44. Вернувшись в июльские календы в Саксонию, [король] был встречен там венгерскими послами, которые посетили его якобы в подтверждение старой верности и дружбы, а в действительности, как казалось некоторым, они желали разузнать об исходе внутренней войны. Задержав на несколько дней их у себя и одарив дарами, он отпустил [их] с миром, но от послов брата, то есть баварского герцога, он услышал [такие слова]: «Венгры в большом числе вошли в твои пределы, они решили начать с тобой войну». Услышав это, король, будто он и не переносил тягот прошлой войны, выступил против врагов. При этом он смог взять с собой лишь немногих саксов, так как его уже отягощала война со славянами. Когда лагерь расположился в районе Аугсбурга, к [королю] подошло войско франков и баварцев, с сильной конницей прибыл в лагерь также герцог Конрад, с приходом которого воины воспрянули духом и не хотели уже больше откладывать сражения. Ибо [Конрад] отличался храбростью и, что редко бывает присуще храбрым людям, был весьма рассудителен, а когда шел на врага, на коне или пешком, был неутомимым воином, и соратники любили его и во время мира, и во время войны. Отрядами лазутчиков того и другого войска было установлено, что [одно] войско расположено недалеко от другого, После того как в лагере объявили пост, было приказано, чтобы на следующий день все были готовы к сражению. Поднявшись на рассвете, заверив друг друга в соблюдении [внутреннего] мира и в оказании помощи, прежде всего герцогу, а также друг другу, [воины], подняв знамена, вышли из лагеря, числом около восьми отрядов. Войско вели по суровой и трудной местности [184] для того, чтобы не дать врагам привести отряды в замешательство множеством стрел, которыми они ловко пользовались, чему благоприятствовали кустарники, [их скрывавшие]. Первый, второй и третий отряды составляли баварцы, во главе их стояли военачальники герцога Генриха; последний между тем в сражении отсутствовал, так как страдал телесным недугом, от которого и умер. Четвертым [отрядом] были франконцы, их руководителем и попечителем — герцог Конрад. В пятом, который был самым большим и назывался королевским, пребывал сам государь, окруженный воинами, отобранными из числа лучших, и отважной молодежью; перед ним [несли] знамя с изображением архангела 138, от которого зависит победа, окруженное плотной толпой [воинов]. Шестой и седьмой [отряды] состояли из швабов 139, во главе которых стоял Бурхард 140, женатый на дочери 141 брата короля. Восьмой состоял из тысячи отборных чешских воинов, снабженных оружием лучше, чем [обеспеченных] счастьем; в этом [отряде] находилась вся поклажа и обоз, так как, будучи последним, он считался как бы наиболее безопасным. Однако все произошло иначе, чем предполагали; ибо венгры, отнюдь не мешкая, перешли реку Лех, окружили войско н стали забрасывать стрелами именно последний отряд, а затем с ужасным криком напали [на него], одних убили, других взяли в плен и, овладев всей поклажей, обратили в бегство остальных воинов этого отряда. Подобным же образом они напали на седьмой и шестой отряды и, когда многие из воинов были повергнуты, [остальных] тоже обратили в бегство. Когда король понял, что впереди происходит сражение, а сзади последние отряды подвергаются опасности, он послал туда герцога с четвертым его отрядом, тот отнял [захваченную врагами] добычу и опрокинул их разбойничьи ряды. А когда грабительские отряды противника были рассеяны, герцог Конрад с победоносными знаменами вернулся к королю; и достойно удивления, что в то время как старые воины, привыкшие к славе и победам, медлили, он [одержал победу], имея в распоряжении [только] молодых воинов 142, почти не искушенных в военном деле.
45 143. В то время как все это происходило в Баварии, Тиадорик 144 вел с переменным успехом борьбу против варваров. Пытаясь взять один их город, он преследовал врагов до входа в ворота и, загнав их внутрь города, захватил и сжег 145 пригород , все же находившиеся вне [городских] стен были им или перебиты, или взяты в плен. Когда [Тиадорик] после того, как пожар был погашен, возвращался обратно и половина [его] воинов уже успела перейти болото, расположенное возле города, славяне, заметив, что наши оказались в затруднительном положении и не имеют возможности ни сражаться, ни бежать, с громким криком обрушились сзади на них, повернувших обратно. И когда наши [воины] обратились в постыдное бегство, они [славяне] уничтожили до пятисот мужей из их числа. [185]
46 146. Между тем великий страх и тревога охватили всю Саксонию по причине неудачи, постигшей короля н его войско. Нас повергли в 147 ужас , кроме того, необыкновенные знамения. Во многих местах сильной бурей были разрушены храмы, и это приводило в трепет тех, кто это видел и слышал; от удара молнии погибли некоторые духовные служители обоего пола, и еще многое происходило в то время такое, о чем страшно рассказывать и что поэтому нам следует опустить. [Король], предвидя 148 всю трудность приближающегося сражения, чтобы ободрить своих соратников, обратился к ним со следующей речью 149: «Нам необходимо запастись мужеством в столь тяжелом испытании; это видно и вам самим, мои воины, ибо вы имеете дело с противником, стоящим не [где - то] вдали от вас, а [непосредственно] перед вами. До сих пор с помощью ваших неутомимых рук и вашего славного непобедимого оружия я одерживал победы везде за пределами моей страны и державы, так неужели же мне теперь в своей державе, своем королевстве 150, надо показать [врагам] спину? Знаю, что противник превосходит нас числом, но не доблестью и не оружием; как нам известно, значительная часть [вражеского войска] совершенно лишена всякого оружия и почти лишена божьей помощи. Им служит оплотом лишь собственная смелость, нам же — надежда на бога и его помощь 151, покровительство. Позорно было бы, если бы мы, ныне повелители почти всей Европы 152, подали руку врагам. Уж лучше мы, мои воины, со славой умрем в бою, если близок конец, чем, поддавшись врагу, будем в рабстве влачить нашу жизнь или подобно несчастным животным, [идущим на убой], кончать ее на виселице. Я бы сказал больше, мои воины, если бы я знал, что с помощью слов можно увеличить доблесть и смелость в ваших душах. Лучше уж начнем беседу [с врагом] с помощью меча, чем с помощью языка». Сказав это, он поднял щит и священное копье и первым направил коня на врага, выполняя обязанность и храбрейшего воина, и выдающегося полководца 153. Более смелые из врагов вначале оказывали сопротивление, но затем, увидев, что союзники [их] обратились в бегство, пришли в смятение, смешались с нашими и были уничтожены. Некоторые из оставшихся [в живых], поскольку лошади их устали, вошли в ближайшие деревни и, будучи окружены воинами, были сожжены вместе с домами; некоторые, переплыв через реку 154, протекавшую поблизости, не смогли подняться на противоположный берег, были поглощены водой и погибли. В тот же день лагерь был захвачен и все пленные освобождены. На второй и третий день полчища оставшихся [в живых врагов] настолько были истреблены соседними городами, что почти никому не удалось спастись. Но победа над столь свирепым народом была достигнута не без кровопролития 155.
47. Так как герцог Конрад 156 сражался весьма храбро, то он был крайне возбужден и разгорячен как [собственной] пылкостью [186], так и солнечным зноем, который в тот день был особенно сильным; он снял забрало и хотел глотнуть [свежего] воздуха, но тут [вражеская] стрела пронзила его горло, и он пал мертвым. Тело его по распоряжению короля было с почетом поднято и перенесено в Вормс, и здесь этот великий муж, славный всеми душевными и телесными доблестями 157, был погребен, сопровождаемый плачем и рыданиями всех франков.
48. Три предводителя венгров были взяты в плен и приведены к герцогу Генриху и, как того и заслуживали, были приговорены к позорной смерти, а именно; были казнены через повешение.
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь