Похожие Темы

[Alexios]

В 1680-х гг. более 600 дворянских семей Московского государства подали свои родословные росписи в Палату родословных дел (ПРД) Разрядного приказа. Более 350 семей, представители которых служили при Московском дворе в период деятельности ПРД, своих родословий также не подали, хотя некоторые их уже подготовили. Перипетии этой "кампании" неплохо отражены в работах Н.П.Лихачева, М.Е.Бычковой, А.В.Антонова. В 2017-2022 г. в разных выпусках альманаха "Российская генеалогия" Л.Е.Шабаевым опубликованы 530 росписей, поданных в ПРД 475 боярскими и дворянскими родами Московского государства. Более 100 росписей на сегодняшний день остаются не выявленными.
В значительной части родословий зафиксированы семейные легенды о родоначальнике, при этом, по мнению составителей росписи, большинство их предков были "честными мужами", выехавшими "из-за рубежа". Судя по сведениям родовых легенд, у некоторых московских дворян "прародитель" выглядел так:

у других - так:

а у третьих - так:

Встречаются и более экзотические варианты с выездами из Валахии, Турции, Персии, Сербии, Македонии, "Сарацин". Некоторые же без лишнего пафоса написали: "от родителей наших слышали, что род наш выезжий, а откуда и к какому великому князю выехали - того не упомним, а грамоты все погорели..."
В поданных родословиях семейные легенды также сильно отличаются по форме и содержанию. В одних случаях это довольно подробные описания путешествий, приключений и подвигов предков с ссылками на "зарубежную литературу" (преимущественно польскую), в других - краткая констатация факта: "из Литвы/Польши/"немец"/ и т.п. выехал муж честен (имярек) к великому князю (имярек)", ряд легенд представляет из себя нечто среднее между двумя вышеописанными вариантами.
Отношение историков к сведениям родословных легенд также было различным: от признания их в большинстве своем чистым "баснословием" (Лихачев, Веселовский) до полного доверия (Бочков, Баскаков, Халиков). Скорее всего, в родословных легендах причудливым образом переплелись реальные факты, смутные семейные предания и явный вымысел. Поэтому, хотелось бы на примерах показать, что в этих сведениях может быть правдой, а что - позднейшим мифотворчеством.

[Alexios]

Пример присвоения родовой легенды однофамильцев:
Зубовы

В поздней родословной традиции графского и дворянского рода Зубовых, зафиксированной в «Общем гербовнике дворянских родов», происхождение этого рода велось от «древней благородной фамилии Амрагата, а по святом названного Захарием, который в 1237м году находился в городе Владимир Наместником». Таким образом, этот знаменитый род, к которому принадлежал князь П. А. Зубов, считался происходящим от того же родоначальника, что и дворянский род Баскаковых. Баскаковы подали свою родословную роспись в ПРД Разрядного приказа 4 июня 1686 г., написав про свое происхождение: «В нашествие царя Батыя на рускую землю вмес[то] владетелей прежних поставляя своих владетелей огарянска рода Амраган, зоветца половецким [языком] Баскака. И в лето 6777-го послал князь Я[рослав Ярославич] на зиму Светослава Александровича на низовую землю полки збирати. Он же совокуп[ил силу] многуи прииде с ними в Великий Новгород Баскак владимирский Амраган и хоте итти на град немецк[ий] Колывань. И уведав, немцы приславши послы свои с челобитьем. И Амраган прия святое крещение, а во крешении имя ему Мартин — прозвище Захарей. И у Мартина сын Иван. А у Ивана дети: Парфений — был в чернцех Пафнутий Боровской, да Иван. А у Ивана Иванова сына дети: Микито да Яков Зуб — от них же и Таратины». Ранняя история рода Баскаковых и их однородцев Гавриловых, Зубовых и Таратиных освещена в монографии А. В. Кузьмина. О землевладении Баскаковых, Зубовых и Таратиных, вотчинниках Переяславского уезда, писал и Ю. Г. Алексеев, однако, он полагал, что Зубовы являются однородцами Петелиных, а не Баскаковых.
Сведения о подаче Зубовыми («переяславцами») и Таратиными своих росписей в ПРД Разрядного приказа отсутствуют. При этом, по наблюдениям М. Е. Бычковой, в одном из списков Патриаршей редакции родословных книг присутствует роспись смоленских дворян Зубовых. На основании этого родословия князь П. В. Долгоруков опубликовал поколенную роспись Зубовых в 3-й части своего генеалогического справочника. Согласно росписи, родоначальником этих Зубовых был Иван Андреевич Зубов, который, судя по числу поколений, должен был жить в конце XV – нач. XVI в. Среди Зубовых - «переяславцев» известно лицо по имени Андрей, но время его деятельности приходится на начало XV столетия. Однако, переяславский род Зубовых (однородцев Баскаковых) был в те годы не единственным служилым родом с этой фамилией. Служилый человек с теми же самыми именем и фамилией, живший во второй пол. XV в., зафиксирован в документах Литовской метрики. Этим человеком был смоленский боярин Андрей Зубов, упомянутый вместе с дядьями и братьями в реестре князей, бояр и слуг смоленских, ок. 1492 г.: «Зубовыхъ: Увар, Сухары. А братаничовъ ихъ тры: Анъдреи, Пахомъ, Пыжъ». Он же записан в числе панцирных слуг Юрьевского пути в том же реестре: «Зубовъ Ивор, панъсыръныи. Братаничи его три у поделе с нимъ и межи себе: Анъдреи, Пахомъ, Пыжъ; панъсырныи». Вероятно, это были потомки некоего Зуба, известного по великокняжескому пожалованию ему села Залесцы на Волыни в сер. XV в. Показательно, но ни у кого из потомков Андрея Зубова не наблюдается каких-либо связей с Переяславским уездом. Так, Василий Ушак Григорьев сын Зубов в сер. XVI в. был помещиком Деревской пятины Новгородской земли. Самый известный из Зубовых XVI в., дьяк Посольского приказа Игнатий Никитин сын Ширяев владел поместьем в Смоленске, в 1571-1576 гг. выполнял ответственные дипломатические поручения, в 1580/81 г. проводил отдел земель в Торопце. Значительным служилым человеком был и брат Игнатия, дьяк Михаил Никитич. Показательно, что в десятне 7114 (1606) года по Смоленску в числе выборных и дворовых детей боярских записаны сыновья Игнатия, Михаила и Лукьяна Никитиных детей Зубова, а также сын новгородского помещика Василия Ушака, Назар. Наличие среди верхушки смоленской военно-служилой корпорации потомков смоленских бояр Зубовых наряду с другими родами «смоленского корня» (Полтевы, Головачевы, Уваровы, Микулины, Чихачевы, Татаровы и т. д.) может рассматриваться и как своеобразная «репатриация» смольнян, служивших в конце XV – первой пол. XVI в. в других уездах Московского государства.
Как видно, в XVI-XVII вв. в родословной традиции потомков смоленских бояр Зубовых легендарных ордынских предков еще не наблюдается. Только в конце XVIII в. с целью «удревления» истории своего рода Зубовы присвоили родословную легенду Баскаковых, однородцев своих однофамильцев из Переяславля.
В гербе дворян Зубовых наблюдаются польские гербовые фигуры Малая Погоня, Лелива измененный, Гоздава измененный, Пекослав.
Думается, очерк о Зубовых без портрета князя Платона Александровича будет выглядеть не полным.

[konrad karlovich]

Alexios

родословную роспись Аничковых

а в части первой половины 16 века роспись довольно правдоподобна и находит подтверждение в писцовых книгах. Конечно, не все упомянутые в ПК персоны попали в роспись, но у новгородцев князей Кропоткиных сущая каша в росписи, сравнительно с Аничковыми.

Alexios

имевших предков «из Орды

Вообще, любопытно количество родов, пожелавших произойти из Орды при подаче росписей в ПРД. Включая известный казус с вполне родословным стольником кн. Кропоткиным, которому дьяки указали, что он- Рюрикович, а не татарин.
При распространившейся при дворе польской моде, как-то язык, всевозможные кунтуши, родовые гербы и т.п.

[Alexios]

konrad karlovich

а в части первой половины 16 века роспись довольно правдоподобна и находит подтверждение в писцовых книгах.

У Аничковых готовая роспись уже в сер. 16 в. была в наличии. К тому же НПК были в числе доступных источников для "реконструкции родовой памяти", хотя в силу известных причин не настолько популярными, как ТК, ДТ и разряды.

konrad karlovich

Вообще, любопытно количество родов, пожелавших произойти из Орды при подаче росписей в ПРД.

Число родов, выехавших "из Орды" (исключая Редегичей), в новиковском издании "Бархатной книги" насчитывает чуть более сотни фамилий. Тем не менее, первенство принадлежит показавшим выезд "из Польши" - 113 фамилий. "Литвинов" числилось 78 родов, а 96 родов затруднились написать что либо конкретное о своем происхождении (там добрая половина "литвинов" и "смольнян").
По факту число родов "татарского" происхождения, подававших росписи в ПРД, нужно сократить в несколько раз. Позже напишу конкретно, "ху из ху".

[Alexios]

На сегодня реальная картина с "выезжанцами из Орды" мне представляется следующим образом:

1. Вероятное татарское происхождение: Агдавлетевы, Баскаковы, Киятовы, Мансуровы, Державины, Коробьины, Нарбековы, Карауловы, Обезьяниновы, Темирязевы, Гайтуровы, Карамзины, князья Мещерские, князья Шихматовы, Чириковы.

2. Смоленские бояре и слуги: Апраксины, Аринкины, Бибиковы, Давыдовы, Кременецкие, Мерлины, Нарышкины, Сафоновы, Сытины, Долгово-Сабуровы, Елизаровы, Ермоловы, Ждановы, Исуповы, Любавские, Леонтьевы, Павловы, Петровы-Злобины, Петровы-Солового, Ртищевы, Селивановы, Селиверстовы, Теглевы, Уваровы, Фустовы, Хлоповы, Хотяинцевы, Яковцевы, Якутины.

3. Выходцы из других поветов ВКЛ: Аничковы, Блохины, Арсеньевы, Готовцевы, Дашковы, Елчины, Жемайловы, Загряжские, Камынины, Кончеевы, Огаревы, Прокудины, Свищовы, Сомовы, Сонины, Хомяковы, Хитрые, Юрьевы, Юшковы.

4. Исконные вотчинники Северо-Восточной Руси: Акинфовы, Биркины, Болтины, Вельяминовы, Вельяминовы-Зерновы, Зерновы, Матюшкины, Молвяниновы, Племянниковы, Вислоуховы, Годуновы, Обиняковы, Пешковы, Пильемовы, Подольские, Сабуровы, Сверчковы (Сабуровы), Поливановы.
5. Вероятное татарское происхождение, но выезжали из ВКЛ: Радиловы, Совины, Тургеневы, Тургеневы-Лизуновы, Ходыревы.

6. Сомнительное татарское происхождение (в первую очередь, это "потомки" Салахмира Мирославича): Бахметевы, Бузовлевы, Вердеревские, Дувановы, Карандеевы, Крюковы, Пороватые, Ратаевы, Ханыковы, Загоскины, Мосоловы, Талызины, Таптыковы, Тарбеевы, Тевяшевы, Хомяковы-Языковы, Языковы.

7. Ховрины, по всей видимости, происходили из "сурожских гостей", Растопчины были потомками дворового человека.

[Из деревни приехал]

Alexios

Нетривиальный вопрос (почти в тему) - известно, что в XVIII в. в России появляется много цыган. Самый крупный цыганский клан на территории современной России - "руска рома" - цыганологами считается потомками тех военных, которые были наняты для охраны границ с Крымским ханством и служили в составе первых гусарских полков. Все они были христианами (а многие - даже православными цыганами), поэтому "закосить" под серба или валаха могли без лишних вопросов.

Spoiler (expand)

Кстати, мадьярский танец вербункош, который рекрут танцует при расставании с родными, прошел через цыганскую среду, где получил название цыганеаска, после чего в России был адаптирован под новые условия и превратился в русскую цыганочку.

Известно, что цыгане служили наемниками во многих армиях Восточной Европы в XVII-XVIII вв. И даже могли дослужиться до низших офицерских чинов, дававших право на дворянство.

Можно ли выделить среди русского дворянства тех, кто был анноблирован в XVIII в. как потомки наемников разных наций (сербы, валахи, мадьяры, арнауты и т.д., с примешавшимися к ним цыганами), сформировавших первые гусарские полки? (Милорадовичи появляются раньше, наверное, они сюда не подойдут никак) И, соответственно, как-то определить тех, кто мог иметь предком цыган?

[Alexios]

Из деревни приехал
Вряд ли смогу помочь. Я в XVIII совершенно "не копенгаген". В интересующем меня периоде (14-16 вв.) цыгане в качестве прародителей дворянских родов мне не встречались. Сербы, волохи, евреи - попадаются, цыгане - нет.

[Из деревни приехал]

Alexios

Это был чисто теоретический вопрос - потому что

Alexios

Сербы, волохи, евреи - попадаются

Учитывая, что множество наемников пришло, часть явно оказалась произведена в какие-то чины комсостава, из них часть должна была получить дворянство - а там уж дальше "как Бог пошлет!".

Spoiler (expand)

Просто читал где-то, что перед революцией генерал с "говорящей" фамилией Золотаренко был вообще происхождением из крещеных корейцев, т.е. по чину должен был стать дворянином, и, получается, был анноблирован в самом конце XIX в. из самой "нетипичной" нации для Российской империи. Хотя проверить не смог - фотографию не нашел.

[Alexios]

Когда есть сомнения в собственной родовой легенде.
Ртищевы.

Представители возвысившегося в течение XVII в. служилого рода Ртищевых по неясной причине так и не подали свою роспись в ПРД, хотя документы для этого были ими подготовлены и сохранились в фамильном архиве. Составлением росписи и прилагаемых к ней копий документов занимался комнатный стольник царей Ивана и Петра Алексеевичей, Михаил Федорович Ртищев. В помощь себе он привлек стольника Самуила Федоровича Николева, сына служилого иноземца, полковника Николя де Манора, и крестника знаменитого Федора Большого Михайловича Ртищева (родного дяди Михаила).
Работы по составлению росписи велись М. Ф. Ртищевым очень аккуратно и тщательно, что было редкостью для подобного вида деятельности в те годы. В подлиннике сохранилась отписка слуги М. Ф. Ртищева, Никишки Павлова, отправленного своим господином для выписки из т. н. «Выезжей книги» сведений о происхождении рода: «Весна нам, государь Михайла Федорович, учинилась, указали де великия государи принасить родовыя росписи. И я послал к тебе, государю своему, маленкую росписку для ведомасти. По сем искатель милости твоей Микишка Павлов челом бьет. Роспись выезду к Москве, написана в 23 главе: Приехал к великому князю муж честен именем Ослан, а во светом крещенье имя ему Прокофей. А у Прокофья сын был Яковец, и от того пошли Кременецкия, Ждановы. А от другаго сына ото Лва Широкова Ръта пошли Ртищевы, Павловы. А от третьего сына от Исупа пошли Аръсеньевы, Исуповы. И тому роспись, хто от кого пошел». Из текста записки следует, что родовая легенда «Аслановичей» не вышла из рода Ртищевых и их окружения, а была ими позаимствована для своей росписи в уже готовом виде.
Несмотря на красивую легенду и наличие многочисленных «однородцев», выезд Ртищевых из Литвы сомнению не подлежит. Их предком был не мифический Лев «Широкий Рот», а служилый человек по прозвищу Иртищ (Ртище), чье имя имеется среди имен адресантов великокняжеских пожалований в «Книга данин» Казимира: «Иртищу село Калечина а два ч(о)л(о)в(е)ки». Запись об этой «данине» стоит в одном ряду с пожалованиям серпуховско-боровскому князю Василию Ярославичу, его княгине, князю Федору Ивановичу Пронскому, Норышке Волохову. По 9 индикту данный блок записей датируется 1446 г., а пожалованы были сторонники свергнутого и ослепленного великого князя Владимирского Василия Васильевича, отъехавшие в Литву в феврале 1446 г. Судя по всему, упомянутый в «данине» Иртищ (также, как и Норышка) не вернулся в Северо-Восточную Русь вместе с другими сторонниками Василия Темного, оставшись на службе великого князя Литовского Казимира. По всей видимости, это был один из вотчинников Верхней Оки, служивший «на обе стороны» по старинному местному обычаю. Через два года, в нач. 1448 г. ему было пожаловано в вотчину владение в Мезецкой волости. Кроме того, по записи о «данине» устанавливается и имя этого боярина: «А Степану Иртищу Леповица, тамъ же за Мезоцкомъ и ма в отчизну».
Ртищевы, приписывавшие себе ордынское происхождение, были потомками Третьяка (Давида) Федорова сына Ртищева, довольно значительного служилого человека второй пол. XVI в. В 1559 г. Третьяк Ртищев приезжал из Путивля «по крымским вестем». Входил в Опричный двор, в 1565/66 г. поручился по князю И. П. Охлябинину и З. И. Очину-Плещееву В сентябре 1572 г. в царском походе на черемису записан как голова. Его брат, Нечай, в Дворовой тетради записан в числе «литвы дворовой» из Медыни. В 1557 г. Нечай Ртищев был направлен с Андреем Щепотевым к князю Дмитрию Вишневецкому, а в январе 1558 г. отправился вместе с кн. Дмитрием Вишневецким на Хортицу в числе других голов. В Полоцком походе 1562/63 г. Нечай Ртищев собирал астраханских людей в ертауле. В числе других детей боярских 20 апреля 1563 г. поручился по князе А. И. Воротынском в сумме 15 тысяч рублей. Также входил в Опричный двор, в 1565/66 г. вместе с братом ручался по князю И. П. Охлябинину и З. И. Очину-Плещееву. В 1577–1581 гг. служил в Земском дворе, бараш в апреле–мае 1577 г. в Ливонском походе и в разряде царского похода в Ливонию в июне, августе 1579 г. и апреле 1581 г. В 1586-1587 г. братья Ртищевы в Вежецком стане Медынского уезда владели поместьем. В нач. XVII в. старший сын Третьяка (Давида), Алексей Ртищев был лихвинским губным старостой. О представителях рода Ртищевых и их службе в течение XVII в. довольно подробно написано в работе русского историка Н. Н. Кашкина.
Не исключено, что одной из причин того, почему Ртищевы так и не подали уже готовую роспись в ПРД, стали сомнения главы их рода, «государя» Михаила Федоровича в достоверности истории про выезд «мужа честна Ослана» в Москву.
Герб Ртищевых (уже традиционно для "ордынцев") представляет из себя комбинацию польских гербовых фигур Leliwa, Pielesz, Przestrzał и Jastrzębiec.

[konrad karlovich]

Alexios

стали сомнения главы их рода, «государя» Михаила Федоровича в достоверности истории про выезд «мужа честна Ослана» в Москву.

Вполне возможно, "государь" Михаил Федорович был весьма жестких моральных принципов, только мотив, на мой взгляд, не типичный. Если сравнивать с высокохудожественной историей выезда Корсаковых из Италии или более простой Милославских из Империи, не говоря уже о родах, произошедших от какого-нибудь Сильно-Хитра-Еду-Хана....
Ну кто бы сталл легенду Ртищевых оспаривать?

[Alexios]

konrad karlovich

Ну кто бы стал легенду Ртищевых оспаривать?

В том то и дело, что никто бы не стал. Тем более, когда легенда по сути уже являлась "официозом" и была выписана из "23 главы". Что интересно - "пакет документов" М.Ф. Ртищевым был подготовлен, осталось только подать. Тот же стольник Самуил Николев свою "родословную" в 2 поколения подал, не забыв приложить копии папинькиных офицерских дипломов. Некоторые под видом росписей вообще подали какие-то полуфабрикаты с кучей ошибок и нестыковок. Почему основательно проработанная роспись Ртищевых с прилагаемым комплектом документов так и осталась в их фамильном архиве - тайна великая сие есть. Собственно, я и предположил, что сомнения в достоверности выезжей легенды могли быть лишь одной из причин "неподавания", возможно, даже и не основной.