Алигерн
У меня есть такое подозрение, что Лиза Аррен каждый раз, когда оказывалась беременна от лорда Джона, пыталась какими-то средствами извести в утробе каждого своего ребенка.
Я думаю, что вполне такое могло быть, ибо Лиза не любила Джона Аррена. Однако в тексте есть немало указаний на то, что она очень любила своего ребенка:
Quote
— Иди к маме, мой милый. — Она расправила его ночную рубашку и погладила тонкие каштановые волосы. — Правда, красавец? И он такой сильный, не верь тому, что о нем говорят. Джон знал это. Семя крепкое, сказал он мне. Это были его последние слова. Он все говорил:
«Роберт, Роберт», — и стискивал мою руку так, что остались отметины. «Скажи им, что семя крепкое». Его семя. Он хотел, чтобы все знали, каким сильным вырастет мой малыш.
— Лиза, — сказала Кейтлин, — если ты не ошибаешься насчет Ланнистеров, тем больше у нас причин действовать быстро. Мы…
— Не при младенце, — сказала Лиза. — У него такой нежный характер, так, мой милый?
— Мальчик этот — лорд Орлиного Гнезда и хранитель Долины, — напомнила ей Кейтлин. — Пора нежностей прошла. Нед думает, что дело дойдет до войны.
— Тихо! — рявкнула Лиза. — Ты испугаешь мальчика. — Маленький Роберт глянул через плечо на Кейтлин и задрожал. Кукла упала, он прижался к матери. — Не бойся, мой ласковый, — шепнула Лиза. — Мама здесь, и ничего не случится. — Распахнув одежду, она извлекла бледную тяжелую грудь, оканчивающуюся красным соском. Мальчишка потянулся, прижался к груди и принялся сосать, Лиза погладила его голову.
Кейтлин не могла найти слов.
И это сын Джона Аррена, не веря себе, думала она. Она вспомнила своего собственного мальчишку, трехлетнего Рикона, который был в два раза моложе Роберта и в пять рад сильнее. Нечего удивляться, что лорды Долины противятся. Она впервые поняла, почему король попытался забрать это дитя от матери, чтобы воспитать у Ланнистеров…
— Мы здесь в безопасности. — сказала Лиза. Но Кейтлин не поняла, к кому она обращается — к ней или к мальчику.
— Не будь дурой, — возразила Кейтлин, покоряясь пробудившемуся гневу. — Никто здесь не в безопасности. И ты прискорбно ошибаешься, если считаешь, что, спрятавшись здесь, заставишь Ланнистеров забыть о себе.
Лиза прикрыла уши мальчика ладонью.
— Даже если они сумеют провести войско через горы и возьмут Кровавые ворота, Орлиное Гнездо неприступно. Ты сама видела это. Ни один враг не доберется до нас!
Алигерн
Сравните двух сестер: Кейтилин родила 5 здоровых детей и ни одного мертворожденного, ни одного выкидыша, и Лиза - 2 мертворожденных, несколько выкидышей и слабый и болезненный Роберт. Уж слишком странное несовпадение, особенно, если учесть, что Кейтилин жила на холодном Севере, а Лиза - в относительно более теплой Королевской Гавани (поскольку Джон Аррен был десницей короля).
Да, это так... , но Лиза пошла под венец уже не девственницей, пережившей беременность и ликвидацию ребенка лунным чаем. Про его побочные эффекты мы не знаем (помимо Лизы, его точно пили Серсея Ланнистер, но уже после рождения детей, и Аша Грейджой, детей не имеющая, и, если верить Пицелю, ещё и Маргери Тирелл, но она также детей не имеет), поэтому достоверно ничего сказать нельзя. Вполне возможно, что лунный чай вызывает в организме какие-то необратимые изменения, не только ликвидирующие плод, но и препятствующие дальнейшему деторождению.
Алигерн
Однозначно, у мальчика тяжелая жизнь. Он жесток уже будучи ребенком. Но не оттого, что у него такая природа (в отличии от Рамси или Григора Клигана, жестоких изначально), а оттого, что думает, что некоторые окружающие желают ему смерти.
Возможно, он (если бы выжил, что нереально) в качестве лорда Орлиного Гнезда проявил бы себя только как жестокий лорд-параноик.
Согласен. Жизнь у Роберта очень даже тяжелая - хилый, слабый духом, страдающий падучей болезнью, в раннем возрасте лишился отца, тут же отобрали титул Хранителя Востока, полностью привязан к матери, а тут и её убили, попал под влияние Мизинца (который уже начал потихоньку сводить его на тот свет - даже мальчик кое-что заметил:
Quote
Вечером мейстер Колемон подлил в мое молоко какую-то гадость. Я сказал, что хочу сладкого молока, а он не принес. Я лорд, а он не исполняет моих приказаний. Никто меня здесь не слушается.
Мейстер, само собой, в теме:
Quote
— Благодарю вас, миледи. Вы умеете с ним обращаться. Его не трясет, нет? Не похоже, что будет припадок?
— Легкая дрожь в пальцах, ничего более. Он говорит, вы добавили какую-то гадость ему в молоко.
— Гадость? — Мейстер заморгал, двигая кадыком. — Я только… а кровь из носа у него не идет?
— Нет.
— Хорошо, очень хорошо. — Мейстер закивал головой, брякая цепью на невероятно длинной и тощей шее. — С маковым молоком спуск пройдет безопаснее. Мия Стоун привяжет его к самому своему надежному мулу, пока милорд будет дремать.
— Лорд Гнезда не может спускаться со своей горы, привязанный к мулу, будто мешок с зерном. — Отец предупреждал ее, что хилость и трусость Роберта не должны стать достоянием гласности. Как жаль, что его здесь нет. Он знал бы, что делать.
...
Алейна все это понимала, но в отсутствие Петира все заботы по спуску Зяблика с горы ложились целиком на нее.
— Дайте милорду чашку сладкого молока, — сказала она, — вот дрожь и успокоится.
— Он пил его всего три дня назад, — возразил мейстер.
— И вчера на ночь хотел выпить, но вы ему отказали.
— Слишком скоро. Миледи не понимает. Я говорил лорду-протектору: «сладкий сон» предотвращает падучую, но не лечит ее, и в будущем…
— Будущее утратит свой смысл, если милорд свалится с горы из-за припадка. Я знаю, что отец, будь он здесь, приказал бы вам успокоить лорда Роберта, чего бы это ни стоило.
— Я попытаюсь, миледи, но его припадки усиливаются, а кровь сделалась такой жидкой, что я не решаюсь больше ставить пиявки. «Сладкий сон»… вы уверены, что у него не было носового кровотечения?
— Он хлюпал носом, но крови не было видно.
— Я должен поговорить с лордом-протектором. И этот пир… разумно ли тащить на него мальчика после опасного путешествия?
— Пир будет не очень большой, — успокоила мейстера Алейна. — Всего человек сорок гостей. Лорд Нестор с домашними, Рыцарь Ворот, еще несколько лордов и вассалов…
— Вы же знаете, что лорд Роберт не любит чужих, а тут еще пьянство, шум… музыка, которая пугает его.
— Музыка его успокаивает, — поправила Алейна, — особенно большая арфа. Пение — вот чего он не выносит с тех пор, как Мариллон убил его мать.
...
— Дайте ему чашку сладкого молока на дорогу, еще одну — когда сядем за стол, и все пройдет хорошо.
— Воля ваша. — Они сошли с лестницы. — Но потом нужно будет сделать передышку на полгода, если не больше.
— Это вы обсудите с лордом-протектором. — Алейна, протиснувшись в дверь, пошла через двор. Она знала, что мейстер думает о благе своего подопечного, но то, что хорошо для мальчика Роберта, лорду Аррену не всегда на пользу. Так сказал Петир, и это правда. Мейстер Колемон заботится только о мальчике, а у нее с отцом круг забот куда шире.
А это - уже сам Бейлиш:
Quote
— Не думаю. Предлагаю вам изыскать другой способ. Мальчик любит сладкое, так?
— Сладкое?
— Ну да. Пироги, пышки, варенье, сотовый мед. Вы не пробовали добавлять в его молоко «сладкий сон»? Всего щепотку, чтобы он успокоился и трясучка его не мучила.
— Щепотку? — У мейстера дернулся кадык. — Совсем чуть-чуть и не слишком часто… да, надо попробовать…
— Вот и попробуйте, прежде чем вывести его перед лордами.
— Воля ваша, милорд. — И мейстер, позвякивая цепью, заспешил прочь.
Роберт очень избалован своей матерью:
Quote
— Хочу сто лимонных пирожных и пять сказок!
Сто шлепков бы тебе и пять затрещин. Ты не посмел бы так выламываться, будь Петир здесь. К своему отчиму маленький лорд относился с почтительным страхом.
Которая, к тому же, вбила в него свои страхи:
Quote
— Пока я здесь, меня никто не обидит. Гнездо неприступное.
Quote
— Я не люблю сира Лина, — вмешался Роберт. — Отошлите его вниз. Я его не пущу сюда. Матушка говорила, что наше Гнездо неприступно.
Зяблику, по-любому, не пережить "Ветра" - Бейлишу нужна Долина Аррен с вменяемым и полностью управляемым правителем. Ставку он сделал на Гарри-Наследника, используя Сансу Старк в качестве своего орудия. А, чтобы Гаррольд стал лордом-хранителем Долины, надо убрать мальчика.
Что в планах Мизинца:
Quote
— Он наследник не леди Уэйнвуд, а Роберта. Если Роберт умрет…
— Когда умрет, — веско произнес Петир. — Бедный наш зяблик такой слабенький. Это лишь вопрос времени. Когда Роберт умрет, Гарри-Наследник превратится в лорда Гарольда, владетеля Орлиного Гнезда и Защитника Долины. Знаменосцы Джона Аррена никогда не полюбят меня или нашего бедолагу Роберта, но своего Молодого Сокола будут любить… а когда они съедутся на свадьбу и ты выйдешь к ним со своими распущенными золотистыми волосами, в белом плаще с серым лютоволком, все рыцари Долины дадут обет вернуть то, что принадлежит тебе по праву рождения. Вот что дарю я тебе, моя милая Санса: Гарри, Гнездо и Винтерфелл.
Тебе не кажется, что это заслуживает еще одного поцелуя?
