Как писал Ю. Г. Акимов в своей работе "От межколониальных конфликтов к битве империй"
в формирующемся англо-американском обществе по отношению к французам достаточно быстро сформировался весьма устойчивый "образ врага", что так же имело важное значение.
Со своей стороны французские колонии, пытаясь установить контакты с Новой Англией ещё в середине 17 века, апеллировали к чувствам общности всех христиан/европейцев/ цивилизованных людей, перед лицом индейцев/язычников/варваров. Несмотря на обилие конфликтов и очень высокую степень вовлеченности в них населения Новой Франции, жители французских колоний в гораздо меньшей степени воспринимали своих английских соседей как врагов. Даже в многострадальной Аккадии, которая в рассматриваемый период неоднократно подвергалась нападениям как Новой, так и "Старой" Англии, в ходу была весьма показательная формула по отношению к англо-американцам-"наши враги-друзья".
Таковым было положение в начале 18 века. Но уже к концу ВсФИ у канадцев сформировался устойчивый образ именно врага-англичанина.
"
Бешенство поселилось в сердцах моих людей. Они потеряли всё и были готовы дорого отплатить за слёзы и кровь своих семей, утопив в них англичан. Они были безжалостны"
"
Было мало раненых англичан, так как мы не испытывали никакой жалости к тем, кто сжигал наши фермы и убивал наши семьи… Я плакал от бешенства, стоя посреди этой мясной лавки. Другие солдаты кричали от радости от радости и от бешенства, видя, как англичане уходят. Ведь если бы они получил и такую возможность, то перебили бы всех до единого".
Как всегда бывает, формированию образа врага у канадцев поспособствовали сами англичане. Причем не только санкционированной Вулфом войной террора в 1759 г. в районе Квебека. Мы видим интересную картину: в армии Леви в 1760 г. было очень мало жителей дистрикта Квебек, так как по результатам капитуляции они сложили оружие и приняли присягу на верность перед королем Георгом. Действительно, многие из них потеряли дома, имущество и семьи, и могли иметь зуб на англичан. Но приток квебекцев в армию Леви в большом количестве произошел после сражения при Сен-Фуа. Контингент милиции, состоявший в победоносной армии в основной массе состоял из жителей дистриктов Труа-Ривьер и Монреаль, которые от террора Вулфа не пострадали.
Вместе с тем, милиционеры вполне реально осознают себя стороной потерпевшей и мстят британцам за злодейства.
В чем же тут дело? Надо полагать, немалую роль тут сыграл зачастую слабо учитываемый фактор в войне - религиозный. Ю. Г. Акимов в одной из своих статей показал значение религии в жизни франко-канадского общества:
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
Пронизанное насквозь католической религией канадское общество было очень внушаемо. В среде же католического духовенства в годы войны отношение к протестантам по ту сторону фронта было отрицательным. И, надо сказать, и красные мундиры платили французам тем же. Снаряды Вулфа сжигали церкви и соборы в Квебеке, британцы превращали католические церкви в блокгаузы. В итоге Письмо неизвестной монашенки Главного госпиталя Квебека описывает и пренебрежительное отношение британцев к католическому духовенству, и общую антипатию самих монахов к оккупантам. Так она вспоминает, что монахини помогали пленным французским солдатам бежать, даже под британскими угрозами ответных репрессий.
генерал Мюррей вспоминает, что ему пришлось провести целую антишпионскую операцию, чтобы выследить французского монаха, призывавшего британских солдат к дезертирству.
В Монреале католические священники по своей-ли инициативе, или по инициативе французских властей открыли по истине бурную деятельность по "подъёму боевого духа" в частях милиции и армии. Не последнюю роль в их проповедях играл и образ безбожника - убийцы в красном мундире (подробнее у франко-канадского историка Гарно).
В итоге среди религиозного франко-канадского общества образ врага, который готов придти и повторить ужасы Квебека на всей территории Канады, сформировался очень быстро, передавшись и в ряды регулярных французских солдат, тоже католиков, многие из которых имели семьи в Канаде. И убивая раненых и пленных после победы у Сен-Фуа канадцы и французы искренне верили, что они спасают свои семьи и себя и мстят врагу за злодейства.
И Мюррею, ставшему после капитуляции Новой Франции военным губернатором, пришлось приложить немало усилий для снижения напряженности в рядах франко-канадского общества, для чего он искал поддержки именно среди католического духовенства (вплоть до того, что восстановил на личные деньги церковь в Сен-Фуа, взорванную его отходящими войсками в 1760 г.).
Это радует. Издавал автор книгу почти два года. Издательство в Иркутске, небольшое. Я отравил автору сообщение, в котором испросил разрешения сообщить желающим его личку, через которую можно связаться с автором и договориться по поводу приобретения. Если разрешение будет дано, я через приват желающим сообщу данные, и книгу можно будет заказать.