Традиционно в России, в силу постсоветской традиции, считают тайпинов некими «предтечами КПК», патриотами Китая и единственной надеждой китайского народа. Вот и Си Цзиньпин высказал свое мнение:
Во имя спасения нации от гибели китайский народ смело поднялся на сопротивление, самоотверженные борцы и высокоидейные патриоты без устали призывали к борьбе, одно за другим следовали движение тайпинов, реформы 1898 года, движение ихэтуаней и революция 1911 года, предпринимались различные попытки спасения Родины, но все они закончились поражением. Китаю насущно необходима новая идеология для руководства движением за спасение Родины, настоятельно необходима новая организация для объединения революционных сил.
Правда, Си Цзиньпин правильно отметил, что все эти попытки закончились поражением, и Китаю насущно нужна была новая идеология для спасения Родины.
Вкратце о тайпинах (про остальное, им упомянутое, надо говорить отдельно) - классовой борьбой и ханьским патриотизмом там изначально веяло крайне слабо. Чтобы не отвлекаться на необъятную политическую историю Тайпинского восстания (тут нужна отдельная книга, но сейчас это не в тренде - вряд ли будет такой социальный заказ), мы лишь немного коснемся того, что представляли из себя тайпины как организованная сила.
Главный вождь восстания, Хун Сюцюань (洪秀全, 1813-1864), был довольно талантливым конфуцианским начетчиком - хорошо выучил классические тексты, семья надеялась, что он станет чиновником и будет покровительствовать всему клану (для этого обычно выделяли одного талантливого ребенка, в которого вкладывали все силы и средства, а остальные - лишь обеспечивали его).
Но на свою беду, Хун Сюцюань был членом китайской субэтнической группы хакка (客家), которая была вынуждена постоянно бороться за свою долю. В рядах чиновничества его точно не ждали и 3 раза сдав экзамены в Гуанчжоу, он 3 раза провалился. Это поссорило его с правящим режимом.
Заодно он послушал в Гуанчжоу некоторые проповеди протестантских проповедников, а также получил книгу «Цюаньши лянъянь» (Доброе слово, увещевающее мир 勸世良言), составленную одним из первых китайцев-протестантов Лян Фа (梁發, 1789-1855). Это был адаптированный пересказ Библии, снабженный комментариями и проповедями Лян Фа, ученика Роберта Моррисона (Robert Morrison, 1782-1834).
После очередного провала на экзамене Хун Сюцюань вернулся в деревню тяжелобольным - он метался в жару, бредил, потом впал в беспамятство, и все думали, что он умрет. Но он в течение некоторого времени лежал практически как мертвый, а потом - встал и начал вести совершенно иную жизнь. Он изменился в поведении, в манере речи и т.д. Оказалось, что когда он лежал в беспамятстве, он побывал на Небе, где видел величавого старца, который обратился к нему с речью, обличающей существующие в Китае порядки, и передал волшебный меч, предназначенный для уничтожения нечисти. Совместив свое визионерство с текстом книги Лян Фа, Хун Сюцюань понял, что он был у Бога, и объявил себя младшим братом Иисуса Христа.
Создав свое учение на основе собственных мистических видений и текстов Лян Фа, Хун Сюцюань обратил в него своего двоюродного брата Хун Жэньганя и друга Фэн Юньшаня - друзья ушли в уединенный горный домик у горячего источника, долго говорили о Христе (все о нем слышали из третьих-четвертых рук), а потом пошли купаться в горный источник, где «окрестили» друг друга.
Затем Хун Сюцюань начал распространять свое учение в своей деревне, создав «Общество поклонения Высшему Богу» (Бай Шанди х.уй 拜上帝會).
События этого периода очень слабо восстанавливаются, потому что все, что мы имеем - это воспоминания Хун Жэньганя, опубликованные им более 10 лет спустя после этих событий. Ориентировочно это происходило около 1844 г.
Вскоре вокруг Хун Сюцюаня собралась довольно крупная община, организованная как традиционное китайское тайное общество, члены которого в советской и российской синологической традиции именуются «богопоклонниками» (видимо, чтобы отличать от нормальных христиан). Набрав сил, богопоклонники начали диктовать свои условия соседям - руководствуясь поучениями Хун Сюцюаня, они начали громить храмы в соседних деревнях. Известен легендарный случай, когда Хун Сюцюань лично явился в соседнюю деревню и разбил статую местного божества, которое он счел воплощением дьявола. Кроме того, Хун Сюцюань вел активную проповедь, и масса обездоленных приходила к нему - тайные общества обеспечивали защиту своим сторонникам.
Соседи (особенно община Бобай), недовольные набегами, начали сопротивляться - крестьяне организовывали отряды самообороны и пытались отражать набеги богопоклонников. Подобное вялое «перепихивание» на основе идей Хун Сюцюаня продолжалось довольно долго. К 1848 г. цинские власти заинтересовались этой мышиной возней, и арестовали Фэн Юньшаня. Одновременно Хун Сюцюань был вынужден скрыться от преследований властей. Общину возглавили его соратники, обращенные им в его веру - бывший угольщик Ян Сюцин (楊秀清, 1823-1856) и бывший батрак Сяо Чаогуй (蕭朝貴, 1820-1852). «Христианин» Ян Сюцин, чтобы удержать богопоклонников в повиновении, решил повторить визионерство Хун Сюцюаня - сначала впал в обморок, а когда вышел из него, стал пророчествовать.
Вскоре, пользуясь коррупцией среди чиновников, богопоклонники выкупили Фэн Юньшаня из тюрьмы и замяли дело в отношении Хун Сюцюаня. Вернувшись, основатели учения были поражены тем, с каким размахом повел дела Ян Сюцин. Чтобы не разрушить дело своей жизни, Хун Сюцюань был вынужден признать, что Ян Сюцин говорил от имени Бога, и пожаловал Ян Сюцину титул «уст Бога» - теперь, если необходимо было принять сложное решение (определение направления похода или судьбу «согрешившего» члена секты), Ян Сюцин впадал в транс и выдавал решение «устами Бога», а Хун Сюцюань легитимизировал его. Вот такое было христианство у «богопоклонников».
Равно они «упростили» и христианские ритуалы в меру своего понимания ситуации - так, крещение заменили тем, что «крещаемому» протирали под ложечкой тело влажным полотенцем, символизируя очищение от всех грехов, а после заменили простым поскребыванием пальцами (как бы «сдирая грехи»).
А ситуацию с дьяволом они решили еще проще - маньчжурский император был провозглашен воплощением дьявола на земле, все маньчжуры были объявлены его отродьями, и каждый праведный богопоклонник должен был убивать их везде, где встретит. Победа над дьяволом на земле должна была помочь радикальному решению проблемы дьявола в онтологическом смысле. Заодно должно было быть создано царство идеальных порядков - в китайском языке есть древнее выражение Тайпин (太平), которое означает достижение высшей гармонии после прохождения ряда промежуточных стадий. К его созданию следовало стремиться. И, собственно, его правителем должен был стать младший брат Иисуса Христа - Хун Сюцюань.
В секте были очень жесткие правила. Запрещались спиртные напитки, блуд, владение собственностью. Когда в 1850 г. Хун Сюцюань перебрался в деревню Цзиньтянь, он объявил о том, что все, кто хочет войти в Царствие Небесное, должны избавиться от недвижимого имущества, и собраться в деревне Цзиньтянь - оттуда он начнет создание своего царства. Движимое имущество и вырученные за продажу недвижимости средства должны были поступить в кассу общества, чтобы стать основой для финансирования движения.
До окончательной победы запрещались всякие половые сношения, даже семьи были разделены - женщины, сведенные в отряды под руководством обращенных женщин высокой степени посвящения (знание писаний Хун Сюцюаня), жили отдельно от мужей. Мужья точно также были сведены в отряды под руководством соратников Хун Сюцюаня.
Цины, узнав о том, что странный проповедник, дело которого было замято пару лет назад, не унялся, отправили небольшой отряд, чтобы арестовать его. Но отряд попал в засаду - богопоклонники существенно превосходили отряд своей численностью. Отряд был разбит, после чего естественным образом дело завертелось «несколько активнее».
Ошибка Цинов заключалась в том, что они не сразу разглядели в «Бай Шанди хуй» тот самый «корень зла», от которого начнется глобальная война в Поднебесной - уже несколько лет на юге бушевали восстания китайцев и малых народностей. «Богопоклонники» первоначально были всего лишь одним из раздражителей, причем не самых крупных.
Немного посопротивлявшись в горах (не без успеха), Хун Сюцюань решил, что в Цзиньтяни становится опасно, и пошел на прорыв, снеся несколько цинских застав и заняв городок Юнъань в окрестностях Гуйлиня, провинция Гуанси.
Именно там 11 января 1851 г. он провозгласил создание Тайпин Тяньго (太平天國), что обычно переводится как «Небесное Государство Великого Благоденствия», а себя нарек Небесным Князем (Тянь-ван). Маньчжурские титулы и само понятие «император» отвергались - за основу строительства был взят древний трактат «Чжоу ли» (周禮, между V и II вв. до н.э.). Затем и ближайшие сподвижники Хун Сюцюаня получили высокие титулы, чтобы сформировать официальную элиту вновь провозглашеного государственного образования - Фэн Юньшань получил титул Южного князя (Нань-ван), Ян Сюцин - Восточного князя (Дун-ван), Сяо Чаогуй - Западного князя (Си-ван), а Вэй Чанхуй - Северного князя (Бэй-ван). Талантливый полководец Ши Дакай получил титул Поддерживающего князя (И-ван). Каждый князь получил оформленные официально титулатуру и почести, нормы по количеству свитских и т.д. Но пока это было чисто номинально - средств не хватало. Тем более, что Цины собрали войска и стали стягивать их к Юнъаню. Альянс с местными повстанцами и речными пиратами оказался неудачным - сначала повстанцы и пираты присоединились к тайпинам, но, разойдясь с Хун Сюцюанем в вопросах религии, покинули их. Остались лишь некоторые вожаки, согласившиеся на принятие «христианства по-Хунсюцюаневски» - Ло Даган, Датоу Ян и некоторые другие (забегая вперед, можно отметить, что если Датоу Ян погиб в ходе Северного похода, то Ло Даган вырос в довольно крупного тайпинского политика и дипломата).
В сентябре 1851 г., увидев, что в Юнъане не удержаться, тайпины двинулись на Чанша, столицу провинции Хунань. Но, определив направление их движения, Цины смогли собрать в городе крупные силы и подготовились к обороне. В результате длительной осады, сопровождавшейся неудачными штурмами, погибли Фэн Юньшань и Сяо Чаогуй. Пришлось снять осаду и отступать к Янцзы.
Шел 1852 г. В это время в Хунань был направлен один из придворных сановников - член придворной конфуцианской академии Ханьлиньюань Цзэн Гофань (曾國藩, 1811-1872). Прибыв в свои родные места, он начал собирать силы, лояльные правительству. Многие местные повстанцы, столкнувшись с негибкостью тайпинов, понимали, что теперь в провинцию перебросят массу войск, и предпочли пойти на мир с Цинами. Так, пришедший было к тайпинам Чжан Голян стал одним из виднейших цинских военачальников.
Вскоре Цзэн Гофань сумел создать крупное лоялистское вооруженное формирование, названное по месту формирования Сянской армией ( 湘軍, Сянцзюнь - от Сян - древнего названия провинции Хунань). Объединенные конфуцианскими идеями лояльности и земляческими связями, бойцы Сянской армии стали самым главным противником тайпинов, в отличие от сильно потерявшей боеспособность и разложившейся цинской Восьмизнаменной армии и войск Зеленого Знамени.
Уходя от столкновений с новыми боеспособными формированиями лоялистов, тайпины заняли Ухань и, захватив там более 12 тыс. джонок, двинулись по Янцзы вниз. Маньчжуры не успевали создать надежную оборону - их реакция была запоздалой и получился тот феномен, над которым было принято смеяться в советской историографии - в официальных цинских источниках говорилось, что «разбойники бежали от наших войск в города». Но так оно и было - пока тайпины владели инициативой, они быстро брали превосходящими силами города, защищенные небольшими гарнизонами. В местах, где тайпины прошли, местное руководство собирало крупные силы и начинало преследование повстанцев, но не успевало за ними, поскольку те владели инициативой и сами выбирали, куда им идти.
В это время в плен к лоялистам попал человек, примкнувший с отрядом местных повстанцев к тайпинам - его звали Хун Дацюань, и он держался несколько особняком от тайпинов, поскольку не разделял их «христианства», а был лишь тактическим союзником. При прорыве из окружения тайпины оставили его прикрывать свой отход, и Хун Дацюань попал в плен к Цинам, был доставлен в Пекин и казнён. Его портрет в течение длительного времени выдавали за портрет Хун Сюцюаня, да и пленение Хун Дацюаня сначала (видимо, за счет сходства имен) было воспринято в Пекине как пленение Хун Сюцюаня. Но Хун Сюцюань продолжал довольно беспорядочный рейд по Янцзы, где весь «горючий материал» присоединялся к тайпинам.
Численность богопоклонников возрастала. Возникал вопрос - что делать дальше? По пятам шла большая цинская армия под командованием храброго военачальника Сян Жуна и престарелого сановника-маньчжура, славившегося своей честностью и неподкупностью (но при этом совершенно бездарного) Сайшанъа (賽尚阿, 1794-1875), на севере ожидался приход большого конного войска из Монголии.
Тут Хун Сюцюаню повезло - некий старый лодочник рассказал ему о том, что Нанкин может стать столицей новой державы - мол, так поступил в свое время Чжу Юаньчжан, основатель китайской империи Мин (1368-1644), победитель монголов. Вместо того, чтобы идти на север и бить маньчжуров до того, как они стянут подкрепления из Маньчжурии и Монголии, Хун Сюцюань повернул на восток и в марте 1853 г. после непродолжительной осады штурмом взял Нанкин.
Вот тут мы подходим к главному - сути тайпинского движения. Взяв Нанкин, тайпины вырезали всех маньчжуров и переименовали город в Тяньцзин (Небесную столицу). Начались преобразования, предназначенные для того, чтобы Небесное Царство Великого Благоденствия стало явью. Был принят документ, получивший название «Земельная система Небесной династии». Но за пределами города тайпины имели крайне слабое и ограниченное влияние. Поэтому вся тяжесть реформ легла на население Нанкина - первым делом всем, кто не согласен, предложили покинуть город.
По данным цинского лазутчика Чжан Дэцзяня, несколько лет проведшего в Нанкине, маскируясь под мелкого чиновника, перешедшего на сторону тайпинов, в городе осталось около 20% населения (с учетом тайпинских войск, составивших существенную часть населения).
Затем была проведена та же самая половая сегрегация, что была сделана в Цзиньтяне. Потом всех разделили на рабочие отряды по специальностям, которые обязаны были выполнять распоряжения тайпинского руководства. Вводилось обобществление всей собственности с выдачей нормы довольствия каждому, кто работал в лагере.
Старые административные и культовые постройки были сожжены, и трудовые отряды получили обширный заказ на строительство новых построек для тайпинов - каждый князь получал свой дворец, при котором располагались огромные площади для размещения отрядов каждого князя, его хозяйства и т.д. Теперь князья действительно получили возможность проявить свое величие - их окружали огромные свиты по нескольку сотен человек (зонтоносцы, носильщики паланкинов, телохранители, музыканты, конюшие и т.д.). Был разработан и введен в действие изощренный кодекс законов, в котором было множество статей, каравшихся смертной казнью за самые пустячные прегрешения - например, затяжной конфликт между Ян Сюцином и Вэй Чанхуем начался с того, что один из слуг Вэй Чанхуя недостаточно быстро вскочил при появлении Ян Сюцина, за что его приговорили к четвертованию.
Тайпины быстро превратились в тех, против кого они выступали - по дороге они не уничтожали помещиков, как это принято описывать в советской историографии - наоборот, они использовали крупных влиятельных местных лидеров, чтобы финансировать свои потребности. Взимая контрибуцию с местных богачей, не состоявших на службе у Цинов, они сохраняли за ними право владения землей и движимым имуществом (им просто было не до них). Поголовно уничтожались лишь цинские чиновники и члены лоялистских добровольческих формирований. «Земельная система Небесной династии» так никогда и не была реализована на местах. Более того, налоги продолжали взимать по спискам, составленным при Цинах.
Очень скоро выяснилось, что заказ на строительство дворцов для тайпинской верхушки и обеспечение ее предметами роскоши, закончился, реквизированные запасы начали подходить к концу. В столице Тайпин Тяньго начался голод.
К тому же длительное время семьи были разлучены и начались половые эксцессы - в одном из мужских лагерей на этой почве поднялся бунт. Был взят штурмом один из женских лагерей, женщины-сектантки, чтобы избежать грубого насилия, покончили жизнь самоубийством.
Тут следует заметить, что все тайпинские князья имели право на собственный гарем - от 2 до 11 жен, не считая женской прислуги.
Сигналы с мест были слишком сильны - поскольку, заняв Нанкин, Небесный князь удалился в своем дворце, чтобы заниматься делами религии, реальную власть осуществлял Ян Сюцин. Он приказал распустить трудовые отряды и отменить половую сегрегацию, воссоединив семьи. Но было уже поздно. От тайпинов отвернулась значительная часть населения. Цинские войска расположились крупными военными лагерями к северу и югу от Нанкина, пытаясь пресечь подвоз продовольствия. Тут выручала только дикая коррупция в рядах цинских войск. За пределами Нанкина тайпины уверенно контролировали Аньцин, позволявший им удерживать власть над довольно большой территории, но на пике восстания их территория не выходила за пределы восточных районов Хунани на западе, центральных и северных уездов Аньхуя на севере, части провинций Цзянси и Цзянсу, частично - территорий в Чжэцзяне и Фуцзяни. Политика на местах была непоследовательной - регулярно на место уездных и волостных начальников выдвигали местных помещиков. Снизив налоги до некоторой степени, тайпины подтвердили право местных помещиков получать ренту с арендаторов, лишь несколько ограничив верхние пределы, до этого достигавшие 60% урожая. Перераспределения помещичьей земли не было, если оставались родственники погибшего или бежавшего помещика.
Одновременно тайпины «проспали» удачного союзника - союз Малых Мечей (Сяодаохуй) поднял восстание в Шанхае и взял город под контроль, провозгласив верность Небесной династии в Нанкине, но реальной помощи повстанцам в Шанхае оказано не было. Продержавшись до 1855 г., повстанцы были вынуждены оставить город в результате краха «Шанхайского фронта».
Неумелое руководство занятыми территориями привело к затяжному кризису - отправленный на север весной 1853 г. экспедиционный корпус под руководство Ли Кайфана и Линь Фэнсяна не имел достаточных сил для решения такой масштабной задачи, как взятие Пекина и ниспровержение маньчжурской династии. В результате и этот корпус (ок. 30 тыс. воинов), и отправленные на помощь войска были разгромлены, Линь Фэнсян, Ли Кайфан, Датоу Ян и прочие руководители попали в плен и были публично казнены в Пекине. С запада наступала Хунаньская армия, с которой шли тяжелые бои с переменным успехом. Посланный против Цзэн Гофаня Ши Дакай то одерживал победы, то терпел поражения. В одном из боев Ши Дакай был наголову разбит и лишился огромной флотилии, дававшей гигантские преимущества тайпинам - из 12 тыс. джонок у тайпинов осталось только ок. 3 тыс. Больше они не смогли восстановить численность своего речного флота, оперируя, в лучшем случае 700-800 джонками за раз.
На фоне кризиса Ян Сюцин требовал все больше власти, покушаясь даже на номинальную власть Хун Сюцюаня. Известно, что однажды он попробовал выпороть Хун Сюцюаня батогами, очередной раз во время транса изрекши такое «повеление Божие», но, осознав, что зарвался, также внезапно впал в транс над уже распростертым на земле Небесным князем и отменил наказание «устами Божьими».
Хун Сюцюань понял, что «что-то пошло не так» и договорился с Вэй Чанхуем и Ши Дакаем о том, что надо «урезонить» Ян Сюцина. Сначала было решено убрать только самого Ян Сюцина и ближайшее окружение. Осенью 1856 г. в Нанкин ночью вошли отряды Вэй Чанхуя и внезапно напали на дворец Ян Сюцина. В течение ночи были перебиты несколько сот родственников Ян Сюцина, вся его семья и вся свита. К утру Хун Сюцюань собрал народ на площади, объявив, что негодяи убили Ян Сюцина, и что надо опознать тела, чтобы выявить и наказать преступников. Собравшиеся на площади состояли в основном из сторонников Ян Сюцина - они сами пришли к месту своей смерти - войска Вэй Чанхуя истребили всех, кого смогли схватить.
После этого началась борьба за власть между Вэй Чанхуем и Хун Сюцюанем - Вэй Чанхуй понял, что Хун Сюцюань сможет попробовать повторить то же самое с ним, и попытался перехватить верховную власть. Он попытался лишить Хун Сюцюаня поддержки Ши Дакая, но Ши Дакай вовремя разгадал планы Вэй Чанхуя и бежал, снял войска с фронта и вернулся в Нанкин, разгромив отряды Вэй Чанхуя. Вэй Чанхуй был казнен.
Хун Сюцюань номинально назначил Ши Дакая на место Ян Сюцина - фактическим главой правительства, но решил опираться только на своих родственников. Ши Дакай обладал каким-то особым чутьем - он смог распознать сгущающиеся над своей головой тучи и внезапно покинул Нанкин, уведя верные себе войска. За ним погнались, но многие простые участники восстания не понимали, за что они должны ловить Ши Дакая, любимого командира. Ши Дакай ушел на запад и начал свой затяжной рейд по юго-западному Китаю, фактически порвав с восстанием. Это окончательно добило силы тайпинов, и не принесло удачи Ши Дакаю - он не нашел общего языка с повстанцами в Гуанси, ушел в Сычуань, вступил там в конфликт с местными племенами и был разбит ими. Уходя от преследования, в 1863 г. он попал в плен и был казнен в Чэнду. Весь его отряд был разоружен и уничтожен на месте капитуляции.
Хун Сюцюань пытался наладить правление, назначив на все ключевые посты своих братьев, племянников и особо доверенных односельчан. Но это были люди, явно обделенные талантами. Формально никто не имел права иметь в своем распоряжении материальные ценности, но они накапливали большие богатства, изымаемые у разных слоев населения. Из прошлых ошибок был вынесен некоторый опыт - побывавшие в Нанкине иностранцы отмечали, что в городе хватает риса и народ довольно прилично одет. Но дворцы тайпинской верхушки утопали в роскоши. К сожалению, сохранилось не очень большое количество подлинных артефактов, созданных для тайпинской знати, но то, что сохранилось, демонстрирует хороший уровень работы - и при Цинах, и при тайпинах это были дорогие предметы, соответственно, и окружавшая верхушку тайпинов обстановка была весьма роскошной, в то время как народ, в лучшем случае, получил гарантированную миску риса в день.
В 1859 г. в Нанкин прибыл Хун Жэньгань, двоюродный брат Хун Сюцюаня. Казалось бы, пообщавшись с европейскими и американскими миссионерами, он набрался опыта, и сможет внести свежую струю как в управление государством, так и в религиозную жизнь. Хун Жэньгань ретиво взялся за дело - будучи обласкан Небесным князем, он получил пост главы правительства и титул Гань-вана (Князь-щит), и тут же начертал «Новое сочинение в помощь управлению». Были предприняты попытки реабилитировать не-христианские воззрения, началось переиздание «откорректированных» работ Конфуция, но, как оказалось, было поздно.
Вроде, он действительно многому научился. Но ничего из того, что он описал, не было реализовано, несмотря на наличие утверждающих резолюций самого Небесного князя! Управление страной осуществлялось «по законам военного времени». И даже привлеченный Хун Жэньганем к дипломатической службе лично знакомый Гань-вану миссионер предпочел бежать от тайпинов, после чего объявил о том, что повстанцы не имеют ничего общего с христианами, а то, что они устроили на контролируемой территории - это не рай, а настоящий ад на земле! Вскоре за все эти «проколы» Хун Жэньгань был смещен с ответственных постов и потерял всякое влияние на политическую жизнь Тайпин Тяньго.
Падение созданного Хун Сюцюанем «личного королевства» оказалось вопросом времени. Англичане и французы долго пытались балансировать между Цинами и тайпинами, не понимая, кто возьмет верх. По ряду соображений Цины их устраивали меньше. В 1856 г. Англия и Франция начали 2-ю Опиумную войну (1856-1860), результаты которой превзошли все ожидания - Цины выполнили все требования союзников. Теперь можно было приступить к реализации полученных преимуществ - если экспедициями 1858-1860 гг. союзники оттянули сконцентрированные для решающего броска на Нанкин цинские войска на север, для защиты Пекина, то теперь они начали наступление на тайпинов. Был взят город Нинбо, англо-китайские и англо-французские формирования оказали активную помощь цинским войскам у Шанхая. Причем формально этому помогли сами тайпины - военное руководство в Тайпин Тяньго взяли на себя военачальники нового поколения, бывшие совсем молодыми и ничего не решавшими повстанцами во время начала восстания - Ли Сючэн, Чэнь Юйчэн, Лай Вэньгуан, Тань Шаогуан и пр. Поход Ли Сючэна на Шанхай стал формальным поводом для открытия англо-французами военных действий против тайпинов.
В течение 4 лет с организованным сопротивлением тайпинов было покончено. Небесный князь, даже когда можно было спасти множество жизней, дав им покинуть Нанкин до начала осады, не предпринял ничего - не озаботился ни заготовкой продовольствия, ни усилением обороны. Он даже запретил покидать город, сказав, что Бог на стороне повстанцев, и все будет хорошо.
В ходе придворной грызни Ли Сючэн был отстранен от реального руководства войсками (было за что - он не сумел в тяжелейшем сражении под стенами Нанкина разбить войска Цзэн Гофаня и его брата Цзэн Гоцюаня, которые приступили к обложению столицы Тайпин Тяньго). Понимая глубину проблемы (по его словам), он попытался помочь многим людям покинуть город, подкупая охрану ворот на свои деньги (по тому, сколько он истратил средств, можно понять, что он, считающийся самым неподкупным из тайпинских полководцев, все же сосредоточил в своих руках какие-то совершенно невообразимые богатства). Но было поздно - планомерная осада города завершилась грандиозным штурмом. Город был взят и практически полностью уничтожен. Незадолго до штурма Хун Сюцюань удалился для моления и после молитвы принял золотую фольгу. Механизм действия фольги прост - тонкий золотой лепесток перекрывает дыхательные пути и удалить его практически невозможно.
Ли Сючэн сумел выбраться из города, и вывел с собой наследника престола - сына Хун Сюцюаня, подростка Хун Тяньгуйфу (洪天貴福, 1849-1864). В суматохе они потеряли друг друга. Ли Сючэна выдали Цинам местные жители. Хун Тяньгуйфу прибился к одному из крупных тайпинских отрядов, шедших на помощь столице, но вскоре и этот отряд погиб, а Хун Тяньгуйфу попал в плен.
Все взятые в плен лидеры восстания были казнены. Дворцы их - в основном, уничтожены. Книги сожжены (преимущественно сохранились те сочинения, которые были переданы английским и французским дипломатам до 1860 г. во время переговоров). Некоторые военачальники, типа Лай Вэньгуана, соединились с полубандитскими формированиями няньцзюней и вели бессистемную борьбу, вылившуюся в ряд хаотических рейдов по всему Китаю, до 1868 г.
Но соединенные силы тайпинов и няньцзюней уже не контролировали территории, не создавали органов власти, и были обречены. Не помогла даже попытка войти в контакт с восставшими в Ганьсу и Шэньси мусульманами - это привело лишь к гибели т.н. «Западных няньцзюней». А к 1872 г. было покончено и с основными очагами мусульманских восстаний за пределами Синьцзяна.
Так закончилась попытка Хун Сюцюаня создать «Небесное царство» на земле. Попытка кровавая и неудачная - как любое массовое восстание, оно было облачено в религиозные одеяния, но как любое религиозное выступление, оно было крайне ограниченным в своей идеологии. Сначала тайпинов хотели поддержать многие шэньши, настроенные антицински, но они не хотели рвать с китайскими традициями - и это развело их с тайпинами. Единый фронт против Цинов так и не возник. А многочисленные последовательные ошибки во внутренней политике на контролируемых территориях привели к голоду и разорению сельской местности. Население отвернулось от тайпинов.
Если считать это надеждой китайского народа и предтечей КПК, то, следует признать, что главной целью Мао Цзэдуна было «убивать как можно больше дьяволов ради наступления Царства Божия на земле»! И именно поэтому, понимая значение восстания тайпинов для истории Китая, не следует его переоценивать и проводить некорректные сравнения сектантского движения, направленного на создание теократического государства для Хун Сюцюаня лично, с вполне научным, разработанным и конструктивным учением Карла Маркса, которое отнюдь не является застывшей догмой, и которое сумели применить в реальных условиях такие великий люди и выдающиеся политики, как В. И. Ленин, И. В. Сталин и Мао Цзэдун.