Ибн ал-Азрак ал-Фарики
О битве при Дидгори
О экспедиции в Арран
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
Дзанза насколько я понял это Гянджа, а Дмитрий этот грузинский царь Деметре I. Таким образом, Сумбатзаде не знал о сообщении о экспедиции Деметре описаной у Ибн ал-Азраки ал-Фарики.
Из книги Галтерия канцлера
“Антиохийские войны” (II, XVI).
Письмо Анселла, кантора Гроба Господня, из Иерусалима. О частице Креста Господня, попавшей из сокровищницы царя Давида Строителя в собор Парижской Богоматери
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
Из хроники Михаила Сирийца
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
А вот Сумбатзаде приврал относительно того что только грузинские источники описывали походы грузин в Закавказье. Разбиваеться напрочь Историей Майафарикина.
Таким образом события связаные с войнами грузинских царей были освещены в армянских, арабских, латинских и грузинских хрониках.
Ну и о одном факте уже 13 в., когда грузины помагали своим вассалам ширваншахам
Я специально выделю следующее
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
Привлечение грузин к ширванской междуусобице симптоматично, ширванцы пользовались помощью грузинов и против атабеков Азербайджана, и против Дербента, и в внутренних усобицах. О великодержавии Грузии и распрстранении влияния Грузии до Каспия в книгах Лордкипанидзе и Мургулия. И даже у тенденциозного по отношению к грузинам Ибн ал-Асира отмечено участие грузин в делах Ширвана и Аррана (где была грузинская победа он скромно приуменьшает, а где мусульманские победы много живописно рассказывает)
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
У Хамдалаха Казвини нет Дербента ни в Арране ни в Ширване
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
У него же
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
О битве при Дидгори
Spoiler (expand)
пятьсот пятнадцатом году 15 12 жители Тифлиса отправили Наджм ад-дину Ильгази приглашение (прибыть) с тем, чтобы они сдали ему Тифлис. Перед тем он (Тифлис) находился в руках его жителей в течение сорока лет. Обладателями же его в течение двухсот лет были люди (из его жителей) 16, называемые джафаридами (бану Джафар), которые вымерли. Затем власть перешла к его жителям, и каждый месяц правил один из них.
Царь Давуд, царь грузин и абхазов, сильно теснил его (Тифлис). Тогда они (жители) отправились к султану Тогрулу, который находился в Джанзе и Арране. И он им дал наместника (шихне). Все же притеснение их со стороны царя грузин не прекратилось. Тогда они сошлись на том, чтобы платить ему ежегодно десять тысяч динаров и чтобы у них находился наместник только с десятью всадниками. Так они продолжали оставаться в течение некоторого времени. Затеи они отправили Наджм ад-дину приглашение (прибыть). Вместе с ним выступил и Сейф ад-дауля Дубейс ибн Садака ал-Мазйади, который был мужем дочери Наджм ад-дина Гохар-хатун. Соединились же они еще в том году. И вот он выступил с войсками. Его сопровождали кази Элм-ад-дин ибн ал-Джабр(?) и его сын Абу-л-фатх, в настоящее время кази Мардина и везир Таммам ибн Абдун. Так они прибыли в Арзан ар-Рум. Там кази и везир поссорились. А он (Наджм. ад-дин) с войсками направился в Карс и вступил (туда) [223] через Триялис (Триалети). Сосредоточились большие войска: султан Тогрул пришел со стороны Джанзы, а Фахр ад-дин Туган Арслан Горбатый — со стороны Дувина. И двигались войска до тех пор, пока между ними и Тифлисом не остались горы на полдня пути. Царь Давуд выступил с западной стороны, а его сын Димитрий обрушился на них с вершины горы, когда те находились у подножья ее. И там они сошлись в крупном бою. Было убито неисчислимое количество мусульман; потерпело поражение и было взято в плен несметное число мусульман и арабов; они (грузины) захватили у них богатую добычу и до наших дней у них (встречаются) остатки этих пленных. Я сам видел это (поле) битвы, когда в пятьсот сорок восьмом году 17 приехал в Тифлис. Я направился по заданию даря абхазов Димитрия во внутреннюю часть (области) Тифлиса. Мы шли по территории, составляющей семьдесят с лишним дней пути. (Он направился) в Албан и в сторону Дербенда. За несколько дней мы достигли обширного луга у одной горы. У подножья этой горы расположена высокая крепость. И вот царь остановился там. Царь абхазов сказал мне: «Такой-то, в этой крепости (находится) один пленный из взятых у Ильгази. Как только настанет завтрашний день, поднимись к нему, взгляни на него и спроси, откуда он». И вот я решился на это. С наступлением ночи царь получил сообщение о том, что некоторые области восстали против него. Тогда тотчас затрубили в рог похода, и царь двинулся, И бог не определил, чтобы мы встретились с ним.
Когда мусульмане были разгромлены, Наджм ад-дин отправился с Дубейсом во главе двадцати всадников и вернулся в (свою) страну. И все, кто был с ним, ушли, а он вернулся в Майяфарикин. После того, как были разгромлены войска, возвратился и царь абхазов и, остановившись у Тифлиса, осадил его. Затем захватил его мечом и вошел в него в (пятьсот) пятнадцатом году 18. Он подверг его грабежу и сжег большую часть его. После этого он дал пощаду (айан) жителям и отнесся к ним хорошо. Он установил для них условия по их выбору. Он постановил, чтобы в той части, где живут мусульмане, не было свиней, и чтобы их не закалывали среди них. Он выпустил для них монеты с именем халифа и султана на лицевой стороне. Он установил для них азан и молитву (салават). Он поставил условием также, чтобы ни грузин, ни еврей, ни армянин не входил в баню Исмаила, и чтобы в пятницу с минбара молились за халифа и султана и не молились за него с минбара. Он установил плату для грузина [224] (в год пять) 19 динаров, для еврея — четыре динара, а для мусульман — три динара. Он поставил также условием, чтобы кровь того, кто причинит страдания мусульманину, не будет иметь цены для мусульман. Он относился к мусульманам весьма благосклонно и оказывал такое уважение и почет религии. науке и суфизму, какого они не имели и среди мусульман.
Все эти привилегии я видел целиком сохранившимися для мусульман и поныне, когда я пришел к ним в пятьсот сорок восьмом году 20.
В том же году я увидел царя Димитрия, который, прибыв в Тифлис, оставался (здесь) несколько дней- Затем в пятницу он пришел в мечеть, сел на скамью против минбара и хатиба и прослушал всю хутбу. Он оставался до тех пор, пока люди не закончили молиться, а затем вышел. В этот же день он отпустил для мечети двести красных (золотых), динаров. Я видел с его стороны немало почестей по отношению к тем служителям религии, ученым, суфиям, проповедникам и благородным, которые посещали его. Он относился к ним хорошо, с уважением, предупреждал (желания) и одарял их многочисленными подарками.
Царь Давуд, царь грузин и абхазов, сильно теснил его (Тифлис). Тогда они (жители) отправились к султану Тогрулу, который находился в Джанзе и Арране. И он им дал наместника (шихне). Все же притеснение их со стороны царя грузин не прекратилось. Тогда они сошлись на том, чтобы платить ему ежегодно десять тысяч динаров и чтобы у них находился наместник только с десятью всадниками. Так они продолжали оставаться в течение некоторого времени. Затеи они отправили Наджм ад-дину приглашение (прибыть). Вместе с ним выступил и Сейф ад-дауля Дубейс ибн Садака ал-Мазйади, который был мужем дочери Наджм ад-дина Гохар-хатун. Соединились же они еще в том году. И вот он выступил с войсками. Его сопровождали кази Элм-ад-дин ибн ал-Джабр(?) и его сын Абу-л-фатх, в настоящее время кази Мардина и везир Таммам ибн Абдун. Так они прибыли в Арзан ар-Рум. Там кази и везир поссорились. А он (Наджм. ад-дин) с войсками направился в Карс и вступил (туда) [223] через Триялис (Триалети). Сосредоточились большие войска: султан Тогрул пришел со стороны Джанзы, а Фахр ад-дин Туган Арслан Горбатый — со стороны Дувина. И двигались войска до тех пор, пока между ними и Тифлисом не остались горы на полдня пути. Царь Давуд выступил с западной стороны, а его сын Димитрий обрушился на них с вершины горы, когда те находились у подножья ее. И там они сошлись в крупном бою. Было убито неисчислимое количество мусульман; потерпело поражение и было взято в плен несметное число мусульман и арабов; они (грузины) захватили у них богатую добычу и до наших дней у них (встречаются) остатки этих пленных. Я сам видел это (поле) битвы, когда в пятьсот сорок восьмом году 17 приехал в Тифлис. Я направился по заданию даря абхазов Димитрия во внутреннюю часть (области) Тифлиса. Мы шли по территории, составляющей семьдесят с лишним дней пути. (Он направился) в Албан и в сторону Дербенда. За несколько дней мы достигли обширного луга у одной горы. У подножья этой горы расположена высокая крепость. И вот царь остановился там. Царь абхазов сказал мне: «Такой-то, в этой крепости (находится) один пленный из взятых у Ильгази. Как только настанет завтрашний день, поднимись к нему, взгляни на него и спроси, откуда он». И вот я решился на это. С наступлением ночи царь получил сообщение о том, что некоторые области восстали против него. Тогда тотчас затрубили в рог похода, и царь двинулся, И бог не определил, чтобы мы встретились с ним.
Когда мусульмане были разгромлены, Наджм ад-дин отправился с Дубейсом во главе двадцати всадников и вернулся в (свою) страну. И все, кто был с ним, ушли, а он вернулся в Майяфарикин. После того, как были разгромлены войска, возвратился и царь абхазов и, остановившись у Тифлиса, осадил его. Затем захватил его мечом и вошел в него в (пятьсот) пятнадцатом году 18. Он подверг его грабежу и сжег большую часть его. После этого он дал пощаду (айан) жителям и отнесся к ним хорошо. Он установил для них условия по их выбору. Он постановил, чтобы в той части, где живут мусульмане, не было свиней, и чтобы их не закалывали среди них. Он выпустил для них монеты с именем халифа и султана на лицевой стороне. Он установил для них азан и молитву (салават). Он поставил условием также, чтобы ни грузин, ни еврей, ни армянин не входил в баню Исмаила, и чтобы в пятницу с минбара молились за халифа и султана и не молились за него с минбара. Он установил плату для грузина [224] (в год пять) 19 динаров, для еврея — четыре динара, а для мусульман — три динара. Он поставил также условием, чтобы кровь того, кто причинит страдания мусульманину, не будет иметь цены для мусульман. Он относился к мусульманам весьма благосклонно и оказывал такое уважение и почет религии. науке и суфизму, какого они не имели и среди мусульман.
Все эти привилегии я видел целиком сохранившимися для мусульман и поныне, когда я пришел к ним в пятьсот сорок восьмом году 20.
В том же году я увидел царя Димитрия, который, прибыв в Тифлис, оставался (здесь) несколько дней- Затем в пятницу он пришел в мечеть, сел на скамью против минбара и хатиба и прослушал всю хутбу. Он оставался до тех пор, пока люди не закончили молиться, а затем вышел. В этот же день он отпустил для мечети двести красных (золотых), динаров. Я видел с его стороны немало почестей по отношению к тем служителям религии, ученым, суфиям, проповедникам и благородным, которые посещали его. Он относился к ним хорошо, с уважением, предупреждал (желания) и одарял их многочисленными подарками.
О экспедиции в Арран
Spoiler (expand)
Все эти привилегии я видел целиком сохранившимися для мусульман и поныне, когда я пришел к ним в пятьсот сорок восьмом году 20.
В том же году я увидел царя Димитрия, который, прибыв в Тифлис, оставался (здесь) несколько дней- Затем в пятницу он пришел в мечеть, сел на скамью против минбара и хатиба и прослушал всю хутбу. Он оставался до тех пор, пока люди не закончили молиться, а затем вышел. В этот же день он отпустил для мечети двести красных (золотых), динаров. Я видел с его стороны немало почестей по отношению к тем служителям религии, ученым, суфиям, проповедникам и благородным, которые посещали его. Он относился к ним хорошо, с уважением, предупреждал (желания) и одарял их многочисленными подарками.
Как говорят, в пятьсот шестнадцатом году 21 в городе Джанзе произошло землетрясение, часть ее провалилась, и разрушились ее стены. Царь Давуд выступил и устремился к ней. Он взял в плен, много людей из жителей и перевез их на повозках как овец. Он ограбил все, что было в ней. Он привел их (людей) в Тифлис. И жители Тифлиса выкупили большинство из них и отпустили-на свободу.
Когда мы на несколько дней остановились в области Дербенда, царь (т. е. Димитрий) и войско остановились на равнине у гор, я же находился с ними. И вот не прошло и часа, как из этих селений (начали) стекаться в лагерь группы людей. Я увидел одного из них, который проходил мимо меня в том месте, где я стоял, и говорил по-арабски. Я удивился этому и сказал ему: «Откуда ты, юноша: на этой земле я не встречал ни одного обарабившегося». Он ответил; «Из этой деревни» и при этом указал деревню на возвышенности среди гор. Тогда я ему сказал: «Откуда же эта арабская речь?» Он ответил: «Я и каждый, кто там (живет), араб, и мы разговариваем на арабском языке». Я сказал: «Сколько же времени вы находитесь здесь?» Он ответил: «Мы пришли сюда пятьсот лет тому назад, или немногим больше или меньше этого». Я сказал: «Из каких арабов вы?» Он сказал: «Из омейядских, [225] из кинди и других племен, мы смешанные». Я спросил: «Что привело вас к этим местам?». Он ответил. «Не знаю». Я сказал: «Вы, несомненно, из числа убийц Хусейна, из тех, которые обратились в бегство перед ал-Мухтаром ибн Убейдой». Он спросил: «Откуда ты знаешь это?» Я ответил: «По преданию, одна группа из числа убийц Хусейна спаслась бегством в Дербенд». Эта ночь прошла. И на завтра этот человек и группа людей спустилась и пришла ко мне. Мы побеседовали с час. Среди них был один старик по имени Мухаммед ибн Имран. Я начал спрашивать его об их положении в этом краю, и как они засели здесь и не возвратились. Он сказал: «(Этот край) сделался для нас родиной». Я сказал: «Как Вам удалось не забыть арабскую речь?». Он ответил: «Мы завещаем друг другу не оставлять речь на арабском языке. И мы с детства говорим только по-арабски. И ребенок воспитывается на арабском языке». Я спросил: «А как обстоят здесь ваши дела?». Он ответил: «Хорошо, из этой земли нам принадлежит пять фарсахов или около того, и мы сеем то, в чем нуждаемся, и никто нам не мешает. И этот эмир, владетель Дербенда (он имеет в виду эмира Абу-л-музаффара, владетеля Дербенда) 22 в то время, выказывает нам свое уважение, оберегает наши интересы. Таким был каждый правитель. И мы при нем находимся в очень хорошем положении».
В том же году я увидел царя Димитрия, который, прибыв в Тифлис, оставался (здесь) несколько дней- Затем в пятницу он пришел в мечеть, сел на скамью против минбара и хатиба и прослушал всю хутбу. Он оставался до тех пор, пока люди не закончили молиться, а затем вышел. В этот же день он отпустил для мечети двести красных (золотых), динаров. Я видел с его стороны немало почестей по отношению к тем служителям религии, ученым, суфиям, проповедникам и благородным, которые посещали его. Он относился к ним хорошо, с уважением, предупреждал (желания) и одарял их многочисленными подарками.
Как говорят, в пятьсот шестнадцатом году 21 в городе Джанзе произошло землетрясение, часть ее провалилась, и разрушились ее стены. Царь Давуд выступил и устремился к ней. Он взял в плен, много людей из жителей и перевез их на повозках как овец. Он ограбил все, что было в ней. Он привел их (людей) в Тифлис. И жители Тифлиса выкупили большинство из них и отпустили-на свободу.
Когда мы на несколько дней остановились в области Дербенда, царь (т. е. Димитрий) и войско остановились на равнине у гор, я же находился с ними. И вот не прошло и часа, как из этих селений (начали) стекаться в лагерь группы людей. Я увидел одного из них, который проходил мимо меня в том месте, где я стоял, и говорил по-арабски. Я удивился этому и сказал ему: «Откуда ты, юноша: на этой земле я не встречал ни одного обарабившегося». Он ответил; «Из этой деревни» и при этом указал деревню на возвышенности среди гор. Тогда я ему сказал: «Откуда же эта арабская речь?» Он ответил: «Я и каждый, кто там (живет), араб, и мы разговариваем на арабском языке». Я сказал: «Сколько же времени вы находитесь здесь?» Он ответил: «Мы пришли сюда пятьсот лет тому назад, или немногим больше или меньше этого». Я сказал: «Из каких арабов вы?» Он сказал: «Из омейядских, [225] из кинди и других племен, мы смешанные». Я спросил: «Что привело вас к этим местам?». Он ответил. «Не знаю». Я сказал: «Вы, несомненно, из числа убийц Хусейна, из тех, которые обратились в бегство перед ал-Мухтаром ибн Убейдой». Он спросил: «Откуда ты знаешь это?» Я ответил: «По преданию, одна группа из числа убийц Хусейна спаслась бегством в Дербенд». Эта ночь прошла. И на завтра этот человек и группа людей спустилась и пришла ко мне. Мы побеседовали с час. Среди них был один старик по имени Мухаммед ибн Имран. Я начал спрашивать его об их положении в этом краю, и как они засели здесь и не возвратились. Он сказал: «(Этот край) сделался для нас родиной». Я сказал: «Как Вам удалось не забыть арабскую речь?». Он ответил: «Мы завещаем друг другу не оставлять речь на арабском языке. И мы с детства говорим только по-арабски. И ребенок воспитывается на арабском языке». Я спросил: «А как обстоят здесь ваши дела?». Он ответил: «Хорошо, из этой земли нам принадлежит пять фарсахов или около того, и мы сеем то, в чем нуждаемся, и никто нам не мешает. И этот эмир, владетель Дербенда (он имеет в виду эмира Абу-л-музаффара, владетеля Дербенда) 22 в то время, выказывает нам свое уважение, оберегает наши интересы. Таким был каждый правитель. И мы при нем находимся в очень хорошем положении».
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
Дзанза насколько я понял это Гянджа, а Дмитрий этот грузинский царь Деметре I. Таким образом, Сумбатзаде не знал о сообщении о экспедиции Деметре описаной у Ибн ал-Азраки ал-Фарики.
- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -
О битве при ДидгориИз книги Галтерия канцлера
“Антиохийские войны” (II, XVI).
Spoiler (expand)
Из книги Галтерия канцлера
“Антиохийские войны” (II, XVI).Описание Дидгорской битвы (1222 год)
III. И что же? Отправившись, он 159 собрал как Туркменов, так и Арабов превеликое племя и, увидев такое множество собравшихся их, соблазненный превозношением непомерной гордыни, постановил с одним из Хорасанских султанов идти походом против царя Давида в Мидию, чтобы, погубив или изгнав его, возмочь свободно и совершенно подчинить Иерусалим и Антиохию, погубив христиан, своему владычеству. Однако ему, в гордыне идущему походом, воспрепятствовал гнев Божий: ибо в тот самый день, когда султан и сам Алгази с шестьюстами тысяч ступили для войны на землю царя, тот самый царь Давид, знамением Святого Креста вооруженный, имея среди Мидян и христиан четырежды двадцать тысяч бойцов, сомкнутыми рядами построил в долине, между двух гор, покрытых лесными чащобами, где, как передают, враги намеревались напасть на него. Построил и так говорил: “О, воины Христовы! Если мы ради хранения закона Божьего 160 сражаемся, мы с легкостью превозможем не только бесчисленных демонских пособников, но даже и самих демонов. Есть, однако, соображение, которое, как я смотрю, если одобрите, послужит к нашей чести и нашей пользе, а именно, чтобы, воздев к небу руки, мы все пообещали могучему Богу, из любви к Нему, на этом поле боя скорее умереть, чем бежать; а чтобы убежать мы не имели возможности, даже если захотим, открытые входы этой долины частыми рядами бревен заградим и с твердым сердцем с близкого расстояния намеревающихся против нас сражаться врагов жестоко поразим”. И что же? Такого царя, истинного и совершеннейшего христианина, мнение было похвалено, одобрено и принято к совершению.
IV. И без промедления: расположив отдельные ряды, царь поставил впереди двести воинов франкского рода, которых имел. И тотчас в другой стороне или линии долины, при мощном крике людей, подавляющем шуме лошадей и оружия, выступили злодеев свирепые знамена 161, и при их приближении звуком различных орудий стали оглашаться отовсюду горы с долинами. Царь же Давид стольких свирепость смиреннейше поджидает, своих же подбадривает мужественною душою и утешает, объявляя, что надменное неверных множество покровением силы святого Креста малой силой и быстро может быть истреблено. Немного спустя, [318] увидев христолюбцев, бесконечное множество 162, духом гордыни подвигнутое, с необычайным криком ринулось на них; однако силою Божией при первых же столкновениях ослепленные, от рук Франков падают. Бросившись врассыпную, как один, нечестивцы мановением Божиим для христолюбцев и Мидян в единое обращаются вещество для резни; и как о столкновении познали мы, в бегстве, бывшем на протяжении трех дней, порублены были царским мечом четыреста тысяч. И тот же Алгази, раненый в голову, потеряв почти всех своих, попущением Божиим с немногими убежав, безоружный и изголодавшийся, сопровождаемый царем Арабов, вернулся на родину полумертвым. [319]
“Антиохийские войны” (II, XVI).Описание Дидгорской битвы (1222 год)
III. И что же? Отправившись, он 159 собрал как Туркменов, так и Арабов превеликое племя и, увидев такое множество собравшихся их, соблазненный превозношением непомерной гордыни, постановил с одним из Хорасанских султанов идти походом против царя Давида в Мидию, чтобы, погубив или изгнав его, возмочь свободно и совершенно подчинить Иерусалим и Антиохию, погубив христиан, своему владычеству. Однако ему, в гордыне идущему походом, воспрепятствовал гнев Божий: ибо в тот самый день, когда султан и сам Алгази с шестьюстами тысяч ступили для войны на землю царя, тот самый царь Давид, знамением Святого Креста вооруженный, имея среди Мидян и христиан четырежды двадцать тысяч бойцов, сомкнутыми рядами построил в долине, между двух гор, покрытых лесными чащобами, где, как передают, враги намеревались напасть на него. Построил и так говорил: “О, воины Христовы! Если мы ради хранения закона Божьего 160 сражаемся, мы с легкостью превозможем не только бесчисленных демонских пособников, но даже и самих демонов. Есть, однако, соображение, которое, как я смотрю, если одобрите, послужит к нашей чести и нашей пользе, а именно, чтобы, воздев к небу руки, мы все пообещали могучему Богу, из любви к Нему, на этом поле боя скорее умереть, чем бежать; а чтобы убежать мы не имели возможности, даже если захотим, открытые входы этой долины частыми рядами бревен заградим и с твердым сердцем с близкого расстояния намеревающихся против нас сражаться врагов жестоко поразим”. И что же? Такого царя, истинного и совершеннейшего христианина, мнение было похвалено, одобрено и принято к совершению.
IV. И без промедления: расположив отдельные ряды, царь поставил впереди двести воинов франкского рода, которых имел. И тотчас в другой стороне или линии долины, при мощном крике людей, подавляющем шуме лошадей и оружия, выступили злодеев свирепые знамена 161, и при их приближении звуком различных орудий стали оглашаться отовсюду горы с долинами. Царь же Давид стольких свирепость смиреннейше поджидает, своих же подбадривает мужественною душою и утешает, объявляя, что надменное неверных множество покровением силы святого Креста малой силой и быстро может быть истреблено. Немного спустя, [318] увидев христолюбцев, бесконечное множество 162, духом гордыни подвигнутое, с необычайным криком ринулось на них; однако силою Божией при первых же столкновениях ослепленные, от рук Франков падают. Бросившись врассыпную, как один, нечестивцы мановением Божиим для христолюбцев и Мидян в единое обращаются вещество для резни; и как о столкновении познали мы, в бегстве, бывшем на протяжении трех дней, порублены были царским мечом четыреста тысяч. И тот же Алгази, раненый в голову, потеряв почти всех своих, попущением Божиим с немногими убежав, безоружный и изголодавшийся, сопровождаемый царем Арабов, вернулся на родину полумертвым. [319]
Письмо Анселла, кантора Гроба Господня, из Иерусалима. О частице Креста Господня, попавшей из сокровищницы царя Давида Строителя в собор Парижской Богоматери
Spoiler (expand)
Галону, Божией милостью епископу парижан, и Стефану архидиакону <...> и всему собору Святой Марии Парижской, Анселл, Преславного Гроба кантор и пресвитер, хотя и недостойный, преклонение, почтение, любовь и такой в этом веке жизни, чтобы вашими молениями в будущем с вами заслужить мне нескончаемую радость.
<...> Кроме того, о дарах, которые дал мне Бог к чести и славе и к возвышению вашей церкви и вас, и вашего города, дар величайший и несравненный, то есть крест из древа Святого Креста, через Ансельма, верного вам, обещанный вам переслал, от которого и письмо ваше нам посланное получил. Как познали мы из Греческих и Сирийских писаний, колода креста Христова из четырех была древ: одно, на котором Пилат написал надпись, второе, на котором руки Его растянуты и ладони были прибиты, третье, на котором Тело Его подвешено, четвертое, на котором был прибит крест; который еще излиянием крови из бока и стоп окрашен и освящен был, и крест тот, который вам я послал, из двух состоит древ, так что крест вложен в крест: вложен — из того, на котором висел; в который вложен — из подножного, в котором крест был утвержден; оба досточтимые, оба святые.
Далее, Давид, царь Георгианов 153, который со своими предшественниками Врата Каспийские держал и сторожил, где заключены Гог и Магог, что и сын его доныне делает, которого земля и царство против Мидян и Персов для нас как бы предградие, этот, однако, крест, доколе был жив, с величайшим благоговением и тщанием содержал. Со смертью которого 154 и сына на царство восшествием жена его, почитаемая более за святость, чем за знатность рода, постригла главу и образом благочестия облеклась и, взяв крест тот и много золота, в Иерусалим с немногими [315] прибыла, не для возвращения, но чтобы там в мирном молчании и молитве окончить жизнь; и из золота, что доставила, общинам Святого Града разделила части, а также нищим и паломникам элемосины 155 раздала. Потом в подчинении господина патриарха Гибеллина вступила в Георгианскую монашескую общину, что в Иерусалиме. И немного спустя по просьбе сестер и патриарха приняла управление общиной. Наконец, распределив и раздав и иждив на нужды порученной общины все, что привезла, когда голод постиг нашу область, сама с подчиненными стала нуждаться. И, когда уже многое в дар, многое заимообразно приняла, благочестивым порывом была подвигнута для нужд порученной ей общины сделать то, что никоим образом не сделала бы для нужд своего тела. Так это древо, ни с какою мздой несравнимое, по этой причине было приравнено к мзде. Вот, я послал его к вам, молю, содержите его с честью, как подобает вам. Но, чтобы и памятным было для последователей и наследников ваших, откуда и каким образом вы им завладели, напишите в книгах ваших: “Анселл, клирик наш, этот крест из древа Святого Креста церкви нашей и нам из Иерусалима переслал”. Итак, прошу вас, чтобы вы ответили любовью на мою любовь к вам и после моей смерти в молитвах ваших поминали меня. Что же касается доставщика такого сокровища, счастливо ли до вас доберется, письмом вашим известите меня <...>
<...> Вы спросили, по какой причине, по какой нужде доля эта от Креста Господня была взята. Я же вам открою, что оттуда, из писаний и сообщений старцев Сирийских услышал и познал. Читается в Евангелии, что много и других знамений сотворил Иисус перед учениками Своими, которые не написаны в книге этой. И вы многое читали, но не все. Многое ведь имеют Греки, чего не имеют Латины. Читали, однако, что святая Елена Крест Господень посередине дала рассечь, и крест в Константинополь к сыну отвезла, и крест в Иерусалиме оставила. Оставленный похитил Косдрое 156, при разорении Иерусалима, и отвез в Персиду. Который Эраклий 157 по убиении Косдрое вернул в Иерусалим и на Лобном месте для поклонения народа христианского установил 158. Однако по смерти Эраклия народ неверных настолько подавил христиан, что имя Христово намеревались искоренить и память о Кресте и Гробе уничтожить. Итак, возложив кучу бревен, сожгли часть Гроба, и подобным образом хотели сжечь и Крест, но христиане скрыли его, из-за чего многие из них были убиты. Наконец христиане, посовещавшись, разрезав, разделили на много частей и по церквам верных распределили, с мыслью, [316] что если одна его часть будет похищена для сожжения, таким образом другие части будут сохраняться. Итак, в Константинополе-граде, кроме императорского креста, есть отсюда три креста, на Кипре — два, на Крите — один, в Антиохии — три, в Эдессе один, в Александрии один, в Аскалоне один, в Дамаске один, в Иерусалиме — четыре; Сирийцы имеют один, Греки из Святого Саввы — один, монахи из долины Иосафат — один; мы, Лати-ны, при Святом Гробе имеем один, который имеет полторы пяди длины и один палец ширины и толщины столько же. Также патриарх Георгианов имеет один; царь еще Георгианов имел один, который сейчас по милости Божией имеете вы. [317]
<...> Кроме того, о дарах, которые дал мне Бог к чести и славе и к возвышению вашей церкви и вас, и вашего города, дар величайший и несравненный, то есть крест из древа Святого Креста, через Ансельма, верного вам, обещанный вам переслал, от которого и письмо ваше нам посланное получил. Как познали мы из Греческих и Сирийских писаний, колода креста Христова из четырех была древ: одно, на котором Пилат написал надпись, второе, на котором руки Его растянуты и ладони были прибиты, третье, на котором Тело Его подвешено, четвертое, на котором был прибит крест; который еще излиянием крови из бока и стоп окрашен и освящен был, и крест тот, который вам я послал, из двух состоит древ, так что крест вложен в крест: вложен — из того, на котором висел; в который вложен — из подножного, в котором крест был утвержден; оба досточтимые, оба святые.
Далее, Давид, царь Георгианов 153, который со своими предшественниками Врата Каспийские держал и сторожил, где заключены Гог и Магог, что и сын его доныне делает, которого земля и царство против Мидян и Персов для нас как бы предградие, этот, однако, крест, доколе был жив, с величайшим благоговением и тщанием содержал. Со смертью которого 154 и сына на царство восшествием жена его, почитаемая более за святость, чем за знатность рода, постригла главу и образом благочестия облеклась и, взяв крест тот и много золота, в Иерусалим с немногими [315] прибыла, не для возвращения, но чтобы там в мирном молчании и молитве окончить жизнь; и из золота, что доставила, общинам Святого Града разделила части, а также нищим и паломникам элемосины 155 раздала. Потом в подчинении господина патриарха Гибеллина вступила в Георгианскую монашескую общину, что в Иерусалиме. И немного спустя по просьбе сестер и патриарха приняла управление общиной. Наконец, распределив и раздав и иждив на нужды порученной общины все, что привезла, когда голод постиг нашу область, сама с подчиненными стала нуждаться. И, когда уже многое в дар, многое заимообразно приняла, благочестивым порывом была подвигнута для нужд порученной ей общины сделать то, что никоим образом не сделала бы для нужд своего тела. Так это древо, ни с какою мздой несравнимое, по этой причине было приравнено к мзде. Вот, я послал его к вам, молю, содержите его с честью, как подобает вам. Но, чтобы и памятным было для последователей и наследников ваших, откуда и каким образом вы им завладели, напишите в книгах ваших: “Анселл, клирик наш, этот крест из древа Святого Креста церкви нашей и нам из Иерусалима переслал”. Итак, прошу вас, чтобы вы ответили любовью на мою любовь к вам и после моей смерти в молитвах ваших поминали меня. Что же касается доставщика такого сокровища, счастливо ли до вас доберется, письмом вашим известите меня <...>
<...> Вы спросили, по какой причине, по какой нужде доля эта от Креста Господня была взята. Я же вам открою, что оттуда, из писаний и сообщений старцев Сирийских услышал и познал. Читается в Евангелии, что много и других знамений сотворил Иисус перед учениками Своими, которые не написаны в книге этой. И вы многое читали, но не все. Многое ведь имеют Греки, чего не имеют Латины. Читали, однако, что святая Елена Крест Господень посередине дала рассечь, и крест в Константинополь к сыну отвезла, и крест в Иерусалиме оставила. Оставленный похитил Косдрое 156, при разорении Иерусалима, и отвез в Персиду. Который Эраклий 157 по убиении Косдрое вернул в Иерусалим и на Лобном месте для поклонения народа христианского установил 158. Однако по смерти Эраклия народ неверных настолько подавил христиан, что имя Христово намеревались искоренить и память о Кресте и Гробе уничтожить. Итак, возложив кучу бревен, сожгли часть Гроба, и подобным образом хотели сжечь и Крест, но христиане скрыли его, из-за чего многие из них были убиты. Наконец христиане, посовещавшись, разрезав, разделили на много частей и по церквам верных распределили, с мыслью, [316] что если одна его часть будет похищена для сожжения, таким образом другие части будут сохраняться. Итак, в Константинополе-граде, кроме императорского креста, есть отсюда три креста, на Кипре — два, на Крите — один, в Антиохии — три, в Эдессе один, в Александрии один, в Аскалоне один, в Дамаске один, в Иерусалиме — четыре; Сирийцы имеют один, Греки из Святого Саввы — один, монахи из долины Иосафат — один; мы, Лати-ны, при Святом Гробе имеем один, который имеет полторы пяди длины и один палец ширины и толщины столько же. Также патриарх Георгианов имеет один; царь еще Георгианов имел один, который сейчас по милости Божией имеете вы. [317]
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
Из хроники Михаила Сирийца
Spoiler (expand)
«В 1121 году султан Хорасана отправил сто тысяч воинов во главе с военачальником. Они вторглись в Иберию, с тем чтобы там утвердиться, но царь иберов занял за ними проходы и всех уничтожил мечом (221)…»
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
А вот Сумбатзаде приврал относительно того что только грузинские источники описывали походы грузин в Закавказье. Разбиваеться напрочь Историей Майафарикина.
Таким образом события связаные с войнами грузинских царей были освещены в армянских, арабских, латинских и грузинских хрониках.
Ну и о одном факте уже 13 в., когда грузины помагали своим вассалам ширваншахам
- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -
Ну и тезис Сумбатзаде разбиваеться тем же Ибн ал-Асиром
Spoiler (expand)
О вторжении части кипчаков в Азербайджан и о том, что они сделали с курджами и что произошло с ними
XII, 167-68. После того, как татары заняли землю кипчаков, последние рассеялись: одна часть ушла в страну русов, другая рассеялась по своим горам, большинство же их, собравшись, направились к Дербенду-Ширвана. Они послали к его владетелю по имени Рашид и сказали ему: “Татары захватили нашу страну и разграбили наше имущество; мы пришли к тебе, чтобы расположиться в твоей стране. Мы твои рабы и мы тебе завоюем области, и ты наш султан”. Но он отказал им в этом и настращал 45 их. Они вторично послали к нему послов сказать: “Мы отдаем тебе в залог наших детей и жен и обязуемся повиноваться тебе и слушаться тебя и подчиняться твоей власти”. Но он не исполнил их просьбы. Тогда они попросили разрешить им покупать провизию в его городе, обязавшись входить в него по десять человек и покинуть его страну, как только купят то, в чем нуждаются. Он удовлетворил их просьбу, и они начали отдельными группами входить в город, покупать, что им нужно, и выходить из него.
Потом один из их вельмож и представителей, явившись к Рашиду, сказал ему: “Я служил султану хорезмшаху, и я мусульманин, а религия побуждает меня дать тебе добрый совет: знай, что кипчаки — твои враги и хотят тебя обмануть, поэтому не разрешай им оставаться в твоей [146] стране. Дай мне войска и я буду воевать с ними и выгоню их из твоей страны”. Тот согласился с ним, передал ему часть своих войск и выдал им оружие и другое, в чем они нуждались. И пошли войска с ним и напали на часть кипчаков, перебили часть их и ограбили их. Кипчаки, однако, и не пошевельнулись, чтобы воевать, заявив: “Мы — рабы царя ширваншаха Рашида и, если бы не это, мы бы стали воевать с его войсками”. Когда тот представитель кипчаков возвратился с войсками Рашида благополучно, последний обрадовался им. После этого кипчаки покинули свое место и шли в течение трех дней. Тогда тот кипчак сказал Рашиду: “Я прошу (дать мне) войска, чтобы погнаться за ними”, — и тот приказал снарядить с ним, сколько он захочет,
И пошел он вслед за кипчаками и напал на их арьергард и захватил у них добычу. Многие кипчаки, как мужчины, так и женщины, обрезав свои волосы и рыдая у гроба, вокруг которого они стояли, обратились к нему (предводителю войска) со слезами и сказали ему: “Твой друг такой-то, умирая, просил нас отнести его труп к тебе, чтобы ты похоронил его там, где тебе будет угодно, и чтобы мы были у тебя”. Он понес его (труп) к себе вместе с теми, кто плакал над ним. Возвратившись к ширваншаху Рашиду, он (начальник войска) сообщил ему, что покойник — его друг и он привез его тело с собой; его родные просят быть при нем и прислуживать ему. Рашид разрешил впустить их в город и поселиться в нем. И действительно они сопровождали его, ездили с ним в качестве свиты и поднялись с ним в крепость Рашида, сидели у него (Рашида) и пили с ним вместе со своими женами.
И полюбил Рашид жену того человека, про которого говорили, что он умер, но который не умер, ибо это была простая хитрость, чтобы войти в город и тот, которого они выдали за мертвого, находился с ними в компании, но Рашид не знал его: это был один из самых главных представителей кипчаков. Так прошло несколько дней, в течение которых кипчаки приходили в крепость отдельными группами, так что в крепости собралось их довольно много.
Тогда они решили схватить Рашида и овладеть его страной, но он, смекнув, вышел из крепости через потайные ворота и бежал в Ширван, а кипчаки завладели крепостью и сказали жителям города: “Мы для вас лучше, чем Рашид”. Они вызвали к себе других разбежавшихся своих земляков, захватили все находившееся в городе оружие, взяли находившееся в крепости имущество Рашида, а потом покинули крепость и направились к Кабале, [146] принадлежавшей (тогда) курджам, расположились у нее и осадили ее. Услышав, что кипчаки покинули крепость, Рашид возвратился туда, овладел ею и перебил всех оставшихся в ней кипчаков. Не зная об этом, стоявшие у Кабалы кипчаки послали в крепость один из своих отрядов, который также был уничтожен Рашидом. Узнав об этом, кипчаки вернулись к Дербенду, так как не надеялись более взять крепость.
Когда кипчаки осаждали Кабалу, его правитель послал им сказать: “Я пошлю к царю курджов, чтобы он прислал вам почетные платья и деньги, мы объединимся с вами и овладеем всей страной”. Они действительно перестали в течение нескольких дней грабить его область, но потом (снова) начали грабить и разорять. Ограбив всю область Кабалы, они двинулись дальше и подошли к окрестностям Ганджи в провинции Аррана, которая (Ганджа) принадлежала мусульманам, и здесь расположились. И послал против них эмир Ганджи — это был раб Узбека, владетеля Азербайджана, по имени Кушхара, — войска и помешал им приблизиться к его области. “Вы изменнически поступили с владетелем Ширвана и захватили его крепость; вы также изменили владетелю Кабалы и ограбили его страну, поэтому никто вам не поверит”.
Они ответили ему: “Мы нарочно пришли, чтобы только послужить вашему султану, но ширваншах помешал нам притти к вам, поэтому мы направились в его страну и взяли его крепость, которую мы потом покинули не из боязни. Что касается владетеля Кабалы, то он ваш враг. Если бы мы хотели взять за одно с курджами, то наш путь не лежал бы через Дербенд-Ширвана, самый трудный, утомительный и дальний путь, а проникли бы в их страну так, как мы привыкли проникать раньше. Мы пришлем вам заложников”. Услышав это, Кушхара отправился к ним. Узнав об этом, двое из видных предводителей (эмиров) кипчаков сели на коней и во главе небольшого отряда направились к нему, встретили его, почительно приветствовали и сказали ему: ”Мы явились к тебе в небольшом числе, дабы ты убедился, что мы ничего, кроме верности и желания послужить вашему султану, не имеем”. Тогда Кушхара разрешил им двинуться дальше и расположиться у Ганджи. Потом он женился на дочери одного из них и послал своему господину, Узбеку, донесение об их (кипчаков) положении, и тот приказал выдать им почетные платья и поселить их на горе Килькун, что и было сделано.
Курджи, убоявшись их (кипчаков), собрали (большие) войска, чтобы неожиданно напасть на них, но Кушхара, [148] эмир Ганджи, узнав об этом, сообщил кипчакам и приказал им возвратиться и расположиться у Ганджи, и те расположились у нее.
И выступил один из кипчакских предводителей во главе большого полчища их против курджов и неожиданно напал на них, перебил многих из них, обратил их в бегство, взял, что было с ними, и захватил много пленников. После этого кипчаки вернулись на гору Килькун и расположились на ней, как было до этого. После того, как они расположились, другой кипчакский эмир (предводитель) захотел поступить с курджами так же, как поступил его товарищ. Узнав об этом, Кушхара запретил ему выступить, пока он не выяснит положения курджов, но тот не удержался. Во главе своего племени (отряда?) он двинулся в сторону курджов, ограбил, разорил и захватил добычу. Тем временем курджи, двинувшись по знакомой им дороге, опередили его, и, когда он подошел к ним, они неожиданно напали на него и на его людей, завязали с ним сражение, пустили в ход мечи, перебили многих из них и отобрали у них добычу.
Кипчакский предводитель вернулся в самом ужасном виде и направился во главе своих в Барда’у, откуда они обратились к Кушхаре с просьбой явиться к ним, чтобы вместе итти против курджов и отомстить им, но он не согласился и застращал, сказав: “Вы не послушались меня и поступили по своему, поэтому я вам не помогу ни единым всадником”. Тогда они послали просить, чтобы им прислали их заложников, но их не выдали им. Собравшись, они захватили вместо своих заложников много мусульман, но мусульмане из местных жителей восстали против них, сразились с ними и перебили большое число из них. Испугавшись, кипчаки ушли по направлению к Ширвану, а потом перешли в страну лакзов. Однако мусульмане, курджи, лакзы и другие, почувствовав смелость по отношению к ним, уничтожили их, убили, грабили и захватили в плен, так что кипчаский раб (мемлюк) продавался в Дербенд-Ширване по (самой) низкой цене.
XII, 167-68. После того, как татары заняли землю кипчаков, последние рассеялись: одна часть ушла в страну русов, другая рассеялась по своим горам, большинство же их, собравшись, направились к Дербенду-Ширвана. Они послали к его владетелю по имени Рашид и сказали ему: “Татары захватили нашу страну и разграбили наше имущество; мы пришли к тебе, чтобы расположиться в твоей стране. Мы твои рабы и мы тебе завоюем области, и ты наш султан”. Но он отказал им в этом и настращал 45 их. Они вторично послали к нему послов сказать: “Мы отдаем тебе в залог наших детей и жен и обязуемся повиноваться тебе и слушаться тебя и подчиняться твоей власти”. Но он не исполнил их просьбы. Тогда они попросили разрешить им покупать провизию в его городе, обязавшись входить в него по десять человек и покинуть его страну, как только купят то, в чем нуждаются. Он удовлетворил их просьбу, и они начали отдельными группами входить в город, покупать, что им нужно, и выходить из него.
Потом один из их вельмож и представителей, явившись к Рашиду, сказал ему: “Я служил султану хорезмшаху, и я мусульманин, а религия побуждает меня дать тебе добрый совет: знай, что кипчаки — твои враги и хотят тебя обмануть, поэтому не разрешай им оставаться в твоей [146] стране. Дай мне войска и я буду воевать с ними и выгоню их из твоей страны”. Тот согласился с ним, передал ему часть своих войск и выдал им оружие и другое, в чем они нуждались. И пошли войска с ним и напали на часть кипчаков, перебили часть их и ограбили их. Кипчаки, однако, и не пошевельнулись, чтобы воевать, заявив: “Мы — рабы царя ширваншаха Рашида и, если бы не это, мы бы стали воевать с его войсками”. Когда тот представитель кипчаков возвратился с войсками Рашида благополучно, последний обрадовался им. После этого кипчаки покинули свое место и шли в течение трех дней. Тогда тот кипчак сказал Рашиду: “Я прошу (дать мне) войска, чтобы погнаться за ними”, — и тот приказал снарядить с ним, сколько он захочет,
И пошел он вслед за кипчаками и напал на их арьергард и захватил у них добычу. Многие кипчаки, как мужчины, так и женщины, обрезав свои волосы и рыдая у гроба, вокруг которого они стояли, обратились к нему (предводителю войска) со слезами и сказали ему: “Твой друг такой-то, умирая, просил нас отнести его труп к тебе, чтобы ты похоронил его там, где тебе будет угодно, и чтобы мы были у тебя”. Он понес его (труп) к себе вместе с теми, кто плакал над ним. Возвратившись к ширваншаху Рашиду, он (начальник войска) сообщил ему, что покойник — его друг и он привез его тело с собой; его родные просят быть при нем и прислуживать ему. Рашид разрешил впустить их в город и поселиться в нем. И действительно они сопровождали его, ездили с ним в качестве свиты и поднялись с ним в крепость Рашида, сидели у него (Рашида) и пили с ним вместе со своими женами.
И полюбил Рашид жену того человека, про которого говорили, что он умер, но который не умер, ибо это была простая хитрость, чтобы войти в город и тот, которого они выдали за мертвого, находился с ними в компании, но Рашид не знал его: это был один из самых главных представителей кипчаков. Так прошло несколько дней, в течение которых кипчаки приходили в крепость отдельными группами, так что в крепости собралось их довольно много.
Тогда они решили схватить Рашида и овладеть его страной, но он, смекнув, вышел из крепости через потайные ворота и бежал в Ширван, а кипчаки завладели крепостью и сказали жителям города: “Мы для вас лучше, чем Рашид”. Они вызвали к себе других разбежавшихся своих земляков, захватили все находившееся в городе оружие, взяли находившееся в крепости имущество Рашида, а потом покинули крепость и направились к Кабале, [146] принадлежавшей (тогда) курджам, расположились у нее и осадили ее. Услышав, что кипчаки покинули крепость, Рашид возвратился туда, овладел ею и перебил всех оставшихся в ней кипчаков. Не зная об этом, стоявшие у Кабалы кипчаки послали в крепость один из своих отрядов, который также был уничтожен Рашидом. Узнав об этом, кипчаки вернулись к Дербенду, так как не надеялись более взять крепость.
Когда кипчаки осаждали Кабалу, его правитель послал им сказать: “Я пошлю к царю курджов, чтобы он прислал вам почетные платья и деньги, мы объединимся с вами и овладеем всей страной”. Они действительно перестали в течение нескольких дней грабить его область, но потом (снова) начали грабить и разорять. Ограбив всю область Кабалы, они двинулись дальше и подошли к окрестностям Ганджи в провинции Аррана, которая (Ганджа) принадлежала мусульманам, и здесь расположились. И послал против них эмир Ганджи — это был раб Узбека, владетеля Азербайджана, по имени Кушхара, — войска и помешал им приблизиться к его области. “Вы изменнически поступили с владетелем Ширвана и захватили его крепость; вы также изменили владетелю Кабалы и ограбили его страну, поэтому никто вам не поверит”.
Они ответили ему: “Мы нарочно пришли, чтобы только послужить вашему султану, но ширваншах помешал нам притти к вам, поэтому мы направились в его страну и взяли его крепость, которую мы потом покинули не из боязни. Что касается владетеля Кабалы, то он ваш враг. Если бы мы хотели взять за одно с курджами, то наш путь не лежал бы через Дербенд-Ширвана, самый трудный, утомительный и дальний путь, а проникли бы в их страну так, как мы привыкли проникать раньше. Мы пришлем вам заложников”. Услышав это, Кушхара отправился к ним. Узнав об этом, двое из видных предводителей (эмиров) кипчаков сели на коней и во главе небольшого отряда направились к нему, встретили его, почительно приветствовали и сказали ему: ”Мы явились к тебе в небольшом числе, дабы ты убедился, что мы ничего, кроме верности и желания послужить вашему султану, не имеем”. Тогда Кушхара разрешил им двинуться дальше и расположиться у Ганджи. Потом он женился на дочери одного из них и послал своему господину, Узбеку, донесение об их (кипчаков) положении, и тот приказал выдать им почетные платья и поселить их на горе Килькун, что и было сделано.
Курджи, убоявшись их (кипчаков), собрали (большие) войска, чтобы неожиданно напасть на них, но Кушхара, [148] эмир Ганджи, узнав об этом, сообщил кипчакам и приказал им возвратиться и расположиться у Ганджи, и те расположились у нее.
И выступил один из кипчакских предводителей во главе большого полчища их против курджов и неожиданно напал на них, перебил многих из них, обратил их в бегство, взял, что было с ними, и захватил много пленников. После этого кипчаки вернулись на гору Килькун и расположились на ней, как было до этого. После того, как они расположились, другой кипчакский эмир (предводитель) захотел поступить с курджами так же, как поступил его товарищ. Узнав об этом, Кушхара запретил ему выступить, пока он не выяснит положения курджов, но тот не удержался. Во главе своего племени (отряда?) он двинулся в сторону курджов, ограбил, разорил и захватил добычу. Тем временем курджи, двинувшись по знакомой им дороге, опередили его, и, когда он подошел к ним, они неожиданно напали на него и на его людей, завязали с ним сражение, пустили в ход мечи, перебили многих из них и отобрали у них добычу.
Кипчакский предводитель вернулся в самом ужасном виде и направился во главе своих в Барда’у, откуда они обратились к Кушхаре с просьбой явиться к ним, чтобы вместе итти против курджов и отомстить им, но он не согласился и застращал, сказав: “Вы не послушались меня и поступили по своему, поэтому я вам не помогу ни единым всадником”. Тогда они послали просить, чтобы им прислали их заложников, но их не выдали им. Собравшись, они захватили вместо своих заложников много мусульман, но мусульмане из местных жителей восстали против них, сразились с ними и перебили большое число из них. Испугавшись, кипчаки ушли по направлению к Ширвану, а потом перешли в страну лакзов. Однако мусульмане, курджи, лакзы и другие, почувствовав смелость по отношению к ним, уничтожили их, убили, грабили и захватили в плен, так что кипчаский раб (мемлюк) продавался в Дербенд-Ширване по (самой) низкой цене.
Я специально выделю следующее
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
Quote
Кипчакский предводитель вернулся в самом ужасном виде и направился во главе своих в Барда’у, откуда они обратились к Кушхаре с просьбой явиться к ним, чтобы вместе итти против курджов и отомстить им, но он не согласился и застращал, сказав: “Вы не послушались меня и поступили по своему, поэтому я вам не помогу ни единым всадником”. Тогда они послали просить, чтобы им прислали их заложников, но их не выдали им. Собравшись, они захватили вместо своих заложников много мусульман, но мусульмане из местных жителей восстали против них, сразились с ними и перебили большое число из них. Испугавшись, кипчаки ушли по направлению к Ширвану, а потом перешли в страну лакзов. Однако мусульмане, курджи, лакзы и другие, почувствовав смелость по отношению к ним, уничтожили их, убили, грабили и захватили в плен, так что кипчаский раб (мемлюк) продавался в Дербенд-Ширване по (самой) низкой цене.
- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -
А также
Spoiler (expand)
О низложении ширваншаха 47 и о победе мусульман над курджами
XII, 176-77. В этом, 622 [1225], году против ширваншаха восстал его сын, лишил его царства, изгнал его из страны и стал после него царствовать. Причина тому [152] та, что ширваншах был человек дурного поведения, развратник и несправедлив. Он (часто) протягивал руки к имуществу и владениям своих подданных, а некоторые даже говорят, что он приставал к женщинам и мальчикам. Насилия его над людьми увеличились, поэтому часть войск, уговорившись с его сыном, выгнала его отца из страны.
Царем стал его сын, который вел себя хорошо, так что его полюбили войска и подданные. И послал сын к отцу сказать: “Я хотел было оставить тебя к какой-либо крепости и назначить тебе и всем, кого ты пожелаешь оставить при себе, богатое содержание, но твое дурное поведение, твоя несправедливость по отношению к населению страны и их ненависть к тебе заставили меня поступить с тобой так, как я поступил.” Увидев это, отец пошел к курджам просить у них помощи. И было решено послать с ним войска, которые вернули бы ему царство, а он им даст половину своей страны. Они действительно послали с ним много войск, и он выступил и подошел к городу Ширван.
Тем временем его сын, собрав войска, познакомил их с положением дел и сказал им: “Быть может курджи, если нас осадят, победят нас, и тогда мой отец никого из нас не оставит в живых, а курджи захватят половину страны, а быть может и всю, что будет ужасно. Мы лучше выступим против них одним рейдом и встретим их. Если мы одержим над ними верх, то слава богу, если же они над нами, то осада от нас не уйдет”. Они согласились с ним, и он выступил во главе своих немногочисленных, войск — около тысячи всадников – встретились с курджами, насчитывавшими три тысячи воинов, столкнулись с ними и сразились. И выдержали жители Ширвана, а курджи обратились в бегство, многие из них были убиты, и многие взяты в плен, а кто спасся, в том числе и низложенный ширваншах, вернулись в самом плохом виде.
И сказали ему (ширваншаху) представители курджов: “Из-за тебя мы ничего хорошего не нашли, но мы тебя не упрекаем, не оставайся только в нашей стране”; и он их покинул и (долго) колебался, у кого искать себе убежища.
Сын же его утвердился во власти, хорошо обращался с войсками и подданными и возвратил народу их земли и взятые у них путем вымогательства деньги, и они блаженствовали благодаря его правлению.
XII, 176-77. В этом, 622 [1225], году против ширваншаха восстал его сын, лишил его царства, изгнал его из страны и стал после него царствовать. Причина тому [152] та, что ширваншах был человек дурного поведения, развратник и несправедлив. Он (часто) протягивал руки к имуществу и владениям своих подданных, а некоторые даже говорят, что он приставал к женщинам и мальчикам. Насилия его над людьми увеличились, поэтому часть войск, уговорившись с его сыном, выгнала его отца из страны.
Царем стал его сын, который вел себя хорошо, так что его полюбили войска и подданные. И послал сын к отцу сказать: “Я хотел было оставить тебя к какой-либо крепости и назначить тебе и всем, кого ты пожелаешь оставить при себе, богатое содержание, но твое дурное поведение, твоя несправедливость по отношению к населению страны и их ненависть к тебе заставили меня поступить с тобой так, как я поступил.” Увидев это, отец пошел к курджам просить у них помощи. И было решено послать с ним войска, которые вернули бы ему царство, а он им даст половину своей страны. Они действительно послали с ним много войск, и он выступил и подошел к городу Ширван.
Тем временем его сын, собрав войска, познакомил их с положением дел и сказал им: “Быть может курджи, если нас осадят, победят нас, и тогда мой отец никого из нас не оставит в живых, а курджи захватят половину страны, а быть может и всю, что будет ужасно. Мы лучше выступим против них одним рейдом и встретим их. Если мы одержим над ними верх, то слава богу, если же они над нами, то осада от нас не уйдет”. Они согласились с ним, и он выступил во главе своих немногочисленных, войск — около тысячи всадников – встретились с курджами, насчитывавшими три тысячи воинов, столкнулись с ними и сразились. И выдержали жители Ширвана, а курджи обратились в бегство, многие из них были убиты, и многие взяты в плен, а кто спасся, в том числе и низложенный ширваншах, вернулись в самом плохом виде.
И сказали ему (ширваншаху) представители курджов: “Из-за тебя мы ничего хорошего не нашли, но мы тебя не упрекаем, не оставайся только в нашей стране”; и он их покинул и (долго) колебался, у кого искать себе убежища.
Сын же его утвердился во власти, хорошо обращался с войсками и подданными и возвратил народу их земли и взятые у них путем вымогательства деньги, и они блаженствовали благодаря его правлению.
Привлечение грузин к ширванской междуусобице симптоматично, ширванцы пользовались помощью грузинов и против атабеков Азербайджана, и против Дербента, и в внутренних усобицах. О великодержавии Грузии и распрстранении влияния Грузии до Каспия в книгах Лордкипанидзе и Мургулия. И даже у тенденциозного по отношению к грузинам Ибн ал-Асира отмечено участие грузин в делах Ширвана и Аррана (где была грузинская победа он скромно приуменьшает, а где мусульманские победы много живописно рассказывает)
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -
Ибн ал-Асир не замечает битв при Шамхоре и Басиани, но на прямой подлог не решаеться рассказывая только о походах грузин на территории подконтрольные мусульманам. О победах грузинов сообщали и армянские хронисты в частности Киракос Гандзакеци (Киракос из Гянджи). У Хамдалаха Казвини нет Дербента ни в Арране ни в Ширване
Spoiler (expand)
Провинция Арран — это земля «между двумя реками», а именно между Араксом и Курой.
БАЙЛАКАН относится к пятому климату. Его долгота 83°32', а широта 39°55'. Он был возведен сасанидом Кубадом ибн Фирузом. В настоящее время он в руинах. Большинство его построек из жженого кирпича. Климат жаркий. Здесь хорошие урожаи пшеницы, риса, хлопка, а также других злаков.
БАРДА находится в пятом климате.. Ее долгота 88°, а широта 40°20'. Она возведена Александром Македонским, а затем восстановлена сасанидом Кубадом ибн Фирузом. Это был большой город с огромными богатствами. Здесь было множество великолепных зданий. Здесь много фруктов и особенно орехов и каштанов, которые здесь лучше, чем где бы то ни было. Вода в город поступает из реки, известной под названием Тертер.
ГАНДЖА находится в пятом климате. Ее долгота 83°, а широта 40°34'. Этот город был возведен в эпоху ислама, в 39 году хиджры (659 г.). Это прекрасный и весьма производительный город, о чем говорится в четверостишии: [54]
Только несколько городов более изобильны,
чём большинство других,
Более богаты и производительны, благодаря своему
климату и плодородию земли.
Среди них Ганджа, полная сокровищ, что в Арране,
Исфахан в Ираке, в Хорасане Мера и Туе, а в Руме
Аксарай.
ХИРАК является летним пастбищем Барды. Это прекрасное и приятное место, с родниковыми водами, тучными пастбищами и хорошими охотничьими угодиями. Жители Барды отправляются туда летом, а к зиме возвращаются в город.
Раздел 5. Описание земель Ширвана и Гуштасфи
ШИРВАН. Эта страна простирается от берегов реки Куры до Дербенда. Налоги, взимаемые со страны во времена ханов Ширвана составляли один миллион динаров в монетах нашего времени, но теперь согласно реестрам сумма налогов составляет 113 тысяч динаров. Здесь много различных выделенных в качестве икта округов.
БАКУЙА относится к пятому климату. Долгота 84°30', а широта 40°30'. Климат здесь жаркий. Большая часть урожая — пшеница.
ШАМАХА — главный город Ширвана. Находится в пятом климате, долгота 84°30', а широта 40°39'. Она возведена царем Хосровом Ануширваном. Климат ее жаркий, но он лучше, чем в других местностях Ширвана. Ибн Хордадбех говорит, что Скала Мусы, мир ему! и Источник Жизни находились здесь, но в других книгах говорится, что они находились в «Месте слиянии двух морей» (Маджма' ал-бахрайн).
КАБАЛА находится в пятом климате, близ Дербенда. Возвел ее сасанид Кубад. Здесь получают прекрасный шелк, пшеницу и другие злаки.
ФИРУЗАБАД (или Фирузкубад). Йакут ал-Хамави пишет, что этот провинциальный город находится близ Дербенда 38. Климат хороший и здесь много прекрасных мест.
ШАБАРАН возведен царем Хосровом Ануширваном. Климат его жаркий. Вода вредна для пищеварения. Здесь хорошие урожаи пшеницы и других злаков.
ГУШТАСФИ — округ, расположенный вдоль берега Каспийского моря и был основан [мифическим] царем [55] Гуштаспом ибн Лухраспом. Он прорыл великий канал от реки Куры до Аракса, от которого отводят воду малыми каналами в села, расположенные вдоль их берегов. Здешняя продукция — пшеница, рис и немного хлопка и фруктов. Жители здесь белолицы, придерживаются шафиитского толка. Они говорят на пехлевийском диалекте, который близок к гилянскому языку.
Налоги, взимаемые с округа в прежние времена, перед вторжением монголов составляли около одного миллиона динаров в наших деньгах, но в наши дни они составляют только 118500 динаров. Здесь много наделов икта, которые принадлежат военным и которые расположены в разных местах округа.
БАЙЛАКАН относится к пятому климату. Его долгота 83°32', а широта 39°55'. Он был возведен сасанидом Кубадом ибн Фирузом. В настоящее время он в руинах. Большинство его построек из жженого кирпича. Климат жаркий. Здесь хорошие урожаи пшеницы, риса, хлопка, а также других злаков.
БАРДА находится в пятом климате.. Ее долгота 88°, а широта 40°20'. Она возведена Александром Македонским, а затем восстановлена сасанидом Кубадом ибн Фирузом. Это был большой город с огромными богатствами. Здесь было множество великолепных зданий. Здесь много фруктов и особенно орехов и каштанов, которые здесь лучше, чем где бы то ни было. Вода в город поступает из реки, известной под названием Тертер.
ГАНДЖА находится в пятом климате. Ее долгота 83°, а широта 40°34'. Этот город был возведен в эпоху ислама, в 39 году хиджры (659 г.). Это прекрасный и весьма производительный город, о чем говорится в четверостишии: [54]
Только несколько городов более изобильны,
чём большинство других,
Более богаты и производительны, благодаря своему
климату и плодородию земли.
Среди них Ганджа, полная сокровищ, что в Арране,
Исфахан в Ираке, в Хорасане Мера и Туе, а в Руме
Аксарай.
ХИРАК является летним пастбищем Барды. Это прекрасное и приятное место, с родниковыми водами, тучными пастбищами и хорошими охотничьими угодиями. Жители Барды отправляются туда летом, а к зиме возвращаются в город.
Раздел 5. Описание земель Ширвана и Гуштасфи
ШИРВАН. Эта страна простирается от берегов реки Куры до Дербенда. Налоги, взимаемые со страны во времена ханов Ширвана составляли один миллион динаров в монетах нашего времени, но теперь согласно реестрам сумма налогов составляет 113 тысяч динаров. Здесь много различных выделенных в качестве икта округов.
БАКУЙА относится к пятому климату. Долгота 84°30', а широта 40°30'. Климат здесь жаркий. Большая часть урожая — пшеница.
ШАМАХА — главный город Ширвана. Находится в пятом климате, долгота 84°30', а широта 40°39'. Она возведена царем Хосровом Ануширваном. Климат ее жаркий, но он лучше, чем в других местностях Ширвана. Ибн Хордадбех говорит, что Скала Мусы, мир ему! и Источник Жизни находились здесь, но в других книгах говорится, что они находились в «Месте слиянии двух морей» (Маджма' ал-бахрайн).
КАБАЛА находится в пятом климате, близ Дербенда. Возвел ее сасанид Кубад. Здесь получают прекрасный шелк, пшеницу и другие злаки.
ФИРУЗАБАД (или Фирузкубад). Йакут ал-Хамави пишет, что этот провинциальный город находится близ Дербенда 38. Климат хороший и здесь много прекрасных мест.
ШАБАРАН возведен царем Хосровом Ануширваном. Климат его жаркий. Вода вредна для пищеварения. Здесь хорошие урожаи пшеницы и других злаков.
ГУШТАСФИ — округ, расположенный вдоль берега Каспийского моря и был основан [мифическим] царем [55] Гуштаспом ибн Лухраспом. Он прорыл великий канал от реки Куры до Аракса, от которого отводят воду малыми каналами в села, расположенные вдоль их берегов. Здешняя продукция — пшеница, рис и немного хлопка и фруктов. Жители здесь белолицы, придерживаются шафиитского толка. Они говорят на пехлевийском диалекте, который близок к гилянскому языку.
Налоги, взимаемые с округа в прежние времена, перед вторжением монголов составляли около одного миллиона динаров в наших деньгах, но в наши дни они составляют только 118500 динаров. Здесь много наделов икта, которые принадлежат военным и которые расположены в разных местах округа.
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -
Вы вероятно спустали Хамдаллаха с Закарийа Казвини который писал, чтоQuote
Бакуйа (стр. 578). Город в округе Дарбанда, близ Шарвана.
У него же
Quote
Шарван (стр. 600-601). Область близ Баб ал-Абваба. Говорят, что ее заселил Кисра Ануширван 34 и она была названа его именем, причем первая часть имени была опущена для облегчения. Это — самостоятельная область, правителя которой зовут Ахситан 35.
Для просмотра ссылки Зарегистрируйтесь
- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -
И если, что просмотрите не только пост 21 и но и пост 20 которым я завершил вторую страницу- - - - - - Сообщение автоматически склеено - - - - - -
А Шнирельман красочно написал о войнах памяти в Заказавказье. А они действительно имеют место. Абхазско-грузинские, грузинско-осетинские, грузинско-армянские, армяно-азербайджанские, азербайджанско-лезгинские. И скажите, что их нет. Еще как есть особенно в вопросе о Кавказской Албании. Грузинские ученные могут быть спокойнвы поскольку их версия истории более-менее принята в западной историографии да и в русской тоже. А Цулая и Папаскири адекватно ответили на наезды абхазов, проанализировав сведения письменных источников.