По немецким штатам для дивизии требовалось набрать следующее количество служащих — 458 офицеров, 2431 унтер-офицер и 11 110 рядовых[98]. Особенно плохо обстояло дело с офицерским составом. Из разношерстного состава украинских офицеров Русской императорской, австро-венгерской, украинских (УГА и УНРА), румынской, чехословацкой и польской армии, численность которого оценивалась в 1000 человек, после тщательной проверки удалось выявить 600 человек, более-менее пригодных для использования. Большинство этих офицеров были лица пожилого возраста, иногда с сомнительной политической направленностью. Затем из них отобрали лишь 300 пригодных офицеров-украинцев, при этом для них пришлось снизить возрастную планку до 50 лет (то есть до 1893 г.р.). Из этих 300 офицеров лишь ограниченная часть могла быть немедленно использована при формировании дивизии и обучении личного состава. Остальных офицеров-украинцев необходимо было аттестовать, а затем отправить часть из них на курсы переподготовки по стандартам современной германской армии (применительно к описываемому периоду времени).
К 3 июля 1943 г. в Галиции был поставлен на учет 161 доктор[99]. В работе по привлечению галицийских врачей в дивизию участвовал член ВУ доктор Билозор. «Энтузиазм» галицийских врачей был настолько велик, что только 33 из них согласились вступить в дивизию. Однако этого количества хватило, чтобы закрыть большую часть вакансий военных врачей (то есть украинцы заняли 33 из 50 докторских должностей при дивизии). Еще 15 врачей были мобилизованы.
Еще одной категорией лиц, претендовавших на офицерские звания, были священники. Учитывая то, что основной контингент дивизии был униатского или, иначе, греко-католического вероисповедания, то для дивизии было отобрано 12 священников, также получивших офицерские звания. О священнослужителях дивизии в настоящее время бытует несколько расхожих мифов. Первый миф, широко муссируемый в украинских статьях о дивизии, вышедших после 1991 г., содержит утверждение о том, что при формировании дивизии якобы впервые в истории войск СС в нее был введен штат военных священников. Однако данное утверждение не подтверждается ни бывшими чинами дивизиями высокого ранга, ни зарубежными исследователями. Кроме того, широко известно, что еще в феврале 1943 г. было начато формирование боснийской дивизии СС «Хандшар». Боснийцы получили в штат дивизии муфтиев, то есть мусульманских священников. Именно эта дивизия стала первой частью в войсках СС, в которой был введен институт военных священников[100]. Другое ложное, по мнению автора, утверждение заключается в заявлении, что в дивизии со временем стали появляться и лица православного вероисповедания (об этом упоминает и П. Шандрук). В подтверждение данного факта Панкивским в мемуарах приводится информация, что архиепископ Краковский, Лемковский и Львовский Палладий направил в дивизию протопресвитера отца Александра Новицкого[101]. Однако ни в одном из расписаний дивизии Новицкий не указан в качестве лица, занимающего должность капеллана (то есть военного священника). Вначале в дивизии было 12 капелланов[102], затем в дивизию было добавлено еще 7 капелланов. Среди этих 19 человек фамилия Новицкого не встречается. Все 19 человек — греко-католические священники, в тот или иной момент времени занимавшие должности капеллана. Надо отметить, что при всех полках дивизии, вплоть до батальонного уровня, были свои капелланы.
Итак, подведем итог по украинцам в офицерском составе подразделения. Для дивизии было отобрано 300 украинских офицеров и 48 врачей (включая 15 мобилизованных), это дает нам цифру в 348 человек. Таким образом, дивизии не хватало еще ПО офицеров.
С унтер-офицерским составом имелись аналогичные проблемы. Хотя многие украинцы и имели опыт службы в польской армии, требовалось провести их переподготовку по стандартам германской армии. Ситуация усложнялась тем, что УПА (б) уже сумела привлечь в свои ряды большую часть бывших унтер-офицеров. Для дивизии удалось собрать всего 1300 унтер-офицеров[103]. Для этого пришлось освободить и мобилизовать украинских унтер-офицеров польской армии, содержавшихся в качестве военнопленных. Как видно из вышесказанного, дивизии не хватало еще 1200 унтер-офицеров.
25 апреля 1943 г. началась регистрация рекрутов. Занимался этим Комитет по вербовке рекрутов (Werbekomission). Набор в дивизию можно разделить на три этапа (собственно, это и подразумевалось при создании комитетов):
— этап регистрации рекрутов (первичная регистрация);
— этап предварительного отбора рекрутов (более тщательный отбор и медицинский осмотр);
— этап окончательного отбора (рассылка призывных листков и сбор рекрутов).
Надо отметить, что подобная трехэтапная система отбора применялась впервые. Например, при формировании Добровольческого легиона Норвегия (Freiwilligen Legion Norwegen) ограничились лишь регистрацией и медицинским осмотром, при формировании и дополнительном наборе для французской бригады СС ограничились только медицинским осмотром, при формировании боснийской дивизии СС «Хандшар» рекруты практически с вербовочных пунктов направлялись в рекрутские команды.
8 мая 1943 г. Крюгер послал телекс на имя Бергера, в котором озвучил данные Вехтера о количестве зарегистрированных галицийцев — 32 000 человек. Но из 32 000 человек только 26 000 были допущены до второго этапа отбора. В заключение Крюгер задавал вопрос о численности дивизии и количестве рекрутов, которых необходимо отобрать[104].
Свои данные Вехтер взял не из отчетов Комитета по вербовке рекрутов, а из информации Войсковой управы[105]. На разные даты численность зарегистрированных (автор подчеркивает не отобранных, а просто зарегистрированных[106]) составляла:
Цифры впечатляют, но давайте рассмотрим их более тщательно:
С 28 апреля по 7 мая 1943 г. (то есть за 10 дней) зарегистрировано 32 000 человек, т.е. 3200 человек в день;
В период с 8 по 14 мая 1943 г. (то есть за 7 дней) зарегистрировано 6569 человек, т.е. 938 человек в день;
В период с 15 по 25 мая 1943 г. (то есть 11 дней) зарегистрирован 28 641 человек, т.е. 2603 человека в день;
В период с 26 по 29 мая 1943 г. (то есть 4 дня) зарегистрировано 5949 человек, т.е. 1487 человек в день;
В период с 30 мая по 2 июня 1943 г. (то есть 4 дня) зарегистрировано 8040 человек, т.е. 2680 человек в день.
Анализируя эти цифры, задаешь себе массу вопросов. Если наплыв первых дней понятен, то почему такой резкий спад в следующем временном периоде? Затем опять резкий рост наплыва рекрутов, и опять спад. По логике вещей, набор должен идти сначала по нарастающей, потом по ниспадающей, при этом пик наплыва должен быть или немного после, или во время разгара пропагандистской кампании. Весь опыт автора в качестве работы аналитиком позволяет сделать вывод — явное колебание «вверх-вниз» цифр набора свидетельствует либо о подтасовке цифр, потому что подобная тенденция характерна для действующей части, а не вновь создаваемой, либо об «усилении вербовки», то есть «управленческих» решений, нацеленных на увеличение результата. Вторая версия — «усиление вербовки» — маловероятна, так как пропагандистская кампания проводилась примерно с одинаковой интенсивностью в период с мая по июль 1943 г. В пользу завышения количества завербованных говорит и следующий факт. Исследователь М. Мельник опросил 15 бывших солдат дивизии.
Запись добровольцев, записывающихся в дивизию. Май 1943 г.
Из них до дивизии 3 служили в шутцманншафтбатальонах, 1 — в дивизии «Бранденбург», 1 — в другой дивизии СС, 3 — были бывшими хиви в вермахте, 1 — служил в составе вспомогательного персонала люфтваффе, 1 — в батальоне «Нахтигаль»[107]. Удивляет, что при таком количестве рекрутов в дивизии оказываются люди из других воинских частей. Тут стоит сделать выбор в пользу одного из двух предположений.
Либо дивизия формировалась за счет «цивильных» рекрутов в меньшей степени и все цифры о наборе в дивизию — «липа», либо дивизию пополняли путем перевода из других воинских частей и опять-таки «цивильных» было набрано мало. При чтении многочисленных мемуаров «галичан», создается впечатление, с одной стороны, массовости набора, широкого энтузиазма, охватившего широкие народные массы, с другой стороны — факты о количестве набранных и качестве набора свидетельствует о достаточно ограниченном успехе. Но вернемся к цифрам.
Ниже приведены данные, основанные на докладах о вербовке, из Архива Братства бывших дивизийников[108] по 2 июня 1943 г. включительно
Автором обнаружено еще одно очень интересное совпадение: в работе Ричарда Ландвера значится, что для дивизии было отобрано 29 124 человек[110] (у М. Мельника это количество проходит как негодные). Кроме того, по данной таблице существуют интересные разногласия. В таблице Мельника приведена итоговая цифра по Галиции: зарегистрировано для дальнейшего отбора — 47 935 человек (в примечаниях Мельник пишет, что должно быть 48 136 человек). В итоговой цифре (по Галиции и Кракову вместе) — указано 52 875 человек (в примечании — 53 075 человек). Каждый может провести собственный расчет и убедиться в верности итоговых цифр, приведенных автором. А подобное гуляние итоговых цифр и в данных ВУ и у этого исследователя опять-таки говорит в пользу подгонки цифр.
3 июня 1943 г. (по другим данным, 3 июля 1943 г.) Бергер направил письмо на имя Гиммлера, в котором привел следующие данные[111]:
число рекрутов — 80 000 человек;
зарегистрировано — 50 000 (из них ограниченно годны 13 000) человек;
выше 165 см — 25 000 человек.
Далее Бергер указывает, что примерно 4000 человек привлечено из различных полицейских и охранных частей. Бергер предлагает эти 4000 человек вернуть на прежние места службы. Бергер особо указывает, что Вехтер не поддерживает данную идею. Сам Бергер предлагает:
— уже отобранных офицеров и унтер-офицеров после подтверждения Главным управлением СС их чинов направить на курсы переподготовки и использовать в дивизии;
— для обучения необходимо выделить требуемое количество офицеров и унтер-офицеров из состава Полиции порядка. Также Полиция порядка выделит необходимое количество оружия, а войска СС сформируют временные учебные части. Позднее данные части вернут в распоряжение Главного управления Полиции порядка и они могут быть использованы для обучения полицейских частей.
Далее идут крайне интересные предложения Бергера, а именно:
— 1500 рекрутов 1908 и 1909 г.р. (то есть 35—36 лет) направить в полицию порядка, но использовать в составе войск СС;
— понизить требование к минимальному росту со 165 см до 160 см, и тогда появляется возможность сформировать вторую дивизию;
— направить дивизию для антипартизанских действий.
Какие же выводы можно сделать из данного письма Бергера? Бергер продолжает упорствовать в своем первоначальном мнении о формировании и использовании дивизии в полицейских целях. Бергер приводит данные ВУ и присовокупляет свои данные — о наборе членов полицейских и охранных частей. То есть минимум 4000 рекрутов — это не добровольцы из гражданских лиц. Ни один исследователь ни в одном источнике не пытается исследовать происхождение и состав рекрутов. Кроме того, все слухи, все мифы о корпусе СС «Карпаты», дивизии «Бунчужная», дивизия «Львов» и т.п. имеют под собой почву — письмо Готтлоба Бергера!
21 июня 1943 г. Бергером в адрес Гиммлера[112] направлено письмо о конечном количестве отобранных рекрутов для «SS-Schutzen Division Galizien». Приводится полностью (с немецкой копии письма):
«Рейхсфюрер!
На 21.6.1943 для SS-Schutsen[113]-Division Galisien отобрано 26 436 человек, из них:
соответствующих стандартам СС — 3281 человек;
ветеранов Австро-Венгерской императорской и королевской армии — 10 281 человек;
непригодны — 12 874 человека,
в том числе не соответствуют стандартам — 7139 человек (ниже 165 см).
(подпись)
СС-Обергруппенфюрер».
Уже цитируемый нами исследователь Мельник интерпретировал это письмо следующим образом — 3281 человек доступны для использования в дивизии, 10 281 человек пригодны для использования в армии, 12 874 человек годны для ограниченного использования на военной службе, 7139 человек были забракованы вследствие роста ниже 165 см.
Однако уже 2 июля 1943 г. Бергер высылает новые уточненные данные, многократно приведенные в различных работах (при этом без привязки к данным от 21 июня 1943 г.); итак, отобрано: 300 офицеров (вплоть до 1890 г.р.), 1300 унтер-офицеров, 800 выпускников высших учебных заведений, 48 врачей и 20 270 рекрутов (включая 3670 человек ростом ниже 165 см)[114].
Также Бергер указывает о возможности отбора 700—800 человек в качестве первой партии для обучения. Кроме того, он предлагает из них создать охранный батальон в Дебице и не включать в дивизию. 10 000 человек набрано из числа предназначенных для трудовых работ. Если будет заминка во времени до 1 октября 1943 г., то войска СС не смогут рассчитывать на 20 000 человек, так как люфтваффе призовет часть рекрутов для зенитных подразделений.
В других статьях и монографиях, посвященных истории Галицийской дивизии и иных украинских формирований, встречаются следующие цифры[115]:
Рекрутов — 80 000
Допущенных до медицинского осмотра — 53 000
Прошло медицинский осмотр — 42 000
Выписано повесток — 27 000
Не вручено повесток — 1 400
Вручено повесток — 25 600
Призвано — 19 047
Явилось — 13 245
Отказалось от отправки в тренировочный лагерь — 1 487
Оправлено на тренировку — 11 578
Дополнительно призвано — 6 150.
Итак, постараемся критически разобрать приведенные цифры. Попробуем разобраться с рядов вопросов, возникающих при знакомстве с этими цифрами. Один из главных — какой процент «негодных» и все-таки зарегистрированных? Из приведенных цифр явствует, что 11 000 человек не прошли медосмотр. То есть примерно 20 % от числа рекрутов оказались негодными по здоровью? Для сравнения: при наборе во французскую бригаду СС было отклонено не более 200 человек из 7000 (или 2,8 %), при формировании дивизии СС «Хандшар» отклонено 420 человек из 14 000 (то есть 3 %), из первого набора в Добровольческий легион «Норвегия» отклонено 11 человек из 292 (то есть 3,7 %) по медицинским показателям.
Почему было выписано всего 27 000 повесток, если отобрано было 42 000 человек? К тому же, как писал Бергер, потребность в кадрах была и у Полиции порядка. Почему же не были использованы оставшиеся 15 000 человек? Украинские исследователи объясняют это тем, что немцы побоялись набирать столько украинцев. При этом они забывают, что после Сталинграда и разгрома в Африке немцы не были столь «избирательны». Ведь не боялись же они держать в шума-батальонах на Украине 63 000 человек, а производить набор в полицию в условиях поголовного дезертирства полицейских в УПА (б) — побоялись.
Ни в одном из известных автору источников не даны окончательные цифры о количестве набранных в дивизию. По данным Бергера от 21 июня 1943 г., набрано 26 436 человек, по его данным от 2 июля 1943 г. — 22 718 человек, по данным ВУ от 2 июля 1943 г. — 13 245 человек. Как получилось, что из 81 999 человек осталось лишь 13 245 (то есть всего 16,15 % от отобранных)?
Напрашивается вывод, что стоит более осторожно использовать доступные цифры и опираться в первую очередь на известную численность частей дивизии и полицейских полков. Неразбериха с цифрами дает нам право усомниться в реальности цифры в 81 999 добровольцев, да и в других цифрах, а также в самом принципе «добровольности». Вызывает сомнение цифра в 81 999 человек, не меньшее сомнение вызывает круглая цифра в 63 000 рекрутов по Галиции, вызывает недоумение, почему в статистику включены цифры по Краковскому округу, не входившему в Галицию. Динамика набора и его итоговые цифры выглядят так, словно их подчищали и подгоняли. Ни одно другое иностранное формирование войск СС не имеет подобного процента отсева. Как уже указывалось, обычно процент отсева не превышает 2—4 %, в данном же случае процент отсева зашкалил за 50 %. Все «общеизвестные» данные о численности дивизии формируются на основе докладов ВУ, которая, по сути, является предвзятым и субъективным органом, заинтересованном в завышении цифр. Передача в состав дивизии 4000 полицейских (по докладу Бергера) и неизвестное количество членов Баудиенста заставляют усомниться в комплектовании дивизии лишь добровольцами. Еще более подозрительно выглядит проведенный в начале ноября 1943 г. дополнительный набор еще в 6150 человек.
Проводить трехэтапный отбор и в результате отобрать из 26 000 человек — 12 000 непригодных и 10 000 человек в возрасте 40—50 лет (см. доклад Бергера от 21 июня 1943 г.). Как так? Если верить данным ВУ — такой тщательный отбор и получить такой результат? Это просто нереально.
Зачем менять первоначальный штат дивизии (согласно штату дивизии, утвержденному приказом от 30 июля 1943 г., полки дивизии были трехбатальонными, однако третьи батальоны 30-го и 31-го полков дивизии так и не были сформированы до бродских боев) и в конце концов включить в дивизию практически все галицийские полицейские полки СС (что произошло до бродских боев)? Это означает нехватку личного состава.
Но все вышеперечисленное не смущает многих современных исследователей. Известные исследователи Логуш и Мельник не приводят никаких результатов собственного анализа, так как иначе им придется дать ответы на вышеперечисленные выводы. Логуш приводит данные цифры без всякого анализа. Мельник пытается прикрыть неразбериху с цифрами массой документов, не пытаясь анализировать их, хотя склонен к анализу в других местах своей работы. Им нечего ответить на эти нестыковки, нечего ответить и ряду лиц, интересующихся историей дивизии.
