О Черемиских Татарах.
Здесь начинается другой род Татар, именно Черемисы (Сеremissen), которые простираются далеко за Казань, живут по обеим сторонам Волги, большею частию не в домах, а в дрянных лачужках, питаются своим скотом, медом и дичью, отлично стреляют из лука и приучают к тому детей с малолетства. Это коварный, хищнический и колдовству преданный народ. Обитающие на правом берегу Волги называются Нагорными (Nagorni); ибо они живут на возвышенной местности, на горах и между горами; название это произведено от слов; на и гора. Обитающие же на левом берегу называются Луговыми (Lugowi), от слов: луга зеленые (Lugowi Zenne), то есть, от лугов зеленых и сенных покосов; ибо там, по причине низменной и влажной почвы, множество прекрасных лугов и полей, с которых снимается громадное количество сена, доставляющего корм для скота и Нагорных Черемисов. Гваньин говорит, что народ этот частию язычники, частию Магометане; живущие около Казани, сколько мог я дознать, только все язычники; ибо у них нет ни обрезания, ни крещения. Когда ребенок достигает у них полугода, то назначается известный день, в которой должно дать ему имя, и тогда, кто в этот день первый придет к родителям, или кто первый пройдет мимо, того имя и получает дитя. Большинство из них верует, что есть бессмертный Бог, который делает людям добро на земле, и по тому его должно призывать; но что он такое, и как должно чтить его, сообразно с его волею, они не знают. Они не верят воскресению мертвых, и за тем в будущую жизнь, и думают что с смертию человека, как и с смертию скота, все кончено. В Казани, в доме моего хозяина, жил один Черемис, человек 45 лет, Услыхавши, что в разговоре моем с хозяином о религии, я, между прочим, у помянул о воскресении мертвых, Черемис этот расхохотался, всплеснул руками и сказал: «кто раз умер, тот и для черта остается мертвым. Мертвые также воскресают, как и мои лошадь и корова, околевшие несколько лет [408] тому назад». Когда я спросил его: знает ли он, кто сотворил небо и землю? он с смехом отвечал: «Черт это знает!» Наконец, хотя они не верят в ад, но верят в существование черта, которого зовут мучителем, и думают, что черти, во время жизни, могут причинять скорбь и все сердечные боли, по чему и стараются задабривать их жертвоприношениями.
Верстах в 40 на юг от Казани, в одном болотистом месте, течет река или ручей, который Черемисы называют Немда (Nemda) (Река Немда не на юге от Казани, но на северо-западе, и впадает в реку Унжу, недалеко Юрьевца Поволжского. О. Б.) и которому они ходят на поклонение и для приношения жертв; они говорят: кто приходит туда и не приносить ни какой жертвы, тот должен зачахнуть до смерти, или высохнуть; ибо они полагают, что там, и в особенности у речки Schokschem (Шокшама? О. Б.), текущей верстах в 10 от Немды, черт имеет свое главное местопребывание. Речка эта не глубже двух локтей, протекает между двумя горами и никогда не замерзает. Черемисы питают к ней большой страх; ибо думают, что кто из них приходит к ней, тотчас же умирает; Русские же без всякого опасения ходят к этой речке и мимо ее. Черемисы приносят иногда жертвы и Богу, убивают лошадей, коров, или овец, натягивают шкуру их на колья, варят тут же мясо, берут его полное блюдо в одну руку, а чашу с медом, или другим каким напитком в другую, бросают и выливают то и другое в огонь, разложенный против развешанной шкуры, с следующими словами: «Ступай, снеси мои желания к Богу!» Или же: «Боже, я жертвую это тебе: прими это милостиво от меня и дай мне больше скота», или иного чего, что бы они желали иметь у себя. Так как они не верят ни в какую другую жизнь, кроме здешней, то и все просьбы их и молитвы устремлены только к временному. Они поклоняются также солнцу и месяцу; ибо замечают, что действием их доставляется много доброго для земли и скота их. Особенно высоко чтут они солнце во время жатвы. Нам рассказывали также, что если они ночью увидят что во сне: [409] корову, лошадь, огонь, или воду, то тому и оказывают честь, а иногда поклоняются даже в следующий за тем день. Когда я и хозяин мой говорили по этому поводу, помянутому выше Черемису, что несправедливо чествовать и обожать скотину, или другое какое творение, как Бога, то он отвечал нам: «А что хорошего в Русских богах, которых они вешают на стенах? Это дерево и краски, которым он вовсе не желал бы поклоняться, и думает поэтому, что лучше и разумнее поклоняться солнцу и тому, что имеет жизнь». У Черемисов нет ни письмен, ни Священников, ни церквей. Язык их также особый, имеющий мало сродства с обыкновенным Татарским, или Турецким. Живущие в этих местах между Русскими Черемисы и говорят обыкновенно по-русски.
Если умрет у них зажиточный Черемис, то лучшую лошадь его убивают, и у какого-нибудь ручья, или реки, съедают ее оставшиеся в живых друзья и челядинцы покойника (все жертвоприношения и подобные торжественные обряды совершаются ими непременно у ручья); покойника же зарывают в землю, а одежду его вешают на дерево.
Черемисы имеют за раз по 4 и по 5 жен и не обращают внимание на то, если 2, или 3, из них родные сестры.
Женщины и девицы ходят обыкновенно закутанные в толстый, белый, холщевой платок, закрывающий даже и лицо. Невесты на передней части головы носят украшение, торчащее у них наподобие рога, длиною в локоть, на конце которого, к пестрой кисточке, привешивается маленький колокольчик. Мужчины ходят в длинных полотняных кафтанах (холстах), под которыми носят порты; волосы же на голове коротко, почти до тела, подстригают; несвободные же из них оставляют на маковке длинную косу, которую иногда завязывают узлом, а иногда заплетают, как женские косы, и оставляют висеть вдоль спины, как это видели мы на многих из них, не только здесь, но и в Казани также.
Когда они в первые заметили нас на Волге, в невиданных ими одеждах и на корабле, то испугались до того, [410] что некоторые бежали от берега, а другие, хотя и остались на месте, но не хотели взойти к нам на судно, куда мы призывала их знаками. К вечеру впрочем, оказался один смелый Черемис, пришел к нам на корабль у речки Ветлуги (Wetluga), л., против монастыря Юнга (Junka monastir), и принес нам на продажу большого, свежего осетра, за которого запросил 20 алтын или 60 копеек, но отдал потом за 5 алтын.
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
