Я потратил все утро на то, чтобы моя серия лекций о плотоядной флоре Люстрии совпала с уроками профессора Пфаффа о супрематии Зигмара, когда мне сообщили, что усилия были напрасны, так как старина Пфафф подхватил желтую лихорадку.
Благочестивый глупец слишком узколоб, чтобы искать помощи у жриц Шаллии, утверждая, что болезнь была послана, чтобы испытать его мужество, и, я привожу здесь его точные слова.
"Так, как Железная Челюсть был побежден в первой битве на перевале Черного Огня, когда бесчисленные орды гоблинов безрассудно объединились против нашего героического святого основателя, недуг будет мной побежден".
С таким отношением он наверняка будет прикован к постели на весь предстоящий семестр, и у него, без сомнения, будет достаточно времени, чтобы усовершенствовать свой репертуар претенциозных прилагательных.
В глубине души я был рад узнать, что болезнь Пфаффа избавит студентов университета от пятнадцати недель такой же ханженской чуши, какую любой альтдорфец может получить бесплатно, посетив праздничные службы в соборе.
Однако я размышлял о потерях для мира, которые могут возникнуть в результате болезни или смерти более глубокого мыслителя.
Меня поражает, что отношение Пфаффа к борьбе с болезнью - представление о том, что страдать от нее - значит пройти курс закаливания, после которого он станет более сильным и выносливым, - нетипично для взглядов истинных зигмаритов, но имеет больше общего с одной из величайших ересей, которые может совершить человек.
Это полностью соответствует основным постулатам Бога Чумы, который наслаждается даром болезни и чьи последователи искренне верят, что то, что не убивает вас, не может унизить, ослабить и нанести вам вред.
Церковь Зигмара достаточно мудра, чтобы решительно призывать своих прихожан искать утешения в храме Шаллии, если они страдают хотя бы от насморка.
Последователи Бога Чумы порочны, а их мотивы безумны. Кто обрек бы себя на такое отвратительное существование?
Любое существо, поступившее к нему на службу, неизбежно становится носителем язв, малярии, паразитов, инфекций и других недугов.Разложение их тел очевидно.
Трижды проклятых приверженцев этого безумного культа мгновенно узнают по их шершавой коже, созвездиям нарывов и оспин, по их обреченной плоти, покрытой кровоточащими ранами.
Однако те, кто почитает Бога Чумы, не обращают внимания на эти увечья и даже переносят их с гордостью.
Я читал многочисленные источники, утверждающие, что они не проявляют признаков недомогания, более того, о них говорят, что они жизнерадостны и энергичны, несмотря на очевидное гротескное телесное разложение.
Большая часть моих исследований обычаев и верований этих отрекшихся от мира негодяев взята из "Либер Малефик", книги о Хаосе, собранной Мариусом Холлсехером и опубликованной в 1778 году ИК.
Эта коллекция материалов, собранных на основе допросов пленных культистов и мародеров, а также свидетельских показаний тех, кто отважился отправиться в Пустоши Хаоса и выжил, сохранив рассудок.
Эта работа еще не объявлена вне закона, хотя посвящение слишком большого количества времени ее прочтению, без сомнения, вызывает подозрения.
Профессор Пфафф, конечно, считает, что изучение этой работы - верный путь к тому, чтобы быть затащенным, кричащим, в Преисподни Хаоса, где он будет корчиться в бесконечных спорах с пламенем и демонами мучений.
Хотя я боюсь говорить об этом публично, я подозреваю, что это старомодная точка зрения, и большинство ученых уважают необходимость хотя бы немного понимать практику последователей Губительных Сил, чтобы противостоять им.
Известно, что сам Холлсехер не раз странствовал по краям Пустошей. Будучи экспертом в переводе рун Темного Языка, на котором говорят зверолюди и другие слуги Хаоса, он перевел множество монолитов и надписей, предоставив бесценные, хотя и тревожащие, сведения.
Один из самых информативных памятников находится на северном побережье Моря Хаоса.
Это плита из кремня, на которой грубо высечены руны, посвященная Горесквалору, считающемуся чемпионом среди тех, кто почитает Губительные Силы.
По словам Холлсехера, они объясняют происхождение Горесквалора, его достижения, дары Хаоса, которые он получил при жизни, и факты его смерти.
Что касается его ранней жизни, то монолит может поведать следующее:
Они бросили меня в лесу, я был
ребенком, отмеченным Нурглом.
Они говорили, что я зверь, и я был зверем,
Мои соплеменники нашли меня и защитили
Среди них я изучил обычаи Нургла
Очевидно, Горесквалор родился у людей и заметно мутировал.Мать и отец не захотели отдавать этого сопливого голодранца охотникам на ведьм и оставили его в лесу.
Возможно, даже в таком юном возрасте ребенок действительно был отмечен Богом Чумы, но столь же вероятно, что причина, по которой Горесквалор стал превозносить его над другими Губительными Силами, кроется в слове "защита".
Многие последователи Нургла почитают
его за стойкость, которую он им придает.
Одинокому подростку в лесу понадобился бы запас выносливости, который мог дать ему Нургл. Далее текст на монолите гласит:
Домом для клещей Нургла стал я,
Маленькие друзья везде сопровождали меня,
Я многих убил
И еще многих погубил
Надпись на монолите рассказывается о многих дарах, дарованных Нурглом Горесквалору. В этой строфе описывается то, что, как я полагаю, является нашествием крошечных бесенят, обычных для последователей Нургла.
Хотя все ужасные боги Хаоса ассоциируются с различными формами демонов, как великих, так и малых, Нургл наиболее известен полчищами миниатюрных демонов, которые служат ему и несут паланкины, вручаемые его избранным героям.
Горесквалор, похоже, стал пристанищем для таких существ, и вместо того, чтобы находить такое средство от паразитов отталкивающим, он, похоже, доволен таким раскладом, называя их своими "друзьями".
Как и большинство чемпионов Хаоса, он хвалится множеством врагов, которых убил за свою жизнь. Однако, когда речь заходит о распространении болезней, он использует язык дарения подарков, утверждая, что он "раздал гниль".
Именно здесь, на мой взгляд, отношение самого Пфаффа к болезням слишком сильно напоминает отношение последователей Нургла, поскольку они, похоже, приветствуют недуг как испытание, которое нужно преодолеть, а не как источник ненужных трат и страданий.
Таким образом, его очевидная гордость за то, что он переживает разрушительные последствия болезни, отражает их гордость!
Двигаясь на север от монолита Горесквалор, можно найти Монолит Лотара Бубоникуса Возвышенного.
Этот воин Нургла, возможно, понравился Повелителю Личинок даже в большей степени, чем Горесквалор, поскольку, если верить его саге, он не погиб на поле битвы, а был принят при демоническом дворе Нургла.
Мерзкая надпись начинается так:
Когда бушевала Зеленая Смерть
Я дал клятву Отцу Нурглу.
Я просил его пощадить меня,
Чтобы я мог жить, служа ему
И Отец Нургл избрал меня своим сыном.
Хотя вся деревня погибла, я один выжил.
Итак, похоже, что Лотар был достаточно взрослым, чтобы самостоятельно принимать решения, когда начинал свою жизнь в качестве поборника Нургла.
Я отмечаю, что, умоляя Бога Чумы спасти его от Зеленой Смерти, Лотар признает, что болезнь может убивать и изнурять так, как не говорит Горесквалор.
Интересно, обижается ли бог на тех, кто служит ему и признает пагубные последствия болезней, или он отдает предпочтение тем, кто призывает его избавить их от болезней, или ему все равно?
Если верить легендам, Лотар далеко не одинок в том, что ищет помощи от болезней, обращаясь к Нурглу, однако среди его поклонников широко распространено мнение, что болезнь - это дар, который нужно даровать.
В других отношениях слова и позиция Лотара разделяют позицию Горесквалора, например, когда он тоже становится хозяином бесов.
Для меня, крошки Нургла, мои маленькие друзья. Чтобы зализать мои болячки.
Сага о Лотаре особенно увлекательна, поскольку она дает нам представление о тех обычаях, которым следовали поклонники Нургла, поскольку следующая строфа подразумевает определенную форму пророческой практики, включающую наблюдение за передвижениями паразитов.
Нечестивцы вторглись в наши священные леса
С отвратительными реликвиями в своем шлейфе
Нургл поведал нам об этом в "танце мух"
И позже:
Я увидел царство Нургла.
Зеленый лес, простиравшийся насколько хватало глаз, кипел жизнью и гудел жирными мухами. Проснувшись, я увидел руну Нургла в тропе улитки.
Мы шли по следам, разыскивая руны,
Пока не пересекли границу судьбы.
Согласно саге, Лотарь послушно следовал этим указателям в течение двух десятков лет, прежде чем нашел зеленый лес.
Там он сражался в своей последней битве и, согласно саге, завоевал право сидеть по правую руку от своего омерзительного божества.
Интересно, что в саге снова говорится о болезнях как о чем-то, что можно преодолеть, даже избежать, благодаря поклонению Нурглу.
Нургл вознаградил нас
Ибо лишь достойные войдут в его царство.
Дорога была долгой.
Страдания, которые я перенес во имя Нургла.
Он не бросил меня.
Рядом с этим камнем я сбрасываю лохмотья чумы.
Возвышенный Нургла, награжденный бессмертной плотью.
Возможно, глупо искать постоянства среди тех, кто достаточно безумен, чтобы поклоняться темным богам, но свидетельства "Саги о Лотаре", по-видимому, указывают на то, что он не считал болезнь чем-то приятным.
Однако в другой строфе саги содержится намек на использование болезней в качестве орудия мести и использование для этого секретных агентов.
В город мы ночью въехали.
Канализацией вели Нургла разведчики
Паразиты отважные, что славно работу делали
Чешутся и чахнут теперь владыки
Правосудие Нургла познали.
Я не уверен, к какому событию относится эта часть саги и что подразумевается под "разведчиками Нургла". Эта строфа, по-видимому, относится к болезни,вспыхнувшей в городе и поразившей скорее богатых, чем бедных.
Но я позволю себе немного порассуждать на эту тему. Монолит Лотара был обнаружен под грудой покрытых мхом скелетов в ходе экспедиции Холлсехера в 1760 году.
Город Убераверглау в Остланде стал известным местом восстания и эпидемии чумы в 1702 году.
Власть имущие города были осаждены отчаявшимися горожанами, а затем, запертые в своих особняках, умерли от особо опасного вида чесоточной оспы.
Симптомы болезни вполне совпадает с симптомами из саги, а время эпидемии вполне правдоподобно, что дает Лотару сорок лет на скитания, а также дополнительное время для того, чтобы те, кого принесли в жертву при открытии его монолита, превратились в покрытые мхом скелеты.
Остланд находится не так далеко, если говорить относительно, от Страны троллей, и, как я уже упоминал в части "Инкунабулума", посвященном этой територии, сообщается, что в этом районе были замечены зверолюды с крысиными головами.
В последние годы в Нульне были замечены такие существа, и, опять же, их присутствие, по видимому, связано со вспышками болезней.
Возможно, эти существа и есть разведчики Нургла, упомянутые в саге?
Каждый горожанин знает, что крыс нужно бояться как разносчиков болезней и разложения - могут ли такие существа действительно быть шпионами и агентами сил Хаоса?
Я начал эти записи, задаваясь вопросом об отношении приспешников Бога Чумы к самой болезни.Сейчас меня все больше тревожит то, что чемпионы Нургла могут получать пророчества и заключать союзы с силами, о которых мы почти ничего не знаем.
Что меня больше всего раздражает, так это тот факт, что, если я опубликую эти мысли и открыто запрошу мнение других экспертов, то попаду под пристальное внимание людей вроде профессора Пфаффа и буду беспокоиться о том, что члены Ордена Серебряного Молота сочтут меня еретиком.
Я все же должен немного узнать мнение Пфаффа по этому поводу, но прежде чем я снова увижусь с ним, я закажу еще порцию новой мази профессора Шнайдера.
Источники
1:Warhammer Fantasy Roleplay 4th Edition: The Warband of Bayl of Many Eyes
1a: Old Wierde's Incunabulum, pp. 4-6
