Сообщество Империал: Поиск соперника для сетевой игры в Matrix Games / Slitherine / AGEod - Сообщество Империал

Thief2125

Поиск соперника для сетевой игры в Matrix Games / Slitherine / AGEod

Настоящие стратеги в одиночку не играют
Тема создана: 20 февраля 2018, 09:20 · Автор: Thief2125
  • 8 Страниц
  • Первая
  • 5
  • 6
  • 7
  • 8
 4 
 Thief2125
  • Imperial
Imperial
Форумчанин

Дата: 20 февраля 2018, 09:20

Поиск соперников для сетевой игры.

Imp


Тема для поиска соперников для игры раздела Matrix Games / Slitherine / AGEod.
Пишем в какую из игр вам нужен соперник, тип соединения - PBEM или TCP и желаемое время игры.
Отвечать на вызов можно как в личку там и непосредственно в этой теме.
Обязательно отпишитесь о результатах партии. А лучше подкрепите это дела подробным ААРом.
Это поможет в будущем быстрее находить соперников.

Для удобства ведения партии непосредственно в разделе можно создать тему для ведения игры. Наглядный пример как это может выглядеть Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь

И помните - если вы хоть раз не сыграли в любимый варгейм с человеком, значит вы не увидели и половины возможностей игры.
     ДмитрийЗ
    • Imperial
    Imperial
    Форумчанин

    Дата: 12 сентября 2020, 16:22

    Англоязычное варгеймерское сообщество TWC ищет желающих принять участие в новой кампании Pride of Nations. На сегодня, из великих держав, вакантны Италия и Япония. Игроки подобрались достаточно опытные и интересные. Я отказался, поскольку участвую в пяти сетевых варгеймах и они уже начали путаться в моей голове:) Тем не менее, рекомендую TWC вообще как дружелюбный варгеймерский ресурс и, в частности, кампанию Pride of Nations под условным названием Race For Africa всем, кто заинтересован попробовать свои силы против живых оппонентов.
    Разумеется, ещё с большим удовольствием будут приняты желающие сыграть в нашей PON-5. Несмотря на множество произошедших событий, игра только начинается: отыграно 3 года и ещё 67 впереди. В игре 13 живых участников, управляющих 15 странами. Победоносный и потенциально великий Китай не имеет правителя, так же,как и Португалия, владеющая немалыми заморскими территориями. Темп игры вырос до 2-х ходов в неделю, живая дипломатия, несколько затихшая в последнее время, постоянно подпитывается новыми кризисами и конфликтами.
       Thief2125
      • Imperial
      Imperial
      Форумчанин

      Дата: 13 сентября 2020, 07:01

      2 хода в неделю это шустро на самом деле :006:
         ДмитрийЗ
        • Imperial
        Imperial
        Форумчанин

        Дата: 14 сентября 2020, 21:41

        Thief2125 (13 сентября 2020, 07:01):

        2 хода в неделю это шустро на самом деле :006:

        Да, для полутора десятков участников - очень неплохо. Нашли недавно нового игрока за Португалию. Присоединяйтесь, у нас интересно!
           ДмитрийЗ
          • Imperial
          Imperial
          Форумчанин

          Дата: 16 сентября 2020, 19:57

          1852. Октябрь – декабрь. Диалектика горбов.

               «Зато я теперь официально возглавляю кабинет!» - Кавур достаточно иронично относился к недавнему повышению, сводившемуся, фактически, к открытому признанию его роли в политической жизни страны и Европы. Высокий пост не изменил круга проблем, требующих неотложного решения и не дал новых возможностей для этих решений, хотя и добавил немного формальных оснований для кипучей деятельности всесильного графа. Теперь, вместо «мне и многим моим друзьям кажется целесообразным» можно было сказать: «Повелеваю!», а вместо скромных бланков министерства торговли использовать гербовую печать премьер-министра. Но Камилло не видел смысла в том, чтобы держать на государственной службе тупиц, не понимающих, что любое его пожелание, в какой бы мягкой и доброжелательной форме оно ни было высказано, подлежит немедленному исполнению.
          Политика обновлённого либерального правительства оставалась, таким образом, весьма последовательной и преемственной. Строительство железной дороги к Ла Специи было, наконец, завершено, а запланированные работы по прокладке трансальпийских туннелей – начаты в срок. Проект савойской магистрали мог привести к охлаждению отношений с Францией, поскольку недвусмысленно указывал на позицию сардинского правительства касательно территориальных претензий Бонапарта, но экономика диктовала необходимость этого рискованного, с внешнеполитической точки зрения, шага: продукция промышленных предприятий и винных заводов сама себя через Альпы не перевезёт.
          Неизменным оставался и курс колониальной политики. Миссионеры и торговцы сумели органично вписаться в жизнь аборигенов Африканского рога, постепенно привыкавших к сардинскому присутствию и включавшихся в тщательно продуманные торгово-посреднические цепочки. В конечном итоге, тот, кто определяет экономический уклад и контекст культурной жизни на этих огромных и диких территориях, должен был получить и политическую власть над ними. Быть может, племенные жрецы и вожди неспособны сформулировать подобную мысль достаточно чётко из-за отсутствия в местных языках необходимых для этого абстрактных терминов, но опасность изменений в устоявшемся образе жизни сомалийцев достаточно хорошо ощущалась на уровне инстинктов племенной верхушки. Донесения чиновников торговых и религиозных миссий указывали на необходимость формирования колониальных войск, способных охранять покой европейских поселенцев в случае каких-либо конфликтов.
          Неприятный сюрприз сумели преподнести пармские Бурбоны. Герцог Карло сумел нанять несколько тысяч бандитов в итальянских городах и совершал дерзкие партизанские рейды на небольшие гарнизоны, полицейские участки и склады строительных материалов почти достроенной Пармской железной дороги. Направленный для борьбы с налётчиками корпус маршала Фанти пока не мог похвастаться особыми успехами: открытых столкновений бандиты Карло Бурбона избегали, а в мелких стычках и засадах на апеннинских перевалах у бывших контрабандистов и разбойников было явно больше опыта, чем у новобранцев недавно сформированного корпуса. Кавур распорядился прикомандировать к штабу Фанти несколько офицеров-пограничников и нанять горных проводников из числа местного населения. У графа возникла, помимо этого, идея о возможном использовании изворотливости партизан Карло Бурбона в пропаганде и дипломатии, но реализовать её предстояло чуть позже, когда армия герцога Фернандо, вернувшаяся из похода в Южную Германию, завершит развёртывание на границе с Тосканским герцогством…
          Баварское королевство оказалось, к счастью, достаточно благоразумно, чтобы принять мягкие условия мира, выдвинутые Сардинией. Турин получал чисто символические репарации, лишь частично компенсировавшие военные расходы, но, откровенно говоря, поход в Южную Германию был и без того прибыльным, а не убыточным. Огромные трофеи, захваченные армией Пьемонта, позволили сформировать 30-тысячный Корпус Национальной Гвардии, полностью вооружённый добытыми в Баварии ружьями и пушками, а захваченных армейских фургонов хватило не только для комплектации обоза нацгвардейцев, но и для организации подразделений снабжения корпуса Фанти. После подписания мира сардинские гарнизоны эвакуировались из баварских крепостей и вновь влились в состав армии герцога Фернандо, отдохнувшей и отпраздновавшей победу в лагерях неподалёку от столицы, а в ноябре – переброшенной на юг, на флорентийское направление. Вопрос присоединения Тосканы откровенно перезрел и требовал немедленного решения, благо, железная дорога на Ла Специю позволяла, наконец, справиться с армейской логистикой.
          Мировые новости казались умеренно тревожными. Разногласия между Францией и Пруссией были успешно урегулированы в ходе переговоров, но обращала на себя внимание небольшая странность: позиция Пруссии, серьёзно пострадавшей в ходе Восточной войны, оказалась гораздо воинственнее, чем у Франции, способной выставить на фронт сильнейшую армию на континенте.
          Британия расторгла ряд международных договоров с Бельгией, Нидерландами и Китаем, мотивировав это стремлением дистанцироваться от чужих конфликтов. Кавур не брался однозначно утверждать, что Лондон готовится разжечь конфликты собственные, но, так или иначе, разрыв международных связей указывал на пересмотр внешнеполитической линии Британской Империи.
          В Португалии вновь, в который раз, сменилось правительство. Говорить о политике нового кабинета Её Величества Марии ІІ было рано, но задуматься о ней, несомненно, следовало уже сейчас.
          Сардинии удалось подписать взаимовыгодный договор о внешней торговле со Швейцарией и улучшить отношения с соседом благодаря официальному правительственному визиту, направленному в Турин конфедерацией горцев. Ряд текущих вопросов экономического сотрудничества получил благоприятное разрешение в ходе рабочих контактов с Петербургом. Быть может, канцлер Горчаков ценил дружбу с Турином несколько ниже, чем ушедший в отставку Нессельроде, но нынешняя политика России выглядела более сбалансированной и предсказуемой. Россия сосредотачивалась и, в этом свете, инициатива царского правительства по международному обсуждению правил предоставления межправительственных займов выглядела логично. Но Кавур не мог не думать о тех последствиях, которые повлекут за собой отказы в предоставлении кредитов и неспособность к своевременному возврату долгов. Новая сфера сотрудничества имела оборотную сторону: новый источник конфликтов. Граф не считал себя достаточно компетентным, чтобы принимать участие в философских диспутах гегельянцев и младогегельянцев, но всё же был достаточно образован для понимания предсказательной и объяснительной силы диалектики. «У верблюда два горба, потому что жизнь – борьба!» - неожиданно вывело перо премьер-министра на гербовой бумаге. Так родился новый девиз Миланского университета, выпускники которого теперь пополняли, в основном, ряды сардинского чиновничества, а не администрацию Габсбургов, как это было до недавнего времени.
             ДмитрийЗ
            • Imperial
            Imperial
            Форумчанин

            Дата: 28 октября 2020, 16:43

            1853. Январь – март. Выборы и варвары

                 «Зато теперь у нас никаких разногласий с соседями!» – Кавур наскоро пробежал глазами подготовленную секретарём выжимку из публикаций в крупнейших зарубежных изданиях, убедившись в главном: Австрия проглотила обиду молча. Всё остальное было, по существу, лишь информацией об отношении той или иной страны к объединению Италии, превратившемуся, за три года, из несбыточной мечты в основной вопрос европейской политической повестки. Несмотря на поверхностное изучение доклада, сделанные премьер-министром выводы были быстрыми, деловыми и значимыми: средства, отложенные на войну, перенаправлялись на программу модернизации флота, инфраструктурные и колониальные проекты. От некоторых идей приходилось отказаться, но, справедливости ради, следовало отметить, что это объяснялось, скорее, не недостатком денег, а переизбытком планов. Тосканский вопрос получил, наконец, окончательное решение и, раз уж Габсбурги оказались не готовы всерьёз отстаивать герцогскую корону своего дальнего родственника, следовало сосредоточиться на полноценном освоении новых провинций. Пароходы, шахты и железные дороги покоряли Италию стремительнее и надёжнее, чем штыки берсальеров! В самом ближайшем будущем, каждая провинция должна была обладать собственной сетью рельсовых путей, что самым благотворным образом сказывалось на работе промышленности и торговли.
            1853 год тихим быть не обещал. Январь начался с громкого дипломатического скандала: Королевская прокуратура Сардинии изобличила герцога Леопольдо ІІ в укрывательстве наёмников, проводивших набеги в окрестностях Пармы. Обвинение в нарушении нейтралитета послужило поводом к объявлению войны. Следовало отдать должное флорентийским солдатам: несмотря на подавляющее превосходство сил вторжения, им удалось сначала подавить в зародыше про-сардинский мятеж «Молодой Италии», а затем вывести из строя железнодорожные стрелки, телеграфные линии и мосты, существенно задержав продвижение войск герцога Фернандо. Однако шансов устоять у Флоренции было не больше, чем у куриного яйца, вознамерившегося выдержать удар кувалдой. После упорного боя, расстреляв патронные сумки до самого донышка, окружённая гвардия герцога Тосканского была вынуждена сложить оружие. Потери Сардинии составили до полутора тысяч убитыми и ранеными. Леопольдо ІІ, с семьёй и немногими приближёнными, сбежал за границу. Официально было объявлено об учреждении Центрально-Итальянской Республики и выборах в Учредительное Собрание, но фактически вся полнота власти в Тоскане принадлежала сардинской военной администрации. Именно офицеры герцога Фернандо должны были обозначить границы избирательных округов, зарегистрировать кандидатов в депутаты, наконец, подсчитать голоса и подвести итоги выборов. Большинство тосканцев и без того поддерживали идею объединения под властью короля Витторио Эммануила, но сторонники республики тоже пользовались немалой популярностью. Небольшие административные манипуляции превращали 65% голосов в 80% мандатов, а раздача денег и должностей некоторым, не слишком принципиальным, оппозиционерам должна была окончательно маргинализовать республиканцев и сделать будущее Учредительное Собрание чисто номинальным, марионеточным органом, легитимизирующим уже состоявшуюся аннексию.
            Образцом для подражания должна была послужить Парма. После захвата партизанских баз на территории Тосканы, рейды, наконец, прекратились и долго готовившийся плебисцит состоялся. Как и ожидалось, подавляющее большинство участников проголосовали за объединение с Королевством Сардиния. Успеху способствовало завершение строительства Пармской железной дороги и масштабная общеитальянская пропагандистская кампания, развёрнутая правительством Кавура. Впечатление немного смазывалось тем фактом, что Ватикан и Неаполь запретили проведение ежегодного фестиваля «Единая Италия» на своей территории, хотя понять опасения папы и сицилийского короля было немудрено.
            Из мировых правительств, лишь Россия и Испания осторожно осудили действия Сардинии в Центральной Италии, да и то, на уровне неофициальных заявлений. Пруссия и Португалия высказали готовность поддержать Турин силой оружия. Великобритания, Франция, Бельгия, Турция и Швеция выразили поддержку сардинской политики в более умеренных выражениях. Некоторые страны уведомили о готовности оказать дипломатическую и военную помощь по секретным каналам. Остальные промолчали. Пассивность Австрии предопределяла мирный исход Тосканского кризиса и, таким образом, он становился хорошим стресс-тестом на прочность созданной Сардинией системы союзов. Забавно, что Россия и Испания, резче всех оценившие захват Флоренции и изгнание герцога Леопольдо, параллельно вели активные переговоры с Сардинией. Результатом контактов с Петербургом стал новый торговый договор, а дипломаты королевы Изабеллы обсуждали углубление и развитие секретных соглашений между Пьемонтом и пиренейскими странами – предполагалось заменить испано-сардинский и португало-сардинский договор на новый, единый и детализированный трёхсторонний пакт.
            Красноречивым свидетельством успехов дипломатии Кавура служило и количество иностранных официальных визитов, состоявшихся в начале 1853 года. Министры иностранных дел России, Швеции, Бельгии, Бразилии, Турции, Испании и Португалии прибыли в Турин для обсуждения перспектив дальнейшего сотрудничества с Сардинией. В свою очередь, Сардиния официально заявила о поддержке политики британского кабинета. Не то, чтобы Британия остро нуждалась в подобных гарантиях, но напоминание о могущественном союзнике должно было повысить международный престиж Витторио Эммануила и охладить пыл враждебно настроенных правительств.
            Продолжалась колонизация Африканского Рога, где, для бесперебойного снабжения религиозных и торговых миссий были оборудованы стационарные якорные стоянки. Кавур распорядился об организации ряда научно-исследовательских экспедиций в земли берберов. Снаряжённые миланским торгово-географическим обществом зоологи и врачи, под руководством участника «Молодой Италии» и героя войны, профессора Горацио Антинори, благополучно начали свою миссию в марте, но этнографическая экспедиция Одоардо Беккари была вынуждена вернуться в Геную из-за противодействия турецких властей. В интервью для «Коррьере делла Сера», Кавур прокомментировал эту новость следующим образом: «Что ж, доктор Беккари не преуспел в изучении обычаев берберов, но отказался перенимать варварские обычаи падких до взяток османских чиновников. И кто скажет, что это не огромная победа для итальянской науки, тот ни черта не понимает ни в итальянцах, ни в науке!»
               ДмитрийЗ
              • Imperial
              Imperial
              Форумчанин

              Дата: 12 декабря 2020, 21:33

              1853. Апрель – июнь. Секретный Пакт Полишинеля

                   «Зато наши берсальеры стреляют быстрее всех в мире!» - Кавур прихлебнул ещё вина, приходя в себя после трудного разговора с депутатами торгово-промышленной фракции. Сто шестнадцатая убедительная причина отложить налоговую реформу была так же реальна и весома, как и предыдущие сто пятнадцать. В самом деле, новые казнозарядные винтовки, системы Каркано, разработанные благодаря военно-техническому сотрудничеству с дружественной Пруссией, стоили очень недёшево и подвергать риску доходы бюджета именно сейчас, в момент перевооружения армии, было бы чистым безумием, но представители индустриального лобби справедливо отмечали, что запас веских причин и убедительных аргументов правительства пополнять значительно проще, чем финансовые резервы предприятий. В конечном итоге, многострадальный законопроект был вновь отложен, а на армейских полигонах весело затрещали учебные залпы: солдаты торопились освоить полученную новинку.
              Без всякого преувеличения, можно было сказать, что весной 1853 года сардинский пехотинец, воодушевлённый многочисленными победами и вооружённый по последнему слову техники, стоил полутора вражеских. Это давало законный повод для гордости, но ни в коем случае не позволяло задирать соседей или даже забыть о существующих угрозах: Кавур прекрасно понимал, что Австрия легко может выставить на фронт втрое большую армию, а сравнение военного потенциала Франции и Сардинии вообще навевало депрессию. Победы забудутся, технологическое лидерство, со временем, сойдёт на нет, а вот разница в демографии и экономике – вещь более стабильная и, быть может, в конечном итоге, правы окажутся именно предприниматели, предлагавшие отменить сословные налоговые привилегии немедленно, а армию перевооружить, как-нибудь, потом. Разумеется, даже и в этом случае, о сомнениях премьер-министра узнает лишь бокал бароло, а на людях граф обязан излучать непоколебимую уверенность и твёрдость.
              Экономика, впрочем, вовсе не выглядела угнетённой или отсталой. В Тоскане была начата промышленная добыча угля: мануфактуры маленького герцогства могли обходиться кустарной добычей в открытых карьерах, но заводы объединённой Северной Италии требовали чудовищного количества топлива, обеспечить поставки которого могли только современные шахты, с грузовыми лифтами и продуманной системой вентиляции. Внешнеторговые операции Сардинии достигли небывалого размаха, главным образом, за счёт оживления связей с пиренейскими странами.
              Налоговые поступления позволяли не только приобрести винтовки Каркано для армии, но и отправить новую порцию поселенцев на Африканский Рог, приобретавший всё более отчётливые черты заморской территории Сардинии. Вести от экспедиции Горацио Антинори не радовали: исследователи страдали от малярии, а местные проводники бросили путешественников на произвол судьбы в каменистых пустынях Эритреи. По всей видимости, отважному профессору придётся свернуть проект и вернуться в Геную, но опыт отчаянного предприятия послужит организации новых экспедиций, подготовленных и обеспеченных лучше прежнего. Сардиния нуждалась в транспортной флотилии в африканских водах и войсках, охраняющих безопасность новых поселений. Маршалу Франчини было поручено формирование колониального корпуса. Корпус насчитывал не так много активных штыков: всего одну двухбатальонную бригаду, но зато включал множество армейских специалистов. Интенданты, геолого-разведочные партии, картографы и жандармы были, в африканских условиях, важнее, чем ударная мощь. Командующий настаивал на развёртывании армейского госпиталя в составе корпуса, но это было делом будущего – найти в Сардинии достаточно врачей для отправки в Мозамбик и Сомали, в данный момент, представлялось невозможным.
              За рубежом жизнь тоже не стояла на месте. Испания развернула широкомасштабную кампанию железнодорожного строительства, начавшуюся с магистрали Барселона – Мадрид – Бильбао. В далёких среднеазиатских пустынях конница хивинского хана нанесла серьёзное поражение русскому корпусу графа Воронцова. Бывший командующий Кавказской армией вот уже второй раз становился жертвой тайных дипломатических интриг: Европа не успела забыть инцидента в Карсе, когда почти подписанный мир едва не был сорван из-за перестрелки турецкого гарнизона с авангардом возвращавшихся на родину войск графа. Теперь манёвры русского корпуса неподалёку от кочующих хивинцев были истолкованы Амин-ханом как неприкрытая подготовка к агрессивной войне и стали поводом к нападению. По сообщениям газет, в последовавшей серии столкновений, корпус Воронцова потерял около 25 тысяч солдат, что, вероятно, составляло большую часть сил Империи в регионе. Шансов в противостоянии с разъярённым русским медведем у маленькой Хивы было немного, но первоначальный успех кочевников вызвал немалый резонанс.
              Гораздо незаметней для широкой публики прошла морская кампания Франции в водах Индо-Китая. Таиландские пираты, действовавшие, кажется, под флагом тайпинских повстанцев, дерзко атаковали французскую колониальную эскадру и даже сумели сжечь несколько боевых кораблей. Бонапарт распорядился об организации карательных экспедиций против баз морских разбойников и, вскоре, виновные в позорном поражении второго в мире флота, а может быть, те, кого назначили виновными для успокоения общества, болтались в петле на рее французского флагмана. В перспективе, это могло стать поводом для вмешательства Наполеона ІІІ в китайскую гражданскую войну.
              В Европе, кажется, назревало обострение отношений между Британией и Австрией. На фоне возникшего кризиса, дипломаты из Уайт-холла заговорили о возможности открытого военного союза между Сардинией и Британской Империей. Предложение не вызывало возражений Кавура в той части, которая была продиктована искренними опасениями по поводу австрийской угрозы. Следовало, однако, убедиться, что такой союз не вовлечёт Сардинию с конфликт с какой-нибудь другой, вовсе не враждебной, страной и будет нормально воспринят традиционными союзниками Турина.
              Плодотворные переговоры с пиренейскими странами стали причиной курьёза. Оказалось, что копии секретных дипломатических протоколов, по ошибке, доставлялись в ратушу Пальмы, где, в соответствии с обычаями местного самоуправления, были доступны любому, кто пожелает их прочесть. Трудно сказать, много ли шпионов посетило Майорку за время трёхсторонних переговоров, однако Договор Балеарской Лиги, по всей видимости, должен был стать первым в истории условно-секретным договором, то есть секретным, при условии, что раскрытием этих секретов никто всерьёз не озаботился. «Не так уж трудно быть первым – требуется лишь капелька безумия», - улыбнувшись, подумал Кавур, и последняя капля ароматного красного безумия с лучших савойских виноградников окончательно смыла остатки министерской хандры.
                 ДмитрийЗ
                • Imperial
                Imperial
                Форумчанин

                Дата: 29 января 2021, 09:27

                1853. Июль – сентябрь. Балеарская Лига


                «Зато переговоры в Пальме, наконец, завершены!» - Кавур читал доклад военно-морского министра о плачевном состоянии эскадры после перехода вокруг Африки и размышлял о возможностях флота по переброске войск на Дальний Восток, в случае обострения отношений с Китаем. Якорные стоянки в Восточной Африке и торговая флотилия, базирующаяся на факториях Ост-Индской Кампании, должны были повысить шансы на успех подобной операции, но суда снабжения ещё только достраивались, а договор с Британской Империей – согласовывался. Состояние бюджета позволяло с оптимизмом смотреть на перспективы увеличения транспортного тоннажа, хотя мысль о необходимости вновь разговаривать с промышленным лобби об откладывании налоговой реформы заставляла премьер-министра вздрогнуть. Впрочем, как бы высоки ни были налоги, сардинская буржуазия не могла пожаловаться на состояние дел. Экспорт вин, шелков, фруктов, мануфактуры и ювелирных изделий стабильно рос, внутренний спрос надёжно обеспечивал высокие доходы производителей и торговцев, а, следовательно, все разговоры о непосильном налоговом бремени – это лишь проявление непомерной жажды наживы со стороны недостаточно патриотичных воротил. В августе пришлось пойти даже на ограничение внутренней продажи шёлка – желание туринских и миланских модников носить дорогую качественную одежду ставило под угрозу поставки по внешнеторговым контрактам и могло стать причиной утраты позиций на мировом рынке – так о какой бедности ведут речь эти парламентские лицемеры?! Дополнительным аргументом в пользу существующей налоговой системы могло служить общественное мнение соседей; подданные Святого Престола и жители Королевства Обеих Сицилий всегда с завистью говорили о системе образования в Пьемонте или о сети железных дорог, покрывавших Северную Италию. В немалой степени это объяснялось целенаправленной пропагандой «Молодой Италии» и сардинских дипломатов, но авторам многочисленных статей, памфлетов и листовок не приходилось лукавить: возможность легко выучиться читать или быстро добраться до нужного места, вне всякого сомнения, оживляла деловую активность, делала жизнь приятнее, разнообразнее и, в конечном итоге, богаче.
                Колониальная экспансия продолжалась, миссионеры осваивали всё новые регионы на побережье Красного моря, а скорое прибытие корпуса Франчини должно было окончательно закрепить сардинское доминирование на Африканском Роге. Идею создания опиумных плантаций в Восточной Африке пришлось временно отложить: колонистам недоставало рабочих рук для реализации подобного проекта, использование рабского труда категорически запрещалось как национальным законодательством Сардинии, так и подписанными ею международными соглашениями, а культура работы по найму оказалась глубоко чужда аборигенам, но Кавур не унывал. Местные племена всё глубже втягивались в неравноправный товарообмен с местными торговыми миссиями, долги общин росли и, со временем, вожди берберов должны были самостоятельно прийти к мысли о том, насколько выгодно помогать белым людям в обработке полей и уборке урожая. Туземцы пытались выкарабкаться из кредитной петли путём построения набеговой экономики – вожди, купившие больше устаревших кремниевых ружей, пытались пополнить казну военной добычей, что привело к острым межплеменным столкновениям в Хартуме, однако реальными последствиями этого могло стать только подорожание европейских огнестрельных игрушек и взаимное ослабление племён.
                Сардинская дипломатия кардинально отличалась от берберской и последовательно придерживалась противоположного принципа: умножать не врагов, а друзей. В середине 1853 года, по этому пути было сделано немало новых шагов. Государственный визит укрепил дружественные отношения со Швейцарией. После долгих переговоров был, наконец, подписан Пакт Балеарской Лиги. Трёхсторонний договор между Испанией, Португалией и Сардинией охватывал широчайший круг вопросов европейской и колониальной политики, обеспечивая прочную основу для экономического, политического, научного и военного сотрудничества средиземноморских стран. Враждебно настроенному правительству следовало трижды подумать о последствиях опрометчивых шагов: ультрасовременная сардинская армия, внушительный испанский флот, стратегическая неуязвимость обширных колоний по всему миру гарантировали серьёзные неприятности даже крупной коалиции, не говоря об отдельных странах, решившихся на конфликт с любым участником Лиги.
                Значительный прогресс был достигнут на переговорах с Британией, чему немало поспособствовал внезапно разразившийся гонконгский кризис. Китай выступил с обширной политической декларацией, провозглашавшей курс на союз с Российской Империей, задачу скорейшего подавления восстания тайпинов, восстановление национального суверенитета в Гонконге и развитие торгово-экономического сотрудничества с Европейскими странами. Англия восприняла угрозу своим интересам на Дальнем Востоке довольно серьёзно и стала относиться к условиям военного союза гораздо более гибко, чем прежде. Империя Цин продемонстрировала принципиальность: сравнительно мягкий комментарий сардинского внешнеполитического ведомства об уважении к суверенному праву вступать в любые союзы, поддержке законного правительства в гражданской войне, стремлении развивать международные торговые связи и необходимости уважать интересы жителей европейских сеттльментов, обеспечивающих основу для экономического взаимодействия встретил острую отповедь. Китай заявил о том, что о подлинно равноправном сотрудничестве можно будет говорить лишь после колонизации Генуи азиатскими миссионерами. Перспектива войны на противоположном конце земного шара требовала скорейшей реализации программы создания современного парового флота, но, вместе с тем, условия партнёрства с Великобританией были, очевидно, выгодными и позволяли приблизить долгожданный момент объединения Италии.
                Другим очагом обострения мировой остановки стала южная граница России. Хивинские кочевники продолжали удивлять мир: в пустыне Кара-Кум им удалось нанести серьёзные потери корпусу уральских казаков, а небольшому отряду отборной ханской конницы удалось совершить успешный рейд на неприкрытое каспийское побережье, в ходе которого был сожжён порт и разрушены укрепления вокруг Актау. Ещё один рейд, на Аральск, хотя и провалился, но заставил штаб графа Воронцова ускорить подготовку к штурму Хивы; припасы осаждающих, отрезанных от снабжения многочисленными отрядами кочевников, могли истощиться гораздо раньше, чем погреба и склады осаждённой крепости. На фоне непростой хивинской кампании, турецкие власти на Северном Кавказе приняли решение об изгнании русских купцов, развернувших чайные плантации и торговые лавки в окрестностях Карса. Султан уверял, будто такое решение было самостоятельной инициативой местных религиозных властей, но Петербург отнёсся достаточно прохладно к подобным объяснениям. Трудно было поверить, что Россия пойдёт на одновременный конфликт с Хивой и Турцией, да ещё поддержит Китай в гонконгском кризисе, однако Азия, вне всякого сомнения, становилась горячим местом и перемещалась в центр внимания мировой дипломатии. «Orientum lux, свет приходит с Востока», - подумал образованный граф на латыни. – «Не стал бы этот свет отблеском пожарища!»
                   ДмитрийЗ
                  • Imperial
                  Imperial
                  Форумчанин

                  Дата: 16 марта 2021, 20:24

                  1853. Октябрь – декабрь. Повелитель шаманов




                  «Зато наш король даже республиканцам нравится, особенно отчеканенный на серебре!» - Кавур улыбнулся при воспоминании о не столь уж значительных суммах, запрошенных некоторыми флорентийскими оппозиционерами за свои республиканские идеалы. Выборы в Тоскане прошли даже лучше, чем ожидалось. Четверо из каждых пяти избирателей отдали свои голоса про-сардинской «Единой Италии», а благодаря умелой нарезке округов 82% голосов принесли 91 из 100 мандатов. Дальнейшее было уже исключительно вопросом процедуры. На первом же заседании партия большинства внесла проект петиции о присоединении Центрально-итальянской Республики к Сардинии. Обсуждать конституционные проекты республиканцев смысла не было. Тем не менее, граф посчитал оправданным заручиться поддержкой тех оппозиционеров, которые достаточно ясно проявили готовность к сотрудничеству, благо, такая готовность, в условиях, когда 9/10 Учредительного Собрания и без того лояльны, не могла стоить слишком дорого. В итоге, за присоединение Тосканы проголосовало 95 депутатов и ни один скептик не посмел бы сказать, что воля народных избранников выражена недостаточно ясно. Король не стал выдерживать драматической паузы и в тот же вечер издал Указ «О даровании тосканцам сардинского подданства». Ещё один фрагмент итальянской мозаики окончательно обрёл своё место в общей картине. Очередной несомненный успех политики Рисорджименто вдохновил сторонников объединения в папских владениях, Королевстве Обеих Сицилий и, разумеется, в Венеции, и без того ожидавшей обещанного возвращения берсальеров герцога Фернандо. Пожалуй, в наступающем 1854 году, следовало внимательнее присмотреться к чаяниям жителей Болоньи: светский город явно устал от клерикального управления консервативных чиновников Ватикана и заслуживал лучшей судьбы.

                  Благополучие сардинцев служило лучшим аргументом в пользу итальянского объединения под скипетром Витторио Эммануила ІІ. В ноябре было завершено строительство трансальпийских туннелей и теперь вся территория королевства была покрыта сетью железных дорог, вызывая зависть у подданных папы и сицилийского короля. Крестьяне Ла-Специи радовались новым виноградникам, средства на которые были предоставлены правительством. В присоединённой недавно Тоскане кустарная разработка открытых угольных карьеров была заменена промышленными шахтами, оборудованными по последнему слову техники. Угля и денег стало больше, а смертей и увечий среди шахтёров – меньше. Не только аристократия и буржуазия – весь народ ощущал благотворную поступь прогресса! Кавур с удовольствием осознавал, что многие итальянцы связывают экономическое благополучие и яркие внешнеполитические достижения с его именем.

                  Впрочем, почему только итальянцы? О «могучем вожде Кавурро» говорили даже берберские племена! Колониальный корпус, наконец, прибыл на Африканский Рог и развернул бурную деятельность. Солдаты стали строить форты и склады на побережье, геолого-разведочные экспедиции искали воду и минеральные ресурсы, топографы составляли подробные карты местности. Аборигенам казалось, что всё это – племя могучих шаманов, способных творить удивительные чудеса. Узнав же о том, что Корпус приплыл сюда по распоряжению «вождя Кавурро», берберы прониклись подлинным благоговением: человек, которому беспрекословно подчиняются даже волшебники, должен быть настолько велик, что его уже и человеком-то называть боязно! Радость от успешного освоения далёких земель была омрачена трагическим известием: командующий колониальным корпусом, вскоре по прибытии, заболел малярией и умер, не успев проявить себя на губернаторском посту. «Старина Франчини что-то предчувствовал», - подумал Камилло. «Недаром он так настаивал на развёртывании нового госпиталя для его корпуса!» Так или иначе, следовало подумать о назначении нового губернатора Африканского Рога. Генералы были слишком востребованы быстро растущей сардинской армией, так что наиболее реальным кандидатом на освободившийся пост был вице-адмирал Альбини, отлично зарекомендовавший себя во время морской блокады Венеции. Ещё одним доводом в пользу моряка была необходимость руководства новой торговой флотилией, развёрнутой, наконец, в Индийском океане для снабжения колониальных факторий и налаживания коммерческих связей с британской Индией.

                  На дипломатических фронтах дела шли традиционно хорошо. Турин радушно принял официальные делегации России и Дании. Сардинские дипломаты отправились укреплять контакты с Португалией и Турцией. В скандинавских странах, в результате выборов, сменились правительства. И шведский, и датский премьер-министры выразили готовность к сотрудничеству с Пьемонтом и поддержку политики Рисорджименто. Неясной оставалась обстановка в Китае: официальное правительство отправилось познавать дзен в далёком монастыре и Кавур недоумевал, паломничество – это эвфемизм «отставки» или тонкая восточная пропаганда? Чем бы это, на самом деле, ни было, но гонконгский кризис, вследствие недоступности авторов «Китайского меморандума» для дипломатических контактов, сошёл на нет. Некоторую тревогу вызывала активность Австрии на Адриатике: Габсбурги укрепляли Венецию и пытались умиротворить население созданием новых рабочих мест. Разумеется, у австрийцев имелись достаточные основания опасаться активной политики Сардинии, но подготовка вторжения выглядела бы для иностранного наблюдателя точно так же. Впрочем, сеть союзных договоров и неформальные контакты по секретным дипломатическим каналам позволяли смотреть на перспективы конфликта с Австрией с достаточным оптимизмом.

                  Самым громким событием конца 1853 года стало, пожалуй, взятие Хивы русскими войсками. Тяжелейшая кампания графа Воронцова против кочевников подошла к закономерному финалу. Российская Империя сделала ещё один уверенный шаг к доминированию на Среднем Востоке. Вскоре мог последовать ответный ход Британии, хотя Кавуру казалось, что внимание Лондона приковано к несколько иным вопросам. «И кроме того, если верить донесениям наших купцов, власть Ост-Индской кампании изрядно бесит сипаев. Как знать, надолго ли хватит хвалёного буддистского терпения!» Премьер-министр ещё раз, с удовольствием, глянул на карту округлившейся Сардинии и продолжил составление годового плана индустриального развития.
                     ДмитрийЗ
                    • Imperial
                    Imperial
                    Форумчанин

                    Дата: 08 мая 2021, 12:15

                    1854. Январь – март. Вечный город и савойский гарем


                    «Зато каждый сардинский солдат теперь приписан не только к полку, но и к госпиталю!» - Кавур отложил доклад о разорённых фермах и виноградниках в окрестностях Флоренции и вспомнил обо всех событиях начала года. Следовало признать, что могучий поток событий, скорее, сам нёс премьер-министра, чем направлялся им, однако, до тех пор, пока обстановка продолжала развиваться в желаемом направлении, Камилло не видел причин жаловаться. Всё началось с обычной серии концертов и банкетов в рамках ежегодного фестиваля «Единая Италия». Немного бесплатной еды и развлечений для сторонников Рисорджименто вызвали совершенно неожиданный энтузиазм среди студентов Болонского университета. Организованная ими демонстрация солидарности наделала немало шума в папских владениях. Три группы участников фестиваля, изначально разделившиеся по интересам: «красные», отправившиеся на бал в сардинском консульстве; «зелёные», отдавшие свои предпочтения патриотической опере «Освобождённая Ломбардия» и «белые», внимавшие тонкостям богословского диспута о противоречии между дарованной Господом свободой воли и дарованной императором Константином власти Папы, - внезапно соединились на центральной площади, сшили из полотнищ своих студенческих клубов красно-бело-зелёные итальянские флаги и потребовали немедленного проведения свободных выборов болонского муниципалитета. Управлявшие городом чиновники Ватикана были напуганы и вызвали жандармов для разгона стихийного митинга. Буйную толпу студентов удалось рассеять, но это стало лишь началом гражданских беспорядков в Болонье.
                    Разумеется, сардинское правительство вполне сознательно подогревало протестные настроения, но такое бурное развитие событий несколько опережало политические планы. Под давлением общественного мнения правительству Кавура пришлось сначала перебросить войска на границу с папскими владениями, а затем и объявить о военной поддержке бунтующих горожан. В чисто военном смысле, оккупация Рима и Болоньи трудностей не представляла. Попытка гвардии Святого Престола организовать оборону у озера Больсена была заведомо обречена: артиллерия герцога Фернандо разрушила наскоро сооружённые укрепления всего за пару часов, а цепи берсальеров наступали нарочито неторопливо, предоставляя противнику время отступить и не вступая в ненужные схватки с арьергардом. Правда, командующий силами папы, генерал Гийом де Кальберматте, сумел удивить сардинское командование, просочившись в тыл к силам вторжения по альпийским горным тропам и сохранив всю артиллерию, но никакой серьёзной угрозы небольшой корпус, лишившийся всех складов и источников пополнения, представлять не мог. Те самые фермы и виноградники, о которых читал Кавур, были пределом военных возможностей церковного воинства.
                    Герцог Фернандо отдал распоряжение корпусу Национальной гвардии обезвредить остатки войск Ватикана, а сам занялся гораздо более важной задачей: завоевать симпатии римлян и европейского общественного мнения. Папе и конклаву было выказано максимальное уважение, церковная собственность освобождалась от любых реквизиций, а раненые у озера Больсена папские гвардейцы окружались демонстративной заботой. Первым сардинским подразделением, вошедшим в Рим, стала санитарная двуколка, с которой выступил главный врач армейского госпиталя, призвавший коллег принять участие в облегчении страданий раненых воинов, под каким бы флагом они не получили свои раны. Герцог Фернандо, и без того пользовавшийся огромной популярностью во всей Италии, произвёл огромное впечатление на жителей Вечного Города: они увидели, что гений войны способен сострадать побеждённым врагам и заботиться о простых солдатах. Сотни гражданских фельдшеров и врачей не только откликнулись на призыв, но и пожелали вступить в ряды Медицинской Службы Королевской Армии Сардинии. Корпус Фанти, Национальная Гвардия и Колониальный Корпус теперь имели собственные полевые госпитали и отныне каждый солдат Сардинии имел закреплённого за ним лекаря, словно какой-нибудь дворянин или аббат.
                    Граждане Болоньи, и без того обрадованные спасением от возмездия за стихийный бунт, стали ещё более горячими сторонниками Рисорджименто, узнав о начале работ по прокладыванию железнодорожной ветки к городу. «Светской Романье – светская власть, а попы пусть правят друг другом!» - повторяли студенты и лавочники. Первые предвкушали обилие новых впечатлений от скоростных путешествий по всей Европе, а вторые – обильные барыши от быстрой, дешёвой и надёжной доставки товаров. Присоединение к богатой Сардинии сулило безболезненный выход из экономического кризиса, вызванного не вполне благоприятной для итальянских товаров конъюнктурой последних месяцев: традиционные предметы экспорта, вроде вина, зерна и фруктов, подешевели, а импортная мануфактура, напротив, подорожала. Торговые дома Ломбардии и Пьемонта, при поддержке северо-итальянских банков и либерального правящего кабинета, могли пережить эти временные затруднения, а вот купцы Болоньи, и без того вынужденные ежедневно преодолевать консервативные обычаи, установленные конклавом, столкнулись с реальной перспективой банкротства. Рисорджименто не только грело национальное самолюбие итальянцев, многим из них оно дарило надежду на преодоление нищеты и отсталости.
                    Международная обстановка складывалась вполне благоприятно. Великобритания, Пруссия, Испания и Турция высказались в поддержку болонского восстания и действий Сардинии. Лишь Россия выразила обеспокоенность чрезмерно активной политикой по объединению Италии. Позиция Австрии, на взгляд Кавура, была просто саморазрушительной. Не проронив ни слова по поводу оккупации папских земель, Австрия спровоцировала дипломатический скандал с далёким Сиамом, сосредоточила армию в Южном Тироле и проводила последовательно враждебную политику по отношению к Сербии. Турин не преминул использовать любой предлог для антигабсбургской пропаганды и выразил возмущение агрессивными планами Вены. Особого резонанса этот дипломатический демарш не получил, но возникало ощущение, что европейские правительства уже списали со счета изолированную Австрию и теперь лишь ожидают выгодного момента, чтобы принять участие в её окончательном разделе. Подобная политическая повестка более чем соответствовала планам Сардинии.
                    В Новом Свете происходила своя драма: Мексика внезапно начала вторжение в Гватемалу и, насколько это было известно Кавуру, не озаботилась предварительными консультациями с правительством США. О ходе боевых действий известий пока не поступало, но, с учётом разницы в размерах, перспективы Гватемалы представлялись отнюдь не радужными. МИД Сардинии был склонен поддержать мексиканскую сторону в этой войне ради подрыва доктрины Монро и снижения влияния США на континенте. В Китае, в очередной раз, сменилось правительство, а в Дании и Швеции политический кризис привёл к безвластию. Новый, амбициозный кабинет получил власть в Аргентине.
                    Королева Испании, последовательно реализуя Соглашение Балеарской Лиги, в январе дала согласие на подписание формального военного союза. Королева Виктория в марте предписала правительству заключить англо-сардинский альянс. Вскоре их примеру должна была последовать и королева Португалии. Газеты добродушно подшучивали над успехом Витторио-Эммануила в укреплении отношений с иностранными правительницами, но «савойский гарем» грозил бедой австрийцам и, казалось, только слепец может этого не замечать. Новый канцлер – слепец? Кавур не верил в глупость извечного врага и упорно искал признаки западни в густом тумане агентурных донесений и дипломатической переписки. «Не нажить бы паранойи», - подумал Камилло. «Нужно отвлечься! Устроить праздник. Например, в честь освобождения Рима и Болоньи… С карнавалом, фейерверком, парадом и ритуалом сшивания национального флага. Ведь здорово же, правда, Тереза? Ну, с праздником тебя тогда!»
                      • 8 Страниц
                      • Первая
                      • 5
                      • 6
                      • 7
                      • 8
                       Похожие Темы
                      С[Канал] Shotgun Games Channel
                      YouTube-канал Shotgun Games Channel
                      Автор S Shotgun
                      Обновление Вчера, 22:48
                      С[Канал] Bogdan Kiev Games
                      YouTube-канал Bogdan Kiev Games
                      Автор A ARCHER
                      Обновление Вчера, 13:53
                      С[Канал] Adytum Games
                      YouTube-канал Adytum Games
                      Автор t trotigoo
                      Обновление 26 марта 2024, 18:04
                      Воспользуйтесь одной из соц-сетей для входа
                      РегистрацияВход на форум 
                      Сообщество ИмпериалВселенная Стратегий Пошаговые Стратегии Matrix Games / Slitherine / AGEod Обратная Связь
                      Стиль:Language: 
                      «Империал» · Условия · Ответственность · Визитка · 29 мар 2024, 02:42 · Зеркала: Org, Site, Online · Эльдорадо казино · Gold казино · Счётчики