Сообщество Империал: Похождения Довакина Рокена. Эпизод тридцать второй - AARы The Elder Scrolls - The Elder Scrolls - Библиотека Статей - Сообщество Империал

...Скалы под Маркартом изрыты шахтами и тоннелями, как старое дерево – червоточинами. Да и сам град каменный, как седой шахтёр, вышедший на поверхность из влажной и душной клети. Щурится на яркое горное солнце узкими щёлочками окон, ёжится под пронизывающим ветром. Зябко старику, даже в самые ясные дни холодны, как не видевший света подземный лёд, древние камни его.
Но горяча кровь обитателей города серебра и камня. Ибо не выжить квёлым да тёплым едва там, где столько лет тлеет пламя бесконечной войны с Изгоями.
Ярко горят их сердца, жарко пылают очаги в домах-крепостях. Умеют встретить здесь гостя тепло и приветливо.
Особенно коли гость этот – надежда хозяев последняя.

Суровый Тонар выбежал в прихожую сам, шуганув нерасторопных слуг по углам. Мягкий да приветливый, что кот, по хозяевам соскучившийся. Голос – сладкой патокой растекается.
— Какие гости ко двору! В наши горы холодные завернуть не побрезговали! Сам Довакин с супругой-красавицей.

Сразу повлёк за накрытый стол, так и суетился вокруг, разве что пылинки дорожные с плеч не отряхивал.

— На серебре кушать не понравится, так прикажу на золоте подать! Всё горячее, всё лучшее. Проголодались в дороге небось? Горло от пыли, что труба закопченная? Так у меня такое вино, что императору лишь по великим праздникам подают!
Рокен с удовольствием отведал мясо архара со специями, пряную брынзу из молока горных коз, свежую форель из холодных ручьёв, не забывая прикладываться к кубку с терпкой настойкой из местных трав. Отвалился от стола с чувством расслабляющей сытости, распустив ставший вдруг тугим широкий пояс, усмехнулся уголком рта:
— Не идёт тебе, дядюшка Тонар (вот же слово-прилипала!), роль хлебосольного трактирщика. Да и в письме ты меня вовсе не на пироги с бараниной звал.
Хозяин Сокровищницы помрачнел лицом – словно скала древняя, трещинами изрезанная, в наползающую тень с солнцепёка ушла.
— Что-то грядёт тут, Волк – мрачно выдохнул он – что-то совсем страшное.
Тонар нервно пихнул к столу третий стул, сел резко, будто в седло вскочил.
— Вот у меня где этот город был – маркартец потряс крепко сжатым кулаком – а теперь... Не чувствую я его, Волк. Словно в пустоте завис. Не на камне твёрдом стою, а на плите ловушки гномьей. Чуть ещё, и полечу вниз, на колья острые.
Тонар отчаянно шарахнул кулаком под столешнице, жалобно звякнула серебряная посуда.
— Как муж тот, что о рогах своих последним узнаёт! – Чертыхнулся он – такое чувство, что последний шахтёр знает, что за дрянь стрясётся вот-вот. Но – молчит! Я не чувствую больше этот город – тайный хозяин Маркарта посмотрел на гостей бешеным взглядом, в котором жалкий росток надежды еле цеплялся за край глубокой бездны отчаяния.
— Чуть ещё? – задумчиво повторил за хозяином дома Рокен, вспоминая встречу с каджитом-рудокопом – боюсь, не больше трёх дней у нас осталось.
— Что?! Откуда? – вскинулся властный старик и тут же съёжился, встретив немигающий взгляд Клинка Бури – ну да. Ты же маг драконий, богами отмеченный. Я лишь весть черканул, а ты уже на пороге.
Истинный глава Серебряной Крови подпёр кулаками небритые щёки, глубоко, с тихим стоном выдохнул, выдавая смертельную усталость и страшное напряжение последних дней.
— Я стою на краю пропасти, Волк Виндхельма. Обрадовался сначала, когда патрули совсем на Изгоев натыкаться перестали. Старый дурак! Город ускользает от меня, как вода в песок. Песок, что насыплют на мою могилу, если она вообще будет. Тут уже чуть не рвануло, когда дружок твой сиродильский постарался. Да-да, я хорошо осведомлён о «подвигах» вашего дражайшего Маркуса! Именно ты не дал тогда случиться катастрофе! Ты смог убить проклятого Маданаха! Ну и к кому же было обратиться мне с последней надеждой, Довакин?
Мьол решительно отставила кубок с вином, прерывая молчание:
— А что же ярл Игмунд? Ты говорил с ним о своих подозрениях?
Тонар лишь отмахнулся устало:
— На Скорбном троне сейчас сидит скорбный умом! – скривился он – да и с братца Тонгвора тут толку мало. Этот каменный город надо держать в железном кулаке! Но...
И мрачно уставился в стол, не желая продолжать тему слабых властителей и мягких нравом старших братьев.
Но много повидавшая Львица не отступала так запросто:
— Что не знает ярл, о том часто болтают длинные языки в тавернах. Разве не вам принадлежит она, кстати?
Старый норд кивнул чуть, словно строгий учитель, поощряющий сообразительного ученика.
— Умна. Но думаешь, старый Тонар глуп? Пытался я этим путём прознать что. Хитрая Фрабби дурочкой прикидывается, мелет языком чушь всякую. Ну а муженьку её, Клеппу, тому и притворяться не надо.

Скрипнула дверь, в каминный зал грациозно вплыла Бетрид – супруга владельца Сокровищницы.

Чуть кивнула гостям, улыбнулась персонально Рокену:
— Славный Клинок Бури почтил наш каменный мешок! Мой спаситель от полоумной старухи-изгойки. Крепко ли вино за столом, гость дорогой, прожарено ли мясо, сладок ли десерт?
Мьол многозначительно крутанула в пальцах столовый нож, опасно прищурилась:
— Сладок, хозяюшка. Дармовое, да чужое всегда слаще, как поговорка гласит. Но мы тут гости званые, гости... ДОБРЫЕ.
Мужчины во время этого обмена любезностями лишь головами вертели, что филины переполошенные.
Бетрид усмехнулась, словно бы с неохотой отводя взгляд от Драконорождённого.
— Слышала краем ушка беседу вашу, муж мой мудрый. Отпусти-ка меня до таверны прогуляться, сокровище моё. Где твоя прямота стальная не сдюжила, там глядишь женская хитрость сумеет что.
И дерзко подмигнула хмуро глядящей на неё Львице.

* * *

Поздние прохожие недоверчиво протирали глаза. Бетрид златовласая, некоронованная королева Маркарта, запросто так шествовала через рыночную площадь, словно раздвигая своим сиянием серые сумерки.

И куда! В продымлённую таверну! Неужели избалованной красавице наскучили изысканные яства с золотых блюд? Надоело слитки золота считать, да драгоценности перекладывать? Что за морок предночный?
Нет, не морок. Шагнула в полумрак «Серебряной крови», щедро расплатилась за кубок с вином. Кинула яркий новенький септим местному барду, ступила в круг мужчин танцующих, с удовольствием ловя на себе их восхищённые взгляды.

Небрежным жестом остановила услужливую Фрабби, кивнула чуть дочери её, грациозно присев за бегло, но старательно вытёртый столик.

— Здравствуй, Хроки, сестрёнка моя по волосам золотым – ласково улыбнулась она, приглашая девушку разделить трапезу – не удивляйтесь так, уважаемые хозяева. Так заскучаешь порой в Сокровищнице этой, у мужчин одни шахты да прибыль на уме.
Бетрид доверительно склонилась к юной дочке трактирщиков:
— Так хочется поболтать порой по душам. Да не с прислугой безмозглой, с человеком разумным. Живешь в богатстве этом, а вокруг ни единой душеньки родственной!
Вскоре дамы мило болтали вполголоса, потихоньку попивая хорошее вино (по меркам хозяев таверны и «дешёвую кислятину» по мнению сладко улыбающейся богачки, старательно не показывающей, как хочется ей вылить бокал не в рот, но прямо на каменный пол).

* * *

Супруга Тонара вернулась часа через полтора.

Усмехнулась победно, глядя на издёргавшегося муженька.
— Дурочка Хроки глупа, как новорожденная овца и болтлива, как сорока – сообщила она собравшимся – завёлся у неё новый ухажёр, настойчивый. Некий Абелло Курио. Сорит деньгами направо и налево, намекает, что скоро произойдут большие перемены и он станет очень важной птицей. Жениться обещает, само собой – Бетрид презрительно фыркнула.
— Слы-ышал о нём – задумчиво протянул супруг – купил недавно брошенную ферму на краю, при том сам ни грядки не вскопал, батраков на всё нанял. Денег и вправду куры не клюют у этого типа. Но что нам, ферму эту жалкую штурмом брать в ночи? Если не найдём ничего, кроме лопат с мотыгами, так только вспугнём эту шайку. Затаятся, что змеи подкаменные!
Длинноволосая хозяйка сокровищницы изящно тряхнула «конским хвостом»:
— А если нам слегка... спровоцировать Абелло этого? Что если за Хроки этой приударит сейчас кто покруче его? Молодой да красивый, знатный и знаменитый? КАК себя поведёт фермер этот богатенький? Не высунет ли наша змея голову свою до поры?
— И где ж мы возьмём такого вот прямо сейчас? – проворчал хмурый Тонар
Бетрид Серебряная Кровь величаво подплыла к столбом застывшему Рокену.

— Так и искать не надо, муженёк. Сам уже нашёлся.
Драконорождённый смотрел на недовольно скрестившую руки на груди супругу, как кролик на удава.

— Эм-м, дядюшка Тонар, мы отойдём на пару минут? Посоветуемся чуть.
Хозяин Сокровищницы, настроение которого чуть улучшилось впервые за столько дней, медленно кивнул.

* * *

Следует сказать, что пока Бетрид золотоволосая ходила в таверну, в доме её произошёл один непростой разговор. Инициатором его оказалась благоразумная Мьол, до того всё больше помалкивавшая. Наслышана была она про Маркарт и про реалии его, от того тон супруги Клинка Бури был слегка далёк от вежливо-учтивого.
—...и не забывай, Тонар Серебряная Кровь, что ты сорвал с родного дома не просто безродного искателя приключений, но тэйрна короля Ульфрика! – закончила тираду воительница.
— Помню, помню – пробурчал опешивший от такого напора хозяин дома. В этом самом дому женщинам полагалось знать своё место, но ссориться с нежно любимой супругой Довакина, а значит и с самим последним шансом на спасение родовитый сребродобытчик не рискнул.
— Заплачу вам столько, что ваши кони прогнуться крупами до земли – пообещал он и захрустел пропечённым батоном, словно торопился закрыть собственный рот и так лишнее произнёсший.
Львица строго посмотрела на внешне невозмутимого Тонара:

— Что-то менять пора в твоём хозяйстве, «дядюшка»! Поможем, чем можем, но вдруг в следующий раз за морем где задержимся? Давно в Муравейник спускался? Если Изгои полезут от стен, из норы этой в спину не ударят ли?
— Не ударят! – проворчал в ответ рассерженный Тонар – нордам Изгои не братья, враги смертельные! Чего б захотели они жизнь терять под топорами ричменскими?!
— А что ещё им терять, «дядюшка»? – печально ответила Львица, припоминая отчаянных союзников в недавней схватке с драконом – ну как жизнь настолько тяжела, что и не жаль совсем?
Далее Рокен урезонил потихоньку супругу, отчаянно жестикулируя за спиной хозяина дома.

* * *

Лучшая защита – это нападение. Понимая, что его грядущая «миссия» вряд ли радует жену, Драконорождённый сразу перешёл в наступление.
— Он к нам, как к гостям, со всей душой, а ты вот так его отчитываешь, Солнышко! Какая муха тебя укусила?! – недоумевал Рокен.
Но если он надеялся смутить хоть чуть свою мудрую супругу – только зря.

— Любый, любый! – покачала головой Мьол – Ведь и правда, головой в небесах ходишь! Как же, Довакин, тэйрн, короля Ульфрика воспитанник. Под ноги ж смотри порой, на землю бренную! Это для тебя и Галмар – дядюшка. А кому-то каменный кулак по хребту, командир жестокий! Тонар этот тоже. Перед тобой он мягкий, что масло подтаявшее. Потому что шкуру его и спасти больше некому. А для кого-то – хлёсткая плеть, да тесная клеть! Был же в Муравейнике когда-то. Люди там живут, что мокрицы подкаменные. Заживо гниют от сырости. Да и в шахтах не лучше, лёгкие на пол выплёвывают, света белого не видят, пока вверх лицом к жрецу Аркея не понесут!
Довакин замер, крайне смущённый сам. «Мелочи», на которые он с высоты генеральского седла не обращал внимания, для кого-то были совсем не мелочами. Жизнью всей.
— Ну так это, а помочь-то? – неуверенно спросил он.
Мьол строго посмотрела на благоверного:

— Поможем, раз судьба у нас такая. Я ж тебе верю во всём, Солнышко. Иди, топчи гнездо змеиное. Но... если хоть в мыслях захочешь эту курицу Хроки потоптать...
В дальнейших разъяснениях знавший крутой нрав супруги Рокен не нуждался.

* * *

На словах-то оно просто всё. В мыслях, когда планируешь. Но вот на деле...
Драконорождённый решительно перешагнул порог «Серебряной крови» и замер. Мощные запахи жареного мяса, подгоревшего лука, крепкого пота и кислого перегара шарахнули в нос после сырой уличной свежести. После темноты маркартской ночи даже тусклый свет дешёвых свечей из собачьего сала резанул по глазам, заставляя прищуриться. Что было донельзя кстати – от камина тут же потянуло в распахнутую дверь едким сизым дымом, защипало в уголках у висков. Бард у очага поперхнулся чуть, бросив быстрый взгляд на дверь – и охрипшим уже с вечера голосом продолжил воспевать горячий нрав воительницы Матильды.
Но не лютая смесь запахов и звуков заставила Довакина замереть на пороге. Вот так – идти и заигрывать с девицей, когда любит лишь одну-единственную?! Что он, вертлявый женолюб какой, типа бретончиков надушенных? Самому ещё осталось щипцами кудри завить да нацепить улыбку слащавую, истинного воина в подобие мужа женовидного обращающую!
— «Не сталь врагов, собственное смущение может однажды одолеть меня...» – пробормотал Клинок Бури – что ж, я усвоил твой первый урок. Светлейшая!
Вспомнил друга-Ралофа – и решительно приземлился на скамью, рядом с красавицей Хроки.

— Легендарный Довакин – прощебетала та – а где ваша славная супруга?
Волк Виндхельма оскалился чуть, в усмешке:
— Там, где нет меня. Давай... не будем об этом? Я не хочу говорить о других женщинах, когда рядом самая красивая в Скайриме. Я хочу пить вино и слушать барда у огня. Составишь мне компанию?
Хроки, подвыпившая уже в компании Бетрид, охотно приняла предложение.
Вот только «ещё вина» девочке явно было излишне. Вскоре юная красотка лихо отплясывала прямо на лавке, да так, что у братца Хрейнна челюсть отвисла чуть не до пояса!

Хотел было сунуться, сказать чего сестре, да глазастая матушка метнулась от стойки, вцепилась в рукав. Рокен лишь услышал обрывки фраз: «Генерал... тэйрн... золото мешками небось!»
Местное «золотко» тем временем совсем раздухарилась. Посмотрела томно, провела нежной ладонью по щеке. Мягкой такой, совсем ручки метлы или щётки посудной не знающей.

С этим пора было что-то делать. Драконорождённый стремительно встал. С лавки.
— Кишки старого хоркера! Именно в этот поздний час меня ждут в Подкаменной крепости, как же я мог забыть?!
Во взгляде девушки – презрение всех отвергнутых женщин мира!

— Ну и иди в свою крепость – топнула она изящной ножкой – к Хроки из таких, как ты очередь стоит!
И ещё один взгляд, незамеченный самим Довакином, так и сверлил его от стойки трактирщика. Цепкий, недобрый, холодный как ночь за массивными стенами.

* * *

Довакин выскочил из душной таверны, словно за ним гнались все демоны Обливиона. Ветер тут же налетел откуда-то из-за угла, взъерошил взмокшие от духоты и переживаний золотые волосы, засвистел тоненько в каменных щелях старых стен. Хотя нет, это кто-то подаёт ему сигнал из темноты. Тень отделилась от чёрной ночной стены, шагнула к нему.
— Эй, воин!
Рука давно уже покоится на рукояти меча, глаза почти привыкли к ночному сумраку. Только нос, несмотря на все испытания запахов таверны, так и сморщился, возмущённый такой резкой «атакой». Словно прямо в мозг шарахнуло ядрёной, кислой вонью давно немытого тела.
Дегейн, местный пьяница-попрошайка. Тебе-то чего не спится, забулдыга?

— Со славным воином покумекать тут кое-кто хочет. Человечек один. Вона, на крылечке дожидается – Дегейн указал в темноту, в сторону окраинного дома у городской стены – один он, человечек тот. Хотя сказал, коли ты боишься...
Вот такие вещи Рокену говорить нельзя категорически. Драконорождённый решительно направился в сторону едва различимого в свете звёзд каменного крыльца.

— Я знаю, кто ты, драконий волшебник из Виндхельма – вместо приветствия сразу «взял быка за рога» незнакомец – но здесь Маркарт, не забывай об этом!
Рокен промолчал в ответ, побуждая собеседника говорить дальше. «А сапожки-то, как у Изгоев!» – мимоходом отметил норд.

— Ты тут колдунстовать не вздумай только – нервно выпалил так и не представившийся маркартец – у меня ребята за дверью этой только сигнала ждут, чуть дёрнись только!
«Нет там у тебя никаких «ребят». Не покажут они себя раньше времени, чтоб из-за глупой ссоры весь план сорвать. Знать не знают, уверен, что ты этот разговор затеял».
— Найдётся у нас и против таких как ты чего, волшебник! Скоро уж. Мой тебе совет, пока добрый я. Беги отсель сегодня же! Быстро беги. А посмеешь к чужой бабе в постель полезть – мигом под каменным одеялом уснёшь. Вечным сном! Ну, чё молчишь, язык от страха проглотил?!
«А крепко ж тебя эта кудряшка зацепила, раз задёргался так» – подумал Довакин и заговорил наконец:
— Я тоже знаю кто ты, Абелло! – Курио дёрнулся, как от толчка в грудь – малышка Хроки рассказывала – и хохотнул. Нарочито нагло, издевательски, с презрением успешного к жалкому неудачнику.
— А тыш-ш-ш-ш!!! – «фермер» зашипел, как самая настоящая змея, потянул кинжал с пояса.
«Один ты или нет, но вот лишний шум нам действительно ни к чему». Рокен чуть качнулся назад и выдохнул вполголоса:
— ТИД - КЛО - УЛ-ЛЬ!
Время замедлило свой бег. Только для Довакина оно всё так же резво сменяло секунды, для противника – превратилось в тягучую, вязкую смолу где он застыл подобно пойманной мухе. Сияние Рассвета мягко вошло прямо в сердце, вспыхнуло солнечным огнём в ночном сумраке.

Для обречённого Абелло Курио и краткий миг минуть не успел. Бесшумно осел на каменные плиты, даже не пискнув.
Довакин быстро обыскал неподвижное тело. Ключ, записка. Более ничего интересного.

Действие Ту’ума прошло, словно парус мокрый хлопнул на ветру. Мир вокруг ожил, задвигался в привычном ритме. Плечистая фигура в шахтёрской робе выступила из полумрака, шагнула на каменные ступени. Драконорождённый качнул острие клинка в сторону пришлеца, тот поспешно выставил перед собой открытые ладони:
— Я друг, Волк Виндхельма! Думаешь, Тонар оставил тебя без пригляда на наших опасных улицах?
Рокен украдкой осмотрел незнакомца, вспоминая недавний разговор с супругой. Слишком... здоровьем пышущий для шахтёра. Крепкий, не согбенный годами труда в тесных тоннелях. Да и роба довольно чистая. Такой же «шахтёр», как этот Абелло – фермер.

«Рудокоп» кивнул на остывающий труп:
— С этим решим щас, не сомневайтесь. Тихо и красиво. Поплывёт по речушке, рыбок откармливать. А вы спешите, благородный господин, батяня Тонар заждался уже!

* * *

В Сокровищнице, кажется, сам воздух загустел от нервного напряжения.
— Спасибо за твоих «шахтёров» – усмехнулся Довакин. Владелец дома резко дёрнул головой в сторону Мьол:

— Неистовую свою тоже поблагодари. Аккурат перед тобой вернулась!
Львица кокетливо отвела взгляд куда-то в сторону.
— Э-э-э... к делу, друзья! Вот что я нашёл на теле этого «фермера» – Рокен потянул из-за пояса записку, прочёл вслух:

Тонар Серебряная Кровь нервно закусил нижнюю губу. Чуть наклонил голову, припоминая:
— Харганд-Зел... Тот самый дом, на крылечке которого ты с этим типом и встречался. Эх, расспросить бы его как следует. Ладно! Энора и Тим... Недавно купили они тот дом, заброшенный. А ведь припоминаю, жаловались как-то ярлу, что вроде как шум в подвале порой странный.
— И что? – хором спросили супруги.
— Ну послали стражников, проверили. Ничего не нашли.
— А если плохо искали? – приподняла изящную бровь Львица – Всё ведь в строку, что ниточки в ковре! Ну как от фермы той путь тайный в Харганд-Зел ваш прорыли? Или отрыли. Город-то весь на двемерских подземельях стоит!
Тонар яростно массировал небритый подбородок, лихорадочно размышляя:
— Запросто, есть что-то в этом! Но если и от фермы ход есть, туда-то как целое войско заведёшь? На виду же, соседи кругом, стражники на заставе!
— Так весь Скайрим, коли на то пошло, изрыт что муравейник – усмехнулась воительница - мало ли что под фермой той отыскаться могло, вот и купил её этот самый Курио.
Рокен дёрнул себя за золотые пряди, поморщился. Прочь сон, этой ночью не про них роскошь местных перин. Счёт, возможно, уже идёт на считанные часы! Довакин резко хлопнул в ладоши, привлекая внимание:
— Значит так. Прямо сейчас и наведаемся на эту ферму. Вот это явно от неё – Клинок Бури вытащил из поясного кошеля увесистый ключ – но сначала срочно к Колсельмо. Надо проверить мне мысль одну.

Старый учёный, кажется, совсем не имел вредной привычки спать. Это ж сколько часов вместо исследований на бесполезное лежание в кровати тратить приходится! Самый известный специалист по двемерам что-то изучал, сгорбившись над рабочим столиком. «Чем-то» очень кстати оказалась книга с холдами Скайрима. Яркие значки двемерских руин были хорошо различимы на её потёртых страницах.
— Доброй ночи, уважаемый Колсельмо – приветствовал исследователя Довакин – нам срочно нужна ваша консультация!
— Да-да, молодой человек – рассеянно ответил маг, не поднимая взгляда от книги – спрашивайте.
Волк Виндхельма быстро переглянулся с супругой.
— Так. Бтардамз за парой хребтов, далековат. Уважаемый, есть тут страница, чтоб и Маркарт и Аркнгтамз на одной карте уместились?

— Ищи, ищи, книгочей – чуть не простонал нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу Тонар.
Учёный торопливо зашелестел страницами. Властный хозяин шахт и рудников буквально сверлил Рокена пристальным взглядом:
— Только не ошибись, Волк, только не ошибись – взмолился он – не знаю, что у тебя на уме, но побыстрее бы!
Колсельмо нашёл наконец нужные страницы, припечатал книгу к столу.
— Вот!
Драконорождённый цапнул с полки какую-то двемерскую деталь, достаточно ровную и плоскую. Приложил к карте, проводя прямую от Аркнгтамза до Маркарта.
— Вспоминайте, уважаемый, есть ли что-нибудь вроде руин, башенки. По всей этой линии.
Учёный нахмурился, припоминая.
— Здесь – ткнул он сухим пальцем с давно не стриженым жёлтым ногтем – недалеко, буквально за поворотом от моста. Есть там одна башенка, вершиной горы небольшой как бы прикрытая, с дороги и не заметишь. Хотел всё экспедицию собрать, да Изгои там кишмя кишат. Знаю только по записям, что вроде как Мзеч то место у двемеров прозывалось.

Трое быстро шагали к выходу из Подкаменной крепости. Тонар быстро прикидывал на ходу:
— Чёртов город! Я и не знаю сейчас, кому могу доверять. Только отряду Братьев, что расквартирован здесь. Но они подчиняются ярлу, пока утрясу все формальности. Да-да, даже я!
Рокен жестом оборвал рассуждения собеседника:
— Нет, отряд пока не нужен. Но пусть будут готовы, постарайся. Хотя спутник нам бы не помешал. Кто в пещерах, как дома. И боец опытный. Есть такой, дядюшка Тонар?
— Есть! – махнул тот сжатым кулаком, вспоминая что-то – идите к городским воротам потихонечку, он будет ждать вас у конюшен. Я распоряжусь! – и умчался в ночную мглу...
ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ.