Триумф Помпея
Спойлер (раскрыть)
Весной 66 г. до н.э., находясь в Киликии, Помпей получил уведомление о своем новом назначении. В его полное распоряжение переходили все государства Малой Азии, все войска и флот вне Италии. Никогда еще и никому не было дано таких полномочий для борьбы с врагами Рима. Фактически, как заметил в свое время Плутарх, это было ни чем иным, как подчинением римской державы произволу одного человека (Plut., Pomp., XXX).
Получив то, чего он сам так страстно желал, Помпей предпринял энергичные меры для подготовки к наступлению. Первоначально он отправил послов к Митридату и парфянскому царю Фраату. Под прикрытием якобы начатых переговоров римское войско незаметно стягивалось к границам Понта. Большие потери римлян в предыдущих боях с Серторием, Спартаком и Митридатом вынудили Помпея призывать к оружию союзников Малой Азии{185} и демобилизованных легионеров Фимбрии. Кроме трех легионов, расквартированных в Киликии, в распоряжение Помпея перешли 5 легионов армии Лукулла. Вместе со вспомогательными отрядами его войско достигло численности свыше 50000 человек.
Вскоре пришло известие о заключении союза с парфянским царем. Прибытие римских послов в столицу парфян оказалось очень своевременным. В это время здесь находился сын Тиграна, царя Армении, носивший то же имя, что и отец. Он попытался захватить власть в Армении, но был разгромлен отцом и бежал в Парфию{186}. Тот факт, что он был сыном Тиграна от Клеопатры, дочери Митридата Евпатора, вызвал ухудшение отношений между армянским и понтийским царями. Учитывая это, парфянский царь предпочел избрать союз с римлянами. Более того, он начал войну с Арменией, чем оказал существенную помощь Помпею, пока тот боролся с Митридатом{187}.
Прибывшие от Митридата римские послы сообщили своему полководцу об отказе царя Понта от его предложений. Получив это известие, Помпей разделил свой флот на несколько эскадр, каждой из которых была дана задача охраны определенного района побережья от Финикии до Боспора Киммерийского. Сам он выступил [127] против понтийского царя с легионами Лукулла и вызвал к себе три легиона, стоявшие в Киликии.
Войско Митридата Евпатора, состоявшее преимущественно из стрелков, медленно отступало. Его численность теперь была гораздо меньше численности вражеского войска и составляла всего 30000 пехотинцев и 3000 всадников. И если конница еще способна была наносить сильные удары, то пехота годилась только для оборонительных действий. Бои в разоренной и голодной стране были трудными для обоих противников. В конце концов Помпей отказался от стремления решить исход войны в генеральном сражении с царем и двинулся в собственно Понтийское царство. Митридат немедленно последовал за ним и преградил римскому войску путь у горы Дастейра. Хорошо укрепившись здесь, он наносил непрерывные удары римлянам своей легкой конницей и стрелками. На некоторое время Помпей был вынужден даже отступить. Но вскоре подошли его киликийские легионы и римское войско вновь встало лагерем напротив понтийцев.
Помпей расположил цепь постов вокруг лагеря Митридата и стал окружать его валом. Первоначально понтийский царь не придал значения этим действиям врага. Цепь их постов вокруг его лагеря была не настолько плотной, чтобы ее невозможно было прорвать. Но римляне опустошили окрестности и уже скоро в царском лагере начался голод. Митридат приказал перебить вьючных животных, кроме коней, но и этот источник пищи вскоре иссяк. Через 45 дней, после начала блокады, он приказал отступать. Перебив больных и раненых, чтобы они не достались врагу, глубокой ночью понтийцы в полной тишине двинулись в путь на северо-запад. Небольшая группа воинов почти до рассвета оставалась в лагере и поддерживала костры, чтобы обмануть противника. Стремясь сбить со следа погоню и не дать римлянам обнаружить направления отступления своей армии, Митридат вел войско ночами, а днем скрывался в лесах{188}.
Обнаружив бегство неприятеля, раздосадованный Помпей бросил свое войско в погоню и несмотря на меры предосторожности, предпринятые Митридатом, уже на третий день римляне настигли понтийцев. Разгадав замысел Митридата увлечь его за собой в Армению, Помпей решил любой ценой дать ему генеральное сражение до соединения с отрядами Тиграна II. Римские легионеры заняли пути возможного отступления понтийской армии, вынуждая ее к сражению в невыгодных для себя условиях. Но иного выхода уже и не было. Митридат отдал приказ готовиться к бою{189}. Опасаясь, [128] что царь опять обманет его и уйдет ночью, Помпей в полночь поднял своих воинов и повел их к понтийскому лагерю. Царские часовые вовремя заметили движение войска противника и подняли тревогу. Стрелки и гоплиты Митридата быстро выстроились перед лагерем для боя. Конница частично встала рядом с пехотой, а 800 отборных всадников остались в лагере вместе с царем в качестве резерва. До последней минуты римский полководец колебался — начинать ли ему сражение в полной темноте или дождаться восхода солнца. Большинство командиров легионов убеждали его не медлить. Но пока он внимал их убеждениям, сражение, как это часто бывает на войне, началось само собой.
Луна, освещающая поле боя, постепенно уходила в ночные облака. Колеблющиеся тени римских легионеров стали постепенно вытягиваться в направлении строя понтийских воинов, создавая иллюзию их движения. Свет заходящей луны бил в глаза воинам Митридата. Зная по опыту прежних боев наступательный порыв римлян, они не сомневались, что враг приближается. Едва тени римлян достигли их строя, они обрушили на них град стрел и копий. Но их метательные снаряды ударили в пустоту. Заметив это, римские легионеры, не дожидаясь приказа о наступлении, бросились в атаку. Воины же Митридата, видя, что их оружие не причинило вреда врагу, обратились в бегство. Но бежать было некуда. Лагерь был окружен отвесными скалами. Многие воины погибли, падая с них. Другие были уничтожены подошедшими римлянами или затоптаны в бегстве своими товарищами. Едва понтийская пехота обратилась в бегство, Митридат с восемью сотнями всадников резерва бросился на врага. Давя своих и чужих, он прорвался сквозь строй римских войск. Следом за конницей устремилась часть понтийской пехоты, еще сохранившая организованность. Но вырваться удалось лишь немногим. Около 10000 воинов Митридата нашли свою смерть в этом его последнем сражении с римлянами. Сам он вскоре остался всего лишь с тремя всадниками. Среди них находилась его наложница Гипсикратия, всегда проявлявшая мужество и смелость. Она была одета в мужскую персидскую одежду и участвовала в бою рядом с царем. Беглецы прибыли в крепость Синорию, где у Митридата было большое количество сокровищ. Вскоре в крепости собралось около 3000 царских воинов, уцелевших после сражения. Митридат роздал им в качестве подарков часть сокровищ и кроме того выдал плату за службу за год вперед. Как только римляне стали приближаться к Синории, он нагрузил на повозки свою казну (около 6000 талантов) и двинулся к истокам [129] Ефрата. Однако, когда он вступил в Армению, пришло известие, что Тигран II приказал схватить послов Митридата и объявил награду за его голову в 100 талантов{190}. Обманувшись в своих надеждах, понтийский царь решил отступить в Колхиду. На четвертый день бегства из Синории он перешел Ефрат. В течение трех дней войско отдыхало и пополнялось за счет местного населения. Затем Митридат перешел Апсар и двинулся по направлению к городу Диоскурия. Часть его войска осталась в качестве гарнизонов небольших крепостей. Их задачей было задержать продвижение противника.
Помпей, тем временем, вторгся в Армению. У реки Аракса римлян встретил мятежный сын Тиграна II и повел их против отца. Но последний вовсе не желал войны. Он сам явился в римский лагерь и, сложив свою диадему к ногам победителя, упал перед ним на колени. Обрадованный неожиданной удачей, Помпей предложил ему относительно мягкие условия мира. Царь должен был выплатить римлянам 6000 талантов и владеть только собственно армянскими землями. Тигран согласился с этими условиями{191}. Так вышел из войны еще один союзник Митридата.
Оставив часть войска во главе с Афранием для охраны Армении, Помпей двинулся в погоню за понтийским царем. Начиналась зима и он спешил закончить войну. К тому же по его сведениям Митридат больше не располагал силами для крупных операций, а уйти из Колхиды ему было некуда. Кавказские горцы уже уничтожили в 80-м году до н.э. одно его войско, а за горами правил Махар, перешедший на сторону римлян{192}.
Однако, Помпей недооценил политическое влияние царя Понта на Кавказе. Митридат имел здесь надежных и верных союзников. Чтобы обеспечить себе мирную передышку и задержать вторжение римлян в Колхиду, он уступил восточную часть страны с крепостью Игоронами царю Иберии{193}. Когда римское войско подошло к реке Кирну (совр. Кура), путь ему преградило семидесятитысячное иберо-албанское войско. Наведя мост через реку, римляне атаковали противника. Союзники не выдержали натиска римлян. Их войско рассеялось по окрестным лесам и начало партизанскую войну. Не видя иного способа одолеть неприятеля, Помпей приказал поджечь лес. Но и это не сломило их сопротивления. Римский полководец вынужден был расположить свое войско на зимние квартиры и вступить в переговоры с царями иберов и албанов.
Прежде всего он постарался разъединить силы противников. И это ему удалось. В дальнейшем албаны и иберы выступают против [130] римлян отдельно друг от друга. Путь в Колхиду лежал через владения иберов, поэтому Помпей постарался заключить перемирие прежде всего с ними. Албаны также пообещали пропустить римские войска. Но не устояли перед искушением попытаться уничтожить римлян, пользуясь разобщенностью их отрядов, расположившихся на зиму тремя лагерями. 17 декабря 66 г. до н.э., когда римляне отмечали праздник Сатурналий, сорокатысячное войско албанов обрушилось на их лагеря{194}. Однако, удар их не оказался неожиданным для римлян. К тому же нападение было совершено на все три лагеря одновременно, что ослабило силу удара на каждый в отдельности. Пока два лагеря отбивали атаки, Помпей обратил в бегство напавших на его лагерь и преследовал их до Кирна. Затем он напал с тыла на остальные отряды и разгромил их. Албанский царь запросил мира. Не желая подвергать армию опасностям зимней войны в горах, Помпей заключил мир с албанами.
Весной 65 г. до н.э. римское войско перешло Кирн и вступило в Иберию. Ведя партизанскую войну, иберийское войско отступало вглубь страны. Римляне штурмом овладели иберийскими крепостями Гармозикой и Севсаморой, господствующими над долинами Кирна и Арагвы. Затем в решительном сражении у реки Пелора разгромили основные силы иберов и, получив заложниками детей царя, заключили мир{195}. Путь к Колхиде был открыт. Перейдя из долины Кирна в бассейн Фасиса, Помпей повел войско вдоль берега этой реки к морю. По пути он штурмом овладел древней столицей Колхиды, расположенной близ современного города Вани. Понтийский гарнизон оказал отчаянное сопротивление римлянам. Следы сильных боев у стен этой крепости открыты недавно грузинскими археологами{196}. В начале лета 65 г. до н.э. римское войско подошло к городу Фасису. Здесь его встретила эскадра Сервилия, назначенная охранять Понт Эвксинский. В Фасисе Помпей узнал неприятную для себя новость — Митридат опять, уже который раз ускользнул от карающего меча римлян.
Проведя зиму в Диоскурии, царь Понта взвесил все свои шансы на продолжение борьбы и пришел к выводу, что капитулировать еще рано. Его войска не раз ходили походом в Скифию и на Боспор. Здесь они не знали поражений. Неудачи понтийцев в войнах с римлянами ни в коей мере не подорвали веры в могущество понтийского царя. Учитывая это, Митридат принял решение пробиваться через горы к Боспору и оттуда начать новый поход против римлян через Фракию{197}. Фракийские племена, недавно разгромленные, но не покоренные Марком Лукуллом, опять волновались [131] и могли оказать существенную поддержку понтийскому царю. Впоследствии они действительно восстали и даже разгромили посланную против них армию проконсула Македонии Л. Манлия Торквата, а затем и Г. Антония Гибриды.
Ранней весной, когда римляне воевали еще с иберами, понтийское войско вместо того, чтобы помочь этим своим союзникам, покинуло Диоскурию и двинулось на Север{198}. Убедившись в невозможности преследовать Митридата, а также получив известие о новом восстании албанов в тылу римской армии, Помпей повернул свое войско на юг. Римскому флоту был отдан приказ установить теснейшую блокаду Боспора. По мнению Помпея, эта блокада должна была привести к голоду в войске Митридата и его капитуляции. Как мало знал римский полководец (и не только он) об этой окраине античного мира, если надеялся победить Митридата таким образом!{199} [132]
Получив то, чего он сам так страстно желал, Помпей предпринял энергичные меры для подготовки к наступлению. Первоначально он отправил послов к Митридату и парфянскому царю Фраату. Под прикрытием якобы начатых переговоров римское войско незаметно стягивалось к границам Понта. Большие потери римлян в предыдущих боях с Серторием, Спартаком и Митридатом вынудили Помпея призывать к оружию союзников Малой Азии{185} и демобилизованных легионеров Фимбрии. Кроме трех легионов, расквартированных в Киликии, в распоряжение Помпея перешли 5 легионов армии Лукулла. Вместе со вспомогательными отрядами его войско достигло численности свыше 50000 человек.
Вскоре пришло известие о заключении союза с парфянским царем. Прибытие римских послов в столицу парфян оказалось очень своевременным. В это время здесь находился сын Тиграна, царя Армении, носивший то же имя, что и отец. Он попытался захватить власть в Армении, но был разгромлен отцом и бежал в Парфию{186}. Тот факт, что он был сыном Тиграна от Клеопатры, дочери Митридата Евпатора, вызвал ухудшение отношений между армянским и понтийским царями. Учитывая это, парфянский царь предпочел избрать союз с римлянами. Более того, он начал войну с Арменией, чем оказал существенную помощь Помпею, пока тот боролся с Митридатом{187}.
Прибывшие от Митридата римские послы сообщили своему полководцу об отказе царя Понта от его предложений. Получив это известие, Помпей разделил свой флот на несколько эскадр, каждой из которых была дана задача охраны определенного района побережья от Финикии до Боспора Киммерийского. Сам он выступил [127] против понтийского царя с легионами Лукулла и вызвал к себе три легиона, стоявшие в Киликии.
Войско Митридата Евпатора, состоявшее преимущественно из стрелков, медленно отступало. Его численность теперь была гораздо меньше численности вражеского войска и составляла всего 30000 пехотинцев и 3000 всадников. И если конница еще способна была наносить сильные удары, то пехота годилась только для оборонительных действий. Бои в разоренной и голодной стране были трудными для обоих противников. В конце концов Помпей отказался от стремления решить исход войны в генеральном сражении с царем и двинулся в собственно Понтийское царство. Митридат немедленно последовал за ним и преградил римскому войску путь у горы Дастейра. Хорошо укрепившись здесь, он наносил непрерывные удары римлянам своей легкой конницей и стрелками. На некоторое время Помпей был вынужден даже отступить. Но вскоре подошли его киликийские легионы и римское войско вновь встало лагерем напротив понтийцев.
Помпей расположил цепь постов вокруг лагеря Митридата и стал окружать его валом. Первоначально понтийский царь не придал значения этим действиям врага. Цепь их постов вокруг его лагеря была не настолько плотной, чтобы ее невозможно было прорвать. Но римляне опустошили окрестности и уже скоро в царском лагере начался голод. Митридат приказал перебить вьючных животных, кроме коней, но и этот источник пищи вскоре иссяк. Через 45 дней, после начала блокады, он приказал отступать. Перебив больных и раненых, чтобы они не достались врагу, глубокой ночью понтийцы в полной тишине двинулись в путь на северо-запад. Небольшая группа воинов почти до рассвета оставалась в лагере и поддерживала костры, чтобы обмануть противника. Стремясь сбить со следа погоню и не дать римлянам обнаружить направления отступления своей армии, Митридат вел войско ночами, а днем скрывался в лесах{188}.
Обнаружив бегство неприятеля, раздосадованный Помпей бросил свое войско в погоню и несмотря на меры предосторожности, предпринятые Митридатом, уже на третий день римляне настигли понтийцев. Разгадав замысел Митридата увлечь его за собой в Армению, Помпей решил любой ценой дать ему генеральное сражение до соединения с отрядами Тиграна II. Римские легионеры заняли пути возможного отступления понтийской армии, вынуждая ее к сражению в невыгодных для себя условиях. Но иного выхода уже и не было. Митридат отдал приказ готовиться к бою{189}. Опасаясь, [128] что царь опять обманет его и уйдет ночью, Помпей в полночь поднял своих воинов и повел их к понтийскому лагерю. Царские часовые вовремя заметили движение войска противника и подняли тревогу. Стрелки и гоплиты Митридата быстро выстроились перед лагерем для боя. Конница частично встала рядом с пехотой, а 800 отборных всадников остались в лагере вместе с царем в качестве резерва. До последней минуты римский полководец колебался — начинать ли ему сражение в полной темноте или дождаться восхода солнца. Большинство командиров легионов убеждали его не медлить. Но пока он внимал их убеждениям, сражение, как это часто бывает на войне, началось само собой.
Луна, освещающая поле боя, постепенно уходила в ночные облака. Колеблющиеся тени римских легионеров стали постепенно вытягиваться в направлении строя понтийских воинов, создавая иллюзию их движения. Свет заходящей луны бил в глаза воинам Митридата. Зная по опыту прежних боев наступательный порыв римлян, они не сомневались, что враг приближается. Едва тени римлян достигли их строя, они обрушили на них град стрел и копий. Но их метательные снаряды ударили в пустоту. Заметив это, римские легионеры, не дожидаясь приказа о наступлении, бросились в атаку. Воины же Митридата, видя, что их оружие не причинило вреда врагу, обратились в бегство. Но бежать было некуда. Лагерь был окружен отвесными скалами. Многие воины погибли, падая с них. Другие были уничтожены подошедшими римлянами или затоптаны в бегстве своими товарищами. Едва понтийская пехота обратилась в бегство, Митридат с восемью сотнями всадников резерва бросился на врага. Давя своих и чужих, он прорвался сквозь строй римских войск. Следом за конницей устремилась часть понтийской пехоты, еще сохранившая организованность. Но вырваться удалось лишь немногим. Около 10000 воинов Митридата нашли свою смерть в этом его последнем сражении с римлянами. Сам он вскоре остался всего лишь с тремя всадниками. Среди них находилась его наложница Гипсикратия, всегда проявлявшая мужество и смелость. Она была одета в мужскую персидскую одежду и участвовала в бою рядом с царем. Беглецы прибыли в крепость Синорию, где у Митридата было большое количество сокровищ. Вскоре в крепости собралось около 3000 царских воинов, уцелевших после сражения. Митридат роздал им в качестве подарков часть сокровищ и кроме того выдал плату за службу за год вперед. Как только римляне стали приближаться к Синории, он нагрузил на повозки свою казну (около 6000 талантов) и двинулся к истокам [129] Ефрата. Однако, когда он вступил в Армению, пришло известие, что Тигран II приказал схватить послов Митридата и объявил награду за его голову в 100 талантов{190}. Обманувшись в своих надеждах, понтийский царь решил отступить в Колхиду. На четвертый день бегства из Синории он перешел Ефрат. В течение трех дней войско отдыхало и пополнялось за счет местного населения. Затем Митридат перешел Апсар и двинулся по направлению к городу Диоскурия. Часть его войска осталась в качестве гарнизонов небольших крепостей. Их задачей было задержать продвижение противника.
Помпей, тем временем, вторгся в Армению. У реки Аракса римлян встретил мятежный сын Тиграна II и повел их против отца. Но последний вовсе не желал войны. Он сам явился в римский лагерь и, сложив свою диадему к ногам победителя, упал перед ним на колени. Обрадованный неожиданной удачей, Помпей предложил ему относительно мягкие условия мира. Царь должен был выплатить римлянам 6000 талантов и владеть только собственно армянскими землями. Тигран согласился с этими условиями{191}. Так вышел из войны еще один союзник Митридата.
Оставив часть войска во главе с Афранием для охраны Армении, Помпей двинулся в погоню за понтийским царем. Начиналась зима и он спешил закончить войну. К тому же по его сведениям Митридат больше не располагал силами для крупных операций, а уйти из Колхиды ему было некуда. Кавказские горцы уже уничтожили в 80-м году до н.э. одно его войско, а за горами правил Махар, перешедший на сторону римлян{192}.
Однако, Помпей недооценил политическое влияние царя Понта на Кавказе. Митридат имел здесь надежных и верных союзников. Чтобы обеспечить себе мирную передышку и задержать вторжение римлян в Колхиду, он уступил восточную часть страны с крепостью Игоронами царю Иберии{193}. Когда римское войско подошло к реке Кирну (совр. Кура), путь ему преградило семидесятитысячное иберо-албанское войско. Наведя мост через реку, римляне атаковали противника. Союзники не выдержали натиска римлян. Их войско рассеялось по окрестным лесам и начало партизанскую войну. Не видя иного способа одолеть неприятеля, Помпей приказал поджечь лес. Но и это не сломило их сопротивления. Римский полководец вынужден был расположить свое войско на зимние квартиры и вступить в переговоры с царями иберов и албанов.
Прежде всего он постарался разъединить силы противников. И это ему удалось. В дальнейшем албаны и иберы выступают против [130] римлян отдельно друг от друга. Путь в Колхиду лежал через владения иберов, поэтому Помпей постарался заключить перемирие прежде всего с ними. Албаны также пообещали пропустить римские войска. Но не устояли перед искушением попытаться уничтожить римлян, пользуясь разобщенностью их отрядов, расположившихся на зиму тремя лагерями. 17 декабря 66 г. до н.э., когда римляне отмечали праздник Сатурналий, сорокатысячное войско албанов обрушилось на их лагеря{194}. Однако, удар их не оказался неожиданным для римлян. К тому же нападение было совершено на все три лагеря одновременно, что ослабило силу удара на каждый в отдельности. Пока два лагеря отбивали атаки, Помпей обратил в бегство напавших на его лагерь и преследовал их до Кирна. Затем он напал с тыла на остальные отряды и разгромил их. Албанский царь запросил мира. Не желая подвергать армию опасностям зимней войны в горах, Помпей заключил мир с албанами.
Весной 65 г. до н.э. римское войско перешло Кирн и вступило в Иберию. Ведя партизанскую войну, иберийское войско отступало вглубь страны. Римляне штурмом овладели иберийскими крепостями Гармозикой и Севсаморой, господствующими над долинами Кирна и Арагвы. Затем в решительном сражении у реки Пелора разгромили основные силы иберов и, получив заложниками детей царя, заключили мир{195}. Путь к Колхиде был открыт. Перейдя из долины Кирна в бассейн Фасиса, Помпей повел войско вдоль берега этой реки к морю. По пути он штурмом овладел древней столицей Колхиды, расположенной близ современного города Вани. Понтийский гарнизон оказал отчаянное сопротивление римлянам. Следы сильных боев у стен этой крепости открыты недавно грузинскими археологами{196}. В начале лета 65 г. до н.э. римское войско подошло к городу Фасису. Здесь его встретила эскадра Сервилия, назначенная охранять Понт Эвксинский. В Фасисе Помпей узнал неприятную для себя новость — Митридат опять, уже который раз ускользнул от карающего меча римлян.
Проведя зиму в Диоскурии, царь Понта взвесил все свои шансы на продолжение борьбы и пришел к выводу, что капитулировать еще рано. Его войска не раз ходили походом в Скифию и на Боспор. Здесь они не знали поражений. Неудачи понтийцев в войнах с римлянами ни в коей мере не подорвали веры в могущество понтийского царя. Учитывая это, Митридат принял решение пробиваться через горы к Боспору и оттуда начать новый поход против римлян через Фракию{197}. Фракийские племена, недавно разгромленные, но не покоренные Марком Лукуллом, опять волновались [131] и могли оказать существенную поддержку понтийскому царю. Впоследствии они действительно восстали и даже разгромили посланную против них армию проконсула Македонии Л. Манлия Торквата, а затем и Г. Антония Гибриды.
Ранней весной, когда римляне воевали еще с иберами, понтийское войско вместо того, чтобы помочь этим своим союзникам, покинуло Диоскурию и двинулось на Север{198}. Убедившись в невозможности преследовать Митридата, а также получив известие о новом восстании албанов в тылу римской армии, Помпей повернул свое войско на юг. Римскому флоту был отдан приказ установить теснейшую блокаду Боспора. По мнению Помпея, эта блокада должна была привести к голоду в войске Митридата и его капитуляции. Как мало знал римский полководец (и не только он) об этой окраине античного мира, если надеялся победить Митридата таким образом!{199} [132]
