пока не смогли нанести крупных потерь правому флангу и это пока обнадёживало, чего не скажешь о БТР-е, который эффективно умудрялся подавлять красноармейцев своим пулемётом. Тем не менее, пока он – не приоритетная цель, сначала САУ, всё остальное вторично.
Форумчанин
На мой взгляд зря ты в поле бой принял, за тобой горка лесом поросшая есть, она над местностью господствует, с неё очень удобно обороняться. И кстати, на ганомаге скорее всего расчет артнаводчика, советую их шлепнуть побыстрее 
А так очень интересно 
А так очень интересно
Варгеймщик
fritz_sh
На мой взгляд зря ты в поле бой принял
Честно сказать, такого сильного удара я не ожидал вообще, не говоря уже о Мардерах 3, ведь разведка донесла, что они на юге, я там специально КВ оставил встречать гостей.
fritz_sh
за тобой горка лесом поросшая есть, она над местностью господствует, с неё очень удобно обороняться
Да, но я не хотел терять окопы, а отошёл бы, то немцы бы догнали и просто вмяли бы. Не люблю без окопов защищаться.
fritz_sh
И кстати, на ганомаге скорее всего расчет артнаводчика, советую их шлепнуть побыстрее
Я смотрел на данный бэтэр, там без всяких радиостанций и антенн, да и экипаж всего два человека - стрелок и механ, или стрелок играет роль радиста?
Форумчанин
KAST
Да, но я не хотел терять окопы, а отошёл бы, то немцы бы догнали и просто вмяли бы. Не люблю без окопов защищаться.
Ну я на ту позицию просто сразу сам отходил, не ввязываясь в бой по возможности, и тогда там порой окопаться получается.
KAST
Я смотрел на данный бэтэр, там без всяких радиостанций и антенн, да и экипаж всего два человека - стрелок и механ, или стрелок играет роль радиста?
Вообще по идее полная коробочка должна быть, либо спешились и бегают отдельно, либо их не видно просто, либо ты их раньше уже ухлопал (тогда арту не вызовут скорее всего, ну если командир расчета кони двинул)
Форумчанин
Если кто не понял ДЛС "Хорватский легион" это Волоконавка из звезды. Вот тут можно глянуть что изменилось.
Спойлер (раскрыть)
Варгеймщик
fritz_sh, ну вот ты и замарал эту тему погаными усташами 
. Разрабы не планируют включить операции с участием румын или венгров? Вот против них я бы с удовольствием повоевал.
. Разрабы не планируют включить операции с участием румын или венгров? Вот против них я бы с удовольствием повоевал.
Форумчанин
Ну а что делать, от того что разрабы в первый раз не указали этих поганцев, исторический смысл то не меняется, они это были. А на счет прочих прихвостней "оси" разрабы молчат, они и про этих то ни слова не говорили. Мне бы лично итальяшки были более интересны, с аутентичными драндулетами конечно...
Варгеймщик
Часть 5.2: «Оборонительный бой вечером 1 июля»
После атаки первой волны немцев, состоящей из большого числа пехоты (около 2-х рот) при поддержке 2-х САУ Мардер III и 1-го броневика, удар не принёс ожидаемого результата. Советские бойцы выдержали удар, и противник не смог захватить их врасплох. Расчёт на быстрый прорыв не оправдался. Пехота врага увязла в бою, и немецкому командованию пришлось ввести в бой резервы для придания нового импульса атаке.
В бой были введены свежие части. Удар был нанесён на самом уязвимом правом направлении, где в атаку устремились новые вражеские самоходки и броневики. Противник применил технику массировано на одном направлении, не размазывая её по всей линии атаки, достигая максимального огневого превосходства на острие удара.
Почти сразу после ввода в бой резервов был поражён танк сержанта Бубнова, который до этого уже был обездвижен ранее попаданием в двигатель. Теперь его машина вспыхнула как факел и только один член экипажа сумел выжить. Два других танкиста погибли при детонации боеукладки.
- Твою ж Богу душу мать! – громко выругался капитан Мусиенко. – Ещё самоходки! Теперь нас атакуют в общей сложности до 7 единиц техники!
Капитана стиснул зубы. Надежда, которая сначала появилась у него, испарилась также быстро – он понимал, что такую атаку ему сдержать просто нечем.
В это время, ещё даже не подозревая о новых наступающих самоходках, лейтенант Сучков вёл бой с Мардером 1-ой волны. Фриц умело маневрировал, так что танкисты с трудом могли его засечь, и стоило ему попасться в прицел, как он быстро скрывался за рельефом местности, либо за другим препятствием. При этом экипаж противника успевал вести огонь по 34-ке Сучкова. Одним таким попаданием он сумел разорвать гусеничные траки, обездвижив боевую машину.
- Командир! Мы встали! Гуське конец! – доложил механик-водитель.
- Как он меня достал! К орудию! – в ответ долетело от Сучкова.
Сабир Писаренко тревожно наблюдал за разворачивающимся боем с центральных позиций обороны. У них пока всё было тихо, в то время как правый фланг полыхал. Гулкое уханье взрывов и стрекот пулемётных очередей только доносилось оттуда. Наконец он засёк вражеский Мардер ведший перестрелку с Сучковым.
- Расчёт к бою! Мардер у снопа сена на склоне! Бронебойным! Огонь!
«Так-с, Писаренко ведёт огонь по броне, мы тоже подключимся. – Вслух размышлял сержант Ерецеев, командир пулемётного расчета в центре. – Расчёт к бою! Цель – наступающая пехота противника!»
Главным для расчётов Писаренко и Ерецеева было обозначить себя и попытаться отвлечь внимание противника на себя, чтобы хоть на немного облегчить положение на правом фланге.
Позиций Пескова уже не было видно вообще, всё заволокло дымом, пылью. Мардеры нещадно обстреливали пехоту. Они держали большую дистанцию между передним краем линии обороны и своими позициями, так что многие снаряды уходили в молоко, но плотность огня была чрезвычайно высокой.
При этом самоходки не расползались, а продолжали действовать единым кулаком, нанося обороняющимся тяжёлые потери.
Хуже всего досталось, конечно, песковцам, которые так удачно оборонялись на своих передовых позициях.
Мардер, стоящий на склоне, расчёт Писаренко никак не мог поразить. Снаряды рвались всё время рядом, но точных попаданий не было. Вдобавок, каждый раз после попадания снаряда в воздух взмывал сноп земли, из-за чего САУ порой вообще пропадала из виду. Однако, одним таким промахом Писаренко вынудил экипаж самоходки начать разворачивать машину по направлению к цели.
В этот момент машину противника поймал в свой прицел наводчик в танке Сучкова и послал точный снаряд, достигший цели. С лязгом снаряд прошил борт, убив всех. Медленно, безжизненная машина покатилась вниз по склону.
После уничтожения самоходки, можно было переключиться на немецкий броневик, который всё это время вёл плотный огонь по пехоте в окопах.
Первым же выстрелом БТР был выведен из строя. Снаряд пробил борт, убив механика-водителя, при этом пулемётчик остался жив.
БТР встал ниже по склону, в то время как подбитый Мардер был выше и продолжал потихоньку катиться вниз. В конце концов, он уткнулся на единственное препятствие на склоне – подбитый броневик. За несколько секунд до этого, от греха подальше из него вылез и побежал выживший пулеметчик, но пробежав с десяток метров, был скошен очередью. Техника 1-ой волны была уничтожена.
Несмотря на яростный огонь Мардеров, «песковцы» ещё удерживали свои позиции, успевая при этом отстреливать особо наглых и самонадеянных немцев.
Однако в общем плане положение правого крыла было очень тяжёлым. По существу из реального противотанкового вооружения там оставались только обездвиженный танк Сучкова и артрасчёт Пирожкова, который из-за специфичного положения не видел наступающего противника и не мог принять участие в бою.
Немецкая военная машина работала медленно, но верно. Позицию за позицией они обрабатывали тщательно и методично. Огонь был настолько плотный, что не было шанса даже отступить. Да и куда? Ведь кругом плоская степь. Поэтому бойцы Красной армии стояли насмерть, сосредотачивая свой огонь в основном на пехоте, хотя Владимирский сумел-таки подстрелить одного наводчика в самоходке.
Но это не могло изменить общей тенденции, так что когда был уничтожен пулемётный расчёт, а потом сожжён танк Сучкова, пехота 5-й роты капитана Мусиенко была обречена и полностью разбита вдребезги.
Правый фланг был разбит полностью. В живых оставались считанные единицы. Капитан Мусиенко, лейтенант Стрекалов погибли, управление было потеряно. Оценив обстановку, противник круто изменил направление атаки. Его самоходки и пехота повернули на 90 градусов вправо и двинулись по направлению к центральному участку обороны. Вся его атакующая группировка наносила удар с фланга. Цель – полное уничтожение советской обороны на данном участке.
Погода начала быстро портиться, пошёл сильнейший дождь и видимость упала до нескольких десятков метров. Правый фланг безмолвствовал, в живых там больше никого не осталось, кроме сержанта Пирожкова и его артиллеристов. Они были немного оттянуты назад и теперь не знали что делать. Менять позицию? Или сидеть на месте и ждать противника?
Противник не заставил себя долго ждать. Раздались выстрелы откуда-то справа. Расчёт начал лихорадочно разворачивать и готовить орудие к бою.
Стояла плохая видимость и некоторые особо наглые гансы умудрились подползти почти на расстояние броска гранаты. Красноармейцы отбили эту атаку.
Боя как такового не было, просто откуда-то раздавались одиночные выстрелы, то тут, то там возникали силуэты немцев, быстро пропадая из виду. Так погиб старший сержант Пирожков, скошенный пулей неизвестного снайпера.
Мгновением спустя солдаты услышали урчание мотора и не одного. Мардеры медленно выползали из темноты: один из них прополз мимо и двинулся по склону вниз. Идеальный момент для удачного выстрела в борт! Артиллеристы выстрелили, но не попали. Тем не менее, этим выстрелом они обнаружили себя, и танкисты врага начали разворот самоходки для уничтожения пт-расчёта.
У Писаренко аж дыхание перехватило. Мардер прямо разворачивается у них на глазах, подставляя борт! До этого бойцы Писаренко сидели тихо и выжидали удобного момента, так что враг не знал точного их местоположения. Это был тот самый момент для действия.
Точным выстрелом снаряд угодил в цель, навсегда остановив вражескую машину. С позиций Писаренко донеслось громогласное «Ура!». К сожалению, бойцы не знали, что на другой позиции разворачивались трагические события.
Гитлеровцы развернули все свои силы на остававшийся очаг сопротивления на правом фланге. Со всех сторон расчёт окружали пехота, а возглавлял атаку БТР. Бойцы отстреливались до последнего.
Никак не удавалось навести орудие на БТР – неудобный рельеф скрывал его за складкой местности. БТР тоже никак не мог подавить расчёт пулемётным огнём. В итоге, один немец сумел подкрасться сбоку и забросать орудие гранатами. Так погибли последние защитники правого фланга из состава 5-роты капитана Мусиенко.
Теперь фашисты были полны решимости поквитаться за уничтоженную самоходку с расчётом Писаренко. Отныне они могли в полную силу развернуть наступление на центральные позиции советской обороны, не опасаясь обстрела с фланга.
Оборона на центральном фланге состояла из пт-расчёта 45-мм орудия, 2-х пулемётных расчётов Ерецеева и Гринченко на левом фланге, однако из-за хорошей позиции на высоте он даже с левого фланга также мог вести огонь по гитлеровцам. Все эти расчёты прикрывало 4 отделения пехоты: Падерина, Карнаухова, Аккужина и Шатрудинова.
Возможно из-за ужасной погоды, но экипажи самоходок сползавших с холма не могли видеть позиции Писаренко и других. Это дало шанс хоть как-то уравнять шансы. Ещё одним большим плюсом было то, что противник не кинул как ранее все Мардеры разом, а растянул их. Таким образом, всегда получалось, что одной пушке Писаренко противостояла одна самоходка и гитлеровцы не могли реализовать своё огневое и численное превосходство.
После уничтожения 1-ой САУ, на склоне появилась вторая машина, которая с 4-5 выстрела также была поражена. Однако она не была уничтожена окончательно, была повреждена её ходовая часть и только. Артиллеристы Писаренко тоже не всегда видели цель, и стреляли не очень точно, погода играла против всех.
После поражения 2-й машины противник осёкся и свернул атаку с правого фланга. БТР и остальные САУ куда-то ушли, часть пехоты продолжила атаковать всё также справа, и на позициях отделения сержанта Григория Аккужина развернулся сильный бой в ходе, которого всё его отделение погибло, но и немцы не смогли продвинуться дальше. Позже их пехота попыталась атаковать центральные позиции прямо в лоб с центра, используя овраг, и там завязались интенсивные бои, которые с помощью пулемётов и контратаки бойцов Падерина были отражены (за что Падерин получил Золотую Звезду). В результате прошедших атак фрицы взяли паузу и отошли.
После 10 минут ожидания гитлеровцы до сих пор не проявляли активности, так что единственный оставшийся в живых офицер, командир 3-го взвода, а теперь и всей 6-й роты, лейтенант Геннадий Кокуря решил послать группу бойцов и добить повреждённый Мардер, одиноко стоящий на склоне. Пройти надо было всего метров 100, да ещё при поддержке пулемётов. Однако как только пехота миновала первые 50 метров, они напоролись на крадущихся немцев. Завязался плотный бой, переходящий в рукопашные схватки. Ситуация в ходе боя в целом сложилась в пользу наших бойцов, но продвинуться дальше не удалось.
В итоге сами артиллеристы Писаренко выкатили орудие на новую позицию и прямой наводкой всадили снаряд самоходке прямо в лоб. Это был один из последних снарядов в боекомплекте орудия. Следом пошла локальная контратака фашистов снова из оврага, и орудие пришлось бросить. В холе боя оно было уничтожено взрывом от гранаты.
Постепенно бой стих. Бойцы некоторых отделений вернулись на прежние позиции. Безлошадный старший сержант Константин Ереский занял позиции отделения сержанта Аккужина. Там он засел со своим ДП держать оборону.
После уничтожения САУ лейтенант Кокуря решил послать разведгруппу за линию фронта. Так как правый фланг был уничтожен в полном составе, а центр понёс существенные потери и также нуждался в боеприпасах, выбор пал на единственных незадействованных в боях солдат – два отделения связистов Заботина, Онербенова и стрелковое отделение сержанта Семёна Шолохова.
Командовал группой сержант Семён Шолохов, целью группы была разведка, но также и по возможности поиск артиллерийских орудий. Ещё в ходе атаки на правом фланге слышались залпы каких-то артиллерийских орудий. Примерное местоположение орудий было известно, и план состоял в том, чтобы зайти в тыл и оттуда внезапно атаковать и уничтожить орудия вместе с их обслугой.
Группа ушла на задание на тихом левом фланге, где боёв вообще не было. По странному стечению обстоятельств минутой спустя путь, по которому выходила группа, был накрыт полковой артиллерией фашистов. Непонятно откуда гитлеровцы знали точное место выхода отряда на задание.
Группа прошла до линии фронта около 200 метров, после чего вошла в редкий лесок, а оттуда спустилась в длинный овраг. Используя его, планировалось безопасно пройти до целевой области. Какого же было удивление, когда в овраге красноармейцы обнаружили застрявшую самоходку! Видимо она вместе со всеми отходила после неудачной атаки в тыл и застряла.
Немедленно во вражескую машину полетели два коктейля Молотова, после чего машина вспыхнула, а экипаж сгорел заживо. Пока не начали рваться боеприпасы, солдаты быстрее покинули место стычки.
В целом, отряд вышел точно к намеченной цели и без проблем. По пути встретились два заплутавших ганса, которые были быстро ликвидированы. Настоящая проблема была в том, что вражеские артиллеристы обнаружили разведгруппу, развернули орудие и открыли сильный огонь.
Огонь был плотный и он не позволял поднять и головы. Ни о каком внезапном налёте на артпозиции врага не могло быть и речи. В результате, во избежание лишних жертв атаку пришлось свернуть.
Конечная картина боя была страшной. Это был один из самых интенсивных боёв 1 июля на данном участке. Потери советской армии составили 97 солдат, 2 танка. Полностью погибла 5-я рота, а точнее её 1-й взвод. 3-й взвод 6-й роты потерял 1 отделение и 1 орудие. Уцелели 2 пулемёта, что существенно поможет в следующих боях.
Противник потерял 169 солдат, 5 самоходок Мардер III и 1 броневик. Множество красноармейцев получили награды, в том числе и посмертно.
По итогам поле боя осталось за гитлеровцами, но только номинально (об этом ниже). Остатки бойцов отошли южнее в сторону хутора Попов под защиту танков Шолохова. Несмотря на тяжёлые потери и гибель командира роты (2-го за сутки), солдаты знали, что немцы также понесли сильные потери и смогут ли они наскрести ещё такие силы для нового удара, ещё вопрос.
Было сюрпризом применение новейших самоходок на данном участке, но благодаря феноменальному мужеству советских бойцов гитлеровцы потеряли почти их все. Если удастся продержаться до подхода частей 114-й ТБГ, то вероятно преимущество в технике может склониться в сторону Красной Армии.
Конец этого тяжёлого дня был скрашен хорошей новостью – из окружения вышел 4-й взвод лт. Теплякова! После утреннего боя в Одинцове, они числились погибшими, либо пропавшими без вести, но как оказалось часть бойцов была рассеяна и скрывалась в оврагах, балках и местных лесках, выжидая тёмного времени суток. С наступлением ночи они просочились сквозь боевые порядки противника. В числе вышедших из окружения был миномётчик Луга Хабидула, умудрившийся сохранить даже свой миномёт и разведчики Маграва Гузина. Оба отделения вышли без потерь. Вдобавок к потрёпанным частям подошли маршевые взводы, личный состав которых начал распределяться по подразделениям.
В целом общая ситуация оценивается как стабильно тяжёлая. На юге у хутора Попов прочно позиции удерживает старлей Дмитрий Шолохов, далее на север чёткой линии фронта нет совсем, причём как с советской, так и с немецкой стороны. После тяжёлых боёв стороны приходят в себя и готовятся к решающим боям, которые и решат исход сражения на данном участке фронта.
После атаки первой волны немцев, состоящей из большого числа пехоты (около 2-х рот) при поддержке 2-х САУ Мардер III и 1-го броневика, удар не принёс ожидаемого результата. Советские бойцы выдержали удар, и противник не смог захватить их врасплох. Расчёт на быстрый прорыв не оправдался. Пехота врага увязла в бою, и немецкому командованию пришлось ввести в бой резервы для придания нового импульса атаке.
В бой были введены свежие части. Удар был нанесён на самом уязвимом правом направлении, где в атаку устремились новые вражеские самоходки и броневики. Противник применил технику массировано на одном направлении, не размазывая её по всей линии атаки, достигая максимального огневого превосходства на острие удара.
Почти сразу после ввода в бой резервов был поражён танк сержанта Бубнова, который до этого уже был обездвижен ранее попаданием в двигатель. Теперь его машина вспыхнула как факел и только один член экипажа сумел выжить. Два других танкиста погибли при детонации боеукладки.
- Твою ж Богу душу мать! – громко выругался капитан Мусиенко. – Ещё самоходки! Теперь нас атакуют в общей сложности до 7 единиц техники!
Капитана стиснул зубы. Надежда, которая сначала появилась у него, испарилась также быстро – он понимал, что такую атаку ему сдержать просто нечем.
В это время, ещё даже не подозревая о новых наступающих самоходках, лейтенант Сучков вёл бой с Мардером 1-ой волны. Фриц умело маневрировал, так что танкисты с трудом могли его засечь, и стоило ему попасться в прицел, как он быстро скрывался за рельефом местности, либо за другим препятствием. При этом экипаж противника успевал вести огонь по 34-ке Сучкова. Одним таким попаданием он сумел разорвать гусеничные траки, обездвижив боевую машину.
- Командир! Мы встали! Гуське конец! – доложил механик-водитель.
- Как он меня достал! К орудию! – в ответ долетело от Сучкова.
Сабир Писаренко тревожно наблюдал за разворачивающимся боем с центральных позиций обороны. У них пока всё было тихо, в то время как правый фланг полыхал. Гулкое уханье взрывов и стрекот пулемётных очередей только доносилось оттуда. Наконец он засёк вражеский Мардер ведший перестрелку с Сучковым.
- Расчёт к бою! Мардер у снопа сена на склоне! Бронебойным! Огонь!
«Так-с, Писаренко ведёт огонь по броне, мы тоже подключимся. – Вслух размышлял сержант Ерецеев, командир пулемётного расчета в центре. – Расчёт к бою! Цель – наступающая пехота противника!»
Главным для расчётов Писаренко и Ерецеева было обозначить себя и попытаться отвлечь внимание противника на себя, чтобы хоть на немного облегчить положение на правом фланге.
Позиций Пескова уже не было видно вообще, всё заволокло дымом, пылью. Мардеры нещадно обстреливали пехоту. Они держали большую дистанцию между передним краем линии обороны и своими позициями, так что многие снаряды уходили в молоко, но плотность огня была чрезвычайно высокой.
При этом самоходки не расползались, а продолжали действовать единым кулаком, нанося обороняющимся тяжёлые потери.
Хуже всего досталось, конечно, песковцам, которые так удачно оборонялись на своих передовых позициях.
Мардер, стоящий на склоне, расчёт Писаренко никак не мог поразить. Снаряды рвались всё время рядом, но точных попаданий не было. Вдобавок, каждый раз после попадания снаряда в воздух взмывал сноп земли, из-за чего САУ порой вообще пропадала из виду. Однако, одним таким промахом Писаренко вынудил экипаж самоходки начать разворачивать машину по направлению к цели.
В этот момент машину противника поймал в свой прицел наводчик в танке Сучкова и послал точный снаряд, достигший цели. С лязгом снаряд прошил борт, убив всех. Медленно, безжизненная машина покатилась вниз по склону.
После уничтожения самоходки, можно было переключиться на немецкий броневик, который всё это время вёл плотный огонь по пехоте в окопах.
Первым же выстрелом БТР был выведен из строя. Снаряд пробил борт, убив механика-водителя, при этом пулемётчик остался жив.
БТР встал ниже по склону, в то время как подбитый Мардер был выше и продолжал потихоньку катиться вниз. В конце концов, он уткнулся на единственное препятствие на склоне – подбитый броневик. За несколько секунд до этого, от греха подальше из него вылез и побежал выживший пулеметчик, но пробежав с десяток метров, был скошен очередью. Техника 1-ой волны была уничтожена.
Несмотря на яростный огонь Мардеров, «песковцы» ещё удерживали свои позиции, успевая при этом отстреливать особо наглых и самонадеянных немцев.
Однако в общем плане положение правого крыла было очень тяжёлым. По существу из реального противотанкового вооружения там оставались только обездвиженный танк Сучкова и артрасчёт Пирожкова, который из-за специфичного положения не видел наступающего противника и не мог принять участие в бою.
Немецкая военная машина работала медленно, но верно. Позицию за позицией они обрабатывали тщательно и методично. Огонь был настолько плотный, что не было шанса даже отступить. Да и куда? Ведь кругом плоская степь. Поэтому бойцы Красной армии стояли насмерть, сосредотачивая свой огонь в основном на пехоте, хотя Владимирский сумел-таки подстрелить одного наводчика в самоходке.
Но это не могло изменить общей тенденции, так что когда был уничтожен пулемётный расчёт, а потом сожжён танк Сучкова, пехота 5-й роты капитана Мусиенко была обречена и полностью разбита вдребезги.
Правый фланг был разбит полностью. В живых оставались считанные единицы. Капитан Мусиенко, лейтенант Стрекалов погибли, управление было потеряно. Оценив обстановку, противник круто изменил направление атаки. Его самоходки и пехота повернули на 90 градусов вправо и двинулись по направлению к центральному участку обороны. Вся его атакующая группировка наносила удар с фланга. Цель – полное уничтожение советской обороны на данном участке.
Погода начала быстро портиться, пошёл сильнейший дождь и видимость упала до нескольких десятков метров. Правый фланг безмолвствовал, в живых там больше никого не осталось, кроме сержанта Пирожкова и его артиллеристов. Они были немного оттянуты назад и теперь не знали что делать. Менять позицию? Или сидеть на месте и ждать противника?
Противник не заставил себя долго ждать. Раздались выстрелы откуда-то справа. Расчёт начал лихорадочно разворачивать и готовить орудие к бою.
Стояла плохая видимость и некоторые особо наглые гансы умудрились подползти почти на расстояние броска гранаты. Красноармейцы отбили эту атаку.
Боя как такового не было, просто откуда-то раздавались одиночные выстрелы, то тут, то там возникали силуэты немцев, быстро пропадая из виду. Так погиб старший сержант Пирожков, скошенный пулей неизвестного снайпера.
Мгновением спустя солдаты услышали урчание мотора и не одного. Мардеры медленно выползали из темноты: один из них прополз мимо и двинулся по склону вниз. Идеальный момент для удачного выстрела в борт! Артиллеристы выстрелили, но не попали. Тем не менее, этим выстрелом они обнаружили себя, и танкисты врага начали разворот самоходки для уничтожения пт-расчёта.
У Писаренко аж дыхание перехватило. Мардер прямо разворачивается у них на глазах, подставляя борт! До этого бойцы Писаренко сидели тихо и выжидали удобного момента, так что враг не знал точного их местоположения. Это был тот самый момент для действия.
Точным выстрелом снаряд угодил в цель, навсегда остановив вражескую машину. С позиций Писаренко донеслось громогласное «Ура!». К сожалению, бойцы не знали, что на другой позиции разворачивались трагические события.
Гитлеровцы развернули все свои силы на остававшийся очаг сопротивления на правом фланге. Со всех сторон расчёт окружали пехота, а возглавлял атаку БТР. Бойцы отстреливались до последнего.
Никак не удавалось навести орудие на БТР – неудобный рельеф скрывал его за складкой местности. БТР тоже никак не мог подавить расчёт пулемётным огнём. В итоге, один немец сумел подкрасться сбоку и забросать орудие гранатами. Так погибли последние защитники правого фланга из состава 5-роты капитана Мусиенко.
Теперь фашисты были полны решимости поквитаться за уничтоженную самоходку с расчётом Писаренко. Отныне они могли в полную силу развернуть наступление на центральные позиции советской обороны, не опасаясь обстрела с фланга.
Оборона на центральном фланге состояла из пт-расчёта 45-мм орудия, 2-х пулемётных расчётов Ерецеева и Гринченко на левом фланге, однако из-за хорошей позиции на высоте он даже с левого фланга также мог вести огонь по гитлеровцам. Все эти расчёты прикрывало 4 отделения пехоты: Падерина, Карнаухова, Аккужина и Шатрудинова.
Возможно из-за ужасной погоды, но экипажи самоходок сползавших с холма не могли видеть позиции Писаренко и других. Это дало шанс хоть как-то уравнять шансы. Ещё одним большим плюсом было то, что противник не кинул как ранее все Мардеры разом, а растянул их. Таким образом, всегда получалось, что одной пушке Писаренко противостояла одна самоходка и гитлеровцы не могли реализовать своё огневое и численное превосходство.
После уничтожения 1-ой САУ, на склоне появилась вторая машина, которая с 4-5 выстрела также была поражена. Однако она не была уничтожена окончательно, была повреждена её ходовая часть и только. Артиллеристы Писаренко тоже не всегда видели цель, и стреляли не очень точно, погода играла против всех.
После поражения 2-й машины противник осёкся и свернул атаку с правого фланга. БТР и остальные САУ куда-то ушли, часть пехоты продолжила атаковать всё также справа, и на позициях отделения сержанта Григория Аккужина развернулся сильный бой в ходе, которого всё его отделение погибло, но и немцы не смогли продвинуться дальше. Позже их пехота попыталась атаковать центральные позиции прямо в лоб с центра, используя овраг, и там завязались интенсивные бои, которые с помощью пулемётов и контратаки бойцов Падерина были отражены (за что Падерин получил Золотую Звезду). В результате прошедших атак фрицы взяли паузу и отошли.
После 10 минут ожидания гитлеровцы до сих пор не проявляли активности, так что единственный оставшийся в живых офицер, командир 3-го взвода, а теперь и всей 6-й роты, лейтенант Геннадий Кокуря решил послать группу бойцов и добить повреждённый Мардер, одиноко стоящий на склоне. Пройти надо было всего метров 100, да ещё при поддержке пулемётов. Однако как только пехота миновала первые 50 метров, они напоролись на крадущихся немцев. Завязался плотный бой, переходящий в рукопашные схватки. Ситуация в ходе боя в целом сложилась в пользу наших бойцов, но продвинуться дальше не удалось.
В итоге сами артиллеристы Писаренко выкатили орудие на новую позицию и прямой наводкой всадили снаряд самоходке прямо в лоб. Это был один из последних снарядов в боекомплекте орудия. Следом пошла локальная контратака фашистов снова из оврага, и орудие пришлось бросить. В холе боя оно было уничтожено взрывом от гранаты.
Постепенно бой стих. Бойцы некоторых отделений вернулись на прежние позиции. Безлошадный старший сержант Константин Ереский занял позиции отделения сержанта Аккужина. Там он засел со своим ДП держать оборону.
После уничтожения САУ лейтенант Кокуря решил послать разведгруппу за линию фронта. Так как правый фланг был уничтожен в полном составе, а центр понёс существенные потери и также нуждался в боеприпасах, выбор пал на единственных незадействованных в боях солдат – два отделения связистов Заботина, Онербенова и стрелковое отделение сержанта Семёна Шолохова.
Командовал группой сержант Семён Шолохов, целью группы была разведка, но также и по возможности поиск артиллерийских орудий. Ещё в ходе атаки на правом фланге слышались залпы каких-то артиллерийских орудий. Примерное местоположение орудий было известно, и план состоял в том, чтобы зайти в тыл и оттуда внезапно атаковать и уничтожить орудия вместе с их обслугой.
Группа ушла на задание на тихом левом фланге, где боёв вообще не было. По странному стечению обстоятельств минутой спустя путь, по которому выходила группа, был накрыт полковой артиллерией фашистов. Непонятно откуда гитлеровцы знали точное место выхода отряда на задание.
Группа прошла до линии фронта около 200 метров, после чего вошла в редкий лесок, а оттуда спустилась в длинный овраг. Используя его, планировалось безопасно пройти до целевой области. Какого же было удивление, когда в овраге красноармейцы обнаружили застрявшую самоходку! Видимо она вместе со всеми отходила после неудачной атаки в тыл и застряла.
Немедленно во вражескую машину полетели два коктейля Молотова, после чего машина вспыхнула, а экипаж сгорел заживо. Пока не начали рваться боеприпасы, солдаты быстрее покинули место стычки.
В целом, отряд вышел точно к намеченной цели и без проблем. По пути встретились два заплутавших ганса, которые были быстро ликвидированы. Настоящая проблема была в том, что вражеские артиллеристы обнаружили разведгруппу, развернули орудие и открыли сильный огонь.
Огонь был плотный и он не позволял поднять и головы. Ни о каком внезапном налёте на артпозиции врага не могло быть и речи. В результате, во избежание лишних жертв атаку пришлось свернуть.
Конечная картина боя была страшной. Это был один из самых интенсивных боёв 1 июля на данном участке. Потери советской армии составили 97 солдат, 2 танка. Полностью погибла 5-я рота, а точнее её 1-й взвод. 3-й взвод 6-й роты потерял 1 отделение и 1 орудие. Уцелели 2 пулемёта, что существенно поможет в следующих боях.
Противник потерял 169 солдат, 5 самоходок Мардер III и 1 броневик. Множество красноармейцев получили награды, в том числе и посмертно.
По итогам поле боя осталось за гитлеровцами, но только номинально (об этом ниже). Остатки бойцов отошли южнее в сторону хутора Попов под защиту танков Шолохова. Несмотря на тяжёлые потери и гибель командира роты (2-го за сутки), солдаты знали, что немцы также понесли сильные потери и смогут ли они наскрести ещё такие силы для нового удара, ещё вопрос.
Было сюрпризом применение новейших самоходок на данном участке, но благодаря феноменальному мужеству советских бойцов гитлеровцы потеряли почти их все. Если удастся продержаться до подхода частей 114-й ТБГ, то вероятно преимущество в технике может склониться в сторону Красной Армии.
Конец этого тяжёлого дня был скрашен хорошей новостью – из окружения вышел 4-й взвод лт. Теплякова! После утреннего боя в Одинцове, они числились погибшими, либо пропавшими без вести, но как оказалось часть бойцов была рассеяна и скрывалась в оврагах, балках и местных лесках, выжидая тёмного времени суток. С наступлением ночи они просочились сквозь боевые порядки противника. В числе вышедших из окружения был миномётчик Луга Хабидула, умудрившийся сохранить даже свой миномёт и разведчики Маграва Гузина. Оба отделения вышли без потерь. Вдобавок к потрёпанным частям подошли маршевые взводы, личный состав которых начал распределяться по подразделениям.
В целом общая ситуация оценивается как стабильно тяжёлая. На юге у хутора Попов прочно позиции удерживает старлей Дмитрий Шолохов, далее на север чёткой линии фронта нет совсем, причём как с советской, так и с немецкой стороны. После тяжёлых боёв стороны приходят в себя и готовятся к решающим боям, которые и решат исход сражения на данном участке фронта.
Форумчанин
Месиво серьезное...
Моё мнение не лезть ночью в атаку, но попытаться забрать квадраты 03.05 и 02.05, при помощи тех же маршевых взводов, не вступая в бой, если вдруг немцев там нет (отменить атаку или отступить из боя можно СКМ по атакующему/атакуемому взводу), и сидеть ждать подмоги, а так же чинить КВ, там много еще ремонту осталось?
Моё мнение не лезть ночью в атаку, но попытаться забрать квадраты 03.05 и 02.05, при помощи тех же маршевых взводов, не вступая в бой, если вдруг немцев там нет (отменить атаку или отступить из боя можно СКМ по атакующему/атакуемому взводу), и сидеть ждать подмоги, а так же чинить КВ, там много еще ремонту осталось?
Советник
KAST
Капитана стиснул зубы.
Оффтоп (контент вне темы)
Если серьезно - сильный был бой, однако, думаю, без подтягивания подкреплений и восстановления численности о контрнаступлении нечего и думать.