Правовое положение Восточной Пруссии в годы Семилетней войны
Д.А. Афанасьев // Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь — С. 215-218.
Д.А. Афанасьев // Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь — С. 215-218.
Положение спорных территорий является сложным и болезненным вопросом. Поэтому интересен пример правового регулирования на территории Восточной Пруссии в годы Семилетней войны, когда краем, население которого привыкло к немецким порядкам, управляла российская администрация.
Обратимся к истории вопроса. 31 декабря 1756 года Императрица Елизавета Петровна присоединилась к Версальскому союзу, а 22 января 1757 года была подписана Санкт-Петербургская военная конвенция с Австрией. Россия вступила в Семилетнюю войну. В 1757 году русская армия начала вести боевые действия, а в 1758 году главнокомандующим русской армией стал генерал-аншеф В.В. Фермор. Под его руководством была занята Восточная Пруссия.
По указу Императрицы Елизаветы Петровны провинция была преобразована в генерал-губернаторство, а ее население — приведено к присяге на русское подданство.
Читать далее (Раскрыть)
К середине XVIII века в Восточной Пруссии в провинции сложилась сложная структура управления. Нововведения привели к укреплению позиций центральной власти, расположенной в Берлине. Значительная часть государственных органов подчинялась не руководству Восточной Пруссии, а высшим органам королевства. Эти изменения объясняются политикой просвещённого абсолютизма, проводимой Фридрихом II.
Провинцией управлял губернатор. Решение вопросов, связанных с военной сферой, было его первостепенной задачей. Исполнительную власть в Восточной Пруссии осуществляло правительство (нем. Regierung), оно курировало все публичные дела и социальную сферу.
Экономической деятельностью в Восточной Пруссии руководили Кёнигсбергская и Гумбинненская конторы. Их основной задачей являлся сбор налогов и пошлин. До января 1758 года конторы были подведомственны Берлинской главной директории.
Судебная власть являлась отдельной ветвью власти. Высшим судебным органом в Восточной Пруссии являлся трибунал. Апелляцию на его решение можно было падать в королевский суд.
В административно-территориальном плане провинция делилась на три уезда, в состав которых входило 10 крайсов, возглавляемых представителями местного дворянства — ландратами. Они имели широкие полномочия в осуществлении административной власти и полицейских функций.
Кёнигсберг был отдельной территориальной единицей, не входящей в состав уездов. Функции ландратов исполнял магистрат, возглавляемый бургомистром. Органы исполнительной власти Кёнигсберга подчинялись регирунгу.
В январе 1758 года жители Восточной Пруссии присягнули на верность Елизавете Петровне. Рассмотрим правовые последствия этого действия.
Вопрос заключается в том, является ли сам факт присяги основанием для окончательного включения провинции в состав Российской империи?
На данный вопрос может быть дано два ответа.
Первый говорит о том, что после присяги жителей провинции Восточная Пруссия стала частью Российской империи. Второй вариант ответа сводится к тому, что данные территории оставались оккупированными территориями до момента заключения мирного договора. В этом случае присяга закрепляла факт занятия провинции и возможности пользования доходами края.
Если Восточная Пруссия стала частью империи, то международные договоры теряют юридическую силу и смысл. Ведь они, де-факто, безнаказанно могут нарушаться при помощи армии, которая приводят к присяге жителей тех или иных областей. Приведение к присяге населения занятого края не является их свободным волеизъявлением, т.к. выбор состоит в позволении жить на родной земле или её покинуть. Реалии середины XVIII века не позволяли проводить референдумы. Исходя из этого, предположение о том, что Восточная Пруссия стала частью Российской империи ошибочно.
Значит, присяга её жителей означала переход права владения и пользования данной территорией. Можно провести аналогию с эмфитевзисом в римском частном праве. Права владельца близки к правам собственника, но владелец не является собственником.
Вопрос правовых последствий присяги изучал историк М.Ю. Анисимов. Он отмечает, что аналогичная ситуация была во время русско-шведской войны 1741–1743 годов. Русские войска привели к присяге на подданство Елизавете Петровне жителей занятой шведской Финляндии, но по Абоскому мирному договору Швеции были возвращены земли, жители которых присягнули на верность императрице.
Заметим, что между Россией, Францией и Австрией шли активные споры по поводу послевоенного устройства до 1762 года. Одним из камней преткновения была судьба Восточной Пруссии. Факт ведения переговоров по поводу перехода края в состав России говорит о том, что провинция ещё не является часть империи, но после войны может ею стать.
Следовательно, приведение населения к присяге на верность только закрепляло право владения занятой территорией и пользования её доходами. Также присяга закрепляла претензии стороны, на переход территории по мирному договору. Именно он, решал вопрос права собственности на спорную территорию.
Перейдём к основам правового положения края. 21 января 1758 года в Каймене делегация, состоящая из представителей прусской администрации, встретилась с В.В. Фермором. Пруссаки были готовы присягнуть на верность Елизавете Петровне в случае, если русские власти выполнят условия, гарантирующие особое положение провинции:
– сохранение привилегий Восточной Пруссии;
– защита жителей провинции от притеснений со стороны войск;
– сохранения и защита права собственности всех жителей;
– свобода вероисповедания;
– сохранения привилегий и доходов различных учреждений и организаций;
– запрет на принуждение к службе;
– сохранение должностей и доходов за теми, кто останется на службе;
– запрет на задержание почты.
Аналогичное правовое положение было у остзейских губерний.
В Восточной Пруссии была особая структура социальных отношений. Например, закрепление прав и свобод дворянства означало сохранение отношений между помещиками и крепостными в том положении, которое было до присяги.
Рассмотрим более подробно положение Восточной Пруссии. Указ генералу Фермору, посланный 21 января 1758 года «за собственноручным Ее Императорским Величеством подписанием» был основан в соответствии с «Кенигсбергскаго Правительства с депутатами прошения»:
– пункт 1 посвящён изменениям правового положения Кёнигсберга после вступления в город русских войск;
– пункты 2–4 защищают жителей Пруссии от различных притеснений;
– пункты 5–9 регулируют различные вопросы, которые до вступления русских войск были сферой деятельности правительства провинции;
– пункт 10 разрешает вопросы, связанные с торговлей;
– пункты 11–12 регулируют вопросы права собственности;
- пункты 13–14 связаны со свободой перемещения;
– пункт 15 регулировал деятельность торговых и профессиональных объединений;
– пункт 16 посвящён вопросам принятия на службу;
– пункт 17 гарантировал правовое положение Восточной Пруссии.
Русские власти исполнили все обещания, данные жителям Восточной Пруссии, за исключением двух пунктов:
1) у лиц, покинувших Восточную Пруссию или оставшихся верными Фридриху II, конфисковывалось всё имущество или его часть;
2) значительная часть доходов Восточной Пруссии шла в Санкт-Петербург, а не оставалась в Восточной Пруссии.
Остальные обещания были соблюдены:
– сохранение привилегий и прав местных жителей;
– местные жители не пострадали от пребывания русских войск;
– собственность подавляющего большинства пруссаков была сохранена;
– свобода вероисповедания;
– сохранение различных учреждений (от органов власти до торговых объединений);
– запрет на принуждение к службе;
– сохранение должностей и доходов за теми, кто останется на службе.
После того как русские войска заняли Восточную Пруссию, нужно было решить вопрос о размере полномочий главы оккупационных властей. Был генерал-губернатор В.В. Фермор, который одновременно являлся главнокомандующим. В помощь ему был назначен Корф на должность губернатора.
Под контролем губернатора находились все гражданские органы власти и гарнизоны, расположенные в Пруссии. Перед губернатором ставились задачи:
1) собрать информацию про сбор и объём доходов и рекрутов, которых получал Фридрих II до потери провинции
2) составить «штабъ,... по генералъ-поручицкому чину»;
3) поддержка дисциплины в войсках;
4) контроль судопроизводства, чтобы было «скорое..., без оказания малейшей грубости и обиды»;
5) соблюдение пунктов о привилегиях Восточной Пруссии;
6) следить за получением доходов (губернатор посылал отчёты о сборе налогов и пошлин генерал-губернатору);
7) следить за прибывшими и уезжавшими людьми и судами (губернатор отвечал перед генерал-губернатором);
8) отчитываться о состоянии войск генерал-губернатору;
9) о других вопросах губернатор подавал доклады одновременно императрице и генерал-губернатору;
10) «доносить о том, в чем прошение... прошение состоять будет» представителей Гольштейн-Бекской династии (родственники великого князя Петра Фёдоровича) Елизавете Петровне.
Полномочия русского губернатора были шире, чем у прусского губернатора:
– русский губернатор отвечал за сбор налогов и пошлин, следовательно, ему были подчинены конторы;
– губернатор с 1758 г частично контролировал деятельность судов.
Правовые нормы в Восточной Пруссии можно разделить на две группы:
– нормы, вступившие в силу до распространения юрисдикции России;
– нормы, вступившие в силу после распространения юрисдикции России.
В некоторых случаях в Восточной Пруссии применялись нормы только российского права. Например, в Российской империи и на занятой ею территории в середине XVIII века не могло действовать различное уголовное право. Преступлениями являются наиболее опасными для общества деяния физических лиц. В составе одного государства не могут быть различные деликты и различное наказание за них.
Доказательством вышесказанного является применение норм российского уголовного законодательства при задержании графа Гревена в 1761 году. Основанием для задержания послужил донос одного из слуг графа, который заявил, что «знает на господина своего слово и дело». На основании этого доноса граф Гревен был задержан и направлен в Санкт-Петербург для дальнейшего разбирательства канцелярии тайных и розыскных дел. Данный случай является наглядным примером применения норм именно российского уголовного права, в Пруссии не существовало понятия «Слово и дело». Следовательно, сохранение различных привилегий и судебной системы не является основанием для применения местных норм уголовного закона.
Возникают проблемы с установлением соотношения норм российского и прусского гражданского права. Право собственности, по общему правилу, было сохранено в соответствии с нормами, существовавшими к моменту присяги жителей Восточной Пруссии. Также была сохранена практика договоров аренды амтов. Следовательно, можно сделать вывод о том, что прусские нормы были основным источником гражданского права.
Данная позиция имеет ряд слабых мест. Во-первых, приоритет местных норм создавал сложности для гражданских правоотношений между русскими и пруссаками. В действительности, торговый оборот между Восточной Пруссией и Российской империей рос. Во-вторых, российские власти могли вносить изменения в устоявшуюся систему правоотношений. Например, изменение порядка заключения договоров аренды амтов и перерегистрация этих. Российская администрация вмешивалась в вопрос права собственности, например, Штайндамская кирха была передана под нужды православной церкви.
Поскольку русские власти вводили нормативно-правовые акты, регулирующие гражданское право, вероятно, что действовали нормы империи, вступившие в силу до 1758 года. В этом случае можно было обеспечить стабильные торговые связи между жителями Восточной Пруссии и России. Местные нормы оставались источниками права, если не противоречили нормам, действовавшим в Российской империи.
В период с 1758 по 1762 год в Восточной Пруссии не произошло существенных изменений в организации власти и правовом положении. Санкт-Петербург не планировал унифицировать правовое положение провинции и центральных губерний империи. В период правления Елизаветы Петровны сохраняется особое положение в приграничных землях. Следовательно, положение Восточной Пруссии не уникально.
В Пруссии русская администрация не планировала сильно изменять систему органов государственной власти. Однако не проводить реформы было невозможно. Большая часть изменений коснулась полномочий губернатора. Усиление его власти позволило упростить систему управления, ускорить принятия решений и повысить их эффективность. Глава провинции наделялся властью, которая позволяла воплотить указы в жизнь, несмотря на сопротивление нижестоящих чиновников. Данная структура была оправдана, поскольку в Восточной Пруссии оставались сторонники Фридриха II в органах власти.
Также важно помнить о послевоенном положении провинции — край планировалось передать Речи Посполитой в обмен на Курляндию. Исходя из этого варианта развития событий, проведение реформ оказывалось нерациональным.
С другой стороны, нововведения требуют определённых вложений. Расходы на изменения значительны. При ведении затяжного военного конфликта выделение необходимых средств невозможно.
Также русская администрация пыталась избежать противоречий с населением Восточной Пруссии. Любые изменения вызывают недовольство среди различных слоёв населения. Наступление на старые порядки нанесло бы удар по репутации русской администрации, которую старались поддерживать.
Исходя из вышесказанного, российские власти поступили наиболее рационально. Русская администрация возглавила систему органов власти в Восточной Пруссии, но не стала кардинально реформировать её. Правовое положение края в годы русского господства является одним из лучших примеров бескровного подчинения провинции противника. Местное население русской власти не сопротивлялось, а бюрократический механизм эффективно работал. Жители Восточной Пруссии не были понижены в правах и практически не испытывали тягот войны.
Провинцией управлял губернатор. Решение вопросов, связанных с военной сферой, было его первостепенной задачей. Исполнительную власть в Восточной Пруссии осуществляло правительство (нем. Regierung), оно курировало все публичные дела и социальную сферу.
Экономической деятельностью в Восточной Пруссии руководили Кёнигсбергская и Гумбинненская конторы. Их основной задачей являлся сбор налогов и пошлин. До января 1758 года конторы были подведомственны Берлинской главной директории.
Судебная власть являлась отдельной ветвью власти. Высшим судебным органом в Восточной Пруссии являлся трибунал. Апелляцию на его решение можно было падать в королевский суд.
В административно-территориальном плане провинция делилась на три уезда, в состав которых входило 10 крайсов, возглавляемых представителями местного дворянства — ландратами. Они имели широкие полномочия в осуществлении административной власти и полицейских функций.
Кёнигсберг был отдельной территориальной единицей, не входящей в состав уездов. Функции ландратов исполнял магистрат, возглавляемый бургомистром. Органы исполнительной власти Кёнигсберга подчинялись регирунгу.
В январе 1758 года жители Восточной Пруссии присягнули на верность Елизавете Петровне. Рассмотрим правовые последствия этого действия.
Вопрос заключается в том, является ли сам факт присяги основанием для окончательного включения провинции в состав Российской империи?
На данный вопрос может быть дано два ответа.
Первый говорит о том, что после присяги жителей провинции Восточная Пруссия стала частью Российской империи. Второй вариант ответа сводится к тому, что данные территории оставались оккупированными территориями до момента заключения мирного договора. В этом случае присяга закрепляла факт занятия провинции и возможности пользования доходами края.
Если Восточная Пруссия стала частью империи, то международные договоры теряют юридическую силу и смысл. Ведь они, де-факто, безнаказанно могут нарушаться при помощи армии, которая приводят к присяге жителей тех или иных областей. Приведение к присяге населения занятого края не является их свободным волеизъявлением, т.к. выбор состоит в позволении жить на родной земле или её покинуть. Реалии середины XVIII века не позволяли проводить референдумы. Исходя из этого, предположение о том, что Восточная Пруссия стала частью Российской империи ошибочно.
Значит, присяга её жителей означала переход права владения и пользования данной территорией. Можно провести аналогию с эмфитевзисом в римском частном праве. Права владельца близки к правам собственника, но владелец не является собственником.
Вопрос правовых последствий присяги изучал историк М.Ю. Анисимов. Он отмечает, что аналогичная ситуация была во время русско-шведской войны 1741–1743 годов. Русские войска привели к присяге на подданство Елизавете Петровне жителей занятой шведской Финляндии, но по Абоскому мирному договору Швеции были возвращены земли, жители которых присягнули на верность императрице.
Заметим, что между Россией, Францией и Австрией шли активные споры по поводу послевоенного устройства до 1762 года. Одним из камней преткновения была судьба Восточной Пруссии. Факт ведения переговоров по поводу перехода края в состав России говорит о том, что провинция ещё не является часть империи, но после войны может ею стать.
Следовательно, приведение населения к присяге на верность только закрепляло право владения занятой территорией и пользования её доходами. Также присяга закрепляла претензии стороны, на переход территории по мирному договору. Именно он, решал вопрос права собственности на спорную территорию.
Перейдём к основам правового положения края. 21 января 1758 года в Каймене делегация, состоящая из представителей прусской администрации, встретилась с В.В. Фермором. Пруссаки были готовы присягнуть на верность Елизавете Петровне в случае, если русские власти выполнят условия, гарантирующие особое положение провинции:
– сохранение привилегий Восточной Пруссии;
– защита жителей провинции от притеснений со стороны войск;
– сохранения и защита права собственности всех жителей;
– свобода вероисповедания;
– сохранения привилегий и доходов различных учреждений и организаций;
– запрет на принуждение к службе;
– сохранение должностей и доходов за теми, кто останется на службе;
– запрет на задержание почты.
Аналогичное правовое положение было у остзейских губерний.
В Восточной Пруссии была особая структура социальных отношений. Например, закрепление прав и свобод дворянства означало сохранение отношений между помещиками и крепостными в том положении, которое было до присяги.
Рассмотрим более подробно положение Восточной Пруссии. Указ генералу Фермору, посланный 21 января 1758 года «за собственноручным Ее Императорским Величеством подписанием» был основан в соответствии с «Кенигсбергскаго Правительства с депутатами прошения»:
– пункт 1 посвящён изменениям правового положения Кёнигсберга после вступления в город русских войск;
– пункты 2–4 защищают жителей Пруссии от различных притеснений;
– пункты 5–9 регулируют различные вопросы, которые до вступления русских войск были сферой деятельности правительства провинции;
– пункт 10 разрешает вопросы, связанные с торговлей;
– пункты 11–12 регулируют вопросы права собственности;
- пункты 13–14 связаны со свободой перемещения;
– пункт 15 регулировал деятельность торговых и профессиональных объединений;
– пункт 16 посвящён вопросам принятия на службу;
– пункт 17 гарантировал правовое положение Восточной Пруссии.
Русские власти исполнили все обещания, данные жителям Восточной Пруссии, за исключением двух пунктов:
1) у лиц, покинувших Восточную Пруссию или оставшихся верными Фридриху II, конфисковывалось всё имущество или его часть;
2) значительная часть доходов Восточной Пруссии шла в Санкт-Петербург, а не оставалась в Восточной Пруссии.
Остальные обещания были соблюдены:
– сохранение привилегий и прав местных жителей;
– местные жители не пострадали от пребывания русских войск;
– собственность подавляющего большинства пруссаков была сохранена;
– свобода вероисповедания;
– сохранение различных учреждений (от органов власти до торговых объединений);
– запрет на принуждение к службе;
– сохранение должностей и доходов за теми, кто останется на службе.
После того как русские войска заняли Восточную Пруссию, нужно было решить вопрос о размере полномочий главы оккупационных властей. Был генерал-губернатор В.В. Фермор, который одновременно являлся главнокомандующим. В помощь ему был назначен Корф на должность губернатора.
Под контролем губернатора находились все гражданские органы власти и гарнизоны, расположенные в Пруссии. Перед губернатором ставились задачи:
1) собрать информацию про сбор и объём доходов и рекрутов, которых получал Фридрих II до потери провинции
2) составить «штабъ,... по генералъ-поручицкому чину»;
3) поддержка дисциплины в войсках;
4) контроль судопроизводства, чтобы было «скорое..., без оказания малейшей грубости и обиды»;
5) соблюдение пунктов о привилегиях Восточной Пруссии;
6) следить за получением доходов (губернатор посылал отчёты о сборе налогов и пошлин генерал-губернатору);
7) следить за прибывшими и уезжавшими людьми и судами (губернатор отвечал перед генерал-губернатором);
8) отчитываться о состоянии войск генерал-губернатору;
9) о других вопросах губернатор подавал доклады одновременно императрице и генерал-губернатору;
10) «доносить о том, в чем прошение... прошение состоять будет» представителей Гольштейн-Бекской династии (родственники великого князя Петра Фёдоровича) Елизавете Петровне.
Полномочия русского губернатора были шире, чем у прусского губернатора:
– русский губернатор отвечал за сбор налогов и пошлин, следовательно, ему были подчинены конторы;
– губернатор с 1758 г частично контролировал деятельность судов.
Правовые нормы в Восточной Пруссии можно разделить на две группы:
– нормы, вступившие в силу до распространения юрисдикции России;
– нормы, вступившие в силу после распространения юрисдикции России.
В некоторых случаях в Восточной Пруссии применялись нормы только российского права. Например, в Российской империи и на занятой ею территории в середине XVIII века не могло действовать различное уголовное право. Преступлениями являются наиболее опасными для общества деяния физических лиц. В составе одного государства не могут быть различные деликты и различное наказание за них.
Доказательством вышесказанного является применение норм российского уголовного законодательства при задержании графа Гревена в 1761 году. Основанием для задержания послужил донос одного из слуг графа, который заявил, что «знает на господина своего слово и дело». На основании этого доноса граф Гревен был задержан и направлен в Санкт-Петербург для дальнейшего разбирательства канцелярии тайных и розыскных дел. Данный случай является наглядным примером применения норм именно российского уголовного права, в Пруссии не существовало понятия «Слово и дело». Следовательно, сохранение различных привилегий и судебной системы не является основанием для применения местных норм уголовного закона.
Возникают проблемы с установлением соотношения норм российского и прусского гражданского права. Право собственности, по общему правилу, было сохранено в соответствии с нормами, существовавшими к моменту присяги жителей Восточной Пруссии. Также была сохранена практика договоров аренды амтов. Следовательно, можно сделать вывод о том, что прусские нормы были основным источником гражданского права.
Данная позиция имеет ряд слабых мест. Во-первых, приоритет местных норм создавал сложности для гражданских правоотношений между русскими и пруссаками. В действительности, торговый оборот между Восточной Пруссией и Российской империей рос. Во-вторых, российские власти могли вносить изменения в устоявшуюся систему правоотношений. Например, изменение порядка заключения договоров аренды амтов и перерегистрация этих. Российская администрация вмешивалась в вопрос права собственности, например, Штайндамская кирха была передана под нужды православной церкви.
Поскольку русские власти вводили нормативно-правовые акты, регулирующие гражданское право, вероятно, что действовали нормы империи, вступившие в силу до 1758 года. В этом случае можно было обеспечить стабильные торговые связи между жителями Восточной Пруссии и России. Местные нормы оставались источниками права, если не противоречили нормам, действовавшим в Российской империи.
В период с 1758 по 1762 год в Восточной Пруссии не произошло существенных изменений в организации власти и правовом положении. Санкт-Петербург не планировал унифицировать правовое положение провинции и центральных губерний империи. В период правления Елизаветы Петровны сохраняется особое положение в приграничных землях. Следовательно, положение Восточной Пруссии не уникально.
В Пруссии русская администрация не планировала сильно изменять систему органов государственной власти. Однако не проводить реформы было невозможно. Большая часть изменений коснулась полномочий губернатора. Усиление его власти позволило упростить систему управления, ускорить принятия решений и повысить их эффективность. Глава провинции наделялся властью, которая позволяла воплотить указы в жизнь, несмотря на сопротивление нижестоящих чиновников. Данная структура была оправдана, поскольку в Восточной Пруссии оставались сторонники Фридриха II в органах власти.
Также важно помнить о послевоенном положении провинции — край планировалось передать Речи Посполитой в обмен на Курляндию. Исходя из этого варианта развития событий, проведение реформ оказывалось нерациональным.
С другой стороны, нововведения требуют определённых вложений. Расходы на изменения значительны. При ведении затяжного военного конфликта выделение необходимых средств невозможно.
Также русская администрация пыталась избежать противоречий с населением Восточной Пруссии. Любые изменения вызывают недовольство среди различных слоёв населения. Наступление на старые порядки нанесло бы удар по репутации русской администрации, которую старались поддерживать.
Исходя из вышесказанного, российские власти поступили наиболее рационально. Русская администрация возглавила систему органов власти в Восточной Пруссии, но не стала кардинально реформировать её. Правовое положение края в годы русского господства является одним из лучших примеров бескровного подчинения провинции противника. Местное население русской власти не сопротивлялось, а бюрократический механизм эффективно работал. Жители Восточной Пруссии не были понижены в правах и практически не испытывали тягот войны.
Литература (Раскрыть)
1. Анисимов М. Ю. Семилетняя война и российская дипломатия 1756–1763 гг./ М. Ю. Анисимов.- М.: Товарищество научных изданий КМК. 2014. 571 с.
2. Кретинин Г. В. Под Российской короной, или Русские в Кенигсберге.1758–1762. / Г. В. Кретинин.- Калининград: Кн. изд-во., 1996.- 176 с.
3. Масловский Д. Ф. Русская армия в Семилетнюю войну. Выпуск II-й. Поход графа Фермора в Восточные области Пруссии (1757–1759)/Д. Ф. Масловский.- М: Типография штаба войск Московского военного округа.1888.- 876 с.
4. Болотов А. Т. Записки А. Т. Болотова, написанных им самим для своих потомков [Электронный ресурс]/А. Т. Болотов//e-libra.ru — Режим доступа: Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
5. Полное собрание законов Российской империи [Электронный ресурс]//nlr.ru — Режим доступа: Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
2. Кретинин Г. В. Под Российской короной, или Русские в Кенигсберге.1758–1762. / Г. В. Кретинин.- Калининград: Кн. изд-во., 1996.- 176 с.
3. Масловский Д. Ф. Русская армия в Семилетнюю войну. Выпуск II-й. Поход графа Фермора в Восточные области Пруссии (1757–1759)/Д. Ф. Масловский.- М: Типография штаба войск Московского военного округа.1888.- 876 с.
4. Болотов А. Т. Записки А. Т. Болотова, написанных им самим для своих потомков [Электронный ресурс]/А. Т. Болотов//e-libra.ru — Режим доступа: Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
5. Полное собрание законов Российской империи [Электронный ресурс]//nlr.ru — Режим доступа: Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь